Текст книги "Святая, любовница, мать. Путь к первозданной женственности и сакральной сексуальности"

Новая парадигма

Мы живем в важный исторический период, когда формируются новые взгляды и идеи. Многие столетия на Западе доминировало христианство, а теперь популярность завоевывают другие течения. Сейчас мы находимся между эпохами: представления о единственном божестве ушло в прошлое, и мы ждем откровения об обновленном Боге. А может, теперь вообще не будет никакого другого Бога, никакого второго пришествия. С одной стороны, нам необходимо сохранить память о прежних существах и явлениях – об ангелах и божествах, религиозных символах и реликвиях. И в то же время освободить место для нового – например, для воплощения первозданной женщины. Чтобы таинство свершилось, необходимо подготовить для него пространство.

Наступает ключевой исторический момент: люди впервые по-настоящему способны влиять на события. Все зависит от наших действий и наших решений. Это время перемен. Такие поворотные пункты истории греки называли «кайрос», правильный момент, когда происходят «божественные метаморфозы», то есть трансформация фундаментальных принципов и символов бытия. Речь здесь идет не столько о нашем сознательном выборе, сколько об изменении бессознательного в нас. Этим и прекрасно наше время.

Мы входим в новую парадигму, и ее выбирает не наш разум, а некая сила, бо́льшая, чем мы сами. При этом, кажется, у нас есть возможность присоединиться к ней, став созидателями, со-творцами грядущей эры.

Почему же все это происходит именно сейчас? Почему навязчивая маскулинность, проникшая во все сферы западной культуры, в интеллектуальную и духовную традицию, вдруг стала так сильно бросаться в глаза? Почему предшествующие поколения почти не замечали ее? Ричард Тарнас в книге «История западного мышления: идеи, сформировавшие наше мировоззрение» [26]26
  Другое название «Страсти западного ума»(Прим. перев.).


[Закрыть] (1991) утверждает: «Сегодня мы переживаем нечто, что очень похоже на смерть современного, то есть западного, человека. Быть может, близок конец «человека». Но человек не есть цель. Человек есть нечто, что должно быть преодолено и завершено воссоединением с женственностью» [27]27
  Цитируется по http://www.klex.ru/fd4(Прим. перев.)


[Закрыть] (с. 445).

Описанная выше тенденция зародилась много лет назад, но для культуры феномен относительно нов. Сегодня влияние архетипической женственности ощущают не только отдельные представители обоих полов, но и общество в целом. Мы, женщины, хотим вернуть себе фемининность на личном уровне. Сначала отдельные представительницы прекрасного пола вступают в связь с первозданной женщиной, а со временем ее присутствие начинает ощущаться и на общекультурном уровне. После того как маскулинность объединится с подавлявшейся ранее женственностью и пройдет через неизбежную смерть эго, устоявшиеся представления мужчин о себе и мире изменятся. Правда, пока этого не произошло, и мы наблюдаем сильный всплеск политического неоконсерватизма. И все же нам удастся сделать шаг вперед, перейти черту. Для этого потребуются самоотверженная вера и сила воображения, позволяющая довериться высшей реальности, которая больше и сложнее нас.

Решительный шаг невозможно совершить без твердого стремления к самопознанию. Необходима храбрость, чтобы достичь большей осознанности и войти в контакт с женским началом, ведущим нас в радикально новую эпоху – непредсказуемую, полную неопределенности. Это будет нечто совершенно иное, ибо ранее западная цивилизации всегда презрительно относилось к женскому и отгораживалась от него.

Однако нынешняя власть вряд ли легко сдаст позиции. Уже сейчас она выставляет кордоны на пути женственности. Это очень заметно в политике и в религиозной сфере. Как ответит первозданная женщина? Она явит себя, нравится нам это или нет. Если общество и отдельные личности будут противиться ей, нас ждет борьба, страдания и страх.

Но если сердца будут открыты, если мы с благодарностью примем новое, предложенное ею, и встретим ее как дорогую гостью, мы удостоимся самого высокого ее дара – любви. Чтобы завоевать доверие, нужно время: придется терпеливо ждать, пока эго изменит свои старые привычки. Однако необязательно пассивно ждать. Позволим первозданной женщине заявить о себе – и ее раскатистое рычание будет слышно далеко.

Какой будет новая космология, мы пока не знаем. Об этом писали Юнг, Авенс, Тарнас, а также Джеймс Хиллман. В книге «Мифические фигуры» (2007) он высказывает мнение, что аналитическая психология слишком зациклилась на мифе об Эдипе. На самом деле это предостережение касается всякого, кто ищет мудрости и самопознания, а также относится к западной парадигме в целом.

Хиллман утверждает: психотерапия «застряла» на Эдипе, и наши поиски истины крутятся вокруг этого мифа. Исследователь предлагает иные пути, советует обратиться к Дионису, богу подземного царства Аиду, к постаполлоническому сознанию, а также к Эроту и Психее (последнее – в книге «Миф анализа», 1972). Все мы, по мнению Хиллмана, поглощены фантазиями на эдипову тему и никак не можем освободиться от его тирании и дать волю психологии анимы. Современная мифология предполагает выход женственности из-под власти патриархата. Мы коллективно ищем новой реальности и движемся к новой космологии, в центр которой можно будет поместить красоту и любовь. В словах Хиллмана слышится нетерпение; он хочет, чтобы это произошло как можно скорее:

«Где же в психологии прекрасное – может, в теории, в методиках подготовки психологов, в их языке или в одежде? Невнимание к внешней красоте оскорбляет Афродиту и сводит идею о душе к слишком узкому представлению о ней как о невидимом, сокрытом глубоко внутри человеческого существа. Психология занимается своим делом – исследует сердца, совершенно игнорируя ключевой факт: эти сердца жаждут не только любви, но и красоты» (2007a, с. 18).

У нас есть выбор: распахнуть сердца и с любовью довериться новому или держаться за старое, устоявшееся и жить в постоянном страхе.

Посвящая себя (свое внимание, время, устремления) красоте и любви, мы усвоим мифы о прекрасном, и они проникнут в нашу повседневную жизнь. Мы научимся ценить мелочи: расцветающие крокусы и созревающую клубнику – дары весны; сверкающий снег на горных вершинах, черную плодородную землю, улыбку ребенка, взгляд любимого человека, тепло костра, богатый вкус вина, возможность вдохнуть полной грудью и многое другое. Перед нами откроется вся прелесть чувственной телесности. Руми (1995) писал: «Позволим красоте, в которую мы влюблены, стать тем, что мы делаем. Есть сотни способов пасть на колени и поцеловать землю» (с. 36). Здесь отдается должное высочайшим ценностям – и любви, и красоте. Таковы свойства первозданной женщины, равно как и Афродиты.

Мое воображение рисует картину, в которой дух и материя пересекаются в сердечной чакре, образуя наполненность души. Обрести женственность значит жить с полной отдачей и искренностью, что влечет за собой серьезные последствия – прежде всего готовность идти по тернистому пути самопознания. Нужно понять и научиться уважать свою неповторимость, страсть, убеждения и честное стремление воплотить в жизнь собственные чаяния. «Одушевление» тела поможет услышать подавляемый ранее голос первозданной женщины и даст ей возможность воплотиться, позволит выйти из тени и обрести форму. Мы услышим ее звонкое и радостное пение, и все наше существо ответит этой песне, посылаемой в темные и таинственные глубины космоса.

Одно из главных препятствий, ожидающих нас на этом пути, – одиночество. Как ни странно, дорога, которой следует сердце, дорога любви и общения, может оказаться очень одинокой. Каждому из нас придется пересмотреть данные обществом установки и старые парадигмы и, отвернувшись от них, пойти собственным маршрутом. Переживание одиночества – часть индивидуации. Непросто отыскать тех, кто примет и не осудит принимаемые нами нестандартные решения. Это должны быть люди, идущие своим неповторимым путем и пытающиеся воплотить в жизнь собственные ценности. Нам придется научиться уживаться с сомнениями, страхами и неуверенностью в себе. Еще труднее будет постоянно спорить с теми, кто не верит в наш путь. Одиночество в этом случае может стать нашим убежищем, местом покоя.

Благодаря культурной среде мы четко знаем, какое поведение допустимо, а какое – нет. Порядок превыше хаоса, четкие границы удобнее размытых, моногамия лучше полигамии, верность – неверности, определенность – неопределенности, познаваемое – непознаваемого и так далее.

Но у души есть собственное представление о том, что хорошо, что плохо. Женское сердце вольно поступать так, как ему заблагорассудится. Рациональное мышление способно влиять на наши поступки, но не на чувства. Вроде бы душа должна стремиться к простоте. Может, это и так, но поступки вовсе не обязательно будут основываться на элементарных решениях. Иногда придется потерпеть и постараться выдержать напряжение, рожденное из противостояния противоположностей. Застыть, созерцать, отпустить ситуацию, а потом снова ощутить биение ее пульса. Между оппозициями возникает энергетическое поле. Дайте ему «отстояться», пути выхода из кризиса найдутся сами, ну или проблема просто исчезнет. Такую трансцендентальную функцию [28]28
  Трансцендентальная функция – центрально понятие одноименной книги К. Юнга. Способ освобождения от барьера между сознанием и бессознательным. ИСТОЧНИК: http://ru.science.wikia.com/wiki/Трансцендентальная_функция_(в_психологии)(Прим. перев.).


[Закрыть] предлагает нам Юнг в качестве подхода к решению сложных задач (1929/1969). Если мы признаем психологический цикл «смерть – новое рождение», то не станем препятствовать завершению первой фазы – смерти. И нас не удивит, что перерождение наступит не сразу. Некоторые ускоряют смерть, оборвав напряжение между противоположностями, не дав ему созреть. Тогда история повторяется. Нового рождения можно и не дождаться. События будут идти по кругу бесконечно, разрушая нашу жизнь. Надо дать символической смерти произойти (например, если необходимо, завершить отношения). Следующая задача – отпустить ситуацию, перестать на ней зацикливаться. Только после этого, храбро шагнув в неизвестность, мы встретимся со своей новой жизнью.

Давайте рассмотрим подробнее трансцендентальную функцию. Это одна из фундаментальных идей Юнга. О ней надо помнить, переживая опыт пробуждения первозданной женщины, ведь проявления архетипа конфликтуют со старыми установками сознания. Архетип желает выйти на поверхность; он постепенно созревает – сначала как бессознательная идея, со временем становясь осознанной. Первозданная женщина ждет своего часа. Напряжение, противоречия и конфликты со временем прекратятся. Бывает, появляется нечто третье, примиряет конфликтующие стороны и сводит вместе два полюса. Чтобы все описанное свершилось, потребуется серьезная подготовка, и она невозможна без самодисциплины и организованности. Так, спортсмен, тренирующийся перед соревнованиями, сначала вырабатывает определенные навыки и доводит их до автоматизма, а затем они как бы сами собой, без осознанных усилий приводят его к победе.

Напряжение между противоположностями станет очевидным, как только возникнет конфликт. Когда два явления находятся в оппозиции друг к другу, сознательное эго должно обуздывать противостояние и наблюдать за происходящим. Сдерживание напряжения и есть подготовительная работа для вырастания трансцендентального отношения из недр бессознательного. Эго терпеливо и послушно ждет пика конфронтации и присоединения к процессу третьей стороны, новый символ. Трансцендентальная функция возникает при соединении сознательного и бессознательного. Ее называют трансцендентальной, ведь она обеспечивает переход от одного состояния к другому, находящемуся за пределами пары противоположностей. Если мы не поддадимся искушению, не впадем снова в бессознательное состояние и, несмотря на давление обстоятельств, откажемся от импульсивных реакций, то в перспективе найдется оптимальное решение вопроса, которое послужит компромиссом между сердцем и умом.

Артемида

Наверное, рискованно было бы заявлять, что Афродита, греческая богиня любви и красоты, станет центром новой космологии. Я считаю такое утверждение опасным, боюсь обидеть Артемиду, очень важное для первозданной женщины божество. Ее имя означает «медведица» [29]29
  Автор немного путает, этимология имени Артемида не ясна. Медведица – культовое животное Артемиды, наравне с ланью. Один из древнейших образов этой богини греческого пантеона – медведица, исследователи связывают это с принятым в Древней Греции отношением к медведицам как к символам материнской заботы и опеки (например, Артемида считалась помощницей в родах); кроме того, образ Артемиды восходит к критской богине – покровительнице зверей(Прим. ред.).


[Закрыть], и она воплощает в себе мудрость дикой природы. В Артемиде проявляется вся женственность первозданного архетипа. Афродиту и Артемиду можно считать персонификациями разных его аспектов. Если следовать этой логике и принять, что первозданная женщина есть единый и в то же время множественный образ женственности, можно разделить персонификации и стороны ее натуры и сообщаться с каждой из них по отдельности, ничего при этом не упуская. Давайте для начала внимательнее изучим образ Артемиды. И пусть не смущает нас тот факт, что артемизианское и афродизийское сознание не похожи. Богиня-девственница Артемида, живущая сама по себе, автономно, представляет собой архетип чистой первобытной женственности. Это абсолютное женское начало, не связанное никакими отношениями – с любовником, ребенком, отцом, мужем. Иными словами, у нее отсутствует контакт с миром мужчин [30]30
  В древнегреческих мифах Артемида, девственная и бездетная, тем не менее контактирует с миром мужчин – например, со своим братом-близнецом Аполлоном(Прим. ред.).


[Закрыть]. При этом она прекрасна – говорят, не менее, чем сама Афродита. Однако эта красота не ведет к репродуктивному союзу, а существует в себе и для себя.

 Раздел про Артемиду так трудно писать! Почему она не завела хоть одного любовника? Так она избавила бы меня, пытающуюся все это понять, от мучений. Зачем ей надо было хранить целомудрие? Почему ей обязательно нужен спутник? Отличается ли Артемида от первозданной женщины? Я и мое эго, направляющее эту работу, по-разному осведомлены, и мое «я» не знает, что написать дальше. Первозданная женщина, призываю тебя на помощь!

«Есть внутри тебя такие заповедные территории, которые надо беречь, как девственный лес. За них следует сражаться. И так слишком много деревьев уже вырубили. Сапсаны, почуяв опасность, бросили птенцов в гнездах, заслышав удары топора вдали. Медведицу подстрелили, потому что она переворачивала мусорные контейнеры в поисках пищи для детеныша. Самку кугуара убили, ведь она бросалась на велосипедистов, проезжавших слишком близко от места, где она обедала добытым оленем. И так далее. Ты знаешь, что такое природный заповедник. Ты знаешь, где такая же зона внутри тебя.

Она не всегда охранялась и почиталась как священная. Она знает, что такое насилие, вторжение, неуважительное отношение. Я, Артемида, – защитница священной рощи. Здесь больше не будет произвола. Мужчинам дозволено приходить в этот густой лес только с особой почтительностью».

(Вздох.) Спасибо тебе, Артемида!

Предыдущие несколько абзацев были написаны спонтанно. Они очень созвучны тому, с чем мне приходится сражаться внутри себя. Думаю, мне удалось напрямую «подключиться» к более глубокой и высокой мудрости, существующей помимо меня.

Джинетт Парис много писала о том, как важно оживить артемизианское сознание в женщинах. «Мы действительно перестали замечать Богиню, которая яростно противилась любым контактам с противоположным полом, но при этом почиталась всеми. И это, я уверена, привело к утрате женщинами власти и силы, необходимой, чтобы защищать священную территорию внутри и снаружи. Речь идет как о физическом, так и о психическом. Природа, флора и фауна по всей планете жестоко эксплуатируются и коммерциализируются. А раз женщины ассоциируются с природой, их тоже начинают использовать, нарушать их неприкосновенность, считать доступными» (1986, с. 115).

Это возвращает нас к тезису: не так уж правильно представлять женщину более близкой к природе, чем мужчину, это ставит и женщину, и природу в подчиненное положение. Следует признать, что мы – все и каждый – являемся частью природы. А Артемиду лучше рассматривать как яростную защитницу мистического средоточия женственности в нас и в природе. Это ядро должно всегда оставаться девственно-неприкосновенным. Женщины обязаны снова научиться культивировать в себе силу, помогающую сохранять целомудрие, недоступность для насилия, некую радикальную женственность. Артимизианское начало есть в каждой из нас, и оно поможет нам защитить свою терри– торию.

Образ Артемиды часто захватывает мое воображение, возможно, в силу моего внутреннего устройства, или потому, что я единственный ребенок в семье, или потому, что мне трудно доверять мужчинам. А может, мне просто нравятся медведи и дикая природа. Кто знает? При этом есть опасность, следуя за Артемидой, остаться одинокой на всю жизнь. Я нахожусь в середине жизненного пути и надеюсь еще встретить любовь в будущем. Страх одиночества заставляет меня сопротивляться требованиям Артемиды и не становиться неприступной. Те из нас, кто открыл в себе первозданную женщину, уже не утратят себя, но это не значит, будто женщина больше никогда не будет мечтать об отношениях. Самостоятельные представительницы прекрасного пола вполне способны найти партнера, сохраняя независимость. Однако есть и интроверты, предпочитающие одиночество. В любом случае оно нам необходимо в той или иной степени, иначе захлестнет поверхностная суета. С другой стороны, слишком большая изоляция тоже не пойдет на пользу – это пугающее состояние.

Страх перед Артемидой связан со страхом перед радикальным одиночеством и радикальной конфронтацией с собой. Артемида призывает погрузиться в себя в тишине, отгородившись от мира. Она ведет нас к пограничному состоянию, предшествующему трансформации и новому рождению. В зрелые годы мы проходим стадию повторного поиска себя, и этот процесс может оказаться довольно болезненным и трудным, если повивальной бабкой при родах выступит греческая богиня-охотница. И все же мы обязаны ответить на ее зов, явиться на встречу с ней, несмотря на эмоциональный дискомфорт. Требуется пройти все этапы родов.

Женщины так долго жили под гнетом патриархальной культуры, так что теперь маятник качнулся в другую сторону – к неприступной Артемиде. Артемизианское сознание, абсолютная женственность, полностью отрицающая власть мужчин, сейчас играет большую роль в перерождающейся культуре. Однако надо понимать таящуюся тут опасность: «Существует риск, что, живя в мире, где главенствует Артемида, мы потеряем способность к человеческому общению, окажемся в заточении наедине с собственно анимой» (Даунинг, 1981, с. 168). Слишком прочно обосновавшись на отгороженной от всего и всех территории богини, мы можем прекратить отношения с другими людьми. Я вижу в себе склонность к изоляции. Несмотря на тоску по общению и одиночество, я зачастую предпочту быть одна, чем провести время в компании. Есть интровертные натуры, которым никто не нужен: они любят размышлять наедине с собой, читать, ухаживать за животными.

Время перерождения – это время Артемиды. Но схватки затянутся. Я менялась в течение почти десяти лет, пять из которых были трудными, хотя для большинства знакомых мне женщин, пациенток и не только, пробуждение к новой жизни было не столь длительным.

После очень одинокого периода работы над собой с особой радостью и благодарностью встречаешь единомышленниц – мудрых женщин, открывших в себе первозданный архетип. Общение с ними кажется настоящим чудом. Что до мужской компании, то мне пришлось довольно долго обходиться без нее. Единственный, кто в итоге не был сражен стрелой Артемиды (а она стреляет метко), оказался некто, похожий на Ориона – мужчина-медведь, способный на длительную близкую, но платоническую дружбу. Остальных представителей сильного пола словно ветром сдувало. Видимо, невесть откуда являющаяся в нужный момент Артемида отпугивала всех.

Когда я писала эту главу, мне приснился сон:

 Я – студентка, прихожу почему-то в бакалейную лавку купить книги. На кассе сидит чернокожая женщина. Она ужасно медлительна, а я опаздываю на занятия. За мной стоит пожилая чернокожая покупательница. Она придвинулась столь близко, что дышит мне в шею. Я с улыбкой обращаюсь к ней: «Только моему молодому человеку позволено подходить на такое расстояние. Если можно, сделайте, пожалуйста, шаг назад». Она отступает, и мы весело и добродушно беседуем, все еще ожидая в этой короткой, но еле-еле продвигающейся очереди. И вот наконец я у кассы, шучу с кассиршей по поводу ее медлительности и насчет моих книг. Одна из них посвящена женской сексуальности. Кассирша реагирует на шутки, что-то весело отвечает. Но с моей кредитной карточкой возникает проблема.

Я бегу в комнату в общежитии. До занятий осталось несколько минут. На мне туфли на высоких каблуках. (Возможно, это символ высокого статуса? Или сексуальности? Афродите бы понравилось.) Сама удивляюсь, как мне удается с такой грацией и легкостью передвигаться. У своей двери я вдруг начинаю волноваться, меня захлестывают эмоции, терпение заканчивается. Мне надо немного побыть одной, чтобы собраться с мыслями и переодеться во что-то более удобное. Пока я стою у двери, подходит женщина и начинает допытываться, где мой муж. «Не его ли это комната? Разве он не там? Разве вы не его жена?» – не унимается она. Меня раздражает, что эта женщина так настойчиво ищет мужа, хотя я не замужем. «Нет, – отвечаю я ей. – Я – это просто я, Стейси. У меня нет мужа». Это совсем выбило меня из колеи. Я хочу побыть в одиночестве, но у меня остается всего шесть минут до лекции.

В снах часто раскрывается смысл в текущий момент происходящего в нашей жизни. В то время, когда мне все это приснилось, я только начала развивать свою женственность, которая до того долго подавлялась (символ угнетения – чернокожие женщины). Я полностью погрузилась в себя и ничего другого не хотела, хотя увлеченность самопознанием мешала мне продолжать исследования (опоздание на занятия). Возникали финансовые проблемы, карьера оказалась под угрозой: сознание мое обновилось, и я более не желала быть винтиком в устроенной по патриархальным законам корпоративной системе. Но надо же было как-то зарабатывать. Во сне я ощущала присутствие кого-то невидимого. Интересно, кто бы это мог быть? Казалось, во мне поселился внутренний враг, обесценивающий и подавляющий женственность, чтобы я не добилась того, чего заслуживаю.

Вообще-то мне очень нравятся сексуальные туфли на каблуках – «любимая игрушка» Афродиты. И во сне я надеялась, что они привлекут ко мне мужчину-единомышленника. Именно для этого мне требуется быть яркой и заметной. И в то же время меня раздражают внутренние голоса, «ищущие мужа» (может, это Гера?). Нет у меня мужа. Мне хочется остаться одной. Мне хорошо и уютно, лишь когда я нахожусь в одиночестве в устроенном Артемидой убежище. Но мне и правда постоянно надо куда-то бежать по важным делам и не хватает времени побыть наедине с собой.

Проанализировав сон, я решила для начала разобраться с женщиной, докучающей вопросами и выводящей меня из себя (той, которая ищет моего мужа). Ее появление вызвало наиболее сильные эмоции, а именно – раздражение. Я продолжила диалог в дневнике, однако это еще больше раздосадовало меня. Стало ясно, насколько мне не хватает серьезных отношений с надежным мужчиной, хотя я совершенно неспособна была на тот момент построить отношения. Было стыдно за жажду этого общения, как будто подобное желание делает меня слабой и неуверенной. Гордость, которую я испытывала, идентифицируя себя с Артемидой, – показная. То, что мне не нужен мужчина, оказалось ложью. У меня много замечательных занятий: научная работа, встречи с подругами, воспитание сына, заботы о доме и саде, хайкинг [31]31
  Непродолжительные пешие прогулки по горам(Прим. ред.).


[Закрыть] и йога. И сидящая внутри «дама», настаивающая на поиске мужчины, злила меня. Выходит, без этого я не могу жить полноценной жизнью. Нет, все наоборот: я настолько «полноценна», будучи предоставлена самой себе, что на самом деле даже неплохо, если появится тот, кому откроется моя способность быть уязвимой. Любые интимные связи заставляют нас открываться другому, а это всегда риск. Я не могу усилием воли перестать быть одинокой. Но я могу осознать, принять свое одиночество и попробовать добиться уязвимости другим образом, например через творчество.

Та, что ищет мне мужа, спрашивает, чего бы я хотела для себя в конце жизни: продолжить образование, найти хорошую работу или обрести любовь? Иногда я очень сержусь на нее: конечно, я хочу любви. Я расстраиваюсь, ведь заявляя об этом, я признаю свою слабость, отдаю свою судьбу на милость богов (точнее, богинь). «Сможешь ли ты когда-либо соединиться с кем-то?» Слияние – это по части Афродиты. Мое представление о романтической любви не предполагает самоотдачи. Я – это я, а другой останется другим. Как это – соединиться?

Таким образом у меня выработался объективный взгляд на собственную одержимость независимостью, типичную для верной поклонницы Артемиды.

Взаимоотношения между Артемидой и Афродитой трудные. Притягательность богини-охотницы отчасти патологическая, она замешана на страхе близости и длительных отношений, а также на опасениях потерять себя в таких отношениях. А если Афродита придет мне на помощь в борьбе против влияния Артемиды, я могу увлечься другим человеком и забуду о себе. Страх соединения с мужчиной столь же велик, как опасения, что самость будет утрачена. Не так уж много мужчин я находила привлекательными, но и те боялись близости и серьезных отношений – это, конечно, было просто отражением моего собственного страха. Моя озабоченность теневой, дремлющей женственностью, мешающей мне «успеть на занятия» во сне, тоже может указывать на желание избежать близости. Дама из моего сна показала, насколько я этого опасаюсь. Свидетельство тому – злость, всколыхнувшаяся во мне, когда она спросила, готова ли я слиться с кем-то. Некоторые женщины отмечают закономерность: стремление к одиночеству сменяется со временем тягой к новым отношениям. И все же для большинства, особенно из тех, кто в течение долгих лет самостоятельно воспитывал ребенка, бывает очень непросто снова довериться Афродите. После длительного периода одиночества я сердилась на нее, ведь она обещала мне новую любовь, но не выполнила обещание. С другой стороны, неприступная Артемида всегда была со мной: я знаю, на нее и на ее дары можно положиться.

Все эти размышления спровоцировали следующее сновидение:

 Я стою рядом с домом и смотрю, что происходит внутри. Вот в открытое окно моей спальни влезает медведь. Меня не особо беспокоит тот факт, что он явился ко мне в комнату. Главное, чтобы окно оставалось распахнутым: у зверя должна быть возможность перемещаться туда и обратно и не чувствовать себя запертым в клетке.

Затем сюжет резко меняется на эротическую сцену. «Я» в образе мужчины совокупляюсь с женщиной и в то же время чувствую себя и тем, и другим – и субъектом, и объектом, мужчиной и женщиной (во сне было что-то еще, связанное с объективизацией [32]32
  Объективизация (в данном контексте) – восприятие женщины исключительно как вещи, сексуального объекта для удовлетворения мужской сексуальности(Прим. ред.).


[Закрыть]женщины). А потом я снова вижу себя в обычном женском обличье. Я иду на высоких каблуках по территории университета.

Я проснулась с ощущением, что теперь я стала первозданной женщиной, медведицей, познавшей первобытное плотское наслаждение. Я вспомнила о романе Марион Энгель «Медведь» (2009), в котором героиня вступает в связь с медведем и это приводит к раскрытию ее подлинной сексуальности. Я рада зверю, пришедшему ко мне в спальню. Не стоит разделять первозданные инстинкты и сексуальное влечение. Окно должно быть открыто, чтоб медведь мог приходить и уходить. Не бойтесь сквозняков. В медвежьих объятиях тепло.