Текст книги "Охотники за костями. Том 2"

Стивен Эриксон
Охотники за костями
Том 2
Сказание шестое из Малазанской Книги Павших

Посвящается Кортни Уэлчу.

Играй, играй, мой друг.

* * *

Steven Erikson

The Bonehunters

Book Six of the Malazan Book of the Fallen

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Copyright © 2006 Steven Erikson. First published as the Bonehunters by Transworld Publishers

© Лихтенштейн Е., перевод на русский язык, 2018

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2018

Карты

Список персонажей

Малазанцы

Императрица Ласиин, правительница Малазанской империи

Адъюнкт Тавор, командующая Четырнадцатой армии

Кулак Кенеб, командир дивизии

Кулак Блистиг, командир дивизии

Кулак Тин Баральта, командир дивизии

Кулак Темул, командир дивизии

Нихил, виканский колдун

Бездна, виканская ведьма

Ян'Тарь, помощница Тавор

Лостара Йил, помощница Жемчуга

Жемчуг, Коготь

Нок, адмирал Имперского флота

Банашар, бывший жрец Д'рек

Хеллиан, сержант городской стражи в Картуле

Урб, картульский стражник

Дохляк, картульский стражник

Неженка, картульский стражник

Быстрый Бен, Высший маг в Четырнадцатой армии

Калам Мехар, убийца

Свищ, найдёныш

Некоторые солдаты Четырнадцатой армии

Капитан Добряк, Ашокский полк

Лейтенант Порес, Ашокский полк

Капитан Фарадан Сорт

Сержант Скрипач/Смычок

Капрал Битум

Спрут

Флакон

Корик

Улыбка

Сержант Геслер

Капрал Ураган

Мастер-сержант Смелый Зуб

Может

Мазок

Эброн

Синн

Хруст

Сержант Бальзам

Капрал Смрад

Горлорез

Масан Гилани

Другие

Кулат, селянин

Нуллисс, селянка

Хэйрит, селянка

Чаур, селянин

Ното Бойл, полковой лекарь (целитель) в Войске Однорукого

Хурлокель, всадник разъезда в Войске Однорукого

Капитан Речушка, офицер в Войске Однорукого

Капрал Футгар, офицер в Войске Однорукого

Кулак Рита Буд, офицер в Войске Однорукого

Ормулогун, художник

Гамбл, его критик

Апсалар, убийца

Телораст, дух

Кердла, дух

Самар Дэв, ведьма из Угарата

Карса Орлонг, воин-теблор

Ганат, яггутка

Злоба, одиночница и сестра Госпожи Зависти

Корабб Бхилан Тэну'Алас

Леоман Кистень, последний предводитель восстания

Капитан Синица, офицер городской стражи И'гхатана

Карполан Демесанд, из Тригалльской торговой гильдии

Торахаваль Делат, жрица Полиэль

Резчик, некогда – Крокус из Даруджистана

Геборик Призрачные Руки, Дестриант Трича

Скиллара, беженка из Рараку

Фелисин Младшая, беженка из Рараку

Серожаб, демон

Маппо Коротышка, трелль

Икарий, ягг

Искарал Прыщ, верховный жрец Тени

Могора, д'иверс

Трулл Сэнгар, тисте эдур

Онрак разбитый, развязанный т'лан имасс

Ибра Голан, т'лан имасс

Монок Охем, заклинатель костей из т'лан имассов

Минала, командир Теневого отряда

Ибра Голан, т'лан имасс

Монок Охем, заклинатель костей из т'лан имассов

Минала, командир Теневого отряда

Томад Сэнгар, тисте эдур

Пернатая Ведьма, рабыня-летэрийка

Атри-преда Ян Товис (Мгла), командир летэрийцев

Капитан Варат Тон, офицер под командованием Мглы

Таксилиец, переводчик

Альрада Ан, шпион тисте анди среди тисте эдуров

Сатбаро Рангар, арапайский колдун

Книга третья
Королевские тени

Кто скажет, где проходит граница между истиной и воинством желаний, которые вместе и определяют воспоминания? Во всякой легенде есть глубокие складки, а видимая, внешняя её структура представляет ложное единство формы и интенции. Мы искажаем избранную цель, придаём огромное значение ограничениям воображаемой необходимости. И в этом скрываются одновременно дар и недостаток, ибо отрекаясь от истины, мы создаём – справедливо или ошибочно – универсальное значение. Частное уступает общему, деталь – грандиозной форме, и в таком повествовании мы сами возносимся над своей мирской сущностью. Этот узор слов действительно вплетает нас в некое большее человечество…

