Текст книги "Искусство войны. С комментариями и иллюстрациями"

Мэй Яочэнь: «Когда твоя позиция кажется неприятелю беспорядочной и слабой, он непременно нападет на нее».

Поэтому тот, кто искусен в делах войны, ищет все в потенциале позиции, а не требует всего от людей¹⁷. А посему он умеет отбирать людей, но полагается на потенциал войска.

Цао Цао: «Кто ищет все в потенциале позиции, целиком полагается на способность оценивать соотношение сил. Он не возлагает ответственность на людей, а уясняет перемены обстановки. Полагаться же следует на потенциал естественности».

Ду My: «Здесь говорится о том, что искусный полководец сначала оценивает потенциал войска, а потом определяет способности людей и использует в соответствии с их достоинствами и недостатками, не стремясь опереться на их таланты».

Чжан Юй: «Закон в использовании людей требует использовать и жадность, и невежество, и мудрость, и отвагу, а потом указать каждому его задачу в соответствии с обстановкой. Нужно всегда полагаться на потенциал естественного и не ставить людям в вину того, что они не могут сделать».

Ван Си: «Тот, кто умеет отбирать людей и полагаться на потенциал позиции, победит в силу естественного хода вещей».

У того, кто полагается на потенциал обстановки, люди идут в бой, как катятся по склону деревья и камни. Природа деревьев и камней такова, что на ровном месте они лежат покойно, а на круче приходят в движение¹⁸; когда имеют прямоугольную форму¹⁹, они лежат на месте; когда же форма их круглая²⁰, они катятся.

Посему у того, кто искусен в использовании потенциала обстановки на войне²¹, войско подобно всесокрушающему натиску круглых камней, которые катятся с горы высотой в тысячу саженей²². Вот что такое потенциал обстановки.

Цао Цао: «Полагайся на потенциал таковости вещей».

Ли Цюань: «Так следует вести людей, полагаясь на потенциал позиции».

Мэй Яочэнь: «Дерево и камень – тяжелые предметы. Их легко сдвинуть с места, используя потенциал ситуации, но трудно перемещать с помощью физической силы. Войско состоит из множества людей. Его можно вести в бой, используя потенциал обстановки, но трудно толкать вперед силой. Такова истина таковости вещей. Когда круглый камень лежит на вершине горы, один человек может столкнуть его вниз. В таком случае и сотня человек не сможет его удержать».

Чжан Юй: «Дерево и камень по природе лежат покойно на ровном месте и приходят в движение на склоне, они неподвижны, будучи прямоугольными, и подвижны, будучи круглыми. Войско, оказавшись в отчаянном положении, становится бесстрашным, а в безнадежном положении становится твердым и, не имея иного выхода, яростно сражается».

1

В тексте трактата, входящем в издание «Военных канонов», заголовок этой главы, как и предыдущей, состоит из двух знаков: «Потенциал войска» (бин ши). Во всех остальных изданиях, включая ханьский список, фигурирует один знак ши. Перевод этого одного из самых главных и самобытных понятий китайской стратегии представляет почти неразрешимую проблему. Примем к сведению, по крайней мере, историю его перевода на европейские языки. Ж.-Ж. Амио трактовал его как «авторитет» или способность полководца управлять войском. Н.И. Конрад переводит его как «мощь», В. Нике-Кабестан – как «силы», Т. Клири – как «сила». Другие английские переводчики трактуют его иначе и тоже по-разному: «энергия» (Л. Джайлс, С. Гриффит, Ли Юйжи), «формация», или, по-русски, «образование» (Ло Шуньдэ, Т. Клири), «потенциальная энергия» (Ню Сяньчжун), «стратегическая военная сила» (Р. Сойер), «стратегическое преимущество» (Р. Эймс, Б. Виногродский), «конфигурация» (В. Мэйр). Вэй Жулинь трактует это понятие как «мощь боевой позиции, сокрушающая противника». Предлагаемый здесь перевод термина ши словом «потенциал» отчасти обусловлен тем, что у Сунь-цзы данное понятие противопоставляется, с одной стороны, понятиям «удара» или «импульса силы» (цзи), а с другой – понятию «формы», «диспозиции» войска (син). Кроме того, речь идет о динамической и притом столь же актуальной, сколь и виртуальной реальности, которая, в качестве предела всех форм, не поддается объективации, не имеет предметного содержания, но представляет собой всеобъемлющую «силу хода вещей», нечто неотвратимо грядущее в каждый момент противостояния, игры случая, каковыми и является война. Но в отличие от военной традиции Запада китайцы не мистифицируют случай и не эстетизируют его, но видят в нем реальность доступную пониманию и даже требующую его.

