Текст книги "Тени исчезают в Раю"

– Спасибо, что помогли, – Тай протянула руки к доске, нейтрально-благожелательным тоном напоминая про роли.

– Не за что, – широко улыбнулся Коллингейм и спросил: – Может, поужинаем вместе?

Во-первых, потому что его роль, продемонстрированная здесь ранее, требовала активных действий. А во-вторых, Алекс просто хотел побыть с Роул подольше. Путь от пляжа до отеля, по ощущениям, занял пару минут от силы. Гораздо меньше, чем обычно. Время в жизни детектива обычно летело так, что он оглядываться не успевал. Но рядом с Роул ему словно кто-то моторчик подкручивал до гиперскорости. Фюить! – и пора расставаться.

– Может, в следующий раз, – китиарка ободряюще похлопала его по предплечью.

Нужно просто найти похитителей, и уже никто не помешает им ужинать вместе. И завтракать тоже.

Глава 10

Алекс по привычке направился в свой отель по улице. А нужно было по крытой галерее, понял он на полпути. Тропический ливень очень способствует промыванию мозгов. И промоканию до нитки. Поэтому перед ужином Коллингейму пришлось подняться в номер, чтобы обсохнуть и переодеться в приличное. Ужин пролетел так же незаметно, как время в пути до отеля. Детектив пытался размышлять над новыми вводными по похищению, но по факту скатывался в воспоминания о том, как целовался с податливой Тай на теплом камне. И где-то за грудиной ёкало не то сладко, не то горько. И этот пряный вкус перебивал ощущения от еды, хотя блюда – осознал Алекс постфактум, – были традиционно хороши. Бокал легкого вина добавил романтичности и без того расплющенному состоянию. В общем, когда детектив запустил продолжение записи знакомства Роул с сёрфером, его переполнял пацифизм. Какой смысл бить морду Чету Элу Вальтеру, если Тайни ему светит только в эротических сновидениях? Разве правильно наказывать человека за фантазии? Конечно, лучше бы он свои фантазии – и конечности – держал при себе. Но Тай училась стоять не доске, и ее камера постоянно опускалась к ее груди и ногам, и Коллингейма развезло окончательно. Ракурс был непривычный, но за неимением лучшего и так неплохо «вставляло». В какой-то момент Алекс осознал, что вообще не понимает, о чем Роул говорит с инструктором. На записи ее голос звучал ниже, и на фоне шума прибоя действовал на детектива, как крутой афродизиак. Душ в сочетании с известными упражнениями для снятия сексуального напряжения вернули Коллингейма в удоборабочее состояние. Он пересмотрел последний отрывок на трезвую голову и убедился, что ничего важного не пропустил. Вальтер сыпал комплиментами, рассказывал о здешних красотах, пользе моря, солнца и здорового питания. В общем, ничем не отличался от рекламного агента туристической фирмы. Ножки Роул были залипательны, и Алекс досмотрел запись до конца, хотя не видел в этом никакого практического смысла.

Запись встречи с Мисимой привлекла гораздо больше внимания. Знакомый дом встретил его привычной тишиной и умиротворенностью. Псевдоджапан был в той же одежде – или в очень похожей. Но Тайни он встречал у порога: когда дверь в комнату для массажа распахнулась, Мисима стоял за ней, опустив руки вдоль туловища. При виде клиентки он открыто улыбнулся и слегка поклонился в приветствии.

– Мисс Хэлли Купер? – уточнил он.

– Мистер Кэндзабуро Мисима-сан? – ответила Роул с более глубоким поклоном.

– Проходите, прошу вас, – с еще одним мягким полупоклоном пригласил массажист и показал рукой в сторону «чайного» столика.

– Благодарю.

Голос Тайни звучал медленнее и глубже. Китиарка и обычно была несуетлива. Но ее поведение оставляло ощущение маски, под которой много чего есть, только это не дано увидеть обычным смертным. Кем бы ни был лже-Мисима-сан, он не был обычным смертным. Рядом с ним Роул была собой. Может, это тоже была маска. Но обычно она скрывалась под парой других, наружных.

Тай опустилась возле столика на пятки и положила руки на колени.

– Чего мисс желает? – полюбопытствовал массажист, будто у него был не массажный салон, а гипермаркет.

Роул подняла на него взгляд (и камеру). Мисима сидел напротив.

– Массаж, – произнесла китиарка. Похоже вопрос произвел на нее примерно такое же впечатление, как и на Алекса.

