Текст книги "Рассказы"

– Они ни в чём не виноваты.

– А! Давайте бросим об этом, дядя Федя! Лучше вы расскажите о себе—как ваше здоровье, как вы живёте? А я поставлю чайник, – добродушно, сказала Ириша и поставила чайник на плитку. После чая, старик поднялся.

– Приходи, не забывай нас. Навещай ты и Лесковых. Хорошие они люди. Переживают за тебя, как за свою, – сказал старик.

Ириша проводила его до автобуса и вернулась. Она почувствовала вину за собой перед старым машинистом, перед Лесковыми. «Я виновата перед ними. Они же ни при чём! Не они же выгнали меня? Нет! Сегодня же нужно пойти и извиниться перед ними» – мысленно терзала себя Ириша, хотя её вины тут не было нисколько. После посещения старого машиниста, Ириша стала часто навещать его. Не забывала она и Лесковых. Всегда была она их желанной гостей, они были бесконечно рады её приходу. Особенно радовалась Паша. Она старалась угодить Ирише, чтобы она вновь вернулась к ним. Они любили её и уважали, и никак не могли простить того, что случилось.

В городе проводился конкурс стенографистов, Ириша в нём заняла первое место. После этого конкурса её стали приглашать на крупные городские собрания и совещания. А спустя ещё два года, по решению горкома партии, она стала слушательницей высшей партийной школы.

Из армии вернулся Серёжа. В дни службы они часто переписывались с Иришей. Письма у них были чисто дружеские, и ни слова о любви. Но они любили друг друга, и об этом молчали. В день приезда Серёжа бросил чемодан у порога дома, помчался к Ирише в общежитие, но не находя её там, он поехал к горкому партии. Ириша находилась на городской конференции и ему пришлось ждать долго. Он ходил вокруг здания и жадно заглядывал в его двери. Вот кончилась конференция, и один за другим выходили делегаты. Среди них Серёжа узнал Иришу.

– Как она выросла, чудо красоты девушка! – подумал он. Он смотрел на неё, как на яркое солнце и боялся подойти к ней. Отойдя в сторону, тихим голосом позвал её. Ириша повернулась. Она узнала Серёжу и побежала к нему. Она протянула руку ему и сказала:

– Здравствуй Серёженька! С приездом!

На миг у Сергея остановилось дыхание, и он дрожащим голосом ответил, взяв её пухлую руку в свои тёплые ладони. Потом они таинственно посмотрели в глаза друг друга и молча пошли рядом. Их взгляд сказал о том, о чём они хотели говорить, и они были счастливы.

 
…
 

Анна разошлась с мужем. Вернувшись однажды с работы, прочла она на листочке бумаги, которая лежала на столе:

– Анна, у меня другая женщина, я навсегда ухожу от тебя. Ты эгоистка и нехорошая! Прощай! Вещи я свои забираю, в том числе телевизор и магнитофон —они куплены на мои деньги. Советую извиниться перед Иришей. Своей честью и совестью ты далека до неё»

– Подлец! Низкая тварь! – сказала Анна и глубоко задумалась, закрыв ладонями лицо. Анна написала письмо родителям, извинялась и просила прощения у Ириши. После письма Анны и по просьбе Сергея, Ириша вернулась к Лесковым.

 
…
 

Прошло около года, как Сергей вернулся из армии. Однажды, его позвал к себе старый машинист и сказал:

– Не пора ли тебе жениться, сынок. Дом без женщины —пустой сарай, а не дом.

– На ком же жениться, отец! —спросил Сергей.

– Как на ком? А Ириша? Или ты думаешь лучше её найти? —спросил тревожно отец.

– Нет папа! Лучше Ириши нет, не найти. Но как мне сказать об этом ей, между нами разговора подобного и не было никогда. Мы встречаемся чисто по—дружески, по—братски. Потом, ты же говорил, чтобы я ждал, пока она сама не предложит своё сердце. Я выполняю твой наказ и жду её слово, —с намёками ответил Сергей

– Дурень, ничего ты не понимаешь! Собирайся сейчас же! —сказал машинист и поднялся.

– Куда собираться, папа, уж не сватать ли Иришу? – с удивлением спросил Серёжа.

– Вот ты меньше спрашивай, да одевайся поприличней, как подобает молодому человеку!