2

В ханьском списке эти слова отсутствуют.

3

Ло Шуньдэ и Р. Эймс переводят выражение «разделить по числу» (фэнь шу) просто как «организация».

4

В оригинале термин «построение» соответствует понятию диспозиции (син). Второй иероглиф в этом словосочетании означает «звание» или «приказ» (мин). После Цао Цао в комментаторской традиции утвердилось мнение, что речь идет о сигналах, которые можно видеть (флаги) или слышать (удары барабана). Этому мнению следуют Ли Лин и Р. Йетс, полагающий, что речь идет о «флагах и бунчуках» (flags and pennants). В. Мэйр предпочитает держаться ближе к буквальному смыслу оригинала: «формы и понятия» (forms and terms). По мнению же Р. Сойера, термин «сигналы» (букв. «звания», «приказы») относится к наименованиям воинских подразделений. Наконец, Гао Юцянь и Хэ Синь, исходя из взаимозаменяемости в древности знаков «форма» и «наказание» считают, что речь идет о «наказаниях» и «поощрениях», что было устойчивым словосочетанием в сочинениях школы законников.

5

По мнению Люй Юаньлиня, трактовка Ду My (вообще говоря, не пользовавшаяся большим влиянием в китайской традиции) ошибочна.

6

Китайский термин чжэн (в переводе: «регулярный») имеет также значение «прямой», «правильный». Понятие «необычный», «импровизированный» (цзи) имело в традиционной китайской тактике особый смысл: оно относилось к резервным войскам, которые могли в разгар боя внезапным нападением принести победу. Строго говоря, термин цзи обозначал единицу, добавлявшуюся к наличному количеству (именно такое понимание «единицы» зафиксировано в трактате Цзе Сюаня «Сто глав военного канона»). Итак, «нерегулярное» относилось к скрытой, потенциальной силе войска. Большинство английских переводчиков пользуются понятиями «правильный», «нормативный» (orthodox) и «ненормативный» (unorthodox). С. Гриффит говорит о «нормальных» и «необычных» силах. У Р. Эймса – «неожиданные» (surprise) и «прямые» (straightforward) действия.

7

Лаконизм последней фразы оставляет простор для конкретизации ее смысла. «Наполненность» и «пустота» сменяют друг друга в некоем подобии кругового движения и в известном смысле даже подразумевают друг друга. Допустимо также толкование концовки этого суждения в свете известного правила китайской стратегии: «избегать мест, где противник наполнен (силен) и нападать там, где он пуст (слаб)». В таком духе интерпретирует данную фразу Р. Эймс: «Различие между “сильными” и “слабыми” точками позволяет войску навалиться на противника, как камень разбивает яйцо».

8

В ханьском списке «Сунь-цзы», а также в тексте, помещенном в собрании военных канонов, здесь значится: «рекам и морям». Исправлено в соответствии с текстом «Сунь-цзы с десятью комментариями».

9

В Китае по традиции различали пять музыкальных нот, пять цветов, пять вкусовых ощущений, пять фаз мирового круговорота и т. д.

10

В списке из Иньцюэшаня здесь добавлен один знак, и фраза читается: «импровизированные и регулярные действия в круговом движении порождают друг друга…». Данная фраза именно в таком виде цитируется в некоторых древних источниках. Этот знак был удален, очевидно, для того, чтобы избежать повтора в следующем предложении.

