Текст книги "Лучший телохранитель – ложь"

Глава 53

На минуту он шагнул в сторону.

Убрав трубку телефона, переводчик посмотрел на Алима.

– У тебя есть связь с этим мексиканцем? – Алим говорил о Ликиде.

– Да, электронной почтой. Каждый раз я отправляю сообщения на разный адрес.

– Хорошо. Отправь ему сообщение и скажи, что если он хочет получить свои деньги, пусть приедет на встречу с нами в Тихуану, к югу от американской границы. Там его дом. И он должен чувствовать там себя в безопасности. Скажи ему, что мы собираемся рассчитаться с ним золотом и наркотиками, поэтому не можем, как обычно, просто перевести деньги через банк. И поскольку речь пойдет не о наличных, он получит гораздо больше, чем стоимость этих товаров на рынке.

Скажи ему, что сам удивлен этим предложением, поскольку мы никогда и ни к кому не обращались с подобным прежде. Дай ему координаты склада и скажи, чтобы он был там завтра во второй половине дня. В полдень мы должны прийти в порт, поэтому назначь встречу на четыре часа. И предупреди, пусть не опаздывает.

– Он снова на связи. – Переводчик снова поднес трубку к уху. – Хорошо. Договорились, – сказал он своему собеседнику. – Через несколько минут мы отправим факс с капитанского мостика. Да, у нас есть номер факса этого брокера по контейнерным перевозкам в Пунтарене. Мы ведь уже обо всем с ним договорились?

Переводчик подождал ответа.

– Хорошо. В нашем факсе мы сообщим ему название судна, регистрационный номер контейнера и расчетное время прибытия в порт Энсенада. Груз в контейнере будет обозначен как запчасти к оборудованию. Пусть брокер подготовит необходимые таможенные документы и направит их в мексиканскую таможню в Энсенаде. Информацию я сейчас продиктую, запишите ее. Мы хотим, чтобы она была у вас, для того чтобы вы имели возможность довести дело до конца. И проследите, чтобы он все сделал сегодня же. Это очень важно.

Переводчик продиктовал данные и подождал, пока его собеседник повторит их.

– Все правильно.

Алим прошептал переводчику:

– Скажи ему, что мы собираемся отправить ему копию того факса отдельно, как напоминание. Мы не можем позволить себе ни малейшего шанса на ошибку.

Если документы своевременно не прибудут на место, мексиканская таможня может задержать груз, а потом при проведении его тщательного досмотра внутри контейнера обнаружится спрятанная ядерная боеголовка. Если это произойдет, миссию Алима можно будет считать законченной, и пусть тогда проникшие в гениталии таможенников гамма-частицы навсегда и гарантированно лишат их возможности воспроизведения потомства.

– Послушайте, последняя услуга с зачисткой этой мексиканской грязи обойдется вам в дополнительную сумму, – объявил Гоудас. В уме он уже подсчитывал откат в виде тридцати тысяч долларов, который получит от брокера в Пунтарене. – Поскольку вы отказываетесь от его услуг, у вас не должно быть сложностей с доплатой мне. – И он запросил дополнительные семьдесят пять тысяч долларов. В конце концов, это были всего лишь деньги, и кто знал, выпадет ли ему еще когда-нибудь такой шанс?

В ответ никто и не думал ему возражать.

– Знаете, наверное, лучше будет округлить эту сумму, скажем, до ста тысяч, – продолжал Гоудас. – Кстати, думаю, вы должны это знать. Мне удалось подслушать разговор адвоката с его другом. Они пытались догадаться, насколько мощной является ваша бомба и сколько радиоактивных осадков выпадет после ее взрыва. С учетом того что я держу язык за зубами, по крайней мере до того, как все это произойдет, думаю, я заслужил этих денег.

С самого начала Мэр не совал свой нос в то, каким грузом ему приходится заниматься. Его делом было предоставлять различного рода услуги. Но теперь, после того как Марисела и адвокат дали ему в руки рычаг воздействия на своих работодателей, Гоудас никогда в жизни не отказался бы от того, чтобы получить столь ценный подарок.

– Я знал, что вы меня поймете, – заявил Гоудас. – Да-да, вы можете отправить эти деньги банковским переводом на мой обычный номерной счет. Я бы не стал ждать и сделал бы это еще сегодня. Это послужит для меня дополнительным стимулом еще и в том, чтобы я не забыл продолжить работу с брокером. Хорошо. Прекрасно. Ну, желаю удачи. И берегите себя. – Он п овесил трубку, похлопал в ладоши и рассмеялся. Он даже позволил себе изобразить нечто вроде джиги вокруг стула.

Все еще танцуя, он прошел в кухню и щелкнул кнопкой электрочайника, одновременно доставая французскую кофемашину. Потом, когда Гоудас подошел к небольшой комнате-кладовой, чтобы достать с верхней полки бутылку амаретто, он неожиданно столкнулся лицом к лицу с человеком, которого никогда прежде не встречал.

Прежде чем Мэр успел хоть что-либо сообразить, Ликида стремительно нанес ему сильнейший удар в область желудка, у самой диафрагмы. Затем провернул острое как бритва лезвие ножа в области правой нижней камеры сердца.

– Итак, ты зачистил эту мексиканскую грязь, – прошипел Ликида.

Гоудас смотрел на него стекленеющим взглядом.

– Уайл Э. Койот, говоришь? Бип-бип, чертова задница!

Ликида навалился на рукоятку ножа и снова провернул ее, пока не наткнулся на то, что искал. Из разорванной аорты хлынула кровь, и тело Мэра с грохотом рухнуло на пол.

– Пока я вижу грязь только на полу в твоей кухне.

Мозг Ликиды был все еще полон мыслей о мести, обширный список тех, с кем он рассчитается, возглавлял самонадеянный араб. Последним в списке был адвокат, тот самый, что вмешался и спас женщину из горящего дома. Ликида вспомнил черного мужчину, того самого здоровяка, которого видел в дверях дома, и его спутника, расплывчатую фигуру за углом здания, которого пытался той ночью найти на той улице.

– Так вот кто это был, – произнес Ликида вслух, адресуясь к себе самому.

Он вспомнил, как сидел на широком проспекте перед офисом адвоката, вспомнил его имя на документах – Мадриани. Он помнил, что имя звучало для него несколько странно, почти музыкально. Но сейчас его переполняли волны ярости, особенно при мысли о том, что, возможно, этот человек помешал ему и в нападении на тюремный автобус, чтобы спасти дочь женщины.

Ликида наклонился и обыскал карманы Гоудаса. Он достал оттуда ключи от квартиры. Потом мексиканец обошел тело, быстро смыл кровь с рук и вымыл в раковине кинжал. Он высушил руки и поднял записку с информацией по грузу, которую обнаружил рядом с чайником на кухне. Ликида все еще читал записку, когда услышал металлический скрежет внизу, у ворот.

Герман открыл ворота запасными ключами Гоудаса, и мы вошли. Мы решили, что соберем вещи, заберем Мариселу и отправимся искать другое жилище, где будем решать, что делать дальше. С новыми паспортами на руках мы снова могли останавливаться в отелях, правда с условием, что будем расплачиваться наличными. Мы поднялись по лестнице к квартире Гоудаса, дверь в которую Герман открыл другим ключом.

– Это мы! – крикнул Герман, когда я закрыл за нами дверь.

– Нам нужно пройти наверх и собрать вещи, – сказал я ему.

– Как думаешь, должны ли мы сказать Мариселе, чтобы она тоже собиралась?

Мы с Германом шептались в прихожей.

– Мы скажем ей, прежде чем уйти отсюда. Я не хотел бы, чтобы она решила посоветоваться об этом с Гоудасом. Он может попытаться убедить ее не ехать с нами.

Герман кивнул:

– Где он?

– Не знаю. Может быть, в своей студии.

Я отправился туда, чтобы рассказать Мэру, что с паспортами все нормально, но не обнаружил его там.

– Пол! Иди сюда! – Голос Германа, послышавшийся из соседней комнаты, подсказал мне, что случилось что-то ужасное.

По дороге на кухню я видел только огромную фигуру Германа, застывшую на месте. Он смотрел куда-то вниз, на пол. Я увидел тело Гоудаса в крови только после того, как переступил порог кухни.

– Не стоит даже пытаться проверить его пульс, – заметил Герман. – Посмотри на его глаза.

Герман медленно шагнул назад от тела и прошел в сторону выдвижных ящиков у раковины. Потянув один на себя, он выдвинул его. В то же время его глаза постоянно наблюдали за обеими дверьми в кухню. Герман быстро взглянул в раскрытый ящик и достал оттуда большой кухонный нож. Другой он протянул мне.

– Давай проверим комнаты, – предложил он. – Будем держаться вместе. Если он нападет на меня, просто воткни в него нож и бей его столько раз, сколько успеешь, не раздумывая. Сможешь?

Я кивнул.

Несколько минут мы пробирались из комнаты в комнату, пока не проверили всю квартиру. Кто бы ни убил Гоудаса, он исчез. Исчезла и Марисела. Не было признаков ее присутствия здесь, как не было и записки от женщины.

– Как думаешь, он мог захватить ее с собой? – спросил Герман.

– А зачем ему делать это сейчас, если прежде он уже пытался убить ее? Это не имеет смысла. Но он мог бросить ее тело где-то еще.

Эта мысль дошла до нас обоих одновременно. Мы бросились через дверь.

Я остановился и сорвал с крючка ключ. Герман бегом помчался по лестнице в другую квартиру. Я закрыл за собой дверь на ключ, чтобы никто туда не проник и не обнаружил там труп и кровь на полу.

Я надеялся, что Марисела прячется в другой квартире, выше по лестнице. Я молил Бога, чтобы убийца, кем бы он ни был, не нашел ее там и не бросил в квартире лишь мертвое тело.

Когда я добежал по лестнице до двери в квартиру, Герман уже успел открыть ее другим ключом, который достал из кармана и броситься внутрь, в комнаты. Он стоял в гостиной, качая головой.

– Ее здесь нет, – проговорил он.

– Ты проверил все комнаты?

– Я смотрел. Ее там не было.

Мы снова, более тщательно проверили все помещения, заглядывая в каждый уголок. Проверили даже под кроватью, в холодильнике, как обычно поступают герои фильмов ужасов. Ничего.

Мы закрыли дверь и снова пошли вниз.

– Когда она отправилась в телефонную компанию? – спросил я.

– Не знаю, по-моему, было начало десятого, – ответил Герман.

– Она не может все еще быть там.

Но, не имея телефона для связи, мы не могли в этом удостовериться.

– Что будем делать? Мы не можем здесь оставаться.

– Да. Нам нужно собрать вещи.

– Как думаешь, следует ли нам все почистить там, внизу? – спросил Герман.

– Ты говоришь о теле?

– Нет, я говорю о наших отпечатках и обо всем, чего мы могли касаться.

На секунду я задумался.

– Нет. Если мы это сделаем, то уничтожим все следы, которые мог оставить киллер. Кроме того, два дня в ограниченном пространстве типа квартиры означают, что следы нашего присутствия там сейчас можно обнаружить повсюду. Мы не сможем убрать все эти следы.

– Согласен.

И все же Герман вынул нож из моей руки и вытер рукоятку и лезвие краем рубашки. В это время я ключом открывал дверь в квартиру Гоудаса.

Не успели мы войти, как услышали звонки телефона в студии. Мы с Германом переглянулись, потом я, рванув с места, побежал на звук. Не знаю, как долго звонил телефон, но, пока я бежал к аппарату, включился автоответчик.

Я стоял и слушал, надеясь, что смогу хотя бы услышать сообщение. Но вместо этого после долгого гудка включился факс на столе. Машина выплюнула единственный лист бумаги и отключилась.

– Кто это был? – Герман успел сложить ножи обратно в ящик и теперь стоял позади меня.

– Не знаю. Это был факс.

Я взял лист и начал читать, но текст был написан на испанском языке. Герман тоже изучал содержание факса, заглядывая туда через мое плечо.

– Черт возьми! – вскричал он. – Вот и ответ на твой вопрос, как Гоудас сумел узнать, откуда будет отправлен контейнер. Смотри. – Герман показал пальцем на лист. – Название судна вовсе не Mariah. Оно называется «Амора». Здесь есть расчетное время прибытия в пункт назначения, даже номер контейнера. И имя внизу: «А. Афунди. Имя – Алим».

– Но почему? Это какая-то бессмыслица.

– Это копия факса, отправленного брокеру на контейнерном терминале. Они хотели, чтобы Гоудас проследил за всем. Из того, что я сумел прочитать, видно, что это он свел их с брокером. Как ты сказал, его бизнесом была продажа информации.

– Так вот как они узнали о Пайке и о том, что у того были фотографии. Но пока это все еще непонятно.

Если им была нужна его помощь, почему они убили его?

– Не знаю, – ответил Герман. – Зато я теперь знаю, куда нам следует отправиться.

Я посмотрел на часы.

– Какая разница во времени между этим городом и Энсенадой?

– Все так же, как у нас, – ответил Герман. – Здесь время устанавливается на один час позже.

Тут я услышал, как внизу лязгнули ворота, и послышался голос:

– Лоренцо, это я. Впусти меня.

