Текст книги "Троллология. Как нейтрализовать хейтеров и противостоять им в соцсетях"

Ну хорошо, тролль бьет прямо в душу, но мы-то почему к своим собственным постам и текстам относимся столь трепетно? Вот, например, тот же бизнесмен Олег. Его фирма производит деревянную мебель. И наверняка его столы, стулья, табуретки в процессе эксплуатации получают царапины, ломаются. Почему от этого Олегу не больно, а от комментария больно?

Или почему журналистов (писать для них – вообще профессия) обидные комментарии под статьями задевают меньше, чем под личными постами? Теми, что они публикуют в соцсетях?

Разница, как всегда, в деталях. Столы, табуретки и статьи – это работа, ничего личного, как говорится. Человек «под заказ» написал заметку или сколотил табуретку и получил за свою работу деньги. Заметка или табуретка – это продукт, который мы делаем не для себя, а для заказчика (для себя, возможно, мы сделали бы вообще по-другому).

А посты – это наше личное. Это наши, и только наши, мысли и идеи, это наш взгляд на мир. Мы не получаем деньги за то, что делимся своим мнением о политике, искусстве или ценах на хлеб. Мы спорим о том, нужно или нет делать детям прививки, не «отрабатывая заказ», а для себя. Потому что нас эта тема дергает за эмоции.

Кстати, по моим наблюдениям, есть три темы, которые всегда вызывают взрывную дискуссию (и это при условии, что дискутирующее общество будет крайне воспитанным – в противном случае взрывная дискуссия мгновенно перерастает в свару). Это прививки, собаки и политика. Просто напишите у себя на странице: «Я считаю, что детям не нужно делать прививки», «Я считаю, что детям нужно делать прививки», «Эти собаки загадили весь двор», «С собакой уже негде погулять» – и отбегите на безопасное расстояние.

Возвращайтесь через час – и восхищайтесь протяженностью ленты комментариев: в особо тяжелых случаях она растягивается настолько, что, распечатайее на принтере, можно измерить ею длину Транссиба.

Так вот. Когда мы пишем что-то личное, мы фактически выходим к читателям безоружными. Мы же говорим про себя, про своих детей, про жен-мужей, кошек-собак… И любое негативное замечание в комментариях отдается болью – так, словно вы вышли на рыцарский турнир без шита, лат и коня.

Замечание в соцсетях – это удар по нашему «образу я». И порой удары эти настолько чувствительные, что приходится перестраивать сам «образ я», чтобы не было мучительно больно.

Знаю талантливого писателя, который в соцсетях целенаправленно играет роль шута. Он пишет тексты, полные сюрреализма и самоуничижения – но это самоуничижение стало для него идеальной защитой. «Вы можете троллить меня как хотите, – словно говорит он. – Я ведь и правда неудачник и старый балбес».

Но его никто не троллит – ковырнуть не за что. И он на самом деле знает, что он – талантлив. Но он так давно носит привычный ему сетевой образ, что, кажется, и в реальности уже начал все больше и больше с ним сживаться.

А начиналось все с того, что однажды ему, тогда еще молодому и горячему, кто-то из троллей начал писать: «Что за бред? Графоман!» И ему это было больно. Поэтому, чтобы не получать боль, он скорректировал свой «образ я». Принял как данность: «я неудачник и графоман». Да, троллинг прекратился. Но и успех тоже как-то подзадержался в пути.

В обычной «аналоговой» жизни мы тоже периодически получаем от окружающих совсем не те отзывы, на какие рассчитываем. Например, многие взрослые сыновья и дочери не очень любят, когда родители начинают вспоминать дошкольные или школьные годы своих детей. Потому что «образ детства» взрослого человека практически никогда не совпадает с тем образом детства, который «выдают» его родителей. Углы зрения у нас разные, и поэтому мы так часто умоляем мам (особенно мам):

– Пожалуйста, не в компании! Ну хорошо, в компании, но хотя бы не при мне. Я не могу слушать, как я в пять лет сидел на горшке, мама!

Некоторые дети в таких случаях посылают родителям «ответочку» – и в той же самой компании начинают эпос под названием «какой была моя мама, когда я был маленьким». И вот тут уже уши гореть начинают у мам. Потому что вроде бы все верно, но по сути…

– Сынок, замолчи! Все было не так! Я вовсе не выхватывала у тебя из рук мороженое и не выбрасывала его в мусорное ведро! Ну, то есть выбрасывала иногда… но ты все неправильно понял. Сынок, я не педагогическое чудовище, зачем ты представляешь меня такой?

В любом случае, словесная пикировка, какой бы напряженной она ни была, задевает нас меньше, чем обидный комментарий в Сети.

