Текст книги "Logos of the Void. In girum imus nocte ecce et consumimur igni…"

Механизм…

 
Механизм в центре солнца скрипит,
Как плохие качели,
Зоны личных пространств,
Заполняют личинки теней,
Новый Ядерный свет,
Зарождается в зимней метели,
Кристаллический космос,
Не спрятать средь прочих огней.
 
 
Чёрным воском стекают слёзы
В трёхмерную плоскость,
С белым оттиском,
В слёзы вдыхается – плоть и душа,
Мы – подобны свечам,
Мы – горим, но из чёрного воска,
Формируется белый, фрактальный,
Плазмоидный – шар…
 
 
– Сгусток божьей искры —
Без ошибок, грехов и сомнений,
С диссонанса сошедший,
И влитый – в надзвёздную быль.
Тает солнечный мёд —
Слишком горек для всех поколений,
И в сердцах человечьих,
Слова превращаются в пыль…
 

Распускается Цветок…

 
Распускается, Цветок —
Абсолютно, Чёрной – Ночи,
Каждый Чёрный Лепесток,
В Пустоте – сосредоточен,
Пустота скользит по Граням,
Словно Слёзы по щекам,
Лепестки – внутри всё раня,
Оттесняют Свет к рукам.
 
 
Нет нежней цветка при взгляде,
Не пугает чёрный цвет,
Но оставил много – ссадин,
Чтоб из них сочился – Свет,
Лепестков алмазных лезвий
– Мне теперь уже не счесть,
Чувства вместе с кожей слезли,
Только – Он, у меня есть.
 
 
Врос – корнями, в мою душу,
Распускаясь – шелестит,
Шепчет мне, что очень нужен,
Шёпот манит как магнит.
Ход событий – не нарушить,
С болью жить – и умирать,
Жаль, что вырвавшись наружу,
Он не бросит прорастать.
 

Быть незримым звеном…

 
В эту ночь – не придут к нам,
Святые владыки,
Зеркала, перестанут —
Тлен земли отражать,
Моё сердце не спит —
В нём живут чьи-то лики,
Но сознанье – не может,
Их черт удержать.
 
 
Бьётся эхом в груди —
Нераскрытая нежность,
И ссыпается в бездну —
Веры, чёрный песок,
Нам позволили вновь,
Пережить неизбежность,
Подарив всем, до срока
– Равновесье весов.
 
 
Шанс холодный, как лёд,
Слишком неприкасаем,
От дыханья я плачу,
Меж пламенных слов,
Снова жить и блуждать мне
В не явленном Рае,
Быть незримым звеном
– Безупречных основ.
 
 
Просто быть и дышать,
Этим призрачным светом,
Пропускать сквозь себя
Души смертных планет,
Я пришла, чтоб раскрыться
Вселенским заветом,
Может быть потому,
Слишком чуждый мой Свет…
 

Когда я исчезну!

 
Амальгамой на руки ложились
– Пустые страницы,
И я свитками в них – зажигала,
Слова и сюжеты,
Становилась оплотом Идей,
Чтобы просто случится
Равновесной частицей,
Стоящей над тьмою и светом!
 
 
Я родиться хочу – по другому,
Сквозь пламя живое,
Стать – «Счастливой»,
И подарить это счастье другим;
Тянет – выйти из тела,
Расправить Крыла за спиною,
– И сгореть в танце света,
Как огненный херувим…
 
 
Тянет Пламя Кристалла,
Войти в резонанс с Планетой,
И обнять эту мудрую Сущность,
И просто – молчать…
Пусть Она прорастит под кожей
– Крупицы завета,
Если выдержит Сердце,
То Слово от Сердца – Печать!
 
 
Я сегодня смогла говорить,
Как ветра и снега —
И смотреть пустотою
Холодного взгляда на Бездну…
Лета явит себя —
Я не властна её избегать,
Я войду в неё, только не плачьте
Когда я исчезну!
 

Грядущее вновь запечатано…

 
Слова исчезают во мгле, их не вспомнят живые,
Боль моя – пахнет сандалом, а раны – озоном
Из молний – я предпочитаю, лишь – шаровые.
Какая Любовь воскресит – омертвевшие зоны?
 
 
Сгорала в груди – золотая печать Метатрона,
Звенящей рекой проносилось ожившее время!
Менялся весь мир – отринув, земные законы,
И в руки мне пало с небес – златокрылое семя.
 
 
Сон – кипельно-белой мантией, тихо накроет,
Обнимет блаженно, и вновь обнулит все вехи.
Печалится не к чему, боль уже не беспокоит,
И воля моя, в белый свет обращает – помехи.
 
 
Прощающей пылью ложатся снежинки на плечи
Грядущее вновь запечатано в призрачный ящик
Ни прошлое, ни настоящее – нас, не излечит!
И я остаюсь в этом списке безмерно скорбящих.
 

Ты Кто?

 
Я шла в полночной – тишине,
Мо краю терний – многомерно,
Я – свет, зажёгшийся на дне,
Что врос мостами в Urbs aeterna2222
  Urbs aeterna – Вечный Город


[Закрыть],
А кровь моя – небесный грог,
Мой плод – грядущего мгновенье,
Я дверь, я путник, Я – порог:
Я – Смерть! И я же – Воскрешенье!
 
 
Свет выпил, с мраморной руки,
Мой лунный эликсир бессмертья,
Теперь – все странствия легки,
Но слишком пусто у предсердья,
В цвет кожи – вписанный гранит,
Хранит в себе живую строчку,
В груди моей – жужжит магнит,
Мной правит – нулевая точка.
 
 
Непредсказуемый – маршрут,
По звёздным трассам бездорожья,
То мир скользит, то просто шут,
В ком семя тьмы и искра божья.
Из всех нелепостей – одна,
В кой верных истин слишком много,
Неуловимая – волна…
– Ты Кто?
…Я Void2323
  Void – Пустота


[Закрыть] во всех Частицах Бога!
 

Книга сердца, обвитая змеем…

 
Слова сгорают алмазным блеском,
Рубины – гаснут, рука – немеет,
Хрустальный нож, опускаю резко
На Книгу сердца, обвитую змеем.
 
 
Срываю тайный покров с картины,
В покров вселяются чёрные птицы,
В глазах их, снова – горят рубины,
И кровь – живая, из глаз – струится.
 
 
Рука коснулась – обсохшей краски,
Рисунок въелся в ладошку, вихрем,
Под взглядом мага раскрыты маски,
Под взмахи крыльев все сны утихли.
 
 
Носитель хаоса в тонких – свитках,
– Порядка в белых клубках предтечи,
Но жертва снова застряла в нитках…
Тринадцать дней и один для встречи.
 
 
Идут – года, мы – давно не дышим,
– Пески – рассеяли, по планете…
Я рассвет встречаю на чёрной крыше,
А меня встречает там – белый ветер.
 
 
Я соединитель миров – над бездной,
Только – бездна, стала меня сильнее.
Я одна из тех – Девяти неизвестных:
Я и есть – та Книга, обвитая змеем…
 

В центре – мертвого круга

 
Где устойчиво, в памяти спит
– Обречённости пруд,
Зашифрован судьбой —
Узловатый, разбитый сосуд,
Где скорбящие реки —
Впитали всю боль моих слов,
Там, рождается форма
– Сгоревших в утробе миров.
 
 
Оплетаю бессмертный наряд,
Как магический круг,
Слёзы истины в бусины счастья,
Как древний паук,
И звенит, как разбитый хрусталь
– Литургия мечты,
Но решающим станет,
Лишь твой поцелуй пустоты.
 
 
Над горящим потоком,
Стынут мёртвые лица,
Нам с тобой не понять,
Что мы разные птицы.
Будут вечно вращаться
– Не видя друг друга,
Две – родные души,
В центре – мертвого круга.
 
 
Как кресты на холстах
Расцветут ядовитыми розами,
Я вернусь к тебе зимними стужами,
Летними грозами,
На закате вселившись —
В потоки, прошедшего света,
Снизойду из окна в твою комнату,
Словно с портрета.
 
 
Пропитаю, чертоги – озоном,
На свитках – прибоя —
Ты прочтёшь заклинанье
– И я твою душу прикрою…
Станут крылья мои —
Абсолютным щитом равновесья,
И проснётся в груди моей
– Сердце всего поднебесья!
 
 
Над горящим потоком,
Стынут мёртвые лица,
Нам с тобой не понять,
Что мы разные птицы.
Будут вечно вращаться
– Не видя друг друга,
Две – родные души,
В центре – мертвого круга.
 

Поцелуй Смерти

 
Я рукой прикоснулась к замёрзшей пустыне,
Инфернальная, вязь – из кристалликов льда
Стала – таять. На той стороне, как в камине
Тихо плача – горели, в тёмных снах – города.
 
 
Но тепло – по стеклу, как по тверди земной
Расходилось – под натиском, сильного жара,
Словно, чёрная тень – ты вернулась за мной,
Слепок крыльев к окну, будто к телу прижала.
 
 
И осыпались окна, как снег – с тонкой ветки,
Ты – вошла в мою душу, частицей – свободы!
С поцелуем – вручила, ключи мне – от клетки,
И – рассеялась, зимним явленьем – природы.
 

И я уйду, как детство в память мира

 
Каладриус2424
  Каладриус – Птица, вестник смерти. Похожа на гуся, но меньше, имеет лебединую шею. Обладает даром предсказания. Главная функция Каладриуса – диагностическая: он может точно предсказать, умрёт ли больной или выздоровеет. Каладриус прилетает к постели, садится в ногах и, если болезнь смертельна, через некоторое время отворачивается от страждущего. Если же он взора не отведёт, значит больной будет жить! Каладриус впитывает в себя болезнь, уносит ее в небеса и рассеивает ее частицы в верхних слоях атмосферы.


[Закрыть] по сердцу шёл, как – нож,
Вскрывая взглядом ржавые – печати,
А я держала свет, что рвался в дождь,
– Была вселенной в маленькой кровати!
 
 
Была больна – рождением сверхновой,
– Горячих слов – бессмысленная вязь
Врывалась в дом; Я – ко всему, готова,
Но – я, пока ещё, не родилась…
 
 
Я – беззащитный, маленький комочек:
Бессильных слов не нужно, улыбнись!
Я подарю тебе, из слёз – цветочек
Простой, как я и сложный, словно Жизнь.
 
 
И я уйду, как детство – в память мира,
Каладриус – отвёл свой светлый взор…
Прости – меня! Прости, что не хранила,
Что не желала жить – наперекор…
 
 
Наперекор – судьбе иль злому року, —
Да, просто – жить в конкретике миров!
Уйду – не навсегда, в дыханье – Бога…
Прошу: – не нужно мне бессильных слов!
 

Знаешь я пропала…

 
Знаешь, я – пропала!
– Вина лишь в том,
Что мой пепел – падая,
Не – взлетает…
Знаешь, мне быть проще
Холодным льдом,
Только – жаль, что лёд этот
– обжигает.
 
 
Помнишь – там,
У обугленной полосы —
Древней болью, застывшей
В улыбке взгляда,
Я звала тебя – мысленно.
После – грозы
Въелись в тело – молнии!
– Бью разрядом…
 
 
Словом бью, как иглой,
Обоюдно заточенной,
Сторонитесь меня —
«Благородные Воины»!
А душа моя – грешная,
Спит в многоточиях,
– Бесполезно лечить —
Роковые пробоины…
 
 
Да кому я сдалась:
– Пыль, безродная – серая!
Огоньками мерцает
Блеск полуденных слёз…
Есть ли жизнь в Пустоте,
Там, где яркая, белая
Пребывает в прострации
– Искра. Снова мороз
 
 
– Выпускаю огонь,
Из души – обнажённой,
Липкий страх – оплетает,
Как саван – покоя.
Знаешь, я была уже
Так сожжённой,
Жаль, мне не остаться,
С тобой – живою…
 

В том кто был до созданья…

 
Отзывались дельфином – коридоры вселенной,
И прожектор причины пробился сквозь тьму,
Звёзды гасли – во мгле, но источником тлена
Стала – жажда сближенья всех душ к одному.
 
 
Луч стремительно рос, словно свиток дороги,
И раскрылся у ног моих – солнечный, трап…
Суд судьбы не минует, ни святых, ни убогих,
Лишь – пустой ускользнёт из обугленных лап.
 
 
Свет двуликой звезды, что сегодня родится,
Переполнит две чаши, милосердья и скверны.
С крыши – черными каплями, падают птицы,
Нить не свяжет того, кто рождён эфемерным.
 
 
Как кристаллы надежд, в сердце спят перемены
Жаль, что Истина – слишком для нас, горяча…
Отзывались дельфином – коридоры вселенной,
В том кто был до созданья, в ком вечна свеча.
 

Искра…

 
Были слёзы моим талисманом,
Катарсисом духа,
И на кончик иглы
Приземлялся судьбы мотылёк,
Я свой маленький мир
Помещала в зажатую руку,
Сколь великая Искра
Вселялась в простой уголёк!
 
 
В глубине этой тьмы,
Загорались немые – этюды,
Капли времени били
По крыше голодных страниц,
Я боялась поверить в себя,
Как в рождённое чудо:
У которого – Всё имеется!…
(Кроме – границ)…
 
 
Я умею – мечтать,
Только мир не нуждается в этом,
Я слаба – это значит,
Рождаюсь почти, каждый миг,
В моём сердце, есть пятый сезон
– Это снежное лето,
Где снежинками света —
Вселенная свита с людьми…
 
 
Приступ солнечной бури
Мешает присниться ночи,
И красивая песня ложится
– На глянец страниц…
Слёзы капают нотами в бездну
– Мой Дух мироточит!
И порою мне жаль,
Что мой Дух не имеет границ…
 

Снег…

 
Грязный снег вмешался в душу,
Но сорвался ль таким он с неба? —
Или, падая – он прикоснулся,
К чёрным мыслям – пустых людей…
Слишком поздно винить – ушедших,
И не нужно оценивать слепок,
Смутный образ – ложиться тенью,
Ночью – ходим мы, по воде…
 
 
Белый пепел – с узором холода,
Слабый импульс – невинной памяти,
Только выцвело слово – прозою,
Слишком сложной для смертных тел;
Всем даются ключи к познанию,
Сложных тем витьеваты заводи,
Но вы носите Храмы Истины,
Жаль заветы их вновь – не у дел…
 
 
Ночь врывается в сети забвения,
Рецессивной насмешкой бессонницы,
И Земля – убелённая совестью,
Всё взывает, к спешащим – в ночи!
Безболезненно перьями лезвий,
Снегопад мой – над гордом склонится:
Никогда не входи в Сердца комнату,
А войдёшь – никогда не молчи…
 

По мановению руки…

 
По мановению руки,
Как по желанью – звездочёта,
Калейдоскоп чужого света,
Погаснет в этой тишине,
Земля – уставшая от шума,
От иллюзорности и гнёта,
Уснёт под саваном печали,
Под слоем сажи и камней.
 
 
Слепые тени – фонарей, к
Как разделители – границы,
Клубится дым из неоткуда,
Дыханье сковывает гарь,
Летят по небу золотые,
Скорбящие о прошлом птицы,
Мы что-то важное забыли
– И это тянет душу в старь.
 
 
А петли времени сложны,
Маршруты белой колесницы
Даны – Великому душою,
И наделённым верой в свет;
Рассветной рысью у дороги,
Моя надежда приютится,
По мёртвым нотам этой ночи
Играет жизнь семи планет.
 
 
По – мановению руки,
Как по желанью – звездочёта,
Меняю росчерки вселенной
На: до, ре, ми, фа, соль, ля, си!
Я знаю, скоро – я исчезну,
Наступит новый день полёта,
А тишина войдёт в привычку,
И об обратном не проси.
 

Маска Смерти…

 
На лунный лик ложится свет печали,
На плечи ниспадает – белый волос,
Я снова плачу – чёрными свечами,
Я снова приглушаю странный голос.
 
 
Мне не разрушить крепость этой ночи,
И замертво упасть, не даст создатель…
Так много слов, но ставлю многоточье,
Я знаю, каждый сам – по счёту платит.
 
 
Так хочется ведь – просто перенять,
Забрать себе весь груз и все причины!
– Ничто не повернуть по воле вспять,
Мы гибнем, словно мухи в паутине…
 
 
Над жертвенной программой бытия —
Скорбеть не приходилось тем, кто вечен,
Но я готова – всё здесь потерять —
За то, чтоб ты был счастлив и излечен…
 

Мы – ноты Жизни!

 
Мы слышим колыбельные, сквозь сон,
На языке – квазаров, в вечном – танце,
И знаки – в круг, как тёмный горизонт,
– Зажаты в арках трёх протуберанцев.
 
 
Как целый лабиринт из тонких линий:
Первичный Океан – «Восьмого Дня»;
И там сиял кристалл мой, тёмно-синий
– С космической эссенцией – огня…
 
 
Под серебристым пульсом серых дней,
Уже созрела вспышка – зимней ночи…
А мы – храним огонь в сердцах камней:
– Не плачут Души: Сердце – мироточит!
 
 
Заключены в ларец хрустальных – тел,
Бесформенные сущности – Вселенной;
Держа в руке кристалл, как белый мел
– Я рисовала – мост, над миром тлена!
 
 
Во мгле – рождался первый инструмент,
И мглу, рассеял звук – отсчёт Начала…
Мы – ноты Жизни, важен лишь – момент:
Понять – без нас, ничто бы не звучало!
 

Счастье…

 
Ты порой понимаешь меня
– Лучше всех на земле,
Но предательски лгут,
Омертвевши, рассветы созвездий,
Антрацитовой каплей погаснет —
В безмолвии лет,
Наше Счастье – на тонкой границе
Даров и возмездий…
 
 
Вновь столкнутся идеи с идеями
– В танце планет,
Проливая на звёздный алтарь,
Пламя новых скрижалей,
И из тьмы, как и впредь,
Возродится неистовый свет,
Пробудив наше Счастье —
На дне криогенной печали…
 
 
Не забудем, ни жизни, ни смерти —
Но сделаем вид,
Что – судьба, между нами —
Пустила забвения реку…
И пока – лишь фантомная память
В глубинах хранит,
Наше Счастье, что просто – увы,
Не дано человеку…
 
 
Мы – не сможем понять
Пустоту окружающих масс,
Мы стремительно будем падать
Друг другу навстречу,
Но – увы, ничего не свершится
Без истинных фраз
И заветное Счастье – едва ли,
Нам души излечит…
 
 
Алхимической пылью нам мир
– Не позволят укрыть,
Не коснуться крылом
Совершенства божественной речи.
Мы не сможем уйти друг от друга,
Вам вверена нить,
Потому, что есть Счастье,
Которое вписано в вечность!
 
 
Не забудем, ни жизни, ни смерти —
Но сделаем вид,
Что – судьба, между нами —
Пустила забвения реку…
И пока – лишь фантомная память
В глубинах хранит,
Наше Счастье, что просто – увы,
Не дано человеку…
 

Люциферу

 
Успокой своё сердце —
Мятежный, неистовый Дух,
Пусть сошествие смертные
Приняли знаком – Падения,
Ты летел в Пустоту —
И касаньем божественных рук,
Дал им истинный свет и любовь,
Что затмили сомненья.
 
 
Успокой своё сердце —
Владыка незримых светил,
Твою светлую вечность,
Никто не посмеет нарушить,
Ты в объятиях бездны сгорал,
Сколько боли и сил —
Ты нашёл в глубине естества,
Чтоб познать свою Душу.
 
 
Ты, впитав безвременье —
В движение ввергнул покой,
Дав началу – конец, а концу
– Продолженье в начале…
Ты держал наше Солнце дрожащей,
Но сильной рукой,
А теперь ты – один,
И в глазах слишком много печали.
 
 
Успокой своё сердце —
Ты больше, чем Архистратиг,
Уловить это – могут лишь те,
Кто тебя – созерцали!
Ты хотел стать собою,
Чего несомненно – Достиг,
Люцифер – Ты Велик!
Ну, а всё остальное – детали…
 

Выдыхает крематорий…

 
Я себя освобождаю —
Разрушаю этот крест,
Больше я не осуждаю,
Больше не имею вес,
Выдыхает крематорий
Душу серую как мир,
Возвращаю априори,
Пустоту твоих квартир.
 
 
Буквы в омут, осыпая —
До небес я дотянусь,
Мои слёзы пахнут раем,
Моё эхо – это грусть.
Слов твоих, не понимая,
Но улавливая связь,
Облака сбивая в стаю,
Я явлюсь тебе не раз.
 
 
Но едва завидев нить,
Ты исчезнешь за стеною,
Будешь век себя винить
И меня держать виною.
От иллюзий заплутав,
Ты поймёшь, что ошибался,
Я пойму, что ты был прав.
Я ушла, а ты остался.
 
 
А теперь пустой я стала,
Крест ошибочно – удвоив,
Вместо сердца два кристалла,
Но увы, ни капли воли.
Выдыхает крематорий
Сотни серых снежных туч…
Возвращаю априори —
Богу светоносный луч!
 

Воспоминания Странника

 
Когда Они пришли – я был напуган,
Когда Они ушли – я тосковал,
Я снова рисовал – три белых круга,
Но – потерял волшебные слова,
Я слышал их порой в свой утробе,
Когда к закату взор свой обращал,
А иногда я думал, что – подобен,
Что у меня в груди живой кристалл.
 
 
В себе растил я нечто для полёта,
Боясь признаться, что рождён другим,
И сыпалась от тела – позолота…
И в крылья превращались – две руки.
Я знал, что оторвавшись от планеты
– Обратно, никогда не приземлюсь,
Я – воспарил объятый белым светом
И до сих пор наверно людям снюсь.
 
 
Они пришли, и я пошёл за ними,
Я был один – в мерцающем сосуде,
Как будто нечто спрятанное в лимбе;
Я знал, что этот свет меня осудит,
Я так же помнил – в чём я виноват…
И был готов к любому очищенью,
Я был внутри себя уже – распят,
Но я никак не ожидал – прощенья…
 
 
Забыл себя, забыл свои грехи
– Вернул себя к истокам мироздания —
Когда был, слеп и нем, и был глухим,
Но понимал, что был уже Созданием.
Я вспомнил всё – я был самим собой
И снова рисовал три белых круга,
– Что расходились белою волной;
Там – ты была. Мы были друг у друга…
 

И возвращаюсь я домой

 
На свитках зимнего простора
– Проклюнулся кровавый лёд,
Рукой дрожащей у границы.
Я пар вдыхаю сквозь ресницы
И пью вселенский чёрный мёд,
Свет преломляя сквозь глазницы…
 
 
Плевать на раненые крылья —
Есть корабли, но жить иначе
Мне не позволят небеса…
И ось в поломанных весах
– Не ждёт божественной задачи,
И спят – златые паруса.
 
 
Чем крепче боль, что всё как прежде,
Тем меньше остаётся сил,
И ритмы сердца угасают…
Последний след – к вратам бросая,
Смываю светом – тлен и ил,
Как по стеклу – иду босая…
 
 
Закончился тернистый путь,
Исчезли где-то в прошлом льдины,
Вода отторгла мёртвый слой.
На свитках зимней простотой
– В сердцах сияют слов, рубины,
И возвращаюсь я – домой…
 

Чья рука?

 
Чья рука прошлась по кромке неба,
Бросив камнем солнечный болид?
Кто укрыл дома зеркальным пледом
– Изменяя вид бетонных плит?
Ветер воскрешая мотыльков,
Танцевал с их сущностью кристальной,
Люди просыпались и без слов
– Говорили в зоне аномальной,
 
 
В зоне, что по чистому расчёту,
Выбрана была – чтоб всё начать,
Души заполнялись, словно соты,
Тем, что каждый волен выбирать.
Мир наполнил свет ультрамарина,
Люди – статуэтками воды —
Словно кокон – покидая «глину»,
Шли – стирая прошлого следы…
 
 
Чья рука прошлась по дну вселенной,
Повернув песочные часы?
От чего туман клубился пеной,
И съедал границы полосы?
Мы уже давно готовы к взлёту,
А земля нас держит, как магнит,
Но упорно мчатся Небоходы
К звёздным взвесям цвета спектролит.
 
 
Кто рождён пройти огонь в слепую,
Никогда в огне том не сгорит,
Им судьба вручила нить – иную:
– Каждый оперившись воспарит!
Сектора смешаются и пламя —
Обойдёт планету в семь кругов,
Люди потеряю свою память,
Но приобретут иной покров…
 

И была я Вселенной по имени Майя

 
Смерть последнюю, с каждой душой совмещая,
Мы – увы, умираем – расцветая лишь раз…
А Любовь улыбалась – всем сердцем, прощая,
И Святая надежда – вытекала из глаз…
 
 
Шибальба угасала в заплаканном взгляде,
И огонь – белым снегом, стремился к земле,
Тело помнило боль, но за что, Бога ради?
– Вопрошала и пела я – белой зиме…
 
 
«Был бы вечер другой» – ты подумав, склонился
Но словам твоим – воля, а сила им – миг…
Этот мир – никогда бы тебе не приснился,
Еслиб взгляд мой – до сердца в тебя не проник.
 
 
Ты не вспомнишь, как бил, опьянённый уловом,
Будто чем-то сквозь плоть ты меня превзошёл
Но ты знаешь – я меч свой, сменила на Слово,
– Всё же Мудр Создатель, что вместе нас свёл!
 
 
Ты – умел себе врать, говоря: – «не чужая»,
Но – признайся, мы были друг в друге – Пусты!
И была я Вселенной по имени – Майя…
Словно призрачный свет от погибшей звезды.
 
 
И я знаю, я помню – в глазах твоих, точно
Всей космической болью плескалась – вина…
Расцвела я лишь раз – этой памятной ночью
И была я Вселенной, и была я – Полна…
 

Созвездье Монад…

 
Оно прорастает незримо – внутри,
Но со временем – рвётся наружу,
Когда в темноте моей что-то сгорит,
Быть может, Его – обнаружу,
Увижу, открыв наконец-то глаза,
Но хватит ли сил – не отречься,
Последнее Слово без страха сказать
И об Истину слёз не обжечься…
 
 
Вселенные вкусят свой пламенный плод,
К началу – сжимая живое,
Быть может, Оно в пустоте расцветёт,
И жизнь станет снова искрою,
Но если найдётся святая рука,
Как та – что младенца лелеет —
То вновь разгорится во мраке река,
что семя иное рассеет…
 
 
Однажды проснётся Созвездье Монад
– Оставив, лишь белые нити,
Оно сопоставит – вселенский парад
На грань Горизонта событий,
И тьма, что доселе казалась лишь тьмой,
Предстанет огнём первородным,
А Бездна сокрытая ложной – стеной,
Предстанет безумьем и входом…
 
 
Но хватит ли сил, чтобы просто шагнуть,
Дышать и казаться – великой,
Чтоб Истину Истин – рукой пошатнуть,
Без страха остаться безликой…
И там прикоснувшись к Его лепесткам,
Прозреть и ослепнуть – навеки!
Но знать, что струится по Крыльям-рукам,
Будут вечно вселенские реки…
 

Пустое Сердце…

 
Холодный воздух обжигает
Дыханьем зимним – в октябре,
И в окнах лёгкой дымкой тает,
Иллюзией рождённый бред.
Дороги мокрые – дрожа,
От глаз машин хотят согреться,
А я в обломках миража,
Несу к Вратам пустое – Сердце…
 
 
Себя, вплетаю в небосвод,
Пью сок и прочь гоню – обиды,
Три чаши на моих весах,
На третьей – чёрный дым мортидо,
Порой лишь он внутри меня;
А за окном всё та же мерзость,
И сфинксы вьются у огня,
Чтоб небо серое – разверзлось…
 
 
Вороньем граем чёрных крыш,
Мелькают подо мной дороги,
Чем больше ночью ты не спишь,
Тем больше снишься одиноким.
В Огне моём – что Свет, что Тьма:
Всё потихоньку прогорает,
А за окном грустят – дома,
И сфинксы – чёрные летают.