На лице массажиста расцвела улыбка мудрого дедушки, которому любимая внучка на вопрос: «Что хочешь кушать?» ответила: «Еду».

– Вас что-то беспокоит? – спросил он.

– Сложная военная обстановка на границах Союза, – абсолютно серьезным голосом ответила Роул. То ли отыгрывала дуру, то ли демонстрировала сарказм.

Мисима, судя по улыбке, посчитал, что второе.

– На здоровье не жалуетесь? – уточнил он.

– Я много времени провожу в антиперегрузочном кресле и гипер-пространстве, постоянно вынуждена адаптироваться к планетам с разной силой тяжести и продолжительностью дня. Разумеется, здоровье у меня так себе. Но я не жалуюсь, – смиренно ответила Тайни.

– Розу скромную Весенним утром встретил. Нéжны лепестки. Но под листвою скрыты Танто[3]3
  Танто – самурайский кинжал, предназначенный для самозащиты и сеппуки.


[Закрыть] острые шипов, – произнес в ответ Мисима.

– Вы льстите моим шипам, – все тем же глубоким голосом не согласилась Роул.

Алекс залез в Макросеть, чтобы узнать, о чем речь. Заодно в общем и целом представил различия между героями галосериалов про самураев и настоящими самураями.

– Красивые женщины достойны правды, – склонил голову массажист.

– Благодарю вас, – кивнула в ответ китирака и бросила короткий взгляд на нарисованного дракона. Он красовался красно-белыми боками и длиннющими усами.

– Не за что. Я понял, что вам нужно, – Мисима показал рукой в сторону коврика с постельным бельем.

Роул бросила короткий взгляд на «кушетку», и вернулась к дракону. Алекс не знал, чем изображение притянуло внимание Тайни: среднестатистический этнический дракон, среднестатистические иероглифы.

Разве что…

Детектив навел на картину рамку переводчика.

А потом закрыл лицо руками. Ну, блин, не-ет!..

Алекс отправил китиарке сообщение с просьбой связаться. Подождал минут пять. Сходил до бара к соседней стене, взял бутылку ледяной воды, приложил ко лбу. Сделал пару глотков. Посмотрел в коммуникатор – вдруг пропустил ответ. Ответа не было. Более того, Тайни сообщение даже не просмотрела. Вообще-то, Алекса просили так не делать, но ему не сиделось на месте. Даже не стоялось. Поэтому он вызвал Роул. Первый вызов прошел без ответа. Когда Алекс начал про себя (точнее, про Тайни, но молча) материться, китиарка всё же ответила. У нее был заспанный вид. На Роул была миленькая шелковая маечка с тонкими лямочками, одна из которых съехала с плеча. Насыщенный цвет вишни контрастировал со светлой кожей, но бледной китиарка не выглядела. Ее волосы были растрепаны и лезли в глаза, отчего девушка постоянно их то сдувала, то поправляла. За ее спиной виднелась разложенная постель. Тай была такая уютная, что сразу хотелось подмять ее под себя. Или хотя бы устроить на плече: пусть спит себе. Всё, что нужно, он может получить от нее утром…

– Алекс, ты меня поднял, потому что у тебя что-то срочное? – спросил китирака, зевая и поправляя лямку.

– Почему ты сразу не сказала, что Мисима из Триады? – заявил Коллингейм без долгих прелюдий.

– А он из Триады? – она еще раз зевнула, прикрыв рот ладошкой, и помотала головой, будто пыталась стряхнуть сон, но без особого успеха.

– Не понял, – осознал Алекс. – А что ты тогда увидела на картине с драконом? Той, которая у Мисимы висит.

– Не поверишь – дракона, – ответила Роул, залихватски дернув головой, но было заметно, что держать глаза открытыми было для нее непросто. – А что?

– Наведи на картинку переводчик.

Коллингейм подсказал название файла и время с подходящим ракурсом.

– И?.. – спросила Роул спустя пару минуту и убрала с лица упавшие пряди.

– Что «и»? Слева видишь иероглиф? Это «хань», которым триадовцы себя обозначают. Я, короче, ничего в их корявках не понимаю, но у них говорят «трижды восемь – двадцать один», потому что эти числа в него включены. Может, врут, конечно. А внизу слева четыре иероглифа образуют число 426. Оно обозначает или командира боевиков, или киллера.

– Алекс, погоди. Ты хочешь сказать, что Мисима, фактически, повесил у себя в массажном кабинете объявление: «Я – киллер Триады»?

– Ну, выходит так…

– Бред какой-то. Все эти твои «трижды семь»…

– Восемь…

– «Трижды восемь» – это двойной бред. Ты где вообще этого набрался? – Тайни опять зевнула.

– У нас один из добывающих концернов, «Ато-Ван», принадлежит семье Ван из Ядра, ну, знаешь?..

Семья Ван входила в тысячу богатейших семей Союза и владела известным брендом бытовой техники.

Тайни кивнула. И зевнула. И Алекса заразила. Он с трудом удержал челюсти.

– Слушай, с тобой же говорить невозможно, – упрекнул ее детектив и всё же зевнул. – Всего половина восьмого. Даже дети в такое время не спят!

– Не знаю, – расстроилась Тай. – Спать хочу – просто вырубает. Наверное, из-за погоды. Я тебя слушаю, – она то ли кивнула, то ли «клюнула носом» со сна и добавила: – Только с трудом.

– Так я говорю. У них возникли какие-то разногласия с Триадой, и они ждали боевиков на шахтах. Нас всех выгнали на улицы, патрулировать в поисках подозрительных лиц.

– С подозрительным разрезом глаз, – хохотнула Роул.

– На Атоване азиатов не очень много, но есть. В основном они в Торговом Квартале обитают. И еще в Квартале Развлечений. Но не суть важно, – детектив поморщился. – Важно, что нам этой Триадой тогда все мозги вынесли.

– А дальше?

– Что «дальше»?

– Ну, поймали вы этих триадовцев?

– Не-а. Никто не прилетел. Или прилетел, но их не заметили. Или заметили, но мне не сказали. Я тогда только пришел в Управление после службы, был в уличных патрулях. Кто бы мне докладывал?

– Жаль, – расстроилась китиарка. – Они дерутся красиво. В галофильмах видела. «У-шу» называется. Я бы на них вживую посмотрела…

Алекс дрался, может, и не очень красиво. Зато эффективно. Он бы этим, с «у-шу», по ушам бы сейчас надавал…

– Вот завтра и посмотришь. Когда к Мисиме пойдешь. Придешь и попроси: «Дедушка, а дедушка, покажите мне у-шу».

– Ну, тебя, – обиделась Роул и улеглась на постель. Она поставила комм на кровать, чтобы лицо оставалось в зоне видимости, поерзала и домашним жестом сунула обе руки под подушку. – Ты точно уверен, что он из Триады?

Алекс пожал плечами. Он бы, конечно, не стал вешать над головой плакат «Осторожно, злой киллер». Но, наверное, в этом что-то есть: повесить его на видном месте и знать, что никто не понимает, что там написано.

– Можно, конечно, попытаться пробить по базам его отпечатки пальцев и ДНК, но ты же понимаешь, что отпечатков пальцев там нет совершенно точно. Да и ДНК вряд ли. Если он действительно «силовик» и смог дожить до своих лет, он очень хитер и осторожен.

– Ладно, – вновь зевнула Тайни. – Давай завтра ты мне еще раз расскажешь это всё на трезвую голову…

– Я трезв.

– Я – нет. Вино за ужином вкусное было, – сказала китиарка и добавила, скривив губы: – А настроение – ни к черту, – и с упреком посмотрела на Коллингейма.

А он что? Он ничего. У него настроение было отличное. А если бы Роул была сейчас в постели с ним, было бы еще лучше.

– Тай, а можно я… – и он «пошагал» указательным и средним пальцами в сторону комма.

Роул изобразила на лице «ни за что» и помотала головой.

– Я просто рядом посплю, – попросил Алекс. – Даже приставать не буду. Честно-честно!

Она вновь помотала головой и обиженно добавила вслух:

– Ты хочешь слить мою легенду?

– Вообще, да, – вдруг понял детектив. – К хренам крясычьим эту легенду. Две девчонки уже пропали, Тай. Я не хочу, чтобы тебя тоже…

– Алекс, ну ты же не думаешь, что я, очертя голову, поеду куда-то, не понять к кому… – успокаивающе ответила Роул. – Тем более что теперь понятно, к кому. Нет. Нельзя, – решительно возразила она и капризно закончила: – Но я буду скучать.

Пожалуй, она была действительно пьяна. И это заводило. Хотя сейчас Алекса заводило, пожалуй, всё.

– Покажи себя, – попросил детектив. – Пожалуйста.

Китиарка хитро улыбнулась, протянула руку к комму и медленно стала разворачивать камеру. Объектив поймал ее язычок, которым она облизнула губы. Плечо, с которого она снова спустила лямку. А ниже было одеяло. Оно облегало соблазнительный изгиб бедра, но… Одеяло! Словно в ответ на его мысли, Тайни начала медленно опускать край одеяла, открывая грудь, острые вершинки сосков, выпирающих под тонкой тканью, ложбину талии, на которой собрался низ маечки, и холм бедра, еле прикрытый короткими шелковыми шортиками, ниже которых начинались бесконечные ноги.

– Ну, вот. Спокойной ночи! – Тайни сладко зевнула и отключилась.

Да уж, ночь ожидалась спокойная…

Алекс крутил записи до двух часов, а утром безбожно проспал завтрак. Его поднял стук в дверь. Непривычное начало дня.

Детектив открыл и обнаружил за порогом Себастьяна.

– Тайни пропала, – сказал он.

Глава 11

Коллингейм кивнул, впустил китиарца в номер и только после этого до него начало доходить.

– Еще раз… – попросил он.

Себ набрал полную грудь воздуха, сжал зубы и, наконец, произнес:

– Тайни исчезла.

– Как?

Китиарец ничего не ответил. Впрочем, ответ и не требовался. Алекс не мог сейчас сказать, о чем именно он спрашивал: о том, каким образом Роул исчезла, или как вообще такое могло случиться. Он вернулся в комнату, сел на кровать, взъерошил волосы обеими руками и потер лицо. Тихие шаги сообщили, что Марсо последовал за хозяином номера.

– Тайни вчера просила меня узнать, используют ли поговорку о доске другие инструкторы-серфингисты, – произнес он, усаживаясь в кресло. – С утра я прошел по пляжу, нашел троих ненормальных, поговорил. Узнал, что Вальтер жутко бесится, если кто-то пользуется его выражением. Ждал Мелкую на завтраке. Не дождался, – рассказывал Себастьян мертвым голосом. – Вызвал по комму. Он оказался недоступен. Поднялся в ее номер – закрыто. Спросил у портье, где она – тот, разумеется, ничего не ответил. Запросил данные с ее маячка – он показал на место неподалеку от космопорта. Я вызвал аэротакси, доехал до космопорта…

Алекс услышал стук в ушах. Это стучал страх. Холодной волной он накрывал детектива с каждым произнесенным словом.

– И-и? – поторопил он Марсо.

– И на помойке обнаружил ее чемодан, – закончил тот.

Всё. Паника вырвалась на волю, круша все возможные границы, сбивая всё на своём пути, срываясь внутри из угла в угол, царапаясь за грудиной и вгрызаясь в сердце. Невидимые глазу горячие капли крови пытались согреть заледеневшую в один миг душу.

– Я разговаривал с ней вчера вечером. Она выпила вина больше, чем следовало, и легла спать еще до восьми, – сообщил Коллингейм подрагивающим голосом. Пальцы тоже трясло мелкой дрожью. Тело колотило от избытка адреналина, оставалось надеяться только на то, что это незаметно постороннему взгляду. – И уверила меня, что ни при каких обстоятельствах не собирается скакать ни к каким чертовым маньякам. Тем более что теперь ей известно, кто именно тот самый маньяк.

– То есть? – сделал стойку китиарец.

– То есть вчера я обнаружил, что картина в комнате Мисимы с секретом. Он, скорее всего, или командир боевиков, или киллер. Возможно, в отставке.

Себастьян провел напряженными пальцами ото лба к лысому затылку.

– В мафии не бывает «бывших», – тихо сказал он.

– Я тоже так думаю. Но вдруг…

– Значит, массажист? – китиарец поднял глаза на Алекса.

– Если «зачем» я еще представить могу, хотя откровенно не хочу, то «как»… Одно ясно: Тай это сделала бы не добровольно и не по глупости.

Он задумался. Себастьян тоже не нарушал молчания: может, думал. А может, просто не хотел мешать.

– Она жива? – заставил себя произнести Коллингейм то, что било в висок кувалдой и заставляло вставать волоски на теле.

– Не знаю, – ещё тише ответил Себ.

– Как долго ты будешь ждать доступ к ее медицинским данным?

