Текст книги "Охота на светского льва"

Гарри не обратил на него внимания. К счастью, Пелэм, перед которым поставили яблочный пирог, этого не заметил. Когда гости за столом перенесли все свое внимание на десерт, Гарри воспользовался представившейся возможностью, наклонился к Люсинде и заговорил суровым шепотом:

– Вы с ума сошли! Это четыре самые оживленные гостиницы на главных дорогах Англии, причем со стоянкой почтовых карет!

Люсинда потянулась за желе.

– Так мне и говорили.

Гарри сжал челюсти:

– Моя дорогая миссис Бэббакомб, роль женщины-инспектора в вашем маленьком спектакле, может, и годится для провинциальных гостиниц, – он прервался, чтобы поблагодарить леди Далримпл, передавшую ему сливки, которые тут же поставил на стол, – но в городе этот номер не пройдет. Кроме того, вы не можете посещать эти гостиницы одна.

– Мой дорогой мистер Лестер, – Люсинда повернулась к нему лицом, в широко распахнутых глазах светилось недоверие, – вы ведь не пытаетесь сказать мне, что мои гостиницы опасны?

Именно это он пытался до нее донести. Но Пелэм Хёрст, который слышал лишь обрывки их разговора, снова вмешался:

– Опасны? Да нисколечко! В «Колоколах» вам будет так же безопасно, как… ну… как здесь. Очень рекомендую, миссис Бэббакомб.

Заметив раздражение в зеленых глазах Гарри, Люсинда постаралась не улыбнуться и поспешила успокоить мистера Хёрста:

– Конечно, сэр. Уверена, мистер Лестер вовсе не это имел в виду.

– Мистер Лестер, как вы прекрасно знаете сами, имел в виду то, что у вас опыта не более, чем у зеленой девицы, и даже еще меньше шансов пережить эту вашу «инспекцию» в любой из вышеперечисленных гостиниц. Вы получите по меньшей мере три непристойных предложения и карт-бланш.

Сквозь стиснутые зубы донеся до ее сведения эту, безусловно, ценную информацию, Гарри набросился на появившийся перед ним сладкий крем.

– Хотите сливок? – Щедро положив себе солидную порцию, Люсинда подхватила на кончик пальца упавшую каплю. Невинный взгляд голубых глаз задержался на лице Гарри, она поднесла палец ко рту.

В это мучительно-сладкое мгновение Гарри не мог видеть ничего, кроме ее губ, сочных и спелых, словно молчаливо умолявших о поцелуе. Словно в забытьи он ничего не слышал, не замечал шума разговоров вокруг. Через минуту он внезапно пришел в себя и стряхнул наваждение. Подняв глаза, он тут же натолкнулся на ее взгляд. Гарри прищурился:

– Нет, спасибо.

Люсинда только улыбнулась.

– От них толстеют, – добавил Гарри, отчего Люсинда улыбнулась еще шире. Она поразительно напоминала кошку, которая после долгих поисков нашла-таки нужную банку со сметаной.

Сдержав проклятие, Гарри принялся за десерт. Если ей так хочется рискнуть и подвергнуть себя опасности – это не его дело. Он ее предупредил.

– Почему Мэбберли не может этим заняться? Позвольте ему заслужить свой гонорар.

– Как я уже говорила, мистеру Мэбберли пока не хватает квалификации для проведения проверок, – тихо сказала Люсинда, благодаря в душе Хэзер, которая отвлекла мистера Хёрста.

Она ждала ответа, но ее сосед только неодобрительно хмыкнул и замолчал.

Остаток вечера Гарри провел в размышлениях, внешне сохраняя учтивость и изысканную улыбку. К счастью для Гарри, не нашедшего себе достойного собеседника, джентльмены не задержались за портвейном. Когда они вернулись в гостиную, Гарри обнаружил, что обычной легкой беседы, которая была нормой на подобных званых вечерах Эм и которой он собирался воспользоваться, не будет. В этот раз гостей должны были развлекать Бэббакомбы.

Неблагосклонно воспринявший эту перемену, Гарри сурово сидел на стуле в глубине комнаты, абсолютно не тронутый представлением, совершенство которого не мог отрицать. Как только затихли заслуженные аплодисменты, внесли поднос с чаем.

Натянутый как стрела, он последним подошел за своей чашкой.

– Да, конечно, – говорила Эм леди Далримпл, когда мимо них проходил Гарри. – Мы будем там, я вас поищу. Так приятно будет снова всех повидать.

Гарри застыл на месте с протянутой рукой.

Эм подняла глаза и нахмурилась.

– Вот ты где!

Гарри моргнул, взял чашку и тоже нахмурился.

– Вы подумываете о том, чтобы поехать в Лондон, дорогая тетя?

– Не подумываю, – бросила на него воинственный взгляд Эм. – Я точно еду. Поскольку Люсинда и Хэзер настроены посетить Лондон, мы решили отправиться вместе. Так гораздо лучше. Я послала слуг подготовить Хэллоус-Хаус к нашему приезду. Фергус отправляется завтра. Как прекрасно будет снова побывать в обществе! Да и Люсинду с Хэзер нужно представить высшему свету. Чудесное развлечение – то, что надо, чтобы начать новую жизнь.

Ей даже хватило наглости улыбнуться ему.

Гарри заставил себя пробормотать ожидаемые банальности. Едва ли под мягким взглядом леди Далримпл он мог высказать тетушке все, что думает.

После этого он поспешно отступил. Даже разглагольствования сквайра Моффата о местной системе осушения были предпочтительнее мыслей о паутине, в которой он оказался. Единственный, с кем он сейчас мог быть искренен, был его брат, к которому Гарри и поспешил со всех ног.

– Эм сошла с ума. Они все обезумели, – проворчал он, присоединяясь к Джеральду у окна.

Хэзер непринужденно разговаривала с миссис Моффат. Гарри заметил, что мягкий взгляд Джеральда редко отрывается от девушки.

– Почему? Нет ничего ужасного в том, что они собираются в Лондон. Я смогу показать Хэзер достопримечательности.

Гарри фыркнул:

– А в это время все лондонские повесы будут стараться показать миссис Бэббакомб свои коллекции гравюр.

Джеральд ухмыльнулся:

– Ну, это ты можешь взять на себя. Никто к ней и близко не подойдет, если ты прикроешь ее своим мужественным плечом.

Гарри послал брату красноречивый взгляд:

– Дорогой братец, хочу напомнить – раз уж это ускользнуло от твоего рассеянного внимания, – что в настоящий момент я являюсь в семействе Лестер главной мишенью для светских мамаш. Упустив Джека, которого увела от их бдительного взора мисс Уинтертон, они удвоят усилия и целиться уже будут в твоего смиренного слугу.

– Знаю, – беззаботно усмехнулся Джеральд. – Ты не представляешь, как я благодарен тебе за это. Если повезет, обо мне они и не вспомнят. И это замечательно, поскольку у меня нет твоего опыта.

Джеральд говорил искренне. Гарри проглотил резкие слова, готовые сорваться с языка. Поджав губы, он вернулся к безопасной беседе сэра Генри, старательно избегая дальнейших контактов со своей судьбой. Своей сиреной. С той, которая заманит его на острые камни, где он и разобьется.

Гости разъехались. Гарри и Джеральд, как члены семьи, терпеливо держались позади, давая им возможность откланяться. Эм величаво стояла на парадной лестнице, прощаясь с отъезжающими. Джеральд и Хэзер болтали у двери гостиной. В полумраке у парадной двери Гарри вдруг оказался рядом со своим искушением.

Его тетя, как он заметил, не спешила возвращаться в дом.

– Мы увидимся в Лондоне, мистер Лестер?

Люсинда простодушно взглянула на него. Гарри так и не понял, притворна ли ее наивность.

Он смотрел на ее милое личико, широко распахнутые голубые глаза.

– Я не намеревался появиться в этом сезоне.

– Жаль, – сказала она с улыбкой. – Я думала вернуть вам долг, как мы договорились.

Он не сразу вспомнил, о чем она говорит.

– Вальс?

Люсинда кивнула:

– Именно. Но если вас не будет в Лондоне, тогда прощайте, сэр.

Она протянула руку. Гарри взял ее, пожал, не сознавая, что делает. Сузив глаза, он изучал искреннее открытое выражение ее лица. И мог бы поклясться, что эти глаза не умеют лгать.

Люсинда прощалась. Может, его спасение еще возможно?

Затем ее губы слегка изогнулись.

– Не сомневайтесь, я вспомню о вас, вальсируя в лондонских бальных залах.

Гарри сжал ее пальцы… и еще сильнее сжал свои перчатки. Взрыв чувств – гнева и острого, собственнического желания – потряс его до глубины души. Он чуть не потерял контроль над собой. Она смотрела на него, глаза ее сверкали, губы слегка раскрылись. Вопреки ее нежному искушающему взгляду он сумел скрыть свое волнение. Гарри заставил себя выпустить ее руку и поклонился, чувствуя, как немеет его лицо.

– Желаю вам спокойной ночи, миссис Бэббакомб.

С этими словами он вышел, не заметив разочарования, затуманившего глаза Люсинды.

С вершины парадной лестницы она следила за его отъездом и молила Бога, чтобы Эм оказалась права.

Глава 6

Люсинда возносила молитвы и десять дней спустя, когда вместе с Эм и Хэзер вошла в бальный зал леди Хэвербак. Бал ее светлости стал первым важным событием сезона, которое они посетили. Переезд в Хэллоус-Хаус на Одли-стрит занял четыре дня. Последующие дни были посвящены необходимым визитам к портнихам и модным магазинам. Накануне Эм устроила небольшой прием для избранного круга, чтобы представить своих подопечных высшему свету. И осталась довольна: приехали почти все приглашенные, хотя уже много лет она не была в столице. Лишь одно снежно-белое с позолоченными краями приглашение осталось без ответа.

Люсинда собственноручно надписала его и отправила по лондонскому адресу Гарри на Хаф-Мун-стрит. Теперь она тщетно высматривала его белокурую голову.

– Вы должны отпустить его, если хотите, чтобы он вернулся, – утешала ее Эм. – Он точно как его лошади: можно привести к водоему, но нельзя заставить пить.

Итак, она его отпустила… и даже не намекнула, как сильно он ей нужен.

И пока он не вернулся.

Разодетая в переливающийся всеми оттенками синего шелк, с искусно уложенными вокруг лица темными локонами, Люсинда стояла возле дверей бального зала и оглядывалась по сторонам.

Они приехали как раз вовремя: в зале уже собралось немало гостей, но он еще не был переполнен. Элегантные джентльмены чинно беседовали с модно одетыми светскими матронами, вдовы и дуэньи гордо восседали вдоль стен. Их подопечных, по большей части юных девиц, впервые вывезенных в свет, можно было легко распознать по светлым платьям пастельных тонов. Они мелькали повсюду, более смелые бойко болтали с такими же юными, как они сами, ухажерами, а другие, более робкие, жались друг к дружке.

– О, смотрите! – Хэзер сжала руку Люсинды. – Это мисс Морли и ее сестра. – Хэзер умоляюще взглянула на мачеху. – Можно мне присоединиться к ним?

Люсинда улыбнулась издали упоенно болтавшим друг с другом сестричкам Морли.

– Конечно. Только найди нас, когда наговоришься.

Хэзер ослепительно улыбнулась.

Эм фыркнула.

– Мы будем там. – Лорнетом она указала на диван у стены.

Поклонившись, Хэзер радостно упорхнула. Сегодня она была просто очаровательна в новом муслиновом платье цвета бирюзы, с золотистыми, высоко поднятыми локонами.

– Хоть я сама приложила руку к подбору платья, однако, смею заметить, платье очень ей идет, – объявила Эм и направилась к вышеупомянутому дивану.

Люсинда последовала за ней. Она уже собиралась скопировать манеру Эм – то есть грациозно присесть на парчовый диван, – когда юный мистер Холлингсуорт появился рядом с ней в сопровождении очень элегантного джентльмена постарше.

– Миссис Бэббакомб. Очень рад снова встретиться с вами. – Мистер Холлингсуорт чуть не станцевал джигу от возбуждения.

Люсинда пробормотала молодому человеку, с которым познакомилась на приеме у Хэтчеров накануне, вежливое приветствие.

– Позвольте представить вам моего кузена лорда Рутвена.

Элегантный темноволосый джентльмен очень приятной наружности изящно поклонился:

– Это честь для меня познакомиться с вами, миссис Бэббакомб.

Сделав реверанс, Люсинда встретила его взгляд и тут же попыталась подавить невольную гримасу, заметив оценивающий блеск в его глазах.

– Вы точно роза среди множества пионов, моя дорогая. – Ленивым движением руки Рутвен указал на молоденьких прелестниц.

– Вот как? – Люсинда скептически подняла четко очерченные брови.

Лорд Рутвен был непоколебим. И, как быстро обнаружила Люсинда, его светлость был не единственным джентльменом, отдававшим предпочтение более зрелой компании. Другие мужчины, в основном того же типа, что и он, без всякого стеснения подходили к ним и взывали к услугам Рутвена, требуя, чтобы тот представил их. Его светлость, лениво забавляясь, повиновался. Вспомнив о своих обязанностях, Люсинда попыталась удалиться, однако Эм, откровенно наслаждающаяся происходящим, лишь фыркнула и отмахнулась от нее.

– Я глаз не спущу с Хэзер. Идите и развлекайтесь. В конце концов, для этого балы и устраивают.

Услышав это, Люсинда рассудила, что Эм лучше знает, как следить за дебютантками на балах, пожала плечами и легко улыбнулась своим потенциальным поклонникам. Не прошло и нескольких минут, как ее окружила целая толпа джентльменов, которых она мысленно отнесла к подобным Гарри Лестеру. Они все как один были неподражаемо обаятельны; она не видела вреда в том, чтобы насладиться их обществом.

Заиграли музыканты, и над их головой, словно утренний ветерок, пронеслась легкая, живая мелодия.

– Позвольте пригласить вас на ваш первый котильон в столице, моя дорогая.

Люсинда повернулась и обнаружила протянутую руку лорда Рутвена.

– Конечно, сэр. С удовольствием.

Он заговорщицки улыбнулся:

– Нет, дорогая, удовольствие всецело мое. Вам придется найти другие слова.

Люсинда встретилась с ним взглядом и удивленно приподняла брови.

– Ничего не приходит в голову, сэр. А что бы вы предложили?

Его светлость не задумался ни на секунду:

– Счастливы от нежданно пролившейся на вашу голову светлой радости? Пребываете в неописуемом восторге? Вы уже на седьмом небе и до луны уже рукой подать?

Люсинда прыснула. Они заняли свои места среди готовящихся к танцу. Девушка лукаво изогнула бровь.

– А как насчет «поражена настолько, что невозможно выразить словами»?

Лорд Рутвен смешно сморщил кончик носа.

В продолжение вечера Люсинда обнаружила, что пользуется успехом. Поскольку ее причислили к матронам, у нее не было бальной карточки, так что она могла свободно выбирать партнеров из окружающих ее верных почитателей. Правда, их настойчивость пробудила в ней врожденную осторожность. Если Рутвен казался слишком добродушным и апатичным, чтобы представлять опасность, в глазах других обожателей поблескивала решимость.

Таким субъектом, к примеру, оказался лорд Крейвен. Он довольно поздно появился в зале, с высоты лестницы обвел хищным взглядом поле своего будущего сражения и сквозь толпу решительно начал прокладывать дорогу в ее сторону. Вынудив мистера Сэттерли представить себя Люсинде, его светлость уже склонился над ее рукой, когда над их головой оглушительно раздались первые звуки вальса.

– Дорогая миссис Бэббакомб, смею надеяться, что вы сжалитесь над опоздавшим и окажете мне честь, подарив этот вальс.

Люсинда встретила прищуренный взгляд темных глаз лорда Крейвена и решила, что разумнее пожалеть кого-нибудь другого. Она широко раскрыла глаза и скользнула вопросительным взглядом по лицам окружавших ее джентльменов. Те с готовностью пришли ей на помощь, охарактеризовав претензии лорда Крейвена как бесцеремонные, возмутительные и, в конце концов, незаслуженные, и предложили ей самой выбрать партнера. С тихим смехом Люсинда выдернула пальцы из цепкой хватки лорда Крейвена.

– Боюсь, вам придется участвовать в состязании, милорд.

Лицо его светлости тут же вытянулось.

– Итак, посмотрим… – Люсинда улыбнулась своим кавалерам и уже собиралась одарить благосклонностью мистера Эмберли, который, несмотря на оценивающий взгляд, был настроен скорее просто развлечься, нежели пытаться ее соблазнить, когда вдруг почувствовала какое-то движение рядом.

