Текст книги "Несколько дней в аду"

Глава 10

Какие холодные у него глаза.

Эйлин заметила в углах его глаз морщинки. От смеха? Она вдруг представила Эйнджела, щурящегося на солнце, в руках – автомат.

– Это была шутка, – сказал он, – плохая шутка.

Может, и так. А может, и нет.

Эйлин встала так быстро, что ножки ее стула заскрежетали по деревянному полу.

– Спасибо за вино.

– Эйлин…

Он тоже встал, и она вдруг словно впервые увидела, какой он высокий и крепкий.

– Что-то я загостилась, – сказала Эйлин, справившись с волнением. – Аарон, наверное, удивляется, куда я пропала.

Эйнджел встал у нее за спиной, и Эйлин почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.

– Не нужно меня бояться, – сказал он.

– Я не боюсь.

– Нет, боишься. Я чувствую. У мужчин вроде меня особые отношения со страхом.

– Я знаю, у тебя была нелегкая жизнь.

– Я сам ее выбрал. Аарон не тревожится. Мальчики знают, что ты со мной.

Эйлин покраснела.

– Мне пора домой.

– Почему? Боишься, они могут подумать, что мы тут не только вино пьем?

Эйлин нервно рассмеялась:

– Нет, конечно нет. Просто я устала. Все эти приключения на болоте меня совершенно вымотали. Я так рада, что с Аароном все хорошо.

Эйнджел придвинулся ближе. Она чувствовала тепло его тела, слышала его дыхание.

Жаль, что она не на шпильках, вдруг подумала Эйлин. Тогда она была бы почти с него ростом и чувствовала себя более уверенно.

– Давай я вымою бокалы.

Она протянула руку, но прикосновение пальцев Эйнджела к ее шее заставило Эйлин замереть.

– Забудь о бокалах. Ты боишься, и мне это не нравится. Особенно когда я думаю, что причина твоего страха – я.

– Я не боюсь.

Пока он будет стоять за ее спиной, она не перестанет нервничать. Эйлин повернулась к Эйнджелу. Его рука скользнула по ее плечу. Он сжал ее кисть и принялся поглаживать нежную кожу запястья.

Эйлин охватило какое-то томление. Неужели она из тех женщин, которых возбуждает только страх?

– Ты видела тело Аарона?

– Он мне не позволил посмотреть, сам знаешь – мальчишки, они такие.

Эйнджел ухмыльнулся:

– Только до тех пор, пока они не вырастут и не начнут встречаться с женщинами.

Она заставила себя улыбнуться:

– Наверное, ты прав. И наверное, Аарон уже не ребенок.

– Я тут кое-что еще отремонтировал. Хочу тебе показать.

Эйлин не смогла заставить себя повторить, что ей пора ехать.

– Хорошо.

Все еще держа ее за руку, Эйнджел повел ее к двери, вырезанной в форме арки. Поднимаясь по лестнице вслед за ним, Эйлин ощущала, как сильно и часто бьется ее сердце.

– Что ты думаешь о Чузе? – спросила она. – Я не знаю, как к нему относиться – то ли благодарить за то, что он был добр к мальчикам, то ли бояться. И еще эта странная собака…

– Оборотень? – спросил Эйнджел и фыркнул. – Это было самое странное, что я от тебя слышал. Просто большая собака. Порода такая. Серебряный призрак.

– Когда он двигался сквозь туман, действительно был похож на призрака.

– Может, так и есть. Может, Чуза – тоже призрак. Он определенно не похож ни на кого из тех, с кем мне приходилось встречаться. – Эйнджел вдруг остановился на ступеньке. – Эйлин, что-то происходит. Что-то случилось там, на болоте. Сонни сказал, что Аарон истекал кровью, но, когда мы увидели его, он чувствовал себя неплохо. И еще Чуза сказал, что выбросил одежду Аарона, потому что она была грязной. Тебе не кажется это странным?

Эйлин тоже так казалось.

– Этот Чуза вообще странный.

Эйнджел достал из кармана телефон, набрал номер и почти сразу заговорил:

– Как вы там? У вас все в порядке? Ага. Никаких звонков? Хорошо. Наконец-то нам удалось избавиться от вас двоих.

Эйлин подавила смешок и покачала головой.

– Ладно, не забывайте о правилах. Увидимся.

Опустив телефон в карман, он повернулся к Эйлин.

– Я хочу поцеловать тебя.

Эйлин стояла молча, глядя на Эйнджела. Лицо его скрывал полумрак, но она видела искорки в его глазах.

– Довольно неожиданно… – сказала она.

Он потянул ее за руку, и она поднялась на ступеньку выше.

– Нет, не неожиданно. Я думаю о тебе каждый день. А ты, Эйлин? Ты думаешь обо мне?

Не отрывая от него глаз, она кивнула. На его лице появилось решительное выражение. Теперь ей уже не сбежать.

Эйнджел склонился к ней и поцеловал. Эйлин вдруг ощутила слабость и одновременно – желание крепко прижаться к нему. Она встала на цыпочки и прижала свои губы к его губам. Застонав, он обхватил Эйлин за талию и увлек по коридору. Он расстегнул ее кофту, и его рука скользнула под тонкую ткань.

Эйлин отстранилась.

– Все это как-то неожиданно…

– Ты не готова к этому? – спросил Эйнджел.

– Ты собирался показать мне свой дом, помнишь?

Эйлин чувствовала себя неловко. Чак всегда говорил, что она скучна в постели.

Эйнджел провел ее в комнату и включил свет. Стены были обшиты деревянными панелями, в оконной нише – диванчик. В центре комнаты Эйлин увидела уже знакомый ей предмет мебели.

– Ты что, коллекционируешь оттоманки?

Эйнджел выглядел чрезвычайно довольным.

– Как сказать… вообще-то это диван тет-а-тет.

– Не знаю… выглядит как большая квадратная оттоманка. На вид старая…

– Она была здесь, когда я купил дом. Говорят, она стояла в гостиной. Наверное, особенно этот диван нравился молодым людям – раньше нравы были строже, а на этой кушетке легко было словно случайно соприкоснуться плечами или руками. Ты только представь себе – жаркая луизианская ночь, в зале толпятся гости, юноши пожирают взглядом девушек, а у тех легкие платья с низким вырезом корсажа…

Эйлин уставилась на Эйнджела.

– Я-то себе могу это представить, но не думала, что и у тебя такое пылкое воображение.

– Я люблю изучать историю, особенно социальную. Устал от войны.

– Вы с Финном воевали вместе?

– Мы встретились в полевом госпитале и подружились.

– Я открываю в тебе новые грани. Ты сделаешь из этого дома нечто невероятное.

– Я постараюсь. – Эйнджел протянул Эйлин руку. – А сейчас я покажу тебе самое лучшее, что есть на сегодняшний день в моем доме.

Он провел ее по коридору и распахнул двери. Эйлин очутилась в удивительной ванной комнате. Стены от пола до потолка были выложены белой неглазурованной плиткой, вдоль стен шли каменные скамьи, собственно душевой кабины не было – душевые головки торчали из каждой стены.

– Никогда ничего подобного не видела, – сказала Эйлин.

Эйнджел повернул ручку на стене, и Эйлин решила, что он хочет сделать свет ярче. Вместо этого белое полотнище на потолке, похожее на парчу, распахнулось, открыв удивленному взору Эйлин небо. Шел дождь, и стеклянная крыша была покрыта крупными каплями, но в ясную ночь отсюда можно было смотреть на звезды.

Но самым удивительным здесь была ванна из массивного стекла. Она стояла на металлических ножках в самом центре комнаты. В стены были вмонтированы зеркала, так что принимавший ванну мог созерцать себя с разных сторон. Ванна была огромной. Эйлин не могла оторвать от нее глаз.

– Ты пригласил дизайнера? – спросила она. – Какое воображение!

– Да, парень из Туссена, Марк Жирар. Энни, кузина Финна, порекомендовала мне его. Он – архитектор, сделал всю планировку.

– Я знаю Энни, она жила когда-то в Пойнт-Джуде.

В противоположном конце ванной комнаты были еще одни двери. Эйнджел увидел, что Эйлин смотрит на них.

– Там будет спальня, но отделка еще не закончена. Впрочем, спать там можно. Ванну я еще не испытывал, все время спешу, время есть только на душ. Тебе не кажется, что в воде есть что-то чувственное, Эйлин?

Эйлин замерла.

– Да… да, наверное.

Эйнджел повернул кран, и в ванну хлынула вода.

– Что ты делаешь? – спросила Эйлин.

– Показываю тебе, как выглядит ванна с водой. Можем добавить пены, если хочешь.

Ну и как она должна была реагировать на это?

Эйлин промолчала.

Эйнджел уже не улыбался. Он стянул с себя черную футболку, и Эйлин сделала шаг назад. Его тело было совершенно – крепкие мышцы и ни грамма лишнего жира. Эйлин не могла оторвать взгляд от его плоского живота.

Эйнджел шагнул к ней, расстегивая ремень. Эйлин попятилась и уперлась спиной в запотевшую стену.

– Мы же не хотим, чтобы вода перелилась через край? – спросил он.

– Кристиан… мы не должны…

– Когда ты называешь меня по имени, это значит, у меня проблемы.

Он расстегнул ее кофту и стянул ее с плеч.

– Конечно, мы должны. Я думаю о том, что я хочу, и о том, чего хочешь ты.

Быстрым движением он снял с нее брюки вместе с трусиками, опустился на колени и прижался губами к ее бедрам. Вскрикнув, Эйлин запустила пальцы в его густые волосы. Опустив Эйлин на скамью, он положил ее ноги себе на плечи и принялся ласкать языком ее пульсирующую плоть.

По телу Эйлин прокатилась волна удовольствия, она застонала. Не говоря ни слова, Эйнджел подхватил ее и опустил в ванну.

Ванна была глубокой, и Эйлин погрузилась в воду с головой. Вынырнув, она отвела от лица мокрые волосы. Сердце ее бешено колотилось, тело трепетало, но Эйлин не была невинной девушкой, она знала, чего хочет Эйнджел.

Он стоял рядом с ванной и внимательно смотрел на Эйлин. Потом рывком стянул джинсы и плавки, и его пенис вырвался на свободу. Эйлин окатила жаркая волна.

Эйнджел шагнул в ванну и опустился на Эйлин, разводя ее ноги. Кончиками пальцев через кружево бюстгальтера он массировал ее соски.

– Кристиан, пожалуйста… сейчас… – простонала она.

Он снял с нее бюстгальтер и отбросил его в сторону.

Обхватив ее за талию, он прижал ее к себе и поцеловал, потом кончиком языка стал ласкать ее губы. Эйлин обняла его за шею, и их губы слились в долгом поцелуе. Она опустила руку и направила его в себя. Он вошел в нее, огромный, твердый… От их быстрых движений вода выплескивалась из ванны. Тело Эйлин выгнулось в страстном ожидании разрядки, и в эту минуту…

Стеклянный потолок над ними взорвался сотней осколков.

Выстрел. Кто-то выстрелил сначала в стеклянный потолок, а теперь целился в них.

Эйнджел накрыл собой Эйлин, ее лицо уткнулось в его шею.

– Все хорошо, – сказал он, и она ощутила, как напряжено его тело. – Давай.

Он выпрыгнул из ванны и вытащил Эйлин. Они поползли по полу, усыпанному острыми осколками, и в этот момент раздался еще один выстрел.

Эйнджел втолкнул Эйлин в душ, закрыв ее своим телом.

– Под таким углом он не сможет целиться, – сказал он.

Что он имеет в виду? Что происходит?

На крыше послышалось какое-то шуршание. Эйнджел выскочил из душа и бросился к двери.

– Не преследуй его! – крикнула Эйлин.

– Если это профессионал, мне его не поймать, но я увижу его машину! – прокричал Эйнджел в ответ.

Эйлин, вся дрожа, скорчилась на полу в душе. Пол ванной комнаты был усыпан сверкающими осколками стекла.

Первая пуля, должно быть, срикошетила от зеркала. Вторая попала в ванну, и оттуда теперь тонкой струйкой вытекала вода.

Глава 11

Эйлин проползла по усыпанному осколками полу, схватила свой спортивный костюм и натянула его на мокрое тело.

Вода, выливавшаяся из ванны, не успевала уходить в сток, и на полу уже блестела большая лужа. Джинсы Эйнджела насквозь промокли, но Эйлин подхватила их и устремилась к двери, наступая на осколки стекла.

Выбравшись из ванной комнаты, она увидела, что Эйнджел выключил везде свет.

Спотыкаясь и ударяясь о стену, Эйлин добралась до коридора. Весь дом был погружен в темноту. Значит, Эйнджел предпочитает действовать наощупь. Или выключил свет, чтобы не представлять собой мишень для стрелявшего.

Эйлин опустилась на колени и ползла вперед, пока ее голова не уперлась в балюстраду. Тогда она снова поднялась на ноги, перебросив мокрые джинсы Эйнджела через плечо, и принялась осторожно спускаться по лестнице.

В открытую настежь входную дверь дул холодный ветер, засыпая холл листьями. Эйлин вдруг вспомнила о револьвере, лежавшем в ее сумочке. Сумочка осталась в гостиной. Она двигалась к ней ужасно медленно, но понимала, что свет лучше не включать. Эйнджел где-то там, снаружи… что он там делает?

Кто и зачем пытался убить их?

Эйлин усилием воли попыталась взять себя в руки. По крайней мере, теперь у нее в руке револьвер. Скользнув к входной двери, она прижалась к стене и прислушалась, но услышала только шум дождя и завывание ветра.

Выбежав на улицу, Эйлин метнулась налево, в высокий густой кустарник. Раздвигая ветки руками, она вслушивалась в ночь. Теперь она совсем промокла.

Кто бы ни стрелял в них, он, наверное, уже был далеко, но она все же не решилась крикнуть.

– Эйнджел, – позвала она шепотом. – Эйднджел?

Эйнджел не отвечал. Она напрягла слух, но напрасно.

Держа его джинсы перед собой, Эйлин согнулась и двинулась вперед.

– Черт бы тебя побрал, Эйнджел, – пробормотала она. – Ты убегаешь, а я должна прятаться в душе?

С каждой секундой она злилась все больше. Это не она напросилась к нему домой, да еще просидела там бог знает сколько времени. Она наморщила нос. Ладно, здесь холодно и сыро, но, по крайней мере, безопаснее, чем в доме.

Очень осторожно, держа револьвер наготове, Эйлин выскользнула из кустов. Если ей удастся обойти дом, она…

В этот момент чья-то стальная рука зажала ей рот. От ужаса сердце Эйлин чуть не выскочило из груди.

Яростно извиваясь, она попыталась освободиться. Пробовала крикнуть, но издала только слабый писк.

– Эйлин, – раздался голос Эйнджела, – ради бога, прекрати пинаться. Я принял тебя за врага.

Стальная хватка разжалась.

– Ты меня до смерти напугал…

– Стрелок убрался. Когда я услышал тебя, решил, что он вернулся.

– Никогда в жизни не испытывала такого страха, – сказала она. – Я взяла твои джинсы, но уронила их.

Эйлин принялась ощупывать землю.

– Лучше тебе на меня не смотреть, – шепнул Эйнджел, – иначе нервное потрясение тебе обеспечено.

– Пошел к черту.

Эйлин нашла джинсы, повернулась к Эйнджелу и бросила их ему.

– Одевайся.

Он, чертыхаясь, натягивал на себя холодную мокрую ткань. Наконец, сделав последнее усилие, он застегнул молнию.

– Ты не хочешь спросить, почему твои джинсы вымокли до нитки? Они лежали на полу. А в ванне дыра от пули. Если бы не сток, там случился бы потоп.

– Прости, – сказал Эйнджел, – не думал, что так получится.

– Конечно. Пули-то предназначались нам.

– Не думай об этом. Мне не удалось увидеть его машину, должно быть, припарковался где-то в стороне, я слышал звук мотора.

– Ты позвонил в полицию?

– Еще нет. Сначала хочу осмотреться. Поднимусь на крышу, погляжу, что там.

– Но сейчас темно.

– Я привык работать в темноте. Ты умеешь обращаться с этим револьвером?

– Да. Мой отец… он был шефом полиции… научил нас.

– Хорошо. – Эйнджел вздохнул.

– Мы больше не можем это скрывать, Эйнджел, – сказала она. – Я уже была готова поверить, что происшествие на болоте…

– Простая случайность? Теперь ты в этом не уверена. Я тоже. Но прошу тебя, дай мне немного времени. Потом мы свяжемся с полицией. Все равно они тут ничем помочь не смогут.

– Ты не веришь, что те, кто живет в маленьких городках, на что-то способны?

– Чушь, – сказал он. – Идем. – Взяв Эйлин за плечи, он поцеловал ее. Потом, нехотя прервав поцелуй, пригладил ее мокрые волосы. – Нам еще кое-что нужно сделать.

– Как ты думаешь, что будет? – спросила Эйлин. – Думаешь, тут замешаны эти бандиты?

– Я не знаю. Правда не знаю.

– Где ты научился работать в темноте?

В нем было столько загадок.

– В Южной Африке, – поколебавшись, ответил он. – В джунглях. Я несколько лет работал на ЦРУ.

Где-то вдали послышался шум мотора. Звук постепенно становился все громче.

Эйлин обернулась к Эйнджелу:

– Кто-то едет.

– Кого там еще принесло? – Эйнджел прислушался. – Он едет сюда, здесь в округе больше домов нет. Ты никому не звонила?

Она покачала головой.

Сквозь тьму пробился свет фар. Эйлин почувствовала, что задыхается.

– Стой здесь, – прошептал Эйнджел, – и ради всего святого, Эйлин, не двигайся.

– Не забудь, кто-то хотел убить нас. Вдруг это он вернулся?

– Он бы не стал так рисковать. Черт… это не может быть он. Сначала застать врасплох, а потом подойти к двери, позвонить и извиниться? Это уже слишком.

Машина притормозила у дома, и из нее кто-то вышел. Мужчина. Он подошел к открытой двери, и Эйлин почувствовала, как кровь бросилась ей в голову.

– Кажется, настало время удивить нашего гостя, – сказал Эйнджел, сжимая в руке револьвер.

– Это Чак!

Он повернулся к ней:

– Кто? Чак? Твой муж?

– Бывший муж.

Эйлин едва могла говорить, губы не слушались ее.

– Он что, здесь, в Пойнт-Джуде? И давно тебе об этом известно?

– Сегодня узнала. Вот почему я уходила из магазина. Он ждал меня на парковке. Позвонил и сказал, что хочет поговорить.

– И ты пошла? Этот ублюдок унижал и бил тебя. Почему ты ничего мне не сказала?

– Не надо… я просто хотела, чтобы он убрался из города.

Эйлин боялась Чака и боялась того, что может произойти, вздумай он явиться к Эйнджелу. Хотя откуда ему было знать, где она была? С тех пор как Чак уехал из города, он ничего не знал о ее жизни. Или знал?

– Я ненавижу его, – сказала она сквозь зубы. – Он не должен был возвращаться.

– Ты уверена, что это он?

Чак подошел к двери и прислушался.

– Уверена.

– И зачем, по-твоему, он здесь?

– Не знаю. – Эйлин прижала пальцы к губам. – Он получил работу на буровой вышке, и я думала, что никогда больше не увижу его. Он сказал, что вернулся ради Аарона… и меня.

– Правда? Если он работал на вышке, значит, для него не проблема забраться на крышу.

– Он бы не стал этого делать.

Эйнджел промолчал. Она коснулась его руки.

– Я хочу сказать, что он, конечно, эгоист и изменял мне, но я не думаю, что он может быть опасным.

Если только он не наедине с женщиной, которая не может себя защитить.

– Ты так не думаешь? Но ты не уверена? – Эйнджел обнял ее. – Ты вся дрожишь.

– Давай останемся здесь и подождем, пока он уйдет, – пробормотала она.

– Это если он быстро уберется отсюда. А если вздумает задержаться, я помогу ему.

– Я не хочу иметь с ним ничего общего, – сказала Эйлин, – он не нужен ни мне, ни Аарону. Но кажется, он хочет вернуться.

Эйнджел поцеловал ее в ухо.

– Что бы он там ни решил, я позабочусь о том, чтобы он не причинил тебе вреда.

На мгновение Эйлин поверила, что он может все. Но что-то в нем пугало ее. Ведь она совсем не знала этого человека. Кто знает, что еще он скрывает?

– Эйнджел… – Ее голос оборвался – Чак вошел в дом. – Он вошел и даже не позвонил в дверь.

– Стой здесь, – жестко сказал Эйнджел. – Пожалуйста. Я пойду и потолкую с ним. Он скоро уйдет.

Эйлин стояла под дождем, промокшая до нитки. Ночной холод пробирал до костей, у нее начали стучать зубы. Она подошла к дубу и прижалась к его стволу. Мысль о том, что может произойти в доме, приводила ее в ужас, и она не знала, что пугало ее больше – арест Эйнджела за убийство Чака или Чак, пытающийся убить Эйнджела.

С револьвером в руке Эйнджел подошел к дому. Чак, появившийся на пороге, увидел оружие и поднял руки. Эйлин находилась слишком далеко и не слышала того, что он сказал. Она видела только, как Чак помахал руками и рассмеялся.

Эйлин стала пробираться через кусты. Она хотела услышать то, что говорил Чак. Это было ее дело. В темноте она разглядела очертания машины Чака. Это был «форд-таурус».

Эйнджел убрал револьвер в карман, и Чак опустил руки и привалился к дверному косяку. Эйлин заметила, что на его висках появилась седина, но он по-прежнему выглядел хорошо – стройный, подтянутый. Интересно, зачем он все-таки приехал.

Ему всегда нравилась работа на вышках и деньги, которые он там зарабатывал, а когда он приезжал в город, его любимым занятием было напиться и избивать ее.

Когда он пил, белки его глаз краснели, лицо наливалось кровью. Однажды он завернул бутылку из-под виски в полотенце и принялся бить ее по ногам, спине. После этого на ее теле долго не заживали синяки.

Слезы текли по щекам Эйлин, смешиваясь со струями дождя.

А двое мужчин продолжали свой разговор. Она видела, как напряглась спина Эйнджела. Он мотнул головой в сторону машины Чака, но тот не пошевелился.

Ну хватит, решила Эйлин, выбралась из кустов и зашагала к дому, сжимая в руке револьвер. Чак сделал шаг вперед. Эйнджел оглянулся и пожал плечами, словно знал, что рано или поздно она придет.

– Вот и ты, детка, – сказал Чак, и Эйлин передернуло. – Из твоего приятеля слова не вытащишь, но я знал, что ты где-то поблизости. Видел твой фургон.

– Что ты здесь делаешь, Чак? – спросила Эйлин.

– А ты как думаешь? Нам нужно поговорить.

Эйлин не хотела, чтобы Эйнджел вмешивался в их разговор.

– Я не собираюсь говорить с тобой ни сейчас, ни потом. Не знаю, зачем ты вернулся, но здесь тебе нечего делать.

Чак пристально посмотрел на нее, и Эйлин увидела в его глазах знакомый злой огонек.

– Что здесь происходит? – спросил он. – В какую игру вы играете? Бегаете в темноте под дождем с оружием…

– Не твое дело, – выпалила Эйлин.

– Это что, твой новый дружок? – поинтересовался Чак, окидывая Эйнджела скептическим взглядом.

– Я хочу, чтобы ты ушел.

– Ну не надо так. У нас слишком много общего. Это, надо полагать, Эйнджел?

Эйнджел кивнул, не сводя глаз с Эйлин.

– А Сонни, значит, твой мальчик?

– Мой племянник.

– Он держит Аарона на коротком поводке. Вышел ко мне и все твердил, чтобы я убирался.

Эйлин почувствовала симпатию к Сонни.

– Они заботятся друг о друге.

Она сама не ожидала от себя таких слов.

– Аарон мне кое-что сказал, но этот Сонни всякий раз затыкал мне рот. В конце концов он захлопнул дверь прямо перед моим носом. В моем доме закрыл передо мной дверь!

– Это больше не твой дом, – сказала Эйлин, пугаясь при мысли, что Аарон стал свидетелем этой сцены.

– А этот мальчонка, Сонни, ругается как заправский алкоголик.

– Только если его вынудят, – холодно сказал Эйнджел.

– А что такого? Разве отец не может узнать у сына, где его мать?

Вот, значит, как Чак сюда добрался. Он использовал Аарона. Эйлин охватила бессильная ярость.

– Не беспокойся, – сказал Чак, – что с мальчишек взять? Они пользуются любым случаем, чтобы порисоваться. Я, кстати, пока собираюсь остаться в городе. Мне здесь нравится. И Аарону я нужен. Тебе не следовало бы оставлять его одного ночью. Он же освобожден условно, разве нет?

– Нет! – взорвалась Эйлин. – И шестнадцатилетним не нужна нянька.

– Судя по тому, что я слышал, у него были проблемы, и лучше бы за ним приглядывать, – сказал Чак и шагнул к ней. – Наверное, в этом есть и моя вина. Позволь мне помочь. Мне кажется, мы с сыном должны лучше узнать друг друга.

Эйлин не могла вымолвить ни слова и не осмеливалась взглянуть на Эйнджела.

– У нас все хорошо, – ответила она наконец, собрав все свои силы. – Мы справились, когда ты бросил нас, справимся и сейчас. Аарону не нужны новые потрясения.

Чак отвернулся.

– Мне не следовало приезжать сюда ночью. Я был не прав. Забавно, но мужчина всегда думает о женщине как о своей, даже если расстался с ней. Мы долго были вместе, Эйлин, и я привык к тебе. Любовь так легко не умирает.

Эйлин не верила своим ушам. И это говорит Чак, который изменял ей направо и налево.

Эйнджел откашлялся. Эйлин взглянула на него и увидела вопросительно поднятые брови. Ей достаточно было подать знак, и он выкинет Чака отсюда. И тогда у нее появится еще больше проблем, к которым она пока не готова. Она чуть заметно покачала головой.

– Ты, как всегда, ошибаешься, – сказала она. – Я хочу, чтобы ты ушел.

– Хорошо.

Она удивленно посмотрела на Чака. Он сделал несколько шагов по направлению к ней. Эйнджел напрягся, и Эйлин поняла, что, если понадобится, он может двигаться очень быстро.

– Ты позволишь мне сказать тебе буквально пару слов? – спросил Чак. – Потом я уйду, обещаю.

Она думала, что Эйнджел возразит, но он хранил молчание и даже отошел на несколько шагов, чтобы не мешать разговору. Эйлин задрожала. Она хорошо помнила, чем в прошлом заканчивались такие «разговоры» с Чаком.

– Ладно, говори что хотел, но не приближайся ко мне, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

– Как скажешь. Я был не прав, – тихо сказал Чак. – Я не думаю, что это случится сегодня, но, пожалуйста, прости меня, детка. Я напугал тебя своим появлением, но я боялся – если ты узнаешь, что я в городе, не захочешь меня видеть.

Эйлин молчала.

– Подумай, мы еще можем все вернуть.

Эйлин втянула воздух через сжатые зубы и покачала головой. Ее замутило. Чак пристально смотрел на нее, и она видела, как блестят его глаза. Словно он вот-вот заплачет. Он окинул ее взглядом, и Эйлин поежилась.

– Ты такая красивая, – сказал он и склонил голову. – И всегда была такой. А теперь я даже не имею права смотреть на тебя. Тебе не следует стоять под дождем.

Глаза защипало, и Эйлин испугалась, что сейчас расплачется. Не от слов Чака, а от того ужаса, в который он превратил ее жизнь. Она оплакивала себя.

– Я был идиотом, – продолжал Чак.

– Прошлое осталось в прошлом, – сказала Эйлин.

Чак посмотрел на нее и нахмурился:

– Мне не нравится другой мальчик. Он плохой пример для Аарона, а Аарон говорит, что это его лучший ДРУГ.

– Так и есть. Сонни – хороший мальчик, просто у него были тяжелые времена. Со временем все наладится.

Она снова защищает Сонни. Не так-то просто преодолеть свои предубеждения, но, если он помог выставить Чака из ее дома, он, по крайней мере, заслуживает благодарности. Она посмотрела на Эйнджела. Он стоял возле ее фургона.

– Что ты о нем знаешь? – спросил Чак, указывая на Эйнджела.

– Это не твое дело.

– Это мое дело, потому что касается моего сына. – Расправив плечи, он шагнул к Эйлин. – Я знаю, что хорошо для Аарона. Если я считаю, что ему нужно внимание, значит…

– Не понимаю, о чем ты. Аарон учится самостоятельно принимать решения. Он взрослеет. Закончит школу и пойдет в колледж.

– Ему нужен отец. – Чак подошел ближе. – Я должен быть рядом с ним.

Эйлин едва удержалась от того, чтобы не отшатнуться. Чак потер лицо.

– Я приехал не для того, чтобы усложнить тебе жизнь. Я просто хочу быть рядом, чтобы знать, что у тебя все в порядке. Я был не прав. Не знаю, что на меня нашло. Пожалуйста, прости меня. Я не жду, что ты примешь меня обратно, но, по крайней мере, дай мне шанс доказать тебе, что я изменился. Когда-то мы были счастливы…

– Чак…

– Аарон скучает по мне.

– Наш брак был адом, – сказала Эйлин.

– Ты слишком серьезно все воспринимала и теперь веришь в то, чего не было. Для Аарона это не очень хорошо.

– Аарон в порядке.

– Он не уверен в себе. Он переживает кризис, как все дети его возраста. Я не хочу навязываться, просто буду рядом, если вдруг понадоблюсь. И ты, надеюсь, не будешь возражать против моего общения с сыном. Это нужно нам обоим.

Эйлин было наплевать на то, что нужно Чаку Моггриджу, но она не хотела устраивать сцену здесь, перед Эйнджелом.

– Ты слишком много работаешь, – сказал Чак и протянул к ней руку. Эйлин отшатнулась. – Выглядишь уставшей.

– Спасибо за заботу, а теперь иди.

– Ты правда этого хочешь? Может быть, лучше будет, если ты вернешься со мной домой? Тебе не следует здесь оставаться.

– Это не тебе решать.

Он улыбнулся.

– Спокойной ночи, Чак.

– Помни, что я сказал. Я не хочу, чтобы ты беспокоилась о будущем Аарона. Если с тобой что-то случится, он не будет ни в чем нуждаться.

– А почему со мной что-то должно случиться? – прошептала Эйлин.

– Ну, мало ли… Расслабься. Я снял комнату на Мейн-стрит. Миленькое местечко. Вы с Аароном можете меня навещать когда захотите.

Эйлин хотелось закричать.

– Черт. Я же обещал себе, что не буду на тебя давить. – Улыбнувшись, Чак пошел к машине, остановился и обернулся. – Дорогая, не забудь, что я сказал про другого мальчика. Он подает плохой пример Аарону.

– Всего хорошего, – сказала Эйлин.

Чак достал из кармана листок бумаги.

– Это мой телефон и адрес. Ты знаешь, где я живу.

Эйлин не хотела брать листок, но Чак вложил его ей в руку, потом коснулся ее подбородка, и Эйлин отдернула голову.

– Ладно… я тебя не виню. Просто не забудь о том, что я сказал. И не бегай по парковкам среди ночи. Никогда не знаешь, кто тебя там поджидает. И не беспокойся ни о чем. И о деньгах в том числе. Ты не одна. И больше никогда не останешься одна. И Аарон никогда ни в чем не будет нуждаться.