Текст книги "Школа Добра и Зла. Принцесса или ведьма"

3. Большая ошибка

Софи открыла глаза и обнаружила, что плавает в вонючем рве, до краёв наполненном густой чёрной грязью. Со всех сторон её окружала мрачная стена тумана. Она попыталась встать, но не смогла нащупать ногами дна и погрузилась с головой; грязь заполнила её нос и обожгла горло. Хватая ртом воздух, Софи наконец нашла, за что схватиться; это оказалась полуобглоданная туша козы. Она ахнула и попыталась отплыть подальше, но не видела ничего даже на дюйм вперёд. Над головой эхом разносились крики, и Софи подняла голову.

Резкое движение – а затем целая дюжина птиц-скелетов прорвалась через туман и сбросила в ров визжащих детей. Когда их крики сменились громкими всплесками, появилась вторая стая птиц, потом третья, и в конце концов каждый дюйм неба заполнился падающими детьми. Софи увидела, как очередная птица пикирует прямо на неё; увернувшись в последний момент, она получила большой комок слизи в лицо.

Протерев глаза от грязи, Софи оказалась лицом к лицу с мальчиком. Первое, что она заметила, – на нём не было рубашки. Грудь была впалой и бледной, без всякого намёка на мышцы. Длинный нос казался слишком большим для маленькой головы, во рту блестели острые зубки, а чёрные волосы закрывали глазки-бусинки. Больше всего он напоминал зловещего маленького хорька.

– Птица съела мою рубашку, – сказал он. – Можно потрогать твои волосы?

Софи отшатнулась.

– У злодеек обычно не бывает принцессиных волос, – сказал он, подплывая к ней по-собачьи.

Софи отчаянно стала шарить вокруг в поисках оружия – камня, палки, дохлой козы…

– Может быть, мы станем соседями по комнате. Или лучшими друзьями. Или закадычными товарищами, – продолжил он, подплыв уже совсем близко.

Казалось, словно Редли превратился в грызуна и вдруг набрался смелости. Он протянул тощую руку, чтобы коснуться её, и Софи уже приготовилась врезать ему в глаз, но тут между ними плюхнулся ещё один кричащий ребёнок. Софи поплыла в противоположном направлении, а когда обернулась, мальчика-хорька уже не было.

В тумане Софи разглядела силуэты детей, которые бродили среди плавающих сумок и чемоданов в поисках своего багажа. Те, кому это удавалось, продолжали путь вниз по течению, – оттуда доносился зловещий вой. Софи последовала за этими силуэтами и плыла до тех пор, пока туман не рассеялся. На берегу их встречали двуногие волки, одетые в кроваво-красные солдатские мундиры и чёрные кожаные штаны. Стая щёлкала кнутами, чтобы выстроить учеников в шеренгу.

Софи выбралась на берег, но застыла, увидев своё отражение в мутной воде. Платье было перепачкано грязью и желтком, на лице блестел слой вонючей чёрной слизи, а в волосах поселилось семейство червяков. Она громко вдохнула…

– Помогите! Я не в той шк…

Волк вытащил её из воды и пинком отправил в строй. Она открыла было рот, чтобы запротестовать, но тут увидела мальчика-хорька, который плыл к ней, крича: «Подожди меня!»

Софи быстро встала в хвост толпы, состоящей из мрачных детей, тащивших чемоданы сквозь туман. Когда кто-то мешкал, волки тут же начинали щёлкать кнутами, так что Софи быстро шла вперёд, одновременно отряхивая платье, вытаскивая из волос червей и оплакивая идеально упакованные сумки, оставшиеся где-то далеко.

Ворота башни были сделаны из железных шипов, переплетённых колючей проволокой. Подойдя поближе, Софи поняла, что это и не проволока вовсе, а чёрные гадюки, которые шипели и были готовы укусить. Пискнув от ужаса, Софи пробежала через ворота и оглянулась на проржавевшую надпись над ними, которую держали два резных чёрных лебедя:

Школа Зла и Пакостей

Впереди, как крылатый демон, возвышалось здание школы. Главная башня, построенная из щербатого чёрного камня, поднималась к дымным облакам подобно огромному туловищу. По бокам главной башни торчали два толстых, кривых шпиля, с которых свисали тёмно-красные ползучие растения; конструкция очень напоминала истекающие кровью крылья.

Волки провели детей ко входу в главную башню – длинному, зубчатому туннелю, похожему на пасть крокодила. У Софи по коже забегали мурашки, когда туннель стал настолько узким, что она едва видела даже впередиидущего. Протиснувшись между двумя зазубренными камнями, она оказалась в продуваемом всеми ветрами холле, где пахло гнилой рыбой. Страшные горгульи смотрели с каменных стропил, держа в зубах зажжённые факелы. В зловещем свете пламени поблёскивала железная статуя лысой, беззубой старухи с яблоком в руках. У стены стояла обветшалая колонна с нарисованной огромной буквой «Н», украшенная злобными чертями, троллями и гарпиями, которые лезли на неё, словно на дерево. На следующей колонне виднелась кроваво-красная «И», окружённая великанами и гоблинами. Софи шла всё дальше и дальше и в конце концов разглядела, что буквы на колоннах складываются в слово «НИКОГДА», а потом вдруг заметила, что шеренга детей уже не прямая, а вьётся перед ней змеёй. Впервые увидев остальных учеников, она чуть не упала в обморок.

У одной девочки был ужасный глубокий прикус, редкие волосы и всего один глаз прямо посередине лба. Другой мальчик напоминал гору теста – торчащий живот, лысая голова, отёкшие руки и ноги. Чуть впереди шагала высокая, надменная девочка с болезненно-зелёной кожей. У мальчика, стоявшего прямо перед ней, было столько волос, что он скорее напоминал обезьяну. Они все были примерно её возраста, но на этом всякое сходство заканчивалось. В зале расположилась толпа подростков с бесформенными телами, отвратительными лицами и самыми жестокими взглядами из всех, что Софи приходилось видеть – они словно искали какой-нибудь новый объект для ненависти. Эти взгляды один за другим падали на Софи – и находили то, что искали. Перепуганную златокудрую принцессу в хрустальных туфельках.

Красную розу среди шипов.

По другую сторону рва Агата чуть не убила фею.

Она проснулась под красными и жёлтыми лилиями, которые, похоже, о чем-то оживлённо беседовали. Агата была уверена, что обсуждают именно её, потому что лилии бесцеремонно показывали на неё листьями и бутонами. Но вопрос, похоже, всё-таки удалось разрешить, и цветы склонились над ней, словно суетливые бабушки, и обернули стебли вокруг её рук. Они подняли Агату на ноги, и она уставилась на поле из девочек, которые цвели вокруг сверкающего озера.

Она глазам не верила. Девочки вырастали прямо из земли. Сначала из мягкой земли появлялись головы, потом шеи, потом туловища, и они всё росли и росли, пока не протягивали руки к синему небу и не ступали на землю изящными туфельками. Но больше всего пугали Агату не растущие из земли девочки сами по себе, а то, что они вообще не были похожи на неё.

Их личики – и тёмные, и светлые – были безупречными и лучились здоровьем. У них были блестящие водопады волос, причёсанные и заплетённые, словно у кукол, и они носили длинные платья персикового, жёлтого и белого цветов и напоминали горку пасхальных яиц. Одни были низенькими, другие – высокими и гибкими, но все они могли похвастаться тонкими талиями, стройными ножками и узкими плечами. Когда новые ученицы прорастали на поле, к ним тут же спускались стайки из трёх фей с блестящими крылышками. Весело звеня, они очищали девочек от грязи, наливали им чашки чаю с мёдом и занимались багажом, который появлялся из земли вместе с владелицами.

Откуда появлялись все эти красавицы, Агата даже не представляла. Ей лишь хотелось, чтобы из земли вырос хоть кто-нибудь мрачный и растрёпанный, чтобы она не чувствовала себя настолько чужой. Но нет, она видела лишь всё новых и новых «Софи», у которых было всё, чего не хватало ей. По животу разливалось знакомое чувство стыда. Ей срочно требовалась какая-нибудь дыра, чтобы забраться туда, кладбище, чтобы спрятаться, хоть что-нибудь, чтобы они все исчезли…

Вот тогда-то её и укусила фея.

– Что такое…

Агата попыталась стряхнуть фею с руки, но та укусила её сначала в шею, потом в ягодицу. Остальные феи попытались успокоить хулиганку, но она покусала и их, а затем снова бросилась на Агату. Разозлившись, девочка попыталась схватить фею, но та двигалась с быстротой молнии, так что Агата лишь бесполезно прыгала туда-сюда, терпя всё новые укусы, пока фея по ошибке не влетела к ней в рот, и она её тут же проглотила. Вздохнув с облегчением, Агата подняла голову.

Шестьдесят прекрасных девочек уставились на неё, как на кошку в гнезде соловья.

Агата почувствовала, как в горле что-то колет, закашлялась и выплюнула фею. К её удивлению, фея оказалась мальчиком.

Вдалеке, в великолепном розово-голубом замке на другом берегу озера, звенели колокола. Команды фей схватили своих девочек за плечи, подняли в воздух и перенесли через озеро. Агата поняла, что сейчас самое время сбежать, но не успела и двинуться, как её подхватили две феи-девочки. Улетая, она оглянулась на мальчика-фею, который остался сидеть на земле. Он сложил руки на груди и покачал головой, словно недвусмысленно давая понять, что произошла ужасная ошибка.

Феи осторожно поставили девочек на землю перед стеклянным замком и отпустили – дальше нужно было идти самим. Но вот две феи Агаты по-прежнему держали её и тащили вперёд, словно пленницу. Агата оглянулась назад, на озеро. Где Софи?

Прозрачная вода на середине озера превращалась в мерзкую грязь; противоположный берег был скрыт серым туманом. Если Агата хочет спасти подругу, нужно как-то пересечь это грязевое озеро. Но для начала нужно избавиться от этих крылатых паразитов. Как-то их отвлечь.

Над золотыми воротами впереди блестели слова:

Школа Добра и Очарования

Агата увидела своё отражение в зеркальных буквах и отвернулась. Она ненавидела зеркала и избегала их любой ценой. («Свиньи и собаки не тратят время, таращась на себя», – подумала она.) По-прежнему двигаясь вперёд, Агата посмотрела на матовые стеклянные двери замка, украшенные двумя белыми лебедями. Но когда двери открылись и феи провели девочек в узкий зеркальный коридор, шеренга остановилась, и стайка девочек окружила Агату, словно акулы.

Они разглядывали её, словно ожидая, что она вот-вот снимет маску, и под ней окажется принцесса. Агата попыталась ответить на их взгляды, но вместо этого увидела своё лицо, отражённое в тысяче зеркал, и тут же опустила глаза, уставившись на мраморный пол. Несколько фей громко зажужжали, пытаясь заставить всех идти дальше, но большинство удобно устроились на плечах девочек и стали ждать. Наконец одна из девочек – с золотыми волосами до пояса, полными губками и топазовыми глазами – шагнула вперёд. Она была такой красивой, что казалась ненастоящей.

– Привет, я Беатрис, – сладким голосом сказала она. – Не расслышала твоего имени.

– А я его и не называла, – ответила Агата, не поднимая глаз.

– Ты уверена, что попала по адресу? – спросила Беатрис ещё более сладким тоном.

На ум Агате пришло какое-то слово – оно было ей очень нужно, но в голове всё ещё не рассеялся туман.

– Э-э-э, ну, я…

– Может быть, ты просто заплыла не в ту школу? – улыбнулась Беатрис.

Слово наконец оформилось перед внутренним взором Агаты. Отвлечь.

Агата посмотрела в ослепительные глаза Беатрис.

– Это же школа Добра, верно? Легендарная школа для красивых и достойных девочек, судьба которых – стать принцессами?

– Ох, – проговорила Беатрис, сжав губы. – Значит, ты не потерялась?

– И не растерялась? – добавила другая девочка, со смуглым арабским личиком и чёрными как смоль волосами.

– И не слепая? – спросила третья, с тёмно-рубиновыми кудрями.

– В таком случае у тебя, несомненно, есть билет на Цветочное метро, – сказала Беатрис.

Агата моргнула.

– Есть… что?

– Твой билет на Цветочное метро, – сказала Беатрис. – Ну, знаешь, по которому мы все сюда попали. Только у официально принятых учеников есть билеты на Цветочное метро.

Все девочки показали большие золотые билеты с именами, написанными каллиграфическим почерком, и чёрно-белой печатью Директора школы.

– А-а-а, этот билет, – фыркнула Агата и начала шарить по карманам. – Подойди поближе, я покажу.

Девочки встали в круг, с подозрением глядя на неё. А Агата искала хоть что-нибудь, чтобы отвлечь их – спички… монетки… сушёные листья…

– Ещё поближе.

Девочки, тихо переговариваясь, собрались вокруг.

– Он не должен быть таким маленьким, – хмыкнула Беатрис.

– Сел после стирки, – ответила Агата. В кармане обнаружились ещё спички, растаявшая шоколадка, безголовая птичка (Потрошитель любил прятать их в её одежде)… – Вот, здесь где-то.

– Может быть, ты его потеряла? – спросила Беатрис.

Шарики нафталина… арахисовые скорлупки… ещё одна мёртвая птичка…

– Или положила куда-то ещё? – продолжила Беатрикс.

Птица? Спичка? И что делать – поджечь птицу спичками?

– Или соврала, что он у тебя есть.

– О, чувствую, он где-то здесь…

Но на самом деле Агата лишь почувствовала, как по шее от волнения забегали мурашки.

– Ты же знаешь, что здесь делают с незваными гостями, да? – спросила Беатрис.

– Вот он…

Да сделай же что-нибудь!

Девочки угрожающе столпились вокруг неё.

Сделай что-нибудь, немедленно!

Агата сделала первое, что пришло в голову: быстро, громко пукнула.

Хорошая диверсия вызывает хаос и панику. Агате удалось и то, и другое. Узкий коридор заполнился смрадом; девочки с визгом разбежались, ища укрытие, а феи тут же попадали в обморок. Путь к двери был свободен. Лишь Беатрис стояла у неё на пути, слишком поражённая произошедшим, чтобы сдвинуться с места. Агата шагнула к ней и наклонилась вперёд, словно волк.

– Бу.

Беатрис бросилась наутёк.

На пути к выходу Агата, оглянувшись, с гордостью увидела, как девочки врезаются в стены и друг в дружку, пытаясь сбежать. Твёрдо намеренная спасти Софи, она выбежала обратно через матовые двери и бросилась к озеру, но едва она добралась до берега, поднялась огромная волна, подхватила её и швырнула обратно; Агата пролетела между визжащими девочками и плюхнулась на живот в большую лужу.

С трудом поднявшись на ноги, она застыла.

– Добро пожаловать, новая принцесса, – сказала ей парящая в воздухе семифутовая водяная нимфа. Она отлетела в сторону, и перед Агатой открылся такой великолепный вестибюль, что у неё перехватило дыхание. – Приветствуем тебя в школе Добра!

Софи не могла смириться с запахом этого места. Продвигаясь вперёд вместе со всеми, она задыхалась от вони немытых тел, заплесневелого камня и волчьих шкур. Софи поднялась на цыпочки, чтобы хоть так разглядеть, куда же они идут, но увидела лишь бесконечный парад уродов. Другие ученики бросали на неё злобные взгляды, но она отвечала лишь самой приветливой улыбкой – на случай, если это просто проверка. Это же в самом деле проверка, или ошибка, или шутка, или… что-то.

Она повернулась к серому волку:

– Я не ставлю под сомнение ваши полномочия, но всё-таки – нельзя ли мне увидеть Директора школы? Мне кажется, он…

Волк зарычал на неё, обдав брызгами слюны. Софи решила не продолжать разговор.

Вместе с остальными она прошла в глубокий вестибюль, откуда расходились три чёрные кривые лестницы. На одной, с резными чудовищами, красовалась надпись КОВАРСТВО, на другой, украшенной пауками, – ОБМАН, а на третьей, со змеями, – ПРЕДАТЕЛЬСТВО. Стены вокруг лестниц были увешаны картинами с разноцветными рамами. В каждой раме был портрет ребёнка, а рядом – иллюстрация из сказки: кем ученик стал после окончания школы. В золотой раме висел портрет маленькой тщедушной девочки, а рядом – великолепная картина, где она предстала в виде отвратительной ведьмы, которая стояла над девушкой, спящей мёртвым сном. Под двумя картинами располагалась золотая табличка:

В следующей золотой раме она увидела ухмыляющегося мальчишку с густыми сросшимися бровями, а рядом – его же, только взрослого, держащего нож у горла женщины:

Чуть ниже Дрогана располагалась серебряная рама с худеньким светловолосым мальчиком, который превратился в одного из дюжины людоедов, разоривших деревню:

А потом Софи увидела полусгнившую бронзовую раму в самом низу; там был портрет маленького лысого мальчика с перепуганными глазами. Она знала этого мальчика. Его звали Бэйн. Он перекусал всех красивых девочек в Гавальдоне, прежде чем его похитили четыре года назад. Но рядом с портретом Бэйна не было никакой иллюстрации – лишь заржавевшая табличка с надписью:

Софи посмотрела на перепуганное лицо Бэйна, и у неё засосало под ложечкой. Что с ним произошло? Она посмотрела на тысячи золотых, серебряных и бронзовых рам, покрывавших каждый дюйм большого зала: ведьмы, убивающие принцев; великаны, поедающие людей; демоны, поджигающие детей; отвратительные людоеды, жуткие горгоны, всадники без головы, безжалостные морские чудовища. Когда-то – нескладные подростки, а теперь – воплощения абсолютного зла. Даже злодеи, которые умерли страшной смертью – Румпельштильцхен, Великан из «Джека и бобового стебля», Волк из «Красной Шапочки» – изображались в моменты наивысшего торжества, словно именно они победили в своих сказках. У Софи снова похолодело в животе, когда она заметила, что другие дети разглядывают портреты в немом восторге, и осознала, что стоит в одном ряду с будущими убийцами и чудовищами.

Её прошиб холодный пот. Нужно срочно найти кого-нибудь из преподавателей. Кого-нибудь, кто сможет просмотреть список поступивших и подтвердить, что она попала не в ту школу. Но пока что ей встречались только волки, которые даже говорить не могли, не то что прочесть список.

Свернув за угол и оказавшись в широком коридоре, Софи увидела краснокожего рогатого карлика на приставной лестнице, прибивающего к голой стене новые портреты. Она стиснула зубы в надежде, продвигаясь чуть ближе к нему. Раздумывая, как бы привлечь его внимание, Софи вдруг заметила знакомые лица в рамах на этой стене. Вот жирный паренёк, похожий на груду теста – Броун из Вересковых холмов. Рядом с ним – портрет одноглазой девочки с клоками волос: Арахна из Лисьего леса. Софи разглядывала портреты одноклассников, словно ожидая, когда же они превратятся в злодеев. Её взгляд остановился на мальчике-хорьке. Хорт из Кровавого ручья. «Хорт. Звучит как болезнь какая-то». Она сделала ещё несколько шагов и уже была готова обратиться к карлику…

А потом увидела раму, которую он как раз прибивал к стене.

Ей улыбалось её собственное лицо.

С громким визгом Софи подпрыгнула, неуклюже влезла по лестнице и выхватила портрет из рук изумлённого карлика.

– Нет! Моё место в школе Добра! – закричала она, но карлик отобрал портрет обратно, и они начали вырывать его друг у друга, пинаясь и пихаясь, пока Софи это не надоело и она не влепила ему пощечину. Карлик закричал, как маленькая девочка, и замахнулся на неё молотком. Софи увернулась, но потеряла равновесие; приставная лестница зашаталась и стала падать. Повиснув в воздухе на ступеньках, Софи посмотрела вниз на рычащих волков и хихикающих школьников – «Мне нужно поговорить с Директором школы!», – потом её руки разжались, она соскользнула с лестницы и неуклюже рухнула в самом начале очереди.

Старая темнокожая ведьма с огромным чирьем на щеке сунула ей в руку лист пергамента.

Софи ошеломлённо подняла голову.

– Увидимся в классе, ведьма из-за Дальнего леса! – прохрипела старуха.

Прежде чем Софи успела ответить, людоед сунул ей в руку стопку книг, перевязанную лентой.

«Лучшие монологи злодеев», 2-е изд.

«Заклинания для страданий», год I

«Руководство по похищениям и убийствам для начинающих»

«Секреты уродства»

«Как портить жизнь окружающим. Издание третье, самое гадкое»

Книги уже сами по себе были ужасны, но потом Софи увидела, что ленточка, которой они перевязаны, – на самом деле живой угорь. Она вскрикнула и уронила книги, и тут пятнистый сатир кинул в неё куском несвежей чёрной ткани. Развернув её, Софи невольно отпрянула, увидев некрасивую, истрёпанную тунику, провисшую, словно драные занавески.

Она уставилась на других девочек – те уже весело натянули прогнившую форму, просматривали книжки, сравнивали расписания. Софи медленно обвела взглядом вонючую чёрную мантию. Потом – книги и расписание, перепачканные слизью угря. Потом – свой улыбающийся, милый портрет на стене.

И бросилась бежать.

Агата понимала, что попала не туда, потому что даже преподаватели смотрели на неё с удивлением. Они стояли на четырёх спиральных лестницах огромного застеклённого вестибюля (две из них были голубыми, две – розовыми), осыпая новых учеников конфетти. Учительницы были одеты в длинные платья с высокими воротниками, отличавшимися лишь по цвету; грудь украшал блестящий серебряный герб в виде лебедя. Каждая из них добавила к платью что-то своё: узор из кристаллов, вышитые бисером цветы, даже банты из тюля. Учителя, напротив, нарядились в яркие костюмы всех цветов радуги, с жилетками соответствующих оттенков, узкими галстуками и цветными платками в карманах, на которых был вышит тот же серебряный лебедь.

Агата тут же заметила, что все они намного красивее, чем любые другие взрослые, что ей доводилось раньше видеть. Даже пожилые учителя были устрашающе элегантны. Агата всегда пыталась убедить себя, что красота бессмысленна, потому что рано или поздно всё равно увянет. Но здесь перед ней было живое доказательство того, что красота вечна.

Учителя тайком подталкивали друг друга локтями и перешёптывались, увидев промокшую до нитки, явно попавшую не туда ученицу, а Агата хорошо улавливала такие вещи. Потом она заметила одного учителя, не похожего на остальных. Седовласый, с блестящими карими глазами, он стоял возле ярко освещённого витражного окна, одетый в зелёный, цвета клевера, костюм, и улыбался так, словно ей здесь самое место. Агата покраснела. Любой, кто считает, что она должна учиться здесь, – сумасшедший. Отвернувшись, она утешила себя гневными взглядами девочек, которые явно не собирались прощать ей диверсию в коридоре.

– А где мальчики? – услышала Агата чей-то вопрос.

Девочки выстроились перед тремя огромными парящими в воздухе нимфами с неоновыми волосами – те раздавали расписания уроков, книги и школьную форму.

Встав в очередь, Агата стала разглядывать величественный зал. На стене напротив неё розовой краской была нарисована огромная буква «В», окружённая прекрасными ангелами и сильфидами. На остальных трёх стенах розовой и голубой красками тоже были написаны буквы, из которых складывалось слово «ВСЕГДА». Четыре спиральных лестницы располагались симметрично в углах каждой стены, освещённые высокими витражными окнами. На одной из двух голубых лестниц светилась надпись «Честь», окружённая стеклянными гравюрами с рыцарями и королями, а на другой, украшенной изображениями охотников и лучников, было написано «Доблесть». На двух розовых стеклянных лестницах золотой краской были нанесены надписи «Безупречность» и «Милосердие», украшенные изящными изображениями прекрасных дам, принцесс и очаровательных зверюшек.

В центре комнаты стоял высокий хрустальный обелиск, простиравшийся от молочно-белого мраморного пола до стеклянного сводчатого потолка; на нём красовались портреты выпускников. На самом верху располагались портреты в золотых рамах – ученики, которые, окончив школу, стали королевскими особами. Посередине – серебряные рамы с изображениями тех, кто нашёл себя во второстепенных ролях: бойких помощников, старательных домохозяек, фей-крестных. А у основания колонны виднелись покрытые пылью картины в бронзовых рамах – те, кому удалось стать всего лишь солдатами или слугами. Но кем бы ни стали ученики – Снежной Королевой или трубочистом, – у них у всех были красивые лица, добрые улыбки и душевные взгляды. В стеклянном дворце посреди леса собрались лучшие люди, чтобы служить Добру. И она, мисс Неудача, которая любит кладбища и громкие пуки…

Агата ждала, затаив дыхание, а потом подошла к нимфе с розовыми волосами.

– Здесь какая-то ошибка! – выдохнула она, мокрая от воды и пота. – Здесь должна быть моя подруга Софи.

Нимфа улыбнулась.

– Я попыталась не пустить её сюда, – с надеждой затараторила Агата, – но из-за меня птица всё перепутала, и я попала сюда, а Софи – в другую башню, но она милая, любит розовый цвет, а я… ну, просто посмотрите на меня. Я знаю, вам нужны ученики, но Софи – моя лучшая подруга, и если она останется, то я тоже должна остаться, а мы не можем остаться, помогите мне найти её, чтобы мы могли вернуться домой.

Нимфа вручила ей пергаментный свиток.

Агата изумлённо уставилась на расписание.

– Но…

Нимфа с зелёными волосами вручила ей корзину с книгами. Она разглядела несколько названий:

«Все преимущества красоты»

«Как завоевать принца»

«Рецепты очарования»

«Путь принцессы»

«Общение с животными, часть 1: лай, ржанье и чириканье»

Наконец, нимфа с синими волосами протянула Агате школьную форму: ужасно короткий розовый передник с расшитыми гвоздиками рукавами, надетый на белую кружевную блузку, на которой не хватало трёх пуговиц.

Поражённая Агата разглядывала собравшихся вокруг неё будущих принцесс, поправлявших розовые платьица. Она посмотрела на книги, которые уверяли её, что красота – это преимущество, что она может завоевать принца с точёной фигурой и разговаривать с птицами. Глянула в расписание, явно предназначенное для кого-то красивого, элегантного и доброго. Наконец, посмотрела на симпатичного учителя, который по-прежнему ей улыбался, словно ожидая от Агаты из Гавальдона великих свершений.

В ситуации, когда от неё кто-то чего-то ожидает, Агата отреагировала единственным известным ей способом.

Вверх по голубой лестнице Чести, через зелёные, как море, залы – она бежала, а за ней, яростно звеня крылышками, спешили феи. Проносясь по коридорам и взбираясь по лестницам, она даже не успевала рассмотреть ничего вокруг – нефритовые полы, классы со стенами из леденцов, золотую библиотеку. Поднявшись по самой верхней лестнице, она выскочила через дверь из матового стекла на крышу башни. Перед ней расстилался великолепный топиарий под открытым небом – фигурные подстриженные кусты, освещённые ярким солнцем. Прежде чем Агата хотя бы успела увидеть, какую форму имеют эти живые скульптуры, феи распахнули дверь и стали плеваться золотой паутиной, чтобы опутать девочку. Она прыгнула на пол, уворачиваясь от липких нитей, и поползла, словно жук, среди огромных живых изгородей. Вскочив на ноги, Агата разбежалась и запрыгнула на самую высокую скульптуру – мускулистого принца, воздевшего меч высоко вверх. Она забралась на самую вершину меча из листьев и стала пинками разгонять окруживших её фей. Но вскоре их стало уже слишком много, и, когда они снова стали плеваться блестящей паутиной, Агата разжала руки и рухнула в воду, в фонтан.

Открыв глаза, она обнаружила, что совершенно не намокла.

Должно быть, фонтан служил порталом, потому что она оказалась на улице, в хрустальном синем туннеле. Подняв голову, Агата застыла. Она стояла на одном конце узкого каменного моста, который вёл через густой туман в полуразрушенную башню на другой стороне озера. Моста между двумя школами.

Глаза жгло слезами. Софи! Она сможет спасти Софи!

– Агата!

Агата прищурилась и увидела, как из тумана выбегает её подруга.

– Софи!

Раскинув руки, девочки бежали навстречу по мосту, выкрикивая имена друг друга…

Вдруг они с размаху врезались в невидимый барьер и упали.

Ослеплённая болью, Агата с ужасом смотрела, как волки тащат Софи за волосы обратно в школу Зла.

– Вы не понимаете! – кричала Софи, видя, как феи опутывают Агату паутиной. – Это всё большая ошибка!

– Здесь не бывает ошибок, – прорычал волк.

Значит они всё-таки умели говорить.