– Алекс, она служила в моем отряде! У меня есть полный доступ к данным ее медчипа! – выдал Себастьян на повышенных тонах. – Здесь нет передатчика, – объяснил он.

Детектив уставился на него в недоумении. Видимо, еще не до конца проснулся.

– На Парадизе нет постоянно живущих граждан Китиары. Поэтому здесь нет не только аналитического центра, но даже передатчика, который бы принимал и усиливал сигнал, – объяснил китиарец.

– Майер! У Тайни на космолете есть аппаратура, по которой можно засечь сигнал чипа! Он может облететь…

– Алекс, давай договоримся: Майер – это крайний случай. Это раз. Второе: у Роул совершенно рядовой гражданский звездолет. С хорошей начинкой, но не военный. Там нет «стелса». А над планетой запрещены полеты.

– А у самого Виктора? – спросил детектив, игнорируя первую часть. Когда речь идет о жизни и смерти, разборками между соотечественниками можно пренебречь.

– Вик предпочитает рейсовые космолеты.

– Ты хочешь сказать, что у него нет своего корабля? – не поверил Коллингейм. То, как спокойно он управлялся с «Галакси» Роул, показывало, что в рубке он не новичок.

– Наверняка есть. Но на Атоване – нет.

– Значит, никак?

– Если бы мы могли хоть как-то локализовать место нахождения Тай, он мог бы построить траекторию таким образом, чтобы пролететь над этой территорией. Но всю планету обшарить ему не дадут.

Значит, вернулись к тому, с чего начали. Мотив более-менее ясен. Преступник – тоже… более-менее. Способ?..

– Гипноз? – предположил Алекс, но, несмотря на «скачок» мысли, китиарец его понял.

– Исключено, – возразил он. – Тай не гипнабельна. У коренных китиарцев внушаемость почти нулевая. А если Мисиму прижать?

– Чем прижать? Картиной? Он скажет, что ее подарил любимый клиент, а он знать не знает ни о каких Триадах, и вообще он джапаниз, отвалите от него, люди добрые. И стишок какой-нибудь душещипательный прочтет.

– А если «прижать» по-серьёзному? – с намеком предложил китиарец.

– Себ, он, блин, не то боевик, не то киллер. Может, кстати, он вообще не имеет никакого отношения к мафии. А если имеет, то у нас есть все шансы на физические потери в команде. А команда – два человека. Предлагаю не рисковать. Кстати теперь-то вы можете запросить поддержку?

– Уже. Только ближайший представитель будет здесь через неделю. Этот сектор не входит в сферу интересов Китиары.

– Ладно. Я пройду по другим фигурантам, а ты попробуй народ аккуратно расспросить про узкоглазых. Есть ли, как участвуют. Можно запросить данные о владельцах курорта. Вообще данные по местной власти пробей. Желательно, до двух. Чтобы я к массажисту пришел максимально подготовленным. Еще нужно поднять сведения по вылетам.

– Какие вылеты, Алекс?! Всю ночь такой ураган был! Сейчас уже немного стихло, но ты не представляешь, как на меня смотрели местные, когда я утром заказывал аэротакси до космопорта. И во сколько оно мне встало.

Коллингейм перевел окна в прозрачный режим. Снаружи было темно от мрачных туч, плотной стеной (точнее, потолком, наверное) закрывавших небо. Горизонт терялся в серой пелене ливня. Ветер терзал пальмы, дергая их из стороны в сторону. Идеальное природное отражение его состояния.

– Значит, ищем здесь, – кивнул детектив. – Слушай, а что, в такую погоду кто-то вообще купается?

– Ты про сёрферов? – уловил мысль китиарец, хотя Коллингейма кидало в разные стороны, как пальмы за окном. – Сёрферы не купаются. Они ловят волну.

– То есть Чета искать среди волн?

Себастьян сидел в кресле, свободно расставив ноги и уперев локти в колени. Его кисти с собранными в замок пальцами неустойчиво качались: падали вниз, а потом медленно поднимались вверх. На них китиарец и смотрел. Так, будто они жили своей жизнью.

– Нет, – ответил он. – Вряд ли. Скорее всего, он в «Альбатросе». Это такой бар на третьем уровне в отеле «Райский закат». Он там часто тусит, ищет клиентов.

Алекс кивнул и, захватив комм, направился в санблок.

– Я пошел? – кинул ему в спину Себастьян.

