Электронная библиотека » Стив Берри » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Гробница императора"


  • Текст добавлен: 2 сентября 2015, 12:30


Автор книги: Стив Берри


Жанр: Современные детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Глава 3

Копенгаген

13.20


Покинув свой книжный магазин, Малоун вышел на Хейбро-Пладс. Небо оставалось безоблачным, воздух был приятный и свежий. Стрёгет, цепочка пешеходных улиц с бесконечными рядами магазинов, кафе, ресторанов и музеев, оживленно бурлила.

Малоун решил проблему того, что принести на встречу, просто схватив с полки первую попавшуюся книгу и засунув ее в пакет. Судя по всему, Кассиопея решила привлечь его, чтобы выиграть немного времени. Неплохая идея, вот только обман не удастся тянуть бесконечно долго. Малоуну очень хотелось знать, во что ввязалась Кассиопея. Начиная с прошлого Рождества, они приезжали друг к другу в гости, несколько раз обедали вместе в разных местах, обменивались телефонными звонками и сообщениями по электронной почте. В основном все это было связано со смертью Торвальдсена, причинившей боль обоим. Малоун до сих пор не мог поверить в то, что его лучшего друга больше нет в живых. Каждый день он ждал, что замкнутый пожилой датчанин войдет к нему в магазин, готовый завести оживленный разговор. Ему до сих пор было горестно, что его друг умер, уверенный в том, что его предали.

– В Париже ты сделал все, что мог, – пыталась успокоить его Кассиопея. – На твоем месте я поступила бы так же.

– Хенрик видел все иначе.

– Коттон, у него тоже были недостатки. Он завелся, ни о чем не думая и не желая никого слушать. На карту было поставлено не только отмщение. У тебя не было выбора.

– Я его подвел.

Потянувшись через стол, Кассиопея потрепала его по руке.

– Я тебе вот что скажу: если у меня когда-нибудь возникнут серьезные неприятности, подведи меня так же, как ты подвел Хенрика.

Малоун шел вперед, а ее слова звучали у него в голове.

И вот теперь это повторялось опять.

Покинув Стрёгет, Коттон пересек бульвар, забитый сверкающим металлом автомобилей, автобусов и велосипедов. Он быстро прошел через Радхуспладсен, одну из многочисленных площадей Копенгагена, раскинувшуюся перед зданием городской ратуши. На крыше бронзовые трубачи беззвучно дули в древние трубы «лурсы». Над ними возвышалась бронзовая статуя епископа Абалона, который в 1167 году превратил крошечную рыбацкую деревушку в обнесенную стеной крепость.

В противоположном конце площади за еще одним бульваром, задушенным плотным потоком транспорта, начинался парк Тиволи.

Стиснув в одной руке пакет с книгой, Малоун другой нащупал под курткой «беретту», выданную в «Магеллане». Он достал пистолет из-под кровати, где тот лежал в рюкзаке вместе с прочими напоминаниями о прежней жизни.


– По-моему, ты немного волнуешься, – сказала ему Кассиопея.

Промозглым мартовским днем они стояли перед его магазином. Она была права. Он действительно волновался.

– Если честно, я не романтик.

– Вот как? Ни за что бы не догадалась. К счастью для тебя, я романтик.

Кассиопея выглядела замечательно. Высокая, стройная, кожа цвета бледного красного дерева. Густые золотисто-каштановые волосы ниспадали на плечи, обрамляя выразительное лицо, подчеркнутое тонкими бровями и высокими скулами.

– Коттон, не кори себя напрасно.

Любопытно, как она догадалась, что он думает о Торвальдсене?

– Ты хороший человек. Хенрик это знал.

– Я опоздал на две минуты.

– И теперь с этим уже ничего нельзя поделать, черт побери.


Она была права.

Но Малоун по-прежнему не мог избавиться от этого чувства.

Ему приходилось видеть Кассиопею и в лучшие мгновения, и тогда, когда обстоятельства полностью лишали ее уверенности в себе – когда она становилась уязвимой, склонной к ошибкам, эмоциональной. К счастью, он находился рядом, чтобы компенсировать все это, как и она приходила ему на помощь, когда они менялись ролями. В ней просто поразительно соединялись женственность и сила, но все, даже она, иногда заходят слишком далеко.

У Малоуна перед глазами мелькнул образ Кассиопеи, привязанной к листу фанеры, с мокрым насквозь полотенцем на лице.

Почему она?

Почему не он?

* * *

Карл Тан поднялся на борт вертолета и устроился в хвосте салона. Дело, которое привело его в Чунцин, было завершено.

Он ненавидел этот город.

Тридцать миллионов человек заполняли каждый квадратный метр холмов, окружающих место слияния рек Янцзы и Цзялинцзян. При монголах, Хань и маньчжурской династии здесь находился центр империи. Сто лет назад во время японского вторжения сюда была перенесена столица. Сейчас город представлял собой смесь древнего и нового: мечети, буддийские храмы, христианские церкви, коммунистические памятники, жаркое, влажное, несчастное место, с уродливыми небоскребами, разрывающими линию горизонта.

Вертолет поднялся над пеленой смога, насыщенного окисью углерода, и взял курс на северо-запад.

Тан отпустил своих помощников и офицеров.

В этой части пути его не будет сопровождать ни один шпион.

Это он должен будет сделать сам.

* * *

Купив билет, Малоун вошел в парк Тиволи. Эта заросшая деревьями и засаженная цветами территория поднимала настроение датчанам начиная с 1843 года. Национальная достопримечательность, где старинное колесо обозрения, кукольный театр и пиратский корабль соседствовали с современными аттракционами, бросающими вызов земному притяжению. Даже немцы пощадили парк во время Второй мировой войны. Малоуну нравилось бывать в Тиволи – здесь становилось понятно, откуда черпали свое вдохновение Уолт Дисней и Ханс-Кристиан Андерсен.

Пройдя через главный вход, Малоун направился по обсаженной цветами центральной аллее. Тюльпаны, розы, сирень, а также сотни лимонов, каштанов, вишен и вечнозеленых деревьев неизменно заставляли его забыть о том, что общая площадь сада составляет всего двадцать один акр. В воздухе витали ароматы воздушной кукурузы и сахарной ваты, смешиваясь со звуками венского вальса и джазового оркестра. Создатель Тиволи, оправдывая роскошь парка, сказал королю Кристиану VIII: «Когда народ веселится, он не думает о политике».

Малоуну была хорошо знакома китайская пагода. Четырехэтажное здание возвышалось на берегу озера, окруженное густыми зарослями. Насчитывающая больше ста лет, пагода украшала почти все рекламные брошюры с видами Тиволи.

По аллее промаршировал отряд парней в красных мундирах, перетянутых ремнями, и огромных медвежьих шапках на головах. Садовая гвардия. Люди расступались, глазея на процессию. Народу было очень много, учитывая то, что это был вторник, а летний сезон начался лишь на прошлой неделе.

Малоун увидел впереди пагоду, три расположенных по вертикали уменьшающихся копии основания, каждый уровень с выступающей крышей, загнутой вверх. В ресторане на первом этаже пагоды царило оживление. Скамейки в сени деревьев были заполнены отдыхающими.

Почти два часа дня.

Он пришел вовремя.

Под ногами прохожих путались утки, не выказывая никакого страха. Чего не мог сказать про себя Малоун. Нервы его были напряжены, мозг работал, как и должно было быть у оперативного агента Министерства юстиции, каковым он проработал двенадцать лет, полных опасностей. Ему хотелось выйти в отставку пораньше и навсегда забыть про то, что такое риск. поселиться в Дании, завести книжный магазин… Однако последние два года никак нельзя было назвать спокойными.

Думай. Обращай внимание на любые мелочи.

Измененный компьютером голос сказал, что, когда он прибудет на место, к нему подойдут. Очевидно, похитителям Кассиопеи известно, как он выглядит.

– Мистер Малоун?

Он обернулся.

Позади стояла женщина, с лицом скорее вытянутым, чем круглым. У нее были длинные прямые черные волосы, а карие глаза с длинными ресницами придавали ей загадочность. По правде сказать, Малоун питал слабость к красоте восточного типа. На женщине была ладно скроенная одежда, подчеркивающая изгибы ее тела, в том числе клетчатая юбка, обтягивающая осиную талию.

– Я пришла за пакетом, – сказала женщина.

Малоун поднял зажатый в руке пакет:

– За этим?

Она кивнула.

Ей было около тридцати. Легкие, небрежные движения свидетельствовали о том, что она относится к этой встрече совершенно спокойно. Малоун почувствовал, как быстро подтверждаются его подозрения.

– Не желаете пообедать вдвоем? – спросил он.

Женщина приятно улыбнулась:

– Как-нибудь в другой раз.

– Звучит многообещающе. Как я смогу вас найти?

– Я знаю, где находится ваш книжный магазин.

– Какой же я глупый! – усмехнулся Малоун.

Женщина указала на пакет:

– Мне пора идти.

Он передал ей пакет.

– Может быть, я еще как-нибудь загляну к вам в магазин, – сказала женщина, очаровательно улыбаясь.

– Обязательно загляните.

Малоун проводил взглядом, как она удалилась легкой походкой и слилась с толпой, неторопливая, беззаботная.

* * *

Карл Тан закрыл глаза, стараясь расслабить нервы под ровный гул турбины вертолета.

Он взглянул на часы.

Пять минут десятого вечера здесь означает, что в Антверпене 14.05.

Происходит так много всего. Все будущее Тана определялось столкновением отдельных событий, и все эти события нужно было держать под строгим контролем.

По крайней мере, наконец решена проблема Цзинь Чжао.

Постепенно все начинает вставать на свои места. Тридцать лет целенаправленных усилий будут вознаграждены. Все преграды устранены или нейтрализованы.

Остался только Линь Йон.

Глава 4

Антверпен, Бельгия

14.05


Линь Йон удобно устроился в черном лакированном кресле, хорошем образце эпохи Цин. Ему были хорошо знакомы эти изящные линии и прекрасные изгибы; мастерство китайских столяров восемнадцатого столетия было таким высоким, что точно подогнанные детали соединялись без гвоздей и клея.

Его угрюмый хозяин устроился в плетеном кресле. Лицо у него было овальное в отличие от большинства китайцев, глаза круглые, лоб высокий, редкие волосы слегка вились. Пау Вень был в малахитово-зеленой шелковой рубашке и белых брюках.

– У вас очень красивый дом, – сказал Линь на своем родном языке.

Пау кивнул, принимая комплимент со скромностью, подобающей человеку, которому скоро стукнет семьдесят. Хотя Пау был слишком молод, чтобы быть рядом с Мао, когда в 1949 году народная революция вышвырнула националистов Чан Кайши на Тайвань, его влияние возросло в 60-е годы и оставалось таким даже после смерти Мао в 1976 году.

Затем, десять лет спустя, Пау Вень уехал из Китая.

И в конце концов обосновался здесь, в Бельгии.

– Я хотел, чтобы мое жилище, – сказал Пау, – напоминало мне о родине.

Дом, расположенный в нескольких километрах от Антверпена, снаружи выглядел обычным сооружением с высокими серыми стенами, яркой крышей, выступающими навесами и двумя башенками, воплощающими все основополагающие элементы – завершенность, симметрия, иерархия – традиционной китайской архитектуры. Внутри дом был светлый, воздушный, повторяющий краски и стиль классического интерьера, хотя все современные удобства – кондиционер, центральное отопление, охранная сигнализация, спутниковое телевидение – были на месте.

Линь был знаком с этим решением.

«Сиюань».

Высшее олицетворение богатства в Китае – жилой дом на несколько семей с центральным двором, окруженным четырьмя зданиями, как правило, с собственным садом и террасами. Когда-то в таких домах жила знать, сейчас их могли позволить себе только высшие военачальники, члены партийной верхушки или омерзительные нувориши.

– Ваше жилище, – заметил Линь, – напоминает мне дом главы партийной организации одного из городов на северо-востоке, в котором я недавно побывал. Внутри мы обнаружили двести пятьдесят золотых слитков. Очень неплохо для человека, который зарабатывал всего несколько тысяч юаней в год. Разумеется, будучи партийным боссом, он полностью контролировал всю местную экономику, и с ним приходилось считаться всем предпринимателям и иностранным инвесторам. Я его арестовал.

– После чего его расстреляли. Не сомневаюсь, быстро.

Линь понял, что Пау знаком с системой наказаний в современном Китае.

– Скажите, товарищ министр, что вас привело в Европу и, в частности, ко мне?

Линь возглавлял Комитет партийного контроля Коммунистической партии Китая. Комитет подчинялся непосредственно съезду партии и обладал таким же значением, как и всесильный Центральный комитет. Его задача заключалась в искоренении коррупции и должностных преступлений.

– Я бы не хотел иметь вас в числе своих врагов, – продолжал Пау. – Мне говорили, что перед вами трепещет весь Китай.

Самому Линю также приходилось это слышать.

– Другие говорят, что вы, наверное, при этом самый честный человек в стране.

Такое утверждение Линь тоже слышал.

– Ну а вы, Пау Вень, по-прежнему остаетесь китайским гражданином. Вы ведь так и не отказались от гражданства.

– Я горжусь своим китайским происхождением.

– А я пришел к вам, чтобы потребовать обратно культурное наследие нашей родины.

Они сидели в гостиной, выходящей во внутренний дворик, засаженный цветущими деревьями. Пчелы перелетали от одного благоухающего цветка к другому. Только их жужжание да журчание фонтана нарушало тишину. От примыкающего кабинета гостиную отделяла стеклянная дверь, завешенная занавеской.

– Судя по всему, – продолжал Линь, – покидая страну, вы решили прихватить с собой кое-что из нашего национального достояния.

Пау рассмеялся:

– Вы хоть представляете, как все обстояло при жизни Мао? Скажите, товарищ министр, как хранитель совести партии, вы имеете хоть какое-нибудь представление о нашей истории?

– В настоящий момент меня заботит только то, что вы украли.

– Я покинул Китай почти три десятилетия назад. Почему мое преступление приобрело значение только сейчас?

Линя предупреждали о том, кто такой Пау Вень, ученый-историк, блестящий оратор, мастер обращать неблагоприятную обстановку себе на пользу. Его способности ценили и Мао Цзэдун, и Дэн Сяопин.

– Ваше преступление лишь недавно оказалось в поле моего зрения.

– Анонимный осведомитель?

Линь кивнул:

– К счастью, таких у нас достаточно.

– И вы всячески упрощаете им жизнь. У вас даже есть специальная страничка в Интернете. Достаточно лишь отправить по электронной почте сообщение с обвинениями, без имени и без адреса. Скажите, предусмотрена ли какая-либо ответственность за ложный донос?

Линь не собирался попадать в эту ловушку.

– По дороге от калитки я заметил керамическую конскую статую эпохи династии Хань. Бронзовый колокол периода Чжоу. Статуэтку династии Тан. Все это оригиналы, похищенные вами.

– С чего вы взяли?

– Вы были хранителем нескольких музеев и коллекций, и для вас было проще простого присвоить все, на что вы положили глаз.

Пау встал.

– Позвольте вам кое-что показать, товарищ министр.

А почему бы и нет? Линь был не прочь осмотреть дом.

Он вышел следом за стариком во внутренний дворик, воскресивший воспоминания о его собственном доме в Сычуани, провинции нефритово-зеленых холмов и ухоженных полей. На протяжении семисот лет семейство Линя жило здесь, на опушке бамбуковой рощи на краю плодородных рисовых полей. В доме также был внутренний дворик. Но было одно отличие. Дворик не был вымощен плиткой. Лишь утрамбованная земля.

– Вы живете здесь один? – спросил Линь.

Такой огромный дом требовал постоянного ухода, а здесь все выглядело безукоризненно. Однако до сих пор Линь никого не видел и не слышал.

– В вас снова говорит пытливый следователь. Вы задаете вопросы?

– Мне кажется, я выразил вполне естественное любопытство.

Пау усмехнулся:

– Моя жизнь – добровольное одиночество.

Едва ли это можно было считать ответом, но Линь и не ожидал услышать ответ.

Они прошли по извилистой дорожке мимо декоративных кустов в горшках и карликового тиса и оказались в противоположной части дворика, перед высокой черной дверью с красным кругом. За дверью был просторный зал с массивными колоннами, поддерживающими потолок с ажурной лепниной. Вдоль одной стены тянулись книжные шкафы, вторая была увешана древними свитками. Мягкий свет проникал сквозь окна, затянутые цветной бумагой. Линь увидел перед собой изящную резьбу по дереву, шелковую драпировку, затейливые шкатулки, столики из ценных пород дерева, предметы, расставленные как в музее.

– Мое собрание, – сказал Пау.

Линь смотрел на эти сокровища, не в силах вымолвить ни слова.

– Совершенно верно, товарищ министр. Войдя в мой дом, вы увидели ценные произведения искусства. Очень ценные. Однако сейчас перед вами настоящие сокровища. – Пау жестом пригласил гостя пройти в зал. – Вот, например. Керамическая скульптура, покрытая глазурью. Династия Хань, двести десятый год до нашей эры.

Линь внимательно рассмотрел статуэтку из желтовато-зеленого камня, которая изображала крестьянина, вращающего рукоятку мельницы.

– На самом деле это очень примечательная скульптура, – продолжал Пау. – Зерно засыпалось в приемный резервуар сверху, и жернова перемалывали все, что попадало внутрь, отделяя жмых и стебли. В Европе нечто подобное появилось только почти две тысячи лет спустя, когда голландские мореплаватели привезли такие мельницы из Китая.

На другом постаменте стояла керамическая фигура всадника. Пау подозвал гостя ближе.

– Это династия Тан, шестой или седьмой век нашей эры. Обратите внимание на всадника. Его ноги вставлены в стремена. Стремена появились в Китае много столетий назад, а в Европе о них не знали до Средних веков. Средневековый европейский рыцарь верхом на коне, вооруженный копьем и щитом, немыслим без стремян китайского изобретения.

Линь обвел взглядом древние реликвии, которых здесь было не меньше сотни.

– Я собирал их, ходя по деревням, – объяснил Пау, – копаясь в старинных захоронениях. Многое из того, что вы видите перед собой, было найдено в гробницах императоров, обнаруженных в семидесятые годы. И вы правы. Я отбирал все лучшее из музеев и частных собраний.

Он указал на водяные часы, которые, по его словам, датировались 113-м годом до нашей эры. Солнечные часы, стволы древних орудий, фарфор, астрономические карты – все это свидетельствовало о мастерстве и изобретательности китайских умельцев. Внимание Линя привлекла странная вещица – маленький черпачок, качающийся на гладкой бронзовой пластине с выгравированными изображениями.

– Компас, – объяснил Пау. – Изобретен китайцами две с половиной тысячи лет назад. Ковшик вырезан из магнитного железняка и всегда поворачивается ручкой на юг. В то время как европейцы боролись за выживание, китайцы с помощью вот этого прибора учились плавать по морям.

– Все это принадлежит Китайской Народной Республике, – решительно произнес Линь.

– Наоборот, я спас все это от народной республики.

Линь устал от этой игры.

– Старик, говорите, что вы имеете в виду.

– Во время нашей блистательной культурной революции я как-то раз стал свидетелем того, как мумию, чей возраст насчитывал свыше двух тысяч лет, обнаруженную в идеальном состоянии в Чансу, солдаты выбросили гнить на солнце, а крестьяне швыряли в нее камни. И подобная судьба постигла миллионы памятников нашей культуры. Только представьте себе, какие бесценные исторические реликвии были уничтожены безвозвратно в ходе этого безумия!

Линь мысленно напомнил себе, как опасно слушать разглагольствования старого ученого. Как он не переставал твердить своим подчиненным, хороший следователь никогда не должен идти на поводу у своего подследственного.

Пау подвел гостя к счетам, сделанным из дерева и бронзы.

– Этим счетам полторы тысячи лет, их использовал для вычислений ростовщик или меняла. В Европе подобное приспособление появилось лишь много столетий спустя. Десятичная система счисления, ноль, дроби, значение числа пи… Все эти понятия – все, что собрано в этом зале, впервые появилось в Китае.

– Откуда вам все это известно? – спросил Линь.

– Это наша история. К сожалению, наши славные императоры, а затем народная революция Мао переписывали прошлое под свои нужды. Мы, китайцы, плохо представляем себе, откуда пришли и что свершили.

– А вам это известно?

– Посмотрите сюда, товарищ министр.

Линь увидел нечто похожее на наборную матрицу: казалось, литеры только и ждали, что их смажут краской, чтобы они оставили оттиск на бумаге.

– Наборная печатная матрица была изобретена в Китае в тысяча сорок пятом году нашей эры, задолго до того, как Гутенберг повторил это изобретение в Германии. И бумагу мы научились делать раньше, чем европейцы. Сейсмограф, парашют, корабельный руль, мачты и паруса – все это впервые появилось в Китае. – Пау обвел руками зал. – Это наше наследие.

Линь упорно продолжал стоять на своем.

– И тем не менее вы – вор!

Пау покачал головой.

– Товарищ министр, вас привели сюда не кражи, якобы совершенные мною. Я был с вами искренен. Так что скажите, почему вы пришли ко мне?

Резкость была еще одной чертой, которой славился Пау, умеющий контролировать беседу, направляя ее в нужную сторону. Линь, уставший от бесполезной игры словами, снова огляделся вокруг, надеясь увидеть тот самый артефакт. Судя по описанию, он имел около трех сантиметров в высоту и пяти сантиметров в длину: голова дракона, тело тигра и крылья феникса. Отлитая из бронзы, статуэтка была обнаружена в гробнице третьего века до нашей эры.

– Где светильник-дракон?

На сморщенном старческом лице Пау отобразилось удивление.

– Она спросила то же самое.

Не тот ответ, который ожидал услышать Линь.

– Она?

– Женщина. Насколько я понял, испанка с примесью марокканской крови. Весьма привлекательная. Но нетерпеливая, совсем как вы.

– Кто?

– Кассиопея Витт.

Теперь Линь хотел узнать больше.

– И что вы ей сказали?

– Я показал ей светильник. – Пау махнул на столик в дальнем конце зала. – Он стоял вон там. Просто бесценная реликвия. Я обнаружил его в гробнице времен первого императора. Открытой, если не изменяет память… в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году. Я захватил светильник и все остальное, когда покидал Китай в восемьдесят седьмом.

– Где этот светильник сейчас?

– Мисс Витт хотела его приобрести. Она предложила очень впечатляющую сумму. У меня было сильное искушение, и все же я сказал «нет».

Линь молча ждал продолжения.

– Тогда она достала пистолет и, угрожая им мне, похитила светильник. У меня не было выбора. Я всего-навсего старик, живу здесь совсем один…

В этом Линь сомневался.

– Богатый старик.

Пау усмехнулся:

– Жизнь отнеслась ко мне благосклонно. А вы можете сказать про себя то же самое, товарищ министр?

– Когда эта Витт была здесь? – спросил Линь.

– Два дня назад.

Необходимо было во что бы то ни стало разыскать эту женщину.

– Она ничего не сказала про себя?

Пау покачал головой:

– Просто направила на меня пистолет, забрала светильник и ушла.

Совершенно непредвиденное и очень неприятное развитие событий. Однако ничего непоправимого не произошло. Эту женщину можно найти.

– Вы приехали в такую даль ради этого светильника? – с любопытством промолвил Пау. – Скажите, это как-то связано с вашей предстоящей политической схваткой с министром Карлом Таном?

Этот вопрос буквально оглушил Линя. Пау давным-давно покинул Китай. То, что происходило сейчас на вершине власти, не представляло собой государственную тайну, но в то же время широкая общественность об этом не знала – по крайней мере пока. Поэтому Линь спросил:

– Что вам об этом известно?

– Не могу сказать, что я пребываю в полном неведении, – Пау понизил голос до шепота. – Вы пришли ко мне, так как знаете, что Тан ищет этот светильник.

Помимо ближайшего окружения Линя, об этом не знал никто. Его захлестнуло беспокойство. Как выяснилось, старик прекрасно информирован, чего никто не ожидал. Но тут Линя осенила одна страшная догадка.

– Эта женщина похитила светильник для Тана?

Пау покачал головой:

– Нет, светильник был нужен ей самой.

– И вы просто позволили ей забрать светильник?

– Я подумал, так будет лучше, нежели чем он достанется министру Тану. Я предчувствовал, что он может наведаться ко мне, и, если честно, терялся в догадках относительно того, как мне быть. Мисс Витт решила эту проблему.

Линь лихорадочно соображал, оценивая изменившуюся ситуацию. Пау Вень не отрывал от него пристального взгляда, которым, несомненно, довелось многое повидать на своем веку. Линь полагал, что неожиданный визит к пожилому ученому, уроженцу Китая, даст ему все карты в руки. Однако, похоже, это Пау приготовил для него сюрприз.

– Вы с министром Таном являетесь двумя основными претендентами на должность председателя Госсовета, – продолжал Пау. – Человек, который возглавляет Китай сейчас, уже стар, его время близится к концу. Тан или Линь. Всем придется сделать выбор.

– А на чьей стороне вы? – не удержался Линь.

– Я на стороне своей родины, товарищ министр. Только это и имеет значение.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации