Текст книги "Луковая шелуха"

6

Ночь давно опустилась на город, в квартире было темно, только свет от экрана компьютера освещал одухотворенные благим делом лица Марты и Насти. Они шарили по интернету, им нужны были любые ссылки или упоминания на фамилию Корниловы.

– Где бы нам раздобыть фотки? У тебя на электронной почте ничего не завалялось?

– Неа. Кто же хранит фотографии своих родителей? На телефоне было много…

– У кого могут быть фотки твоих родителей? Только не детские…

Методом исключения получился список из трех пунктов: 1. Мамина школьная подруга – тетя Лиля. 2. Иван Шишков – папин друг детства, не факт, что они были ровесниками, но они точно встречались в Москве. 3. Случайные фотографии, сделанные на праздниках, корпоративах и прочих посиделках.

Пункт первый был самым легким, потому что был известен номер школы, в которой училась мама. Пункт второй, Иванов Шишковых в одной популярной соцсети оказалось 86 человек, в другой 137, трудиться и еще раз трудиться. Последний пункт требовал титанического труда, долгого и упорного просеивания интернет-мусора, и результат не гарантирован.

– А папа или мама паспорт не меняли? В 45 положено менять паспорт. Сколько им сейчас?

– Папе 45 исполнилось, когда мы переезжали как раз. А маме исполнилось 40 еще в Альметьевске… она не справляла, сказала, что это дурная примета.

– Так, я запишу. Значит, отцу сейчас 49, правильно?

– Да, у него день рождения 13 июня.

– 13 июня, записала. А мама?

– Ей сейчас… 45… нет, 44… 45 будет в октябре, 21-го.

– Папин день рождения где праздновали?

– Дома… – конец слова перерос в зевок.

– Жаль. Ложись спать, тебе завтра на работу. Я еще поколдую.

Настя сделала два шага и рухнула на разобранный диван, укрылась одеялом с головой. А Марта стала просеивать выпускников школы №21. В нужный год выпуска было зарегистрировано всего 12 человек, но женщин с именем Лилия не оказалось. Тогда Марта написала всем с просьбой найти фотографии Анны Корниловой и вопросом о ее подруге Лиле. Время было позднее, и шансы на успех были равны одному проценту, но удача оказалась на стороне Марты. Один полуночник ответил, что фамилия Лили Быстрова, но она умерла от пневмонии в прошлом году и обещал поискать школьные фотографии Анны. Выразив сожаление о смерти такой молодой женщины, Марта осторожно поинтересовалась, была ли у Лили семья и как с ними связаться. Мужчина наверняка удивился, но ничего не спросил, ответив, что у Лили остались младшая сестра и мать, но их адреса он не знает.

К рассвету Марта уже знала имя сестры, нашла ее в соцсетях и написала ей с просьбой откликнуться. В случае с другом отца было гораздо хуже, так как точных данных никаких не было, кроме имени и фамилии, а Иванов Шишковых было пруд пруди везде, при поиске они вываливались пачками. Место жительства и род деятельности – неизвестны, возраст приблизительно – плюс минус 10 лет, семейное положение – загадка.

Ложась в кровать рядом с мирно сопящим Кустовым, Марта не могла отделаться от мысли, что она не там ищет, что все ее усилия напрасны. Может, надо поступить проще, Насте пойти на телевидение и выступить со своей историей на всю страну? Наверняка, эта жадная до сенсаций клоака ухватится за девчонку и выпотрошит ее душу. Очень вовремя у Кустова зазвонил будильник, и Марта притворилась спящей.

Наступивший день на работе у Насти выдался скучным до безобразия, ничего не происходило, жители подъезда ее попросту не замечали, и она то и дело теряла связь с реальностью, ее неумолимо затягивало царство Морфея. Девушка мужественно сопротивлялась, но то и дело роняла на пол телефон, который был настолько старый, что мог не пережить этот день. После четырех часов к ней забежала выспавшаяся Марта с термосом, наполненным свежесваренным кофе.

– Я нашла на странице школы немного фоток с встреч выпускников. Глянь, может, мама твоя где-нибудь мелькает?

– Вряд ли. – Настя без энтузиазма стала листать снимки. – Она не любила сборищ.

– Ничего. Найдем, – у Марты не было сомнений в успехе, это передалось и Насте. – Зойка звонила, тоже ищет. Ее зацепила твоя загадка.

– Я не поняла, они с Павлом пара или нет? – как бы невзначай поинтересовалась Настя. – Ведут себя странно.

– О-о, на этот вопрос нет однозначного ответа. Они то съезжаются, то разъезжаются… тебе Пашка приглянулся?

Настя так горячо отрицала свой интерес к Гаферу, а это как раз свидетельствовало об обратном. И чтобы переключить разговор со скользкой темы, девушка сообщила о новом, полученном от незнакомца электронном письме, в котором ничего не было, только номер телефона.

– Надеюсь, ты по нему не звонила?

– Неа, я боюсь…

– Правильно. – Марта задумалась, она понимала, что в технических вопросах им не обойтись без помощи. – Надо его переслать ребятам, они лучше знают, что с ним делать. А насчет звонка… надо подумать. Интересно же… кто… что хотят сказать.

– Но ведь тогда у них будет мой номер телефона… а я не хочу, чтобы мне угрожали.

– Но можно же позвонить с компьютера… через мессенджер… в общем, подумаем.

– Я слышала, что это тоже небезопасно. Мы же говорили о том, что лучше никому не знать, где я живу, правильно?

– Конечно. Поэтому, сначала посоветуемся с профессионалами, а потом решим.

В подъезд вошла пенсионерка. Поднимаясь по ступенькам к лифту, она услышала разговор в каморке консьержа и подошла к окошку посмотреть. Это не было просто любопытство, это была бдительность.

– Добрый день, – улыбаясь, сказала Настя. – Вы что-то хотели?

– Я бы хотела поехать в Сочи, – язвительно заявила бабуся. – А вы, девушка, знаете, зачем здесь сидите?

– Она новенькая. Я как раз ей объясняю ее обязанности, – подключилась к разговору Марта. Ей очень хорошо была знакома такая категория людей.

Марта в душе искренне порадовалась, что эта работа у нее в прошлом. Когда за пенсионеркой закрылись двери лифта она задала еще один вопрос, из тех, что записала на листке бумаги еще ночью как важные.

– Хочу позвонить в организацию, где работал твой отец. Как она называлась?

Удивительно, как мало дети знают о своих родителях, подумала Марта, выслушав туманные воспоминания Насти. Из них выходило, что до переезда в столицу у папы часто случались аварии на работе. Отчего он приходил домой грязный и вонючий, а мама ругалась и отмывала его какой-то еще более вонючей дрянью. На новую работу им пришлось купить ему костюм, который, по словам матери, он не умел носить. Окна его кабинета выходили на третье транспортное кольцо. И там у него был очень заботливый начальник. Это все.

– Негусто, – резюмировала Марта.

В этом деле она чувствовала себя блуждающей в лабиринте, где за каждым поворотом находился тупик. Надо было идти напролом и добывать хоть какую-то информацию.

– А не съездить ли нам на твою малую родину, в славный город Альметьевск? Вернее, слетать.

Насте эта идея очень понравилась, она тоже надеялась на чудо. Только надо было дождаться паспорта, который должны были выдать через три дня, и можно было отправляться. Решили вылетать в ближайшие после этого Настины выходные. Марта обещала забронировать билеты и гостиницу. На этом и расстались до вечера.

А вечером выяснилось, что Зоя уже позвонила по номеру телефона, указанному в письме, назвавшись Настей. Ей удалось записать разговор с неизвестной женщиной, которая называла себя «близким другом твоего папы». Запись этого разговора была неоднократно прослушана на кухне в тесном семейном кругу.

Женщина отказалась назвать свое имя, но утверждала, что Корнилову угрожал максимальный срок за махинации акциями компании в особо крупном размере, поэтому он бежал из страны и якобы осел где-то в Южной Америке. На вопрос о месте нахождения матери и младшей сестры незнакомка утверждала, что ничего не знает. А когда Зоя спросила, откуда у нее адрес электронной почты, по которому она отправила письмо, то та ответила, что ей его дал сам Корнилов.

