Текст книги "Дело о драконе-убийце"

Стивен Ван Дайн
Дело о драконе-убийце
(Фило Ванс – 7)

Глава 1
ТРАГЕДИЯ

То жаркое лето в Нью-Йорке навсегда останется в моей памяти в связи со зловещим преступлением, известным как «Дело о драконе-убийце».

Мой друг Фило Ванс собирался в августе отправиться на рыбную ловлю в Норвегию, но загадочные убийства на 75-й Западной улице помешали ему уехать. Однако его пристрастие к решению разного рода головоломок было удовлетворено. Лично я считаю, что расследования преступлений были более по вкусу Вансу, чем любое другое занятие, так как криминология привлекала его возможностью анализировать и изучать человеческие инстинкты.

Из всех дел, расследованных Вансом, не было более волнующего, жуткого и неестественного, чем это дело о драконе-убийце. То, что я узнал о нем вначале, выходило за границы научных знаний и, как мне казалось, было из области демонологии и фольклора.

Драконы, как известно, – непременный атрибут древних религий и суеверий. Здесь, в Нью-Йорке, в XX веке, полиции пришлось заниматься расследованием преступления, в котором, казалось, участвовали потусторонние силы. В существование этих сил трудно поверить современному человеку, но, тем не менее, смерть Станфорда Монтегю привела в ужас многих людей, а полиции и окружному прокурору пришлось столкнуться с неким мифологическим животным.

Даже энергичный и твердолобый сержант Эрнест Хэс из уголовного отдела полиции был потрясен таинственными и необъяснимыми обстоятельствами этого дела. В течение предварительного расследования – когда не было никаких доказательств убийства – сержант Хэс, человек, не страдающий избытком воображения, почувствовал присутствие некоей злой силы и, если бы не страх, охвативший его, когда он впервые приехал на место преступления, дракон-убийца, возможно, никогда не привлек бы к себе внимания полиции, а «таинственное исчезновение» Станфорда Монтегю навсегда осталось бы загадкой для общества.

Это случилось ближе к полуночи 11 августа. Маркхэм и я ужинали на крыше у Ванса, на Тридцать восьмой Восточной улице. А после ужина мы были настроены весьма благодушно и беседовали на разные темы, наслаждаясь ночной прохладой после жаркого дня. Ванс разливал шампанское, когда в дверях появился Карри, слуга и дворецкий Ванса. В руках он держал переносной телефон.

Вас требуют с таким нетерпением, мистер Маркхэм, – сказал он, – что я взял на себя смелость принести сюда телефон… Это сержант Хэс, сэр.

Маркхэм недовольно поморщился и взял трубку. Его разговор с сержантом был краток, а когда он был закончен, Маркхэм нахмурился.

– Гм, странно, – сказал он. – На Хэса это не похоже. Он чем-то обеспокоен и хочет видеть меня. Сказал, что явится сюда… Мне не нравится, как он разговаривал со мной. Вы не возражаете, Ванс, что он придет сюда?

– Конечно, нет, – отозвался Ванс. – Я давно не видел бравого сержанта… Карри, – позвал он, – принесите шотландского и содовой. Сержант Хэс присоединится к нам. – Он снова повернулся к Маркхэму:

– Надеюсь, ничего плохого не случилось… Может быть, жара вызвала у него галлюцинации?

Маркхэм озабоченно покачал головой.

– Такого с ним не случается. – Он пожал плечами. – Ничего, скоро мы все узнаем.

Двадцать минут спустя появился сержант Хэс, вытирая лоб огромным носовым платком. Поздоровавшись с нами, он плюхнулся в кресло и стал пить виски, которое ему налил Ванс.

– Я только что приехал из Инвуда, шеф, – обратился он к Маркхэму. – Там исчез парень, и мне это не нравится. В этом есть что-то странное.

– Что-нибудь необычное? – хмуро поинтересовался Маркхэм.

Сержант смутился.

– Чертовщина какая-то. Все как будто в порядке – обычное дело. И, однако… – Голос его дрогнул и он поднес стакан к губам.

Ванс удивленно улыбнулся.

– Боюсь, Маркхэм, – сказал он, – что у Хэса появилась интуиция.

Хэс выпрямился в кресле со стаканом в руке.

– Если вы имеете в виду, мистер Ванс, что у меня есть подозрение, то вы правы.

Ванс высоко поднял брови.

– Какое подозрение, сержант?

Хэс сурово посмотрел на него и усмехнулся.

– Ладно, я расскажу вам, а вы, если хотите, можете смеяться… Послушайте, шеф, – он повернулся к Маркхэму. – Без четверти одиннадцать к нам в уголовный отдел позвонил парень, который назвался Лилендом, и рассказал о трагедии, случившейся в поместье старого Штамма в Инвуде. Он попросил меня туда приехать.

– Отличное место для совершения преступлений, – заметил Ванс. – Эти старинные особняки в городе, построенные сотни лет назад, являются великолепной сценой для убийств. Легендарных исторических убийств.

– Вы правы, сэр, – согласился Хэс. – Я почувствовал то же самое, попав туда… Сначала я, естественно, расспросил этого Лиленда о случившемся. Оказывается, некий Монтегю купался в бассейне на территории поместья. Он нырнул и не появился из воды.

– Случайно, не в Луже дракона? – спросил Ванс, закуривая.

– Она самая, – подтвердил Хэс, – хотя я не знал, что бассейн так называется, пока не побывал там сегодня… Ну, я сказал ему, что это не по моей линии, но он уверял, что дело очень серьезное и что мне нужно поскорее приехать. Он говорил на чистом английском языке, без акцента, но мне показалось, что он не американец. Я спросил, почему именно он звонит, а тот ответил, что является старинным другом семьи и что был свидетелем трагедии. Лиленд также сказал, что Штамм не в состоянии звонить по телефону и ему пришлось принять все на себя… Я не мог отказать.

– Понимаю, – недовольно сказал Маркхэм. – И вы поехали туда?

– Да, поехал. Я взял Хенесси, Берка и Сниткина, и мы поехали в полицейской машине.

– Что вы нашли?

– Ничего, сэр, кроме того, что этот парень сказал по телефону. В поместье на уикэнд собрались гости, и одним из них был этот Монтегю. Они все купались в бассейне. Видимо, выпили, а потом решили освежиться…

– Одну минуту, сержант, – перебил его Ванс. – Был ли этот Лиленд пьян?

– Нет, – ответил Хэс. – Но он был каким-то странным. Казалось, ему стало легче, как только он увидел меня. Он взял меня под руку и посоветовал держать глаза открытыми. Естественно, я спросил, что он имеет в виду. Он сказал, что в старину здесь случались странные вещи и, возможно, нечто подобное произошло и сегодня.

– Кажется, я знаю, что он имел в виду, – кивнул Ванс. – В этой части города существует множество странных и нелепых легенд. Сказки и суеверия, дошедшие до нас от индейцев и первых поселенцев.

– В общем, – Хэс пропустил мимо ушей замечание Ванса, – они пошли к бассейну. Монтегю прыгнул с трамплина и не вынырнул…

– Почему все уверены, что он не вынырнул? – спросил Маркхэм. – После дождя стало темно: смотрите, какие тучи на небе.

– Возле бассейна достаточно светло, – ответил Хэс. – Его освещает целая дюжина прожекторов.

– Отлично, продолжайте, – сказал Маркхэм. – Что случилось дальше?

Хэс тяжело вздохнул.

– Ничего особенного. Остальные мужчины ныряли за ним, пытаясь найти, но вскоре бросили поиски. Кажется, Лиленд сказал, что им лучше вернуться в дом, а он известит полицию. Тогда он и позвонил нам в отдел.

– Странно, что он сделал это, – заметил Маркхэм. – Здесь нет ничего похожего на преступление.

– Конечно, это звучит странно, – с легкостью согласился Хэс. – Но то, что я нашел потом, более чем странно.

– О, – сказал Ванс, выпуская струю дыма, – это романтическая часть Нью-Йорка с давно сложившейся репутацией. Так что же вы еще обнаружили, сержант?

Хэс смутился.

– Начну с того, что сам хозяин Штамм был вдребезги пьян и сосед-врач пытался привести его в чувство. Младшая сестра Штамма – милашка лет двадцати пяти – была в истерике и несколько минут провалялась в обмороке. Остальные четверо или пятеро пытались нырять и искать Монтегю. Один только Лиленд, похожий на ястреба, был холоден и невозмутим и усмехался, как будто знал гораздо больше, чем говорил. Там присутствовал одутловатый дворецкий, из тех, которые появляются и все делают бесшумно, как привидения.

