Текст книги "Город в капле и другие сказки"

Какое сердце крепче?

Об одном человеке говорили с большим уважением, хотя тот был не совсем добр:

– Он крепкий, волевой человек.

А и правда – у него сердце было такое твёрдое, будто вылито из стали.

А о другом, с мягким сердцем, говорили:

– Он, конечно, добрый, но слаб, размазня…

Вот пришло большое горе. Ударило с огромной силой первого, в твёрдое сердце. Не выдержало сердце и раскололось.

Ударило большое горе второго, в мягкое сердце. А оно сжалось от боли и так замерло на время. Да потом потихонечку, понемножечку распрямилось – и как было прежде стало.

Вот почему!

Сергеев родился с правым сердцем и очень переживал:

– Почему у всех сердце на левой стороне, а у меня – на правой? И за что я родился таким странным, на которого знакомые и незнакомые показывают пальцем: «Вон тот Сергеев, у которого сердце с правой стороны»?

Так думал Сергеев и вздыхал год за годом.

А потом однажды он возвращался тёмным вечером с работы. Тут в подворотне к нему подбежал бандит с ножом и потребовал денег, но у Сергеева денег не было. Бандит разозлился и ударил его ножом в грудь…

Сергеев зажал рану рукой и пришёл в больницу. А там врач и медсёстры увидели, куда его ударили ножом, – чуть в обморок не упали.

– Такого, – говорят, – не может быть. Бандит вас ударил точно в сердце, и рана глубокая.

А Сергеев улыбнулся и ответил:

– Оно у меня с другой стороны. И теперь я понял, почему родился с правым сердцем…

Как в человеке сердце засветилось

Жил человек с унылыми глазами. И с унылыми бровями. И с унылыми губами, и с унылой спиной. И с унылым сердцем… Вот в этом последнем обстоятельстве – унылом сердце – и заключалась причина всей унылости этого бедного человека.

Но вчера он проходил мимо нищего старика, а старику холодно, потому что теперь зима, а у него одежда плохонькая, и обувь не зимняя. Пожалел унылый человек нищего, думает: «Если я ему дам мои перчатки на руки, мне хуже не станет, у меня руки закалённые, а ему теплее будет».

И подарил старику свои тёплые перчатки.

Тот принял с благодарностью, и вдруг – и вдруг унылый человек ясно почувствовал, что у него в унылом сердце – маленький сердечный кусочек засветился.

Тогда и свой шарф подарил он нищему.

И ещё кусочек сердца засветился.

И пальто, и шапку скорей с себя снял и подарил старику. Тот с благодарностью принял.

Тогда он и ботинки с мехом внутри и на толстой подошве – снял и дал старику.

– А как же ты, сынок? Ведь холодно… – усомнился нищий, принимать ли такой подарок.

– У меня ещё есть, – отвечал этот человек.

И пошёл, улыбаясь, и побежал скорей, чтоб не простыть, по холодной улице, а прохожие, на него глядя, смеялись и крутили пальцем у виска.

А этот человек прибежал к себе домой – да заглянул в своё сердце.

Оно всё-всё светилось, ни малейшего унылого кусочка!

Говорят, жил когда-то человек с унылыми глазами, унылыми бровями, и так далее и тому подобное… Да правду ли говорят? Вот посмотрите, какой весёлый человек!

Мамино сердце

Пошёл Женя в лес по грибы, да заблудился. Ходил-бродил среди деревьев большущих, меж кустов колючих – наконец сел на пенёк да заплакал, маму зовёт.

А в это время мама пришла с огорода домой – а сыночка нет. Соседские дети сказали, что он в лес по грибы пошёл, и что давно пора ему вернуться.

Стала мама перед Образом молитву творить: чтоб не дал Господь беде случиться.

И так она волновалась в молитве, что сердце у неё внутри билось о грудь, да так сильно, что вот оно выскочило из её груди – и покатилось по полу. Да из дома во двор, а со двора за калитку, и покатилось по тропинке к лесу.

Прикатилось оно к лесу – и далее, среди большущих деревьев, меж колючих кустов. Вот и прикатилось оно к тому пеньку, где Женя плакал, маму звал на помощь.