11

В большинстве списков «Сунь-цзы» здесь фигурирует знак «быстрый», «стремительный». В «Тайпин юйлань» и некоторых других текстах употреблено сходно звучащее слово «удар». Оба варианта приемлемы, что отражено в предлагаемом переводе.

12

В тексте употреблен иероглиф цзе, исходное значение которого – коленце бамбука, каковое у древних китайцев связывалось с понятиями мерности, ритма, периодичности. По мнению Ю. Асано, он выражает здесь идею «гармонического соответствия пространства и времени». В позднейшей традиции термин цзе обозначает импульс действия силы, проистекающий из потенциала обстановки и потому не подразумевающий усилия. Иероглиф цзе имеет также значение «соответствовать ритму», «подыгрывать». Речь идет, по существу, о мгновенной и притом безупречно своевременной реализации потенциала сложившейся обстановки, причем это мгновение не имеет временных и пространственных характеристик. Накопленный потенциал разрешается как бы без усилий, в совокупном ритме событий, задаваемом той из противоборствующих сторон, которая владеет стратегической инициативой. В китайских боевых искусствах этому понятию соответствуют выражения «импульс времени» (ши цзи), «попадание во время» (ши чжун). С. Гриффит удачно переводит это понятие на английский словом timing. Ему следуют почти все англоязычные переводчики. Правда, P. Сойер выделяет в семантике термина цзе аспект измерения и контролирования времени, переводя его словом «удержание» (constraint) и говоря о «точном сдерживании». Ж. Леви переводит его как «проворство» (prestesse). Вариант группы Денма – «узел» (node). Перевод Н.И. Конрада, «рассчитанность удара», весьма удачен, но придает китайскому термину излишне интеллектуалистскую окраску.

13

В оригинале букв. «позиция кругла». Круг выступает здесь символом полноты и завершенности, причем представленных в виде постоянного кругового движения. Китайские комментаторы цитируют в этой связи древние тексты, которые предписывают выстраивать войска по восьми сторонам света, оставляя в центре пустоту (там располагался командующий). Такое построение делало возможным взаимное замещение позиций отдельными отрядами, что создавало образ кругового движения. Заметим, что в Китае понятия «регулярный» и «нерегулярный» имели еще значение четных и нечетных чисел, а также фронтального и углового положения. Позиции войск в рамках указанного восьмичастного построения имели соответствия среди натуральных чисел и схемы Восьми Триграмм. Преобразование круга в квадрат означало в древнекитайской мысли переход от «небесного совершенства» к ограниченным понятиям земной жизни.

14

Перевод следует версии Лю Иня, а также большинства современных китайских толкователей и западных переводчиков (Л. Джайлса, Н.И. Конрада, С. Гриффита, Р. Сойера, Р. Эймса и др.). Ж.-Ж. Амио риторически переиначил смысл оригинала: «Вызвать к жизни силу прямо из недр слабости дано лишь тем, кто обладает совершенным могуществом и безграничной властью». Можно прочитать эту фразу вне контекста военных хитростей – как постулат китайской «жизненной диалектики» и получить эффектное изречение: «Беспорядок рождается из порядка». Этот вариант предлагают В. Нике-Кабестан и группа Денма. Сходным образом, но менее парадоксально и потому менее убедительно переводит Ж. Леви: «Беспорядок предполагает порядок». Японский толкователь «Сунь-цзы» Сорай развивает эту тему, поясняя: «Когда порядок достигает своего предела, рождается беспорядок». Наконец, Ф. Жюльен предлагает свою версию: «Трусость (одного) порождает отвагу (другого) точно так же, как беспорядок (у одного) порождает порядок (у другого)». (Жюльен Ф. Трактат об эффективности. С. 220.) Вариант Жюльена нельзя признать удачным: в нем утрачена диалектика понятий, свойственная взглядам Сунь-цзы. Неудачным кажется и перевод В. Мэйра: «Хаос может возникнуть из порядка».

15

В оригинале употреблен знак шу, «число», т. е. порядок организации войска в широком смысле. Р. Эймс переводит это понятие словом «логистика», В. Мэйр – как «вычисление» (enumeration). Оба варианта довольно неточны.

16

В списке из Иньцюэшаня говорится: «Он может этим побудить неприятеля выступить…». Ван Чжэнсян и Р. Эймс принимают именно эту версию. В тексте «Сунь-цзы с десятью комментариями» (а равно и в ханьском списке) стоит знак цзуй («воины»), оставляющий простор для различных истолкований смысла этой фразы. Л. Джайлс полагает, что окончание фразы лишь уточняет смысл ее первой части: «Он жертвует чем-либо, чтобы противник мог это схватить» («he sacrifices something, that the enemy may snatch at it»). H.И. Конрад предлагает иной, несколько произвольный перевод: «Выгодой заставляют его двигаться, а встречают неожиданностью». Сходной трактовки придерживаются и некоторые тайваньские переводчики, например Ло Шуньдэ: «Выставляют приманки, чтобы его люди могли напасть из засады» («hold out baits so that his men could ambush them»). Этой трактовке следует В. Мэйр. Между тем в списке «Военных канонов» в этом месте стоит знак бэнь («основа», «данный»). Ли Юйжи трактует его как «данное (то есть собственное) войско; У Жэньцзе – как «тяжеловооруженное войско»; по мнению же Люй Юаньлиня, этот иероглиф взаимозаменяем со знаком чжун («множество людей»). У Р. Эймса – «встречают всей силой». Наконец, в одном из списков «Сунь-цзы» фигурирует знак ши («действительное», «реальное»). Вся фраза в таком случае приобретает значение фигуры антиномического параллелизма – широко распространенного приема в литературе древнего Китая. Последнему варианту (который близок варианту со знаком бэнь) следуют в своей редакции текста Вэй Жулинь и автор данного перевода. В любом случае речь идет о многочисленном отряде, который хорошо подготовился к встрече неприятеля.

17

Люй Юаньлинь утверждает, что в «Сунь-цзы» знак жэнь («люди») всюду означает «противник», так что данное высказывание следует понимать как «не должен уповать на противника». Следующую же фразу Люй Юаньлинь трактует как «умеет выбирать слабости противника». Толкование Люй Юаньлиня кажется спорным, а во второй его части – явно натянутым и не разделяется большинством современных комментаторов. В сущности, слово «люди» означает здесь «войсковые части». Отметим, что противопоставление «стратегического потенциала» и личных качеств воюющих носит у Сунь-цзы весьма относительный характер: умение воспользоваться потенциалом обстановки предполагает и способность правильно оценивать способности людей. Наконец, Гао Юцянь предлагает заменить слово «отбирать» на сходный знак «освобождать», «отпускать» и толкует эту фразу так: «Оставляет в покое людей и полагается на потенциал». Версия Гао Юцяня не выглядит убедительной.

18

Употребленный в оригинале иероглиф вэй обычно имеет значение «опасность», «угроза», «кризис». Ряд толкователей «Сунь-цзы», как старинных, так и современных (см., в частности, комментарий Чжан Юя) указывают, что речь здесь идет, по существу, о неожиданной опасности, заставляющей войско совершить быстрый маневр. Иероглиф вэй в китайском оригинале может означать и опасность, и быстрое превращение, и крутой склон.

19

Знак фан (букв, «квадрат») нередко обозначает в древнекитайских философских текстах некие отвлеченные, формальные правила. Здесь это понятие может указывать на некое статичное, пассивное состояние правильно построенного войска. Такое состояние, согласно Сунь-цзы, не имеет потенциала и не может принести победу.

20

Знак юань («круглый») употреблен в значении «не имеющая изъяна», «непобедимая» позиция. Понятие «круга» и даже, точнее, круговорота в китайской традиции относилось к беспредельным превращениям, непрестанному самообновлению бытия и выступало символом Небесного совершенства.

21

В ханьском списке здесь значится: «У того, кто воюет, полагаясь на потенциал обстановки…»

22

В оригинале слово «потенциал» стоит в конце этой фразы, что создает впечатление наличия здесь пропуска. В одном из списков трактата уподобление «круглому камню, катящемуся с горы высотой в тысячу саженей», повторяется дважды и во второй раз служит разъяснением понятия «несокрушимого натиска».

Глава шестая
Пустота и наполненность¹

Цао Цао: «Здесь говорится об умении определять, что пусто, а что полно у себя и у неприятеля».

Ли Цюань: «Тот, кто искусен в использовании войск, пустоту выдает за наполненность. Тот, кто искусен в нанесении неприятелю решающего удара, наполненность выдает за пустоту».

Ду My: «На войне следует избегать тех неприятельских позиций, где есть наполненность, наносить удар там, где у неприятеля пустота. Необходимо первым делом знать, где пусто и где полно у себя и у неприятеля».

Чжан Юй: «В главе “Диспозиции” говорится о нападении и обороне, в главе “Потенциал” говорится о прямых действиях и обходных маневрах. Использование прямых и обходных маневров определяется условиями обороны или нападения. Пустота и полнота выявляются благодаря регулярным и необычным маневрам. Вот почему глава об этом следует после главы, посвященной потенциалу».

Сунь-цзы сказал:

Тот, кто занимает² поле битвы первым и ждет противника, полон сил. Тот, кто приходит на поле битвы позже и сразу бросается в бой, утомлен. Поэтому тот, кто искушен в делах войны, управляет противником и не позволяет ему управлять собой.

Ли Цюань: «Умей заставлять противника утомляться и не позволяй ему беречь силы».

Ду Му: «Когда вынуждаешь неприятеля подходить, ждешь его со свежими силами. А если не заставлять неприятеля подходить, утомишься сам».

Мзй Яочэнь: «Умей вынуждать неприятеля подходить – тогда неприятель будет утомлен. Я не иду навстречу неприятелю и поэтому сберегаю силы».

Уметь заставить противника подойти – значит заманить его выгодой.

Уметь не дать противнику подойти – значит остановить его, нанеся ему урон.

Чжан Юй: «Если можно, повелевая противником, заставить его прийти и принять бой, его сила будет пустой, а если уклониться от сражения самому, моя сила останется полной. Таково искусство делать себя наполненным, а неприятеля – пустым».

Поэтому, даже когда противник полон сил, умей³ утомить его; даже когда у противника вдоволь продовольствия, умей заставить его голодать; даже когда противник находится в безопасности, умей заставить его выступить в поход⁴.

Цао Цао: «Иди туда, куда обязательно поспешит неприятель, нападай там, где неприятель обязательно будет спасать себя. Не давай ему покоя нападениями. Отрезай неприятелю пути снабжения, чтобы он голодал».

Чжан Юй: «Если я первым поднимаю войска, то я – гость, а противник – хозяин. У гостя будет нехватка провианта, а у хозяина провианта будет с избытком».

Выступай туда, куда неприятель обязательно⁵ поспешит сам, но поспешай туда, где неприятель не ожидает нападения⁶.

Войско способно пройти тысячу ли и при этом не утомиться⁷, если оно идет там, где не встречает отпора.

Цао Цао: «Надо делать так, чтобы неприятель не мог поспеть за моим маневром и защититься. Выступай туда, где свободно, нападай там, где у неприятеля пусто».

Ду My: «Угрожай на востоке, а нападай на западе, делай вид, что нападаешь спереди, а наноси удар сзади».

Чжан Юй: «Заполняй пустое пространство и нападай там, где противник не готов. В таком случае даже после долгого перехода воины не будут утомлены».

Напасть и при этом наверняка взять – значит напасть там, где неприятелю невозможно держать оборону. Обороняться и при этом наверняка удержать – значит держать оборону там, где неприятелю невозможно напасть⁸.

Поэтому тот, кто искусен в нападении, делает так, что неприятель не знает, где ему обороняться. Тот, кто искусен в обороне, делает так, что неприятель не знает, где ему нападать.

Цао Цао: «Свое положение разглашать нельзя. Нападать нужно там, где пусто».

Ду My: «Свое положение перед атакой или при создании обороны нельзя раcкрывать».

Мэй Яочзнь: «Искусный в нападении скрывает острие своей атаки. Искусный в обороне не имеет разрывов в своей позиции».

Столь утонченно, столь сокровенно!⁹ Даже формы его узреть невозможно!

Столь одухотворенно, столь чудесно!¹⁰ Не услышишь ни малейшего шороха!

Так можно стать властелином судьбы противника¹¹.

Ли Цюань: «Здесь говорится о применении нерегулярных и регулярных маневров. Тонкости нападения и обороны невозможно описать в словах. Кто постиг сокровенное-духовное, тот господин над жизнью и смертью противника».

Ду My: «Сокровенное – это покоящееся, одухотворенное – это движущееся. Покоятся, находясь в обороне; движутся в нападении. Жизнь и смерть противника находится в моих руках».

Господин Хэ: «Закон пустоты и полноты в военных действиях состоит в одухотворенно-утонченном. Мою наполненность противник видит как пустоту, а мою пустоту противник видит как наполненность. Наполненность же противника я могу сделать пустотой, а его пустоту я могу представить полнотой. Противник не может познать мою пустоту и полноту, а я могу управлять пустотой и полнотой противника. Собираясь напасть на противника, я знаю, что он защищает свою наполненность и оставляет незащищенной свою пустоту. Поэтому я обхожу его сильное место и нападаю там, где он уязвим. Противник же, решив напасть на меня, не замечает места, где можно атаковать и считает важным место, где атаковать нельзя. Я показываю противнику как бы пустоту, а вступаю в бой там, где силен. Даже если противник как будто собирается напасть на востоке, я готовлюсь к отражению угрозы на западе. Вот почему переход от обороны к нападению определяется соотношением пустоты и наполненности. Находясь в обороне, я полностью скрываю себя. Я погружаюсь в бездонную пучину и пребываю в непостижимой сокровенности. Но всякая форма обретает завершенность в бесформенном, все звуки обретают полноту в беззвучном. Таков предел взаимодействия пустоты и наполненности».

Чжан Юй: «Искусство обороны и нападения утонченно-сокровенно и божественно-потаенно: нельзя запечатлеть ни одной формы, нельзя услышать ни одного звука. Поэтому жизнь и смерть противника определяются мною».

Когда противник не в силах дать отпор нападению¹², это значит, что удар был нанесен в его пустоту. Когда противник не в силах преследовать отступающих, это значит, что отступают так быстро, что их невозможно догнать¹³.

Цао Цао: «Войско должно нанести удар в слабое место неприятеля и быстро отступить».

Мэй Яочэнь: «Когда я наношу удар в слабое место неприятеля, меня нельзя остановить. Когда я ухожу, сообразуясь со слабостями противника, меня нельзя догнать».

А посему, если я хочу сразиться, то пусть даже противник насыпает высокие валы и роет глубокие рвы, – он будет вынужден вступить со мною в бой, ибо я нападу на то место, которое он непременно станет спасать.

Если я не хочу вступать в бой, то смогу защитить даже такую позицию, которая просто размечена на земле¹⁴. Тогда противник не сможет вступить со мной в битву, ибо я заставлю его изменять свои планы.

Цао Цао: «Я перережу неприятелю пути снабжения, прегражу ему путь к отступлению и нападу на предводителя войска».

Ду My: «Если я – хозяин, а неприятель – гость, я перережу неприятелю пути снабжения и прегражу ему путь к отступлению. Если же неприятель – хозяин, а я – гость, я нападу на вражеского предводителя».

Чжан Юй: «Смущай противника своими маневрами, чтобы не давать ему исполнить задуманное».

Поэтому я заставлю противника иметь форму¹⁵, а сам буду бесформен. Тогда я буду сосредоточенным, а противник разделится¹⁶. Будучи сосредоточен, я буду единым. Противник же, разделившись, распадется на десять частей. Тогда я смогу напасть на каждую из этих частей вдесятеро превосходящими силами. У меня сил будет много, а у противника мало. Тому, кто умеет множеством воинов ударить по малочисленному войску, в противостоянии с неприятелем будет легко¹⁷.

Цао Цао: «Когда форма скрыта, неприятель в растерянности и разделяет свои силы, чтобы противостоять мне».

Мэй Яочэнь: «Противник имеет форму, а моя форма не видна, поэтому он разделяет свои силы, чтобы противостоять мне».

Чжан Юй: «Надо добиться того, чтобы мою регулярную позицию неприятель воспринимал как обходной маневр, а мой обходной маневр – как регулярную позицию. Создавать видимость формы – значит нерегулярное представлять обычным, а обычное – нерегулярным. Одно непрерывно сменяется другим, так что противник оказывается неспособным их различить, и тогда у меня как бы нет формы.

Когда моя форма не видна, противнику приходится разделять свои силы, чтобы противостоять мне».

Нельзя узнать место, где я дам бой противнику. А если этого знать нельзя, противнику приходится готовиться к бою во многих местах. Поскольку же противник изготавливается к бою во множестве мест сразу, там, где я завязываю бой, его силы будут малочисленны.

Поэтому, если он изготовится к бою впереди, у него будет мало сил позади. Если он изготовится к бою позади, у него будет мало сил впереди. Если он изготовится к бою слева, у него будет мало сил справа. Если он изготовится к бою справа, у него будет мало сил слева. У того, кто ждет боя повсюду, сил повсюду будет мало.

У кого сил мало, тот думает только о том, как устоять. У кого сил много, тот заставляет других думать о том, как устоять против него¹⁸.

Ду My: «Кто скрывает свою форму, у того сил много, а у того, кто разделяет свои силы, сил недостаточно. Имеющий много сил, обязательно победит, а имеющий мало сил обязательно потерпит поражение».

Чжан Юй: «Тот, у кого сил мало, разделяет свои силы и всюду готовится к бою. Тот, у кого много сил, вникает только в потенциал обстановки и заставляет противника готовиться к отражению нападения».

Как показывает суждение Чжан Юя, в последней фразе этого пассажа речь идет о владении стратегической инициативой, что позволяет, по слову Сунь-цзы, «управлять противником и не позволять противнику управлять тобой».

Поэтому, предвидя место боя и день боя, можно отправляться в бой хоть за тысячу ли. Если же не предвидеть ни места боя, ни дня боя, левое крыло войска не сможет защитить правое, а правое крыло не сможет защитить левое, передовой отряд не сможет защитить задние ряды, а задние ряды не смогут защитить передовой отряд. Эта истина тем более справедлива как для большого расстояния, составляющего несколько десятков ли, так и для близкого расстояния в несколько ли.

Цао Цао: «Посредством расчетов устанавливай место и время сражения».

Чжан Юй: «Когда не знают, в каком месте и в какое время предстоит сразиться с неприятелем, невозможно сосредоточить силы для организации отпора, и оборона не будет прочной».

По моему разумению, пусть даже у жителей Юэ¹⁹ войск много, как это поможет им добиться победы?²⁰ Вот почему говорится: «Победу можно сделать»²¹.

Ду My: «Достижение победы зависит от меня самого, поэтому здесь говорится, что победу можно сделать».

Чжан Юй: «В главе “Диспозиции” сказано, что победу можно знать, но нельзя сделать. Почему же здесь говорится, что победу можно сделать? В главе “Диспозиции” речь идет о потенциале нападения и обороны и отмечается, что, если противник хорошо подготовлен, обеспечить победу невозможно. Здесь же говорится о войсках Юэ, которые не знают места и времени предстоящего сражения, и поэтому сказано, что победу можно сделать».

Даже если у противника будет много войска, можно сделать так, что он не сможет применить его в бою. Посему, оценивая противника, узнают достоинства и упущения его планов.

Воздействуя на противника, узнают закон, управляющий его движением и бездействием.

Показывая противнику ту или иную форму, узнают места, где он может сберечь себя или погибнуть²².

Ду Му: «Место жизни и смерти – это поле битвы. Кто приведет противника в место смерти, будет жить. Кто позволит противнику быть в месте жизни, погибнет. Это значит, что можно многими способами прощупывать противника, чтобы определить, каким образом он отвечает мне. Тогда можно, сообразуясь с его действиями, подчинить его себе. Так можно знать, где находится место смерти, а где место жизни».

Сталкиваясь с противником, узнают, в чем у него избыток и чего ему не хватает.

Поэтому вершина в применении форм построения войска состоит в том, чтобы достичь отсутствия формы. Когда форма отсутствует, даже глубоко проникший лазутчик не сможет ничего подглядеть и даже умнейший советник не сможет ничего предложить.

Мэй Яочэнь: «Войско изначально имеет форму, но когда пустота и полнота не проявляются вовне, оно лишается формы, и это есть предел военного искусства».

Господин Хэ: «Построение войск – это внешнее, а постижение перемен – внутреннее. Когда действуют сообразно формам противника, постороннему взгляду увидеть это трудно. Сие можно назвать одухотворенной утонченностью!»

Чжан Юй: «Образами пустоты и наполненности показывают свою форму противнику, а противник неспособен постичь ее исток, так что в конце концов приходишь к отсутствию формы».

Когда, следуя превращениям форм противника, предоставляют рядовым воинам одержать победу, сами воины не могут этого понять. Все люди²³ знают ту форму, посредством которой я победил, но не знают той формы, посредством которой я обеспечил себе победу.

Поэтому победу на войне нельзя добыть дважды одним и тем же способом. Она дается тому, кто сообразуется с формами от бесконечности.

Цао Цао: «Победы достигают, следуя формам противника. Невозможно одной формой одолеть все множество форм. Еще говорят: “Не пытайся знать заранее”. Все люди знают, каким образом я одерживаю победу, но никто не знает, что я одерживаю ее благодаря тому, что следую формам неприятельского войска».

Ли Цюань: «Победу в сражении знают все. Закон же, обеспечивающий победу, глубок и тонок, людям он неведом. Победу нельзя одержать, подражая прежним случаям. Следуя подобающему, владей переменами».

Мэй Яочэнь: «Доступны знанию лишь зримые признаки достижения победы, но неведомы образы, приведшие к победе».

Форма войска – все равно что вода²⁴: действие воды заключается в том, чтобы избегать высоты и стремиться вниз; войско же побеждает²⁵ тем, что избегает наполненности и наносит удар там, где пусто. Течение вод зависит от местности, по которой они текут. Достижение же войском победы зависит от расположения войск противника.

Войско не имеет застывшего потенциала или неизменной формы²⁶. Тот, кто, следуя противнику²⁷, владеет переменами и превращениями²⁸ и так одерживает победу, можно сказать, достиг божественного разумения!

Цао Цао: «Когда потенциал достигает высшей точки, он иссякает. Когда форма проявляется, ей суждено погибнуть. Поэтому того, кто достигает победы, следуя переменам и превращениям противника, можно уподобить божеству».

Ли Цюань: «Можно ли одержать победу, не используя свойств неприятеля? Плохо снаряженное войско не выдержит длительного противостояния. От войска, обремененного тяжелым вооружением и большим обозом, легко оторваться с помощью ложных маневров. Если неприятельские воины вспыльчивы, их надо оскорбить. Если вражеский военачальник заносчив, нужно внушить ему презрение к противнику. Если он недоверчив, нужно посеять в нем сомнение. К победе идут, используя особенности неприятеля».