Текст книги "Эксперимент. Код потери"

– Не волнуйся, все в порядке. Пойду переоденусь… А то ты весь вечер будешь думать об этом…

С этими словами Егор прошел в спальню. Скрипнула дверца шкафа. Марина застыла. За несколько секунд глубоко спрятанный в ней внутренний голос вдруг окреп, подтолкнул и заставил сделать первый шаг. Немного помедлив, она пересекла гостиную.

* * *

Прикрытая дверь впустила бесшумно. Он стоял к ней спиной и разглядывал рубашку.

Эта белая обнаженная спина в полумраке комнаты подействовала на Марину как магнит. Подойдя вплотную к Егору, она осторожно провела ладонями по теплой коже.

Он замер, потом медленно повернулся. Рубашка упала на пол. Марина закрыла глаза и уперлась лбом Егору в грудь.

– Что ты тут делаешь? – тихо спросил он.

В его голосе появились незнакомые нотки.

Она не отвечала.

Егор приподнял ее голову, заглянул в глаза и, выдержав паузу, словно давая последнюю возможность сбежать, стал целовать.

Его руки скользили по волосам, пробегали вниз и вверх по плечам и спине. От волнения Марина не могла ни говорить, ни дышать и даже не заметила, что Егор расстегивает ей блузку. Она могла только чувствовать и следовать его движениям, как в танце. Мозг отключился от реальности, погружая в странное потустороннее состояние. А когда он подхватил ее и она поняла, что падает на кровать, тело гораздо больше испугалось не резкой перемены, а того, что потеряло его тепло. Руки сами потянулись к шее. Марине было необходимо, чтобы он оставался рядом. Страха больше не было. Охватившая истома не дала даже испугаться боли. Эта боль, как ни странно, стала желаемой. Она почувствовала, как он на секунду замер в этот момент. Но глаза не открыла, а только крепче прижала его, не давая вернуться здравому смыслу и потерять то сумасшествие, с которым он сопровождал ее на этом незнакомом пути.

Когда же Егор, обессиленный, упал рядом, Марина доверчиво прижалась к нему, словно боясь увеличить расстояние даже на сантиметр. Они оба молчали. Она чувствовала, как успокаивается его пульс: было ощущение, что он общий. Покой, тишина, бессилие. Марина будто проваливалась куда-то. И это было безумно приятно.

А Егора эта тишина и так давно забытый, а теперь неожиданно навалившийся внутренний покой словно вернули в точку отсчета. В точку, где он когда-то потерял часть себя. Он, немного отстранившись, лежал и смотрел, как Марина спит. Рука тянулась прикоснуться к ее волосам и пропустить их сквозь пальцы. Но Егор просто смотрел и думал, пока в один момент не поймал себя на мысли, что Лили больше нет. Рядом была волнующая, нежная, совсем незнакомая девушка, на которую хотелось смотреть, которую хотелось чувствовать и по возможности не отпускать.

Легкий шок от того, что он оказался у нее первым, прошел быстро. Теперь его беспокоило другое. Егор просто не знал, кто проснется рядом с ним: испуганный ребенок или счастливая молодая женщина.

Марина повернулась к нему спиной. Егор придвинулся ближе. Запах ее волос, еле уловимый, но такой приятный, заставил прикрыть глаза – и скоро он уснул, не дождавшись ее пробуждения.

* * *

Марина же очнулась от того, что в горле пересохло. И не сразу поняла, где находится и что произошло. А когда поняла, ее «накрыло». Стало стыдно.

Привстав, она посмотрела на спящего Егора. В темноте черты его лица казались мягче и не такими взрослыми.

Он ей нравится. Очень…

Но волнение росло. Стыд все больше заполнял сознание.

Сейчас хотелось только одного – бежать. Бежать, пока он не проснулся.

Выскользнув из кровати, Марина стала быстро собирать одежду, все больше приходя в ужас от своего поведения.

– Марина? Ты куда?..

Вздрогнув, она замерла, боясь даже оглянуться на его полушепот.

– Извини, мне пора… – только это и получилось выговорить.

Он быстро встал и, подойдя сзади, осторожно обнял за плечи.

– Что с тобой? Что не так?

Ответить она не могла. Ее словно парализовало.

– Ну же!

Егор повернул Марину к себе лицом.

– Мне пора…

– Куда?

– Я не знаю…

– Я сделал что-то не так?

