Электронная библиотека » Светлана Алешина » » онлайн чтение - страница 5


  • Текст добавлен: 16 апреля 2014, 13:08


Автор книги: Светлана Алешина


Жанр: Современные детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Глава 9

Так как на утро Лариса не планировала никаких дел, то она спокойно встала, отправила дочь в университет, мужа на работу и стала собираться на похороны.

Котова нашла в своем гардеробе черное простое платье, кружевную косынку того же цвета и темно-зеленое пальто.

Погода была пасмурной. Солнца не было и в помине. Лариса выпила кофе, без всякого удовольствия съела бутерброд, оделась и вышла на улицу. Ей почему-то показалось неудобным ехать на своей машине, поэтому Лариса поймала частника и отправилась к дому Ведерского. По дороге она попросила заехать на рынок, чтобы купить цветов.

Люди уже собирались около подъезда. Здесь было много незнакомых Котовой, но она не очень-то всматривалась. Обычно у подъезда стоят соседи и, бывает, даже просто любопытствующие старушки, которые и в глаза покойного ни разу не видели.

Лариса решила подняться наверх. Дверь была открыта. В квартире ходили опять же незнакомые бабульки. На кухне Лариса увидела Ольгу. Возле нее находился Кондаков. Из знакомых больше никого.

Женщина решила пройтись по всей квартире. В гостиной она увидела главного бухгалтера фирмы Наталью Купцову с дочерью Кариной. Тут же сидел и заместитель Виктор Петрович Нефедов.

Котова поняла, что знает в окружении Ведерского очень мало людей. Большая часть была ей просто незнакома. Она даже в ресторане их не видела, за исключением некоторых.

В зал вошла Ольга и попросила всех спуститься во двор. Через несколько минут должны были привезти тело из морга. Потом состоится недолгое прощание у подъезда – и на кладбище.

Лариса не стала торопиться, а подождала, когда толпа схлынет. Когда Котова спустилась, катафалк уже подъехал. Лариса встала около лавочки. Ей было как-то не по себе.

Ольга залилась слезами, но громко не плакала. Девушка умела держать себя в руках. В толпе Лариса разглядела и Панина. Он стоял в длинном черном пальто, хорошо выбритый, с непокрытой головой. В руках у него были белые цветы.

Котова почувствовала, как сердце забилось сильнее. Но она отвела взгляд и заставила себя не смотреть в сторону Георгия Ивановича.

Все прошло довольно быстро. Гроб снова погрузили в катафалк, люди стали рассаживаться по автобусам. Ольга Ларина подошла к Котовой.

– Лариса Викторовна, вы поедете на кладбище? – спросила она.

– Да, конечно.

– Не могли бы вы поехать со мной? Честно говоря, только с вами я чувствую себя спокойно.

– Разумеется.

Лариса прошла в автобус вместе с Олей. Но разговаривать они не стали. Конечно, Котовой было что спросить, но она решила отложить беседу на потом.

Похороны – это всегда грустно. Даже когда совершенно не знаешь человека. Лариса ехала и вспоминала, что в детстве она панически боялась похорон. Однажды в подъезде ее дома этажом ниже умерла какая-то бабушка. Лариса как раз возвращалась из школы, когда столпился народ, чтобы проводить в последний путь старушку. Девочка тогда еще ничего не понимала. Она, конечно, обратила внимание на людей, но ни о чем таком подумать не могла. Когда же вошла в подъезд и стала подниматься к себе, увидела на четвертом этаже крышку от гроба, стоящую в пролете лестницы, на Ларису словно напал столбняк, она и шагу не могла сделать, боясь пройти к своей квартире. Сначала ноги налились свинцом, сердце, как говорится, ушло в пятки, а потом девчонка помчалась вниз. Она, дрожа всем телом, отбежала от подъезда на приличное расстояние, села на скамейку и принялась ждать, когда тело увезут. Лариса не знала точно, когда это произойдет, но намеревалась сидеть столько, сколько потребуется, чтобы уже точно не видеть больше этого страшного предмета в подъезде.