Увидел мальчик сердце, сперва испугался, а потом подумал: не мамино ли это сердце прикатилось, чтобы мне помочь?

А сердце тут в обратный путь покатилось, по своему же следу. Присмотрелся Женя – а след из капелек крови, потому что сердце ведь живое.

И пошёл он за ним. Катилось оно, катилось, выкатилось на окраину лесную, откуда родную деревню уже видно, – а дальше сил у сердца маминого не осталось, почти вся кровь из него вытекла по пути.

Взял тогда мальчик его обеими руками и скорей домой побежал, изо всех своих сил побежал.

Прибежал в дом, а мама его лежит на полу перед Образом бездыханная…

Вложил ей сынок сердечко прямо в грудь – и мама ожила, а у сердца сила появилась!

Обнялись они, поплакали на радостях от пережитого. И Бога вместе поблагодарили. И больше Женя, пока не подрос, далеко в лес не ходил.

Минута видящих глаз

Однажды слепорождённому была дана минута, только одна – минута видящих глаз. И он увидел синее небо. Огромное небо ясной радости и небесного восторга.

– Ну и что, что опять слепец, – потом всю жизнь говорил себе этот человек и улыбался таинственной улыбкой. – Я видел синее небо, и столько синевы вобрал в своё сердце, что мне её на всю земную жизнь хватит – для ясной радости и небесного восторга. И я ни на что не жалуюсь, а только Бога благодарю за ту синеву…

Как купол позолотили

Один пожилой епископ попал в больницу на сердечную операцию. Положили его на стол и раскрыли грудь. А там у него вместо обычных человеческих органов – прекрасная страна цветёт, и в ней православный монастырь с храмом. Там солнышко светит. Монахи, трудники – кто на огороде, кто в саду работают и поют святое пение. Увидели людей в белых халатах – улыбнулись.

– Мир вам! – говорят. – У нас жизнь хорошая. Только вот с купола всё золото стёрлось: за много лет – много невзгод претерпел наш храм. Помогите, люди добрые!

А у хирурга две медсестры, и одна говорит:

– Ой, доктор, давайте поможем скорей! У меня золотое кольцо, я его дам ювелиру, и тот всё сделает.

– Одного не хватит, – сказали монахи и трудники.

– А у меня нет золота, – говорит вторая медсестра и руку с перстнем спрятала за спину.

Заплакали тут монастырские люди:

– Сестра! Сестра! Потом сама захочешь, да поздно будет!

Испугалась эта медсестра, говорит:

– Извините меня, пожалуйста, за ложь. Примите мой золотой перстень…

Доктор позвонил ювелиру, тот прибежал с паяльной лампой, расплавил золото и аккуратненько покрыл им храмов купол, и крестик на нём, и они засияли от солнышка.

Доктор зашил грудь, и епископ пошёл на поправку. Для многих добрых дел…

Фонарик с кнопкой

У Семёнова – сынок Семёнов. И однажды Семёнов-папа подумал: «Завтра моему сыну – ровно три года. Самый прекрасный юбилей. Поеду в город, куплю ему подарок, какой ни попросит».

– Мне фонарик, – попросил младший Семёнов. – С кнопкой…

И поехал папа из их деревни да в самый город. И купил там прекрасный фонарик. С кнопкой.

Пошёл на автобусную остановку, да вдруг – бандиты. А Семёнову им и дать нечего: денег было только на дорогу да на фонарик.

Очень разозлились злодеи и ударили его острым ножом в грудь.

Очнулся он в больнице, и доктор говорит:

– Сердце твоё пришло в полную негодность, так что мы его изъяли, а тебя пока подключили к аппарату. Можно вставить донорское сердце. А у тебя очень много денег есть?

– Откуда? – улыбнулся Семёнов.

– Имеется вариант подешевле, – предложил доктор. – Искусственное сердце. Из пластмассы. Сто́ит вдвое меньше.

– Так у меня и столько нет… – растерялся Семёнов.

– Ну, приятель, тогда вставай и иди своей дорогой.

– Как же без сердца? – испугался Семёнов. – Мне без него никак нельзя, потому как я фонарик сыну подарить должен.

– Какой фонарик?

– С кнопкой.

