Текст книги "Путешествие Иеро"

Они были светлокожими, подобно людям древней расы, которых Иеро видел на картинках в старинных книгах, и многие из них имели волосы каштанового и желтого оттенка. Все, мужчины, женщины и дети, были полуголыми, и все были вооружены – без сомнения, для защиты в случае атаки птиц. Они размахивали мечами, копьями, топорами и хрипло вопили, подбадривая летающих убийц, подобно публике, наблюдающей увлекательное соревнование на одном из стадионов древних времен.

Отдельно на насыпи располагалась группа мужчин в устрашающих масках, увенчанных плюмажами из перьев; рядом с ними стояли огромные барабаны. Эти люди не имели защиты от птиц и, повидимому, совершенно их не боялись. Пока Иеро наблюдал за ряжеными, они, повинуясь приказу человека с самым высоким плюмажем – очевидно, главного жреца, – согнулись над барабанами, и рокочущий грохот вновь раскатился над побережьем. Прочие зрители снова завопили, и их крики были подхвачены птицами, которые начали снижаться, сужая круги вокруг своей жертвы. Внезапно шум прекратился, и толпа замерла в нетерпеливом ожидании дальнейших событий.

Почти без размышлений Иеро послал Клоца вперед и выхватил метатель. В зубах он зажал две крохотные ракетки, чтобы иметь возможность быстро перезарядить оружие. Когда лорс стремительно выскочил на пляж, священник заметил еще одну группу людей, занимавших места на ближайшей к нему стороне насыпи, которую прежде закрывала от него скала. Это были смуглые мужчины, добротно одетые, с кожаными шляпами на головах и совершенно непохожие на остальную публику. Как и все прочие, они тоже изумленно раскрыли рты при внезапном появлении Иеро.

Птицы, напуганные атакующим лорсом и всадником, которых они приняли за единое существо с рогами, четырьмя ногами и парой рук, вспорхнули в небо – все, кроме одной, которая была так занята девушкой, что больше ничего не замечала. Пытаясь ускользнуть от нее, беглянка резко прыгнула в сторону и упала навзничь на песок. Очевидно, удар был так силен, что пленница почти потеряла сознание. Она медленно ползла по песку, но, когда птица зависла над ней, вытянув голову со страшным клювом, девушка, казалось, почувствовала это, перевернулась на спину и попыталась прикрыть лицо связанными руками.

«Она все еще готова сражаться! – с восхищением подумал Иеро. – Ничего не скажешь, эта девчонка крепко держится за жизнь!»

Он вскинул метатель и прицелился. Долгая практика в обращении со всеми видами оружия сделала это движение почти инстинктивным, но рефлекс «к бою!» срабатывал лишь тогда, когда это было нужно.

Грянул выстрел, и маленький снаряд ударил крылатое чудовище прямо в грудь. Последовала ослепительная вспышка белого пламени; затем на землю упали два больших крыла, уже ничем не соединенных друг с другом, да несколько перьев, кружась, поплыли по ветру. Иеро спрыгнул на песок, одним движением перерезал ремень, которым девушка была привязана к столбу, и перебросил ее легкое тело через переднюю луку седла.

Тем временем ошеломленные любители зрелищ, усеивающие насыпь, пришли в себя и с яростными воплями вскочили на ноги. Священник понял, что следующим номером программы будет обстрел его персоны из всех видов метательного оружия. Вскочив в седло, он ударил Клоца прикладом метателя.

– Вперед, парень! – крикнул он вслух и только тогда заметил, что выронил два снаряда, которые сжимал зубами. Он сунул метатель в кобуру м крепко обхватил девушку за талию левой рукой. К счастью, она то ли была в бессознательном состоянии, то ли являлась очень понятливым созданием – лежала совершенно неподвижно, не мешая своему нежданному спасителю.

Путь же к спасению был только один – по мелководью, в обход дальнего холма, ограничивающего пляж с востока. Клоц ринулся к урезу воды, и в это время первое копье воткнулось в песок за его задними копытами. В следующее мгновение Иеро услышал свист летящих копий, что было гораздо опаснее стрел, одна из которых проткнула левую седельную сумку.

Но основное его внимание было направлено вперед. Главный жрец или шаман с высоким плюмажем, который командовал барабанщиками в масках, покинул насыпь вместе со своей командой и устремился к морю с явным намерением перекрыть дорогу беглецам. Обстрел, к счастью, прекратился; очевидно, орда опасалась попасть в своих.

Шаман бежал впереди шайки ряженых, размахивая длинным мечом; он сбросил маску, и на его бледном узком лице и в блестящих голубых глазах Иеро прочитал яростный фанатизм. Однако в этом человеке чувствовался незаурядный интеллект, и он не был похож на тупого дикаря. Тем хуже для него, решил Иеро после мгновенного раздумья. Обладая преимуществом в скорости, он мог избежать столкновения, но лучшей стратегией было ослабить и напугать противника.

«Убей его, Клоц!» – послал он мысленную команду, продолжая железной хваткой сжимать безжизненное тело девушки. Он знал, что его приказ будет исполнен.

Большой лорс повернул чуть влево и помчался так, чтобы пересечь дорогу предводителю врагов. Шаман, опасаясь упустить беглецов, ринулся вперед еще быстрее. С воплем он поднял свой меч – и умер.

Не прерывая стремительного бега, лорс нанес страшный удар передней ногой. Огромное копыто попало жрецу в живот и отбросило его тело, изломанное и залитое кровью, в толпу помощников. Клоц мчался вдоль пляжа, и первые крики ярости и горя долетели до ушей его всадника, когда они уже выехали на мелководье и огибали скалу.

Иеро с радостью увидел, что за ней на несколько миль простирается ровное побережье. Теперь никто, ни двуногое, ни четвероногое создание не сумело бы их настичь. И священник погнал лорса вперед, намереваясь двигаться до тех пор, пока хватит силы. Единственным препятствием, которое он мог заметить, была маленькая речка, чьи воды сверкали в лучах послеполуденного солнца полумилей дальше. Она не показалась Иеро особенно широкой, и он решил, что только ее середину придется преодолевать вплавь.

Взглянув назад, священник насмешливо усмехнулся при виде маленьких фигурок, размахивающих копьями у скалы. Внезапно, будто резкое движение всколыхнуло его память, тревожная мысль мелькнула в голове. Горм! Куда подевался его товарищ и проводник? Может, он погиб? Или попал в плен? Иеро не успел еще обдумать до конца все возможные версии, как получил ответ он своего скакуна. Это поразило священника; внезапно он почувствовал, что никогда, вероятно, не сможет до конца оценить ум и сообразительность Клоца.

«Мохнатый найдет (нас) по следу/запаху (позднее), – пришел сигнал от лорса. – Он идет (в отдалении) не около воды.»

Передав эту весть, лорс погрузился в молчание и еще быстрее помчался по белому песку, устремляясь к быстро приближавшейся реке.

Далекий пронзительный вопль одной из гигантских чаек долетел до Иеро, снова заставив его оглянуться. Он подумал, что шаманы этих дикарей возможно умеют телепатически управлять птицами, и тогда скорая погоня и кровавая схватка неизбежны. Он не забыл про одинокий череп на куче плавника с дырой, пробитой в виске; здесь наверняка поработали птичьи клювы. Но для проверки этой гипотезы у него не было времени. Вскоре, к своему облегчению, он заметил, что птицы кружат высоко в небесах; наконец, вся стая потянулась в сторону моря.

Внезапно спасенная девушка что-то крикнула, затем разразилась потоком непонятных, но явно сердитых слов; одновременно она начала дрыгать ногами и извиваться, как ящерица. Иеро придержал лорса и огляделся. До реки еще оставалось несколько сотен ярдов, а крошечные фигурки их врагов едва виднелись позади.