Но на этом неприятные ощущения не кончились. Маленькая Лариса Лаврентьева (это ее девичья фамилия) услышала музыку. Видно, пригласили оркестр. И похоронный марш прямо в буквальном смысле вывернул всю ее душу наизнанку и напустил такого страху, который не шел ни в какое сравнение с крышкой гроба. Хотелось упасть, заткнуть уши или закричать громко, но только не слышать этой музыки.

Тогда Ларочка просто кинулась со всех ног непонятно куда. Она бежала долго, пока музыка не ушла из ее головы. Домой девочка вернулась в тот день поздно. Со страхом она поднималась по лестнице. Крышки не было, но четвертый этаж все равно непонятным образом пугал.

Котова сейчас вспомнила свои детские переживания и передернула плечами. Она и не заметила, что стояла уже около могилы и какой-то человек говорил прощальные слова.

– Вам холодно? – услышала она голос и повернула голову. Рядом стоял Панин. – Вы так бледны, – его лицо выражало беспокойство.

– Нет, ничего. Пройдет. – Лариса не знала, что ему ответить.

Георгий Иванович больше не заговаривал с ней. Заиграл оркестр. Это был не тот марш из детства. Музыка была другой, не такой жуткой. Впрочем, тот марш, возможно, тоже не был жутким, просто с ним связаны детские страхи.

Гроб опустили, могилу стали закапывать. Лариса, сама не понимая, что делает, подошла и бросила ком земли. Он гулко ударился о гроб. Чьи-то сильные руки отвели ее в сторону. Через какое-то время кто-то сунул ей в руки стакан с прозрачной жидкостью и почти приказным тоном велел выпить. Лариса повиновалась. Она сделала три глотка, не сразу поняв, что именно она пьет. И только потом поняла – водку.

– Что с вами? Вы так впечатлительны? – Это, конечно, был Панин.

– Со мной такое впервые, – оправдываясь, сказала Лариса. – Я просто вспомнила детство.

– Что? Тяжелое было детство? – непонятно, шутил Панин или говорил серьезно.

– Нормальное. – Лариса отвернулась.

– Вы не хотите со мной говорить? – Гоша печально улыбнулся.

– С чего вы взяли?

– Я все прекрасно понимаю. Вы обиделись на меня за то, что я не воспользовался вашим прекрасным предложением вчера в ресторане. Но вам не стоит обращать на это внимание.

– Послушайте, Георгий Иванович. Во-первых, ваша догадка неверна. Я была удивлена, но не более того. Хотите платить – платите. Никто противиться не станет. А потом, вам не кажется, что кладбище не то место, чтобы просто так стоять и обсуждать наши с вами проблемы? Я здесь не для этого. И была бы вам очень благодарна, если бы вы прекратили этот разговор. Ваше алиби доказано, и вам не стоит отнимать у меня драгоценное время. Я ведь, кроме всего прочего, здесь работаю.

Лариса почувствовала, как ей стало гораздо легче. Эта рюмка водки подействовала просто волшебным образом. Пропал озноб, нервозность. Она будто очнулась от какого-то наваждения.

– Простите, – только и сказал Панин.

Он отошел от Котовой, подошел к Ольге, сказал ей несколько слов и исчез из поля зрения. Оглядываться Лариса не стала.

Люди в молчании стояли около могилы. Котова положила цветы и посмотрела вокруг. Теперь около Ольги она увидела Кондакова. Парень выглядел каким-то подавленным, но в то же время он стремился во всем помочь.

Лариса сейчас вспомнила почему-то про завещание. Ларина, кажется, говорила, что его сегодня будут зачитывать. Интересно, можно поприсутствовать или все же не пустят? Скорее всего, не разрешат. Она – человек, совершенно не имеющий к этому никакого отношения. И полномочий на этот счет не имеется. Ну не страшно. Скорее всего, текст завещания секретом не будет. Все равно тайное становится явным. Вот только не мешало бы узнать, кому Ведерский оставил наследство, чтобы времени не терять попусту.

