Текст книги "Корпорация Китай. Как адаптировать конкурентную стратегию вашей фирмы к современным реалиям китайского бизнеса"

Пути к внутреннему доминированию

Чтобы доминировать внутри страны, Корпорация Китай могла пойти двумя принципиально разными путями. В обоих случаях Китай мог усложнить условия для иностранных компаний на внутреннем рынке, одновременно способствуя доминированию местных фирм. Вариант 1 предусматривает учреждение множества местных фирм в конкретном сегменте. Ни одна местная фирма не получает крупной доли рынка. Вместо этого множество местных компаний доминируют вместе, но не по отдельности. Вариант 2 предусматривает наличие нескольких местных фирм в конкретном сегменте. Только одной-двум фирмам разрешается занимать крупную долю рынка. В этом смысле несколько местных китайских компаний доминируют вместе и по отдельности.

Оба варианта вполне жизнеспособны, но какой вариант стоило выбрать Корпорации Китай – вопрос спорный. Однако выбор был сделан много лет назад. Китай пошел по второму пути и с тех пор создавал крупных «любимчиков государства», которые доминировали в своих секторах. В последние пять лет этот процесс ускоряется.

Преимущества концентрации конкурентов

Корпорация Китай выбрала Вариант 2, то есть малое количество конкурентов, по двум основным причинам. Во-первых, наличие только одной или небольшого количества фирм, доминирующих в каждом сегменте внутреннего рынка, обеспечивает плотный мониторинг и контроль государства. Во-вторых, это позволяет создавать более крупные и специфические «заповедники прибыли», откуда можно брать средства для работы в глобальном масштабе.

Облегчить задачу мониторинга и контроля

Говоря о конкурентной стратегии Корпорации Китай, мы уже упоминали, что она всегда предпочитает сильный, а не слабый контроль. Считается, что чем выше степень контроля, тем вероятнее достижение желаемого результата. Чтобы контролировать фирмы, нужен их мониторинг. Нужно знать, что они делают и чего не делают. Чем больше фирм требуется мониторить, тем сложнее задача контроля. Чем сложнее задача контроля, тем вероятнее, что результаты будут отличаться от предполагаемых.

Следуя данной логике, мониторить горстку фирм, контролирующих 85 % конкретного сектора, проще, чем сотню, которые в совокупности контролируют такую же долю рынка. Следовательно, если вы хотите иметь больше контроля над компаниями, контролировать меньшее количество проще, чем большое. Мы уже отмечали много раз: все это еще более справедливо, если правительство является владельцем больших корпораций, доминирующих на внутреннем рынке. Как следствие, Корпорация Китай в целом стремится создавать небольшое количество «любимчиков государства», которые будут доминировать в ключевых сегментах внутреннего рынка.

Сосредоточиться на усилении «заповедников прибыли»

Насколько бы разумным ни было данное обоснование, есть и вторая убедительная причина для того, чтобы иметь немного местных компаний, доминирующих на внутреннем рынке. Это второе обоснование касается «заповедников прибыли». Поскольку цена глобальной экспансии и мировой конкуренции высока, Корпорация Китай нуждается в сосредоточении, а не распылении этих местных «заповедников прибыли».

Хотя большинство читателей, вероятно, согласятся, что глобальная экспансия – дело дорогое, один небольшой пример придаст весомости такому интуитивному пониманию. Возьмем для иллюстрации нефтегазовый сектор. Если не брать в расчет китайские компании, то, как показало наше исследование, десять крупнейших нефтегазовых компаний мира получают свыше 2 трлн долл. прибыли, причем большая часть этой прибыли генерируется за пределами родных стран этих фирм. Типичный пример – компания ExxonMobil с ее инвестициями в более чем 100 странах. Прибыль от ее деятельности и стоимость активов составляет свыше 330 млрд долл. Более половины этих активов находится за пределами внутреннего рынка США. Доказанные запасы ExxonMobil по всему миру составляют примерно 7,9 млрд баррелей нефти. Из них около 60 % запасов находятся по всему миру и только 40 % в США. За последние 20 лет ExxonMobil выделила 411 млрд долл. по статье капитальных затрат на наращивание базы активов и запасов нефти. Если учесть, что большая часть активов и запасов находится за пределами внутреннего рынка, будет справедливо предположить, что более половины капитальных затрат ExxonMobil в последнее время (свыше 200 млрд долл.) осуществлялось вне США. Если об этом не забывать, то наращивание глобального присутствия, сравнимого с присутствием ExxonMobil, будет непростой задачей для Корпорации Китай. Действительно, цель настолько велика, что даже целой армии небольших компаний будет сложно ее добиться.