Это была Марисела. Я подбежал к небольшому двустворчатому окну до пола, которым заканчивался узенький балкон, и высунул наружу голову:

– Оставайтесь там, мы сейчас спустимся.

– Лоренцо был прав: они не смогут дать мне мой старый номер телефона. Не знаю, что делать, – сказала она.

– Просто подождите внизу.

Я не потрудился даже закрыть окно.

– Давай заберем вещи. – Тут я увидел телефонную книгу на полке в кухне. – Подожди секунду. Как сказать по-испански «чартерный рейс»?

Герман задумался.

– Ладно, выбрось это из головы. – Я забрал книгу с собой. – Не забудь захватить сумочку Мариселы.

– Зачем?

– Потому что в ней лежит ее паспорт.

Глава 54

Шагая к своей машине, Ликида уже знал, что араб вот-вот пришлет ему электронное письмо, в котором назначит место встречи, где якобы оплатит его услуги. Что ж, Ликида был готов к этой встрече. Но она произойдет там, где решит он сам, и в удобное для него время.

Его больше не волновал вопрос о том, что он должен был убить ту женщину, по крайней мере, на этот момент это было не так важно.

Теперь в его списке фигурировали только двое: человек по имени Афунди, решивший избавиться от него, и адвокат, который постоянно мешал ему в последнее время.

Продолжая пребывать в ярости, Ликида был совсем не склонен к тому, чтобы тщательно соблюдать правила дорожного движения на дорогах Сан-Хосе. Трогаясь с места парковки, он не удосужился посмотреть в зеркало заднего вида. В результате его машина подрезала автомобиль какой-то женщины, которая резко затормозила и подала громкий сигнал.

Ликида показал ей в окно палец и, оставляя след резиновых покрышек на асфальте, стремительно помчался в сторону аэропорта. В уме он уже прикидывал, в какой из городов на севере Мексики он отправится, чтобы оказаться как можно ближе к порту Энсенада.

Говорят, что, имея достаточно денег, вы можете купить все. Сейчас нам с Германом предстояло на себе проверить эту мысль. Сидя на заднем сиденье маленького красного такси, мы выруливали на шоссе с широкого проспекта, который назывался бульвар Колумба. Задние амортизаторы машины были настолько изношены, что мы физически ощущали каждую кочку или выбоину на дороге от копчика и по всему позвоночнику.

Мы с Германом молча пересчитывали оставшиеся в наших поясах наличные, а Марисела смотрела на нас с пассажирского сиденья впереди. Мы не сказали ей, что Лоренцо убит. Просто сообщили новые данные о возможном местонахождении ее отца, подчеркнув, что сейчас не до подробностей, но позже мы обо всем рас скажем.

– Думаю, у нас не хватит денег, – с сомнением произнес Герман. – Нам нужно будет преодолеть не меньше двух с половиной тысяч миль, а может, и больше.

Когда мы с Германом выехали из Штатов, у нас было при себе девятнадцать тысяч долларов на двоих, которые были спрятаны в двух поясных ремнях. Из них пять тысяч триста нам пришлось потратить на два паспорта. Оставалось еще тринадцать тысяч семьсот. Моя кредитная карточка наверняка была заблокирована федералами, и я не смог бы воспользоваться ею при всем желании. Конечно, Герман мог использовать свою кредитку, но на ней был установлен лимит две с половиной тысячи долларов, и конечно же каждое движение денег на ней будет отслеживаться.

– Несколько лет назад я резервировал для моего клиента чартерный рейс из Мексики, и он обошелся тогда в двенадцать штук. И нам не приходилось тогда лететь так далеко, – вспомнил Герман.

– Для того чтобы узнать это, нужно попытаться, – ответил я.

– Сеньор, вот-вот будет поворот, и мне нужно знать, сворачивать или ехать прямо.

– Дайте нам минутку, – попросил Герман.

– Сегодня регулярные рейсы на север идут только в Штаты. Марисела не может попасть туда без визы, даже если речь идет о транзите. И еще один вопрос: ты действительно хочешь попытаться пересечь границу Штатов с этими штуками? – Я похлопал по фальшивым канадским паспортам, лежавшим на сиденье рядом со мной.

– Сворачивайте, – скомандовал Герман.

Водитель пересек три полосы движения под сопровождение, наверное, клаксонов каждого из автомобилей, который сейчас ехал по городу. Потом он свернул направо на короткий съезд с автомагистрали и начал кружить по узким улочкам. Я попросил у Германа сотовый телефон и набрал номер Гарри. Последнее время я пытался дозвониться до него уже несколько раз. Наверное, в этом районе просто был плохой сигнал сети.

Когда Гарри ответил, я держал в руке факс из квартиры Гоудаса.

– Где ты был, черт возьми? Я пытаюсь тебе дозвониться вот уже два дня! – закричал он в трубку.

Я сказал, чтобы он взял в руки лист бумаги и записал то, что я сейчас продиктую. Теперь, когда мы узнали содержание факса, мы с Германом решили, что нет больше смысла скрывать эту информацию от федеральных властей.

– Подожди, пока я выйду, – попросил Гарри.

– Ты в офисе?

– А где еще мне быть, черт возьми!

– Тогда просто оставайся там, тебе не понадобится ручка. Просто повторяй все, что я сейчас тебе скажу.

– Ты понимаешь, что собираешься сделать?

– Да, сейчас мы говорим со всем миром, – успокоил я его. – Я хочу, чтобы ты связался с Райтагом и передал ему следующую информацию. Давай, говори это вслух.

– Ты хочешь, чтобы я связался с Райтагом и передал ему следующую информацию.

– Оружие уже в пути и находится на борту судна.

– Какое оружие? – удивился Гарри.

– Не важно, просто повторяй за мной.

Он повторил мои слова вслух.

– Название судна… – Но прежде, чем я успел произнести слово «Амора», связь прервалась. – Алло! Алло! Черт!

Когда я снова начал набирать номер, водитель пришпорил такси и погнал его по каким-то ухабам, ямам и глухим улочкам, будто это было здесь национальным видом спорта. Нас с Германом резко отшвырнуло назад на сиденье.

На столе зазвонил телефон. Торп поднял трубку:

– Алло.

– Директор Торп, это Боб Мендес.

– Да, Боб, у вас что-то ко мне?

– Думаю, что да. Мы точно засекли сигнал сотового телефона. Звонок был сделан из района, который называется Павас.

– Где это?

– Это пригород, всего в нескольких милях севернее Сан-Хосе. Похоже, что Мадриани и второй человек находились в движении. У нас были сложности, когда мы пытались локализовать сигнал из центра. Были какие-то помехи. Потом мы вспомнили, что сверху на здании министерства иностранных дел Коста-Рики располагается комплекс антенн. Мы перехватывали их сигналы и по ошибке глушили.

– Сигналы из министерства?

– К сожалению, да.

Торп поморщился.

– Не волнуйтесь, мы не будем включать это в отчеты, – успокоил его Мендес. – Хорошая новость заключается в том, что теперь мы сумели определить местонахождение сотового телефона. Мощность сигнала падала, поэтому время от времени мы его теряли. Он находился в движении, но сейчас, как кажется, остановился на месте. Методом треугольника мы определим его местонахождение. Близко к тому району находятся наши агенты и силы местной полиции. Я думал, вы захотите об этом знать.

– Прекрасно. У вас есть связь с вашими агентами?

– Да.

– Хорошо. Тогда скажите им вот что. Существует вероятность, что вместе с Мадриани и его спутником находится женщина. – Торп потянулся рукой к бумагам на своем столе, пока наконец не нашел нужную. – Ее имя Марисела Никитин-Оса де Солаз. Агенты в Коста-Рике установили ее полное имя по официальным документам, когда поняли, что Марисела выжила после взрыва в ее доме. Ее видели с Мадриани и Германом.

Скажите своим агентам, что абсолютно необходимым является, чтобы власти Коста-Рики задержали ее для выяснения некоторых вопросов. И еще скажите, чтобы ей обеспечили полную безопасность. Мы знаем, что уже имела место попытка покушения на ее жизнь. И передайте, что министерство юстиции и Госдепартамент сейчас готовят документ, в котором просят власти Коста-Рики дать нам возможность допросить ее. Пока неясно, даст ли это результат. Она – гражданка Коста-Рики. Скажите своим агентам, что, если власти страны отпустят ее, я распорядился держать ее под круглосуточным наблюдением. Вы меня поняли?

– Да, сэр.

– А если она попытается уехать из страны, все равно следите за ней.

– Одну секунду, – прервал его Мендес, – поступила какая-то информация.

На секунду он переключился на разговор с кем-то еще. Торп слышал приглушенные голоса в трубке. Затем Мендес заговорил снова:

– Они находятся менее чем в миле от места, где был отслежен сигнал, вы останетесь на связи?

– Да, я побуду на линии.