Текст книги "Австралия – Terra Incognita. Когда звери еще были людьми"

Так кто же был первым европейцем, ступившим на землю Австралии?

Трагедия на дне океана. Загадочный капитан Янсзон. Первые виселицы. Португальцы или голландцы?

В 1963 году водолазы австралийского военно-морского флота подняли из глубин океана у побережья Западной Австралии остов корабля «Батавия», некогда принадлежавшего нидерландской Ост-Индской компании. Собственно говоря, об этой морской трагедии, произошедшей почти четыре века назад, за два часа до рассвета 4 июня 1629 года, было известно давно, но из-за ошибки картографа место гибели было определено неверно. На корабле, которым командовал Франс Пелсарт, находилось в момент трагедии свыше трехсот пассажиров и членов команды, а в трюмах – ящики с четвертью миллиона золотых гульденов и драгоценными камнями.

И вот теперь все это богатство покоилось на дне океана. Морская вода не разъела бронзовые пушки, ядра, дубовые балки, а на ступке корабельного аптекаря даже сохранилась надпись – «Любовь все побеждает». Удивленно смотрели аквалангисты на найденный ими череп человека со следами сабельного удара, убитого четыре века назад…

Но давайте на время отвлечемся от этой истории и вернемся в XV–XVI века. В те времена не Англия была «владычицей морей», а конкурировавшие между собой Испания и Португалия. Однако во второй половине ХVI века их начала теснить маленькая Голландия. Секрет был в том, что в отличие от Испании и Португалии – этих любимых чад католической церкви, имевших притязания на «мировое господство», – голландцы были прагматичны. Их интересовали не войны, а золото. Будучи прекрасными мореходами, прошедшими суровую школу на сельдяных промыслах в бурных водах Атлантики, голландцы в полной мере начали использовать «путь в Индию», проложенный век назад Васко да Гамой. В 1595 году на Яву была послана первая голландская экспедиция, а за следующие шесть лет еще пятнадцать их кораблей прошли этим путем.

18 ноября 1605 года трехмачтовый корабль «Дейфкен» под командованием капитана Янсзона берет курс на Новую Гвинею. Сохранившиеся рукописные карты, составленные по ходу экспедиции, свидетельствуют, что, обследовав берега Новой Гвинеи, «Дейфкен» пересек Торресов пролив и в июне 1606 года подошел к берегам полуострова, ныне именуемого Кейп-Йорк. Естественно, что Янсзон понятия не имел, что открыл новую землю. Он считал, что это часть Новой Гвинеи. В действительности же это была Австралия, ее северо-восточная оконечность.

Высадившись на берег, голландцы «…посетили обширную, большей частью пустынную землю… населенную черными свирепыми варварами…». Как выразился потом Янсзон, это страна, где даже голландец не найдет ничего, на чем можно было бы сделать деньги.

В январе 1616 года из Амстердама вышел еще один корабль – «Эндрахт», под командованием Дирка Хартога. Обогнув мыс Доброй Надежды, он направился на восток, и, пройдя пять тысяч миль, увидел неведомую землю. Это было западное побережье Австралии. Моряки вбили заявочный столб, провозгласили эту землю голландским владением и подняли паруса. Но об этом почти никто не узнал, и лишь через 72 года голландский шкипер Виллем Фламинг нашел на этом месте оловянное блюдо с надписью: «25 октября 1616 года сюда прибыл корабль “Эндрахт” из Амстердама…» Так был подтвержден факт открытия.

Как видите, имя «Новая Голландия», которое когда-то носила Австралия, вполне оправданно. Свое сегодняшнее название страна получила лишь в 1814 году.

А теперь вернемся к началу этой главы. Как мы уже сказали, за два часа до рассвета 4 июня 1629 года корабль «Батавия» разбился о рифы у западного побережья Австралии. Оставив семьдесят человек команды на борту поврежденного судна, капитан Франс Пелсарт переправил остальных – более двухсот пассажиров и матросов – на два близлежащих безводных острова, а сам на шлюпке с небольшой командой и единственной бочкой пресной воды направился в сторону острова Ява за помощью. Шансы на благополучный исход были минимальны, но выбора не было.