– Нет…

– Тогда пойдем.

Под действием его рук незастегнутая блузка, которую она едва успела накинуть, сползла с плеч и мягко легла к ногам. Он подхватил Марину и, опустив на кровать, лег рядом.

– Как хорошо…

Марине тоже было хорошо с ним, но она молчала, судорожно размышляя: «Мама была права. Он слишком взрослый. Что я сейчас должна сделать или сказать?»

Егор поцеловал ее в висок.

– О чем ты думаешь?

Она потерлась щекой об его руку.

– О том, что я тебя очень мало знаю.

– Тебя это пугает?

Егор приподнялся и посмотрел на электронные часы, бесшумно подмигивающие точками в такт секундам.

– Сейчас десять вечера. Я могу отвезти тебя. Но, может, останешься?

– Ты уверен?

– Да… Почему тебя это удивляет?

– А как же та девушка?

Он тихо засмеялся.

– Что ты хочешь знать?

– Кто она?

– Она – прошлое… И у меня нет никакого желания к нему возвращаться.

– Она очень красивая!

– А разве тебе никто не говорил?.. – Егор медленно провел указательным пальцем по контуру ее губ. – Твой маленький ротик так и притягивает к себе…

Она смущенно улыбнулась и, оттолкнув его от себя, поспешила спрятать лицо у него на груди. Егор крепко сжал ее.

– Счастливец тот, кого ты полюбишь…

Марина тут же подняла голову:

– То есть ты считаешь, что…

Она замолчала, но ее глаза светились негодованием.

– Ну, не знаю… До сегодняшнего вечера ты часто вела себя как маленький колючий еж.

– Мне было как-то… как-то странно… Я просто не знала, что делать и как себя вести.

Он хитро улыбнулся.

– А сейчас?

– Очень скоро тебе надоест возиться со мной.

В этот момент раздался звонок в дверь. Вздрогнув, Марина напряглась.

– Все в порядке… Я посмотрю, кто там, и вернусь.

Марина натянула одеяло почти до глаз: «Он меня не любит… Возможно, я нравлюсь ему, но насколько этого хватит?»

* * *

На пороге стоял Роман.

– Привет… Извини за поздний визит… Не смог дозвониться…

Егор пропустил его в коридор.

– Чего трубку-то не берешь? – вопросительно подняв брови, возмутился незваный гость. И тут же, заметив слегка помятый вид хозяина, улыбнулся. – Ты не один?

– Да… Ты не совсем вовремя.

– Я думал, ты порвал с Алекс.

– Это не она…

– Не она?

– Давай не сейчас.

– Как скажешь… Я, собственно, чего зашел… На завтра поменяли график, у тебя прием после обеда. Думаю, это кстати?

В глазах Романа был явный вопрос. Егор снисходительно улыбнулся, скрестив руки на груди.

– Мы с тобой потом поговорим. Попробуй укротить свое любопытство и проваливай.

– Спокойной ночи желать не стоит?

– Не стоит.

– Ну пока!

8

Дневник Егора

«30 декабря

Что ж, неожиданно…

Вдруг все встало с ног на голову или, скорее, с головы на ту субстанцию, с которой я менее всего привык советоваться.

Даже не знаю, что меня зацепило больше?

Нельзя выделять и рассматривать отдельно ни один момент.

Она притягивает всей своей стыдливостью, неопытностью, но в то же время решительностью и каким-то природным чутьем.

Неожиданно пришла одна мысль, еще вчера для меня совершенно неприемлемая.

Надо пройтись…

Здесь, рядом с ней, думать сложно…»

* * *

Марину разбудил луч солнца.

Егора рядом не было – на мгновение она испугалась, но внутренний голос подсказывал: все хорошо, все, что было вечером и ночью, – правда.

Теперь она пыталась понять, изменилось ли что-то в ней, в ее отношении к Егору? Но, как ни старалась, ничего сверхъестественного не чувствовала. Смятая постель почему-то вызывала улыбку. Очень хотелось, чтобы Егор был сейчас рядом, улыбнулся ей, обнял и развеял последние сомнения. И жаль, что приходилось успокаивать себя самой, глядя на небрежно брошенный на кровать халат: «Все хорошо… Ему хорошо со мной так же, как и мне с ним… Все будет хорошо…»

Она посмотрела на часы. Десять утра.

«Ну и соня же я…»

Марина быстро встала, оделась и вышла из спальни. Уютная утренняя тишина квартиры не напрягала. Взгляд упал на журнальный столик. Рука сама потянулась к листку бумаги: «Не исчезай… Я скоро буду…»

Марина прикрыла глаза и, улыбнувшись, опустилась в кресло. Что ж, она уже начинала привыкать. Безумный темп был частью натуры Егора. Частью его, но не этого дома.

Марина огляделась.

Большая, забитая книгами квартира как будто уравновешивала собой стремительный характер хозяина. Что-то теплое разливалось внутри. Марина очень боялась ошибиться в предчувствиях. В том, что это начало ее новой жизни. Жизни необычной, но безумно интересной.

Хлопнула входная дверь. Хозяин вернулся…

Дом ожил, поменял оттенок с мило-приветливого на торжественно-строгий. Эти ощущения удивили и развеселили Марину не меньше, чем возвращение Егора. Она вышла в коридор и тут же, не говоря ни слова, быстро прижалась к нему.

* * *

Егор, улыбаясь, следил за дорогой. Они торопились в больницу: он на работу, она к маме.

– Какие планы на праздники?

– Не знаю… Пока никаких. Мне как-то тревожно. Может быть, из-за мамы?

– Не переживай. Все будет хорошо. Могу, кстати, предложить новогоднюю ночь в компании скучных зануд-медиков… или у тебя другие мысли?

– Я согласна… – вырвалось у Марины, и она тут же смущенно замолчала.

– Слушай, расслабься… Мир гораздо проще, чем ты себе представляешь!

Егор протянул руку и слегка сжал ее ладонь. Марина улыбнулась: рядом с ним действительно все было просто… Да и мама, о чудо, выглядела намного лучше, когда она вошла к ней в палату.

– Ну вот, совсем другое дело! Выспалась? – спросила она ласково.

И то ли Марина действительно хорошо выглядела, то ли ее маме хотелось так думать… Какая, в сущности, разница? Марина была счастлива.

– Прости, мама, я вчера очень устала.

– И ты меня прости. Говорила глупости.

Марина улыбнулась, пряча глаза. Но мама, похоже, и этого не заметила.

* * *

– Как? Та девчонка? Да она же ребенок совсем, – не скрывая удивления, воскликнул Роман. – Даже не знаю…

В кабинете Егора было солнечно. Роман сидел на кушетке для пациентов: застывшее недоумение на его лице словно взывало к вселенской справедливости. Все происходящее в насыщенной личной жизни друга могло быть нормальным только для него, для Георгия Шеллинга, а не для простых смертных.

Егор, не поднимая головы, что-то писал в медицинской карте и был торжественно-спокоен.

– Ты сначала пообщайся с ней, Ром! А потом делай выводы.

– Возможно, но все равно…

– Ну, начнем с того, что она не ребенок. По крайней мере, с ней интересней, чем со многими нашими общими знакомыми. А внешне – да, милый котенок. – Егор улыбнулся и отложил ручку. – И, знаешь, мне это нравится.

– И ты действительно решил оплачивать лечение ее матери?

– А почему нет? Фонду же я помогаю? Только не болтай. Пока не хочу, чтобы об этом знали. С профессором я договорился.

– Ну ты даешь… Очередная игра или блажь… Не пора ли повзрослеть?

– Это я уже слышал.

Егор резко встал из-за стола и подошел к окну.

– Ты уверен? – пытаясь сохранять спокойный тон, продолжал Роман. – Тебе это точно нужно?

В дверь осторожно постучали.

– Войдите!

Марина зашла в кабинет, растерянно поглядывая на Романа, и тихо поздоровалась.

– Ром, познакомься… – Егор тут же направился к ней. – Это Марина.

Он встал сзади и приобнял ее за плечи.

– Значит, Марина? Давно ждал, когда же мой так называемый друг откроет свой секрет. – Роман подошел к ним и с интересом начал всматриваться в лицо совсем смутившейся девушки.

– Слушай, Ром, у меня к тебе просьба… Ты ведь уже закончил прием? Я буду занят еще полтора часа. Сходите погуляйте, пообщайтесь… А потом вместе поужинаем. Хорошо? – поцеловав Марину в макушку и проводив друзей до двери, он вернулся к бумагам.

* * *

Спокойный, интеллигентный, меланхоличный Роман сразу располагал к себе. А когда они вышли на широкое крыльцо парадной и все еще не сказали друг другу ни слова, Марина неожиданно поняла, что ему так же сложно налаживать контакт с незнакомыми людьми, как и ей. И возраст тут ни при чем.

Пришлось отодвинуть стеснение, глубоко вдохнуть и, улыбнувшись самой очаровательной улыбкой, начать первой:

– Куда пойдем?

– Здесь недалеко парк… Может, туда? – предложил он.

«Ну, мы друг друга нашли… Парки – наше все!» – подумала Марина и весело кивнула в знак согласия.

Крыльцо оказалось скользким. Роман протянул Марине руку, давая точку опоры, она с благодарностью приняла помощь, укоризненно глядя на сонного дворника, только теперь, к вечеру, посыпавшего лед песком.

Свернув за угол, они медленно пошли по нечищеным улочкам. И, чтобы снова избавиться от неловкого молчания, Марина опять заговорила первой:

– Вы давно знаете Егора?

– Марина, давай сразу на «ты». Так удобнее.

– Хорошо… Мне просто сложно… Я и к Егору очень долго не могла обращаться на «ты».

– А мы знакомы с института. И, хочу сказать, мне с ним и сейчас не легче, чем тебе, – усмехнулся Роман.

Было немноголюдно, машины неторопливо ползли по скользкой дороге, а в морозном воздухе чувствовалось что-то торжественное: Москва готовилась к встрече Нового года, согревая надеждой, что уж он-то точно будет лучше почти ушедшего! Кому-то эту надежду дарили витрины магазинов, где улыбались украшенные мишурой, богато одетые манекены, а кому-то – окна старых, местами обшарпанных невысоких домов, приятно мигающие скромными гирляндами.

Контраст во всем: в достатке, в обстоятельствах, в мечтах.

– Новый год послезавтра… – грустно улыбнулся Роман. – Еще один.

– Откуда такая безысходность?

Марина очень удивилась: с виду в жизни Романа все было в порядке.

– Слишком однообразными стали эти годы.

– Ну вот… Сейчас опять перейду на «вы», – она театрально насупила нос и смешно сложила губы.

– Дело не в возрасте… Я, наверное, родился стариком.

– Рома, а какая у вас… у тебя… специализация? Не хирург-травматолог, случайно?

Он засмеялся:

– Нет, я педиатр.

– Теперь понятно. Как рассудила бы моя подруга, сказывается слишком большая разница в возрасте с пациентами… – продекларировала Марина профессорским тоном.

– Возможно… И что бы посоветовала твоя подруга-психолог такому безнадежному, потерявшему веру в светлое будущее пациенту?

– Она бы посоветовала… – Марина задумалась, потом улыбнулась и, сверкая смеющимися глазами, продолжила: – Посоветовала бы почаще смотреть на мамочек!

– Мне нравится твоя подруга! Обещаю подумать над этим. Познакомь нас как-нибудь…

– Хорошо.

– И, кажется, я начинаю понимать Егора…

Марина остановилась и заглянула ему в глаза.

– То есть?

– С тобой действительно хорошо.

– Не знаю, – она смутилась и, потупив взгляд, медленно пошла дальше. – С ним общаться не очень-то просто. С вами мне легче.

Он остановил ее, ловко поймав за рукав: она чуть не упала, поскользнувшись.

– Марина, с «тобой», пожалуйста! И держись: скользко!

Роман кокетливо предложил взять его под руку, после чего они молча пошли дальше. Молчание больше не напрягало. Она шла, разглядывая верхушки деревьев и крыши домов, благо необходимость смотреть под ноги отпала. Он же, похоже, что-то обдумывал и лишь спустя несколько минут тихо заговорил:

– Знаешь, это нормально, что тебе со мной проще общаться. Ты же ко мне ничего не испытываешь.

– А с ним я часто испытываю то смущение, то страх… – вздохнула Марина.

– Ничего. Пройдет. Скорее всего, это разница в возрасте, в положении, в интеллекте… Только не обижайся. Это касается не только твоей симпатичной головки, но и меня… Он слишком неординарная личность.

Теперь задумалась Марина. Не рассматривала она Егора как что-то необыкновенное. Ну врач. Ну умный, интересный внешне. Поработал за границей. А вот думать о его неординарности еще не приходилось. Очень захотелось к нему…

И снова Марина почувствовала огромную пропасть между собой и Егором – в сущности, незнакомцем…

9

Дневник Егора

«31 декабря

Странно. Нервничаю…

Это ведь формальность. Немного замороченная, но формальность.