– Вранье! Все вранье, это не может быть правдой… – с горячностью заявила Настя. Она была уверена, что ее отец просто не способен надувать ни в чем неповинных людей.

– Я, конечно, верю, что твой папа честный человек… хотя и не знакома с ним лично, но бывают обстоятельства, в которых у человека нет выбора…

– Нет-нет, это все враки, – перебила Настя. – Эта тетка фальшивая, она ничего не знает.

– Почему ты так думаешь?

– У моего папы просто не может быть женщин в друзьях!

– Тебя обидели намеки на их «близкую дружбу»?

Настя призналась, что считает своего папу женоненавистником. По ее словам, он шарахался от женщин как черт от ладана, говорил, что они его утомляют, даже от маминой подруги тети Лили. И просил не приглашать ее домой, а встречаться с ней на нейтральной территории.

– Он очень радовался, что работает среди мужиков.

– Если бы он был тем, кем ты его считаешь, у него в доме не было бы трех любимых женщин.

– А папа всегда говорил, что если бы не встретил маму, то не женился бы никогда.

Марта не стала разочаровывать девушку, у нее и так ничего не осталось от идеального мира, в котором было все хорошо. Но про себя подумала, что каждый человек хотя бы раз делал подобные заявления, которые потом опровергала сама жизнь.

Кустов, который, казалось, не вслушивался в разговор и отрешенно думал о чем-то своем, неожиданно для женщин тихо спросил:

– А зачем эта баба вообще объявилась, чего хотела?

– Ты ж мое золотко! – воскликнула Марта и, потянувшись через стол, чмокнула его в лоб. – Ты задал самый правильный вопрос.

Любая проблема кажется сложной, до тех пор, пока не посмотришь на нее с правильной стороны. И Семен Леонидович своим вопросом направил мыслительный процесс в нужное русло. Марта тут же позвонила Зое, чтобы выяснить, нашла ли она связь между письмом с угрозами и другим, с номером телефона.

– Нет. Оба письма отправлены разными способами. Первое через почтовый сервис, что не дает возможности вычислить айпи-адрес. Я пробила айпи-адрес второго письма, отправитель находится в Химках. Вернее, не отправитель, а компьютер, с которого отправляли письмо.

– О-о, это совсем другое дело, – погруженная в свои мысли, произнесла Марта, – значит, и нас можно вычислить.

– В принципе, все можно. Только кое-какие специальные программы нужны, – ответила Зоя по громкой связи.

– Тебе надо быть осторожнее… кто знает этих людей, на что они способны.

– Я не дура. Я звонила со служебного телефона, а у нас тут и охрана, и видеонаблюдение…

– Какая ты молодец! – Марта знала, что Зоя не часто слышит похвалы в свой адрес, поэтому старалась всегда не забывать про это. – Мы с Настей едем на полтора дня в Альметьевск. Не хочешь присоединиться?

Зоя была загружена на работе по самое горло, но предложение было настолько заманчивым, что она обещала подумать. По сравнению с рутинными делами, которые они с Пашей вели в своем агентстве, история Насти была увлекательной фантастикой. А для Марты такая смелая и сообразительная помощница была бы настоящим подарком судьбы.

– А мне кажется, та дама пыталась убедить Настю, что отца искать не стоит, – высказал свою версию Кустов, когда Зоя отключилась. – А вам так не кажется?

– Это очевидно. Я просто подумала, что такие похожие по смыслу сообщения должны иметь общую основу, но это не подтвердилось… пока.

– Какие сообщения? – не поняла Настя.

– Угроза в первом письме: убирайся по добру по здорову. И слова тетки: твой папа вор, преступник, бежал из страны. Опасность и там, и там.

– А может, наоборот, – предположил Семен Леонидович, – поезжай в южную Америку, ищи папашу, не появляйся здесь.

– Возможно, – согласилась Марта.

– Но я сейчас никуда не могу поехать, – Настя была расстроена. – Я хочу подать заявление о пропаже моих родных.

– А возможно, и просто запугивают, – продолжала Марта, – не высовывайся, не ищи, ты дочь преступника.

– Это все бред. Это не может быть правдой, – в голосе Насти звучала мольба прекратить.

– Я, пожалуй, сделаю чай, – предложил Кустов.

Для этого он достал жестяную коробочку с листовым чаем сорта «дарджилинг», его больше всего любила Марта. Этот сорт требовал более длительной заварки, чем обычный, но обладал богатым вкусом. Затем Семен Леонидович взял глиняный заварочный чайник, который доставали крайне редко, но его появление на столе превращало будничное чаепитие в церемонию.

– Вот однажды у меня был один интересный случай на работе, – так Кустов начинал всегда свои бесконечно скучные истории. – Ко мне пришла молодая женщина на прием…

– Ты же говорил, что к тебе приходят только дряхлые старухи… – Марта попыталась отвлечь доктора, сбить его с толку.

– Не только. Так вот, она хотела посоветоваться, можно ли сделать мужу резекцию желудка так, чтобы он об этом не знал. Представляете?

– А что это? – поинтересовалась Настя.

– Отрезают большую часть желудка, чтобы меньше жрать, – поспешила ответить Марта, зная, что Кустов ударится в подробности, которые никому не интересны.

– Ужас! А просто не есть нельзя?

– Если можно было бы…

– Так! – Вскричала Марта напугав Семена Леонидовича. – Мы совсем забыли про твою сестру…

– Я не забыла, я искала ее…

– Не там. Она ведь школьница. В каком классе тогда была?

– В третьем.

– А в какую школу вы ее записали здесь, ты знаешь?

– Номер я не помню, но знаю, где она расположена. Недалеко от дома.

– Вот и прекрасно. Завтра пойдем туда вместе.

Кустов будто не обиделся на то, что его прервали, он медленно заливал кипяток тонкой струйкой в чайник, всем своим видом демонстрируя, что не собирается никому ничего навязывать, тем более такие интересные истории.

– Ну и что там тебе рассказала молодая женщина? – протянула Марта доктору оливковую ветвь как символ перемирия.

– Так вот, – обрадовался Кустов, – оказалось, муж требовал от нее, чтобы она каждый день готовила полезную и вкусную домашнюю еду. Рабовладелец какой-то. И она проводила на кухне по 6—8 часов ежедневно. Так она сказала.

– А ты и поверил?

– Почему нет?

– Какие вы все-таки наивные мужики. Я тебе готовлю вкусную и домашнюю еду?

– Ну… – помедлил с ответом Кустов, и Марта сразу нахмурилась. – Да.

– Так вот, для этого не требуется столько времени. Конечно, если у тебя не два завтрака, два обеда и три ужина каждый день. Понял?

Доктор ничего не ответил, он был очень занят укутыванием заварного чайника.

7

Железная дверь позади нее громыхнула так, что зазвенело в ушах, так охранник выразил свое недовольство тем, что она разбудила его посреди ночи. Да, время было позднее, 3:21, или слишком раннее, но у Зои не получилось закончить свои дела быстрее, рутинные ежедневные отчеты занимали львиную долю рабочего времени.

Она огляделась по сторонам, ни души. На их богом забытой улочке не светилось ничего, кроме нескольких долговязых фонарей, ронявших свой тусклый мертвый свет на выщербленную мостовую. Она подумала, что позже обязательно узнает у Гафера, сколько стоит аренда офиса в такой глухой промзоне. Лично она бы не заплатила ни гроша, пусть ей приплачивают за такие неудобства.

Но где же ее такси, которое «подано»? Зоя посмотрела на экран телефона, так и есть, очередной Нурлан ждал ее в соседнем тупике, совсем рядом, но прохода туда не было, так как кругом были глухие заборы. Девушка вздохнула, придется звонить.

– Здравствуйте, вы меня не там ждете… я нахожусь на параллельной улице… алло?

Этот бывший погонщик верблюдов отключился и сбросил заказ. Задыхаясь от возмущения, Зоя наблюдала на экране своего телефона, как виртуальная машинка желтого такси быстро удаляется в сторону центра. Она сделала заказ снова, но время ожидания оказалось больше двадцати минут, а ждать здесь было просто негде, обратно в офисное здание ее наверняка не пустят. Девушка вздохнула и пошагала по направлению к Волгоградскому проспекту.

В планах на сегодня было поехать домой к родителям и наконец выспаться, заодно дать возможность Пашке от нее отдохнуть, а то они на работе вместе, дома тоже. Сейчас Зоя готова была передумать и позвонить ему, чтобы он ее забрал, но это было так унизительно для нее.

Повинуясь инстинкту самосохранения, Зоя зачем-то обернулась, и заметила на состоящем из полос света и тени полотне дороге силуэт автомобиля, который не заметила ранее. Машина была темной, без признаков жизни, как и густая тень, в которой она находилась. Но когда девушка обернулась снова, то сердце ее застучало набатом, теперь автомобиль находился в полосе света от фонаря! Он перемещался очень медленно, поэтому шума двигателя не было слышно. Она прибавила шагу, но от этого мало что изменилось, впереди было то же, что и позади, – редкие фонари, бетонные заборы и никаких признаков цивилизации. Навигатор сообщал, что до оживленной улицы надо пройти 240 метров, но расстояние между Зоей и машиной тоже неумолимо сокращалось, осталось всего три полосы. При других обстоятельствах девушка не испугалась бы, но фары у машины были выключены, что заставляло думать о плохом.

Ей хотелось побежать, но она опасалась, что преследователи перестанут скрываться и нажмут на газ, а ей железного коня точно не обогнать. Зоя заметила впереди справа неглубокую нишу, это были старые ворота. Она скользнула туда и вжалась в угол, а рука ее презрев гордыню надавила на красную кнопку вызова на экране телефона. В тишине оглушительно звучали безответные гудки, Гафер, наверное, видел десятый сон. Ей казалось, что ее сердце стучит еще громче звонков.

Пока зловещий автомобиль доползал до ее убежища, Зое необходимо было успеть разместить три предмета в двух руках. В левую руку следовало зажать перцовый баллончик, никогда она не думала, что он когда-нибудь пригодится, сейчас было самое время, в правую – телефон, с включенной камерой. И оставалось самое главное – фонарик, его надо было успеть включить в двух режимах, сирены и мигалки. От страха получилось по-другому.

Зое казалось, что прошла целая вечность, а из-за угла никто и ничто не показывалось. Откуда ни возьмись полумрак прорезал яркий хирургический свет фар, который высветил все трещины и язвы на дороге. В таком освещении обстановка вокруг выглядела еще более зловещей. Прошли долгие секунды, прежде чем девушка поняла, что какой-то автомобиль едет с другой стороны, то есть навстречу.

Не раздумывая, Зоя выскочила из своего убежища и побежала навстречу приближающейся машине, включив для привлечения внимания аварийную мигалку, не заметить ее было невозможно. Она не оглядывалась, она бежала, пока не уперлась в бампер остановившегося автомобиля.

– Блин, выключи уже эту хрень, – услышала она ворчливый голос Гафера, – реально бьет по глазам.

Зоя, обычно такая сдержанная, не могла сдержать радости и счастливо улыбалась.

– Пашка, зачем тебе телефон? Ты чего не отвечаешь?

– Хотел сюрприз тебе сделать.

– У тебя получилось, – призналась Зоя и смогла наконец обернуться, но на дороге никого не оказалось, кроме нескольких припаркованных грузовиков.

– Тебя кто-то напугал?

– Наверное, показалось, – неуверенно произнесла девушка.

– Садись уже. Или сразу на работу?

– Ну уж дудки. Я заслужила горячую ванну, бокал Пино Гриджо и крепкий сон.

– Как скажешь, принцесса…

– А Марту ты называешь королевой, – иронично пожаловалась Зоя, садясь в машину, – а я, значит, всего лишь принцесса? Ты никого на дороге не видел?

– Здесь? Я когда только свернул, вроде, видел машину… а тут ты со спецэффектами…

По пути домой Зоя не удержалась и рассказала про машину-призрак, Пашку это сильно озадачило. Когда он только получил свою лицензию частного детектива, свое будущее он представлял весьма нескромно. Он мечтал распутывать сложные преступления и ловить опасных маньяков, но реальность оказалась прозаичнее. В результате они занимались в основном бытовухой, скучной и довольно однообразной. Все эти семейные разборки и слежка за мужьями и женами поначалу очень его выбешивали, но зато сытно кормили. После знакомства с Зоей все изменилось, эта рутина теперь его устраивала, ему не хотелось рисковать ее жизнью. А теперь получалось, он недостаточно перестраховался.

Вот именно эта успокоенность и сытая дрема не устраивали Зою, она считала, что мужчина должен пытаться прыгнуть выше собственной головы, а еще лучше достать звезду с неба. Она толкала его вверх, а он сопротивлялся. Из-за этого и ссорились.

Дома Павел заявил, что не надо лезть со своей помощью куда не надо. А Зоя ответила, что, если волков бояться, не надо лезть в детективы. А он: что за себя не боится. А она: Марта тебе всегда помогает, а ты… В общем, опять поругались.

Днем оба проснулись поздно в паршивом настроении. Пашка из-за внутреннего протеста вообще не хотел идти на работу, сказывалась ночная ссора. А Зоя делала вид, что ничего не произошло, но у нее получалось плохо. Два лунатика в пижамах бродили по дому, чистили зубы, сталкивались в дверях, но упорно молчали. Даже когда дом наполнился ароматом кофе и они сели за стол, как в самые лучшие дни, каждый делал вид, что очень занят.

– Что за видео ты мне прислал? – не сводя взгляда с экрана сухо спросила Зоя. – Целых 10 часов! Мне это нужно отсмотреть?

– Что хочешь, то и делай! – обижено пробубнил Гафер. – Это мне сейчас прислали из охранного агентства, по моему запросу.

– Так ведь это наш переулок!

– Камера над воротами…

Отмотав на нужное время, Зоя без труда обнаружила, где прятался преследовавший ее автомобиль – в тени единственного корявого дерева, росшего напротив калитки. Она сделала несколько скриншотов, потом обработала видео разными фильтрами, снижающими шумы и улучшающими изображение. Потом отмотала назад, чтобы понять, откуда появилась эта машина.

– Долго они меня ждали…

– Ты уверена, что ждали именно тебя?

– А кого ж? Не охранника же, я была последней. Вот посмотри…

– Не хочу, – уперся Паша, – я и так почти не спал.

– Если делать вид, что проблемы нет, она от этого не исчезнет.

– Ты сама создаешь проблемы… – к концу фразы Паша понял, что сказал лишнее, но было поздно.

В глазах Зои промелькнуло отчаяние и исчезло за стеклами огромных уродливых очков, которые она надевала тогда, когда хотела отгородиться от мира. Она встала, помыла свою чашку и вышла из кухни. Уже одетая она снова зашла в кухню, потому что не все было сказано.

– Я теперь понимаю Марту, почему она не хочет с тобой связываться. Ты черствый сухарь. Ты готов помогать людям только за деньги. Это ужасно… если бы у меня случилась беда, как у Насти, ты бы… у нее ведь никого нет… ты… боишься не за меня, а за себя. Ты – трус.

– Я?! Ты забыла, как я получил по черепу, когда вешал камеру в логове врага? А как я скрутил наркомана?

– Это было давно…

– То есть теперь я бесчувственный меркантильный чурбан?

Она промолчала, а иногда это хуже слов.

– А чего же ты связалась со мной таким? – С горечью поинтересовался Паша.

– Не знаю, наверное, потому что… – она никогда еще не произносила этого слова «люблю», оно ежом застревало у нее в горле. – Я могу освободить свое рабочее место, ведь я всегда делаю не то, что нужно.

– Я один не справлюсь, – с отчаяньем сказал Павел, он имел в виду не только работу.