Котова задумалась и, кажется, пришла в себя. Она стояла, глядя перед собой, но совершенно ничего не замечала. Ее занимал вопрос – кто будет присутствовать при чтении? Естественно, только те, кто имеет хоть какое-то отношение к завещанию. А кто эти люди? Вдруг она идет по неправильному пути, проверяя тех, кто никаким боком не привязан к смерти Ведерского? Вдруг его убили именно из-за этой последней воли?

Но, с другой стороны, какой мужчина будет практически в расцвете своих лет, при хорошем здоровье, при отличном материальном благополучии и вообще нормальной жажде жить писать завещание? Что сподвигло Семена Александровича на такое? Предвидел ли он свою смерть или просто привык заботиться обо всем сразу?

Взгляд Ларисы упал на Ольгу. Она стояла какая-то отрешенная, смотрела перед собой и, как показалось Котовой, еле заметно улыбалась.

«С чего бы вдруг у нее такое хорошее настроение? – подумала Лариса. – Чему она радуется? Кажется, никто не обращает на нее внимания, но от меня этот взгляд не ускользнет. Я очень хорошо чувствую людей. Она точно улыбается».

Котовой этот факт не понравился. Быть может, Карташов прав и Ольга только рада смерти своего отца. Помнится, она в тот самый роковой день сама рассказала, что отношения у них с папочкой были довольно сложные. Он, мягко говоря, ее третировал, судя по ее рассказу. Вмешивался в ее личную жизнь. Девушка даже замуж вышла, ничего не сказав отцу. Что за отношения должны были быть, если она пошла на такой шаг? Наверное, не очень доверительные?

Ларисе стало нехорошо. Она привыкла доверять своей интуиции. Она прекрасно чувствовала людей. И всегда могла понять, есть ли что-либо, что человека гнетет или гложет, или такового не имеется. А тут? Неужели она первый раз в своей жизни ошиблась? Уж больно этот взгляд Оли не соответствует моменту.

Женщина решила вплотную заняться дочерью Ведерского. Еще не хватало, чтобы потом Олег упрекал ее в том, что она лоханулась, если выразиться его же языком.

И как быть с завещанием? Впрочем, Ларина все равно расскажет правду. Скрывать нет смысла. Она вполне понимает, что это можно проверить.

Котова не заметила, как всех пригласили снова в автобусы. На этот раз она сама поспешила занять место рядом с дочерью покойного.

– Оля, примите еще раз мои соболезнования, – негромко произнесла Лариса.

– Спасибо, Лариса Викторовна. Вы вот совершенно не знали моего отца, но проявили такое внимание и интерес. Не каждый человек будет так заботиться о других, не то что о своем ближнем. А вы вот время нашли и поддерживаете меня, – Ольга говорила ровным, бесцветным голосом.

– Завещание сегодня будут зачитывать? – невзначай спросила Котова.

– Да. После поминок мы поедем в адвокатскую контору.

– А можно поинтересоваться, кто именно поедет? Кого пригласили? Я ведь правильно понимаю, что обычно зовут тех, кто должен получить что-то.

– Я тоже так думаю. И пока сказать могу, что еду я, Кондаков и Купцова.

– Наталья Юрьевна? – удивилась Лариса. – Бухгалтер с фирмы?

– Да. Она. Наверное, папа и ей что-то оставил, только я не могу понять почему. Хотя, быть может, я многого не знаю. Она сегодня вон как плакала на кладбище. – В словах Ольги чувствовалась жестокость. – У меня, я могу вам признаться, появилось ощущение, что они с папой имели отношения. Ну вы меня понимаете. Больше никак не могу объяснить такого поведения и того, что она будет при зачитывании завещания.

– Но все равно самой прямой и основной наследницей являетесь именно вы? – Котова была поражена такой догадкой.

– Я не несовершеннолетняя. Так что не могу претендовать на деньги папы в любом случае. Он запросто мог лишить меня их.

– Но вы говорили, что Семен Александрович очень любил вас?

– Да. Но и Купцову, наверное, любил. И она запросто могла науськать его, чтобы он перестал нянчиться со мной, а предоставил мне возможность проявить себя.