Геборик. Среди Переданных (Предисловие)

Глава двенадцатая

Он говорил о тех, кому суждено пасть, и в его холодных глазах была обнажённая истина: это о нас он говорит. Его слова о сломанном тростнике и обетах отчаяния, о поражении, принятом как дар, и кровопролитии, свершённом во имя спасения. Он говорил о большой войне и повелел нам бежать в неведомые земли, дабы мы не осквернили свои жизни…

Анибары (Плетёный народ). Слова Железного Пророка, Сакува Ареса

Только что в тенях между деревьями никого не было, но мигом позже, бросив взгляд вверх, Самар Дэв увидела фигуры, и у неё перехватило дух. Со всех сторон, там, где заросли елей, папоротников и плюща закрывали солнце, стояли дикари…

– Карса Орлонг, – прошептала она, – у нас гости…

Теблор окровавленными руками срезал ещё кусок плоти с бока мёртвого бхедерина, затем осмотрелся. Мгновение спустя он хмыкнул и снова принялся разделывать тушу.

Они приближались, появляясь из сумрака. Невысокие, гибкие, одетые в дублёные шкуры. Их предплечья были обёрнуты полосами меха, а болотная кожа на обнажённых плечах и груди пестрела ритуальными шрамами. Лица были разрисованы серой краской или золой у нижних челюстей и над губами, словно изображали бороды. Тёмные глаза обведены серым или ярко-голубым. Они были вооружены копьями, топорами и множеством поясных ножей, украшения из меди холодной ковки, похоже, изображали различные фазы луны. У одного из дикарей на груди красовалось ожерелье из позвоночника какой-то крупной рыбы, увенчанное чёрным медным диском, окаймлённым золотом. Самар предположила, что диск символизирует затмение. Мужчина – очевидно, какой-то вожак – выступил вперёд. Сделал три шага, глядя на безмятежного Карсу Орлонга, затем вышел на солнце и медленно преклонил колени.

Теперь Самар увидела, что он что-то держит в руках.

– Осторожнее, Карса. От твоих действий сейчас зависит, пройдём мы через их землю мирно, или из каждой тени в нас полетят копья.

Карса перехватил огромный нож для свежевания, с которым возился, и вонзил его в тушу бхедерина. Затем поднялся, повернувшись к стоявшему на коленях дикарю.

– Вставай, – сказал он.

Мужчина вздрогнул, опустив голову ещё ниже.

– Карса, он предлагает тебе дар.

– Так пусть делает это стоя. Его люди прячутся в глуши, потому что он этому никак не обучится. Скажи ему, пусть встанет.

Они говорили на языке торговцев, и что-то в поведении коленопреклонённого воина заставило Самар заподозрить, что он понял, о чём речь… и что от него требуется, поскольку воин медленно встал.

– Человек из Высоких Лесов, – произнёс он; для Самар его говор звучал грубо и гортанно. – Приносящий Разрушение, анибары предлагают тебе этот дар и просят у тебя дар взамен…

– Тогда это не подарок, – ответил Карса. – Вы предлагаете обмен.

В глазах воина отразился страх. Остальные из его племени – анибары – безмолвно и неподвижно стояли среди деревьев, но Самар ощущала почти осязаемое смятение среди них. Предводитель попробовал снова:

– Это язык обмена, Приносящий, да. Яд, который нам придётся проглотить. Он не подходит к тому, что мы предлагаем.

Нахмурившись, Карса повернулся к Самар Дэв.

– Слишком много слов, которые ведут в никуда, ведьма. Поясни.

– Это племя следует древней традиции, утерянной жителями Семи Городов, – ответила она. – Традиция обмена дарами. Сам по себе дар становится мерой множества вещей, причём ценность дара порой определяется довольно странным способом. Эти анибары были вынуждены познать торговлю, но они приписывают вещам не ту ценность, что мы, и поэтому зачастую оказываются в проигрыше. Думаю, они обычно сильно продешевляют, когда имеют дело с беспринципными, зубастыми торговцами из цивилизованных стран. Есть…

– Хватит, – вмешался Карса. Он махнул рукой в сторону вождя, снова вздрогнувшего, и сказал: – Покажи мне этот дар. Но сначала, назови своё имя.

– На языке отравы меня зовут Искатель Лодок. – Он выставил вперёд предмет, что держал в руках. – Памятка отваги, – произнёс он, – великого отца из племени бхедеринов.

Самар Дэв, приподняв брови, уставилась на Карсу:

– Это бакулюм, теблор.

– Я знаю, что это, – ворчливо ответил тот. – И что ты просишь у меня взамен, Искатель Лодок?

– Призраки пришли в лес, преследуя племена анибаров к северу отсюда. Безо всякой причины они убивают всех на своём пути. Они не умирают, потому что повелевают самим воздухом, и потому уходят в сторону от любого копья, летящего к ним. Так мы слышали. Мы потеряли много имён.

– Имён? – спросила Самар.

Он взглянул на неё и кивнул:

– Род. Восемь сотен и ещё сорок семь из моей родни среди северных кланов. – Он указал на молчаливых воинов за своей спиной. – Так же много имён потерял среди нас каждый. Нам известна скорбь потери своих, но больше мы скорбим по нашим детям. Имена, что нам не вернуть, – они уходят и не возвращаются, и мы исчезаем.

Карса произнёс:

– Вы хотите, чтоб я убил призраков, – он указал на подарок, – в обмен на это.

– Да.

– И сколько там этих призраков?

– Они приходят на больших кораблях с серыми крыльями и отправляются в леса на охоту. Охотников всегда числом двенадцать. Их ведёт злость, но что бы мы ни делали, их злость не угасает. Мы не знаем, чем мы их оскорбили.

Наверное, тоже преподнесли им треклятую кость от члена. Самар Дэв решила не озвучивать эту мысль.

– Сколько охотников?

– Пара десятков, их лодки пока не отплыли.

Лицо Карсы потемнело. Самар Дэв никогда раньше не видела его в такой ярости. Внезапно она испугалась, что он попросту разорвёт съёжившегося человечка на части. Но вместо этого он сказал:

– Отбросьте свой стыд, вы все. Отбросьте! Убийцам не нужна причина убивать. Такова их сущность. Само ваше существование для них достаточное оскорбление.

Он шагнул вперёд и выхватил кость из рук Искателя Лодок.

– Я убью их всех. Я затоплю их проклятые корабли. В том я…

– Карса! – перебила его Самар.

С горящими глазами он обернулся к ней.

– Прежде чем ты поклянёшься сделать нечто столь… категоричное… может, стоит склониться к чему-то более достижимому? – Выражение его лица заставило Самар ускориться. – Ты мог бы, к примеру, остановиться на том, чтоб изгнать их из этих земель, загнать обратно на корабли. Сделать лес для них… непривлекательным.

После долгой тягучей паузы теблор вздохнул:

– Да. Этого хватит. Хотя меня тянет поплыть за ними.

Искатель Лодок смотрел на Карсу с восторгом и благоговением.

Ненадолго Самар показалось, что теблор – внезапно – попытался пошутить. Но нет, огромный воин был совершенно серьёзен. И, к вящему своему ужасу, Самар ему верила, так что в этих словах не было ничего смешного или абсурдного.

– Это решение ведь можно отложить на потом?

– Да. – Он ещё раз бросил взгляд на Искателя Лодок. – Опиши этих призраков.

– Высокие, но не такие высокие, как ты. Плоть у них цвета смерти. Глаза холодные, как лёд. Они носят железное оружие, и есть среди них шаманы, чьё дыхание само есть болезнь – ужасные облака ядовитого смрада. Те, кого он касается, умирают в мучениях.

Самар Дэв сказала Карсе:

– Думаю, они зовут призраками всех, кто пришёл не из их мира. Но те, о ком он говорит, пришли с кораблей. Не похоже, чтоб это и правда была нежить. Дыхание шаманов напоминает колдовство.

– Искатель Лодок, – произнёс Карса, – когда я закончу здесь, ты отведёшь меня к призракам.