Длинные сильные пальцы сомкнулись на ее руке, скользнув по обнаженной коже над перчаткой.

– Полагаю, вальс мой, миссис Бэббакомб.

Люсинда затаила дыхание и повернулась. Напротив нее оказался Гарри, их взгляды встретились. Его ярко-зеленые глаза были на удивление суровыми и странно напряженными. Люсинду охватил восторг, который она попыталась скрыть.

Кончики губ Гарри поползли вверх, улыбка, однако, быстро превратилась в гримасу, и он тут же замаскировал ее поклоном. Когда он выпрямился, черты его лица были абсолютно безмятежны.

– Ну, знаете ли, Лестер! Это чертовски несправедливо, – надулся мистер Эмберли.

Остальные загалдели в том же духе.

Гарри лишь надменно приподнял брови, его прищуренный взгляд скользнул по фарфоровому личику Люсинды.

– Насколько я помню, дорогая, вы должны мне этот вальс. Я пришел заявить свои права.

– Конечно, сэр. – Наслаждаясь звуком его низкого голоса, Люсинда прекратила тщетную борьбу и с удовольствием улыбнулась. – Я всегда плачу свои долги. Мой первый вальс в столице принадлежит вам.

Губы Гарри дернулись, но он тут же поджал их. Элегантным жестом он взял ее руку и положил на свой рукав.

Люсинда искоса бросила быстрый победоносный взгляд на Эм, но ее наставница скрылась за спинами ее незадачливых кавалеров.

Гарри не проронил ни звука, пока они не добрались до танцевальной площадки. Но как только он искусно ввел ее в водоворот вращающихся в танце пар, он посмотрел на нее сверху вниз и одним взглядом заставил ее поднять на него свою хорошенькую головку. Без труда удерживая взгляд ее глаз благословенно-небесного цвета, он заговорил:

– Я так понимаю, миссис Бэббакомб, ваш опыт не распространяется на светское общество. Боюсь, что должен предупредить вас: со многими из джентльменов, сражающихся сейчас за вашу улыбку, следует обращаться с превеликой осторожностью.

Люсинда, больше озабоченная тем, чтобы не ошибиться в движениях, а не чрезмерным количеством своих поклонников, нахмурилась:

– Это и так понятно.

Брови Гарри медленно поползли вверх.

– Видите ли, мне уже не семь лет. И я не вижу причин, почему мне не стоит наслаждаться их обществом… Я вовсе не зеленая девица, чтобы поддаться их обаянию.

Услышав это, Гарри только фыркнул. Целую минуту он раздумывал, стоит ли напугать ее более ясным предупреждением, затем отказался от этой затеи, вспомнив Джейка Блаунта из «Зеленого гуся». Ее не так-то легко испугать. Однако он не поощрял ее нынешнее окружение.

Взглянув на лицо Люсинды, он увидел, что она все еще хмурится, но как-то рассеянно.

– Что-то не так?

Она вздрогнула и раздраженно посмотрела на него.

– Раз вы настаиваете – у меня практически нет опыта в вальсировании. Чарльз, естественно, не танцевал. И я, конечно, брала уроки… но здесь, посреди толпы танцующих, все совсем не так.

Гарри не смог сдержать усмешки:

– Просто расслабьтесь.

Взгляд, которым она одарила его, показал, что она сочла его юмор неуместным.

Гарри тихо рассмеялся – и притянул ее поближе, крепко обнял рукой, чтобы она легче чувствовала его движения.

У Люсинды сначала перехватило дыхание, затем она медленно выдохнула. Их новая поза оказалась на грани приличий, но зато Люсинда почувствовала себя гораздо увереннее. Когда они достигли конца танцевальной площадки, Гарри резко закружил ее в нескончаемой веренице поворотов, направляя таким образом, чтобы снова оказаться среди танцующих, и она с легкостью следовала за ним. Успокоенная, Люсинда расслабилась – и только сейчас обнаружила, что новые эмоции совершенно подчинили себе рассудок. Его крепкие бедра касались ее, сквозь тонкую ткань платья она чувствовала жар его большого тела. Его сила вызвала в ней странное смятение. Люсинда чувствовала необычное волнение, стало трудно дышать. Рука, обнимающая ее, стала ощутимо тверже, напряженнее. Люсинда бросила на него взгляд из-под ресниц и увидела его губы, которые тут же вытянулись в прямую линию.

Это было неимоверно тяжело, однако Гарри стойко пытался не обращать внимания на то, как уютно устроилась в его объятиях облаченная в голубой шелк обворожительная фигурка, на женственный изгиб мягких бедер и упругость спины. Фарфоровая изящная шея была открыта взору благодаря новой высокой прическе. Нежный дразнящий аромат завораживал, дурманил голову… Наконец он вспомнил, зачем вернулся в Лондон.

– Когда вы планируете посетить ваши гостиницы?

Люсинда замигала и перевела взгляд на его глаза.

– Я думала начать завтра с «Герба Аргайла» в Хаммерсмите.

Гарри даже не стал спрашивать, подготовила ли она надлежащий эскорт. Эта женщина слишком уверена в себе и не понимает истинных опасностей, она так своенравна и упряма… Он поджал губы.

– Я заеду за вами в девять.

Глаза Люсинды широко распахнулись.

Гарри заметил это и нахмурился.

– Не стоит волноваться. Мы поедем в моем экипаже, и с нами постоянно будет Доулиш. Все совершенно прилично, уверяю вас.

Люсинда едва сдержала счастливый смех. Строгие наставления Эм вновь зазвучали в ее голове. Она, словно колеблясь, посмотрела на него, затем в изящных выражениях выразила согласие:

– Благодарю вас, сэр. Уверена, ваше присутствие сделает поездку более интересной.

Гарри внимательно посмотрел на нее, но ничего не смог прочесть на ее безмятежном лице. Он фыркнул, притянул ее еще чуть ближе и позволил себе наконец насладиться вальсом.

После танца он проводил девушку к поклонникам, нетерпеливо ожидавшим ее возвращения, без труда прочел светившееся предвкушение в их глазах, которое они, впрочем, и не думали скрывать, и посуровел. Вместо того чтобы освободить свою прекрасную партнершу изысканным элегантным поклоном, как предписывал этикет, он прикрыл ее ладонь, лежавшую на его рукаве, своей. Этим своеобразным якорем он надежно прикрепил Люсинду и остался стоять рядом с ней.

Та притворилась, что ничего не заметила. Она с упоением болтала о всякой всячине, не обращая внимания на заинтересованный блеск проницательных глаз лорда Рутвена и неодобрительное выражение лица мистера Эмберли. Гарри, заметила она, даже не пытался вступить в беседу; Люсинде страстно хотелось взглянуть на него, но они стояли слишком близко друг к другу, и незаметно это сделать бы никак не получилось. Некоторое облегчение леди почувствовала, только когда миссис Анабелль Бёрнэм, молодая замужняя дама, проходя мимо под руку с мистером Кортни, решила присоединиться к ним.

– Решительно заявляю, это будет еще одна «давка». – Миссис Бёрнэм кокетливо захлопала ресницами в сторону лорда Рутвена, после чего обратила смеющиеся карие глаза на Люсинду. – Вы еще привыкнете, дорогая. И все же вы должны признать, что более грандиозные приемы… занимательны.

Она послала Рутвену еще один полный лукавых смешинок взгляд.

Люсинда изо всех сил старалась не улыбнуться.

– В самом деле. – Она скосила глаза на хранящего молчание спутника. – И развлечения здесь самые разнообразные. Вы не находите?

Анабелль Бёрнэм моргнула, затем ее дразнящая улыбка стала шире.

– О, определенно, дорогая миссис Бэббакомб. Определенно!

Миссис Бёрнэм послала лорду Рутвену еще один игривый взгляд, затем нацелилась на мистера Эмберли.

Но Люсинда уже ничего не замечала – зеленые глаза Гарри прочно удерживали ее взгляд. Его черты посуровели, словно были высечены из камня, а лицо, до этого времени совершенно бесстрастное, с каждой секундой делалось все более грозным. Она видела, как глаза его чуть прищурились, губы сжались в тонкую нить. Ей вдруг стало трудно дышать.

Пиликанье скрипок спасло ее… она сама не знала от чего.

– Миссис Бэббакомб, я решительно утверждаю, что вы должны, непременно должны подарить эту кадриль вашему бедному покорному слуге.

Мысленно послав ему самое страшное проклятие, которое только было в ее арсенале, Люсинда рассеянно взглянула на мистера Эмберли, в глазах которого светилась неподдельная мольба. Она моргнула – и тут поняла, что он просит спасти его. Она не смогла удержаться от улыбки.

Тогда она вновь посмотрела на Гарри и нежно высвободила руку. На мгновение его пальцы сжались и отпустили ее.

– Я не поблагодарила вас за вальс, сэр. Я чудесно провела время.

Гранит был мягче, чем черты его лица. Он не проронил ни слова, только поклонился, как всегда легко и элегантно.

Изящно наклонив голову в ответ, Люсинда отвернулась и положила руку на рукав мистера Эмберли.

К ее глубокому разочарованию, когда после кадрили партнер проводил ее обратно к диванчику Эм, Гарри среди ее поклонников уже не было.

Притворившись, что полностью поглощена разговором, Люсинда незаметно огляделась, но так и не смогла найти того, которого искала. Зато увидела Хэзер. У падчерицы ярко сверкали глаза – похоже, та была в полном восторге от бала и вовсю наслаждалась вечером. Хэзер радостно помахала ей и отвернулась к своему кружку: Джеральду Лестеру, сестрам Морли и двум юным джентльменам. Люсинда сникла, но заставила себя обратить внимание на своих кавалеров. Кружок, заметно поредевший во время кадрили, снова сплотился вокруг нее, причем довольно тесно. Теперь она понимала, почему такие грандиозные приемы между собой называют «давкой». Хорошо хоть миссис Бёрнэм не покинула ее.

Люсинда уже не могла наслаждаться вечером; она уже с трудом заставляла себя весело улыбаться и вовремя подавать отдельные реплики.

Вскоре с другого конца бального зала музыканты вновь заиграли вальс. Люсинда растерянно моргнула. Она уже танцевала со всеми своими поклонниками, которых считала безопасными, – она никак не предвидела, что будет еще один вальс…

Она подняла глаза и обнаружила напротив глаза лорда Рутвена, в глубине которых зажегся огонек любопытства.

– Итак? – протянул он. – Кого же вы сочтете достойным второго вальса?

Люсинда высокомерно вздернула брови и обвела взглядом своих поклонников. Трое тут же выразили желание. Один из них, беспутный денди несколькими годами старше ее самой, но намного опытнее, показался ей подходящим экземпляром. Возможно, его намерения и не были приличными, но Люсинда решила, что справится. С ослепительной улыбкой, не забыв бросить прохладный взгляд на Рутвена, она протянула руку.

– Мистер Эллерби?

Надо отдать ему должное, мистер Эллерби держался на редкость благопристойно. К концу танца Люсинда уже поздравляла себя не только с растущей уверенностью в вальсировании, но и с точной оценкой партнера, когда мистер Эллерби вдруг повел себя как типичный представитель своего типа:

– Здесь очень душно, вы не находите, миссис Бэббакомб?

Люсинда взглянула на него и мягко улыбнулась.

– И в самом деле, вряд ли кто станет спорить с этим. Слишком много народа.

Так много, что дивана Эм уже не видно. Конец вальса застал их в противоположном конце зала.

– Эта дверь выходит на террасу. Говорят, сады леди Хэвербак весьма обширны. Возможно, невинная прогулка охладит ваши щечки, миссис Бэббакомб?

Люсинда пристально посмотрела на своего бывшего партнера. Влажный блеск глаз выдал его с головой.

– Мы же не хотим, чтобы вы упали в обморок, правда? – Мистер Эллерби наклонился ближе, многозначительно сжав ее пальцы.

Люсинда оцепенела. Затем сделала глубокий вдох и открыла рот, собираясь основательно разъяснить назойливому кавалеру, что ее характер полностью исключает возможность обморока, но ее неожиданно избавили от этой необходимости.

– Я не думаю, что миссис Бэббакомб так уж необходима прогулка по террасе, Эллерби.

При звуке этого медлительного стального голоса Люсинда взволнованно задрожала, а мистер Эллерби помрачнел.

– Я просто предложил, – быстро отказался он от своих слов и, сердито глядя на Гарри, предложил Люсинде руку. – Время ужина, миссис Бэббакомб.

– Действительно, – раздался тот же голос.

Люсинда подняла глаза и натолкнулась на холодный вызывающий взгляд Гарри. Его пальцы легко скользнули по ее руке и сжали запястье. Она с трудом подавила дрожь.

Гарри настойчиво смотрел на нее.

– Если желаете, миссис Бэббакомб, я провожу вас.

Он поднял ее руку и жестом собственника положил себе на рукав. Люсинда на мгновение задержала на нем взгляд – и повернулась к мистеру Эллерби.

– Благодарю за прекрасный вальс, сэр, – холодно бросила она на прощание.

Мгновение казалось, что мистер Эллерби собирается поспорить, но тот взглянул Гарри в глаза и счел за лучшее поклониться:

– Восхищен, мадам.

– Вот уж не сомневаюсь, – процедил Гарри сквозь зубы, уводя Люсинду в столовую.

– Прошу прощения?

– Нет, ничего. – Гарри поджал губы. – Неужели вы не могли выбрать более подходящего партнера, чем Эллерби? Вокруг вас полно настоящих джентльменов – или вы не видите разницы?

– Конечно вижу. – Подавив улыбку, Люсинда вздернула нос. – Но я уже танцевала со всеми и не хотела их поощрять.

Гарри уже чуть не скрежетал зубами.

– Поверьте мне, миссис Бэббакомб, лучше поощрять джентльменов и избегать повес.

Люсинда скопировала одно из фырканий Эм.

– Чепуха. Никакой опасности я не подвергалась.

Она подняла глаза и увидела, что лицо Гарри обратилось в камень.

– Миссис Бэббакомб, я серьезно сомневаюсь, что вы распознаете опасность, даже когда столкнетесь с нею нос к носу.

Люсинда поджала губы, чтобы не улыбнуться.

– Глупости! – легкомысленным тоном бросила девушка.

Гарри строго посмотрел на нее и решительно повел к столу. Не к одному из этих маленьких столиков на двоих, расставленных в углах огромной, пышно убранной столовой, а, наоборот, к самому большому столу в центре комнаты, способному вместить целую армию. Опустившись на предложенный стул, Люсинда озадаченно посмотрела на Гарри.

Она еще больше удивилась, когда ее поклонники робко потянулись за ней к столу, а Гарри воздержался от колкостей. Он расслабленно сидел рядом, лениво откинувшись на спинку стула, и молчаливо следил за разговором с бокалом шампанского в руке. Погруженный в раздумья, он одним своим видом умерял пыл джентльменов, удерживая их веселость в рамках приличий. К ним присоединилась и Анабелль Бёрнэм. Она с восхищением взглянула на Лестера, затем перехватила взгляд Люсинды и подняла бокал в молчаливом поздравлении. Люсинда рискнула усмехнуться, затем искоса взглянула на Гарри.

Он следил только за ней, не за другими. Его губы вытянулись в уже знакомую ей тонкую линию, взгляд изумрудных глаз был непроницаем.

Люсинда подавила невольный трепет. Повернувшись к столу, она заставила себя сосредоточиться на менее интересных поклонниках.

Как Гарри и обещал, на следующее утро, ровно в девять часов, он ожидал ее в холле Хэллоус-Хаус.

Спускаясь по лестнице в темно-синей накидке поверх дорожного платья василькового цвета, Люсинда почувствовала, как он опытным взглядом быстро окинул ее фигуру. Она пересекла холл, подошла к нему и уверенно протянула руку.

Гарри всмотрелся в ее глаза, распознал в них самодовольство и нахмурился.

– По крайней мере, вы не замерзнете. – Лестер взял ее руку и склонился над ней, любуясь ее нежной белоснежной кожей. – Только не забудьте перчатки.

Люсинда изогнула бровь, достала из ридикюля перчатки и покорно стала их натягивать.

– Я вернусь к обеду, Фергус. – Она вопросительно взглянула на спутника. – Вы присоединитесь к нам, мистер Лестер?

– Нет, передавайте тете мои извинения. – Гарри схватил ее за руку и потянул к двери. Дом Эм, может, и не представляет для него опасности, однако в клубах он чувствовал себя спокойнее. Он больше не доверял тетушке. – У меня другие планы.