– Ты что, папа! Ты всерьёз?

– Да! Я всерьёз. Собирайся побыстрее, – Серёжа ничего не мог возразить отцу и послушно стал одеваться.

Серёжа давно уже работал машинистом тепловоза. Он часто встречался с Иришей, но разговора о любви не было между ними. Они знали, что любят друг друга, но первым говорить об этом никто из них не осмеливался. Ириша же ждала, что Серёжа, когда—нибудь откроется и сделает ей предложение.

«Я же девушка. Мне ведь неудобно первой говорить об этом. Если вдруг он откажется, тогда куда я дену свои глаза?» —подумала Ириша. А Серёжа, выполняя волю отца, замалчивал. Хотя сердце его сохло по ней давно. Сейчас ему было не по себе, так неожиданно, так вдруг пойти и просить её руки. Но для старого машиниста – это не было неожиданностью. К этому дню он готовился долго, хотя Серёжа не замечал этого. Звонок у Лескова. Дверь открыла Ириша. Нарядный вид старого машиниста и Серёжи настораживают её, но она, как всегда, ласково встречает их. Серёжа посмотрел на Иришу таинственно, и она поняла необычность этого странного визита. Поздоровавшись с Лесковым, старший машинист сел за стол, попросив Иришу сесть рядом. Он положил руку на её плечи и ласково сказал:

– Вот, доченька! Мы пришли просить твоей руки для Серёжи! сможешь ли ты любить его? Сможешь ли ты стать подругой его жизни?

Ириша покраснела. Она почувствовала приятное и ласковое ощущение по всему телу. В груди сильно стало биться сердце, закружилась голова. Но Ириша быстро взяла себя в руки и сказала:

– Дядя Федя! Вы были для меня вместо отца, но у меня есть ещё приёмные родители. Я жизнью обязана им, и их воля решать мою судьбу.

Лесковы растерялись, они не ожидали подобного ответа, и Паша, прослезившись, сказала:

– Ириша, дочь моя! Для нас ты стала дорога, как и родные дети. Решай дочка сама – любишь ли ты Серёжу?

– Люблю тётя Паша. Я согласна! —робко ответила Ириша.

– Спасибо, доченька! – сказал старый машинист и поцеловал её в лоб, поблагодарив Иришу и Лесковых. Но Ириша встала, повернулась к ним, правую руку положила к себе на грудь, чуть наклонившись к ним и очень тихо произнесла:

– Я прошу у вас извинения, но у меня есть одно условие, без которого не быть нашей свадьбе. До свадьбы мы с Серёжей должны съездить к могиле моей родной матери, и посетить могилку святой Ирины – моей второй мамы. Память о них бесконечно дорога мне, и без этого, я не имею права на счастье.

«Святая Ирина» —так называлась могила Ирины, после того как Игорь соорудил над ней памятник из чёрного мрамора с силуэтом Ирины, и надписью на нём: «Святая Ирина». Она олицетворяла символ верности, и к ней ходили молодые перед свадьбой. Приходили сюда, возлагали цветы, клялись друг другу в верности и любви. В народе уже было сложено много былин о «Святой Ирине», но истинной её судьбы, кроме Ириши, никто не знал. Ни Лесковы, ни старый машинист, не знали о жизни Ириши и её связи со «святой» Ириной. Она никогда никому не рассказывала про себя. Ириша была для них сироткой без близких и без родных. Решение Ириши съездить к могилке матери приняли все с одобрением. Её благодарили за чуткость и внимательность к памяти о покойных родителях. И каждый день они раскрывали в характере Ириши что—то новое, прекрасное и каждый раз они больше и больше любили её.

Спустя две недели Ириша и Серёжа полетели в Минск, а ещё через пару дней они находились на лесной полянке. Они спустились к озеру и вышли к одинокой розе. Роза цвела, и могилка была чисто убрана.

– Вот здесь – мои родители. Они покоятся на этой небольшой и дикой лесной полянке. Здесь похоронена моя мать и рядом, душой лежит мой отец. Тело его неизвестно где, но душой он лежит здесь, рядом с матерью —сказала Ириша и опустилась на колени, а Серёжа наклонил голову перед могилой и безмолвно – неподвижно стоял рядом.