Казалось бы, почему? Если совершенно незнакомая бабушка у подъезда процедит вслед: «Ишь, нарядилась, проститутка!» – нас это может задеть, но, скорее всего, рассмешит). А если в социальных сетях кто-нибудь напишет под фотографией: «Вы одеваетесь как проститутка» – станет ужасно обидно.

Однажды я выложила в «Фейсбуке» несколько своих фотографий. Их сделал талантливый фотограф, и я нравилась сама себе до невозможности. Под снимками тут же выстроилась очередь одобрительных комментариев… ни одного из них я сейчас уже не помню.

Но запомнила один-единственный негативный. «Почему вы на всех фотографиях такая лохматая? – написала незнакомая женщина. – Так и хочется вас причесать!»

Конечно, я посмеялась. И, конечно, написала: «Пожалуйста, не надо меня причесывать: мне будет странно, а вам – неприятно». Но было бы нечестно сказать, что этот комментарий меня не царапнул.

Все равно царапнул – иначе бы я его не запомнила.

А если бы то же самое мне сказали устно, я бы точно забыла дурацкую фразу уже через полчаса после того, как она вылетела неворобьем из уст говорящего.

Так почему письменная речь оказывает на нас большее воздействие, чем устная?

Именно потому, что она письменная.

Информацию в письменном виде мы получаем через глаза (то есть через самый «популярный» для нашего мозга канал информации). Кроме этого, «слово написанное» само по себе звучит весомее «слова устного». Мы с детства привыкли, что в книгах – мудрость, в газетах – правда. И пусть на самом деле и мудрость, и правда встречаются далеко не во всех книгах и СМИ, стереотип живет.

Знаю нескольких девушек, которые, поссорившись со своими любимыми, не закатывают им истерики, а пишут письма на электронную почту. Спокойные, выдержанные, раскладывающие позицию девушки по полочкам.

– Когда мы ругаемся, он словно меня не слышит, – объясняла мне одна моя знакомая. – А когда я посылаю ему письмо, он гарантированно его читает – и отвечает мне. И мы быстро приходим к решению. Оказывается, это так легко!

Да, при прочих равных условиях письменная речь воздействует на нас сильнее устной. Поэтому и комментарии тролля оказываются такими чувствительными. Они же написаны! И мы, задетые, возвращаемся к ним раз за разом, чтобы перечитать (это еще одна особенность письменной речи: к ней можно вернуться, а вот устную фразу уже не переслушаешь). Так что совет «да не обращай ты внимания на троллей, собака лает – караван идет» здесь не работает – не расстраиваться невозможно.

Но с троллями можно работать.

Тот самый Олег, о котором я рассказывала в начале главы, в итоге нашел тактику нейтрализации тролля Аркадия – «анализ ситуации». Вы прочитаете об этой тактике в главе 14.

#задание 2

✓ Зайдите в социальную сеть и напишите по одному комплименту десяти своим подписчикам. Просто так – чтобы в сети было на 10 приятных комментариев больше. Вы удивитесь, как классно это работает!

Глава 3
Почему в Интернете троллят больнее?

Плачущая Марианна

Марианна рыдала – так громко, будто криком хотела изгнать из себя всю боль, что накопилась в душе. Но не получалось. Едва она успокаивалась, взгляд падал на смартфон – и боль змеиной петлей затягивала ее снова.

Три дня назад Марианна выиграла в конкурсе красоты. «Мисс вуз» – дурацкое название. Но если бы только название было дурацким!

За право надеть корону соревновались девчонки из пяти вузов ее региона. Хорошие, кстати, девчонки – во время подготовки к финалу Марианна со многими подружилась. Конкурс, конечно же, освещался в СМИ (регион, надо сказать, не был богат на события), статьи с фотографиями красоток появились практически на всех городских порталах.

Первую из статей Марианна открыла с замиранием – сейчас она прочтет слова восхищения ее красотой! Она ведь правда красивая: худенькая, почти невесомая, высокая, с длинными светлыми волосами… Вот глаза могли бы быть побольше, но раз ее и с такими глазами выбрали, значит, ничего страшного?

«Это что, победительница? Да у меня жене 45 лет, она и то лучше выглядит!» – выскочил первый же комментарий.

«Фу, завидует!» – подумала Марианна и принялась читать дальше.

«Сколько ж ее папик отвалил, чтоб такой коряге дали первое место?» – за первым комментарием шел второй.