– Да, да, – кивнул Ванс. – Все, должно быть, выглядело таинственно… И ветер стонал среди сосен, и где-то на расстоянии кричала сова, хлопала калитка, скрипела дверь и раздавался непонятный стук, верно, сержант? Давайте выпьем еще шотландского. – Он говорил с юмором, но вид у него был очень серьезный.

Я ожидал, что сержант разозлится, что его заденут игривые слова Ванса, но Хэс был спокоен.

– Вы правы, мистер Ванс. Все так и было. Согласитесь, что это ненормальное явление.

Маркхэм был зол.

– Я не вижу ничего странного, сержант, – сказал он. – Человек нырнул в бассейн, ударился головой о дно и утонул. Что здесь особенного? Человек был пьян. После такой трагедии естественно, что женщина впадает в истерику. Естественно также, что остальные пытаются найти утонувшего. Что же касается Лиленда, то и для его поведения можно найти простые объяснения. Однако вы взялись за это дело, хотя здесь нужна самая простая процедура. И, конечно же, оно не для уголовного отдела. Идея об убийстве Монтегю не соответствует манере его исчезновения. Он собрался купаться, сам решил нырнуть, его никто на это не толкал, и здесь явно нет преступного намерения.

Хэс пожал плечами.

– То же самое я говорил себе час назад, – упрямо сказал он. – Но ситуация в доме Штамма плохая.

Маркхэм поджал губы и задумчиво посмотрел на сержанта.

– Что еще вас беспокоит? – спросил он.

Хэс ответил не сразу. Было очевидно, что его мучает что-то, но он не решается заговорить об этом. Неожиданно он выпрямился в кресле.

– Мне не нравятся эти рыбы!

– Рыбы? – изумленно повторил Маркхэм. – Какие рыбы?

Хэс в замешательстве посмотрел на него.

– Думаю, что я могу ответить на ваш вопрос, Маркхэм, – вмешался Ванс. – Рудольф Штамм – один из известнейших аквариумистов Америки. У него изумительная коллекция тропических рыб – странных и малоизвестных. Это его хобби вот уже двадцать лет, и он постоянно бывает в экспедициях на Амазонке, в Сиаме, Индии, Парагвае, Бразилии, на Бермудах. Он также путешествовал по Китаю и рыскал на Ориноко. Около года назад газеты описывали его путешествие от Либерии до Конго…

– Очень странные рыбы, – вставил Хэс. – Они похожи на морских чудовищ.

– У них красивая форма и цвет, – улыбнулся Ванс.

– Но это не все, – продолжал Хэс. – У Штамма есть ящерицы и крокодилята…

– И, очевидно, черепахи, лягушки и змеи…

– Я скажу, что он сам, как змея! – Сержант скорчил гримасу отвращения.

– Очевидно, у Штамма есть и террариум, – кивнул Ванс Маркхэму. – Аквариумы и террариумы часто располагаются рядом.

Маркхэм усмехнулся и посмотрел на сержанта.

– Возможно, этот Монтегю просто сыграл с гостями шутку, – сказал он лениво. – Откуда вы знаете, что он не проплыл под водой до другого берега и не спрятался там?

– Да, прожекторы освещают далеко не все. Но это объяснение не подходит. Я сам думал, что случилось нечто подобное, и осмотрел все вокруг. Но с другой стороны бассейна возвышается почти отвесная скала высотой в добрую сотню футов. По краям установлены фильтры, и если бы кто-нибудь оказался там, то был бы тут же замечен. Нет, это невозможно. Края бассейна облицованы, и там не так-то просто выбраться из воды. Со стороны дома можно было бы выбраться на берег, но там прожекторы освещают каждый дюйм.

– А каким-либо другим путем Монтегю не мог выбраться незамеченным?

– Есть один путь, но он им не воспользовался. Между краем фильтра и скалой на противоположном берегу есть низина, там очень темно и с этого берега трудно разглядеть, что там делается.

– Ну вот вам и объяснение.