– Здравствуйте мои родные, здравствуйте мои дорогие. Мы пришли к вам за Вашим благословением. Вы дадите его нам? Ваша дочь повзрослела, стала большой и теперь мечтает о большом счастье. Благословите же нас, моя мамочка, мой родной отец! Судьба меня не баловала. Я несла по вам горькую печаль на своих плечах. Так пусть сейчас чуть светит солнце на моём лице. Так пусть сейчас чуть греет ваше родительское тепло моё сердце, и улыбается счастье нам. Пусть маленькая, но улыбка украсит наше лицо. Ведь вы не против этого? Да, конечно! Вы благословите нас! – она поднялась, слёзы в глазах, взяла под руку Серёжу и продолжала, – спасибо вам мои родные, спасибо за благословение Ваше. Мы благодарим Вас, за Ваше большое родительское сердце. Я обещаю Вам, перед вашей святой могилой, быть верной и достойной женой. Обещаю сохранить Ваше доброе имя, остаться достойной имени вашей дочери. Обещаю быть не злопамятной и доброй, не причинять зла или горе другим, помогать всегда тем, кто будет нуждаться в моей помощи. Обещаю делать всегда хорошее, и оставаться верной дочерью.

– Ты согласен, Серёженька – с тем, в чём я поклялась? —спросила она повернувшись к нему.

– Согласен! —Ответил Серёжа тихим, но искренним голосом.

– А, теперь, прошу оставь меня наедине с моими родителями, – сказала Ириша и заново опустилась на колени. Она поцеловала алую розу и ничком опустилась к могилке матери. Серёжа прошёл в лес и незаметно сел за деревом.

– Здравствуйте! Случайно вы не дочь Валентины? —послышался голос, показавшийся знакомым, за спиной Ириши, спустя минут пять, как Серёжа скрылся в лесу. Голос за спиной Ириши был похож на голос одного из похитителей. По телу Ириши прошла дрожь. Она выпрямилась, несколько мгновений смотрела на алую розу, потом встала и резко повернулась к незнакомому человеку.

– Да, я дочь Валентины! Откуда вы её знаете! —испуганно спросила она.

– Это ты? Девочка моя! Я твой дядя, двоюродный брат Валентины – Пётр! Ты не помнишь меня? Тебе было девять, когда погибла твоя мать, тогда я был за рулём машины. Когда она перевернулась. Я упал в воду, и она понесла меня по течению. Я старался выбраться, но не мог, был сильно травмирован. Река понесла меня далеко от наших родных мест. Чудо, меня спасли рыбаки. Я долго лежал в больнице и когда вернулся домой, вас никого уже не было. Я знал, что твой отец умер, а о тебе не знал ничего. Никто не мог ответить, где ты есть. Я тебя искал долго, но безуспешно. Я надеялся, думал, что когда-нибудь мы встретимся и вот, наконец, моя мечта сбылась – я нашёл тебя, свою единственную племянницу. Ведь кроме тебя близких у меня не осталось никого, – с воодушевлением, с ложной искренностью говорил Пётр, и кажется Ириша поверила. Она молча слушала его рассказ, и когда он кончил его, она бросилась к нему в объятия. Ириша позвала Серёжу и радостно объявила, что нашёлся родной дядя Пётр.

– Какое счастье, хоть один человек, на моей свадьбе будет присутствовать из моих родных, хоть будет с кем разделить свою радость, свою печаль. Как я рада! – сказала Ириша.

– Да, конечно, милая племянница. Мы будем опорой друг другу. Как жить без близких? —при этих словах Пётр подошёл к Серёже. Ириша представила его Петру.

– Это мой избранник, познакомьтесь.