Между тем власть на поврежденном судне захватил оставленный с командой амстердамский аптекарь Иеремия Корнелис. Он хотел завладеть золотом, которое хранилось в трюме, и уйти на пиратский промысел в Индийский океан. Но «Батавия» прочно сидела на рифе, и снять еe с него не удавалось. (Позднее, при следующем шторме, корабль затонет.)

Драматические события нарастали. Не хватало еды и воды, и добыть их было неоткуда, значит, надо было сократить количество ртов. И тогда Корнелис со своими людьми высаживается на острове, где находилась основная масса потерпевших крушение, и учиняет там дикую бойню, не щадя умирающих от жажды людей, ни женщин, ни детей. Ради развлечения разбойники придумывали различные способы убийства: одних топили, другим резали горло, третьих забивали палками. Спастись удалось лишь небольшой группе матросов, которые сбежали на отдаленный островок.

Казалось, что судьба людей предрешена, но тут случилось чудо. Тридцатичетырехдневное плавание капитана Пелсарта на шлюпке завершилось благополучно. Он достиг Явы, и вот теперь, под всеми парусами, шел на корабле «Сардам» обратно к месту катастрофы. На следующий день после побоища, учиненного головорезами Корнелиса, на горизонте появился корабль Пелсарта. Он был замечен как людьми Корнелиса, так и спасшимися матросами. И те и другие бросились в шлюпки. Если бы люди Корнелиса первыми доплыли до корабля, то захватить ничего не подозревавшую команду не составило бы труда. К счастью, гонку выиграли матросы.

Корнелис был тут же повешен на рее, а остальные мятежники закованы в цепи и помещены в наскоро выстроенную для них тюрьму. Там они проводили время, слушая, как стучат топоры, готовя для них виселицы.

Правосудие вершил капитан Пелсарт. Все бунтовщики были повешены, жизнь сохранили лишь двум – корабельному юнге, который горько рыдал, умоляя смилостивиться над ним, и еще одному молодому матросу. Их приговорили к вечному поселению на этом острове. Дальнейшая судьба этих людей неизвестна, но весьма симптоматично, что первыми белыми поселенцами в Австралии были преступники, а первым европейским сооружением – тюрьма…

Однако были ли они первыми? Существует предположение, что еще до того, как голландский капитан Виллем Янсзон увидел в 1606 году берега Австралии, здесь побывали португальцы. Похоже, что карты, описывающие местоположение Австралии, существовали еще до 1569 года. Они восходили к португальским источникам, в которых этот континент именовался Индия Меридиональ.

Помимо карт и записей сохранились и кое-какие вещественные доказательства. Так, где-то на близлежащих к Австралии островках в 1916 году были найдены две бронзовые пушки. На одной из них выгравирована португальская корона. Пушки эти конца XV – начала XVI веков…

Итак, можно сделать вывод, что «географически» капитан Кук, конечно же, не является первооткрывателем Австралии, но никто не может оспаривать то, что именно он открыл к ней путь для европейской цивилизации.

Над нами Южный Крест

Кандальный флот. Рождение «страны воров». Голод. Первый палач. Перевернутый мир. Пассажир корабля «Бигль»

В 1779 году сэр Джозеф Бэнкс, совершивший с капитаном Куком первое путешествие на «Индеворе», заявил комитету британской Палаты общин, что правительству следовало бы основать колонию в австралийском заливе Ботани-Бей (ныне район Сиднея).

Первый генерал-губернатор Артур Филлип (1738–1814)

Аргументы, которые привел Бэнкс, прежде никому не приходили в голову. Бэнкс решал очень важную проблему: куда девать людей, приговоренных к изгнанию с Британских островов. С 1717 по 1776 год таких преступников правительство продавало судовладельцам, а те увозили их в американские колонии, где перепродавали плантаторам как рабочую силу. Американская революция приостановила этот «бизнес». Британское правительство ожидало, что скоро американцы будут поставлены на колени, и все возобновится, но к 1783 году, когда Англии пришлось признать независимость Штатов, стало ясно, что нужно искать новое место ссылки.

Тревожные известия о тюремных бунтах и эпидемиях, расползавшихся по стране из переполненных мест заключения, заставили правительство срочно заняться проблемой ссыльных. Лорд Сидней, управляющий внутренними делами, заявил в августе 1786 года, что Его Величество сочло разумным назначить Ботани-Бей местом пребывания преступников, приговоренных к высылке из Англии.

Лондонские остряки осмеяли идею создания «страны воров». А обладатели богатого воображения пытались представить себе общество, где преступники процветают и являются респектабельными гражданами.

Первым генерал-губернатором колонии суждено было стать 49-летнему Артуру Филлипу, назначенному капитаном кораблей, которые должны были доставить в Австралию первую партию каторжников. Ему приказали основать поселение, завязать отношения с туземцами, поощряя ссыльных жить с ними в мире и согласии, и вообще поддерживать порядок в колонии. Поскольку ссыльных мужчин было намного больше, чем женщин, ему приказали также доставить некоторое количество «невест» с близлежащих островов.

Хорошо проявивших себя ссыльных следовало освобождать от каторжных работ и выделять им по тридцать акров земли на человека плюс еще двадцать в случае женитьбы и по десять на каждого родившегося ребенка. Освобожденному полагался также годовой запас провизии, инструменты, семена и несколько голов скота.

Первый морской конвой должен был привезти в Ботани-Бей семьсот семьдесят пять ссыльных. Все они были приговорены к семилетнему, четырнадцатилетнему или пожизненному изгнанию за пределы Англии и к принудительному труду.

В то время законы Англии, Ирландии и Шотландии отличались суровостью: более ста шестидесяти статей уголовного кодекса предусматривали смертную казнь. Казнили даже детей. Так, в 1748 году десятилетний Вильям Йорк был повешен за кражу со взломом. В Лондоне, Эдинбурге, Глазго и Дублине боґльшая часть бедноты зарабатывала на хлеб, так или иначе нарушая закон. Воровское сословие Лондона состояло из мужчин и женщин, питавших отвращение к труду и проводивших жизнь в игре, дебошах и разврате. Как замечает один из авторов того времени, на дне плавали «моты и гуляки… распутные, развязные и гнусные личности…». Другими словами, «ссыльного материала» было предостаточно.

Большинство приговоренных к ссылке на далекий континент принадлежало к числу профессиональных преступников, но встречались и представители среднего класса – подделыватели документов, фальшивомонетчики, растратчики, а также военные, нарушившие устав. Примерно треть приговоренных к ссылке женщин занимались проституцией, спаивая и грабя клиентов.

13 мая 1787 года два военных и девять транспортных судов – так называемый Первый флот – под командованием капитана Филлипа покинули Англию. На борту находились тысяча двадцать шесть человек, из коих семьсот семьдесят пять заключенных, а остальные – команды кораблей, солдаты охраны, чиновники.

На каждого заключенного отводилось трюмного пространства «в два гроба». Женщины и мужчины плыли на разных кораблях. Ссыльных мужчин сковывали рядами и в таком положении они находились многие месяцы. Скованные одной цепью, они нередко подолгу не сообщали о смерти соседа, продолжая получать его порцию еды. Как писал корабельный капеллан, он не мог заставить себя спуститься в трюм из-за страшного смрада, царящего там. «Торговля невольниками представляется актом милосердия по сравнению с тем, что я видел в Первом флоте», – писал он.

Среди первых поселенцев были и дети. С первым «кандальным флотом» прибыло тринадцать детей со своими ссыльными матерями. Были и осужденные дети в возрасте от десяти до тринадцати лет. Сохранились свидетельства о семилетнем ребенке, высланном пожизненно. Причина такого решения властей неизвестна.

Кроме заключенных, на кораблях находился и хозяйственный инвентарь – мельницы, повозки и даже четыре кареты и пианино. А из домашних животных – несколько лошадей, два быка, четыре коровы, овцы, козы, свиньи…

20 января 1788 года все корабли стали на якорь в заливе Ботани-Бей[10]10
  С тех пор это географическое название имеет в английском языке тот же переносный смысл, что и в русском «Соловки», т. е. место ссылки.


[Закрыть]. В тот же вечер, сразу после высадки, над Сиднейской бухтой был поднят британский флаг, грянул залп и начались тосты. Этот красочный праздник – день прибытия Первого флота в Австралию – существует до сих пор.

На следующий день ссыльные, в сопровождении военного оркестра, проследовали на ближайшую поляну, где Артур Филлип торжественно вступил в должность губернатора Нового Южного Уэльса. Вскоре после этого губернатор разразился речью о половой распущенности и пообещал пустить хороший заряд дроби в задницу любого ссыльного, достаточно глупого, чтобы оказаться ночью в женском секторе. Причина столь категоричной речи была в том, что после восьмимесячного раздельного плавания, сойдя на берег, изголодавшиеся друг по другу мужчины и женщины устроили такой содом, что его не могли остановить даже вооруженные охранники. Впрочем, они и сами в этом участвовали.

Первый австралийский губернатор был наделен такой властью, какую не имел ни один из губернаторов в других британских колониях. Он имел право раздавать земли и назначать наказания вплоть до смертной казни. Впервые он использовал это право в феврале 1788 года, повесив за кражу продуктов некоего типа. А через два дня за аналогичное преступление были приговорены к смерти еще двое – Джон Фримен и его приятель. Однако губернатор помиловал их в обмен на согласие Фримена занять должность палача – первого государственного палача в истории Австралии.

Так началась новая жизнь. Мужчины работали – пахали землю, строили хижины. Все это делалось с огромным трудом. Полуголодным людям было не под силу валить гигантские деревья и рыхлить каменистую почву.

В колонии начался голод. Из семидесяти привезенных для разведения баранов только одному удалось прожить около года, остальные были съедены поселенцами. За ними последовала и прочая живность. Спаслись лишь два быка и четыре коровы. По недосмотру они потерялись, и только спустя семь лет было обнаружено стадо в шестьдесят голов хорошо упитанного скота, что послужило доказательством тому, что в Австралии прекрасные пастбища[11]11
  Обнаруженное стадо решили оберегать как историческую реликвию. К началу 1800-х годов оно достигло размера в 5000 голов. Сегодня поголовье крупного рогатого скота Австралии насчитывает свыше 25 млн голов.


[Закрыть].

В австралийской литературе так описываются ощущения первых поселенцев:

«Деревья были другими, птицы были другими, насекомые были другими, цветы были другими, свет был другим, ландшафт был другим, звуки были другими. Цветы, несмотря на буйство красок и разнообразие сортов, не имели запаха и странным образом враждебно топорщились. Вокруг было много насекомых самых невероятных видов, а рептилии казались сохранившимися с незапамятных времен. Птицы смущали своим видом, рыбы были неправдоподобными, звери – абсурдными. Аборигены казались не принадлежащими к людскому роду… Твердые, как железо, эвкалипты сопротивлялись ударам топора. Почва не признавала ни плуга, ни лопаты… Каждый восход поселенцы встречали под странный хохот птицы кукабарры. Казалось, что сама земля эта отвергала подневольных захватчиков. Казалось, что весь этот старый континент мог сбросить их всех с себя одним легким пожатием своих гигантских плеч».

В течение первых десятилетий колонисты жили только теми запасами, которые привозились из Англии. Они ходили – как это значилось в официальных донесениях – «голыми и голодными». Недельный рацион питания доходил до 1,5 килограмма муки и 300 граммов солонины на человека. Число краж и убийств росло из года в год.

С начала ХIX столетия нравы в колонии несколько улучшились в связи с появлением прослойки из свободных граждан. В небольшом количестве начинают появляться и вольные эмигранты, в том числе китобои, промысел которых в южных водах был весьма прибыльным ремеслом.

Однако заселение материка продолжает идти медленно. Общее количество европейцев в 1821 году составляло лишь 35 тысяч человек, в том числе 4,5 тысячи вольных граждан.

Чарльз Дарвин (1809–1882)

…В ряду наиболее прославленных научных экспедиций XIX века значится и кругосветное плавание небольшого английского брига «Бигль». Всемирная слава его связана с тем, что на его борту в качестве натуралиста экспедиции находился «посредственный студент и легкомысленный молодой человек», ставший впоследствии величайшим биологом мира, – Чарльз Дарвин.

12 января 1836 года «Бигль» прибыл в Сидней, откуда Дарвин совершил сухопутную поездку по Новому Южному Уэльсу.

«Наконец мы бросили якорь в Сиднейской бухте… – писал он. – Вечером я прошелся по городу и вернулся в полном восторге… То было самое великолепное доказательство способности британской нации. Здесь, в стране, подававшей мало надежд, за несколько десятков лет сделано во много раз больше, чем за столько же столетий в Южной Америке… Улицы правильно распланированы, широки, чисты и содержатся в превосходном порядке, дома довольно велики, магазины полны товаров… Страна во всех отношениях очень похожа на Англию, разве что пивные здесь более многочисленны…»

Потом, перед самым отъездом, Дарвин записал:

«Прощай, Австралия! Ты растущее дитя, и, без сомнения, придет день, когда ты станешь великой владычицей Юга…»

Первые русские в Австралии

Эпопея капитана Блая. Ромовая мафия. Остров убийц. Бунт на «Крейсере». Первый русский австралиец

Существует несколько легенд о том, что русские участвовали в поисках неведомого материка Терра Аустралис и уже в 1705 году вместе с голландцами побывали на его берегах. Официальных подтверждений этим легендам нет, хотя такое плавание представляется возможным, если учесть близкие контакты Петра Первого с голландскими мореходами. Как известно, Петр какое-то время жил в Голландии и учился там корабельному делу.

Как бы там ни было, но, по официальным источникам, прибытие первого русского корабля «Нева» под командованием 27-летнего капитана Леонтия Гагемейстера в Сиднейскую бухту произошло 16 июня 1807 года.

Русские моряки появились в Австралии в сложный для молодого поселения период. Неэффективная экономика и зависимость от поставок из Англии привели к тому, что власть оказалась в руках «ромовой мафии» – офицеров охранного полка и нескольких крупных землевладельцев. Их еще называли «ромовым корпусом». В складчину они скупали привозимые сюда из Англии товары и спиртные напитки, а затем перепродавали по баснословным ценам. Ром, полновластными хозяевами которого они были, стал здесь единственной твердой валютой.

Пытаясь навести порядок, английские власти в 1805 году назначили на пост генерал-губернатора колонии решительного морского офицера с железной волей и пронзительным взглядом – капитана Вильяма Блая, участника третьей экспедиции Кука.

Капитан Вильям Блай (1754–1817)

Это был тот самый капитан Блай, корабль которого «Баунти» в 1789 году был захвачен недалеко от острова Таити взбунтовавшейся командой. Надо сказать, что Блай был свирепым командиром, известным во всем флоте своим «даром» материться и оскорблять подчиненных, за что экипаж ненавидел его. Девизом Блая было – «Моя воля – это и есть закон». Мятежники посадили восемнадцать офицеров во главе с капитаном и частью верных ему матросов в шлюпку, снабдив небольшим количеством воды, продовольствия, компасом и двумя старыми саблями. Терпя неимоверные лишения и голод, капитан Блай со своими спутниками прошел за 48 дней 1000 миль по штормующему океану, добрался до острова Тимор, а оттуда до Англии.

Британские морские законы того времени были жестоки и знали только одно наказание за бунт на корабле – петлю. Это прекрасно понимали мятежники. Сначала они вернулись на Таити, а затем, испугавшись возмездия, вновь ушли в океан, захватив с собой шестерых таитян и двадцать таитянок. В январе 1790 года они достигли острова Питкэрн. Выйдя на берег, их предводитель приказал сжечь корабль. Морякам не оставалось ничего другого, как навсегда поселиться на этом необитаемом прежде острове. С течением времени между англичанами и таитянскими мужчинами возникла острая вражда, кончившаяся тем, что однажды ночью таитяне убили всех англичан, кроме одного – Джона Адамса, который был ранен, но сумел скрыться в лесу. Таитянки, многие из которых уже давно стали женами англичан, возмущенные действиями своих соплеменников, на следующую ночь умертвили их самих, а затем нашли и вылечили Адамса. Он сделался вождем-патриархом, неограниченным хозяином острова и много лет правил общиной, состоящей в основном из его жен, детей и внуков. И лишь через восемнадцать лет первый европейский корабль подошел к Питкэрну. Капитан был уверен, что остров необитаем. Каково же было его удивление, когда он встретил на берегу людей, приветствовавших его по-английски. Потомки Адамса населяют сегодня не только Питкэрн, но и близлежащие острова[12]12
  Сегодня острова Питкэрн (4,6 кв. км) – заморская территория Великобритании – самая малонаселенная страна мира (48 человек по данным на 2007 год).


[Закрыть].

Потомки мятежников, граждане острова Питкэрн сегодня

Такова романтическая история, связанная с капитаном Блаем. И вот теперь этот весьма решительный офицер прибыл в Сидней, чтобы попытаться сломить власть «ромового корпуса». Противостояние продолжалось полтора года, однако Блаю все же было суждено потерпеть поражение. Офицеры подняли «ромовый бунт», свергли губернатора Блая и на два года полностью захватили власть в колонии.

Неизвестно, насколько присутствовавшие при этих событиях русские моряки сумели разобраться в конфликте. Их больше интересовал не конфликт, а положение ссыльных в Австралии, особенно в сравнении с тем, каково было в то время положение ссыльных в России.

Михаил Лазарев (1788–1851)

«Тот грубо обманулся бы, – пишет один из русских офицеров об австралийских каторжниках, – кто представил бы их себе несчастными…» Они либо находятся «…на казенном содержании, либо, если поведение их заслуживает уважения, получают “билеты” (освобождение) и могут достать себе каким ни есть ремеслом пропитание. Работа в такой высокой цене, что многие из ссыльных… нажили себе большой капитал, особенно один, который имеет теперь более 30 000 фунтов стерлингов».

Один из известнейших русских морских исследователей – Михаил Лазарев, несколько раз посетивший Австралию, пользовался здесь большим уважением. В начале своей карьеры он служил в Британском флоте и свободно говорил по-английски.

9 октября 1813 года корабль «Суворов» под командованием Лазарева покинул Кронштадт и направился в Бразилию. Сделав необходимый ремонт и получив радостное известие о поражении Наполеона и вступлении союзных войск в Париж, «Суворов» вышел из Рио-де-Жанейро и направился в Сидней. Переход оказался трудным и занял три месяца.

«…Развернувшаяся панорама даже с борта корабля казалась земным раем. Утопая в зелени, лепились миниатюрные домики. Тысячами порхали звонкоголосые птицы разных окрасок… А на заднем плане рисовались в легкой дымке вершины Голубых гор. Живительный, напоенный ароматами воздух недаром создал славу здешнему климату как одному из лучших в мире», – писал в своих записках российский мореплаватель.

В Австралии еще не знали о полной победе союзных войск над Наполеоном. «Суворов» первым возвестил о ней. Радостная весть разнеслась по городу. Толпа народа на берегу приветствовала русских офицеров и матросов. Всех, сходивших на берег, почти насильно заставляли выпить. В честь русских гремели крепостные орудия… Вообще, надо сказать, что отношения между офицерами Русского императорского флота и хозяевами колонии были исключительно дружественными. Хотя, конечно же, не обходилось и без происшествий.

В 1823 году русский фрегат «Крейсер» под командованием того же капитана Лазарева (кстати, в этом плавании принимал участие и будущий адмирал Нахимов, в то время еще юнга) посетил австралийский остров Тасмания. Это был остров-тюрьма, или, как его еще называли, «столица убийц и университет взломщиков». Из Англии сюда ссылали самых опасных преступников, а из материковой части Австралии – провинившихся ссыльных.

Как только российский фрегат прибыл на Тасманию, на его борту произошел мятеж. Взбунтовавшиеся моряки объединились со сбежавшими из тюрьмы местными каторжанами и скрылись в лесу. Губернатор острова был перепуган. Городок Хобарт (7000 жителей) был недостаточно укреплен и легко мог быть захвачен сбежавшими каторжанами при поддержке российских матросов. Однако моряков вскоре удалось вернуть на корабль. Недосчитались только организатора бунта – Станислава Станкевича. Этот человек стал вторым русским эмигрантом в Австралии.

Первым был ссыльный по имени Джон Потэски, уроженец Белоруссии, служивший одно время офицером в русской армии при Екатерине II. В 1802 году в Лондоне он был приговорен к ссылке и отправлен на Тасманию. В 1823 году, когда Лазарев встретился с ним, у Джона уже был свой дом в Хобарте, жена и взрослые дети[13]13
  Сегодня потомство Потэски составляет около двух тысяч человек. Многие из них до сих пор проводят регулярные семейные встречи. Вообще, в наше время в Австралии принято гордиться предками-ссыльными. Коротко это выражено в лозунге «Горжусь кровью каторжанина!».


[Закрыть].