– Оля, ладно. Не будем пока говорить об этом. Не следует бежать впереди паровоза. Я только об одном хочу вас попросить. Позвоните мне сегодня, как бы поздно ни было. Мне нужно знать, кто получит наследство и в каких долях. Если не сможете сегодня, то завтра, но обязательно. Обещайте мне. – Лариса взяла девушку за рукав. – Это может быть очень важно. В этом может скрываться мотив преступления.

– Конечно. Я вам позвоню, – пообещала Ольга.

Автобусы подъезжали к столовой. Но Ларисе не хотелось сидеть сейчас за столом в обществе совершенно незнакомых или малознакомых людей. Она извинилась перед Лариной, сказав, что у нее много неотложных дел, поймала такси и поехала домой.

У порога ее встретил Евгений. Он как раз собирался выходить.

– Ты уже? Чего так рано? – Котов был в курсе того, куда сегодня ходила его жена.

– Устала. Такие мероприятия явно не для меня.

– Ты считаешь, что есть люди, которые от всего этого тащатся? – засмеялся муж.

– Да. Я это знаю точно, – уверенно ответила Лариса и села на пуфик, чтобы снять сапоги. – Я знаю, что есть такие люди, которые обожают как поминки, так и сами похороны. Они, быть может, и сами не до конца осознают это. И уж конечно, даже если понимают, ни за что не признаются. Но факт остается фактом. Такие особи существуют.

– Но это же отклонение. Их надо лечить, – округлил глаза Евгений.

Он прекрасно знал, что жена его умна, много знает, и если она так твердо о чем-то говорит, то ей можно верить беспрекословно. И сейчас он так и сделал.

– Если это не приносит никому вреда, то и вопросов никаких быть не может, – устало произнесла Лариса. – Знаешь, такие люди часто помогают родственникам умершего. Они могут переодеть его, посидеть с ним ночь, почитать молитвы или в морг сходить, если он там. Ведь бывают люди впечатлительные, которые сами просто не в состоянии делать все это. И вот тут на помощь приходят старушки.

– Быть может, они просто помогают? – на всякий случай усомнился Котов.

– Ты пойдешь помогать незнакомому человеку? Ты сунешь ему сотню-другую, но ни за что не станешь и приближаться к гробу. Ведь не всегда это родственники. И вообще, я больше не хочу говорить на эту тему. Я так устала. Даже сама не предполагала, что со мной может такое произойти.

Лариса сняла сапоги, вытянула ноги и посмотрела на мужа. Он был чисто выбрит и одет с иголочки.

– Все-все. Больше никаких вопросов, – поднял руки Евгений.

– А ты куда? – Котова опустила глаза на случай, если муж захочет соврать.

– У меня важная встреча. – Евгений ответил так, как он отвечал в большинстве случаев.

– Когда примерно вернешься?

– Ближе к вечеру, наверное. Но ты за меня не волнуйся. Если что, я позвоню.

Котов бросил последний взгляд в зеркало и вышел за дверь.

Лариса встала. Судя по всему, дочь еще не вернулась с занятий, так что она может немного побыть в одиночестве. Как раз сейчас ей было это необходимо.

Котова не спеша разделась, поднялась к себе в комнату, переоделась в мягкий теплый халат и такие же теплые носки. Затем она спустилась на кухню перекусить. Вдруг ужасно захотелось есть. А когда у Ларисы разыгрывался аппетит, в ней просыпалось непреодолимое желание приготовить что-нибудь вкусное и оригинальное. И вообще, когда она занималась готовкой, то буквально отдыхала душой. Так что повысить настроение можно было только этим.

К счастью, холодильник и морозилка были забиты всевозможными продуктами. И, судя по всему, Евгений сегодня ходил на рынок, так как Лариса увидела свежую рыбу. Ну вот. Можно считать это намеком. Когда Котову хочется что-то, он идет и покупает это, затем подкладывает в холодильник, а Лариса потом готовит.

