Текст книги "Пять секунд до совершенства"

Наблюдатель

Ну вот, каким еще могло быть завершение столь странного вечера, подумал я, стараясь отогнать подступивший страх. На галлюцинации явно не похоже. Хотя именно сейчас очень жаль, что это не они. Меня кто-то заказал, а потом передумал? Но зачем? Какая-то ерунда. И что мне сейчас делать? Метнуться отсюда подальше? Можно, но, наверное, бессмысленно. Это существо точно везде меня найдет, даже ванговать не нужно.

– Можешь называть меня наблюдателем, – как будто подслушав мои мысли, сказала фигура. – Ты должен понять, нас много, но все мы разные. Вы бы удивились, узнав, сколько глаз постоянно за вами наблюдают. Но тот, кто видит нас, видит в последний раз. Обычно это бывает к концу существования. Мы не вмешиваемся в вашу жизнь, но учитываем все поступки и последствия. В создаваемых ситуациях вы сами делаете свой выбор, то есть проходите своеобразный тест и получаете по заслугам. Ну, оценки или баллы, если так будет понятнее. Кстати, за ругань они снижаются. Это к тебе относится.

Наблюдатель замолчал. Похоже, он принимал решение, говорить со мной дальше или перейти сразу к делу, за которым пришел.

– Тебе надо знать, что некоторые из нас могут подселяться в ваше тело, чтобы придать нужное направление, – продолжил он свой потусторонний ликбез. – Твой друг это уже испытал.

– Так, получается, это не Пашка напал на меня, а ты? – сообразил я.

Стало понятно, почему у моего друга было такое недоуменное выражение лица, когда его забирала «скорая». Видать, после моего удара он избавился от «гостя», который им завладел на некоторое время. Интересно, я ведь заметил некую странность в поведении Зуева, но разговаривал-то он нормально, как говорится, был в своем репертуаре.

– Ты меня не слушал. Повторяю, мы не вмешиваемся в вашу жизнь, только в нужный момент подталкиваем события вашими руками. И да, я читаю твои мысли, – пояснил наблюдатель, предваряя вопрос, который хотел уже сорваться с моих губ.

– Ну и почему же ты не довел начатое до конца, господин наблюдатель? – зло съязвил я. – Раз ты показался, значит, мне по-любому кранты, да? И Зуеву, получается, тоже.

– Для твоего приятеля время не пришло. Тебе стоит понять, для каждого существует свой сценарий. Вы вольны действовать в его рамках.

– Ага, конечно, вы уже все для нас прописали.

Ноги перестали быть ватными от страха, но по спине еще бегали мурашки. Вместе с тем появилось сильное любопытство. Я чувствовал, что смогу узнать ответы на важные вопросы, и упустить такой шанс не хотел.

– Да, и на каждого по-разному льет дождь. Так надо. Но вы можете остаться дома или взять зонт. И то, и другое будет мудрым решением. Нужно понять, не во всех мирах такой выбор есть. Рамки раскрываются, но для избранных, чтобы творить историю.

– То есть на каждого из нас там есть свои виды? – показал я пальцем вверх.

– О, ты даже не представляешь, какие. До завершения цикла. Оно тоже происходит по-разному. И если обстоятельства похожи, всегда найдутся маленькие нюансы. Они порой более важны. Тот, кто меня послал сюда, больше внимания уделяет именно маленьким деталям, потому что от них зависит многовековой порядок. Мы – наблюдатели – смотрим, чтобы все работало четко, замысел выполнялся без сбоев. Но появляются люди вроде тебя, они, как битые файлы на ваших примитивных компьютерах. Вы же регулярно их вычищаете? Моя задача похожа, – объяснил наблюдатель все тем же спокойным тоном.

– Меня, конечно, по-всякому обзывали, но так по-идиотски еще никогда. Но как это связано с тем, что я перепрыгнул несколько лет? И еще, могу ли увидеть твое лицо, наблюдатель? Мне было бы проще разговаривать.

Раздался тихий и при этом жутковатый смех. Во всяком случае издаваемые темным гостем нечеловеческие звуки были отдаленно на него похожи.

– Мы можем присесть, чтобы наша встреча походила на обычную беседу, – предложил он, и я согласился, заняв знатное кресло Зуева.