– Нет, мистер Маркхэм, оно не подходит, – выразительно сказал Хэс. – Мы с Хенесси обшарили все. Вы знаете, что весь вечер шел дождь и земля стала влажной. Если бы там кто-то был, то обязательно остались бы отпечатки ног. Но земля была абсолютно ровная. Больше того, Хенесси и я осмотрели в бинокль скалу, мы подумали, что Монтегю мог взобраться на нее. Но ничего там не обнаружили.

– В таком случае, они найдут тело, когда обшарят бассейн. Вы приказали сделать это?

– Ночью не стоит заниматься этим.

– Но я не вижу, – нетерпеливо сказал Маркхэм, – чем могу быть полезен вам ночью. Как только найдут тело, я тотчас отдам распоряжение медицинскому эксперту и он установит, что смерть наступила в результате несчастного случая.

Его слова прозвучали как приказ Хэсу уйти, но тот и не думал двигаться. Я никогда не видел сержанта таким упрямым.

– Может быть, вы правы, шеф. Но я пришел сюда просить вас осмотреть это место.

В голосе сержанта звучало что-то такое, что заставило Маркхэма с изумлением уставиться на него. Наконец он спросил:

– Что вы связываете с этим делом?

– Сказать по правде, у меня ничего особенного нет, – признался Хэс. – У меня не было времени. Естественно, я узнал имена и адреса всех собравшихся и, конечно, задал всем шаблонные вопросы. Я не мог поговорить со Штаммом, потому что он был пьян и с ним возился врач. Большую часть времени я потратил на осмотр бассейна, из чего сделал вывод, что Монтегю не шутил и не разыгрывал своих друзей. Потом я вернулся в дом и позвонил вам. Затем сообщил всем, что они должны остаться там до моего возвращения… Вот и весь разговор. Возможно, я зашел в тупик.

Несмотря на легкомыслие последнего замечания, сержант продолжал настойчиво смотреть на Маркхэма. Тот явно колебался и избегал взгляда Хэса.

– Вы убеждены, что это грязная игра? – спросил он.

– Я ни в чем не убежден, – ответил Хэс. – Я только недоволен событиями. Больше того. Между этими людьми странные отношения. Пара ребят втюрились в одну девчонку, и никого не интересует – кроме сестры Штамма – что Монтегю не вынырнул из бассейна. По-моему, это им даже нравится. Да и мисс Штамм не особенно волнуется за Монтегю. Я не могу точно объяснить, что я имею в виду, но она кажется расстроенной чем-то другим, связанным с его исчезновением.

– Я не могу разглядеть ничего существенного в этом деле, – сказал Маркхэм. – Даже ваше поведение необъяснимо, сержант. Самое лучшее, по-моему, подождать до завтра.

– Возможно, – согласился Хэс, и опять не ушел. Вместо этого он налил себе виски и раскурил погасшую сигару.

Во время разговора прокурора с сержантом Ванс, развалившись в кресле, пускал клубы дыма и внимательно разглядывал на свет бокал с шампанским. Но по некоторым признакам я понял, что он заинтересован. Когда разговор закончился, он погасил сигарету, отставил бокал и встал.

– Вы знаете, мой дорогой Маркхэм, – сказал он, – я полагаю, что нам надо поехать с сержантом и осмотреть это место. Боюсь, что я не смогу успокоиться. Небольшое волнение поможет нам забыть о погоде, и мы сможем проникнуться той зловещей атмосферой, которая так подействовала на сержанта.

Маркхэм с изумлением уставился на него.

– Черт побери! Неужели вы хотите поехать в поместье Штамма?

– По одной важной и огромной для меня причине: я чертовски хочу ознакомиться с коллекцией рыб Штамма. Знаете ли, я сам одно время занимался разведением рыб[1]1
  Одно время Ванс держал аквариум, разводил прекрасных вуалехвосток и других рыб и получал призы Общества аквариумистов при музее естествознания.


[Закрыть].

Маркхэм несколько мгновений молча изучал его. Он достаточно хорошо знал Фило Ванса и понимал, что не только рыбы, но и рассказ сержанта заинтересовал его. И он также знал, что сейчас Ванс не будет отвечать ни на какие вопросы. Через минуту Маркхэм встал. Он взглянул на часы и пожал плечами.

– Полночь миновала, – сказал он. – Сейчас самое время осматривать рыб… Сержант, машина здесь?

– Да, да, сержант, мы поедем с вами. – И Ванс позвонил Карри, чтобы тот принес шляпу и трость.

Глава 2
ПОРАЗИТЕЛЬНОЕ ОБВИНЕНИЕ

Несколько минут спустя мы ехали по Бродвею. Сержант Хэс – впереди в своей маленькой полицейской машине, а мы следовали за ним в «испано-суизе» Ванса. Проехав Дикман-стрит, мы свернули на Пейсон-авеню, а потом на Болтон-роуд. Вскоре мы оказались на частной дороге, ведущей к поместью Штамма.

Деревянный дом был построен в готическом стиле, и его силуэт отчетливо выделялся на фоне неба. Со всех сторон поместье Штамма было окружено современным Нью-Йорком, однако выглядело таинственно, загадочно. Инвуд казался анахронизмом, как будто он прятался от мира в самом центре города.

Подъехав к небольшой стоянке для машин, мы увидели старомодный «форд», стоявший в пятидесяти ярдах от широкой балюстрады, ведущей к дому.

– Это машина доктора, – объяснил Хэс, уже успевший вылезти из автомобиля.

Он направился по ступенькам к массивной бронзовой двери, над которой горела лампа. Мы последовали за ним и увидели детектива Сниткина, который прохаживался по вестибюлю.

– Рад, что вы вернулись, сержант, – сказал Сниткин, почтительно приветствуя Маркхэма.

– Вам не нравится здешняя обстановка, Сниткин? – поинтересовался Ванс.

– Да, сэр, – ответил тот. – Она заставляет меня беспокоиться.

– Еще что-нибудь случилось? – резко спросил Хэс.

– Ничего, кроме того, что Штамм пришел в себя.

Хэс постучал в дверь, которая тут же отворилась. Дворецкий в ливрее подозрительно уставился на нас.

– Это все так необходимо, сэр? – спросил он у Хэса. – Видите ли, сэр, мистер Штамм…

– Вас это не касается, – резко перебил его Хэс. – Вы здесь для того, чтобы получать приказания, а не задавать вопросы.

Дворецкий учтиво поклонился, пропустил нас вперед и закрыл за нами дверь.

– Какие будут приказания, сэр?

– Вы останетесь здесь у двери, – грубо сказал Хэс, – и никого не пускайте сюда. – Он повернулся к Сниткину, который последовал за нами: – Где вся банда и чем занимается?

– В библиотеке Штамма с доктором. Некоторых я отправил по своим комнатам и их сторожит Берк, а Хенесси находится у бассейна.

Хэс усмехнулся.

– Это хорошо. – Он повернулся к Маркхэму. – Что вы сначала предпримете, шеф? Может быть, вам показать окрестности и бассейн? Или вы хотите опросить этих людей?

Маркхэм колебался, и вмешался Ванс.

– Верно, Маркхэм, – сказал он вяло. – Я бы хотел по горячим следам познакомиться с участниками купания, а бассейн никуда не убежит.

– Я не возражаю, – с сарказмом отозвался Маркхэм. – Чем скорее мы узнаем, зачем сюда явились, тем будет лучше и спокойнее.

Глаза Ванса блуждали по холлу. Мебель была массивной и потемневшей от времени, на стенах висели портреты, все двери были закрыты портьерами. Это было мрачное место с множеством затененных углов. Затхлый воздух подчеркивал нежилой и несовременный вид холла.

– Чудесное место для оправдания ваших страхов, сержант, – заметил Ванс. – Таких старых домов осталось очень мало, и я не знаю, стоит ли нам радоваться.

– Давайте пройдем в гостиную, – предложил Маркхэм. – Где она, сержант?

Хэс указал на занавешенный проход справа от нас. Когда мы направились туда, с лестницы раздались шаги и чей-то голос спросил:

– Могу я помочь вам, джентльмены?

К нам приближался высокий мужчина. Когда он подошел и на него упали лучи света, я увидел человека необычной и, как мне тогда показалось, зловещей наружности. Примерно шести футов ростом, стройный и жилистый, он казался необычайно сильным и чем-то походил на ястреба. Смуглое лицо с блестящими черными глазами, римский нос и широкие скулы, под ними резкие впадины; губы тонкие и сжатые в прямую линию, а раздвоенный подбородок говорил о силе воли и властности. Зачесанные назад черные волосы открывали широкий лоб. Одет он был со вкусом и держался очень свободно.

– Моя фамилия – Лиленд, – представился он. – Я старый друг этого дома и оказался свидетелем этого несчастного случая.

Он говорил со странной размеренностью, и я понял, что имел в виду сержант Хэс, когда рассказывал о первом разговоре по телефону с Лилендом. Ванс критически оглядел его.

– Вы живете в Инвуде, мистер Лиленд? – вежливо спросил он.

Тот едва заметно кивнул.

– Я живу в коттедже в Шараканкоке на месте древней индейской деревни, возле залива Спайтен Дейвил.

– Возле Индейских пещер?

– Да, возле того места, которое называют Шелл Бед.

– И вы давно знаете мистера Штамма?

– Лет пятнадцать. Я участвовал вместе с ним во многих экспедициях за тропическими рыбами.

Ванс не опускал глаз с этой странной фигуры.

– И возможно также, – холодно продолжал Ванс, – что вы сопровождали мистера Штамма в его экспедициях за пропавшими сокровищами в Карибское море. Кажется, ваше имя упоминалось в связи с этими романтическими приключениями.

– Вы правы, – отозвался Лиленд без всякого выражения.

Ванс отвернулся.

– Так, так. Я думаю, вы можете быть единственным человеком, который поможет нам в этом деле. Предлагаю перейти в гостиную для небольшого разговора.

Дворецкий опередил нас и включил свет. Мы оказались в огромной комнате. Потолок был примерно в двадцати футах над нами. Большой ковер покрывал пол, а тяжелая разукрашенная мебель в стиле Людовика XV стояла вдоль стен. Здесь был тот же затхлый воздух, что и в холле. Ванс оглядел комнату и пожал плечами.

– Очевидно, это место не пользуется популярностью в доме, – заметил он как бы про себя.

Лиленд резко посмотрел на него.

– Да, – сказал он, – эта комната редко используется с тех пор, как умер Джошуа Штамм. Самые популярные места – библиотека и виварий, который Штамм пристроил к дому десять лет назад. Он проводит в нем большую часть своего времени.

Ванс кивнул, сел в кресло и закурил сигарету.

– Поскольку вы были так добры, что предложили свою помощь, мистер Лиленд, – начал он, – я прошу вас рассказать о собравшихся в этом доме и о различных инцидентах, предшествовавших трагедии. – Прежде чем тот успел ответить, Ванс прибавил: – Насколько я знаю от сержанта Хэса, вы крайне настаивали, чтобы он взял это дело в свои руки. Это верно?

– Совершенно верно, – ответил Лиленд без всякого беспокойства. – Исчезновение Монтегю после прыжка в воду мне показалось странным. Он был превосходным пловцом и занимался различными видами спорта. Больше того, он знал каждый квадратный фут в бассейне и практически никак не мог удариться головой о дно. С той стороны, где находится трамплин, глубина около двадцати пяти футов.

– С ним могла случиться судорога или он мог потерять сознание при ударе о воду, такие вещи иногда происходят, – заметил Ванс. Он вяло поглядел на Лиленда. – Почему вы так настаивали, чтобы этим делом занялся уголовный отдел?

– Это только мера предосторожности… – начал Лиленд, но Ванс перебил его:

– Да, да, верно. Но почему вы почувствовали, что при данных обстоятельствах нужна предосторожность?

На губах Лиленда появилась циничная улыбка.

– Здесь не тот дом, где протекает нормальная жизнь, – ответил он. – Штаммы, как вы, возможно, знаете, вырождающаяся семья. Джошуа Штамм и его жена – двоюродные брат и сестра, обе четы их родителей тоже были родственниками по крови. В натурах двух последних поколений нет ничего постоянного и в их жизни часто бывают неожиданности. Обычное семейное равновесие постоянно нарушается. Они психически и интеллектуально неуравновешенны.

– Пусть так, – согласился Ванс. – Но какое отношение плохая наследственность Штаммов имеет к исчезновению Монтегю?

– Монтегю, – ровным голосом заметил Лиленд, – был помолвлен с сестрой Штамма Бернис.

– А! – Ванс глубоко затянулся сигаретой. – Вы считаете, что Штамм был против помолвки?

– Я ничего не считаю. – Лиленд достал трубку и начал набивать ее табаком. – Если Штамм и был против этого брака, мне он об этом не говорил. Он не из тех людей, которые делятся с другими своими мыслями и чувствами. Но он вполне мог ненавидеть Монтегю, и этот фактор нельзя оставить без внимания. – Лиленд раскурил трубку.

– А другие факторы?

– Последние двадцать четыре часа здесь было сплошное пьянство.

– Ах да, алкоголь действует растормаживающе…

Лиленд перегнулся через стол.

– Участники этого приема заслуживают подобного конца.

Ванс наклонил голову.

– Многообещающее замечание, – заметил он. – Расскажите кратко об этих людях.

– Их здесь мало, – начал Лиленд. – Кроме Штамма и его сестры здесь находится Алекс Грифф – биржевой маклер, который, без сомнения, покушается на благосостояние Штаммов. Затем Кируин Татум, неприятный тип с плохой репутацией. Насколько я знаю, он пытается жить за счет своих друзей. Между ним и Бернис Штамм было что-то…

– А каковы чувства мистера Гриффа к мисс Штамм?

– Не могу сказать. Он считается финансовым советником семьи, и мне известно, что по его совету Штамм вложил свои деньги в некоторые дела. Но вопрос о его намерении жениться на деньгах Штамма весьма проблематичен.

– Хорошо… А что остальные?

– Миссис Мак-Адам – они называют ее Крошкой – типичная вдова, болтливая, веселая. Ее прошлое неизвестно. Она – хитрая светская дама, всегда вносит в дом Штамма суматоху и пытается влиять на Штамма. Татум в пьяном виде шепнул мне, что она была любовницей Монтегю.

Ванс неодобрительно щелкнул языком.

– Я начинаю оценивать все возможности ситуации. Очень соблазнительно… Есть еще кто-нибудь в этом ковчеге?

– Да. Мисс Стил. Ее зовут Руби. Пылкое создание неопределенного возраста, одевается эксцентрично и всегда притворяется доброй. Она неплохо рисует, поет и разговаривает об искусстве. Вероятно, она некогда выступала на сцене… Была приглашена и другая женщина, так сказал мне Штамм, но она в последний момент отказалась.

– А! Это еще более интересно. Мистер Штамм упоминал ее имя?

– Нет, но вы сможете спросить его, когда разрешит врач.

– Что насчет Монтегю? – спросил Ванс. – Взгляд на его прошлое и склонности может рассказать о многом.

Лиленд колебался. Он выбил пепел из трубки и снова набил ее. Закончив это, он с неохотой сказал:

– Монтегю как раз тот, кого можно назвать профессиональным красавцем. Он актер, но, кажется, ничего не добился, хотя снялся в Голливуде в одном или двух фильмах. Он всегда жил в модных и дорогих отелях, посещал ночные клубы и злачные места. У него привлекательные манеры, которые нравятся женщинам… – Лиленд помолчал, закурил трубку и добавил: – Я действительно очень мало знаю об этом человеке.

– Я знаком с этим типом людей, – сказал Ванс, разглядывая свою сигарету. – Однако я не стал бы серьезно уверять, что в этом деле есть элемент трагедии.

– Да, – согласился Лиленд. – Но мне кажется вероятной возможность убрать Монтегю, пользуясь сегодняшним приемом.

Ванс вопросительно поднял брови.

– Вот как? – удивленно спросил он.

– Ну, начнем хотя бы с самого Штамма. Как я уже говорил, он мог ненавидеть Монтегю из-за своей сестры. Он нежно любит ее и достаточно умен, чтобы понимать, что этот брак является мезальянсом. Татум определенно мог стать убийцей из-за соперничества. Грифф – из тех людей, которых ничто не может остановить, а женитьба Монтегю на мисс Штамм, безусловно, лишила бы его контроля над финансовым положением Штамма. Возможно, он сам рассчитывал жениться на Бернис. Затем, что-то, без сомнения, было между миссис Мак-Адам и Монтегю: я заметил это после того, как Татум сказал мне об этом. Она могла приревновать его к другой женщине. К тому же, у нее были матримониальные намерения к Штамму и она могла опасаться, что Монтегю сообщит Штамму об ее прошлом.

– А что касается мисс Стил?

На лице Лиленда появилась нерешительность. Он сказал с некоторой злобой в голосе:

– Между ней и Монтегю существовали какие-то трения. Она постоянно делала неприятные замечания по его адресу и часто высмеивала его, редко обращалась к нему с самыми обычными словами. Когда Монтегю предложил поплавать, она пошла с ним в кабину. Я не знаю, о чем они говорили, но уверен, что она за что-то бранила его. Когда мы все переоделись в купальные костюмы и Монтегю собрался нырнуть, она подошла к перилам и сказала тоном, который мне не понравился: «Надеюсь, что ты никогда не вынырнешь». А когда Монтегю действительно не вынырнул, это замечание показалось мне подозрительным… Возможно, теперь вы поймете…

– Да, да, – пробормотал Ванс. – Милое сборище, не так ли? – Он резко взглянул на Лиленда. – А что вы скажете о себе самом, мистер Лиленд? А какие у вас основания желать смерти Монтегю?

– Возможно, больше, чем у других, – с мрачной откровенностью ответил Лиленд. – Мне очень не нравился этот человек, и я был оскорблен тем, что он собирался жениться на Бернис. Я не только говорил ей об этом, но и сообщил свое мнение ее брату.

– А почему же вы принимаете такое сердечное участие в этом деле? – вкрадчиво спросил Ванс.

Лиленд уселся на край стола и вытащил изо рта трубку.

– Мисс Штамм – очень красивая и необыкновенная молодая женщина. – Он говорил медленно, тщательно выбирая слова. – Я восхищен ею. Я знаю ее с тех пор, как она была ребенком, и за последние несколько лет мы стали добрыми друзьями. Я просто не верил, что Монтегю может хорошо относиться к ней. – Он замолчал и задумался. Ванс пристально наблюдал за ним.

– Вы прозрачны, как стеклышко, мистер Лиленд, – сказал Ванс и уставился в потолок. – Я одобряю ваше признание, что у вас было желание и превосходный мотив избавиться от Монтегю…

В этот момент нам неожиданно помешали. Мы услышали шаги на лестнице и мгновение спустя высокая импозантная женщина появилась на пороге комнаты.

Ей было на вид лет тридцать пять. Необыкновенно бледное лицо и ярко накрашенные губы, черные волосы связаны в тугой узел. На ней был черный шелковый халат, подчеркивающий ее отличную фигуру. Из украшений только ниточка нефрита вокруг шеи, на руке нефритовый браслет, а на пальце кольцо с нефритом.

Глаза ее были устремлены на Лиленда и, войдя в комнату, она продолжала двигаться, глядя на него. Она чем-то напоминала тигрицу. Затем она бегло оглядела нас, но ее взгляд тут же вернулся к Лиленду, который встал. Она медленно подняла руку, направила ее на Лиленда и прищурила глаза.

– Вот этот человек! – страстно воскликнула она глубоким вибрирующим голосом.

Ванс лениво поднялся на ноги, поднес к глазу монокль и критически стал разглядывать эту женщину.

– Большое спасибо, – сказал он, – но с мистером Лилендом мы уже знакомы, а вот с вами еще не имели удовольствия…

– Моя фамилия Стил, – со злостью сказала она. – Руби Стил.. И я слышала кое-что из того, что наговорил здесь этот человек. Он все налгал вам. Он только старался защитить себя и свалить все на других.

Она посмотрела на Ванса, снова перевела взгляд на Лиленда, продолжая указывать на последнего рукой.

– Этот человек ответствен за смерть Станфорда Монтегю, – продолжала она. – Он все задумал и осуществил. Он ненавидел Монти, потому что сам любит Бернис Штамм. И это он сказал Монти, чтобы тот держался подальше от нее, иначе он грозил его убить. Монти сам рассказал мне об этом. С тех пор, как я вчера утром приехала сюда, я чувствую, – она драматически прижала руки к груди, – что тут происходит что-то ужасное, что этот человек выполнит свою угрозу. – Она театральным жестом схватилась за голову. – И он это сделал! О! Он хитрый…

– Могу я узнать, каким образом мистер Лиленд осуществил свой замысел? – холодно спросил Ванс.

Женщина презрительно посмотрела на него.