Котова неожиданно для себя улыбнулась. Она вспомнила времена, когда готовить для мужа было истинным удовольствием. Ей так нравилось, как он уплетал ее блюда, не забывая нахваливать. Лариса любила мужчин, которые умеют и не забывают делать женщинам комплименты. По любому поводу.

Глава 10

Такой счастливой она давно не просыпалась. А все потому, что вчера был просто замечательный вечер. Настя вернулась с занятий из университета, а потом сразу убежала на тренировку. Зато, когда она пришла, Котов тоже был уже дома. Так что ужинать сели всей семьей.

Евгений подарил Ларисе шубу. Честно говоря, она чуть не упала от удивления. Конечно, ей было приятно, но все-таки странно. Да и шубы у нее имеются. Целых три. Эта не помешает, но с чего бы вдруг?

Котов же сказал, что решил сделать ответный презент. Он понял, как приятно ни с того ни с сего получать подарки, и сподобился преподнести подарок сам.

Конечно, Ларисе было приятно. Даже не столько за себя, сколько за дочь, потому что Евгений и Насте купил шубу. Девчонка никак не ожидала этого. Кроме того, покупка оказалась настолько модной, что дочка буквально не снимала шубу весь вечер. Она даже намеревалась пойти в ней завтра в экономический университет, несмотря на то что морозы еще не наступили. Лариса только качала головой.

Ее кулинарные изыски оказались как нельзя кстати. Так что вчера абсолютно все были довольны и счастливы. Евгений даже утащил Ларису к себе в комнату. Правда, спустя какое-то время она улизнула в свою, сказав, что уже привыкла спать одна и ей надо хорошенько отдохнуть перед завтрашним трудным днем.

Оля вчера так и не позвонила. Но Лариса и не ждала особенно, что та сразу же кинется сообщать ей новости. Ничего, Котова собралась после завтрака позвонить сама. А можно и в гости наведаться. Все-таки телефон – штука хорошая, но общения с глазу на глаз никогда не заменит. Полного впечатления не может создаться, если не видишь выражение лица собеседника.

Лариса посмотрела на часы и обнаружила, что проспала. Вылетев в коридор, она не услышала никакого шума или движения. А на кухне ее ждала записка, что все благополучно справились без нее и ушли по своим делам. Котова вздохнула облегченно. Все-таки хорошо, что иногда можно положиться на мужа.

Настина шуба висела в комнате дочери на дверце шкафа. Значит, она ее все-таки не надела. Наверное, Евгений отговорил. Или она сама уже понимает, что выглядела бы в ней по такой погоде просто смешно.

Лариса сварила себе кофе, сделала парочку бутербродов и достала из холодильника еще вполне съедобный вчерашний салат. Она вообще замечала, что вчерашние салаты гораздо вкуснее только что приготовленных. Правда, это не ко всем относится.

Зазвонил телефон. Лариса взяла трубку.

– Лариса Викторовна, – прозвучал недовольный голос Городова. – Вы сегодня в ресторан приедете или мы снова без вас?

– Что-нибудь случилось? – встревожилась Котова и даже привстала, готовая в любую секунду сорваться с места.

– Да нет. Все в порядке. Просто интересуюсь. – В голосе администратора слышался неприкрытый упрек.

– Дмитрий Степаныч. – Лариса стала раздражаться. – Вы решили просто так поинтересоваться? На вас это не похоже, – приврала Котова, так как это было вполне в духе Городова – лезть не в свои дела.

– Я по просьбе персонала интересуюсь, – быстро ответил тот. – Вдруг вы заболели? Или еще чего?

– Я приеду, как только будет время, – отчеканила Лариса. – А вы пока занимайтесь своими делами.

– Хорошо. Будем ждать. – Степаныч отключился.

Лариса рассмеялась. Не иначе как у ее администратора дома произошла ссора или даже стычка с женой или тещей. Обычно после этого он пребывает в таком настроении, что даже решается указывать ей – владелице ресторана. И почему-то ему совершенно не приходит в голову, что она запросто может его уволить. Наверное, верит в свою незаменимость. Но таких людей, как известно, не бывает.

Котова допила кофе и только после этого взялась за телефон. Трубку Оля подняла сразу.

