Текст книги "Церковная жизнь русской эмиграции на Дальнем Востоке в 1920–1931 гг. На материалах Харбинской епархии"

Глава 1. Белое Приморье и последняя волна русской эмиграции (1920–1922)

1. Белые правительства на Дальнем Востоке в конце Гражданской войны

История российской эмиграции на Дальнем Востоке неразрывно связана с событиями Гражданской войны. Падение колчаковского правительства в Сибири{67}67
  Правительство Верховного правителя России адмирала А. В. Колчака (ноябрь 1918 – январь 1920 г.).


[Закрыть], затем власти атамана Семенова в Забайкалье{68}68
  Правительство Российской Восточной окраины в Забайкалье во главе с генерал-лейтенантом Г. М. Семеновым (январь 1920 г.).


[Закрыть] и, наконец, поражение Белой армии в Приморье вытолкнуло за пределы отечества тысячи людей, не пожелавших подчиниться советской власти.

Немаловажно, что в начале 1920-х гг. в среде несоциалистических сил Дальнего Востока преобладали монархические настроения. Первые революционные преобразования советской власти словно пробудили российское общество, и многие из тех, кто впоследствии был вынужден покинуть родину, вдруг осознали, что путем к восстановлению законности и возрождению России, той России, которая веками стояла на двух незыблемых началах – Православии и Самодержавии, должно стать возвращение к монархическому строю. В то же время российские граждане не успели забыть и о том, что совсем недавно, в царствование императора Николая II, православное самодержавие как принцип народного сознания переживало кризис. Значительная часть представителей интеллигенции в своем увлечении западными идеями охладели к православию, нередко ограничивая свою причастность к Церкви формальным исполнением треб и обрядов. «В области общественной класс тот также жил идеями Запада, – писал об этом времени святитель Иоанн (Максимович). – Совершенно не уделяя в ней места влиянию Церкви, он стремился перестроить всю жизнь России, особенно в области государственного управления, по западным образцам. Посему … велась особенно ожесточенная борьба с государственной властью, причем необходимость либеральных реформ и демократического устройства России сделались как бы новой верой, не исповедовать которую значило быть отсталыми»{69}69
  Иоанн (Максимович), свт. Об отношении к вождям Белого движения, письмо г-ну Рейеру // Серафим (Роуз), иеромон., Герман (Подмошенский), игум. Блаженный святитель Иоанн Чудотворец. Платина; М., 2003. С. 834.


[Закрыть].

В конце Гражданской войны эти настроения заметно ослабели, тогда как Церковь все более влекла к себе умы и сердца православных граждан теперь уже бывшей Российской империи. Этим в значительной степени объясняется и позиция большинства православного духовенства в их приверженности к правому лагерю эмиграции. Со своей стороны представители этой части русских беженцев во всех вопросах общественно-политической жизни стремились опереться на авторитет Церкви.

Наиболее ярко об этом свидетельствуют события конца Гражданской войны, происходившие на Дальнем Востоке в Приморье, которое стало последним оплотом антибольшевистского сопротивления на территории России и где особенно трудно утверждалась советская власть. Этот период, за которым последовала еще одна большая волна эмиграции (третья после падения Омска и Читы), приходится на время деятельности двух временных правительств, сформированных в 1921–1922 гг.: так называемого «меркуловского» и сменившего его правительства Приамурского Земского края.

Приходу к власти белых сил предшествовало возникновение в Приморье просоветских государственных образований. В конце января 1920 г., когда положение белых на Дальнем Востоке было критическим, в результате переворота была образована Приморская областная земская управа – временное коалиционное социалистическое правительство во главе с бывшим учителем, с декабря 1918 г. состоявшим гласным Областного земского собрания, эсером А. С. Медведевым{70}70
  В состав Временного правительства Приморской земской областной управы вошли: А. С. Медведев (эсер, председатель), П. М. Никифоров (большевик), В. Г. Антонов (большевик), И. Г. Кушнарев, М. Я Линдберг (эсер), А. В. Грозин (народный социалист), А. А. Меньшиков и др.


[Закрыть]. Несмотря на то что комендантом крепости был назначен тоже эсер, подполковник Краковецкий, а начальником штаба стал генерал Доманевский, все главные рычаги управления в новом правительстве оказались в руках коммунистов. Параллельно с комендатурой был образован большевистский военно-революционный штаб, во главе такой важной для власти структуры, как финансово-экономическое бюро, оказался заместитель председателя правительства коммунист П. М. Никифоров. Митинги, выборное начало, коммунистические газеты – все готовило население к «торжеству диктатуры пролетариата»{71}71
  Хартлинг К.Н. На страже Родины. Шанхай, 1935. С. 150.


[Закрыть]. И только присутствие японских войск все еще сдерживало установление чисто большевистского правления{72}72
  См.: Последние бои на Дальнем Востоке / Сост. С. В. Волков. М., 2005. С. 3.


[Закрыть].

До мая 1921 г. Приморье входило в состав Дальневосточной Республики (ДВР) – «буферного» государственного образования, созданного в апреле 1920 г. по инициативе руководства РСФСР. С октября 1920 г. столицей ДВР стала Чита, где с 12 февраля по 12 апреля 1921 г. прошло Учредительное собрание. Итогом его работы было избрание правительства во главе с большевиками и принятие конституции ДВР, провозглашавшей демократические свободы, отмену частной собственности, отделение Церкви от государства и т. д.

12 декабря 1920 г. правительство Приморской областной земской управы сменило Приморское областное управление ДВР во главе с большевиком В. Г. Антоновым («розовая власть»). Новое государственное образование стало своего рода «буфером в буфере» и явилось очередным шагом на пути к утверждению в Приморье советской власти.

К этому времени Белая армия формально уже не существовала. Однако в конце 1920 – начале 1921 г. остаткам Дальневосточной армии (около 30 тысяч человек){73}73
  Там же.


[Закрыть] удалось перебазироваться в Приморье, где почти безоружные войска разделились на два лагеря – каппелевцев{74}74
  Части 2-го и 3-го корпусов Дальневосточной армии, состоявшие из войск, совершивших Великий Сибирский Ледяной поход во главе с генералом В. О. Каппелем.


[Закрыть] (Никольск-Уссурийский и Раздольное, командующий генерал-лейтенант Г. А. Вержбицкий) и семеновцев{75}75
  В основном части 1-го корпуса Дальневосточной армии, состоявшие из вышедших из Забайкалья войск атамана Г. М. Семе нова (см.: Последние бои на Дальнем Востоке. С. 3).


[Закрыть] (ставка в Гродекове, командующий генерал-лейтенант Г. М. Семенов). Начальник снабжений Дальневосточной армии генерал-майор П. П. Петров охарактеризовал сложившееся к тому времени положение в войсках так: «…официально это не была ни армия, ни отдельные воинские организации – это были люди, которые ищут пристанища, работы»{76}76
  ПетровП. В Приморье (1921–1922 гг.) // Последние бои на Дальнем Востоке. С. 8.


[Закрыть]. Тем не менее порядок в частях сохранялся, было даже оружие, а весной начали проводиться боевые занятия.

20 марта 1921 г. во Владивостоке был созван Первый несоциалистический съезд, задуманный как широкое национальное объединение русских партий против социализма. Его название – «Съезд несоциалистического населения Дальнего Востока» – принадлежало главному организатору съезда и фактическому руководителю будущего переворота Н. Д. Меркулову.

Съезд открылся 20 марта 1921 г. молебном и торжественным заседанием в здании так называемого Общедоступного театра, ранее принадлежавшего городскому цирку. После избрания председателя состоялись выступления делегатов, среди которых были журналист и политический деятель В. Ф. Иванов (будущий премьерминистр меркуловского правительства); князь А. А. Кропоткин (председатель монархического центра в Харбине); православный священник-миссионер В. М. Демидов (участник Ледяного похода); старообрядческий священник И. Г. Кудрин (бывший проповедник в 3-й армии колчаковского правительства) и Н. Д. Меркулов.

На этом съезде впервые прозвучал призыв о возможности устройства Российского государства без социалистов и были выработаны планы по реализации этой идеи{77}77
  ГА РФ. Ф. Р-7339. Д. 6. Л. 2; Д. 12. Л. 48 об.


[Закрыть]. В. Ф. Иванов в своем выступлении подчеркнул, что «съезд выступает открыто на борьбу с темными силами, развалившими Россию», и что цель съезда – «создать национально-культурный центр с областной верховной властью и с народным правительством»{78}78
  ГА РФ. Ф. 7339. Д. 4. Л. 1.


[Закрыть]. По замыслу руководителей съезда Приморье должно было стать национальнодемократическим центром с устойчивым правовым порядком, который позволит наладить хозяйственную жизнь края и защитить национальные русские интересы. При этом никаких широких задач для ведения борьбы с большевиками не декларировалось.

Конечной целью своей деятельности съезд провозгласил восстановление «Единой, Великой и Свободной России, в которой русскому народу будет обеспечено свободное спокойное выражение своей созидающей воли через Учредительное Собрание – единого хозяина Земли Русской»{79}79
  Свет. Харбин, 1921. 22 марта.


[Закрыть]. Одна из резолюций съезда объявляла, что возрождение русской мощи невозможно без участия в государственном строительстве Православной Церкви.

Наконец, в мае 1921 г. в Приморье грянул белый переворот, вошедший в историю как «меркуловский». 23 мая каппелевские части почти мирным путем освободили от большевиков г. Никольск-Уссурийский, 26 мая они заняли Владивосток. В тот же день руководивший восстанием Народно-революционный комитет (Краевой национальный комитет) объявил о свержении областного управления ДВР и передаче власти Совету первого Съезда несоциалистического населения Дальнего Востока из пяти лиц. Они и составили новое Временное Приамурское правительство, председателем которого стал бывший юрисконсульт Владивостокского городского самоуправления С. Д. Меркулов (родной брат Н. Д. Меркулова). Зарубежные антисоветские газеты назвали события во Владивостоке не переворотом, а «падением власти большевиков».

10 июня 1921 г. во Владивостоке был созван второй Съезд несоциалистических организаций, на котором продолжилось обсуждение программы государственного строительства.

Результатом разнородного по своему составу несоциалистического движения стал созыв новым правительством Приамурского народного собрания, сформированного «по образцу английского парламента». Оно было избрано в июле 1921 г. как областной представительный орган сроком на один год и первоначально состояло из десяти фракций (монархическая, кадетская, эсеровская, крестьянская трудовая и др.). Членами Народного собрания стали делегаты от населения Приморья и различных белых организаций полосы отчуждения КВЖД{80}80
  Филимонов Б. Белоповстанцы. Хабаровский поход. Зима 1921/22 года // Последние бои на Дальнем Востоке. С. 61.


[Закрыть].

К началу 1922 г. Приамурское государственное образование включало в себя не только Приморскую, но также области Сахалинскую, Камчатскую и часть Якутской и Амурской областей{81}81
  ГА РФ. Ф. Р-6143. Д. 3. Л. 1.


[Закрыть]. Однако его гражданами открыто признавали себя лишь бойцы белых частей и беженцы. Большинство местного населения – рабочие в городах, значительная часть сельских жителей южного Приморья – симпатизировали красным и нередко пополняли отряды партизан.

Положение белых дестабилизировала и обстановка в армии. На следующий день после переворота во Владивостоке борьба между двумя лагерями привела к расколу белых формирований на фактически изолированные друг от друга группировки. Если каппелевцы (являвшиеся основной военной силой переворота) поддерживали новое правительство, то семеновцы (контролировавшие Гродековский район, с июля 1920 г. находившийся вне контроля владивостокских властей) сохраняли независимость.

Положение усугубилось в сентябре 1921 г., когда не без давления со стороны японского командования Меркуловы, поначалу опиравшиеся на каппелевцев, наладили связь с атаманом Семеновым, который согласился примкнуть к новому правительству на условии продолжения боевых действий против большевиков. Однако в решающих сражениях с красными участвовали не семеновцы, а потерявшие поддержку правительства каппелевцы.

Еще в июне 1921 г., через месяц после прихода к власти Меркуловых, каппелевские части начали успешную кампанию по очистке Приморья от красных партизан. Газеты писали о панических настроениях среди представителей коммунистической власти в Чите, столице ДВР. По сообщениям прессы, читинские комиссары бежали в Харбин, где их встретили слухами о готовящемся еврейском погроме. Слухи якобы были спровоцированы сообщениями о «взрыве народного негодования по поводу самого активного участия в насилиях и зверствах со стороны коммунистического еврейского элемента»{82}82
  Вологодский П. В. Во власти и в изгнании. Рязань, 2006. С. 325.


[Закрыть].

В ноябре 1921 г. каппелевские части войск Временного Приамурского правительства (6 тысяч штыков и сабель){83}83
  По данным, приведенным С. В. Волковым, на 6 ноября 1921 г. в войсках Временного Приамурского правительства насчитывалось 27 тысяч человек, из них на фронт можно было выдвинуть не более 6 тысяч бойцов, при полном напряжении сил – не более 9 тысяч (см.: Последние бои на Дальнем Востоке. С. 4).


[Закрыть], присвоив себе наименование Белоповстанческой армии, выступили против большевиков в надежде поднять в Приамурье широкое повстанческое движение. Боевые действия переросли в Хабаровский поход, который стал последним крупным выступлением Белой армии.

В декабре 1921 г. белые заняли Хабаровск и вышли на Амурскую железную дорогу, где столкнулись с крупными силами противника. После ожесточенных боев под Волочаевкой 14 февраля 1922 г. красные отбили Хабаровск и в начале апреля подошли к Спасску. Боевые успехи частей Народно-Революционной армии Дальневосточной республики (НРА) под командованием В. К. Блюхера стоили громадных людских потерь с обеих сторон. Белоповстанцы, лишенные всякой помощи, вынуждены были вернуться, их надежды на всеобщее восстание против большевиков не оправдались. Красные также были крайне истощены, для подготовки к последнему выступлению на Владивосток им потребовалась передышка, длившаяся шесть месяцев.

После Хабаровского похода в войсках разразился новый конфликт, выразившийся в нападках меркуловского правительства на каппелевское командование. Меркуловы, ничего не сделавшие для поддержки армии, обвинили командование в больших расходах на походе, неправильной постановке снабжения. В свою очередь военные обвинили председателя правительства в том, что он занял враждебную армии позицию, пытаясь провести реорганизацию вооруженных сил в пользу семеновцев. Положение в войсках было критическим: с одной стороны, конфликт между каппелевцами и семеновцами, с другой – разногласия каппелевского командования с меркуловским правительством. Результатом стал политический кризис.

Народное собрание, поддерживавшее каппелевцев, не могло согласиться с действиями правительства и все чаще подвергало его критике. Обострение отношений дошло до роспуска Народного собрания правительственным указом от 31 мая 1922 г.{84}84
  Помимо покушения на власть Народное собрание обвинялось в нарушении основного положения Временного Приамурского правительства, не допускавшего к участию в легальной государственной и политической работе партию коммунистов и примыкавших к ней.


[Закрыть] Однако часть его членов указу не подчинилась и в ночь на 1 июня объявила Приамурское правительство низложенным, образовав собственное правительство.

Указом от 3 июня 1922 г. новая власть заявила, что вместо низложенных членов Временного Приамурского правительства Народное собрание избирает председателем Приамурского правительства генерал-лейтенанта М. К. Дитерихса. Сам же Дитерихс, ничего не знавший об этих событиях, находился в это время в Харбине, и до его прибытия во Владивосток временное исполнение обязанностей председателя правительства было возложено на генерал-майора В. М. Молчанова{85}85
  ГА РФ. Ф. Р-6143. Д. 3. Л. 1, 5.


[Закрыть].

В течение нескольких дней во Владивостоке существовали две не признававшие друг друга власти. Положение спасло вмешательство приехавшего из Харбина генерала. Ознакомившись с обстановкой, Дитерихс сравнил события во Владивостоке с Февральской революцией 1917 г. Будучи убежденным монархистом и не желая углублять раскол, он заявил о своем отказе от «революционного избранничества»{86}86
  См. приложение 4.


[Закрыть], роспуске Народного собрания и созыве Земского собора, на котором должна быть установлена структура и состав верховной власти в Приамурье{87}87
  ГА РФ. Ф. Р-6143. Д. 3. Л. 11–12.


[Закрыть]. В результате переговоров Народное собрание, а также образованное им правительство сложили свои полномочия. Генерал Дитерихс принял командование вооруженными силами, сменив на этом посту генерала Верж бицкого.

Таким образом, вопрос о власти был разрешен мирным путем, и главная заслуга в этом принадлежала генерал-лейтенанту М. К. Дитерихсу. Важным итогом его участия в конфликте было то, что, принудив Народное собрание к самороспуску, он сумел поставить меркуловскому правительству жесткое условие – созыв Земского собора. Надо сказать, что идею созыва выборного Земского собора, составленного по сословному принципу и с участием представителей народа, Дитерихс высказывал еще в 1919 г.{88}88
  См.: Генерал Дитерихс / Ред. и сост. В.Ж. Цветков. М., 2004. С. 47.


[Закрыть], и теперь эта идея приблизилась к своему воплощению.

Временное Приамурское правительство объявило о созыве Земского собора указом № 149 от 19 июня 1922 г.{89}89
  См. приложение 3.


[Закрыть] Согласно выработанному положению в состав собора должны были войти члены Временного Приамурского правительства, представители от духовенства, военного командования и армии, казачества, гражданских ведомств, высших учебных заведений и прочих общественных и религиозных организаций. К участию в заседаниях не допускались только коммунисты и примыкавшие к ним, а также социалистыинтернационалисты.

Открытие Земсобора состоялось в воскресенье 23 июля. В числе его делегатов были три представителя от Харбинской епархии – от духовенства священник Василий Демидов, от Епархиального совета профессор Н. И. Миролюбов и от мирян А. К. Скородинин.

Начало заседаний предварил военный парад, после которого состоялся крестный ход и молебен, совершенный епископом Владивостокским Михаилом (Богдановым) в сослужении многочисленного духовенства. На открытии собора присутствовали представители консульского корпуса и японского командования{90}90
  В вооруженной борьбе с большевиками правые представители несоциалистических организаций Дальнего Востока рассчитывали на иностранную помощь, прежде всего Японии (см.: Мелихов Г. В. Российская эмиграция в Китае (1917–1924 гг.). М., 1997. С. 86).


[Закрыть]. Первым произнес приветственную речь председатель правительства С. Д. Меркулов, который сказал, что «задача открывшегося Земсобора – зацепить гибнущую русскую жизнь на клочке Приморья и вести отсюда оздоровление для всей Русской земли – если не в смысле прямого непосредственного действия, то хотя бы лишь примером»{91}91
  Свет. Харбин, 1922. 25 июля.


[Закрыть]. После приветствий члены собора приняли присягу – все участники повторяли слова, которые произносил священник Аристарх Пономарев, и целовали крест и Евангелие.

Второе заседание, состоявшееся 25 июля, было посвящено выборам президиума. В нем участвовали 238 депутатов. Председателем Земского собора стал приехавший из Харбина профессор Юридического факультета{92}92
  1 марта 1920 г. по инициативе группы приехавших из России профессоров в Харбине были основаны Высшие экономико-юридические курсы, действовавшие по программе юридического факультета с усиленным изучением экономических наук. Первым деканом курсов стал профессор Н. В. Устрялов, которого в конце 1920 г. сменил профессор Н. И. Миролюбов. 3 июля 1922 г. курсы были переименованы в Юридический факультет, который просуществовал до 1937 г.


[Закрыть] Н. И. Миролюбов, его заместителями – генерал А. П. Бакшеев и городской голова Никольска-Уссурийского В. Н. Толок. Почетным председателем единогласно был избран Патриарх Тихон, которому участники собора пропели многолетие, после чего президиуму было поручено выработать и внести на обсуждение проект обращения к населению и духовенству советской России.

На заседании 31 июля были представлены к обсуждению три тезиса, выработанные Комитетом монархических организаций Дальнего Востока: 1) Земский собор признаёт, что права на осуществление верховной власти в России принадлежат династии Дома Романовых; 2) Земсобор считает необходимым и соответствующим желанию населения возглавление национальной государственности Приморья верховным правителем из династии Дома Романовых, династией для сего указанным; и 3) Земсобор считает необходимым доложить о вышеизложенном вдовствующей императрице Марии Федоровне и великому князю Николаю Николаевичу. Правительству было предложено незамедлительно вступить в переговоры с династией на предмет приглашения одного из ее членов на пост верховного правителя. На время переговоров и осуществления назначения предполагалось избрать временное правительство.

Обсуждение вопроса о власти продолжалось в течение последующих двух дней. Большинство депутатов склонилось к диктатуре в одном лице. Генерал Дитерихс, как представитель от армии и флота, выступил с предложением избрать на пост правителя края проживавшего в Харбине бывшего Приамурского генерал-губернатора Н. Л. Гондатти, считая его кандидатуру единственно возможной. С его мнением согласились более 90 процентов членов собора. Против была только меркуловская партия, мотивировавшая свое недовольство протестом против подрыва престижа братьев Меркуловых. В случае несогласия Гондатти вторым кандидатом собор объявил генерала Дитерихса.

2 августа председатель Земского собора Н. И. Миролюбов связался с Н. Л. Гондатти по прямому проводу. Первоначально вопрос касался возможности обсуждения кандидатуры Гондатти в качестве главы директории из трех лиц. Гондатти ответил, что выставлять его кандидатуру не возбраняется, однако категорического ответа дать не смог, заняв выжидательную позицию. Возглавить же директорию он отказался, объяснив это тем, что является безусловным сторонником единоличной власти.

Вечером того же дня на закрытом заседании Земского собора были приняты вышеизложенные тезисы и решен вопрос о форме временной власти. Результаты голосования были следующими:

за диктатуру – 166 голосов, против – 54;

сторонников Гондатти на пост временного правителя – 70, против – 43.

Срок согласия Гондатти был определен до 12 часов 3 августа. Однако кандидат в правители по-прежнему не торопился с ответом, и на соборе был поднят вопрос об избрании генерала Дитерихса, пользовавшегося авторитетом не только среди большинства белой эмиграции, но и у членов императорской фамилии.

Прежде чем принять решение, генерал дважды обращался к архиепископу Харбинскому Мефодию (Герасимову) с просьбой лично переговорить с Гондатти и выяснить его готовность возложить на себя предложенные Земским собором полномочия. Только на второй запрос от Гондатти был наконец получен ответ: «…при создавшихся условиях я решительно снимаю свою кандидатуру».

Избрание временного правителя состоялось 6 августа. За единственного кандидата, генерала Дитерихса, было отдано подавляющее большинство голосов: 213 против 19.

Передача полномочий Временным Приамурским правительством вновь избранному правителю состоялась на торжественном заседании 8 августа. После молитвы бывший глава правительства С. Д. Меркулов зачитал указ о передаче власти. В тот же день генерал Дитерихс издал указы о своем вступлении в должность и о наименовании Приамурского государственного объединения Приамурским Земским краем. Однако, несмотря на состоявшееся избрание, неофициальные переговоры с Гондатти все еще продолжались, и только 9 августа, когда в Харбине была получена информация о вступлении нового правителя в должность, Гондатти решил приостановить переговоры «до получения исчерпывающей информации».

В последующие дни проходили закрытые заседания и частные совещания, на которых обсуждались доклады членов правительства, в том числе по военным вопросам. В период работы Земского собора исход антибольшевистской борьбы все еще оставался неясным. Представитель монархического центра в Харбине генерал Н. А. Лохвицкий побывал на Балканах и пытался вести переговоры с французами о переброске на Дальний Восток частей генерала Врангеля и возможности принятия главнокомандования одним из членов бывшей императорской фамилии. Большинство монархистов возлагали надежды на великого князя Николая Николаевича, имевшего наибольшее влияние в эмиграции. Однако он упорно отказывался встать во главе движения{93}93
  См.: Русская военная эмиграция 20–40-х годов. М., 2001. Т. 2. С. 68–69.


[Закрыть] и занимал твердую позицию «непредрешенчества». Еще в марте 1917 г. Временное правительство отправило великого князя в отставку с поста верховного главнокомандующего{94}94
  После первого отречения от престола императором Николаем II в пользу своего сына, цесаревича Алексея (2 марта 1917 г. в 16 часов Николай II отправил телеграмму начальнику штаба Ставки Верховного главнокомандующего генералу М. Алексееву: «Во имя блага, спокойствия и спасения горячо любимой России я готов отречься от престола в пользу моего сына. Прошу всех служить ему верно и нелицемерно. НИКОЛАЙ»), великий князь Николай Николаевич был назначен на пост Верховного главнокомандующего, однако, не успев принять этой должности, был уволен Временным правительством (см.: Керсновский А.А. История Русской Армии. М., 1994. Т. 4. С. 263, 268).


[Закрыть], официально уведомив его о нежелании победившей демократии иметь членов императорской фамилии не только на высших военных постах, но вообще в рядах революционной армии{95}95
  См.: Данилов Ю. Н. Великий князь Николай Николаевич. М., 2007. С. 15.


[Закрыть].

10 августа на последнем заседании Земского собора были приняты резолюции по вопросам объединения армии и эвакуации японских войск. Для решения этих задач были избраны две делегации – одна в Западную Европу, другая в Японию. Членами делегации в Европу были назначены: председатель собора Н. И. Миролюбов, епископ Камчатский Нестор (Анисимов) и бывший председатель правительства С. Д. Меркулов{96}96
  ГА РФ. Ф. Р-5194. Д. 4. Л. 576.


[Закрыть]. Главной целью их поездки было разрешение вопроса о назначении на Дальний Восток правителя из династии Дома Романовых, роль которого предназначалась великому князю Николаю Николаевичу. Участие в составе делегации епископа указывает на то, что, по всей вероятности, именно на него возлагалась миссия склонить великого князя к согласию на приезд в Россию. Епископ Нестор был близко знаком с Николаем Николаевичем. В 1919 г. он находился в Крыму, где великий князь проживал вместе с супругой, и навещал, оказывая духовную поддержку, близких родственников царской семьи в самое трудное для них время. Возможно, по этой причине он и вошел в состав делегации как наиболее авторитетное лицо, способное оказать влияние на главного кандидата в правители России{97}97
  Согласно протоколам заседаний собора епископ Камчатский Нестор присутствовал на двух последних заседаниях, 9 и 10 августа. На заседании 9 августа после прочтения телеграммы от вдовствующей императрицы Марии Федоровны, в которой она благодарила председателя и Земский собор за добрые пожелания, присланные ко дню ее тезоименитства, член собора епископ Нестор выступил с предложением «приветствовать телеграммой великого князя Николая Николаевича по случаю дня его тезоименитства с провозглашением ему многолетия». В протоколе заседания далее говорится, что председатель собора Н. И. Миролюбов в свою очередь предложил собору просить епископа Нестора, «как бывшего духовника великого князя», тоже подписать эту поздравительную телеграмму (ГА РФ. Ф. Р-5194. Д. 4. Л. 538–539).


[Закрыть]. По поводу делегации в Японию газеты передавали, что, по слухам, эта поездка была связана с ходатайством об отсрочке эвакуации японских войск, что в силу сложившихся обстоятельств не могло увенчаться успехом.

После закрытия заседаний предшествуемые духовенством с иконами Спасителя и «Державной» Божией Матери члены Земсобора направились мимо расставленных шпалерами войск к кафедральному собору, где при огромном стечении народа епископом Нестором был отслужен молебен. Затем епископ окропил святой водой ряды войск, после чего одна из икон была вручена правителю, другая войскам. В заключение состоялся большой парад{98}98
  См.: Свет. Харбин, 1922. 12 августа.


[Закрыть].

Считая, что объединение населения должно происходить вокруг Церкви, правитель Земского края уже в первом своем указе, в котором излагались принципы государственного строительства, поручил архиепископу Харбинскому Мефодию созвать Приамурский Церковный Собор{99}99
  ГА РФ. Ф. Р-6143. Д. 3. Л. 28.


[Закрыть], который совместно с Земской думой составит основу представительной власти в крае. В следующем указе он распорядился о немедленном переходе к структуре приходского управления: Земской думе предписывалось в срочном порядке разработать положение, согласно которому основной городской, земской и казачьей административной единицей местного самоуправления становился приход, управляемый Приходским советом. Кроме того, в указе говорилось о необходимости созвать съезд представителей всех национальных организаций Дальнего Востока, «стоящих на принципах, возвещенных Земсобором, для объединения дальневосточных общественных организаций вокруг Церковного Собора»{100}100
  Свет. Харбин, 1922. 18 августа.


[Закрыть].

Для подготовки Церковного Собора правитель возложил на епископа Владивостокского Михаила созыв «совещания епископов»{101}101
  Уссурийское слово. 1922. 13 сентября.


[Закрыть], которое состоялось 13–14 сентября 1922 г. в Никольске-Уссурийском.

После окончания работы Земского собора в Приморье началась подготовка к обороне края. В соответствии с будущими боевыми задачами была произведена передислокация войсковых групп. Ввиду начала эвакуации японцами Спасского района генерал Дитерихс решил перенести место своего пребывания из Владивостока в район предстоящих военных действий и вместе с Земской думой перебрался в Никольск-Уссурийский, где уже были расположены части генерала Молчанова (около 3 тысяч человек), готовившиеся принять Спасский район.

В указе от 15 августа 1922 г. Дитерихс объявил о необходимости приготовления Приморской области к тому положению, которое создастся после того, как он с центральным аппаратом внешних дел, двигаясь на запад, покинет пределы Приморской области. В связи с этим, сохраняя за собой полноту единоличной власти, он распорядился постепенно перевести на принципы широкого самоуправления внутреннее административное, промышленное, образовательное и судебное управления Приморского края.

Дальневосточная Белая армия была преобразована в Приамурскую Земскую рать – из трех корпусов были сформированы четыре рати: Поволжская (бывший 3-й корпус), Сибирская (бывший 2-й корпус), Сибирская казачья (бывший 1-й корпус) и Дальневосточная (части 1-го и 2-го корпусов), которые делились на полки (бывшие бригады){102}102
  См.: Последние бои на Дальнем Востоке. С. 4.


[Закрыть]. Батальоны и дивизионы были переименованы в дружины, главнокомандующий М. К. Дитерихс стал называться воеводой. Под командованием воеводы ратникам немногочисленной Приамурской Земской рати предстояло вести решающие бои с превосходящими силами Красной армии.

Реальной возможности победить у защитников старой России уже не было. В значительной степени этому способствовала, по выражению П. Балакшина, «пассивность населения на грани с фатальной самообреченностью»{103}103
  Балакшин П. Финал в Китае: Возникновение, развитие и исчезновение Белой эмиграции на Дальнем Востоке: В 2 т. Сан-Франциско; Париж; Нью-Йорк, 1958. Т. 1. С. 93.


[Закрыть], подтверждением чему служат данные о мобилизации в Земскую рать. Объявленный генералом Дитерихсом призыв ратников завершился в начале октября. И хотя среди откликнувшихся на него добровольцев были офицеры и солдаты даже из полосы отчуждения КВЖД, большинство призывников зачислялись по принуждению. Мобилизация во Владивостоке была ничтожной и позволила набрать людей для организации батальона резерва, на фронт же пришло всего 160 человек. Призыв в Никольске дал около 200 человек{104}104
  Петров П. П. Из воспоминаний // Генерал Дитерихс. С. 519.


[Закрыть].

В сложившейся обстановке установление нового порядка государственного управления на столь малой территории, оставшейся от Российской империи, было практически невозможным. Гражданская война подходила к концу, белые были обречены, но вера в справедливость борьбы за спасение Родины от безбожной власти вселяла надежду на победу и укрепляла дух.

Как отмечает биограф генерала Дитерихса В. Ж. Цветков, Приамурский Земский край держался на вере. Добавить здесь можно только то, что прежде всего это была вера правителя и его ближайшего окружения. По воспоминаниям генерала П. П. Петрова, реформы Дитерихса вдохновляли не всех, «большинство слабо понимало это возвращение к старине»{105}105
  Генерал Дитерихс. С. 65.


[Закрыть]. Более того, правителю предлагалась альтернативная программа действий. Об этом свидетельствует опубликованное в прессе «Письмо генерала Дитерихса генералу Плешкову, Н. Л. Гондатти, генералу Ткачеву и полковнику Бруевичу». Судя по обращению, основным адресатом был Гондатти. Дитерихс писал:

«Я считаю нужным ответить на ваше письмо открытым письмом, так как, видя путь спасения и объединения нас всех только в исповедовании нами всею силою разума и сердца основ Христовой веры и любви друг к другу, не имею причин скрывать этой моей веры от людей.

Уже неоднократно и в моих указах, и в обращениях к населению и армии я стремился горячо подчеркнуть, что объединение нас всех для борьбы с изуверами-большевиками и для победы над царством антихриста, водворившегося в пределах нашей истерзанной и измученной Родины, может быть достигнуто только на принципах нашего религиозного объединения в духе истинного исповедывания заветов Христа.

Только сознание всеми нами этих единственных начал объединения даст нам возможность стать на истинные пути служения Родине, и, может быть, тогда Господь сжалуется над нами и совершит великое чудо спасения России»{106}106
  См. приложение 5.


[Закрыть].

Судя по тексту письма, генерал хорошо понимал сложившуюся обстановку, и только вера, надежда на Бога, давала ему силы нести на себе бремя ответственности за судьбу Родины, нести свой крест последнего правителя Белой России. Но единство в духовном порыве так и не было достигнуто. На Дитерихса смотрели больше как на мечтателя, чем как на правителя и военачальника. Не спасло и то, что, несмотря на громадное превосходство красных, боевой дух и дисциплинированность белых частей были «выше всякой критики»{107}107
  Вологодский П.В. Во власти и в изгнании. С. 369.


[Закрыть].

9 октября 1922 г. красные заняли Спасск. Сухопутные части Приамурской рати во главе с генералом Дитерихсом, во много раз уступавшие противнику по численности и имевшие ограниченный запас боеприпасов, начали вынужденное отступление{108}108
  К началу боев в октябре 1922 г. Земская рать имела всего 6325 штыков, 1622 сабли, 77 пулеметов, 21 орудие, тогда как НРА ДВР (данные на 1 октября 1922 г.) состояла из трех стрелковых дивизий и одной отдельной кавалерийской бригады общей численностью 19 800 человек (см.: Вологодский П. В. Во власти и в изгнании. С. 377 – примеч.)


[Закрыть]. 25 октября войска Красной армии под командованием И. П. Уборевича вошли во Владивосток. Оплот старой России – Приамурский Земский край – перестал существовать.

Основной причиной неудачи, которую потерпело Белое движение в борьбе с советской властью, современные историки справедливо считают отсутствие ясно выраженной идеи, четкой позитивной идеологии. И только в конце Гражданской войны благодаря усилиям главы последнего белого правительства пришло понимание того, что настоящей белой идеологией может быть только Православие, настоящим белым вождем – только Царь{109}109
  См.: Мультатули П. В. Грядущая победа белой идеи. [Электронный ресурс]. URL: http ://www.russdom.ru/node/5481 (дата обращения 25.04.2013).


[Закрыть]. Эта идея нашла свое выражение в постановлениях Земского собора, состоявшегося в 1922 г. во Владивостоке. Инициатива его созыва принадлежала русскому генералу, который, в отличие от большинства военачальников Русской армии, не отказался от царской присяги. По его замыслу Россия должна была вернуться к тому прообразу, который существовал во времена Московской Руси, но с учетом реалий ХХ в. И самым важным деянием Земского собора 1922 г. стало утверждение номинального существования монархии{110}110
  См.: Азаров В. А. Россия и монархия // Международная церковно-общественная конференция «Ответственность христианина за земное Отечество» (Москва, 8–10 апреля 2011 г.). Доклад. Рукопись.


[Закрыть].