– Да, – обернулся к нему детектив. – Прости. Я задумался. Дверь просто захлопни.

– Ты думай, думай, – согласился Марсо, теряя громкость, и выпал из реальности Алекса.

Одежды снимать были одни трусы, но этого хватило, чтобы запустить на комме пару встреч Тайни с Самантой, и убедиться, что косметический сеанс начался десять минут назад. Поэтому утренние водные процедуры прошли в темпе подготовки к спецоперации, четыре в одном: депилирующий крем на лицо, шампунь на волосы, зубную щетку в зубы и содержимое мочевого пузыря – в сток. Через пять минут Коллингейм выскочил из душа, в чем мать родила – китиарец, к счастью, уже покинул помещение. Нет, Алекс не стеснялся, но и семафорить перед другим мужиком причиндалами не хотелось. Хотя они оба были натуралами. И особенно поэтому. Через две минуты детектив покинул номер. Через пять – был у лифта. Через десять – совал любопытный нос в косметический кабинет.

– Здрас-сьте, – он коротко кивнул радужной косметутке, пытаясь прорваться сквозь пелену того самого сериала, который Алекс демонстрировал вчера портье. Девушка смотрела его, вольготно устроившись в кресле-кушетке для клиентов.

Заметив гостя, Саманта мгновенно выключила комм, прошлась пальцами по разноцветным прядям и расцвела приветливой улыбкой:

– Я могу вам чем-то помочь? – промурлыкала она, оценивающим взглядом оглаживая торс Коллингейма.

– А Тайни… В смысле, Хэлли, тут нет? – расстроено поинтересовался он и неожиданно осознал, что огорчился искренне. Здравый смысл говорил, что глупо надеться, что она придет на процедуры после того, как Себастьян нашел ее вещи на помойке. Но, как выяснилось, всё же сердце надеялось.

– Нет, она вчера уехала, – ответила девушка, может, чуть резче, чем следовало, чтобы не выбиваться из образа.

– А куда, не знаете? – спросил Алекс стеснительно.

Саманта явно навязывала ему роль скромника. Детектив не мог сказать точно, к какому виду животных его отнесли, но явно к какому-то съедобному. Хищников в зоопарке Локсби, насколько Коллингейм помнил, и не было.

– Нет, – с многообещающей улыбкой ответила косметутка, и Коллингейм внезапно осознал этимологию этого слова. – Мне сегодня утром позвонили с ресепшена ее отеля и передали, что она просила отменить процедуры в связи с отъездом. Но, может, я могу ее заменить? – радужная девица призывно подергала бровью.

На взгляд Алекса, замена была… неравнозначна. Девица же, видимо, посчитала, что собеседник раздавлен свалившимся на него счастьем, поэтому игриво продолжила:

– Вы можете сводить меня в кафе, чё.

Чтобы у Коллингейма вообще никаких сомнений в ее намерениях не возникло, Саманта покачивала ножкой и томно заскользила взглядом в область ширинки детектива. Ее язык с пирсингом чувственно облизывал верхнюю губу. Ну, ей, наверное, казалось, что чувственно. Ради Тайни Коллингейм был готов напоить радужное недоразумение кофе. Главное, чтобы лапать не начала и раздеваться не потребовала… Да что там, Алекс был готов даже у шеста сплясать, с Себастьяном на пару, если бы это помогло найти Роул.

– Желание леди для меня закон, – натянул улыбку детектив, и косметутка засияла так, будто Коллингейм воплотил в жизнь ее самую заветную эротическую фантазию. Впрочем, возможно, быть «ледью» и было для нее самой большой мечтой. Несбыточной, чё.

Алекс галантно подал даме руку, помогая спуститься с кушетки. Та поправила немыслимо-кислотный комбинезон и вцепилась в предплечье детектива, как пиранья.

– Только я здесь недавно, – начал разговор Коллингейм, когда девушка заперла кабинет. – И даже не знаю, куда можно пойти.

– Я знаю, чё, – уверила косметутка и решительно потянула Алекса за собой к лифту.

Пара вертикальных и одно горизонтальное перемещение привезли их в холл довольно помпезного… скорее, ресторана, чем кафе. Детектив осознал, что Саманта дорого ему обойдется: не только морально, но и материально. Нет, для Тайни ему ничего не жалко! Не то что для этой крашеной мымры. Он заказал у официанта-аборигена два кофе (себе черный, чтобы взбодриться, даме капучино) и по «самому лучшему пирожному». Наверняка, пирожное ему всунут самое дорогое. Но кто его знает, что может понабрать «ледь», если дать ей меню? Саманта изобразила на лице недовольство его выбором, но Алекс этого «не заметил».