– Это Лариса Викторовна. Вы мне не звоните, и я решила напомнить о себе.

– Простите. Вчера совершенно не до этого было. Но теперь я могу с вами даже встретиться. Хотите, приезжайте ко мне домой.

– С удовольствием.

Котова оделась и вышла на улицу. У подъезда стояла белая «Ауди», ожидая свою хозяйку.

Пока Лариса ехала, она все думала, чувствовал ли Ведерский, что ему угрожает опасность. Надо обязательно посмотреть на дату составления завещания. Это о многом может сказать. Если оно подписано давно, значит, он просто такой организованный человек, который продумывает всякие на первый взгляд мелочи. Если непосредственно перед убийством, значит, чего-то опасался. И вообще, не мешает узнать у адвоката: это первое завещание Семена Александровича или же он его неоднократно переписывал?

Если адвокат не захочет говорить об этом с Ларисой, то всегда можно воспользоваться помощью Карташова. Он сам кровно заинтересован в благополучном расследовании этого дела.

Настроение было хорошим. Котова остановилась около дома Ольги. Лариса сделала серьезное лицо и решила, что будет вести себя очень холодно, хоть и вежливо. Надо дать понять девушке, что она, несмотря ни на что, все же тоже под подозрением. Было у Котовой мнение, что она невиновна, но доказать это не помешает. Все очень серьезно.

Женщина поднялась к квартире и позвонила. Ларина открыла сразу, будто у двери стояла.

– Я увидела вашу машину, – весело сказала Ольга. – Проходите, Лариса Викторовна. Я даже сбегала торт купила, чтобы нам посидеть и чаю попить.

– Настроение у вас очень хорошее, – заметила Лариса. – Что-нибудь произошло?

– Да ничего особенного. Просто все наконец закончено. Я так устала, а теперь можно спокойно вздохнуть. Папу, конечно, не вернуть. Но убиваться тоже не следует. Мне-то надо жить дальше. Спасибо ему, что помог мне.

Котова решила пока ничего не спрашивать. Надо хоть присесть, не в коридоре же разговаривать. И потом, излишний интерес может отпугнуть девушку. А это не входило в планы Ларисы. Впрочем, если она невиновна, то ей и бояться нечего.

Оля провела Ларису в гостиную.

– Давайте пить чай здесь. А может, хотите вина? У меня есть хорошее. Я обожаю красное французское вино.

– Нет, спасибо. Я за рулем. Но вы, если хотите, пейте, не надо меня стесняться, – уверила Котова. – Я понимаю, что у вас, несмотря на то что вы изо всех сил стараетесь выглядеть веселой, настроение все равно не лучшее. Оно и понятно.

– Мне стыдно признаться. – Ларина стала доставать из бара бутылку. – Но я уже почти не чувствую боли. Сначала для меня это был такой удар. А теперь я понимаю, что так даже к лучшему.

– Что вы такое говорите? – укорила Котова Ольгу.

– Может, я неправильно выразилась, но у меня даже камень какой-то с души упал. Мне теперь не надо будет прятаться.

Ольга поставила на столик бутылку. А потом вышла на кухню.

Через минуту она принесла поднос с чашками, печеньем и тортом. Затем был подан чай.

Наконец Ларина села в кресло, закинула ногу на ногу и посмотрела на Ларису. В ее взгляде было столько детской умиротворенности, что Котова даже улыбнулась.

– Оля, вы взрослая женщина, но, честно говоря, поведение ваше больше похоже на поведение школьницы. У меня дочка Настя уже поступила в экономический университет и ведет себя гораздо более разумно. Неужели вы на самом деле испытывали на себе такое сильное влияние отца? – Лариса взяла чашку в руки и сделала глоток.

– Вот и вы это заметили, – грустно улыбнулась Ларина, – мне многие говорят об этом. Я пыталась переделать себя, но у меня не выходило. Я чувствовала… Нет. Я была забитой. На самом деле. Даже на работе не могла отделаться от мысли, что вот сейчас позвонит он и я буду отчитываться. А поставить отца на место было просто невозможно. Я удивляюсь, как решилась замуж выйти. Не иначе, затмение на меня нашло.