Таким образом, кажется разумнее иметь несколько крупных компаний или даже одну, чтобы достойно ответить на подобный вызов. Но предположим, что Китай мог бы, последовав стратегии ExxonMobil, направить эту армию малых компаний покорять мир, одни послав в Южную Америку, другие в Западную Европу, третьи в Африку и так далее. Теоретически Корпорация Китай может обеспечить глобальное присутствие, координируя действия множества небольших нефтегазовых компаний. К сожалению, для победы в мировом масштабе физическое присутствие необходимо, но не достаточно. Поскольку международные нефтяные корпорации присутствуют в разных частях света уже свыше столетия, большая часть «легкой нефти» уже разведана и добыта. Остаются запасы нефти в удаленных точках, имеющих сложное геологическое строение, например, в глубинах океана или в холодной Арктике. Эти запасы требуют передовых технологий и усилий по части разведки, бурения и добычи. Следовательно, чтобы отыскать эту нефть, добраться до нее и извлечь, требуется не только глобальное присутствие, но и значительные вложения в необходимые технологии и человеческий капитал.

Эти крупные инвестиции и капитальные затраты, как и техническая экспертиза, безусловно, превышают возможности любой небольшой компании, которая хочет получать прибыль. Малая компания не только не имеет необходимых ресурсов, но даже если бы она и получила доступ к необходимым средствам, то доходная база была бы слишком ограниченной для амортизации расходов на разработку. Амортизация высоких расходов на технологические разработки при ограниченной доходной базе приведет к значительному повышению себестоимости барреля нефти, если сравнивать с крупным международным конкурентом вроде ExxonMobil. Единственный способ обеспечить сравнимые инвестиции в технологии и маржу – это иметь сравнимую по величине доходную базу для амортизации расходов на разработки. Китай понимает эти основополагающие экономические реалии и, следовательно, намерен иметь небольшое количество крупных компаний, которые будут доминировать на его внутреннем рынке нефти и газа.

Неудивительно, что на китайском внутреннем рынке доминируют всего две компании – Китайская нефтяная и нефтехимическая корпорация (Sinopec) и Китайская государственная нефтяная компания (PetroChina). В 2020 году на долю этих двух фирм приходилось 83 % всех внутренних поставок природного газа (168 млрд куб. м). Помимо того, они контролируют 59 % всего импорта газа в страну (более 140 млрд куб. м)[93]93
  “China Gas Use to Rise 10pc in 2021: Sinopec, PetroChina,” May 3, 2021,Argus. https://www.argusmedia.com/en/news/ 2211256-china-gas-use-to-rise-10pc-in-2021-sinopec-petrochina.


[Закрыть]. Но они не просто доминируют на внутреннем рынке. Эти компании крупные по любым критериям. Например, в 2020 году Sinopec считалась второй по величине компанией в мире по версии Fortune Global 500 с прибылью в размере 407 млрд долл. Больше ее только Walmart. Она являлась крупнейшей компанией во всех отраслях Китая и крупнейшей нефтегазовой компанией мира. Показатели компании PetroChina впечатляют не меньше. Она стояла четвертой в списке Fortune Global 500 с 379 млрд долл. прибыли. Это третья по величине компания Китая и вторая в списке нефтегазовых компаний мира; она опережает даже Royal Dutch Shell с 352 млрд долл., которая находится на третьем месте.

В общем, Корпорация Китай стремится к доминированию местных фирм на внутреннем рынке в основном за счет нескольких крупных «супертанкеров», которые получают контрольную долю рынка, вместо «флотилии мелких судов». Крупные фирмы часто именуют «любимчиками государства» – этот термин мы использовали и ранее[94]94
  Подробнее о «любимчиках государства» см. Morrison, A. J., and Black, J. S. (2014). Failure to Globally Launch: A Business Parable for Aspiring Market Giants.Global Leadership Press.


[Закрыть]. Большая часть этих «любимчиков государства» являются ГП. Форма их собственности и госконтроль означают, что они – фавориты не только страны, но и в стране.

Три тактики внутреннего доминирования

Даже после принятия решения о том, что иметь несколько компаний, доминирующих на внутреннем рынке, лучше, чем множество, есть много разных средств, используя которые, Корпорация Китай может обеспечить определенным компаниям такое доминирование. Для этого Корпорация Китай последовательно прибегает к трем основным тактикам: создание ГП – «любимчиков государства», руководство предприятиями с государственным влиянием (ГВП) в числе «любимчиков государства» и поддержка уникальных экосистем.

Обеспечение преимуществ ГП – «любимчикам государства»

Корпорация Китай вкладывается в «любимчиков государства» по трем основным причинам. Эти компании представляют собой сконцентрированные цели для госконтроля, способствуют ослаблению внешней зависимости и обеспечивают внутренние «заповедники прибыли» для финансирования глобальной экспансии. Государственная собственность облегчает эти задачи.

Говоря о ГП – «любимчиках государства», мы хотим напомнить, что государственное владение происходит на трех основных уровнях власти: центральном, провинциальном и муниципальном. Вот пример: крупнейшая компания Китая по величине прибыли Sinopec находится в собственности SASAC[95]95
  Комитет по контролю и управлению государственным имуществом Китая. – Прим. пер.


[Закрыть] на центральном уровне. Одна из крупнейших в мире угледобывающих компаний Datong Coal Mining Group находится в собственности властей провинции Шэньси. Мультимиллиардной Shanghai Jiushi (Group) Co. владеет муниципальное народное правительство Шанхая.

Хотя власти любой страны руководят промышленной политикой своих территорий, большинство уклоняются от явной собственнической руки в управлении компаниями в отраслях, занимающих ключевое место в политике государства. В Китае дело обстоит иначе. В 2006 году SASAC заявил, что ГП должны обладать «абсолютным контролем» в семи стратегических отраслях: обороне, энергетике, нефтегазе и нефтехимии, добыче угля, телекоммуникациях, гражданской авиации и судостроении. Также было заявлено, что ГП продолжат играть ключевую роль в других отраслях, включая машиностроение, автомобилестроение, информационные технологии, строительство, производство стали и цветных металлов.

Чтобы ГП получили преимущественное положение и достигли размеров, необходимых для внутреннего доминирования небольшого количества компаний, правительство внедрило два основных механизма: режим благоприятствования и слияния. Оба они важны, но слияния, особенно мегаслияния, начиная с 2015 года оказывают особенно значимое воздействие на достижение компаниями размеров, необходимых для внутреннего доминирования. В следующих разделах мы поговорим о режиме благоприятствования, но упор все же сделаем на действиях Китая в области слияний и поглощений.

Обеспечение режима благоприятствования

Ряд ученых, исследовавших отношение к ГП в сравнении с ЧП и иностранными фирмами в Китае, пришли к выводу, что правительство последовательно обеспечивает ГП режим благоприятствования[96]96
  García-Herrero, A., and Ng, G. (2021). ‘China’s State-Owned Enterprises and Competitive Neutrality,’’ Policy Contribution, 05.


[Закрыть]. Сюда относится упрощение доступа к капиталу, пониженные процентные ставки, преференции в ведении дел с другими ГП и упрощенные разрешительные процедуры. Хотя все эти факторы благоприятствования имеют значение, можно утверждать, что самый важный из них – это доступ к капиталу.

Чтобы оценить уровень доступа к источникам финансирования (особенно в виде долговых инструментов), которым пользуются ГП в отличие от ЧП, нужно помнить (а мы уже говорили об этом в главе 1), что уровень долга ГП превышает 90 % ВВП, хотя обеспечивают они примерно 30 % ВВП. С другой стороны, ЧП имеют уровень долга всего 30 % ВВП, хотя обеспечивают 70 % ВВП. В 2018 году высокие официальные лица в публичных выступлениях заявляли, что на долю ЧП приходится 60 % ВВП Китая[97]97
  http://www.gov.cn/guowuyuan/2018-10/19/content_5332515.htm; http://www.xinhuanet.com/politics/2018-11/01/c_1123649488.htm.


[Закрыть]. Логично предположить, что в таком случае ГП обеспечивают 40 % ВВП. Это смягчает преимущество ГП в плане уровня их заимствований с точки зрения экономической деятельности, но преимущество все же остается. Как мы упоминали в главе 1, важно, что долг ЧП в процентах от ВВП снизился с 41 % в 2014 году до 29 % в 2019 году, в то время как долг ГП в процентах от ВВП увеличился с 63 % в 2007 году до 92 % в 2019 году (рис. 3.1).

Доля ВВП и уровень долга

Источники: Macquarie Group; Министерство финансов Китая.

Рис. 3.1. Доля ВВП и уровень долга ЧП и ГП

Такая непропорционально большая доля ГП в долговых заимствованиях позволяет предположить, что они имеют привилегированный доступ к заемному капиталу. Это легко понять с учетом того, что большая часть долга представляет собой банковские займы, а все крупные банки Китая также являются ГП. По сути, ГП финансируются государственными банками. Но этот крупный долг ГП в процентах от ВВП не являлся бы проблемой сам по себе, если бы ГП могли легко обслуживать свой долг за счет растущих доходов и прибыльности.

К сожалению, обслуживаемость долга китайскими ГП ухудшается, и ситуация лучше не становится (рис. 3.2). Чтобы это проверить, мы проанализировали долг относительно доходов и прибыльности. Уровень долга относительно того и другого показателя с 2007 года постоянно растет. Тревогу вызывает тот факт, что уровень задолженности ГП в 2019 году в 2,4 раза превышал годовой доход и почти в 42 раза – прибыли этих компаний.

Ясно, что доступ к финансированию посредством заимствований позволяет ГП наращивать базу активов за счет капитальных затрат или слияний и поглощений. В целом, ГП наращивали базу активов эквивалентно росту задолженностей (рис. 3.3). Говоря прямо, рост долга ГП стал непосредственным источником финансирования подобного наращивания активов.

К сожалению, отсутствие полной отчетности по финансовым показателям ГП не позволяет однозначно отнести наращивание активов на счет капитальных затрат либо слияний и поглощений. Тем не менее взрывной рост активов начиная с 2007 года соотносится с существенным увеличением слияний и поглощений в ГП, о чем мы и поговорим в следующем разделе.

Обслуживаемость долга

Источник: Министерство финансов Китая.

Рис. 3.2. Коэффициенты «долг/продажи» и «долг/прибыльность» ГП

Активы и обязательства китайских ГП

Источник: Министерство финансов Китая.

Рис. 3.3. Коэффициент «долг/активы» и показатели роста

Стимулирование слияний ГП

Как уже отмечалось, и наши, и другие исследования позволяют сделать вывод, что ГП как «любимчики государства» росли в значительной мере за счет внутренних слияний начиная с 1997 года и за счет мегаслияний с 2015 года. Большую часть снижения общего числа ГП можно отнести на счет этих слияний. Стоит, однако, заметить, что некоторая малая доля этого снижения произошла потому, что власти позволили некоторым ГП выйти из бизнеса[98]98
  https://www.piie.com/blogs/china-economic-watch/china-only-nibbling-problem-zombie-state-owned-enterprises.


[Закрыть]. Общее количество ГП упало с 262 000 в 1977 году до 150 000 в 2018 году (снижение на 43 %). В то же время средний размер активов в расчете на компанию повысился на 2624 % (рис. 3.4). Говоря проще, в то время как количество ГП резко сократилось, их средний размер значительно увеличился. В контексте растущей экономики активы ГП относительно ВВП увеличились со 126 % в 2006 году до 237 % в 2019 году. Все это дает основание полагать, что сокращение числа ГП было в основном обеспечено слияниями. Эта общая тенденция особенно актуальна для центральных ГП, находящихся в юрисдикции SASAC. На момент своего учреждения в 2003 году SASAC контролировал 196 фирм. К 2018 году это количество упало до 96 (на 51 %). Однако средний размер компаний вырос на 1327 % (рис. 3.5).

Общий размер активов ГП и ВВП Китая (млрд долл.)

Источник: Министерство финансов Китая.

Рис. 3.4. Общий размер активов китайских ГП и ВВП

Мы обращаем внимание на эти изменения центральных ГП, поскольку они существенно крупнее, чем те, что находятся в провинциальной или муниципальной собственности, как показано на рис. 3.6. Из него видно, во сколько раз центральные ГП крупнее всех остальных. Следуя линии на внутреннее доминирование за счет небольшого числа компаний в каждом сегменте, центральные ГП – главная категория «любимчиков государства». Например, в 2003 году средний размер активов в расчете на центральное ГП составлял 42 млрд юаней по сравнению со 136 млн юаней всех остальных ГП Китая. Это значит, что центральные ГП в среднем были в 308 раз крупнее ГП, находящихся под юрисдикцией провинциальных и муниципальных властей. Со временем эта разница увеличивалась, хотя в 2017–2018 годах наметилась тенденция на ее сокращение. Тем не менее в 2018 году средний размер активов центральных ГП был в 466 раз больше среднего показателя (604 млрд юаней по сравнению со всего 1,3 млрд юаней).

Размер центральных ГП (млрд долл.)

Источник: Министерство финансов Китая.

Рис. 3.5. Количество и размер центральных ГП

С учетом крупных размеров ГП в целом и центральных ГП в частности на первый взгляд может показаться, что правительство выходит за пределы дозволенного, стремясь к такому уровню управления горсткой «любимчиков государства» в большом количестве секторов экономики. Однако, за исключением масштабов, во многих отношениях эта задача не сложнее обязанностей CEO крупной коммерческой компании в США, Германии или Японии, который контролирует работу отделений и дочерних фирм, составляющих «глубину и ширину» корпорации глобального уровня, чтобы их работа проходила в струе общей корпоративной концепции. Точно так же, как CEO корпорации может реструктурировать и объединять подразделения для того, чтобы пользоваться преимуществами масштабов, снижать избыточность и достигать достаточной массы для влияния на конкурентную динамику, китайское руководство реструктурировало и объединяло предприятия для обеспечения внутреннего доминирования местных фирм – в особенности тех, которыми оно владеет.

Относительный размер центральных ГП

Источник: Министерство финансов Китая.

Рис. 3.6. Относительный размер центральных ГП

Это объединение за счет мегаслияний стало наиболее очевидным в последнее десятилетие. Далее мы рассмотрим некоторые из самых значимых из них.

Слияние CNR и CSR Merger. Как мы видели в главе 2, CNR и CSR в 2015 году объединились, образовав Китайскую корпорацию железных дорог и подвижного состава (CRRC) – крупнейшего производителя подвижного состава в мире. Корпорация CRRC фактически обладает монополией на внутреннем рынке. Ее прибыль превышает показатели основных конкурентов – Siemens, Alstom и Bombardier, вместе взятых! Фактически контролируя весь внутренний рынок, CRRC также обладает долей мирового рынка в 30 %[99]99
  https://www.institutmontaigne.org/en/blog/europe-china-rail-competition-bigger-better.


[Закрыть]. В ходе одной из первых зарубежных операций после слияния CRRC опередила шесть конкурентов и получила право на строительство вагонов для нового метрополитена в Бостоне. Победное ценовое предложение CRRC – 566 млн долл. – составило чуть больше половины предложения Bombardier (1 млрд).

Sinotrans, CSC Holdings и China Merchant Group (CMG). В 2015 году в ходе слияния Sinotrans (транспортно-логистическая фирма), CSC Holdings и China Merchant Group (транспорт, финансы и недвижимость, штаб-квартира в Гонконге) был создан гигант, занимающийся логистикой, транспортированием энергоносителей и портовой деятельностью с общими активами примерно 110 млрд долл. Совершив этот скачок, компания стала крупнейшей фирмой логистики и морских перевозок с большим отрывом от прочих не только в Китае, но и во всем мире, обогнав датскую A.P. Moller-Maersk с ее 63,2 млрд долл. активов.

Государственная техническая корпорация атомной энергетики и China Power Investment. В 2015 году китайское правительство одобрило слияние Государственной технической корпорации атомной энергетики и China Power Investment. Объединенная компания – Государственная энергетическая инвестиционная корпорация (SPIC) – получила общие активы в 112 млрд долл. Слияние было задумано прежде всего как начало консолидации производителей атомной энергии в Китае, сократив их число до трех, включая Национальную корпорацию атомной энергии Китая и генеральную группу атомной энергии Китая с совокупленной установленной мощностью примерно 58 ГВт[100]100
  https://world-nuclear.org/information-library/country-profiles/countries-a-f/china-nuclear-power.aspx.


[Закрыть]. Хотя французская Areva (общие активы – 29 млрд долл.) была ведущим производителем атомных энергостанций на тот момент, установив по всему миру более 90 реакторов, в 2018 году французское правительство вынуждено было рекапитализировать компанию. В ходе этого процесса были проданы дочерняя компания по производству реакторов (теперь Framatome), а также ядерные двигательные и исследовательские установки, а оставшийся бизнес ядерного цикла был инкорпорирован в компанию, находящуюся целиком в госсобственности Франции. Она получила название Orano.

Китайская национальная корпорация хлопковых резервов (CNCRC) и Китайская корпорация зерновых резервов (Sinograin). В 2017 году Китай одобрил слияние CNCRC и Sinograin с общими активами примерно 219 млрд долл. Новая Sinograin немедленно стала крупнейшей компанией сельскохозяйственной продукции в Китае и во всем мире. По сути, в глобальных масштабах ее активы оказались больше, чем у пяти ее крупнейших конкурентов, вместе взятых (Cargill, 60 млрд долл.; Wilmar International, 47 млрд долл.; Archer Daniels Midland, 44 млрд долл.; Olam International, 26 млрд долл.; Louis Dreyfus Company, 19 млрд долл.).

Baosteel и Wuhan Iron and Steel. В 2016 году Baoshan Iron and Steel Company, Steel Group (Baosteel) и Wuhan Iron and Steel осуществили слияние, образовав новую Baowu Steel Group. Совокупный ежегодный объем производства составил примерно 60 млн метрических тонн, общие активы – 106 млрд долл., рабочая сила – 228 000 человек. Это сделало компанию доминирующим игроком на внутреннем рынке и обеспечило второе место в мире после ArcelorMittal. Однако в 2020 году Baowu Steel обошла ArcelorMittal, которая на тот момент выпускала около 78 млн метрических тонн, и стала крупнейшей в мире сталелитейной компанией (115 млн метрических тонн).

Shenhua Group и Guodian. В 2017 году Группа Шеньхуа (крупнейшая угледобывающая компания Китая) и Guodian Group (одна из крупнейших в стране энергетических компаний) осуществили слияние, образовав Китайскую энергетическую инвестиционную корпорацию (CEIC). Новая компания стала доминирующим игроком в Китае и крупнейшей в мире энергетической компанией (общие активы – 271 млрд долл., установленные мощности – 225 ГВт), затмив международных конкурентов вроде Electricite de France (EDF) с ее 132 ГВт, Корейской электрической корпорации (90 ГВт), Enel (85 ГВт) и Tokyo Electric Power (64 ГВт). Корпорация CEIC стала не только лидером китайского рынка, но и крупнейшим производителем альтернативной энергии во всем мире.

Китайская кораблестроительная корпорация (CSIC) и Китайская государственная кораблестроительная корпорация, лимитед (CSSC). В 2019 году CSIC и CSSC, два крупнейших судостроительных предприятия в стране, осуществили слияние, образовав компанию, сохранившую наименование CSSC. С общими активами 112 млрд долл. и 310 000 сотрудников CSSC стала доминирующим кораблестроителем Китая. В процессе своей деятельности она также стала крупнейшей в мире – в два раза больше, чем компания, занимающая второе место, которая также образовалась путем слияния. В 2019 году Korea Shipbuilding & Offshore Engineering (общие активы 21 млрд долл.), судостроительная холдинговая компания Hyundai Heavy Industries, заявила о намерении приобрести Daewoo Shipbuilding and Marine Engineering (общие активы 10 млрд долл.).

Это слияние вызвало немало проблем с получением разрешений в разных юрисдикциях, особенно в Европе, но после передачи своей технологии строительства судов для СПГ-проектов компаниям среднего размера, в том числе STX Offshore & Shipbuilding и Hanjin Heavy Industries, вероятность одобрения такого слияния возросла. К январю 2022 года Еврокомиссия еще не завершила анализ слияния. Но даже если слияние в итоге получит одобрение, CSSC будет не только доминировать в Китае, но и по-прежнему станет получать 48,8 % всех заказов на новые суда в мире[101]101
  https://www.globaltimes.cn/page/202101/1213053.shtml.


[Закрыть].

Китайская группа электронных технологий (CETG) и Китайская группа информационной индустрии Путянь. В 2021 году Китайская группа электронных технологий и Китайская группа информационной индустрии Путянь (Potevio) согласились на слияние, после чего Potevio должна была стать дочерней компаний в полной собственности CETG. Объединенная компания должна была иметь 220 000 сотрудников и генерировать свыше 50 млрд долл. прибыли от широкого спектра продукции, включая военные радары, беспроводную связь, средства безопасности, полупроводники, оборудование для подзарядки электротранспорта, умное программное обеспечение для городов и многое другое. В состав объединенной компании должны были войти 15 публичных компаний, акции которых торговались на трех фондовых биржах (Шанхайской, Шэньчжэньской и Гонконгской).

SinoChem и ChemChina. В 2021 году две крупнейшие химические компании Китая совершили слияние, образовав Sinochem Holdings. Новое предприятие затмевает всех прочих игроков в Китае и является крупнейшей химической компанией мира. Ее общая прибыль составляет 150 млрд долл., у нее 220 000 сотрудников и активы стоимостью 245 млрд долл. Общая прибыль двух следующих по размеру химических компаний мира (BASF и Dow) составляет всего 102 млрд долл. в совокупности.

Растущая доля в китайской экономике ГП в целом и подъем ГП – «любимчиков государства», особенно созданных в результате мегаслияний для доминирования на внутреннем рынке, подчеркивают решимость Корпорации Китай иметь «любимчиков государства» в собственности и под контролем властей.

В процессе своей деятельности многие из этих «любимчиков государства» не только становятся крупнейшими компаниями в своих секторах в Китае, но зачастую и в глобальных масштабах, обходя своих крупных международных конкурентов. Мы подробнее поговорим об этом в главе 4, а о значимости данного фактора – в главах 5 и 6.

Руководство «любимчиками государства» из числа предприятий с государственным влиянием

Несмотря на упор на ГП – «любимчиков государства», Корпорация Китай также рассматривает в качестве таковых и ЧП. В некоторых случаях правительство мотивирует ЧП (как максимум) или разрешает (как минимум) этим ЧП укрупняться и доминировать на своих рынках. Во всех случаях власти либо осуществляют контроль, либо дают понять, что будут контролировать эти фирмы, чтобы те действовали в русле государственных задач. Мы будем называть такие компании предприятиями с государственным влиянием (ГВП).

Возможно, наиболее ярко формирование «любимчиков государства» проявляло себя среди интернет-компаний. Несмотря на их сравнительно недавнее возникновение и недолгую организационную историю, в отличие от промышленных компаний или старейших фирм, например, предоставляющих банковские услуги, китайские власти тем не менее совершенно сознательно, учитывая развитие цифровизации и интернета, учреждало эти фирмы. Как следствие, правительство не только позволяло проводить интернет туда, куда он мог дотянуться внутри страны, и не просто разрешало компаниям развиваться незапланированными путями. Нет, государство явным образом формировало интернетовский контекст в Китае, а время от времени протягивало (или нацеливало) руку влияния в направлении определенных фирм.

Строительство Великого Китайского файрвола[102]102
  Игра слов. Великая Китайская стена и Великий Китайский файрвол (firewall (англ.), он же брандмауэр, – технологический барьер, который защищает сеть от несанкционированного или нежелательного доступа, в буквальном переводе – противопожарная стена). – Прим. пер.


[Закрыть]

Самое важное влияние государства на общий контекст и развитие интернета в Китае оказала рассчитанная на много лет инициатива, которую обычно называют «Великий Китайский файрвол». Примерно через 16 лет после отправки первой электронной почты в США отправил электронное сообщение и Китай. Это было в сентябре 1987 года. Оно звучало так: «Преодолевая Великую Китайскую стену, чтобы соединиться с миром»[103]103
  https://www.theguardian.com/news/2018/jun/29/the-great-firewall-of-china-xi-jinpings-internet-shutdown.


[Закрыть]. Несмотря на такое послание, нельзя было только по собственному желанию посылать интернет-сообщения за Великую стену, хоть внутрь, хоть вовне. В течение примерно первого десятилетия существования китайского интернета он был открыт для использования только китайским властям. Открытое пользование началось только в 1995 году. Но даже тогда правительство не дозволяло неограниченное пользование. В 1997 году Министерство государственной безопасности обнародовало правила контроля над интернетом. Вот их ключевые положения (статьи 4–6):

«Гражданам запрещено пользоваться интернетом в целях:

• нанесения ущерба национальной безопасности, раскрытия государственных секретов, иного вреда интересам государства или общества;

• создания, тиражирования, поиска или передачи информации, которая противоречит Конституции КНР, законам или административным нормам;

• свержения правительства или социалистической системы;

• подрыва национального единства;

• искажения правды, распространения слухов или нарушения общественного порядка;

• поиска и распространения материалов, имеющих сексуальный характер или поощряющих азартные игры, насилие либо убийство;

• нанесения вреда безопасности компьютерных информационных сетей».

Вскоре после этого государство начало претворять в жизнь инициативу в области программного обеспечения «Золотой щит», которая должна была обеспечить государству возможность мониторинга входящих и исходящих данных и блокирования IP-адресов и доменных имен. Потом были выдвинуты и другие инициативы. В совокупности эти мероприятия получили название «Великий Китайский файрвол».

Постановление Госсовета КНР № 292, изданное в сентябре 2000 года, потребовало от интернет-провайдеров в Китае, как иностранных, так и местных, обеспечить в рамках предоставляемых услуг соответствие информации китайскому законодательству. В 2002 году власти потребовали от иностранных фирм подписать обязательство о том, что они будут «патриотически» соблюдать законы Китая. Более 100 компаний, в том числе Yahoo! такую клятву подписали.

Внимание к бенефициарам

После использования интернета для организации протестных акций приверженцев духовной практики Фалуньгун (1999 год) и распространения информации о неприятных инцидентах, таких как крушение поездов в Вэньчжоу в 2011 году (после чего вместо расследования катастрофы вагоны быстро убрали), Китай усилил давление на иностранных интернет-провайдеров, многие были заблокированы, в том числе:

• 2009: Facebook.

• 2009: Twitter.

• 2009: YouTube.

• 2010: Google.

• 2011: Instagram.

• 2012: Gmail, Google Maps.

• 2017: WhatsApp.

• 2017: Pinterest.

• 2018: Twitch.

• 2018: Reddit.

В то время как Великий файрвол держал в черном теле или полностью блокировал иностранные интернет-компании, местным компаниям позволялось процветать. Среди некоторых крупнейших игроков – компании розничной интернет-торговли Alibaba и JD.com (аналог Amazon), поисковик Baidu (аналог Google), Weibo (аналог Twitter), Tencent QQ (аналог Facebook), WeChat (аналог WhatsApp) и Tudou и Youku (аналог YouTube).