– Как я могу к вам обращаться, барышня? – спросил он с восторгом, хотя на общем пастельно-золоченом фоне ресторана косметутука выглядела вырвиглазно.

– Сэм. – Она откинулась на спинку кресла и таки натянула довольную улыбку. – А ты?

– А я Алекс. Сэм, а ты здесь родилась?

– Нет, что ты! Здесь никто не рождается. Я сюда прилетела с Гедеона. Здесь море, свежий воздух…

– Как «никто не рождается»? – дошло до Алекса. – А местные что, из яиц вылупляются?

– Местные размножаются, – отмахнулась косметутка. – Я про нормальных людей, чё.

В этот момент «ненормальный» официант-абориген принес заказ. Ни один мускул не дрогнул на его лице, и даже улыбка не потускнела. Зубы у официанта были белоснежными. Либо признак здорового образа, либо хорошего дантиста. Но если Саманта не врала насчет их бедности, то первое.

Косметутка тоже не смутилась. Видимо, не посчитала, что в ее словах есть что-то «ненормальное».

– А почему тогда нормальные не рождаются? – не понял Коллингейм, полностью попадая в образ недалекого телка, которого хватай за кольцо и веди, куда хочешь.

– В договорах написано, – поморщилась собеседница, прихлебывая пенку с кофе, – что мы обязуемся не заводить детей в период работы.

– И что, вы так вот и страдаете в одиночестве, бедненькие? – Алекс отведал пирожное. Сколько бы оно ни стоило, оно стоило своих денег.

– Зачем же «в одиночестве»… – на лице у косметутки отобразилось всё то, чем она была готова заняться хоть сейчас, если бы не работа. – Главное – без последствий, чё.

– А чего так?

– А зачем мы здесь владельцам со своими спиногрызами? – удивилась его наивности «радужная». – Их же где-то нужно содержать, потом учить. Лишний головняк и пустая трата денег. Нет, здесь строго: если залетела, то либо на аборт, либо «гудбай, амиго», чё.

– А родить и пойти работать куда-нибудь в другое место? – предложил Коллингейм.

– Нет здесь работы за курортами. Никакой, – сообщила Саманта.

– Но местные же здесь как-то живут?

Косметутка сморщилась.

– «Местные»… Они больные на всю голову. И разговоры у них только об их Творце! Я как только приехала, они мне всё мозг выносили своими бреднями. Правда, довольно быстро перестали. Видимо, испугались, что я донесу. А потом, лет десять назад, им вообще запретили общаться с отдыхающими и персоналом на любые темы, кроме вопросов сервиса. Теперь они только бесшумно шуршат вокруг, как тараканы. Противные, конечно, но безвредные, чё.

– Даже не воруют? – спросил Алекс. Мало ли, что сказал Чет…

– Нет. Здесь если и воруют, то только приезжие. Но на въезде жесткий фейсконтроль, чё. Говорят, клиентов, которые проходят по полицейским базам, разворачивают прямо в космопорте и отправляют с Парадиза первым же рейсом. Причем неважно куда. И деньги за путевки не возвращают.

Надо же! Выходит, в Сети не врут. Здесь для клиентов и правда Рай. А то, как живет персонал, кого волнует?

– Здесь крутой владелец, если ему такое с рук сходит, – уважительно отозвался Коллингейм.

– Владельцы. У отелей разные владельцы.

– Но есть же кто-то главный? Кто-то следит за порядком?

– Не знаю, – пожала плечами косметутка. – Я над этим не задумывалась, чё.

Она доела пирожное и выжидательно уставилась на детектива.

– Сэм, а ты не дашь мне номерок? – послушно произнес он. – У тебя, наверное, уже следующая клиентка скоро. Мы могли бы вечерком…

Разумеется, никакого «вечерком» Алекс не планировал. Но, во-первых, вдруг что-то еще нужно будет уточнить. А во-вторых, если к делу удастся притянуть Майера, он мог бы по номеру пробить передвижения. Записав контакт, детектив доставил Саманту Локсби до ее кабинета, попрощался, вынужденно чмокнув в губы, и полез разбираться с тем, что свалилось к нему на комм от Олдмена и Марсо.