– Я уже могу отпустить тебя, женщина, – произнес он вслух, помогая девушке устроиться на спине лорса у передней луки. Он потянулся за ножом, чтобы перерезать ремень, который все еще стягивал запястья пленницы, но первый же внимательный взгляд на нее заставил Иеро замереть в изумлении. Совершенно не смутившись, девушка ответила ему таким же пристальным взглядом.

Она была совершенно не похожа на любую из женщин, которых он видел раньше, но, несмотря на это, показалась ему прелестной. Что-то дикое, неукротимое и одновременно своеобразное и бесконечно пленительное ощущалось в ней. Ее кожа была темнее, чем у него, цвета густого шоколада; ее большие черные глаза были не светлее его собственных. Ее нос имел изящные правильные очертания, темные губы казались непривычно полными. Огромная масса спутанных волос состояла из множества вьющихся локонов, похожих на черную проволоку. Взгляд на ее крепкие небольшие груди привел Иеро к убеждению, что она значительно моложе, чем ему вначале показалось. Женщины метсов прикрывали верхнюю часть тела, но сейчас он инстинктивно почувствовал, что нагота была естественной и привычной для беглянки. Он не сомневался, что даже утрата очень короткой и порядком изношенной юбки не слишком смутила бы ее.

В свою очередь недавняя пленница изучала его бронзовое лицо с орлиным носом и короткими черными усами. Очевидно, осмотр удовлетворил ее; она подняла свои связанные руки и что-то нетерпеливо произнесла на своем непонятном языке. Иеро вытащил нож, перерезал ремень, стягивающий тонкие запястья девушки, и усадил ее лицом в сторону движения. Касаясь ее рук и стройной талии, он чувствовал, что мышцы под бархатистой кожей имеют крепость стали.

Затем священник направил Клоца к реке. По какой-то причине, которую он не мог понять, его мысли обратились к этому не очень внушительному потоку. Казалось, с рекой было связано нечто очень важное, какое-то обстоятельство, которое непременно полагалось вспомнить. Имело ли оно отношение к людям, бесновавшимся позади в амфитеатре на маленьком пляже? Или это ощущение вины – из-за того, что он рискнул успехом своего предприятия, поддавшись чувству жалости к девушке, которую никогда не видел раньше? Нет, дьвольщина, не то! Проклятье, думай о реке, это как-то связано с рекой!

Предчувствие, что так мучило его, превратилось в ясную и четкую мысль с некоторым опозданием. Они уже достигли реки, и священник увидел длинное каноэ, пересекавшее мутный поток под ударами дюжины весел. Когда белокожие гребцы заметили их, свирепые крики огласили окрестность, и весла заработали еще быстрее.

Конечно же – деревня или временный лагерь! Укрытый от налета с моря, поселок должен лежать у реки, коль не встретился раньше! Там, на пляже, Иеро почти догадался об этом. Среди зрителей было множество женщин и детей; значит, поселок где-то неподалеку, иначе они не смогли бы дойти сюда. Вероятно, сообщение о случившемся передали в лагерь с помощью примитивной, но действенной телепатической связи. Это искусство было известно не только в Канде; им, хотя и в меньшей степени, владели все народы континента. Очевидно, у этого племени белых дикарей были неплохие шаманы.

Пока эти мысли проносились у Иеро в голове, он лихорадочно заряжал метатель, одновременно посылая Клоца в воду. Если они попадут в ловушку на берегу… Нет это не годится! Лучше рискнуть и войти в реку. Поток был не больше нескольких ярдов шириной; за ним простирался ровный и заманчиво пустой пляж.

Сидевшая перед ним девушка, не говоря ни слова, потянулась назад и вытащила копье, притороченное к седлу. Непроизвольное высокомерие этого жеста заставило Иеро усмехнуться. Она, похоже, была весьма упорным созданием – и не робким!

С метателем его постигла неудача. Он долго целился, но когда Клоц шагнул в воду, от толчка случайно надавил на спусковой крючок. Выстрел был безнадежно испорчен, ракета ушла в сторону. Времени перезарядить карабин не было, каноэ слишком приблизилось к ним. Его острый нос плясал уже в нескольких ярдах от лорса, энергично плывущего к противоположному берегу.

Но экипаж этой лодки никогда не видел северного зверя и не имел представления об опасности, которой грозил им союз опытного киллмена с могучим животным. Обхватив обеими руками девушку, Иеро крепко сжал ногами лорсиные бока и приказал Клоцу нырнуть. «Вниз, парень, вниз! – послал он мысленную команду. – Двигайся под ними!» Опускаясь вместе со своим скакуном под воду, он видел ошеломленные лица гребцов; некоторые из них уже отложили весла и взялись за оружие, изготовившись к схватке.

Клоц, вследствие своей ловкости или удачи – с этим Иеро никогда не смог бы до конца разобраться – беспрепятственно шел по речному дну, ступая острожно, но уверенно. Священник, закрыв глаза, согнулся над своим неожиданным призом, защищая девушку от удара сверху. Он почувствовал, как каноэ скользнуло над ним, задев спину. В следующий момент лодка наткнулась на круп Клоца, который не собирался разводить лишние церемонии. Слегка присев на задние ноги, он мощным толчком послал суденышко вверх.

Когда два полузадохнувшихся человека и лорс явились из-под воды на свет дня, каноэ, подброшенное в воздух, развалилось, раскидав свой бравый экипаж в разных направлениях. Эти люди умели плавать, и Иеро с облегчением заметил, что на этот раз дело, кажется, обойдется без смертельного исхода. Священник умел быть безжалостным к врагам Аббатств, но ему претило убивать людей, чьей единственной виной являлось невежество.

Лорс нес своих всадников среди бессильных угроз и невнятных воплей, заглушаемых плеском воды. Они достигли восточного берега, и Иеро, насмешливо прищурив глаза, помахал рукой барахтающимся в воде врагам.

В косых лучах заходящего солнца перед всадниками неслись их гигантские тени. Иеро отпустил девушку, и она, слегка согнув ноги, сидела прямо перед ним. Длинная царапина на ее плече и спине начала кровоточить, и мили через две священник велел лорсу остановиться. Спрыгнув на землю, он усмехнулся, увидев, что девушка все еще сжимает копье.

– Хмм… Пожалуй, ты можешь положить его обратно, – сказал он, указывая на петлю под седлом, в которой закреплялось оружие. Она что-то пробормотала, огляделась вокруг, кивнула головой, не обнаружив опасности, и, вставив древко копья в петлю, соскочила вниз.

Девушка с любопытством наблюдала за тем, как Иеро достает мешочек с медицинскими принадлежностями, и послушно кивнула, когда он жестом показал, что хочет перевязать ее царапину. Являлось ли это свидетельством доверия или покорности, священник пока не понял. Даже с чудодейственной мазью, которой его снабдили врачи Аббатств, обработка раны была неприятным процессом, но девушка не издала ни звука. Наконец он забинтовал ссадину и снова посадил ее на спину лорса. Укладывая обратно мешочек с лекарствами, он заметил, что девушка прильнула к длинной шее Клоца и легонько почесывает его за ушами, что лорс очень любил. Теперь Иеро без колебания был готов дать ей самый высокий балл за умение обращаться с животными.

Поднявшись в седло, он по привычке оглянулся назад, но погони не заметил. Над пляжем вздымались лишь покатые силуэты дюн с торчащими кое-где скалами. Никакого движения, ни шороха, ни подозрительного запаха – только тихий плеск волн и шипение пены на белом песке.

Был поздний вечер, низкие облака багровели на западе, освещенные последними лучами солнца. Настало время выбирать место для лагеря, но они проехали только несколько миль, а Иеро не без оснований считал, что дикари умеют выслеживать добычу. Убийство шамана могло привести их в такую ярость, что они начнут упорное преследование, дабы отомстить за его смерть. Девушка, однако, нуждалась в пище и хорошем отдыхе. Она казалась крепкой и сильной, но то, что ей пришлось вынести в этот день, было свыше человеческих сил. Священник тоже чувствовал усталость, хотя на его долю выпало значительно меньше утомительных приключений.

После часа езды почти в полной темноте впереди замаячила вода. Было невозможно установить, насколько широким являлся поток, и переплывать его во тьме показалось Иеро рискованным. Он повернул лорса, и путники поехали вдоль этой реки или ручья вверх по течению. Их движение поневоле замедлилось, так как берег зарос кактусами, соснами и кустарником. Пристально всматриваясь в поросший деревьями прибрежный откос, Иеро заметил слева темный холмик. Приказав Клоцу двигаться в этом направлении, он с удивлением обнаружил, что «холмик» является необычным круглым кустарником или низким деревом, около сорока футов в высоту, с толстым центральным стволом. Его ветви простирались низко над землей и образовывали плотный естественный шатер, нависая над пространством диаметром в несколько ярдов.

Расседлав лорса и велев бдительно нести охрану, Иеро отправил его кормиться. На сей раз он решил рискнуть и развел крохотный костер. Когда вспыхнувшее пламя осветило их убежище, ему вдруг подумалось, что нет никакой нужды разжигать огонь; он просто хотел увидеть лицо девушки. Это открытие вызвало у него досаду.

Она сидела спокойно, обхватив колени тонкими руками, пока Иеро распаковывал сумки. Когда он протягивал ей еду или воду во фляге, она молчаливо принимала все это, не делая попыток заговорить. Закончив короткий ужин, девушка стряхнула крошки с коленей и уставилась в огонь, спокойная и безразличная. Очевидно, пришло время попытаться наладить контакт.

Для этого было четыре возможности. Вскоре выяснилось, что она не понимает метсианский язык, наречие западных иннейцев и ничего не ведает о языке знаков. Но когда Иеро испробовал батви, жаргон купцов и торговцев, она впервые улыбнулась и ответила. У нее был непривычный акцент, и произношение многих слов звучало для метса странно. Но Иеро догадывался, что если сам он пришел с одного конца длинной торговой дороги, то ее родина, скорее всего, была на другом, за тысячи миль от лесов Канды.

– Откуда ты? – был ее первый вопрос. – Твое лицо похоже на лица торговцев невольниками, продавших меня бледнокожим дикарям, но ты ездишь на чудесном животном, которое умеет сражаться, и ты спас меня от этих варваров. Но почему? Ты ведь ничем мне не обязан!

– Вначале я хотел бы кое-что узнать о тебе, – прервал ее Иеро. – Как твое имя, девушка, кто ты такая и каким образом появилась в здешних краях?

– Я – Лучар, – промолвила она. Ее голос был высоким и тонким, но приятного тембра. Она назвала свое имя с достоинством; я – это я, прозвучало в этом коротком ответе. Так мог говорить лишь человек, обладающий чувством самоуважения. Иеро это понравилось, как нравилось многое в странной девушке, но данный факт он решил сохранить про себя.

– Прекрасно, Лучар, – произнес он, – нет никаких сомнений, что у тебя красивое имя. Но что ты скажешь относительно других моих вопросов? А также о том, что я могу сделать для тебя? – добавил священник.

– Я убежала из дома… – Ее голос, как и лицо, были сейчас спокойными, лишенными какой-либо эмоциональной окраски; казалось, она просто констатирует факт, не более того. Однако Иеро заметил, что девушка внимательно наблюдает за ним, и что глаза ее блеснули в свете костра. – Моя родина далеко, очень далеко от этого моря, я думаю, вон там! – И она уверенно показала на северо-запад, в направлении хвойного океана Тайга.

– А я думаю, что ты шутишь, – сухо заявил священник, – потому что сам пришел оттуда. И я никогда не слышал, чтобы в наших краях жили похожие на тебя люди. Но не надо мучиться с географией, – добавил он, пытаясь смягчить свой резкий тон, – это неважно. Лучше расскажи мне о своей стране. Она похожа на эту? Какой народ населяет ее? Ты назвала этих бледнокожих варварами. Странное слово в устах девушки-рабыни!

Им было не просто говорить друг с другом. То и дело приходилось уточнять некоторые слова, которые они понимали по-разному, догадываться о смысле неизвестных выражений и учитывать различия в произношении. Но они оба обладали острым умом и быстро нашли общий язык. С каждой минутой, с каждой произнесенной фразой они понимали друг друга все лучше и лучше.

– Мой народ силен и могуществен, – сказала девушка твердо. – Наши люди живут в каменных городах, а не в грязных хижинах из шкур и ветвей. Они – великие воины, и даже большой рогатый зверь не смог бы спасти тебя, как он это сделал днем на реке, если бы тебе пришлось сражаться с нашими мужчинами.

«Только женщина, – подумал Иеро с горечью, – может приписать Клоцу наш успех». Он покачал головой и произнес вслух:

– Ну, ладно, твой народ велик и силен. Но ты-то что делаешь здесь? Я полагаю, ты проделала долгий путь, пока добиралась в эти места из своей страны.

– Мне хочется, – заявила она, – чтобы ты первым рассказал, кто ты такой и откуда явился к этому морю. И что-то я не расслышала твоих титулов… Какое положение ты занимаешь в своей стране? Благородный ли ты человек или низкорожденный?

– Я – пер Иеро Дистин, киллмен и священник-заклинатель Универсальной Церкви. И я не вижу причин, почему голую девчонку-рабыню могут интересовать мое положение и титулы. Я – человек, который спас тебя от очень неприятной смерти! Разве этого не достаточно? – Он сердито сверкнул глазами, но его слова не произвели на Лучар никакого впечатления.

– Твоя церковь не может быть универсальной, – сказала она спокойно, – ведь я ничего не слышала о ней. Этому не приходится удивляться, сэр священник, так как истинная церковь существует только в моей стране. И если бы у нас кто-нибудь, похожий на тебя, с такой вот дурацкой раскраской на лице, заявил, что является священником, то без промедления отправился бы в дом умалишенных. Должна еще сказать, – продолжала она спокойным лекторским тоном, – что я не всегда была девчонкой-рабыней, и любой благородный человек, обладающий приличными манерами, мог бы это заметить.

Несмотря на привитую в школе Аббатства выдержку и умение общаться с людьми, эта речь привела Иеро в некоторое замешательство.

– Приношу свои извинения вашей светлости, – кисло заметил он. – Я полагаю, вы были принцессой в вашем могущественном королевстве, обрученной с недостойным поклонником, и вы предпочли сбежать из дома, нежели выйти за него замуж. Я верно излагаю суть дела?

Лучар уставилась на него, открыв рот.

– Откуда ты узнал все это? Может быть, ты шпион моего отца или Эфраима, посланный, чтобы вернуть меня обратно?

В свою очередь Иеро в недоумении уставился на нее, после чего расхохотался самым неприличным образом.

– Боже мой, – воскликнул он сквозь смех, – эти фантазии можно извлечь из головы любой девчонки, наслушавшейся древних сказок! Давай прекратим тратить время на эти бредни, согласна? Я желаю получить ответы на свои вопросы. И должен предупредить, что у меня есть свои способы для получения правдивых ответов, если только деликатное воспитание и манеры, которыми ты хвастаешь, плюс некоторая благодарность за спасение, не доставят их добровольно. Теперь начинай рассказывать! Из какого места ты явилась? Если ты в самом деле не знаешь, где твоя страна, то скажи мне хотя бы, как она называется? И каким образом ты очутилась здесь?

Девушка мрачно посмотрела на него, ее глаза сузились, как будто в задумчивости. Затем лицо ее прояснилось, она приняла решение и заговорила мягко и смущенно.

– Прости, пер Иеро, я не хотела грубить тебе. Очевидно, я так долго была важной персоной, что мне очень трудно снова стать обычным человеком. Думаю, что моя страна лежит где-то на юге – только, видишь ли, теперь я не знаю, где этот юг. Я действительно жила в городе, и этот дикий берег, скалы и болота – совсем не то, к чему я привыкла. О, да, моя страна называется Д'Алви и лежит на побережье соленого моря Лантик. Что еще ты хочешь знать?

– Ну, – произнес Иеро с улыбкой, – это уже значительно лучше. Должен заметить, что я вовсе не такой дрянной человек, как тебе могло показаться. Только запомни, девочка, что я люблю правдивую речь, а потому оставь свои фантастические истории для детишек, и мы будем друзьями. Расскажи теперь, как ты оказалась в том довольно неприятном положении, в котором я тебя застал.

Пока крошечное пламя костра плясало на тонких ветках, Лучар поведала ему свою историю. Хотя Иеро поверил ей не больше, чем наполовину, и этого было достаточно, чтобы приковать его внимание.

Судя по ее рассказу, она действительно пришла с далекого юго-востока – оттуда, куда направлялся он сам. Это заставило его с особым вниманием ловить каждое ее слово, каждую фразу.

Ее страна была землей каменных городов и тропических лесов, гигантские деревья которых достигали небес. Еще это была земля постоянных сражений, крови и смерти, земля огромных зверей и воинственных людей. Церковь и духовенство, насколько он понял, как и Аббатства, проповедовали мир, терпимость и сотрудничество, но священники не имели возможности прекратить войны между различными городами и государствами. Их социальная структура включала несколько слоев – касты благородных дворян, купцов, ремесленников, крепостных крестьян; во главе стояли самодержавные властители. Государства обладали армиями, настолько крупными, насколько позволяла их экономика, основанная на налогах, взыскиваемых с крестьян.

Иеро засыпал девушку градом вопросов:

– Умеют ли ваши люди читать и писать? Есть ли у вас старые книги о прошлом? Знаешь ли ты о Смерти?

Конечно, они умели читать и писать, отвечала она. По крайней мере, духовенство и многие из сословия дворян. Бедняки были заняты тяжелым трудом и, кроме некоторых, посещавших церковные школы, не учились ничему. Купцы знали простейшие арифметические действия. Что еще его интересует? О Смерти, конечно, помнили все. Но книги древних лет были запретными для населения, кроме, возможно, духовенства. Она сама никогда не видела ни одной, хотя слышала об их существовании. Каждый, кто нашел такую книгу, должен был сдать ее властям под угрозой наказания смертью.

– Великий Бог! – воскликнул пораженный священник. – Если все, о чем ты говоришь – правда, то ваш народ собрал весь социальный утиль прошлого в его наихудшем виде. Я знаю, что некоторые племена, живущие здесь, у Внутреннего моря, имеют рабов и занимаются разбоем, и я думал, что они, вероятно, наиболее отсталый народ из всех известных нам. Но ни в Республике, ни в Союзе Атви ничего не слышали о вашей стране. Королевства, крепостные крестьяне, беспрерывные войны, армии и почти поголовная неграмотность! Если твоя страна в чем и нуждается, так это в хорошей социальной чистке!

Его непритворное негодование было встречено молчанием девушки; в гневе она закусила полную нижнюю губку, кровь прилила к ее темным щекам. Однако глупое упрямство не было свойственно Лучар; она уже понимала, что ее странный спаситель является человеком умным и, главное, образованным. И она почувствовала, впервые за всю свою жизнь, что ее далекая родина отнюдь не является совершенством.

– Извини меня, – отрывисто произнес Иеро, – я слишком резко отозвался о твоей стране. Но я никогда не слышал о чем-либо подобном. Возможно, Д'Алви – очень приятное место или, во всяком случае, интересное. Давай теперь перейдем к твоей собственной истории. Мне хотелось бы услышать, как ты очутилась здесь, так далеко от Лантического моря. Я знаю, какой длинный путь ведет туда; ведь моя дорога с севера была не меньшей.

– Ну, – начала она несколько неуверенно, – я убежала… убежала от моего хозяина… Я была его рабыней, и он жестоко относился ко мне… Я говорю правду, – прошептала она, и ее темные глаза наполнились слезами.

– Хорошо, девочка, я верю тебе. Продолжай. Когда это случилось?

Лучар бежала больше года назад. Первое время ей было очень тяжело, она воровала жалкую пищу из крестьянских лачуг и почти все время оставалась полуголодной. У нее случались опасные приключения с дикими зверями; немного удачи и огромная жизнестойкость помогли ей избежать гибели. Вскоре она раздобыла оружие, украв копье и нож. Так она жила несколько месяцев на границе между обитаемыми землями и великими джунглями, пока однажды не сломала лодыжку, упав с дерева. Она ждала неминуемой смерти, если какой-либо хищник обнаружит ее; но, на счастье Лучар, первым нашел ее эливенер.

– Ты тоже знаешь о них? – с изумлением спросил Иеро. – Я не представляю, как они могли забраться в такую даль! Что делают эти люди в вашей стране? Доверяет ли им ваш народ?

Он был очень возбужден; здесь, несомненно, имелась тонкая связующая нить между их странами, разделенными лесами, горами и морями, а также несходством обычаев и жизненного уклада.

Эливенеры, последователи так называемой «Одиннадцатой Заповеди», о которой ничего не говорилось в святых христианских книгах, были братством странников, созданным, возможно, еще в период до Смерти. Они носили простые коричневые хламиды, являлись строгими вегетарианцами и не имели никакого оружия, кроме деревянного посоха и небольшого ножа. Они редко собирались группами и обычно странствовали в одиночестве. Они передвигались с места на место, никому не доставляя беспокойства и не причиняя вреда. Иногда они выполняли за пропитание какую-нибудь работу – обучали детей или пасли стада. Они были хорошими врачами, всегда готовыми оказать помощь больному или раненому. Они ненавидели Нечистого, но не предпринимали никаких активных действий против него, если только не подвергались непосредственной угрозе. Наконец, они обладали странной властью над животными, и даже лемуты обычно сторонились их. Никто не знал, где расположены их центры и имеются ли они вообще, какими путями пополняется их братство. Они казались далекими от политики, но многие видные метсы, члены Ассамблеи и даже Совета Аббатств, не испытывали к ним доверия и не любили их. Когда же таких людей спрашивали о причинах их неприязни к эливенерам, ответ бывал очень неопределенным – наверное, они что-то высматривают или замышляют. Очевидно, они не были христианами, а если и были, то умели хорошо это скрывать. Они исповедовали пантеизм, жили и действовали в соответствии с древней заповедью, ставшей их лозунгом: «Да не уничтожишь ты ни Земли, ни всякой жизни на ней».

Иеро нравились эти вечные скитальцы. Члены братства, которых он не раз встречал, казались ему порядочными, здравомыслящими людьми, во многих отношениях гораздо более достойными, чем некоторые лидеры его собственной страны. И он знал, что аббат Демеро любил их и, что было еще важнее, относился к ним с доверием.

Священник слегка откинулся назад, распрямляя затекшую спину и собираясь продолжить свои расспросы. Вдруг Лучар с криком метнулась над погасшим костром к стволу дерева, где лежало оружие и, споткнувшись, упала прямо на грудь Иеро, повалив его навзничь.