Кровь отлила от лица мужчины.

– Это много, много дней пути, Приносящий. Я думаю послать кланам севера весть, что ты идёшь…

– Нет. Ты пойдёшь с нами.

– Но… но почему?

Карса двинулся вперёд, ловко прихватив Искателя Лодок за шею. Он подтащил мужчину к себе.

– Ты узришь, и это сделает тебя бóльшим, чем ты есть сейчас. Ты должен быть готов ко всему, что ожидает тебя и твой несчастный народ. – Он выпустил человечка, и тот попятился назад, задыхаясь. – Когда-то мой народ верил, что сможет спрятаться, – сказал теблор, оскалив зубы. – Он ошибся. Я это постиг, теперь постигнешь и ты. Думаешь, призраки это самое страшное, что вам грозит? Глупец. Это лишь начало.

Самар наблюдала, как огромный воин вернулся к свежеванию туши.

Искатель Лодок следил за ним сверкающими от страха глазами. Затем он развернулся, прошипел что-то на своём языке. Шестеро воинов выступили вперёд, приближаясь к Карсе с обнажёнными ножами.

– Теблор, – предупредила Самар.

Искатель Лодок воздел руки:

– Нет! Никакой угрозы тебе, Приносящий. Они помогут тебе резать, вот и всё. Подарок тебе приготовлен, потому нет нужды терять время…

– Кожи нужно выделать, – сказал Карса.

– Да.

– И пусть скороходы доставят нам эти шкуры и вяленое мясо.

– Да.

– Тогда мы можем идти.

Искатель Лодок закивал, будто бы не рискнул довериться своему голосу в ответ на последние требования.

Ухмыляясь, Карса высвободил свой нож, подошёл к ближайшему озерцу с солоноватой водой и принялся отмывать кровь с лезвия, рук и предплечий.

Пока полдюжины воинов разделывали мёртвого бхедерина, Самар Дэв приблизилась к вождю анибаров.

– Искатель Лодок.

Он пугливо взглянул на неё:

– Ты – ведьма. Так зовёт тебя Приносящий.

– Так и есть. Где женщины вашего рода? Ваши дети?

– За болотом, к западу и к северу, – ответил он. – Земля поднимается, там есть озёра и реки, там растёт спорынья, а между камнями – ягоды. Закончилась великая охота на открытой земле, нынче они возвращаются в лагеря с зимним мясом. Теперь, – он указал на своих воинов, – мы следуем за вами. Мы видели, как Приносящий убил бхедерина. Он едет на костяной лошади – мы не видали езды на костяной лошади. У него меч из камня рождения. Железный Пророк говорит нам о таких воинах, обладателях камня рождения. Он говорит, они придут.

– Я не слыхала об этом Железном Пророке, – хмуро сказала Самар Дэв.

Искатель Лодок сотворил ритуальный знак и повернулся к югу.

– Раз об этом пошла речь, нынче замёрзшее время. – Он закрыл глаза, и внезапно его голос изменился. – Во время Великого Смертоубийства, что было в замёрзшем времени прошлого, анибары обитали на равнинах и доходили почти до Восточной реки, где стояли в каменных стенах большие лагеря угари, и с угари анибары торговали мясом и шкурами, меняли на железные орудия и оружие. Затем Великое Смертоубийство дошло до угари, и многие бежали, чтобы скрыться у анибаров. Но убийцы последовали за ними. Мезланы, так звали их угари. И была ужасная битва, и все, кого приютили анибары, пали перед мезланами. Боясь наказания за помощь угари, анибары собрались бежать вглубь одана, но глава мезланов нашёл их первым. Он пришёл с сотней тёмных воинов, но те оставили своё оружие. Анибары не враги им, сказал он, и затем предупредил – придут другие, и те будут безжалостны. Они уничтожат анибаров. Этот главарь был Железный Пророк, король Сакув Арес, и анибары вняли его словам, и бежали на запад и на север, пока эти земли, а также леса и озёра за ними не стали нашим домом.

Он бросил взгляд в сторону Карсы, собиравшего вещи и седлавшего коня, и его голос вновь изменился:

– Железный Пророк говорит, что есть время, когда в миг величайшей опасности для нас носящие камень рождения придут нам на защиту. Поэтому, когда мы увидели, кто едет через нашу землю, увидели меч в его руках… это время скоро станет замёрзшим временем.