Почти уверен, что все будет так, как планирую.

Я хотел это сделать пять лет назад. Только то… было другим.

Теперь же просто ЭКСПЕРИМЕНТ.

Что он даст? Посмотрим… Самому интересно.

Итак, сегодня:

– поговорить с М. Н.;

– вечером – Ира;

– надеюсь, Марина не подведет;

– и да… отправить ответ в Мюнхен!»

* * *

В последнюю ночь уходящего года Марина почти не спала.

Вечер в компании с Егором и Романом прошел весело – в уютном кафе они просидели почти до двенадцати.

Попрощавшись, Роман сел в свой синий «форд» и быстро растворился в заснеженных улицах. Егор, проводив его взглядом, повернул Марину к себе:

– Ну что? Едем?

– Егор, пожалуйста, отвези меня сегодня домой…

– Почему?

– Хочу подготовиться к завтрашнему вечеру, – неуверенно пробормотала она.

О том, что у нее возникла острая потребность переварить все произошедшее, включая сильный дискомфорт от того, что приходится врать маме, Марина умолчала.

– Ну хорошо. – Егор притянул ее к себе.

– Ты же не обижаешься? – Марина с удовольствием прижалась разгоряченной щекой к холодной куртке. – Завтра будет очень длинный день. И мне…

Егор не дал ей договорить.

– Почему-то мне хочется быть менее послушным… – пробурчал он и склонился, спеша поцеловать, но Марина, хмыкнув, вывернулась из его рук и быстро пошла к машине.

А когда дверь в квартиру закрылась и шум уползающего вниз лифта стих, ей стало обидно до слез. Зачем она настояла на этом глупом решении? Вот ненормальная! Что за тупость и упрямство? Хочется-то совсем другого!

Фантазия рисовала в красках все, чего она лишилась. Да еще и стало подкрадываться чувство тревоги: вдруг Егор все-таки обиделся?

Полночи Марина проторчала у окна, надеясь увидеть знакомый «мерседес», и только когда глаза стали слипаться, побрела к дивану. Спала, впрочем, плохо: снились непонятные, пустые сны. И утро не принесло облегчения… Еще хуже… Еще страшнее… Паника… А вдруг Егор больше никогда не появится в ее жизни?

Но он появился. Позвонил. Теплый, спокойный баритон.

Марина медленно таяла, повторяя про себя: «Я параноик… Я ненормальная… Похоже, вместо новых отношений он получит нового пациента».

– Марина?

– Да…

– Ты меня слышишь?

– Да…

Она улыбалась, хотя ничего смешного Егор не говорил.

Решили встретиться в пять, навестить маму и потом сразу поехать на праздник.

* * *

После разговора с Мариной Егору стало легче. Он, как и она, был не в своей тарелке. Но, в отличие от нее, думал, а не чувствовал. Нет, конечно, им двигали определенные чувства. И то, что Марина не бегала за ним, только подстегивало желание властвовать – не делить ее ни с кем. И вроде бы никакой угрозы: она уже принадлежала ему, но… Опять «но»!..

Ночью он понял, что не все так просто в этой девочке. Что не так уж и сильна его власть над ней. Что есть в ней стержень, указывающий на внутреннюю свободу, на потребность иметь право выбора или по крайней мере на подсознательное стремление к этому. Вероятно, этот стержень и держал его в приятном тонусе: «Что ж, свобода – это хорошо».

Егор встал из-за неудобного рабочего стола, прошелся по кабинету и в задумчивости остановился. Приближался полдень. Должны были прийти еще два пациента, но думать о проблемах других не хотелось.

«Все должно получиться. Что там по плану?»

Впрочем, и об этом думать не хотелось – хотелось действовать, поэтому он быстро направился к выходу и уже через пять минут был перед палатой мамы Марины. Постучав, Егор осторожно приоткрыл дверь.

– Гостей принимаете?

На бледном лице Марьи Николаевны появилась улыбка.

– Таким гостям всегда рада… Проходите, Георгий! Я вас уже три дня не видела.

– С наступающим вас!

Он подошел к ней и сел на стул.

– А Марина не с вами?