Наблюдатель плавно опустился на старый пластиковый стул, утащенный когда-то из уличного кафе. Вернее, он слегка парил над ним. Действительно, образ сидящего передо мной собеседника пугал куда меньше.

– Ты можешь в голове у себя нарисовать любой приемлемый образ, но увидеть меня… Этого не хотели бы миллиарды душ, отправленные на предназначенные им уровни бытия. Тебе надо понять, мой облик для вас ужасен, и проявляется лишь на границе перехода. Таково правило. Просьба твоя глупа и вместе с тем забавна. Выполнить ее не могу в вашем плотном мире. Скажу только, видеть нас удается кошкам и людям с измененным сознанием. Чаще это алкоголики, наркоманы, как вы их называете. Но такая способность губительна для них. На другой вопрос попробую ответить. Это все из-за возврата системы к одной из точек отсчета.

– Системы? Мы что, в каком-то компьютере живем?

– Правильнее будет, в испытательной лаборатории.

– Ого, так нас испытывают, значит? А возврат системы? Это что, со временем экспериментируете? А как же люди, события? Все повторяется? – вопросы меня переполняли. Но переборщить опасался – вдруг у темного гостя лопнет терпение.

– Скажу так, за вами наблюдает множество форм, и у всех свой интерес, – продолжил вежливо наблюдатель. – Не буду вдаваться в подробности. Но если бы вы только знали, сколько желающих уничтожить вас. Массовые страдания – их изобретение, чтобы получить свою прибыль.

– Прибыль?..

– Да, страдания. Это мощная энергия, которой они питаются. Отказать им нельзя, а ограничивать нужно, иначе ваша жизнь была бы сплошной войной, а целью – тотальное уничтожение. Это против высших правил. Но их желание настолько велико, что они пытаются его реализовать любым способом. Возврат к исходной точке помогает нейтрализовать их действия вместе с пособниками на земле. Все происходит филигранно, так что люди не замечают. Не должны замечать, – поправил себя наблюдатель и снова замолчал, дав возможность мне переварить все сказанное.

Странная информация одновременно давала понимание происходящего и тут же разрушала мир, который я знал. Вспомнилось, как порой казалось, что некоторые события уже происходили. Все это мы привыкли называть дежавю. Сколько было моментов, когда осознаешь, что видишь те же сцены, те же действия, слышишь те же слова. Другие моего удивления не разделяли и списывали все на бурную фантазию. И вот оно подтверждение, что я не псих. Но лучше бы его не было – легче не стало.

– Вижу, хочешь узнать, почему оказался в еще не прожитом тобой времени? – спросил мой собеседник, снова прочитав мысли. – Ты должен понимать, что в любой лаборатории опыт может выйти из-под контроля. Мы знаем, как вернуться к временной точке, до которой нас все устраивало, и внести изменения в сценарий. Это всегда первое полнолуние в особенный год. 2020-й как раз был таким, даже более сильным. Наверное, тебя шокирует, что человечество к нему возвращалось уже дважды. Скажу только, что одна из причин – ядерная война. Время, как океан, имеет свойство подхватывать тех, кто оказался на волне. – Как это? – Извини, это трудно объяснить. Но тебя, если так можно сказать, просто прибило к берегу этого года. Тот, кто видел сам процесс, не может дальше участвовать в эксперименте. Приходится устранять ошибки. И желательно заранее…

– И инструментом становятся люди, выполняющие грязную работу. Я правильно понял? – не удержавшись, перебил я.

– Да, если такие случаи не вызывают ненужных вопросов, – наблюдатель понял к чему я клоню. – Конфликты между вашими индивидами, те же застольные драки – явление обычное. Никто и не обратит на это внимание. Но чаще используется стечение целого ряда обстоятельств.

– Небось, такие, как войны и эпидемии? Не слишком ли дорогая цена для эксперимента? – с укором спросил я, но это нисколько не смутило наблюдателя, веками «работающего» с людьми. – Тебе нужно понять, большинство несчастных случаев – это все-таки ваших рук дело. Вы же учитесь их избегать. Это знание поможет существованию в более суровых мирах. Войны и эпидемии – к ним подталкивают силы хаоса, которые крепко обосновались на земле. Кстати, штаб находится в самой благополучной стране. Они же и научили ваших ученых создавать смертельные вирусы. Те, кто думает, что их можно контролировать, заблуждаются. Вот и сейчас с вирусом перестарались. Мы не можем совсем избавить людей от него, хотя есть очень простой способ, – это же выбор, который непререкаем. Разрешается только внести изменения. Новым вариантом станет более смягченная форма заболевания.

– А конец света в декабре 2012 года, который предсказывали индейцы майя, вы также отложили?

– Да он и не планировался. Тут ситуация получилась забавная. На земле к определенной дате сняли фильм, в котором показали сцены катастрофы. Индейские жрецы, которые могли заглядывать в будущее, их увидели в прошлом во время своих обрядов и предсказали конец света. Силы хаоса попытались инициировать его, всеми способами подготавливали людей, сделав пророчество популярным. Надо понимать, чем больше поверивших в угрозу, тем она вероятнее. Но вы сами сделали выбор. Ваше чрезмерное неверие в этом случае сыграло на пользу. Кроме того, само событие уже произошло. В том самом фильме. А его увидели и, так сказать, пережили почти все жившие в то время на земле.

– Кстати, о выборе. Пашка сам бы никогда не напал на меня, – попытался я подловить своего странного собеседника, слегка парящего над стулом.

– Ошибаешься. Это было его подспудное желание. Ты плохо разбираешься в людях. Он тебя уже давно ненавидит и винит за свои неудачи, – спокойно парировал темный гость.

Вот тебе и раз. Я развел руками. Стало невыносимо обидно и досадно. Так, вероятно, ощущает себя человек, которого обвиняют во всех смертных грехах, а он вообще не при делах.

– Почему я должен верить тебе? Можешь доказать? Вообще, все, что сейчас услышал, мне кажется, слабо похоже на правду, – пробудилось во мне подозрение.

– А все, что увидел? – сыронизировал гость.

– Доказывать – не в моих правилах, а верить или не верить – твое право. – Хотелось бы мне сейчас глянуть на Пашку и посмотреть ему в глаза. За что он так? Тоже мне, друг называется…

– Пожалуй, это будет нетрудно сделать, – прервал мое негодование наблюдатель. Рукава его балахона несколько расширились и протянулись к моему лицу.

Больница

Я своим сознанием очутился в больничном коридоре. Из открытой платы, где все уже спали, вышла закутанная с ног до головы во все белое женщина с двумя подставками под капельницы. Рукава ее странной одежды были обмотаны возле перчаток скотчем. Такая же защита использовалась и на ногах в районе бахил. За стеклом шлема были видны глаза измученного человека.

Небольшое помещение мужской палаты оказалось целиком заставлено койками. Их было десять. К современным большим с поручнями и на колесиках подставлены списанные еще в прошлом веке. Пробыв лет тридцать на складе, теперь они снова оказались нужны. Лежавшие на них больные жутко кашляли, тяжело дышали и сипели, некоторые стонали. Было ощущение, что их медленно мучают.

В районе груди одного из мужчин в возрасте виднелось какое-то активное темное пятно величиной с яблоко. Я сфокусировался на нем и разглядел очертания… существа с демонической внешностью. Оно когтистыми лапками проникало в грудь человека и понемногу разрывало внутри его органы, получая от этого удовольствие. Хвост демона мелко дрожал при этом.

Зажегся свет, и в палату вошла врач тоже в защитном костюме. Она заглянула в планшет с записями и громко спросила: – Так, кто у нас Зуев? Недавно поступивший кто?

С нестандартной низкой кровати, стоявшей за дверью и оттого незаметной, поднялась и опустилась рука.

– Сейчас я к вам подойду, – сказала доктор, а сама направилась к мужчине с демоном.

Больной с трудом сел на кровать. Существо на нем злобно щурилось, показывая острые зубки. Оно на время прекратило истязать человека.

– Как вы себя чувствуете? После прописанных лекарств стало лучше?

– Да, доктор, сейчас вроде бы полегчало, – даже слегка удивленно ответил больной. Голос его был слаб.

– Так и должно быть. Это новые препараты, рекомендованные Минздравом. Там специалисты отобрали наиболее безопасные и эффективные, они…

В этот момент демон потерял интерес к беседе и с силой вонзил свою когтистую лапку в легкое мужчины. Тот охнул от резкой боли и повалился на кровать, широко раскрыв глаза.

Врач после нескольких секунд замешательства метнулась в коридор и попросила дежурную медсестру вызвать санитаров, чтобы перевезти на каталке больного в реанимацию.

Пока продолжалась суета возле потерявшего сознание мужчины, мое внимание сосредоточилось на Пашке. Хотя он закрылся с головой шерстяным одеялом, мне все равно каким-то образом были видны его шишка на голове и синяки вокруг глаз.

Зуев что-то бормотал. Впрочем, это были его мысли. Они звучали громко и отчетливо: «Что же на меня нашло, чего я так взъелся на него? Как же все глупо! Теперь он никогда не простит. Чего я так разозлился, аж не мог сдержаться? Даже когда кто-то сильно бесит, всегда держу себя в руках. А тут конкретно с катушек съехал. Не понимаю. Нужно извиниться… А еще из этого ада с заразой убраться подальше. Вот же угораздило попасть».

Пашка выглянул из-под одеяла, и мне показалось, что он тоже видит демонических существ на зараженных, потому что его трясло от страха. Но тут Зуев неожиданно зло произнес вслух: «Гаденыш Ванька, и здесь меня провел. До этого работу другую нашел, а меня кинул. В больничку засунул. Ненавижу!»

– Ах ты, сволочь! Так это все правда. Да будь же ты проклят! – не сдержался и я.

Кажется, никто меня не услышал, кроме существ. Они все с интересом посмотрели в сторону Зуева. Даже те, которые просто метались по потолку палаты.

Задание

В момент больничная картинка расплылась и исчезла. Я снова был наедине с темным гостем в Пашкиной квартире.

– Такие слова нельзя просто так говорить. Теперь ты его жизнь поставил под угрозу, – жестким тоном сказал наблюдатель.

– И что это сейчас было? – спросил я, переводя дух от увиденного. В глазах помутнело, собственное зрение возвращалось постепенно.

– Ты всего лишь увидел происходящее моими глазами. И да, я могу оказаться в любом месте. Такого понятия, как расстояние, для меня не существует.

– А что это за сущности были на людях?

– Это проявление вируса в астральном мире, – пояснил наблюдатель. – Именно там видна истинная суть того, что вы создаете у себя.

– Что же теперь будет с Пашкой? – меня мучила совесть за сказанное. Хотя понимал, что сказанного не воротишь, но надеялся на помощь наблюдателя.

– Все теперь только от него зависит. Секрет в том, что происходящее вокруг надо воспринимать отстраненно, не всерьез. Но это он должен сам понять.

– Ага, значит, кранты моему другу… Постой, а ведь все же ты его натравил на меня, – мой укор прозвучал утверждающе.

– Усилить существующее чувство – всего одна из особенностей нашего вмешательства, – наблюдатель оставался невозмутимым.

– Могу ли я как-то помочь ему? Пусть он быстро поправится и скорее покинет госпиталь.

– Надо заканчивать желание словами: «Да будет так». И так три раза. Тогда Вселенная тебя услышит, – подсказал мой собеседник. – Это как заключить с ней соглашение.

Хорошо, я честно произнес слова три раза. В фильмах обычно в такие моменты гром гремит или что-то сверкает. Ничего подобного не произошло. Ну и как тут понять, услышали меня или нет? Остается лишь надеяться.

Оставалось пятнадцать минут до полуночи. Чувствовалось, что встреча со странным гостем должна закончиться неким требованием, которое наверняка не сулит ничего хорошего, и слышать его прямо сейчас не хотелось.

– У меня еще будет вопрос. А были случаи, когда таких, как я, не трогали? – осторожно спросил я.

– Да, во время войны с французской армией в вашей стране. И напрасно – позже они стали распространять рассказы про атомные взрывы над Москвой. Один французский лейтенант, кажется, Шарль Артуа, в своем дневнике описал вспышку в небе, похожую на второе Солнце. По некоторым причинам был спроецирован взрыв из будущего на прошлое. Он настолько повлиял на дальнейшие события, что после возврата системы нивелировать их оказалось непросто. Хорошо, что ваши историки сами постарались объяснить и пожар, и бегство Наполеона. А ведь отголоски мемуаров продолжают доходить до людей. И нет вероятности в том, что они в какой-то момент не помешают эксперименту.

Очередная порция невероятной информации снова заставила меня задуматься. Но возникшую паузу на этот раз наблюдатель сразу прервал.

– Вижу, ты уже ждешь наше предложение. Прежде, чем оно прозвучит, попрошу открыть настежь окно. Надеюсь, ты не боишься высоты? – поинтересовался он.

Я открыл обе створки окна, и в комнату ворвался ночной морозный воздух. Внизу не было ни души, даже ни одной припаркованной машины. Была идеальная площадка для падения.

– Что, хочется прыгнуть? Да, высота всегда на людей так действует, – наблюдатель встал за моей спиной. – Так вот, мне нужно узнать, готов ли ты изменить свой мир? Моему хозяину почему-то импонирует ваша страна. Он делает крупные ставки на нее. Поэтому неудачи, которые ее постигают, его огорчают. Решено поправить события за последние 150 земных лет. Надо всего лишь спасти одного человека и передать всю накопленную информацию. Для такой миссии именно в вашем городе есть два человека с нужной датой рождения – 09.09.90 и появлением на свет в 09:09. Ты – один из них, что очень удачно.

– Ага, теперь еще в прошлое надо сгонять. Прямо как «Назад в будущее». А что, если я откажусь?

– Тебе сейчас не позавидуешь. Полиция ищет хозяина кровавого шарфа на месте ДТП. На его счету поход в магазин, где обнаружено два трупа. Есть, вернее, была старушка, не пускавшая незнакомца в подъезд своего дома. Бедная, бедная женщина. Ну, еще человек попал в больницу после травмирования бутылкой. К тому же ты – нарушитель санитарных правил, за что в вашей стране сегодня грозит приличный тюремный срок.

Только сейчас я понял, что меня приперли к стенке. Выбора у меня не было. Не выходить же в открытое окно или сдаваться полиции.

– Знаешь, я подумал, а неплохо бы побывать в 19-ом веке, когда предоставляется такой шанс. Мир спасти от конца света, эпидемии или еще чего-то. Только почему всемогущий наблюдатель не может это сделать сам?

– Ты должен понимать, что все дело в вашем людском выборе, будь он неладен. Ну, раз согласие получено, можно считать, что мы договорились. Сразу скажу, самое главное – доставить нужную информацию. На месте все будет готово для укола. Не упусти нужный момент. Удачи!

Сразу после этих слов, темный гость засветился нескольким лучами. Затем превратился в светящийся шар, который тут же вылетел в открытое окно и с огромной скоростью унесся высоко в небо.

Ему вслед смотрел человек, который только что подписался на авантюру неизвестно какого масштаба. Изменения, если положительные, конечно, не помешали бы. Но с чего вдруг у меня все получится? И про какой укол шла речь?

Я нашел на Пашкином столе ручку и ежедневник. Вырвал лист и написал: «Прости за травму. Поправляйся. Надеюсь, все изменилось в лучшую сторону». Как только поставил дату, часы показали полночь, и меня прямо на месте стало затягивать в какую-то воронку.

Миссия

Дверь в офисное здание захлопнулась за мной, и я завязал черно-белый шарф поверх воротника куртки. Так уже никто не делает, но… Стоп, вроде этот момент мы уже проходили. Он, конечно, был будничным, но сейчас что-то было не так.

Вверху мягко прогрохотало, и я почему-то точно знал, что это не гром и не праздничный фейерверк. Резкий запах серы напомнил о моей «экскурсии» в будущее. Кстати, а сейчас какой год?

– Иван, Ваня, подожди, – из здания выбежала Ленка. – Вот уж кого сейчас не ожидала увидеть, – сказала она, обняв меня.

Это было все романтично. И я уже был готов признаться Ленке, что она мне очень нравится – мужики быстро расклеиваются. Но в то же время понимал: все неспроста. Когда полез в карман свой куртки, то достал… свой «бабушкофон».

– А вот и мой телефон? – улыбаясь, произнес я. При этом разглядывал гаджет, как ценную археологическую находку.

Вероятно, я выглядел очень глупо. Но Ленка не смеялась. Ее серьезность даже наводила на мысль, что она в курсе всего, что со мной произошло.

– Помнишь, рассказывала о темном госте? Он предложил изменить мир и назвал дату, когда на этом месте я встречу еще одного избранного для выполнения миссии. Как хорошо, что это оказался ты, Иван! – Лена со счастливым выражением лица посмотрела мне в глаза и поцеловала в губы.

Только я перехватил инициативу, как перед нами возникла знакомая двухметровая фигура наблюдателя в темном балахоне с капюшоном. В голове зазвучал его голос:

– Это, конечно, впечатляет. Но вы должны знать: всему свое время, а уговор есть уговор. Вы спасете одного мальчика, а потом сделаете ему укол. Обязательно в шею.

Шприц странной конфигурации уже лежал на мой ладони. Что в нем? Безопасно ли это? И чем провинился какой-то ребенок? Вопросов было много. В этот момент появились лучи света, все вокруг нас стало вращаться. Сначала медленно, потом быстрее.

– Это всего лишь озорное дитя, которое ничем не провинилось, пока. Но все знают его возможности. Вы напитаете его воспоминаниями о будущем и пробудите в нем небывалый интеллект, – последовали напутствия наблюдателя. – Да, сразу поясню, выполнить такую задачу могут только люди. Думаю, не стоит в очередной раз напоминать про выбор.

– Но потом желаю вернуться обратно. Вместе с Леной, – произнес я пожелание и добавил три раза: «Да будет так!»

– А ты молодец, схватываешь на лету, – мне показалось, как-то с досадой сказал наблюдатель. – Хочу поинтересоваться, как по-вашему, человечество достойно спасения?

– Да, – произнес я.

– Нет, – ответила Лена.

– Да-а, столько лет прошло, а ничего не изменилось, – резюмировал свой блиц-опрос наблюдатель и взмахнул рукавами балахона.

Образовался шар, мы находились в его центре. Нас подняло к облаку темно-лилового цвета и вынесло в другую реальность.

Мы с Леной одновременно открыли глаза. Не знаю, как у подруги, но у меня было ощущение, будто очнулся после тяжелого сна. Стояло лето. Нас переместили на какое поле со стогами, по нему в панике бежали люди в старых крестьянских одеждах.

В воздухе пахло серой. Было очень жарко. Солнце палило просто нещадно. Мы скинули свои зимние куртки. Сейчас бы футболки с шортами. Блин, даже не дали подготовиться как следует.

– Отлично, и куда же мы попали? Что делать дальше? – вопрошал я с возмущением.

– Кажется, слышу плач ребенка, – насторожилась моя спутница, попросив знаком меня помолчать. – Точно. Вон в той стороне, – показала она на край поля.

Пройдя метров сто, мы вышли на болотистый берег небольшого озера. Оглядевшись, с трудом заметили ребенка, который уходил под воду. Рукой он держался за небольшой куст. Еще минута – и топь засосет. Нужно было действовать быстро.

Я отломил длинную ветку растущего рядом раскидистого дерева, бросил рядом с ребенком и подполз к нему поближе. Это был мальчик примерно трех лет. В его глазах читалась обреченность.

Вынув из воды одну руку ребенка, я завел ее за свою шею и сказал: «Спокойно, парень, держись!» Мальчуган отпустил куст и полностью ухватился за меня. Теперь оставалось отползти назад, буквально выволакивая на берег утопающего. К счастью, это оказалось нетрудно. Вскоре перепачканный грязью малыш сидел на траве и испуганно поглядывал на нас.

– Как тебя зовут? Откуда ты? – спросила Лена, подсев к нему поближе и гладя по его белокурой голове.

Мальчик ничего не говорил. Возможно, он еще не умел разговаривать. Видно было, что он вот-вот разревется. Пацан был в одной рубашонке, подпоясанной длинным цветным шнурком. На одежде не было никаких инициалов. Как он здесь оказался, непонятно. Вероятно, убежал гулять, когда взрослые недоглядели, и заблудился.

– Как же в такой момент не хватает службы спасения, которую можно было бы вызвать по телефону, – пробурчал я, вертя в руках ставший бесполезным сотик. – Насколько мы привыкли к плодам цивилизации, что без них уже с трудом что-то можем сами предпринять.

– Да, интернета нет, даже не узнаешь, где мы и какой на дворе год, – согласилась Лена, поправляя свое каре на голове. – Надо отдать малыша тому, кого встретим по дороге. Местные жители уж точно знают, куда его следует отправить.

На этих словах мальчик уткнулся ей в колени и разрыдался.

– Ладно, ладно, не отдадим никому. Все, не плачь, будешь Лениным малышом, – тут мы со спутницей переглянулись, как будто нас осенила одна и та же догадка. – Вон, посмотри, какая у дяди есть удивительная вещица, – показал я ребенку шприц вместо игрушки. Мальчик успокоился, заинтересовавшись увиденным.

– Слушай, Иван, а ведь мы выполнили половину задания. Спасли ему жизнь. Думаю, ты правильно назвал его. Он – наша миссия, – показала Лена на малыша. – Пора сделать укол, передать мальца взрослым и вернуться домой.

– Это будет непросто, – увидел я всадников в форменной одежде, скорее всего, полицейских, которые скакали по полю в нашу сторону. – Ты сможешь им что-то объяснить? Я вот точно нет. Пора отсюда сматываться. И прихвати ребенка. Он тебя уже не боится.

Мальчик настороженно посмотрел на меня, прижавшись к Лене. Я подмигнул ему и пошутил:

– Теперь тебе часто придется удирать от полиции, привыкай.

Решили сделать выбор в пользу лесной опушки. На поле прятаться нельзя – любой всадник легко заметит дорожки, проложенные по ниве.

Блуждая по лесу, к вечеру мы вышли на окраину какого-то городка. Нет, мы не увидели многоэтажек, просто поняли это по ухоженным улицам с цветниками и дорогам, по которым передвигались конные экипажи. На афишной тумбе я прочитал: «Симбирскъ».

Мне показалось, что в одном из небольших домов нет движения, и калитка приоткрыта.

– Сюда, – позвал я.

Скрыться от разыскивавших нас властей оказалось нетрудно. Мальчик не кричал, не плакал и, что интересно, не пытался от нас убежать.

В доме никого не было. Его будто специально для нас подготовили. На столе лежали деньги царских времен – десять банкнот по десять рублей. Что ж, вполне достаточно, чтобы продержаться несколько дней.

– О, а я недавно для своей коллекции купила дореволюционные сто рублей. Всего за штуку – сказала Лена, доставая из сумочки банкноту.

– Нет, она нам не пригодится. Смотри, выпущена в 1910 году. Для местных жителей это будущее, – показал я на настольную справочную книжку, на обложке которой красовалось число 1873.

Также нельзя внешне выделяться. Нужно поменять одежду. В доме мы нашли приличный гардероб как на мужчину, так и на женщину. Размеры нам вполне подходили.

– Мы справимся, – поцеловал я Лену и достал шприц, заполненный прозрачной жидкостью. В ней явно находилось что-то еще.

Мальчик не испугался. Похоже, что его уже кололи в шею. «Да мы не первые», – осенило меня, когда я заканчивал процедуру. Ребенок тут же заснул. Видать вымотался.

– А теперь что? – спросила Лена. – Станем ему на время родителями, пока не найдутся настоящие. Будем следить за объявлениями на афишной тумбе. Контакты с окружающими ограничиваем до минимума. Думаю, все закончится, когда весь квест пройдем, – предложил я свою стратегию.

Ее мы и придерживались чуть ли не две недели.

Позднее в архиве Симбирской губернии появился документ, в котором рассказывалось, что 14 августа 1873 года со двора дома, принадлежавшего семье Ульяновых, пропал младенец Владимир. При этом ворота вместе с калиткой были закрыты изнутри. Ребенка нашли через две недели в нескольких верстах от дома. Его подобрала глухонемая пара, которая за ним весьма хорошо ухаживала. К удивлению родителей, молчавший ранее Володя стал говорить. Причем сразу сложными фразами.

* * *

Дверь в офисное здание захлопнулась за мной. Раньше я завязывал шарф поверх воротника куртки. Но в этот раз у меня его не было. Устаревшая привычка наконец-то побеждена. В руках я держал папку с документами, выданными при увольнении. Жизнь менялась.

На улице давно стемнело. В воздухе пахло морозной свежестью. Вдалеке на площади красовалась еще не убранная огромная новогодняя елка. Рядом люди, искренне радуясь, что-то праздновали. Вспомнил, сегодня же День студента. В небе огнями была размечена трасса для летающего транспорта. Я достал R-Phone – последнюю модель отечественного мобильного компьютера – и вызвал таксолет.

До Москвы полет составит четыре часа. Дольше, чем на самолете, зато с комфортом. Завтра мне предстоит в прямом эфире комментировать отправку первых колонистов на Марс. На моем гаджете в качестве заставки была фотография Лены. Через неделю у нас свадьба. И свидетелем, конечно, будет Пашка.