Пожалел его доктор и дал очень хороший совет:

– Ты всё время пальцы на руке сжимай в кулак и разжимай. Ни на секунду не останавливайся. Это как второе сердце, разгоняет кровь по телу. Сжимай и разжимай. Устанет правая рука, начинай левой. Ну, счастливого пути…

Пошёл Семёнов на ту же остановку и руку в кулак сжимает – разжимает, сжимает – разжимает. Кровь по телу разгоняется, и человек живёт на этом свете. Сел он в автобус и поехал с дорогим фонариком в кармане. И всё сжимает и разжимает пальцы на руке. Одна рука устала – другой начал свою кровь разгонять.

Наконец стал он изнемогать, обе руки от натуги уже не слушаются, пальцы гнуться не хотят. Всё медленней сжимает Семёнов, всё медленней разжимает – и жизнь убывает в нём…

– Помираю, – сказал Семёнов соседям по автобусу. – А как же фонарик? С кнопкой.

Всполошился народ, дают бледному Семёнову валидол – а зачем ему валидол?

– Бессердечный я. Сердце-то моё бандиты на остановке изранили и привели в полную негодность…

Вот тогда-то, в самую ответственную минуту – и явился перед Семёновым его Ангел Хранитель. Белыми крылами сияет и протягивает Семёнову своё ангельское сердце. И оно тоже сияет.

– А ты как же? – спросил из последних сил Семёнов.

– Так я ж – добрый дух, мне можно без него. – И вложил Ангел Семёнову своё прекрасное сердце.

Обрадовался народ, стал Ангела благодарить, руку ему пожимать.

– Вот ведь! – сказали некоторые. – Мы в Ангелов даже не верили, а он какой хороший, сердце своё сияющее Семёнову отдал.

– Дорогой наш! – сказала одна старушка, на сухую горбушку похожая. – Дай я тебя поцелую от радости, что добро сильней зла.

Ангел, улыбаясь, подставил ей щёку, и она его поцеловала, да ещё и перекрестила по привычке. Очень наивная старушка.

И привёз Семёнов-старший своему сыну фонарик с кнопкой! Счастья было – много!..

Будто снег – белая…

Молол мельник муку, а она у него получалась чёрная-пречёрная, будто сажа, а хлеб из неё – горький.

– Почему? – удивлялся мельник. – Разве не такую же пшеницу сыплю я в жернова, как и другие мельники?

А одна мудрая старушка говорит:

– Наверно, сердце у тебя чёрное…

Побежал мельник в больницу, слёзы утирает:

– Правда ли, что у меня сердце чёрное?

– Посмотрим, – сказал доктор и заглянул мельнику в грудь. А там действительно сердце чёрное-пречёрное.

Стал врач то сердце чистить да мыть. Медсёстры хорошо помогали. Чистили-чистили, мыли-мыли – вот отмыли, вот отчистили наконец сердце.

– Ох, как мы устали, – сели они отдохнуть.

– Кланяюсь вам, дорогие мои! – улыбнулся тут мельник и побежал скорей молоть муку.

С той поры мука у него выходила будто снег белая, а хлеб из неё – вкусный и полезный.

Седое сердце

Когда одному старику делали операцию на сердце, то медсестра сказала:

– Ему так много лет, а на его голове – ни единого седого волоска! Значит, легко жил, без страданий.

Хирург раскрыл больному грудь – и тут все ахнули от удивления и страха. У старика сердце было всё седое…

Разноцветная птица

У Птицына было доброе честное сердце. Но из-за денег он пошёл в разбойники.

Стало сердце в нём биться о грудь, и Птицыну больно. Бросить бы такое занятие, да денег хочется. Билось так сердце день, неделю, целый месяц. И наконец вырвалось из человеческой груди и полетело, махая крылышками, в окно – да в самое небо.

А товарищи Птицына, разбойники, сказали:

– Странное у него было сердце. Разноцветная красивая птица!..

* * *

…Вот записал Леонид очередную историю – и уплыл на сейнере в море, взяв с собой из дому свой маленький чемоданчик с самыми необходимыми вещами. В том числе – с бабушкиным вареньем, которое она успевала каждый раз незаметно спрятать в чемоданчик внука. Варенье из розовых лепестков, варенье из прозрачных арбузных корочек (жаль людей, которые хоть разок не попробовали этого изысканного угощения!) и другие необыкновенно вкусные бабушкины фантазии. Она очень любила варить варенье, и не было бабушки счастливей, чем эта, когда её внук с наслаждением вкушал тёплое варенье с мягким ржаным хлебом.

Вот посреди ночного моря наловили рыбаки полный трюм нагулявшей жиру сельди и собрались спать после тяжёлой работы.

А у Леонида была ночная вахта в радиорубке. Тут, сидя у рации, он и получил самую печальную радиограмму в своей жизни. В ней сообщалось, что бабушкино сердце не выдержало очередного приступа аритмии. И покинула бабушка своего внука, которого вскормила и воспитала с малых лет.

Как прочёл он то сообщение, вдруг в ночном море начался сильный шторм.

Било и бросало маленький сейнер, и капитан велел громким голосом:

– Радист! Зови на помощь!..

И начал радист стучать радиоключом важную радиограмму, по азбуке Морзе. Хотел стучать SOS, как всегда делают при кораблекрушениях, да не помнил он себя от горя, вот и вышла из-под его руки такая радиограмма:

Звёздочки поспели Запятая Гроздьями висят Точка Ангелы запели Запятая Выйдя в звёздный сад Точка До утра варили с ангельским терпеньем Ангелы Небесные звёздное варенье

Ближе всех к терпящему бедствие сейнеру был наш пограничный корабль, он приплыл и забрал всех рыбаков.

А когда они переоделись в сухую одежду, стали пить горячий чай, командир корабля дал капитану сейнера лист с радиограммой и сказал:

– Это самая необычная и прекрасная просьба о помощи, которую я слышал в своей жизни.

Спасённый рыбачий капитан взял листок и, ничего не понимая, прочёл вслух:

 
Звёздочки поспели,
Гроздьями висят.
Ангелы запели,
Выйдя в звёздный сад…
 

А Леонид Кляйнкнехт открыл банку бабушкиного варенья (единственное, что он взял с собой с тонущего сейнера) и сказал:

– Помяните, братцы, бабушку мою, которая меня на берегу ждала, – её вареньем…

И все без лишних слов всё поняли. Да только заглянули в ту банку – ахнули!

– Не видали мы таких ягод… Ни на земле, ни в морских глубинах такие не водятся. А может, это – звёздочки с неба? – Моряки припали к иллюминаторам, глядя вверх на звёзды. – Так и есть!!! Но как же она их достала и сварила варенье?!

Выключили лампу, и в темноте бабушкино варенье засветилось ярче всякой лампы.

Моряки разложили те сладкие звёздочки по блюдечкам и помянули Леонидову бабушку, чтобы были ей – вечные спасение и радость. И потом говорили, улыбаясь, тихо-задумчиво:

– Они теперь у нас внутри светятся, и нам от них светло!..

Однажды в будущем…

Братья по разуму

Однажды в будущем – космонавт полетел на космоплане искать во вселенной братьев по разуму. Вот он летел, летел год за годом – от планеты к планете, от одной звёздной системы к другой. И наконец он воскликнул:

– Вот она, обитаемая планета! На ней есть жизнь! Вон океаны и моря, вон по ним корабли плавают! А вон леса и поля! На полях комбайны урожай убирают! И как же эта прекрасная далёкая планета похожа на мою родную Землю!

Он опустился на планету, увидел животных и опять удивился: «Как похожи на наших животных!»

Потом он увидел людей и бросился их обнимать:

– Здравствуйте, – говорит, – братья мои по разуму! Я так долго вас искал!

А тут к нему бежит девочка, и он подумал, что вот такой теперь должна быть и его дочка, которую он ради познания вселенной оставил на далёкой-далёкой Земле. А девочка вдруг говорит по-русски:

– Ты, папа, больше от меня далеко не улетай!

А мудрый седой старик на скамейке кивнул головой и проговорил с улыбкой:

– Нам пока не дано знать, создал ли Бог жизнь на других планетах и существуют ли инопланетяне. Но вот это Божье создание – твоя дочь – тебя любит и в тебе нуждается.

И космонавт крепко обнял дочку.

Потом он выяснил: оказывается, его бортовой компьютер сломался, перепутав звёздные системы и галактики, и космоплан нечаянно полетел обратно на Землю…

Старушка и дом

Однажды в будущем – случилось происшествие. Старенькая старушка шла по тротуару, да вдруг споткнулась и упала около большого дома. А подняться – силы нет от старости.

А прохожие люди идут, идут мимо. Одни замечают её и проходят, а другие – будто и не заметили.

Тогда вдруг у большого дома, около которого упала старушка, выросли руки и подняли бабушку. Ещё и пыль с её одежды стряхнули, а затем этот большой дом пригласил её в нём поселиться. Что она и сделала с кроткой улыбкой…

Редкое счастье

Однажды в будущем – на улице появился нищий дедушка.

К нему все прохожие бросились наперегонки, стали ему давать кто деньги, а кто фрукты или конфеты. Желающих дать милостыню было так много, что к нищему и взрослым трудно пробиться, не то что детям.

Наконец он спрятал в суму все подаяния, поклонился с благодарностью и пошёл.

А тут слышит детский плач. Это маленький мальчик хотел дать ему пятак, но как пробиться через толпу взрослых? А когда нищий стал уходить, то малыш заплакал от обиды.

Подошёл тогда к ребёнку тот нищий дедушка и ему слёзы утёр рукою.

– Вот, – протянул ребёнок монету.

– Благодарю за милость.

Нищий спрятал пятачок в суму и пошёл. А все, кто подал милостыню, смотрели ему вслед и улыбались от редкого счастья. А больше всех – тот маленький мальчик улыбался.

Какова звезда на вкус

Однажды в будущем – жили-были три брата. Двое старших считали себя умными и этим гордились. А третьего, Иванушку, они умным не считали, да и он сам тоже. Вот стали они все трое космонавтами и полетели на поиски планет, где много полезных ископаемых.

Старшие братья – люди деловые, они на компьютере работают, карты составляют: где, что и на какой осмотренной планете есть полезного.

А Иванушка не может от иллюминатора оторваться: он разноцветными звёздами, планетами и метеоритами любуется во все глаза – и фотографирует всё, что видит прекрасного.

– Годами взрослый, а на самые обыкновенные звёзды глядит, будто дитя малое, будто никогда раньше не видел! – посмеиваются над ним братья.

А он у них по планетным делам подмастерье: электролопату поднести, или кирку с лазерным наведением подержать, пока братья ходят по планете, изучают да размеряют.

…Но как-то пролетали они в своём корабле мимо небольшой звезды. Старшие братья надели скафандры и вышли в открытый космос, а звезда приятно пахнет. Отломили они тогда от неё по маленькому кусочку, съели (у них такие хорошие скафандры, что в них даже есть можно) и обрадовались:

– Да мы же, – говорят, – сделали великое научное открытие! Звёзды, оказывается, вкусные, их можно применять в пищу – космонавтам, у которых припасы на исходе. А можно их отвозить на Землю и продавать за большие деньги в ресторан, поскольку невиданное лакомство!

Отговаривал их Иванушка, что звёзды-то не для того в небе светятся, чтобы их есть. Но братья его и слушать не стали, а взяли звезду на буксир и полетели домой, в Россию.

А ночью как разболелись у тех деловых братьев животы!

– Ой-ой, помираем! – говорят. – Прав ты был, братец наш Иванушка, что не для еды звёзды в небе сияют, а для великой красоты, – а мы, видать, поздно поняли! И звезду эту ты отвяжи, не на Земле ей место.

Иванушка им скорей сделал промывание желудков и дал выпить настой целебных трав, да всё их по голове гладил, ласковые слова говорил. А звезду он отпустил в космос.

И выздоровели старшие братья!

Хоровод на Луне

Как настало утро

Однажды в будущем – на Луну, в ту её половину, где тогда была долгая морозная ночь, прилетели два молодых космонавта могучего сложения. Они стали искать удобное место, чтобы там построить самое первое поселение. Вот отыскали такое место и сообщили на Землю.

Они думали, что следующий корабль с Земли доставит им сборный дом для человеческого житья. Но вместо этого прилетел бородатый старичок маленького роста, худенький, сутулый, с блестящей лысинкой на голове – и приветливой улыбкой. Старичок оказался православным священником по имени отец Милий. Он привёз с собой части для сборного храма и небольшой колокол из новенькой бронзы.

Космонавты были неверующими и возмутились:

– Не хотим ютиться в тесном корабле, хотим поставить хороший дом и там жить в удобстве.

А батюшка им поклонился и ответил с доброй улыбкой, напевно о́кая по-церковнославянски:

– Давайте потерпим, братья. Это очень важно – прежде всего на этих просторах воздвигнуть храм православный. Сами же вскоре обрадуетесь…

Те нехотя согласились. Все вместе поработали – и воздвигли на Луне небольшой, но прекрасный храм. Священник его освятил.

Сначала и внутри в нём все были в шлемах. А тут вдруг отец Милий – свой шлем снял.

Космонавты испугались, что он тут же умрёт от безвоздушья и холода! Однако он улыбался и легко дышал. И затеплил у алтаря – лампаду, свечи.

Тогда космонавты тоже сняли шлемы, хотя со страхом. В церкви был свежий воздух, и тепло.

– Как это? – удивились космонавты. – Ведь здесь нет ни аппарата, который вырабатывает воздух, ни батарей для отопления!..

Батюшка стал служить литургию. И когда он воскликнул: «Слава Тебе, Господи!» – за окнами вдруг засветилось, и начался огромный солнечный восход. Долгая лунная ночь закончилась.

И в храме стало светло-светло. Алтарь сиял, будто улыбался. И маленький отец Милий всё улыбался. И космонавты могучего сложения – стояли на коленях и улыбались так, как умели в детстве, когда им в день рождения дарили подарки.

А потом один космонавт дёрнул за верёвку, которая к колоколу привязана, стал в колокол звонить изо всей силы. И полетел весёлый звон по Луне…

Непрошенные гости

– Батюшка! – воскликнули испуганные космонавты. – Скорей пойдёмте, там инопланетяне, мы с ними установим контакт!

Отец Милий надел скафандр и последовал за товарищами. А космонавты, хотя сами боялись, шли перед ним и в минуту опасности были готовы прикрыть его собою. И увидел отец Милий – будто бы космический корабль невиданной формы, и вылезающих из него – тех, кого называют инопланетянами.

– Ой-ой! – сказали космонавты. – Батюшка, мы должны их обнять как друзей?

Но священник, подняв свой крест, перекрестил – и тех гостей, и корабль их.

Те вдруг поёжились, закачались, скорей попрыгали в свой «космолёт» – и все вдруг исчезли. Будто ничего не было.

Космонавты наконец поняли, что видели бесов.

– Нам не дано знать наверняка, – сказал батюшка Милий, – создал ли Господь Всемогущий жизнь не только на Земле, но ещё и на других планетах. Думаю, что нет. И точно знаю: мы должны быть осторожны, потому как враги – нечистые духи – умеют притворяться, так сказать, инопланетянами и разными НЛО. Им надо нас запутать да с истинного пути сбить, чтобы мы думали об инопланетных цивилизациях да на них бы уповали в наших болезнях и других испытаниях, а о Боге и своей душе – забыли бы.

– Однако наша электроника зафиксировала настоящий космический корабль! – сказали космонавты. – Как это понимать?

Батюшка взял их за руки и ответил:

– На то и лукавый, что на всякую хитрость горазд. Ну, а нам надо ещё дверь покрасить. – И они к храму пошли.

Большие могучие космонавты увидели, как отважен и мудр этот маленький батюшка, и подумали: «Вот бы нам стать на него похожими…»

Первая ёлка

Настало Рождество. Светило солнце. И космонавты сказали:

– Ёлочки-то у нас нет. А хочется живую, пахнущую.

Отец Милий положил на пол в храме – семечко. Капнул на него святой воды и помолился.

И вот из пола в том месте принялась расти ёлочка. Сначала была ёлочка, а потом стала взрослая ёлка, макушкой – под самый купол, и в храме очень хорошо запахло хвойным лесом.

Тогда батюшка окропил ёлку святой водой, капли разлетелись по ветвям и стали прекрасней самых ярких стеклянных игрушек и электрогирлянд.

…А что потом? Все трое, держась за руки, водили хоровод и пели очень добрые песни. А простые улыбки этих людей были главным украшением – и ёлке, и Празднику, и храму…