Самар Дэв долго всматривалась в лицо Искателя Лодок, затем обернулась к Карсе.

– Не думаю, что ты сможешь ехать на Погроме, – заявила она. – Нас ждёт не самая ровная местность.

– Буду ехать, пока удастся, – ответил теблор. – Можешь вести свою лошадь под узды. Ты можешь даже нести её на руках всюду, где тебя смущает дорога.

В раздражении она отвернулась к своей лошади.

– Ладно. Отныне я буду ехать за тобой, Карса Орлонг. По меньшей мере, можно будет не волноваться получить веткой по лицу, раз уж ты собираешься сносить все деревья на пути.

Искатель Лодок дождался, пока оба будут готовы, затем двинулся вперёд вдоль северного склона каменистого холма, где моментально скрылся в лесной чаще.

Карса придержал Погрома, рассматривая густой подлесок и сплетение еловых веток.

Самар Дэв рассмеялась, заслужив свирепый взгляд теблора.

Затем он соскочил с коня.

Искатель Лодок ждал их с виноватым выражением на раскрашенном лице.

– Звериные тропы, Приносящий. В этих лесах водятся олени, медведи, волки и лоси. Даже бхедерины не забредают далеко от полян. Дальше к северу есть карибу и косули. Как видишь, эти тропы – низкие. Даже анибары пробегают, пригнувшись. Сколько-то времени спустя, конечный отрезок, выйдем на равнину, где путь будет проще.

Дорога по бесконечному, однообразному мелколесью изобиловала зарослями и гущаком, как будто всё здесь росло с единственной целью – преграждать дорогу. Тонкий слой почвы лежал на потрескавшемся пурпурно-чёрном камне, местами пронизанном длинными жилами кварцита. Потрескавшаяся земля перекошена и укрыта складками, в которых открывались глубокие провалы, долины и овраги, заполненные камнями, утопавшими в изумрудно-зелёном мху. Всё это закрывали поваленные деревья, жёсткая, как акулья кожа, кора чёрных елей и лишённые иголок тончайшие ветви, беспощадно впивающиеся в плоть.

Солнечные лучи тут и там пробивались вниз, разбрасывая по мрачному, изрытому, будто подземному миру яркие цветовые пятна.

Ближе к закату Искатель Лодок привёл их к шаткой с виду каменистой осыпи, на которую тут же взобрался. Карса и Самар Дэв с лошадьми в поводу сочли подъём опасным: каждая точка здесь выглядела ещё менее надёжной, нежели предыдущая – мох сползал, будто гниющая кожа, обнажая острые угловатые камни и глубокие дыры, где конь мог бы сломать ногу.

Насквозь промокнув от пота, перепачкавшись и исцарапавшись, Самар Дэв наконец-то достигла вершины, повернувшись, чтобы провести лошадь на последних шагах. Перед ними расстилалось более или менее ровное плато, серое от лишайника. Из небольших ущелий кое-где тянулись рыжие и чёрные ели, одинокий клочковатый дуб, окружённый можжевельником и зарослями черники и грушанки. В лучах закатного солнца бабочки размером с воробья порхали в облачках из мелкой мошкары.

Искатель Лодок указал на север.

– Этот путь ведёт к озеру. Встанем там.

Они двинулись в путь.

Нигде вокруг не было видно ни одной вершины, базальтовые тропы извивались и поворачивали, то тут, то там перемежаясь углублениями или выступами. Самар Дэв быстро осознала, как просто было бы заблудиться в этих диких землях. Дорога впереди разделилась; у самой развилки Искатель Лодок взобрался на восточный край, некоторое время вглядывался вниз, затем выбрал правый путь.

Следя за его передвижениями, Самар Дэв заглянула за край и увидела, что искал анибар. Извилистая линия из небольших булыжников лежала на каменном выступе чуть ниже тропы. Камни складывались в фигуру, похожую на змею, голова которой состояла из клинообразных плоских камушков, последние же звенья хвоста были чуть больше ногтя её большого пальца. Камни покрывал местный лишайник, что указывало на почтенный возраст дорожного указателя. Ничто в очертаниях каменного знака не указывало на верное направление, хотя голова змеи была повёрнута в ту сторону, куда они шли.

– Искатель Лодок, – окликнула она, – как ты читаешь эти змеиные камни?

Он обернулся к ней:

– Змея далека от сердца. Черепаха – путь сердца.

– Ладно, а почему они не на возвышенности, чтоб их не приходилось искать?

– Когда на юге собрана спорынья, мы нагружены. Ни черепаха, ни змея не должны потерять форму или остроту. Мы идём этими каменными тропами. Нагруженные.

– Куда вы относите урожай?

– В свои лагеря на равнинах. Каждый род. Мы собираем урожай. Весь вместе. И делим его, так что у каждого рода достаточно зерна. Рекам, озёрам и их берегам доверять нельзя. Порой урожай хорош. Порой урожай слаб. Как вода прибывает и убывает. Это не то же самое. Плоскогорье желает стать равниной, так везде в мире, но этому не быть, и потому вода поднимается и вода падает. Мы не склоняемся перед несправедливостью, иначе мы сами утратим честность, а тогда нож найдёт на нож.

– Старые правила борьбы с голодом, – согласно кивнула Самар.

– Правила замёрзших времён.

Карса Орлонг взглянул на Самар Дэв:

– Что ещё за замёрзшее время, ведьма?

– Прошлое, теблор.

Она увидела, как он задумчиво прищурился, затем вздохнул и произнёс:

– Тогда ненайденное время – это будущее, а значит нынче – текущее время…

– Да! – воскликнул Искатель Лодок. – Ты произнёс величайшую тайну жизни!

Самар Дэв вскочила в седло – на этом перешейке можно было ехать верхом, пусть и осторожно. Она увидела, что Карса Орлонг последовал её примеру. Странное спокойствие переполняло Самар. И это спокойствие, как она осознала, породили слова Искателя Лодок. «Величайшая тайна жизни». Это текущее время ещё не замёрзло, и лишь теперь откроется ненайденное.

– Искатель Лодок, Железный Пророк пришёл к вам очень давно – в замёрзшее время, – но он говорил с тобой о ненайденном времени.

– Да, ведьма, ты понимаешь. Сакув Арес говорит одним языком, но в нём есть все и каждый. Он – Железный Пророк. Король.

– Ваш король, Искатель Лодок?

– Нет. Мы его тени.

– Потому что вы существуете лишь в текущем времени.

Человек обернулся и отвесил почтительный поклон, тронувший что-то в душе Самар Дэв.

– Твоя мудрость – честь для нас, ведьма, – сказал он.

– Где же, – спросила она, – королевство Сакува Ареса?

Глаза мужчины внезапно наполнились слезами.

– Ответ, что мы всё ещё ищем. Оно потеряно…

– В ненайденном времени.

– Да.

– Сакув Арес был мезланом.

– Да.

Самар Дэв было открыла рот, чтоб задать ещё один вопрос, но поняла, что в этом нет необходимости. Она уже знала ответ. Вместо этого, она спросила:

– Скажи, Искатель Лодок, есть ли мост между замёрзшим временем и текущим временем?

Он улыбнулся грустно и печально:

– Он есть.

– Но вы не можете его пересечь.

– Не можем.

– Поскольку он пылает.

– Да, ведьма, мост пылает.

Король Сакув Арес и ненайденное королевство…

Каменные выступы ниспадали в бушующую пену прибоя подобно гигантским ступеням. Яростный ветер швырял волны северного моря до самого горизонта, где небо тонуло в штормовых облаках цвета чернёной брони. За их спинами по западному краю побережья высился изломанный лес, ветви сосен, елей и кедров причудливо изгибались под напором ветра.

Дрожа, Таралак Вид подтянул шкуры поближе и повернулся к бушующему морю спиной.

– Теперь пойдём на запад, – он повысил голос, чтобы перекричать ветер. – Вдоль побережья, пока береговая линия не свернёт на север. Тогда направимся вглубь, прямо на запад, в страну озёр и камней. Будет непросто, там нелегко найти дичь, но можно будет ловить рыбу. Хуже то, что там полно кровожадных дикарей, слишком трусливых, чтобы нападать днём. Только ночью. К этому нужно быть готовыми. Мы принесём кровопролитие.

Икарий ничего не ответил. Его нечеловеческий взгляд всё ещё был прикован к приближающемуся шторму.

Таралак нахмурился и вернулся к ограждённому скалами лагерю, где присел с благословенной подветренной стороны, протянув покрасневшие от холода руки к горящему топляку. От легендарного, прославленного хладнокровия ягга осталось всего ничего. Суров и мрачен, так-то. Икарий, переделанный руками Таралака Вида, хоть он всего лишь следовал точным инструкциям, что ему выдали Безымянные. Лезвие потускнело. Тебе его и полировать, грал.

Но точильные камни бесчувственны и безразличны к лезвию и руке, что его держит. Для преисполненного страстью воина подобная беспристрастность была труднодостижима, и равно сложно было её сохранить. Теперь он ощущал всю тяжесть, и груз лишь возрастал, поэтому он знал, что однажды позавидует милосердной смерти, доставшейся Маппо Коротышке.

До сих пор они хорошо справлялись. Икарий был неутомим. Достаточно было указать направление. Таралак же, несмотря на выносливость и мастерство, был истощён. Я не трелль, а это не просто путешествие. Уже нет, и никогда больше не станет таким для Икария.

Как, похоже, и для Таралака Вида.

Он поднял голову, услышав, как кто-то карабкается. К нему спускался Икарий.

– Дикари, о которых ты говорил, – спросил ягг без вступления, – с чего им нападать на нас?

– Их заброшенный лес полон священных мест, Икарий.

– Тогда нужно просто обойти их стороной.

– Эти места не так просто опознать. Полоса булыжников на уступе, почти скрытая мхом и лишайником. Или обломок рога в кроне деревьев, так заросший, что он почти невидим. Или жила кварцита, мерцающая вкраплениями золота. Или зелёный алмаз – места его добычи выглядят как бледные полосы на вертикальных скалах, откуда огнём и холодной водой добывают зелёные камни. Везёт, если это что-то большее, чем отпечаток медвежьей лапы на камне, оставленный бедной тварью грядущим бесчисленным поколениям. Всё это священно. Непостижимо, что творится в головах этих дикарей.

– Похоже, ты многое знаешь о них, хотя говорил, что никогда раньше не бывал в этих землях.

– Мне много рассказывали о них, Икарий. И подробно.

Внезапная искра в глазах ягга:

– И кто был тот, что рассказал тебе о них, Таралак Вид из гралов?

– Я бывал в далёких землях, друг мой. Я слышал тысячи сказок…

– Ты готовился. Ко мне.

Слабая улыбка была к месту и легко далась Таралаку.

– Бóльшая часть этих странствий прошла в твоей компании, Икарий. Хотел бы я подарить тебе воспоминания о том времени, что мы провели вместе.

– Жаль, что не можешь, – согласился Икарий, глядя на огонь.

– Конечно, – прибавил Таралак, – в этом даре было бы много тьмы, множество мрачных и неприглядных деяний. Свобода от этой памяти одновременно благословение и проклятие, Икарий, ты ведь это понимаешь?

– В этой пустоте нет благословения, – ответил ягг, встряхнув головой. – Я не могу достойно заплатить за сотворённое мной. Это не оставляет следа в моей душе. И я остаюсь неизменным, навеки наивным…

– Невинным…

– Нет, не невинным. Незнание ничего не оправдывает, Таралак Вид.

Теперь ты зовёшь меня не другом, а по имени. Неужели недоверие уже отравило тебя?

– И потому моя задача – всякий раз возвращать тебе утраченное. Увы, это тяжко, и это мой долг. Моя слабость растёт из моего желания скрыть от тебя наичернейшие из воспоминаний. В моём сердце столько сожалений, но пытаясь уберечь тебя, я вижу, что лишь ранил. – Он сплюнул на ладони и загладил волосы назад, затем вытянул руки обратно к огню. – Что ж, друг мой. Однажды, давным-давно, тебя гнала необходимость освободить твоего отца, которого захватил Дом Азатов. Столкнувшись с ужасным поражением, ты породил глубокую и смертоносную силу – собственную ярость. Ты воспользовался повреждённым Путём и уничтожил Азат, выпустив в мир множество демонических созданий, одержимых жаждой власти и тиранией. Часть из них ты убил, но многие избежали твоей кары, они по сей день живы, разбросаны по миру множеством семян зла. И горше всего то, что твой отец не желал освобождения. Он сам, по своей воле решил стать стражем Дома Азатов – и, может быть, остаётся им по сей день. В результате учинённых тобой разрушений, Икарий, появился культ, с начала времён преданный Азатам, члены которого решили, что им необходимы собственные стражи. Избранные воины, которые буду сопровождать тебя, куда бы ты ни пошёл – ведь твоя ярость и разрушение Пути вырвали память о твоём прошлом – и теперь ты обречён, казалось навеки, искать правду о том, что сделал. И снова впадать в ярость, раз за разом, учиняя разгром. Этот культ, Безымянные, придумал приставить к тебе спутника. Такого, как я. Да, мой друг, были другие, задолго до моего рождения, и все были овиты магией, замедляющей старение, защищены от всех болезней и ядов до тех пор, пока честно выполняли свои обязанности спутника. Наша задача – вести тебя через ярость, подсказывать нравственный путь и, что превыше всего, быть твоими друзьями – и это, последнее задание снова и снова оказывается самым простым и самым притягательным, ведь найти в себе глубокую и неугасимую любовь к тебе – очень просто. Тебя просто любить за твою честность, твою верность, за незапятнанную честь в тебе. Поверь, Икарий, твоё чувство справедливости – суровая вещь. Однако оно растёт из глубокого великодушия. А теперь тебя ждёт враг. И только у тебя достаточно мощи, чтобы противостоять этому врагу. Вот почему мы в пути, и все, кто встанет на нашем пути – не важно по какой причине – будут отброшены. Ради великого дела. – Он позволил себе снова улыбнуться, но в этот раз с намёком на отважно скрываемую боль. – Наверное, ты хочешь знать, достойны ли Безымянные такой ответственности? Могут ли их моральная чистота и благородство сравниться с твоими? Ответ лежит в необходимости и, выше того, в поданном тобой примере. Ты направляешь Безымянных, друг мой, каждым своим поступком. Если они не справятся со своим призванием, то лишь потому, что ты не справишься со своим.

Довольный тем, что полностью вспомнил порученные ему слова, Таралак Вид изучал стоявшего перед ним великого воина. В свете костра было видно, что он спрятал лицо в руках. Подобно ребёнку, для которого слепота приравнивается к укрытию.

Он понял, что Икарий плачет.

Хорошо. Даже он. Даже он упивается своими страданиями, сотворив из них притягательный нектар, сладостный наркотик из боли и самообвинения.

И так исчезнут все сомнения, всё недоверие.

Ибо из этих вещей не выжать безмятежного счастья.

Сверху утробно рокотал гром, небо обрушило на них потоки холодного дождя. Шторм скоро доберётся сюда.

– Я достаточно отдохнул, – сказал Таралак, поднимаясь. – Нас ждёт долгий путь…

– Это не обязательно, – сказал Икарий, скрывая лицо в ладонях.

– О чём ты?

– Море. В нём множество кораблей.

Вскоре после нападения одинокий всадник спустился с холмов. Баратол Мехар, который уже долгое время сидел на корточках, разглядывая мёртвого демона, поднялся. Его покрытые шрамами предплечья запятнала кровь. Кузнец был облачён в броню и шлем, а сейчас он достал свой топор.

Несколько месяцев минуло с того дня, как появились т'лан имассы, – а он-то думал, что они давно исчезли, ещё до того, как старик Кулат, окончательно свихнувшись, ушёл куда-то и сгинул. Он и не подозревал – никто не подозревал, – что эти жуткие неупокоенные создания по-прежнему здесь.

Группу путешественников поджидала засада – их вырезали быстрее, чем Баратол осознал, что произошло. Узнал, когда было слишком поздно. Внезапно в кузницу ворвались Джелим и Филиад, кричали что-то об убийстве рядом с деревней. Он схватился за оружие и поспешил за ними к западной дороге, но врагов не застал. Те, исполнив своё дело, ушли, оставили по себе лишь старую дорогу, усыпанную умирающими лошадьми и бездыханными телами, разбросанными так, будто попадали с неба.