Глаза Марьи Николаевны смотрели внимательно, стараясь уловить и расшифровать каждое движение и каждое слово собеседника. Егор вполне представлял, какие мысли крутятся в голове матери, оставившей любимое чадо без контроля.

– Нет. Мы вчера виделись, – ответил он с чистой совестью. – Марина сказала, что подойдет ближе к вечеру. Как вы себя чувствуете?

– Если не считать, что невыносимо лежать без дела, то хорошо.

– Потерпите. Вы же понимаете…

– Да… – Марья Николаевна непроизвольно вздохнула. – Но я очень переживаю за Марину. Молодая девушка… Столько вокруг всего… – она совсем смутилась и замолчала.

– Марья Николаевна, – сделав небольшую паузу, спокойно заговорил Егор, – я все понимаю и не собираюсь скрывать… тем более я знаю, что вы и так все видите… В общем, мне очень нравится ваша дочь.

– Да, я заметила. И раз уж вы сами заговорили, то прошу вас быть благоразумным. Вы старше и опытнее. Вам легче контролировать эмоции.

– То есть вы против того, чтобы мы встречались?

Егор понимал, что затеял не очень хороший разговор. Но он знал и то, что Марья Николаевна симпатизирует ему. Оставалось подобрать правильные слова, успокоить ее и внушить: все, что происходит, – нормально, каким бы ненормальным ни было на самом деле.

– Ну что вы, – встрепенулась Марья Николаевна. – Нет, конечно! Только… – Казалось, она хотела перевести дух. – Не знаю, как вам это сказать…

– Вы хотите сказать, что я намного старше ее?

– Нет… Это даже хорошо… Но только если вы ее любите… Извините, что напрямую.

– Марья Николаевна, мне действительно очень нравится Марина. И вряд ли вам будет спокойней от того, если я начну кричать на каждом шагу, что люблю вашу дочь… Ведь так?

Взгляд Марьи Николаевны стал глубоким и внимательным.

– Мне просто очень хорошо рядом с ней, – тихо добавил Егор.

– Даже не знаю, что вам сказать.

– Собственно, я пришел спросить вас. Вы не будете против, если она встретит Новый год со мной и семьей моего брата?

– Георгий, я правильно понимаю? Вы хотите познакомить Марину с вашей семьей?

– Да.

– То есть у вас серьезные намерения?

– Да… Но вы в это, похоже, не очень-то верите?

– Извините, Георгий, не доверять вам после того, что вы для нас сделали, я не имею морального права. Но все происходит слишком быстро. И я, конечно же, боюсь этой импульсивности с вашей стороны. Пять лет назад Марина очень тяжело перенесла смерть отца. А из-за этой спешки вы оба можете просто не разобраться в том, что вами движет, и тогда все закончится плохо. Для нее в первую очередь…

– Я вас понял.

– Я не обидела вас?

– Нет… Я все услышал и думаю, что вы не ждете от меня большего.

– Вы правы, я все же больше теоретик, чем практик, во всех этих жизненных перипетиях, – улыбнулась Марья Николаевна. – И, исходя из теории, я буду рада, если Марина встретит Новый год с вашей семьей.

– Спасибо! Завтра мы к вам заедем. И если я, как практик, – он тоже улыбнулся, – что-то понимаю в отношениях, то обещаю для вас приятный сюрприз.

– Ох, Георгий!

– Пожалуйста, Марья Николаевна!

– Хорошо, постараюсь не нервничать. И, конечно же, я буду очень рада, если у вас с Мариной все сложится.

* * *

Егор заботливо придерживал Марину по дороге к машине – и потом, все эти страшные шаги от машины до подъезда.

– Волнуешься?

– Коленки дрожат…

– Это от холода. Все будет хорошо. Ты замечательно выглядишь!

– Неправда…

– Думай как хочешь. Смотри, твоя вторая жертва мерзнет.

– То есть жертва? И что значит вторая?

– Догадайся…

У подъезда их дожидался Роман.

– Вы чего смеетесь? Я же могу принять это на свой счет…

Егор театрально закатил глаза:

– Просто поразительно! И откуда вы взялись на мою голову – два «ходячих комплекса»? Ну ладно Марина. Ей простительно. А ты-то чего, Ром?

Роман с Мариной переглянулись, а Егор покачал головой и набрал код, тяжелая дверь легко поддалась, впустив гостей. И пока лифт бесшумно взлетал на последний, двадцатый этаж, пока шли по узкому коридору к холлу перед квартирой, Егор с Мариной выслушивали шутливые жалобы Романа на то, как он весь день боролся с ветряными мельницами в виде сломанного душа, сгоревшего утюга и единственной пары чистых носков, которые неожиданно оказались протертыми.

Эта в красках описанная трагедия, конечно, на время отвлекла Марину от сумрачных мыслей, но когда перед ней открылась дверь и Егор легонько подтолкнул ее вперед, то от увиденного она просто остолбенела.

О таких квартирах Марина раньше только слышала: нежный блюз заполнял оба этажа просторных стен пентхауса.

В холле, объединенном с гостиной, находилось человек пятнадцать. Они стояли небольшими группами и не обращали внимания на вновь пришедших, увлеченно общаясь.

Пока Егор помогал Марине снять пальто, к ним, улыбаясь, подошла миниатюрная шатенка.

– Ребята, привет! – Ее глаза излучали тепло и неподдельную радость. – Егор, представь мне уже свою спутницу! – Она, слегка приобняв, чмокнула его в щеку. – Кажется, Марина?

– Уже доложили? Марина, познакомься. Это Ира, дражайшая половина хозяина дома, моего шефа и по совместительству двоюродного брата. Где сам-то?

– Повез Сашу с Машей к бабушке Зине.

– Избавились?

– Да, слава богу! Думаю, у бабушки им будет веселее, а нам спокойнее. Кстати о спокойствии, мне нужно с тобой поговорить тет-а-тет. Не против? – она посмотрела на Романа и Марину. – Рома, познакомь пока Марину с нашими занудами!

С этими словами она по-хозяйски взяла Егора под руку и увела наверх.

– Интересная девушка… А сколько ей лет? – Марина почему-то почувствовала себя неуютно.

– Мы ровесники, двадцать восемь. Знакомство с ней тебе будет полезно. Она очень хороший акушер-гинеколог.

Марина смущенно отвела взгляд.

– Вы вместе учились?

– Да, до интернатуры. Какое-то время она сохла по Егору, но потом появился Он.

– «Он»?

Это простое слово оказалось бальзамом, успокаивающим и сладким.

– Молодой, обаятельный, умный декан.

– Понятно…

– Андрей, директор нашей клиники. Это он познакомил Егора с врачом твоей мамы. Ну что, пошли пообщаемся?

– Пошли…

* * *

Егор и Ирина зашли в полумрак спальни. На прикроватной тумбе горел ночник, но этого света было достаточно для их приватной беседы. Сама хозяйка опустилась на стульчик рядом с белым лакированным трюмо, а Георгий прошел к окну и подпер балконную дверь.

– Ну, что скажешь? – улыбнулся он.

– Только одно. Я готова убить Киру!

– Не получится. Она опять вернулась к своему шведу в Стокгольм.

– Лучше скажи, как ты все это пережил? И хоть бы словом обмолвился…

– Теперь все хорошо…

– Мне, конечно, сказали, что она похожа. Но знаешь, если приглядеться, то не очень.

– Она другая…

– Надеюсь… Как долго планируешь держать ее под крылышком? Молоденькая совсем, жалко!

– Как повезет… Пока в планах «До конца дней наших…»

– Ты серьезно?

– Более чем.

– И что об этом думает Эмма?

– Она еще не знает. Или не все знает…

– Боюсь, тебе несдобровать. Ну а девочке я вообще не завидую…

– Просто поставлю перед фактом.

– Эмму же удар хватит…

– Ничего, она крепкая. Кстати, я тебя просил поберечь одну вещь…

Ирина, не отводя глаз от серьезного лица Егора, открыла ящичек комода.

– Ты это имеешь в виду?

В ее руке оказался маленький футляр.

– Именно…

– Ты уверен?

– Да.

– Что ж, если ты точно можешь пообещать, что призрак Лили тут ни при чем, то…

– Давай не будем о ней… По крайней мере сегодня.

– Хорошо… Ты прав… Я рада, что это будет не Алекс… Тебе давно пора подумать о нормальной жизни. Например, о наследнике.

– Об этом я думаю в последнюю очередь. Есть более важные вопросы.

– Но на всякий случай приведи ее ко мне. Надо бы подстраховаться. Сейчас у девчонок столько проблем со здоровьем. Одеваются бог знает как.

– Только давай без подробностей о твоей нелегкой работе.

– Смотри, это нужно тебе, а не мне…

– Хорошо. Извини. Просто каждый раз, когда всплывает вопрос о ненормальном завещании деда, становится противно.

– Можешь оспорить или послать все куда подальше. Ты и без него неплохо устроился.

– Посмотрим…

– Ох уж эта ваша немецкая прагматичность.

– Посмотрим…

– Да, извини, но Алекс сегодня тоже придет. Я не смогла найти повод и послать ее.

– Не переживай…

– Как скажешь. Ладно, пошли. – Поиграв коробочкой, она кинула ее Егору. – Держи, Ромео!

Егор ловко поймал футляр: засмеявшись, они поспешили вниз.

* * *

Марина не отрываясь смотрела, как по лестнице спускается на удивление гармоничная пара. Они улыбались, и Марине было не по себе от идиллии взглядов неравнодушных друг к другу людей. Казалось, их не было целую вечность – в голове же крутился единственный вопрос: «Что их связывает, кроме семейных уз?»

Но в этот момент в дверях появился человек, заставивший всех забыть о своих делах, – хозяин дома. Марина, поддавшись общему порыву, повернулась в сторону входной двери и тут же почувствовала, как руки Егора обхватили ее за талию и притянули к себе:

– Девушка, вы меня еще помните? – От удовольствия Марина закрыла глаза. – Как ты? Не скучала?

– Тебя очень долго не было…

Егор тихо засмеялся и, поцеловав в затылок, повернул ее к себе.

– Пойдем, познакомлю тебя с Андреем!

Подождав, пока все желающие поприветствуют хозяина, Егор подтолкнул Марину вперед. Ира, радостно вцепившаяся в руку мужа, тут же перехватила инициативу:

– Андрей, смотри, с кем сегодня к нам пожаловал твой непутевый братец!

– Привет, Егор! Давай знакомь…

Высокий смуглый мужчина всей своей мощной фигурой являл собой полную противоположность худощавому брату-блондину. И ровно так же, как Егор пугал Марину с первой минуты их знакомства, хозяин дома притягивал к себе, излучая покой и надежность.

– Здравствуйте, милое создание! Андрей… – И он протянул ей огромную руку, правда, левую, так как на правой продолжала висеть Ира.

– Марина…

Она слегка пожала приятную полную ладонь и улыбнулась своим странным мыслям. Ей захотелось, как и Ире, прижаться к этому большому добродушному существу и оттуда, из-под крылышка, изучать и познавать Егора.

– Очень приятно, Мариночка. Я вчера имел удовольствие общаться с вашей мамой. Замечательной, интеллигентной души человек. Уверен, у нее все будет хорошо. Ну да ладно. Ирочка, может, пора угостить наших гостей, проводить старый год? – Он поцеловал Ирину в макушку. – Я сейчас быстро переоденусь и присоединюсь к вам.

* * *

Марина чувствовала себя некомфортно среди пафосных людей в дорогих костюмах – их разговоры были непонятны и неинтересны ей. Она разглядывала изысканно обставленную квартиру и знала, что никогда не будет так жить. Все казалось каким-то ненастоящим, бутафорским, но… Настоящим был Егор, стоявший рядом. Наблюдая за ним, она успокаивалась, стараясь казаться такой же естественной, как и он, ну а чтобы случайно не проявить невежество в каких-то вопросах, все больше молчала и пряталась в его тени.

Привычного русского застолья не было. Все стояли группами вокруг небольших столиков с легкими закусками. Молодой человек и девушка в серо-синей униформе официантов незаметно перемещались между гостей, обновляя напитки и еду. Гости объединялись в общем порыве, произнося тост за тостом. С количеством выпитых бокалов становилось все более шумно. То здесь, то там заводили разговор о политике – Марине впервые в жизни пришлось погрузиться в хаос так называемых мужских разговоров: выслушать о слишком слабой позиции президента, глубоко уважаемого ею до этого вечера; о том, сможет ли он что-то сделать с военными действиями в Чечне, или нас ждет второй Афганистан; победит ли на выборах в этом году, или же к власти опять придут коммунисты. Она устала от этого. Не должен быть новогодний вечер таким скучным! Очень хотелось, чтобы часы пробили двенадцать и чтобы вся суета исчезла, оставив ей только Егора…