– Мне трудно поверить во все, что вы говорите.

– Лариса Викторовна, давайте на «ты». Мне будет приятно. К тому же с первых минут нашего знакомства я почувствовала к вам какое-то расположение. И мне не хотелось бы, чтобы наш разговор был таким официальным.

Котова опустила глаза. Девушка какая-то странная. Она говорит то, что думает. Или специально косит под дурочку? Но почему-то складывается такое ощущение: действительно, что ей в голову придет, то и ляпнет. Что есть в голове, то и выкладывает.

Ведь когда убили Ведерского, то только дурак мог рассказать нелицеприятные факты, которыми она делилась. И не только с ней, но и с полковником милиции. Неужели не понимала, что это может пойти ей во вред? Или так рассчитывает отлично?

Лариса терялась в догадках. Но тем не менее она не могла отметить, что было в Ольге Лариной нечто такое, что делало ее симпатичной и милой. С ней приятно было разговаривать. И она на самом деле походила на ребенка. Капризного, иногда обиженного, но все же ребенка.

– Хорошо. Я буду говорить тебе «ты», – согласилась Лариса. – Но тогда и ты, пожалуйста, пойди мне навстречу. Расскажи про вчерашний день как можно подробнее. Мне необходимо знать все. Даже малейшие детали. Кто ходил к адвокату, кому что досталось. Судя по твоему настроению, ты получаешь неплохое наследство?

– Да. Папа меня без средств не оставил. И даже несмотря на то, что нашлись наследнички кроме меня, я не в обиде, – надув губки и выразив совершенно обратное чувство на лице, сказала Ольга.

– Кто наследники? – задала Лариса прямой вопрос.

– Я, потом Кондаков и Купцова. – Тут Ларина снова поморщилась.

– Все?

– Да. Вы думаете, этого мало? Хватит, – Оля блеснула глазами.

– Что досталось Купцовой?

– Она на самом деле была любовницей отца, – жестко ответила Оля. Девушка налила себе вина, сделала неожиданно большой глоток, а потом снова посмотрела на женщину. – Мы вчера в автобусе говорили об этом, но я все надеялась, что это какая-то ошибка. И в самом деле, с какого боку эту Наталью Юрьевну позвали на зачитывание завещания? Думала, сейчас придем, и выяснится, что она тут ни при чем, и ее попросят уйти.

– Но оказалось иначе? – Котова увидела, что Оля замолчала, и решила ее подтолкнуть.

– Оказалось, что ей и Карине… Знаете кто такая?

– Да. Это дочь Купцовой.

– Верно. Так вот, им отошла приличная сумма и квартира. Представляете?

– Это говорит только о том, что твой папа был совсем не бедным человеком. – Про себя Котова все равно присвистнула: «Ай да Купцова. И ведь ничего тогда при разговоре не сказала. Ни словом не обмолвилась. Хотя могла догадываться, что их отношения с Ведерским все равно выплывут наружу».

– Знаете, мне все равно обидно. Ладно, если бы она была ему официальной женой. – Оля налила себе еще вина. – Или если бы они хотя бы не скрывались, а жили вместе. Я бы хоть привыкнуть успела. Нет! Ничего такого не было. А теперь как гром среди ясного неба.

– Как вела себя Купцова? – поинтересовалась Лариса.

– Нормально. Мне даже показалось, что она очень жалеет отца. Страдает по нему. Только непонятно, зачем всем это показывать? Мне кажется, это неприлично. Думаете, я своего отца меньше любила? Но я не рыдала в голос и на гроб не кидалась, как она вчера на кладбище.

– Олечка. Есть люди, которые не могут держать чувства в себе.

– Не знаю. Я бы постеснялась, – дернула плечом Ларина.

– У тебя просто другие представление о том, что нужно делать, а что надо держать в себе.

– Я читала в какой-то книжке, что истинное горе может быть только молчаливым. Сильные люди даже не плачут.

– Ей-богу, ты как ребенок. Это все так относительно. – Ларису стал раздражать этот юношеский максимализм, который так не к лицу этой молодой, но уже вполне взрослой женщине.

– Ладно.

– Ты мне про другое скажи. Как Наталья Юрьевна отнеслась к наследству?

– Нормально. Пустила три слезинки и носом долго хлюпала.

– Хорошо. Давай дальше. Что там с Егором Кондаковым? Ему что осталось? И вообще, как ты думаешь, почему Семен Александрович упомянул его в завещании? – быстро задала вопрос Котова.

– А что тут думать? – Оля округлила глаза. – Папа считал Егора чуть ли не своим сыном. Хотя нет. Это я уж слишком громко сказала. Не сыном. Но отец был сильно к нему привязан. Он видел в нем себя молодого и очень хотел Егору помочь. Впрочем, сумма там смехотворная. Скорее всего, только для поддержания духа. Мне кажется, папа по приколу его упомянул. Пошутить захотел.

Лариса выпила чай и поставила чашку на стол. Есть торт ей совсем не хотелось.

– Значит, у Кондакова сумма смешная? – уточнила Котова.

– Да.

– А тебе?

– Мне досталось все остальное. Его квартира, все, что в ней, дача, гараж. Там ценности кое-какие.

– Например?

– У папы есть одна ценная картина. Одна только. Но если ее продать, то можно получить хорошие деньги. Потом, марки, еще что-то по мелочи.

– Понятно, – Лариса вздохнула.

– Так что ничего особенного я вам, Лариса Викторовна, не сообщила, – сказала повеселевшая от вина Ольга.

– Ну почему? Надо будет с Купцовой поговорить. Жаль только, что папа твой не поставил тебя в известность по поводу своей гражданской жены.

– Да какая там гражданская жена? Они вместе и не жили. Папа всегда жил один у себя дома. А им квартиру купил, как оказалось. Да мне все равно. Пусть подавятся. Мне не жалко. Просто теперь разговоры всякие пойдут. Неприятно будет. – Ларина встала и подошла к окну. – А на улице снег пошел, – сообщила она.

– Это хорошо. – Лариса не знала, о чем еще спросить. – Оля, может, ты мне расскажешь про своего мужа? Как его, кстати, зовут?

– Вот уж о ком мне совершенно не хочется говорить, так это о нем. Зовут его Олег. Но он мне так надоел! Просто не дождусь того момента, когда официально разведусь.

– Ты вышла замуж по любви?

– Да. Я очень его любила. Он для меня был как бы символом свободы, что ли. С ним было просто и весело. Я и не знала тогда, что он очень любит выпить.

– Сильно пьет?

– Не то слово. Его даже, кажется, с работы выгнали.

– Да. Пьянство – это ужасно.

Лариса вспомнила своего Евгения. И она прекрасно понимала, что это такое.

Вообще все люди якобы понимают это. Но если сами не сталкивались, то все их домыслы остаются только домыслами. Это надо пережить, чтобы прочувствовать весь ужас до конца. По одним только разговорам не понять.

– Не то слово. Мне кажется, «ужасно» – еще мало сказано. Эти люди уже ненормальные. У них весь смысл жизни состоит только в том, чтобы найти выпить или деньги на выпивку. Не буду говорить про наркоманов. К счастью, судьба меня с ними не сталкивала. Впрочем, вероятно, эти состояния похожи. – Ларина стала вдруг серьезной и отчаянно грустной.

Лариса пожалела ее. А потом и себя. Странно, что люди до сих пор не могут бороться с этой болезнью. Казалось бы, наука столько всего умеет.

– Дашь мне его адрес? – попросила Котова.

– Конечно. Только он не мог убить, – улыбнулась Ларина. – У него интересы другие. Вот если бы отец у него бутылку отнял, тогда еще можно предположить. А так… они даже знакомы не были. Никогда не видели друг друга.

– И все же.

Оля написала на листочке адрес.

Котова попрощалась с ней и вышла на улицу. С неба на самом деле шел снег. Такой мягкий и пушистый.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации