Текст книги "Тайна Солярис"

Тайна Солярис
Станислав Студёнов

© Станислав Студёнов, 2017

ISBN 978-5-4483-7841-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Солярис» Станислава Лема, возможно, не снискал бы славы одного из наиболее выдающихся произведений фантастической литературы, если б автор романа дал объяснение всем его загадкам. Лем не раз, в том числе и в «Солярисе», скептически отзывался о возможности плодотворного контакта человека с инопланетными цивилизациями, а значит, нет ничего удивительного в том, что увлечённый тайной разумного океана читатель в конечном счёте упирается в глухую стену разглагольствований о непостижимости природы и мотивов обитателей далёких миров.

Однако, надругавшись по обыкновению над наивными мечтами о межпланетном взаимопонимании, в «Солярисе» Лем всё же постарался увязать концы с концами с чуть большею дотошностью, чем может показаться.

Лично меня при прочтении больше занимала связь обитателей станции «Солярис» с преследующими их фантомами. Автор ясно дал понять, что «гости» являются живым воплощением болезненно-постыдных воспоминаний либо чудовищно-бессовестных фантазий их «хозяев». Разумеется, от такого соседства каждый из членов исследовательской группы испытывал невыразимые муки совести и стыда.

Правда, в романе подробно излагается лишь бесславная история главного героя – Криса Кельвина. Его «гость» – добровольно ушедшая из жизни бывшая жена, в смерти которой Кельвин винит себя.

Конечно, в качестве фантомной подоплёки автор помышлял о гнусностях более высокого порядка – устами кибернетика Снаута он даже называет историю Кельвина невинной. Однако Лем явно не собирался вздымать знамя маркиза де Сада, описывая все те мерзости, на которые только способна человеческая фантазия. И потому приходится довольствоваться допущением, что у несчастных соляристов имеются веские основания скрывать друг от друга своих нежданных посетителей, а у автора имеются не менее веские основания скрывать их от читателя.

Впрочем, некоторыми сведениями о ещё двух пристальцах Лем нас всё-таки снабжает. «Гость» Гибаряна – дородная негритянка в одной набедренной повязке, видом своим напомнившая Кельвину архаичную куклу из антропологического музея. Примечательно, что из кабины Гибаряна, по утверждению Снаута, посторонних голосов не доносилось, да и при встрече с главным героем чернокожая матрона не проронила ни слова. Похоже, первое впечатление Кельвина оказалось верным: в памяти Гибаряна отложился лишь визуальный образ смуглянки, но не её голос – музейные экспонаты словоохотностью не отличаются.

«Гость» Сарториуса, напротив, демаскируется главным образом на слух – за подпёртой дверью Кельвин явственно расслышал детский смех и частый топоток. Одну лишь деталь сумел углядеть протагонист на малолетнем визитёре – соломенную шляпу. Кстати, набедренная повязка гибаряновской химеры, как показалось Кельвину, также была сплетена из соломы.

Солому автор ещё не раз поминает в тексте, тем самым стараясь разуверить читателя в неумышленности её употребления. Лем пользует этот наиболее примитивный материал, дабы намекнуть, что обряженные в солому фантомы являются порождением самых диких, первобытных импульсов и инстинктов.

Автор не тычет аморальностью происходящего на станции читателю в лицо, однако при помощи косвенных методов делает всё, чтоб у того не осталось на сей счёт ни малейших иллюзий.

Взять, к примеру, «Малый апокриф». В книге, упомянутой в записке Гибаряна, Кельвин находит стенограмму показаний пилота, принимавшего участие в спасательной операции на Солярисе – незримый свидетель описывает увиденные им сцены из воспоминаний пропавшего без вести учёного, воссозданные пытливым океаном. Однако о последней замеченной им инсталляции опытный лётчик умалчивает – его стошнило при виде того, на что способен человеческий мозг.

Ещё пример. По прибытии на станцию Кельвин интересуется, почему все роботы заперты на складе? Ответа на свой вопрос он так и не получает. Однако под конец, предвосхищая возвращение на Землю, Кельвин в своих размышлениях называет роботов безгрешными и невинными за непрекословное следование заложенной в них программе. Видимо, избавившись от услужливых машин, умученные соляристы руководствовались той же логикой – сносить позор в компании праведников куда труднее.

Впрочем, свои постыдные секреты зало

...

конец ознакомительного фрагмента