Текст книги "Глашатай"

– К Умару? – Ахмад сдвинул брови, пытаясь вспомнить, кто такой Умар.

– Ну да. У которого дочка была… В Москве недавно… Ее еще по телевизору показывали…

Макс со значением посмотрел на Ахмада – тот резко затормозил, прижался к обочине, повернулся к Зимину и понимающе покивал головой.

– Да-да, знаю, конечно. Съездим, само собой. Только сегодня не получится, завтра тоже нельзя.

– Почему? – нахмурился Зимин.

– А Умара нет, – охотно объяснил Ахмад. – Он вчера уехал на два дня к родственникам, куда-то в Шатой.

– Ну, так поехали в Шатой, – пожал плечами Зимин.

– Нет, так нельзя, – покачал головой Ахмад. – Он там по делам, родные, то-се, ему не до тебя будет и говорить там неудобно. Сам посуди: человек после таких событий… ну, там, в телевизоре видели все, да? Родные там, брат-сестра… А тут ты…

– Почему я? Мы. Ты ведь поможешь?

– Я? – испугался Ахмад. – Да ты что, я к нему не пойду, я его и не знаю толком, так, виделись несколько раз… случайно там… У меня человек есть в Курчалое, он Умара попросит, чтобы тот поговорил с тобой. Но это не сегодня и не завтра – а когда Умар вернется. Чтобы нормально поговорить, да? В доме, то-се, он там себя будет чувствовать лучше…

Про себя Зимин признал: да, так, конечно, правильней. Однако непредвиденная задержка была совершенно некстати. Он попробовал зайти с другой стороны.

– Ладно, хорошо, давай к Умару послезавтра. А сегодня можно просто до Гудермеса доехать? Я там похожу, посмотрю, что как. С людьми поговорю. Или – до Курчалоя, туда даже лучше. Там и в гостиницу…

Ахмад вздохнул, посмотрел на Зимина с терпеливой жалостью матери, уговаривающей непослушного ребенка.

– Макс, слушай, какие в Курчалое тебе гостиницы? Там весь город – три километра в одну сторону и в другую столько, да еще рынок. И опасно к тому же, не надо тебе туда, зачем? Поехали в Махачкалу – поешь, отдохнешь там, то-се, а послезавтра с утра в Курчалой.

– Нет, Ахмад, мне работать надо, – твердо отозвался Зимин. – Отдыхать некогда, не для того приехал. Давай в Курчалой. Хотя бы до вечера я там побуду, потом поедем обратно. Или, давай так: ты езжай в Махачкалу, а я до Курчалоя сам как-нибудь доберусь. Ты мне только стоянку такси покажи…

Ахмад уже готов был вспылить – надо же быть таким ослом, элементарных вещей не понимает совсем! Но фраза про такси обезоружила. Что будешь делать с этим щенком – такси ему до Курчалоя! Да спасибо скажи, если просто довезут, не разденут-не разуют. А то доедешь ты, да, до первого блокпоста, а там федералы остановят – и будешь с ними разговаривать. А не федералы – так могут и похуже кто. Ведет себя так, как будто в Москве – гостиницу ему, стоянку, то-се…

– Макс, не надо в Курчалой. Тебе же нужен человек, чтобы там про Умара рассказал, так, про дочку его, правильно?

– Ну, – подозрительно отозвался Зимин.

– Ну и ну. Не будут в Курчалое говорить. Там дай Аллах, чтобы Умар сам согласился дверь открыть. Короче, слушай. Едем в горы, тут не сильно далеко. Отвезу тебя к суфию, Магомеду-афанди. Он и Умара помнит, и отца его знал, и брата. Он тебе расскажет, что нужно.

– Что еще за суфий? – поинтересовался журналист.

Ахмад покачал головой – мол, стыдно не знать про такое – и начал рассказывать.

Как понял Зимин за двадцать минут экскурса в историю и теорию ислама, суфийские шейхи – то же самое, что и дервиши в Турции, только круче. Вроде святых. Противники ваххабизма. Молятся, принимают учеников, владеют сверхъестественными способностями – читают мысли, разговаривают с камнями и деревьями, помогают бросить курить. У каждого учителя – свои ученики, мюриды. К дагестанскому шейху приезжают из Москвы и Саудовской Аравии, и даже руководители республики наведываются. Ахмад повторял, как заклинание, явно выдернутую из какой-то книжки фразу о том, что «все, что можно объяснить словами, не есть суфизм». В итоге Макс решил для себя: объяснить нельзя, понять нельзя, лучше не вдаваться в детали. Суфий – ладно, пусть будет суфий. Ему-то нужно от религиозного деятеля что? Только чтобы рассказал про Умара и его дочку. Ну, может, еще что-то интересное…