Третий – еще хуже. За ним четвертый, пятый…

«Прекрати! Не читай!» – говорила себе Марианна, но оторваться не могла. Это было самоистязание. «Я б не вдул», «А сиськи дома оставила?», «Как это развидеть?»… Писали женщины и мужчины. Молодые и в возрасте. Писали, глумились, обменивались репликами, хохотали над удачными оборотами и снова писали.

Ни одного хотя бы нейтрального сообщения. Только грязь. Высокотоксичная, бесконечная грязь.

Марианна переключилась на другой сайт – там было то же самое. Пользователи с незнакомыми ей никами смеялись над ее фигурой, глазами, ростом, пластичностью. Они даже над именем ее смеялись, вспоминая сериал, который шел по всей стране в девяностые годы.

И вот тут она зарыдала. Так горько и громко, что к ней прибежали соседки по общежитию.

Не было у Марианны никаких папиков. У нее и жилья своего не было.

– Ведь когда вручали корону, – девушка захлебывалась слезами, – все подходили, обнимали. Все говорили, какая я красавица. А в Интернете… Ну почему они так? Мне же больно…

Наверняка вы замечали: люди гораздо охотнее пишут колкости в соцсетях, чем говорят в глаза. Причем порой, общаясь с человеком вживую, вы даже подумать не можете, что эта невинная овечка способна написать кому-то «сдохни, мразь!» Какая «мразь», овечка слова-то такого не знает.

Однажды в школе юного журналиста мы разговорились с подростками о хейтерах.

– Ой, их полно, – махнул рукой кто-то из девчонок. – Причем они в жизни такие скромняшки, все стеснительные, тихенькие. А своим друзьям пишут такое…

– Какое? – во мне проснулся профессиональный интерес.

Девчонки задумались, вспоминая гадости, но, будучи людьми адекватными, ничего конкретного не вспомнили (это вообще очень хорошее свойство – забывать грязь).

– В общем, когда директор школы вызвала маму одной из таких тихонь и показала, что ее доченька пишет в Сети, та за сердце схватилась: не верила, что доченька на такое способна, – добавил кто-то из юных журналистов.

– Как думаете, почему эти тихони так лихо ведут себя в соцсетях? – с моей стороны было бы странно не спросить мнения подростков.

– Ну-у-у… Они говорят: «Что хочу, то и пишу, мое дело». Наверное, в жизни просто стесняются вот так, в глаза, сказать все что думают.

Я чуть не подскочила на стуле.

Совершенно неожиданно подростки выдали все три причины того, почему в соцсетях люди становятся гораздо большими хамами, чем они есть в жизни. Давайте разбираться.

Звучит вроде бы логично, да? Присутствие человека в соцсетях – дело самого человека. И он действительно имеет право писать все, что хочет, и выкладывать те фотографии, какие хочет.

На самом деле нет – о себе человек имеет право писать все, что ему заблагорассудится (в рамках Уголовного кодекса), а вот когда он начинает комментировать посты и фотографии других людей, нужно уже включать опцию «тактичность».

Но проблема как раз в том, что большинство троллей не видят в сетях живых людей. Для них существуют лишь они сами – и аватарки из Интернета.

Это, кстати, совершенно нормальное явление: мы испытываем сочувствие лишь к тем людям, кого знаем. Чем меньше знаком нам человек, тем меньше он вызывает у нас эмоций. Он – как фигурка на горизонте, не поймешь сразу: то ли мужчина, то ли женщина, то ли молодой, то ли старый… Как такому сочувствовать, если он – почти фантом?

В 2020 году журнал «Нож» опубликовал интересную статью под названием «Обезьянья сфера: почему людям наплевать друг на друга и иначе быть не может?»[1]1
  https://knife.media/monkeysphere/


[Закрыть] Ее авторы рассказывают об интересном эксперименте, в ходе которого выяснилось: человеческий мозг может воспринимать конечное число людей – именно как конкретных «человеков», а не абстрактное «население».

«Если „обезьяньи“ ученые правы, – пишет „Нож“, – мы физически не в состоянии воспринять больше людей, чем 150. У большинства из нас в „обезьяньей сфере“ нет места для дружелюбного районного дворника. Так что мы не воспринимаем его как человека. Мы воспринимаем его как Штуку, Которая Выносит Наш Мусор».

И еще одна цитата:

«Те, кто существует за пределами этой ключевой группы из нескольких десятков человек, – для нас не люди, а своего рода одномерные персонажи.

Помните, как вы впервые ребенком повстречали одного из школьных учителей за пределами класса? Помните это странное чувство осознания, что у этих людей на самом деле есть жизнь за пределами школьных стен? Ну, в смысле, это же не люди. Это учителя».

Авторы статьи – Дэвид Вонг и Дина Мингалиева – утверждают, что только так человечество и может выжить: если сочувствовать и сопереживать каждой личности на Земле, просто не выдержишь.

Но любой плюс, естественно, тянет за собой минус.

В виртуальном мире эффект «они все ненастоящие» усиливается многократно. Человек погружается в Сеть, встречает там миллионы других людей, но лишь себя самого ощущает живым человеком.

Это можно сравнить с чтением романа или просмотром сериала: представьте, вы изо дня в день включаете все новые и новые серии, следите за сюжетом, у вас есть любимчики и герои, которых вы терпеть не можете… но разве вы будете останавливать себя, если захотите сказать, что сестра главного красавчика – полная тупица, а ее мать – больная на всю голову истеричка?

Конечно, нет. Вы так и скажете (а возможно, и в гораздо более жесткой форме). И даже обсудите сестру красавчика со своими друзьями, которые тоже смотрят этот сериал.

Вы же понимаете, что на самом деле сестры не существует. Это роль, которую играет актриса. И вы имеете полное право говорить какие угодно гадости о ней – никто не обидится, потому что обижаться некому.

Как ни странно, живых, из плоти и крови, людей которых мы встречаем в Интернете, наш мозг тоже зачастую воспринимает как героев сериала. Мы не чувствуем их настоящими, они для нас не живая девушка Марианна, которая учится на социолога, живет в общежитии, варит себе на завтрак два яйца всмятку и мечтает о мобильнике с самой крутой камерой, а некая абстракция. Роль. Можно сказать – картинка.

И если уж появилась картинка, которую можно облить помоями, мы будем ее обливать помоями. Это наше личное дело. Мы эту картинку в своих телефонах видим? Видим. Значит, она – наша. Мы с ней что хотим, то и делаем? Да. Где сиськи? Сиськи где?!

Об этом эффекте вам расскажет любой инстаграмный блогер-многотысячник. Страницы таких блогеров действительно похожи на сериал: они каждый день выкладывают по паре десятков сториз, каждый день пишут посты…

И те самые пользователи «с сериальным мышлением», с одной стороны, подсаживаются на блогеров, а с другой – не отдают себе отчета, что по ту сторону экрана – живой человек, которого обидные слова могут ранить.

Блогер Анна (имя изменено) – врач «скорой помощи». У нее 200 тысяч подписчиков, среди которых, конечно же, есть и тролли, и хейтеры. Однажды Анна выложила в сториз видео своего визита в салон красоты: девушка была номинирована на премию за успехи на медийном поле (кстати, именно Анна эту премию и получила). Конечно, на церемонии ей хотелось выглядеть на все сто. Поэтому она пошла к визажисту и парикмахеру, а потом выложила в сториз себя – красиво накрашенную, с прекрасно уложенными волосами.

Здесь нужно сделать небольшое пояснение. Анна – девушка красивая, но не худенькая. Впрочем, приятная полнота ей нисколько не мешает ни в работе, ни в личной жизни. Кажется, даже хейтеры редко ее цепляют по поводу немодельных параметров.

Но в этот раз Анна предстала в сториз настоящей голливудской дивой. И ей мгновенно кто-то написал в личку: «Второй подбородок не сильно мешает? У твоего мужа, наверное, есть красивая любовница».

Вы можете себе представить, чтобы кто-нибудь вживую подошел к девушке (причем к любой девушке) и сказал бы ей это в глаза? Случись такое, девушка, наверное, и не расстроилась бы, а удивилась. Слишком уж из ряда вон выходящее поведение, нормален ли такой человек?

А Анне (как и остальным блогерам) подобные сообщения приходят регулярно. Их пишут не сумасшедшие люди. Их пишут те, кто не чувствует: по ту сторону экрана – живой человек.

И таких – «нечувствующих» – среди нас много. Соцсети появились около пятнадцати лет назад, активное распространение получили около десяти лет назад – человеческая психика просто не успела адаптироваться под новый формат общения!

Поэтому вывод первый: многие тролли просто не ощущают, что обижают настоящего, живого человека. Разумом понимают, сердцем – нет.

Случалось ли у вас такое: очень хочется высказать человеку в лицо все, что о нем думаешь, но… сдерживаешься. То ли воспитание не позволяет, то ли стеснение, то ли чувство жалости включается. В любом случае, вы молчите, вздыхаете, думаете: «Ну он же сам наверняка все понимает» – и уходите.

С троллями то же самое. Зачастую в обычной жизни они – люди крайне незаметные, если не сказать стеснительные. Они говорят «доброе утро» всем своим коллегам, они произносят «извините, пожалуйста», если случайно наступят на ногу, и даже наверняка переводят старушек через дорогу.

Они прекрасны в реальности! Но в Интернете становятся чудовищами.

– Понимаешь, в чем дело… Я не могу в глаза сказать человеку, что он меня бесит. Ну, мне же потом с этим человеком ходить по одним офисным коридорам. А тут я выхожу с левого ника – и пишу ему все, что о нем думаю. И мне становится хорошо. Он треплет мне нервы весь день – я отыгрываюсь на нем всю ночь, когда комментирую его посты и фоточки. А потом читаю его комментарии – и вижу, как его корежит. И в этом, знаешь, есть своя радость. Он не знает, но на самом-то деле это я – его хозяин, а не он – мой, – именно так на условиях полной анонимности объяснил мне один из троллей причину своего поведения.

Он попросил не раскрывать ни его имени, ни города проживания, ни рода занятий. Просто сказал: да, троллинг – это власть над другими людьми. И как любая власть, она затягивает.

Наш разговор состоялся за два года до написания этой книги. И я точно знаю: сейчас этот тролль цепляет не только своего коллегу. Он издевается и над другими людьми – многих из них он никогда не видел в реальности, и большинство из них никогда в жизни не делали этому троллю ничего плохого.

Но ему нравится видеть чужие страдания – и он, начав получать от этого удовольствие, не может остановиться.

Не каждый тролль, кстати, причиняет боль для того, чтобы позлорадствовать над тем, как плохо его объекту травли. Чаще тролли всего лишь чувствуют свою безнаказанность. Если вы сравните комментарии, которые люди пишут в социальных сетях, и комментарии на форумах, вы удивитесь, насколько более агрессивен «форумский» тон по сравнению с соцсетевым.

Знаете почему? Потому что в соцсетях мы все-таки не безлики. У нас есть аватарки, имена и фамилии, мы пишем о себе, выкладывая снимки любимых людей, собак, детей… А на форумах каждый выступает под ником. И эта иллюзия маски отпускает все тормоза, которые сдерживают нас в приличном обществе.

Кстати, отличный кейс для психологов и социологов: фактически люди на форумах ведут себя так, как вели в реальности пять-десять веков назад. С тех пор жизнь заметно изменилась, человечество утрамбовало себя в рамки гуманизма, но будем откровенными: самому человеку эти рамки не свойственны. И как только предоставляется возможность жить без них, не получая в ответ общественное порицание, человек начинает так и жить.

Приятное дополнение: так действует не каждый человек. То есть гуманизм и уважительное отношение друг к другу все-таки проникают в наше ДНК. Медленно (а когда это происходило быстро?), но уверенно. Впрочем… Вот свежая тема на одном из форумов-«многотысячников». Кто-то из авторов выложил фотографии семи девушек, чьи родители – разных национальностей. Каждая из девушек если и не красавица, то точно очень симпатичная. У каждой яркая, необычная внешность… Казалось бы, какие негативные комментарии могут быть к посту, лейтмотив которого: «Посмотрите, как интересно складываются гены!»

Но нет. По этическим соображениям я не могу привести все комментарии, поэтому выложу лишь самые безобидные. И даже в них нецензурные выражения заменю более литературными.

Мишка: «Страшные, как черти».

GreyCornholio: «Фоткались бы с утра, без макияжу. Тогда б мы их заценили».

7х8: «Так это они уже накрашенные?»

Deathmader: «Молдовашечка ничо такая».

Крыжовник: «Да обычные тетки, не наговаривайте. Два раза в год любая с… – королева».

Спектрум: «Чукча ничо так, остальных под списание нах».

Antidota: «Острые скулы, впалые веки, злобные выражения лиц… По некоторым вообще можно подумать, что они трансвеститы».

7х8: «Да они даже страшнее резиновой зины!»

Казалось бы, для чего эти люди (я вовсе не уверена, что все они мужчины) с таким удовольствием поливают грязью девушек, которых никогда не видели и не увидят? Правильный ответ – для того чтобы «канализировать» собственную агрессию. Если злость нельзя выплеснуть в реальность, что с ней делать? Нести на форум и плескаться там, в безопасной (как кажется источнику злости) обстановке. И поэтому нет ничего удивительного, что тихони-отличницы на форумах матерятся и хамят хуже любого антисоциального элемента. Они годами живут под гнетом «надо», а их собственная стеснительность не дает им возможности достойно отвечать обидчикам. И такие «омеги» идут на форумы, чтобы хоть так получить моральное возмещение.

Вывод второй: спокойный, уверенный в себе и живущий в гармонии с самим собой человек не пойдет писать гадости в Интернете. Как правило, тролль – это душевный надлом. Но вот жалеть ли такого персонажа – большой вопрос.