– Пётр! – представился он Серёже. Они познакомились. Пётр сразу не понравился Серёже, но он был рад, что хоть кто—то остался в живых из близких Ириши, и она не будет чувствовать себя одинокой среди чужих. Когда Ириша сбежала от бандитов, боясь Гришки, Пётр уехал от него и оформился лесником, там, где когда—то работал Игорь. Никогда он не бывал в городе, редко уезжал из леса. Он боялся встречи с Гришкой. Несмотря на свой бандитский характер, он всё же был трусом Он теперь был совершенно одинок. Миновал уже четвёртый десяток, а у него всё не было ни семьи, ни дома, ни близких и даже друзей. Подобные Петру люди, не способны на самопожертвование. Они «герои», когда играют с чужими судьбами, а маленькие неудачи в жизни приводят их в полное отчаяние, к страху за существование, и они способны на любую низость, на любое преступление, чтобы отвести ничтожную свою жизнь от опасности. Как ни странно, Пётр был рад, когда, совершенно случайно, встретился с Иришей. Он делал всё, чтобы войти к ней в доверие и даже осмелился провожать Иришу с Сергеем до Минска и показать им город. Проезжая по Минску, он оказывал им всякие услуги, но в то же время он тревожился, боялся случайной встречи с Гришкой. Встречи, которая могла бы убить его будущее. Но такая встреча состоялась. Она произошла совершенно неожиданно, на самом неподходящем для него месте. Подходили последние минуты, когда Пётр должен был прощаться с Иришей и Серёжей. Они стояли в павильоне аэропорта Минска, около самого окна и ждали, когда объявят посадку на самолёт. Пётр согнулся, открыл свою небольшую сумку и начал рыться в ней. Он подготовил какие—то подарки и хотел вручить их перед самым отлётом, но не успел и достать, как над головой прозвучал знакомый и страшный голос Гришки.

– Здравствуй Пётр! Где ты так долго пропадал? Не признаёшь друзей? Когда тебе помощь нужна, ты мною не брезгуешь! —ехидно и въедливо говорил голос. Не вынимая руки из сумки, также согнувшись, Пётр выслушал его. Выпрямился, и протянул руку к нему.

– Здравствуй Гриша, – произнёс он. Сейчас, ему лучше было бы умереть, чем стоять перед ним, как жалкому ягнёнку перед волками. Его сердце сжималось, лицо изменилось, ноги ослабли и ему казалось, что он валится с ног, падает в бездну. Виски сжались, в груди сердце стало стучать молотком, и он вцепился двумя руками в свою грудь, как будто старался удержать, вот —вот покинувшее его, сердце. Посмотрев на его бледное лицо, Ириша испугалась.

– Что с тобой, дядя? Тебе плохо? – спросила она, подбегая к нему. Они с Серёжей отошли подальше, когда Гришка подошёл к Петру.

– Ничего, ничего, племяшка, сейчас пройдёт, —ответил он ей, еле удерживаясь на ногах.

– Что, сердце шалит? —усмехнулся Гришка. —Что здесь делаешь? Я ведь, вчера ещё видел тебя, но времени не было подходить, – всё тем же тоном продолжал Гришка.

Он тайком посмотрел на Иришу и хотя узнал её, но виду не показал. Посматривая на Петра, Ириша несколько раз закрывала свои глаза, стараясь вспомнить эти, ужасно знакомые ей, голоса. Открывая, глаза, она тут же отбрасывала жуткие мысли. «Нет, не может быть. Ведь он родной мой дядя,» —думала она, мучаясь. «Я искренне хотел вам добра, но видать, не судьба» —подумал Пётр, посмотрев на Иришу с Серёжей. При похищении они были в масках, и потом Пётр к Ирише подходил всегда в маске. Ириша не видела их лиц, находясь похищенной, поэтому она сомневалась в своих мыслях.

– Вот, племянницу провожаю, – сказал Пётр Гришке, потом повернулся к Ирише:

– Это он спас меня от смерти. Я жизнью обязан ему, – сказал он виновато, и жалко. Ириша успокоилась. Отбросив свои сомнения, она протянула руку Гришке.

– Ириша, а это, – показывая на Серёжу, – мой избранник. Если Вы спасли жизнь дяде, то Вы будете нашим дорогим гостем. Мы приглашаем Вас на нашу свадьбу. Приезжайте, пожалуйста, с дядей вместе. Мы будем рады видеть Вас.

– О, покорно благодарен! Приеду обязательно! —льстиво ответил Гришка.

В громкоговорителе прозвучал нежный, женский голос, приглашающий на посадку в самолёт. Попрощавшись, Ириша с Сергеем вместе, побежали на посадку.

 
…
 

За день до свадьбы приехал Пётр, а на второй приехал и Гришка. Они поселились в доме старого машиниста.

В день свадьбы Ириша и Серёжа, в кругу своих знакомых и родных посетили могилу «Святой Ирины». Ссылаясь на усталость, Гришка с Петром остались в доме.

Пользуясь отсутствием посторонних, они прошли в комнату будущих супругов.

Небольшая, уютная комнатка, с занавешенным маленьким окном, выходящим во двор, выглядела торжественно и пахла ароматами цветущих под окном цветов. Железная двух– спальная кровать с пышно—убранной постелью и с высокими спинками, стояла под окном. В углу, напротив кровати, стоял старинный, массивный шкаф с гравированными узорами и зеркалом на всю дверь. По середине комнаты стоял полированный стол с цветами в вазе, а с двух сторон стояли два мягких кресла. Осмотрев всё помещение, они вышли. Гришка молчал, но Пётр знал, что скрывается за его молчанием. Он знал, что Гришка заранее, никогда не выскажет свои планы, пока детально не обдумает всё. Когда осмотр был закончен, Гришка позвал к себе Петра. Пётр со страхом ожидал, то страшное, что ему сейчас выскажет Гришка.

– Вот что, милок! Иришу сегодня мы увезём. Она будет моей женой! – строго сказал он.

– А, как свадьба, её муж? – спросил с удивлением Пётр.

– Свадьба будет до конца, а Серёжа умрёт тихой смертью, —ответил ему Гришка.

Пётр больше не стал спрашивать ничего. Он понял, что предстоит что-то страшное и по-своему стал готовиться и обдумывать свои планы. Он знал, любое противоречие или оплошность грозят ему смертью. На этот раз Гришка не простит ему, и поэтому он вёл себя осторожно.

Тем временем, когда бандиты разрабатывали свой план, подготавливая удар на самое святое, человеческую жизнь, Ириша с Серёжей возложили цветы на могилу Ирины, её именем клялись друг другу в верности. Возложив цветы, они постояли минуту, молча наклонив головы. Потом Ириша попросила отойти всех. Она долго стояла, положа правую руку на сердце и мысленно разговаривала с Ириной. Счастливая радость и печаль воспоминаний всплыли в памяти, и она мысленно возвратилась в тяжёлое и небольшое своё прошлое.

– Вставай моя любимая! Я пришла к тебе в самый счастливый день своей жизни. Вставай, радуйся со мной вместе. Я была умирающим птенцом – ты выхаживала меня. Я была гаснущим огоньком – ты воспламенила меня. Я умирала – ты спасла меня, отодвинула мою смерть, назвала меня своей дочерью. Ты была моей матерью, моим отцом, моей подругой, в моей жизни моим солнцем. Вставай моя родная! Вставай и благослови нас! – она, вся в слезах, мысленно говорила с Ириной, и никто не осмеливался помешать ей. Наконец, Серёжа подошёл к ней, нежно взял её под руку и отвёл. Они вернулись домой, и вскоре начался радостный час – час свадьбы. Это были самые радостные минуты в жизни Ириши. Минуты, которые не повторятся больше, никогда в её жизни. Она опьянела от большой любви к Серёже. Её любовь была искренняя и высоко преданная.

Не было силы, способной разрушить эту большую её любовь. Серёжа в свою очередь любил её также нежно, искренно. Он восхищался её красотой, её нежностью, и в то же время её умом и трудолюбием. Мир принадлежал им, и они друг другу. Все веселились, радовались, искренне, желая им большого счастья и радости. Особой заботой и любовью окружила Иришу Паша. А сам Лесков своей добротой и вниманием превзошёл все высокие отцовские чувства. Несмотря на запрет Гришки, изрядно, выпил и Пётр.

– Горько! – кричали хором все, и обнимались молодые, как букет цветов. Заиграла «русская плясовая» и вытянули Иришу в круг танцевать. Её красота, красота её танца, счастливая улыбка, стройная, как тополь, фигура раздвинули стены комнаты, освещая её ярче солнца, нагревая и воодушевляя сердца присутствующих. В комнате стало тепло, светло и уютно, а в сердцах людей – радостно и весело. Поднялись в пляску все, окружая в центре молодых. Больно стало на сердце Петра, и кажется впервые, он почувствовал глубокое сожаление за свои деяния. Он налил два стакана водки и выпил сразу один за другим. Он делал это, чтобы он не мог водить машину и предотвратить похищение Ириши. Это был его протест против Гришки, но увидев его грозный взгляд на себе, он остановился, откинул свои мысли, и сердце окаменело пуще прежнего.

 
…
 

Веселись Ириша – радуйся Луна нежная! Это последняя возможность, последний час твоей радости. Другого не будет. Не суждено тебе испытать радость первой брачной ночи. Она пройдёт у тебя в борьбе со злом. Злом, которое искалечило твою жизнь, отняло у тебя всё дорогое. Но ты смелая, у тебя все качества человеческого достоинства —красота и талант, способности и бесстрашие. В этот вечер, лицом к лицу, ты встретишься заново со смертью, со своим врагом, с убийцами и всеми несчастьями твоих близких людей. Но это не будет концом твоей борьбы. Тебя впереди ожидают горькие испытания или радостный час. Впрочем, выбирай сама: или ты раскроешь подлинное лицо своего врага, чтобы бороться дальше за своё счастье, или первая брачная ночь. Но я выбираю первое. Брачных ночей будет много впереди, но зло должно быть побеждено. Извини, Ириша, за суровость, но я не могу допустить, чтобы торжествовало зло. Оно должно угаснуть.

 
…
 

Свадьба подходила к концу. Начали расходиться гости. За час до ухода последних гостей исчезли Пётр с Гришкой. Ушли и Лесковы, оставив личную машину во дворе у дома старого машиниста, на которой, по инициативе Петра и Гришки, привезли Иришу из дома Лесковых. Одна Люся, подруга Ириши по общежитию, осталась ночевать в доме у старого машиниста. Она, попрощавшись и пожелав Ирише с Серёжей счастливой ночи, пошла спать в комнату, выделенную ей. Ушёл спать и старый Фёдор. Проводив всех, Ириша и Серёжа вошли в свою комнату. Как только закрылась за ними дверь, Серёжа обнял Иришу и крепко, и долго целовал её. Потом Ириша сняла свадебный наряд, положила его на кресло и попросила Серёжу выйти на минутку, чтобы она могла раздеться.

– Я позову тебя, когда я лягу. Хорошо? – сказала она ему, и он безмолвно вышел. Ириша быстро разделась и легла в постель, а потом, тихим голосом, позвала Серёжу. Когда он вошёл в комнату, Ириша сказала:

– А теперь, потуши свет и садись рядом, пока я не усну!

Он погасил свет и сел рядом с Иришей на край кровати, и в одно мгновение слились их губы воедино.

В тишине, в этой уютной комнате, где пахло ароматом жизни и любви, на фоне тёмной ночи, были слышны лишь таинственные звуки сладостной ласки двух воспламенённых сердец. Их дыхание согревало вокруг, возвышая на бесконечную высоту радость человеческой жизни и величие двух влюблённых сердец. В этот святой час, когда даже злые духи не осмеливаются помешать наслаждению первой брачной ночи двух влюблённых, в эти малые минуты, когда каждый из них старался по капельке выпить долю своего счастья, когда никто из них не принадлежал себе, а целиком и полностью, отдавался друг другу, в эти самые святые и высокие в человеческой жизни минуты, какая—то злая сила неожиданно погасила огонь радости их вечной любви.

Страшный крик Ириши поднял с постели старого машиниста и больше не повторился. Он стоял, с дрожащим телом, у двери молодых и не осмеливался входить в неё, боясь омрачить их счастливую ночь. «Показалось мне, наверное, старому дураку " —не успел подумать старик, как под окнами загудел двигатель машины. Он выскочил на улицу, но от машины, уже и след простыл. Зашёл в палисадник и увидел открытое окно и валяющуюся на земле занавеску. Через мгновение он прыгнул через окно в комнату. Зажёг свет, и от страха еле удержался на ногах.

– Люся! Люся! – скорее доченька сюда! Беда! – страшным голосом прокричал он и подбежал к кровати. Со страхом, полураздетая, подскочила Люся.

– О Боже! Что случилось? – и подбежала к старику. Ириши в комнате не было, а Серёжа с кляпом во рту, с завязанными ногами и руками, висел с надетой на шею верёвкой, на спинке кровати. В темноте бандиты, когда завязывали его руки к спине, не заметили, как Серёжа вытянул правую руку из—под верёвки, и это спасло его. Он удерживал рукой всё своё тело. Упёршись ею об пол, он не давал затянуться верёвке на шее. Но его силы уже иссякли и всякое промедление могло обернуться несчастьем.

Старый Фёдор быстро подсунул колено под спину Серёжи, а Люся мгновенно освободила его от верёвки. Фёдор приказал Люсе вызывать милицию и остаться с Серёжей, а сам взял двух– ствольное ружьё и выскочил на улицу. Он подбежал к соседскому сараю и вывел на улицу коня. Сосед Фёдора горец, он держал коня, который был, по всей вероятности, почти единственным в этом городе. Забросив ружьё на плечо, он вскочил на коня и помчался по тёмной улице.

Выехав за город Пётр, остановил машину.

– Не могу больше – глаза закрываются, кружится голова, —сказал он и откинулся на спинку сидения. Когда выпивал последние два стакана водки, он на это и рассчитывал. А сейчас он хотел ехать, но уже не мог.

– Свинья, нажрался! Заведи машину, а то пулю получишь в лоб! —крикнул на него Гришка.

– Усну за рулём – переверну машину. Дай чуточку отдохнуть, пьяный, еле выговорил Пётр.

– Ум, ум —мычала Ириша. – её рот был завязан. Она сидела на заднем сидении, рядом с Гришкой. Гришка не умел водить машину и поэтому настаивал, требовал, чтобы Пётр ехал.

– Освободи ей рот! Тут никого нет, – сказал Пётр Гришке. Тот освободил рот Ириши.

– Я поведу машину, только скажите куда? Я отвезу! – сказала Ириша, как только освободили ей рот.

– А ты умеешь водить машину? —спросил зло Гришка.

– Да! Меня учил Лесков! – Гришка согласился. У него не было другого выхода.

– Ладно! Только не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус —хлопну сразу! Поняла? – сказал строго Гришка.

– Вы мне не нужны! Негодяи! Отвяжите меня и скажите куда ехать! —презрительно сказала она.

– Ну ты! Тише! – сказал Гришка и развязал верёвку, которой была связана Ириша. Он успокоился. «На первый раз неплохо», —подумал он. Посадив Иришу за руль, он сел рядом с ней, чтобы контролировать её действия. Ириша нажала на полный газ. Машина резко двинулась вперёд со своего места, и помчалась по ночной дороге.

– Зажги сигарету и дай мне курить, да накрой мои плечи чем-нибудь, мне холодно! – повелительно сказала Ириша.

– Вот это уже мне нравится, – сказал Гришка и надел на плечи ей свой пиджак, потом зажёг сигарету и отдал в руки Ирише. Ириша зажала сигарету зубами, чтобы не задохнуться дымом. Она никогда не курила. Ириша нажимала на газ, и машина развила такую скорость, какую только можно было выжать из неё. Это понравилось бандитам, и они ослабли своё внимание к Ирише. Теперь они усиленно наблюдали за дорогой. Ириша вынула сигарету изо рта и отдала Гришке.

– Выкинь через окно. Дым мне мешает управлять машиной—сказала она. Не подозревая ни о чём, Гришка взяла окурок, повернулся направо к дверце машины, начал медленно опускать стекло на ней, чтобы выкинуть окурок на улицу. В это мгновение, когда Гришка был занят с окурком, Ириша резко повернула руль машины направо и одновременно, открывая левую дверцу, вытолкнула себя из машины, на обочину дороги. Она сильно ударилась об землю, растянулась и скользнула на животе вдоль обочины дороги, потеряв сознание. Сойдя с дороги, машина скатилась вниз и, ударившись об скалу, разбилась. Гришка отделался небольшими ушибами, а Пётр сильно пострадал. У него повредились обе ноги. Лишь спустя несколько минут, опомнился Гришка. Он высунул голову, через разбитое лобовое стекло, стал выкарабкиваться из машины. Потом он помог Петру вылезти из машины. Собравшись с силами, он пополз вверх к дороге, неся на себе Петра. Метров за двадцать от дороги, он оставил Петра и дальше пошёл один. Не выходя на дорогу, он остановился и лёг за небольшим камнем, у самой её кромки.

Через несколько минут он услышал топот коня по дороге. Достав пистолет и затаив дыхание, он прицелился на наездника. Когда тот приблизился на достаточное расстояние, он выпустил одну за другой две пули, но промахнулся. На улице было темно. Наездник пролетел мимо него. От выстрелов Ириша очнулась. Она пришла в себя. Вся разбитая, она лежала на расстоянии, около полсотни метров от Гришки. После того, как к ней вернулось сознание, она пролежала ещё несколько минут, ни о чём не думая, а потом вдруг опомнилась. Ириша попыталась подняться, но усилия её были тщетны. Собирая последние силы, она поползла по противоположной стороне дороги, как можно подальше, от Гришки. Несколько раз она скатывалась вниз, снова и снова поднималась, и ползла дальше от Гришки. На достаточном расстоянии, она бессильно упала в ожидании помощи. Она не сомневалась, знала, что помощь будет, и несомненно, приедут и найдут её. Внимание Гришки было направлено в сторону наездника, поэтому он не заметил Иришу, когда она поползла по дороге. Ночь была тёмная, несмотря на это, он узнал в наезднике старого Фёдора и ожидал его. Он хорошо понимал, что Фёдор вернётся, ибо, выстрелив в него, он выдал себя. Гришка готовился к встрече с ним и нисколько не сомневался в своём успехе в поединке с Фёдором. Но он ошибся. Фёдор—старый фронтовик, ему не раз приходилось встречаться лицом к лицу с опытным врагом. Возможно, старость могла подвести его, но Фёдор на это не рассчитывал. Он был уверен в своей силе. Проскакав метров 200, он завернул в поле, коня привязал к телеграфному столбу, а сам, обходным путём по пшеничному полю, вышел сзади бандитов. Когда их разделяло расстояние около 2м, Гришка услышал шорох за собой. Он быстро повернулся и увидел стоявшего во весь рост перед ним Фёдора. Он направил пистолет на Фёдора, на мгновение, но старый машинист успел прикладом ружья выбить пистолет из рук Гришки и взять его под прицел ружья. Пётр пытался выручить Гришку, но двинуться с места не смог. Почувствовав неладное, он вытянул из кармана маленький свёрток, подрыл ножом яму под камнем и засунул его туда.

От боли Ириша подняла голову. Вдруг вдали она заметила свет идущей машины. Она внимательно следила, как свет стремительно приближался к ней. Она прислушалась к бандитам. Но в этой ночной тиши она не услышала и шороха насекомых.

«Что с ними? Живы или нет? Их не слышно – можно двигаться!» – подумала Ириша и тихо поползла к дороге. Вскоре она услышала гул мотора идущей машины. Она чуть приподняла голову и стала махать ещё далеко идущей машине. У Ириши были сильно ушиблены руки и ноги, поэтому подняться она не могла. Острые глаза лейтенанта милиции вскоре заметили молодую фигуру Ириши. В разорванной на клочки ночной рубашке, лежала она на правом боку и махала левой рукой. Резко тормознула машина, и из неё выскочили два милиционера и Люся. Все вместе они подбежали к Ирише.

– Иришка! Жива! Господи, спасибо тебе – закричала Люся и нагнулась к ней.

– Они там! Они вооружены – тихо выговорила Ириша, показывая рукой на сторону бандитов.

– Иришу в машину, срочно! – отдал команду майор милиции, приехавшему с ним, лейтенанту и тоже погасил фары машины. В тот же момент прозвучал выстрел в их сторону.

Услышав скрип тормозов машины, Фёдор, на мгновение, отвлёк своё внимание в сторону дороги. Воспользовавшись этим, Гришка ногой ударил в живот старика и выхватил у него ружьё и прицелился в лейтенанта, но промахнулся, майор успел вовремя погасить фары, чтобы обезопасить жизнь девушек. Чтобы привлечь внимание бандитов, лейтенант открыто, отошёл от машины шагнув в противоположную сторону от бандитов. Тем временем майор прошёл позади, по высокой траве и в глубокой темноте. Не было видно движений ни одного из них, кроме тёмной фигуры лейтенанта, который открыто, ходил по дороге обманчиво, отвлекая внимание бандитов. Последнюю пулю Гришке не хотелось тратить на старика. Он, ощупью, искал свой пистолет в траве, не упуская из виду лейтенанта. Майор заметил в полный рост идущего старика и пополз навстречу ему. Ещё мгновение и Гришка размахнулся прикладом ружья по Фёдору, но ударить он не успел. Казалось из—под земли вынырнул майор и рывком скрутил ему руки.