– Найдешь себе кого-нибудь, – тоже двусмысленно произнесла Зоя.

Она стояла в проеме двери, так и не решаясь уйти, а он сидел за столом и не знал, что ему сделать, чтобы не ухудшить ситуацию.

– Если я разрешу тебе использовать рабочее время для других дел, ты останешься?

– Не знаю, я подумаю.

И она ушла, одна, а он даже побоялся предложить подвезти ее. Погода на улице соответствовала настроению, из низких свинцовых туч моросил надоедливый дождь. Идти на работу и изображать полезную деятельность Зое совсем не хотелось, ради чего? Ей всегда нужен был стимул. С самого первого дня работы в агентстве ее стимулом стал Паша, самоуверенный парень с вечно нечесаными волосами. Он выбрал в помощницы невзрачную девушку в уродливых очках намеренно, для того чтобы она не отвлекала его от работы. А она доказала ему, что умна и трудолюбива, и при определенных обстоятельствах – красива, не искусственной красотой, с губищами и грудью пятого размера, а бездонной глубиной космоса и искорками в глазах. И Пашка подсел на этот тихий праздник, втянулся, и теперь его невозможно было соблазнить фальшивым бампером или сардельками под носом.

Но Зоя прекрасно понимала, что сама же его и испортила, тем, что везла на себе всю рабочую рутину, что не требовала внимания к себе, не заставляла его достать звезду с неба и при этом надеялась на его самосознательность. О, это были напрасные надежды. Мужчина как никто другой в нашем мире склонен к уютному безделью, к лежанию на диване, пусть мир спасает кто-то другой.

Реальность напомнила о себе припустившим сильнее дождем, и Зоя почувствовала, как тонкая струйка влаги сбежала по ее спине до пояса брюк, а Москва не тропики, в ней не бывает комфортно в такую погоду. Заходить в людные места не хотелось, на работу тоже, но она нашла выход.

Через каких-то полчаса Зоя уже сидела в махровом халате на кухне у Марты и попивала горячий чай с лимоном. Настя была на работе, и у них была возможность посекретничать.

– Я не смогу с ним работать… просто не смогу. Как можно быть таким черствым, я не понимаю.

А вот Марта все понимала, но помочь влюбленным ничем не могла, этот путь они должны пройти вдвоем, и только.

– С высоты совершенных мной ошибок я тебе так скажу. Уходить, громко хлопнув дверью, либо тихо линять, разбегаться в надежде найти что-нибудь получше – это самое легкое, но самое последнее дело. Я не говорю самое худшее, хотя так оно и есть, только это понимаешь потом, иногда много лет спустя… – Марта сейчас говорила не только от своего имени, но и от имени тех несчастных, которые так и не смогли найти ничего «получше», а таких она знала немало. – Идти на этот крайний шаг можно только тогда, когда ты уверен, что испробовал абсолютно все, и терпежу больше нет.

– Мне кажется… – промямлила Зоя.

– Нет, не тогда, когда «кажется», а когда ты абсолютно уверен.

Марта поставила жирную точку, потому что считала, что они оба растрачивают свои прекрасные чувства на ерунду.

– Если любимый тобою человек не понимает твоих намеков, ты хотя бы объясни, чего ты хочешь от него, снизойди. А если и так не поймет, то покажи собственным примером…

– А я разве так не делаю…

– Милая, но ты это сделала перед тем, как хлопнуть дверью. Это слишком поздно. Мужики должны переварить чуждые им мысли, все взвесить, смирится с ними и наконец принять. Чаще всего потом они думают, что это им пришло в голову так поступить, а не пришло извне. Для этого форма подачи должна быть неоскорбительной для них, мягкой, иногда аллегоричной или ироничной, в зависимости от ситуации, настроения и даже от времени суток. Шантаж здесь точно не подойдет.

– А я и не… я просто сказала, что мне стыдно.

– Вот, а это он и есть. Их надо вовлекать нежно, но настойчиво. Это сложное искусство, нас, к сожалению, этому не учат, а жаль. Вот женщины Востока, они впитывают это с молоком матери. Я сама не ас в этом деле… – на этом признании в голову Марты пришла идея, которая зажгла в ее глазах огонек азарта, – но знаешь, я готова попробовать. Вот сейчас придет Кустов домой, и я попробую его заставить сделать что-то, что он не хочет. Не прибегая к шантажу и насилию. А теперь давай рассказывай, что произошло ночью.

Марта не понимала, как можно вычислить местоположение человека по телефонному звонку, если, конечно, это имело отношение к нему. Зоя популярно объяснила возможные варианты.

– Даже если это злоумышленники, они ведь думают, что ты – Настя. С таким же успехом они могли подумать на любую другую девушку, работающую в вашем офисном здании. Правильно?

– Я думаю, у них есть фото, но было же темно. Судя по видеозаписи, машина стояла с половины шестого вечера, до моего выхода. Уходя, я ведь погасила окно последнее во всем здании.

Все эти признаки скрытой пока еще угрозы вызывали у Марты ощущение, что все они находятся в капкане, который, к счастью, пока не захлопнулся.

– Куда мы вляпались? Я боюсь за вас, девочки.

– В любом случае обратной дороги нет.

Они помолчали немного, осознавая сложность ситуации. И эта пауза имела успокаивающий, терапевтический эффект, внутри понемногу затихал сигнал тревоги, который зудел последние несколько часов. Зоя автоматически посмотрела на безжизненный телефон, она сама его отключила от греха подальше. Это движение, как и зависимость быть все время «онлайн», давно превратилось во вредную привычку, от которой пора было избавляться.

Марта предложила «заесть стресс» и доверила Зое самое ответственное – чистить яблоки. Совместными усилиями они сварганили заготовку яблочного пирога за десять минут и отправили в духовку. Как только по квартире поплыл восхитительный аромат, объявился Кустов, тут как тут. Он совсем не удивился присутствию неожиданных гостей в доме, запланированные визиты давно уже были в прошлом. Он учился быть спонтанным.

– Привет, дорогой. Есть салат и стейк форели, рыбу советую не подогревать, она и так суховата.

– Это хорошо. После дождя такая парилка на улице, что горячего не хочется.

С присущим ей даром лицедейства, Марта живописала страхи, с которыми столкнулась Зоя, как злоумышленники выслеживали и преследовали девушку на безлюдной ночной улице.

– Я очень тебя прошу, дорогой, – прибавила она с просительной интонацией, – не ходи поздно один. Особенно будь осторожен, когда мы улетим в Альметьевск. Ты тут останешься совсем один.

– Когда это вы собираетесь? И почему я об этом узнаю последним?

– Я не говорила? Прости, сейчас столько всего происходит, – Марта незаметно подмигнула Зое, чтобы она поняла, что это обещанный эксперимент.

– А Пашка с вами летит?

– Он даже не знает.

– А как же… – Семен Леонидович показал взглядом на Зою.

– Они в ссоре… – полушепотом ответила Марта и закатила глаза, мол, молодые еще, есть силы на бесконечные конфликты.

– Понятно. Не забудь про пирог, – проговорил Кустов и скрылся в комнате.

– Что это было? – Спросила Зоя, имея в виду подмигивание.

– Имей терпение, – загадочно проговорила Марта, вытаскивая румяный пирог из духовки.

Через несколько минут Семен Леонидович появился в кухне переодетый в домашнюю одежду.

– Дорогие барышни, я должен сообщить вам…

– Что к нам едет ревизор? – сыронизировала Марта.

– Почти. Мне пришлось сознаться, где скрывается Зоя.

– Понятно. Сейчас примчится, – Марта надеялась, что Паша сам сообразит, но тот не обошелся без подсказки. – Я специально отключила звук у телефона, чтобы не реагировать.

Зоя занервничала и стала собираться домой, но Марта остановила ее, сказав, что от судьбы не уйдешь, и отрезала ей большой кусок пирога. За бытовыми хлопотами, роясь в холодильнике, как бы невзначай, она обратилась к своему доктору: