Текст книги "Женщина: взгляд изнутри"

Глава 12

Лиза устало потёрла глаза. Всё-таки утренняя смена после ночи – это перебор. И поругаться не на кого. Поскольку виновата была только она: когда согласовывала смены в роддоме, не обратила внимания на даты. Как это можно их не заметить, Лиза теперь категорически не понимала: по чётным дням она работала с утра, по нечётным – с обеда. Не иначе как прогрессирующий маразм. Разве можно слушать Стаса с его разумными доводами пока подождать с ребёнком? Да она к сорока, такими темпами, просто забудет, как они – дети – делаются.

Последней шла умеренно беременная, ухоженная дама практически её же возраста. Лиза привычно пролистала карточку.

– А когда вы собираетесь проходить УЗИ? У вас уже 14-я неделя.

– Мы с мужем решили не проходить УЗИ, – с достоинством ответила беременная.

– И что так? – Лиза с трудом сдержала зевок.

– Не хотим подвергать ребёнка риску, – чопорно ответила дама.

– Ну что ж, ваше право. Стране нужны дауны, – покладисто ответила Лиза, записывая показатели давления.

– Это вы сейчас о чём? – проявила агрессию пациентка.

– Если для вас сомнительная опасность от УЗИ перевешивает реальную опасность родить ребёнка с хромосомной патологией, то я ничем вам помочь не могу. Я лично такого героизма не понимаю, но для некоторых родителей это действительно неважно. Для них главное – чтобы был ребёнок. Они готовы заботиться о любом, – говорила Лиза, автоматически фиксируя в карточке данные измерений, которые делала Оля.

– Да как у вас язык поворачивается такое говорить! Я буду жаловаться заведующей!

– Вы серьёзно думаете, что эта жалоба убережёт вас от рождения больного ребёнка?

– Мы с мужем были на генетической консультации, нас обследовали и сказали, что ребёнку не грозят генетические заболевания.

– А синдром Дауна?

– И синдром Дауна.

– Дорогой специалист?

– Это специалист ОЧЕНЬ высокого класса, – гордо подтвердила беременная.

– Знаете, Ольга Александровна, – повернулась Лиза к акушерке, – всегда так хотела работать. Деньги грести лопатой за просто так. Понимаете, – она вновь перевела взгляд на даму, – синдром Дауна, конечно, зависит от генетической предрасположенности, но является спонтанной мутацией. И считается, что её вероятность увеличивается с возрастом. С каждым десятилетием матери – практически вдвое. Вероятность рождения дауна у женщины от 35 до 40 лет – где-то 1 больной на 200 здоровых. Немного. Но беда в том, что статистика хороша для больших чисел, а для каждой конкретной женщины риск фактически составляет 50/50 – либо ты будешь 200-й, либо не будешь.

– А при чём тут УЗИ-то, я не понимаю?

– На первом скрининге отслеживают маркеры синдрома Дауна и ещё нескольких хромосомных патологий – толщину шейной складки, длину носовых костей и прочие признаки. Это, конечно, не 100 %-ная диагностика, но в случае подозрения назначается цитологическое исследование. Анализ клеток плода, – пояснила Лиза на непонимающий взгляд беременной. – А вы что думали, вас на УЗИ зачем направляют?

– Мы решили, что нам пол ребёнка не важен, – отвела глаза пациентка.

– Да и мне, если честно. Тем более что первое УЗИ его определение не гарантирует. Кстати, ещё через месяц будет второй скрининг – биохимический. Анализ содержания в крови специфического гормона. Он также способствует выявлению генетических патологий у ребёнка. Но вы, конечно, можете и его пропустить. Это ваше право.

– А теперь уже поздно пойти на обследование?

– Нет, если сделаете его как можно скорее. Ольга Александровна, выпишите ещё раз направление.

* * *

«Ну, вот и всё на сегодня», – облегчённо вздохнула Лиза несколько минут спустя, оставшись одна в кабинете. Хотя…

Лиза выбрала номер в контактах:

– Валечка, добрый день! Как матушка?.. Спасибо, всё нормально. Да, про него. Сделала? Ты же моя радость! И что? Абсолютно отрицательный тип? По всем? А что поделаешь, если положительные – не в моём вкусе. Спасибо, дорогая! Буду должна по гроб жизни. Да брось ты! У тебя с твоей Танечкой и так всё было бы хорошо. Не выдумывай! Ну всё, пока.

Итак, абсолютно здоров, как и обещал. Сперматограмма для его возраста вполне достойная. И судя по количеству и морфологии сперматозоидов, между их встречами Змей к половой жизни интереса не проявлял. Хоть этот факт и удивителен, но засчитывается в его пользу.

Лиза ещё раз заглянула в контакты.

– Евгений Петрович? Добрый день, не отвлекаю? Да, рада слышать. Я тут вчера в секс-шоп заходила, приглядела замечательный вибратор на случай, если вы передумаете по поводу нашего уговора. Такой весь розовенький, натуралистичненький, с дистанционным управлением… Нет, не передумали? А зря… Там такая лапочка! Нет? Тогда что вы думаете по поводу завтрашнего вечера? Свободны? Где-то в полдевятого вечера? Я адрес смс-кой скину. Форма одежды? Парадная. В смысле парадная: костюм, галстук, рубашка… Всё как положено. И что, это повод приходить нагишом? – рассмеялась Лиза. – Буду вас ждать.

«Теперь главное – успокоиться и всё хорошенько продумать», – сказала себе Лиза, осознав, как подскочил у неё пульс от простого разговора по телефону.

Глава 13

Собственно, на сегодня Женька натрахался и без Ведьмы. Сначала выяснилось, что раздолбаи-охранники устроили ночью пьянку в сторожке и к утру объект фактически охранялся одной сигнализацией – благо, та к алкоголю нечувствительна. Потом приехал пожарный инспектор. Тот, кто знаком с пожарными инспекторами, всё поймёт без лишних слов. А тот, кто не знаком, всё равно всей прелести не прочувствует. В общем, к вечеру Змей был способен только ползать. Однако отказываться от поездки к Лизе было уже поздно. К тому же, как известно, лучший отдых – это смена деятельности. Нынче, конечно, и он, и его. Но с женщинами у Женьки сегодня ещё не было.

Ровно в 20:30 он подъехал к Лизиному дому и поднялся на третий этаж. Дверь в квартиру была приоткрыта и изнутри раздавалась негромкая музыка.

– Добрый день! Есть кто живой? – довольно громко спросил Змей, входя внутрь и закрывая за собой дверь.

Изнутри послышался смех Лизы и её голос:

– Даже не надейся! Раздевайся, проходи!

Единственный источник света в квартире находился в ближайшей комнате, в которую открывался коридор. Женька снял ветровку, разулся и пошёл туда, где было хоть как-то светло.

* * *

Комната освещалась небольшим торшером возле кресла в противоположном конце. В кресле сидела Ведьма, её лицо находилось в тени, но того, что Змей видел, ему хватило, чтобы понять, что приехал он не зря. На ней было надето микроскопическое чёрное виниловое платьишко с глубоким декольте и молнией спереди. Наряд не прикрывал резинки чёрных же чулков. На ногах красовались аккуратные шпильки. Волосы были стянуты и убраны назад. В руке Ведьма покачивала бокал с вином. Судя по бутылке, что стояла на журнальном столике.

Женька сглотнул слюну.

– Привет! – сказал он неожиданно осипшим голосом.

– И тебе не хворать. Ну, продолжай!

– Что?

– Раздеваться! Музыку слышишь? Стриптиз хочу!

«Я тоже хочу», – подумал Женька, глядя на выступающие из декольте окружности. К стыду своему – или своей гордости, это с какой стороны посмотреть – Женька ни разу мужской стриптиз не наблюдал. И вообще, с этим словом у него в голове был прочно связан процесс расстёгивания лифчика в прогибе возле шеста.

– Ну же, Жень! Музыка зовёт!

Змей снял носки – нет большей пошлости, чем мужик в одних носках! – и вслушался в мягкий музыкальный ритм.

«Ну ладно, ты у меня к концу сама попляшешь», – пообещал он себе и повёл бедром.

Отставив высоко поднятый локоть и плавно рисуя бёдрами восьмёрки, он манерно расстегнул сначала одну пуговицу пиджака, потом другую. Подняв и левую руку на уровень груди, он, поглаживая себя, поднял кисти к плечам и сдёрнул с них первый предмет одежды. Руки оказались опущены и чуть отведены назад, позволяя пиджаку плавно сползать вниз. Почти у самого пола Женька подхватил его и, несколько раз крутанув его над головой, кинул к ногам ведьмы. Та одобрительно отсалютовала бокалом.

Змей вошёл во вкус. Следующей потерей в его одежде стал галстук. Растянув его в ленту над головой, Женька опустил руки за спину, и стал накручивать на кисти, пока те не оказались плотно стянутыми атласной лентой, а широкие плечи не вытянулись в безупречную и бесконечную линию. После чего стриптизёр отвернулся от Ведьмы, дабы продемонстрировать соблазнительный вид сзади. Ослабив руки, он освободил галстук и, накинув его на плечо, повернулся лицом к зрительнице.

Продолжая покачиваться под музыку, он выпростал рубашку из брюк и медленно, прочувственно стал освобождать пуговки – одну за другой – пока полы не разошлись, демонстрируя поросль на груди и животе.

Женька, двигаясь в такт музыке плавной походкой хищника и расстёгивая на ходу манжеты, приблизился к Ведьме, опустился перед ней на колени, забрал из её рук бокал и положил их к себе на плечи, предлагая поучаствовать в действе.

Вместо того чтобы просто снять рубашку, Лиза перехватила концы галстука и притянула Змея за шею к себе, нежно коснувшись его рта губами с привкусом вина. После чего резким движением рук обнажила его плечи, к которым вернулась неторопливыми пальчиками, вырисовывая спиральки на бицепсах.

А потом вновь взяла свой бокал и откинулась в кресле. Вот же ведьма!

Но Женька вошёл во вкус.

Он прекрасно знал, что у него красивое тело. Он знал, что хорошо двигается. Он великолепен, черт подери!

И она будет есть с его рук.

Оставив здесь и рубашку, Змей отошёл на достаточное расстояние и начал измывательства над брюками. Расстегнув ремень и пуговицу, он вновь приблизился к креслу зрительницы, предлагая раскрыть молнию.

Ведьма потянулась к ней лицом, и, зацепив язычок зубами, потянула его вниз. И только в этот момент, по тому, с каким трудом расходился замок, Женька осознал, насколько он завёлся, пытаясь завести Ведьму.

Брюки свалились к его ногам, открывая вид на боксёры с заметно выпирающим бугром.

Но эта фурия снова откинулась в кресле!

Женька поднял бровь.

Лиза махнула рукой. Интернациональный жест читался как «давай дальше!»

Да пожалуйста!

И он просто стянул свои трусы.

– И что у нас дальше по плану? – поинтересовался Змей, который начал потихоньку злиться.

– Массаж ступней, – ответила мегера и указала на ножки.

Женька вновь опустился на колени, аккуратно снял правую туфельку и провёл рукой по гладкой поверхности чулка. Он мягко разминал пальчики, свод стопы, поглаживал щиколотку. Лиза откинулась в кресле и стала довольно постанывать. Женька опустил глаза с её лица и на какой-то момент прекратил массаж. Коротенькое платье в принципе мало что скрывало. А теперь, подняв и отведя в сторону ногу, Женька открыл своему взгляду свободный доступ в святая святых. Прозрачные трусики не столько скрывали, сколько открывали то, что было под ними.

Женька облизнул вдруг пересохшие губы.

И вернулся к стопе.

Но сколько он ни пытался перевести взгляд куда-нибудь в другое место, его как магнитом притягивало ТУДА, где влажно поблескивал и розовел путь к разрядке. «А куда девать кобелиную сущность?» – подумал Змей. И снял вторую туфельку.

– А-а-а! – застонала Ведьма и опустила правую ножку на… член, поглаживая его шелковистой поверхностью чулка. На головке выступила капелька смазки, намекая, что пора бы уже и честь знать.

Злодейка же плавным движением стала опускать бегунок замочка, открывая уже знакомые Женькиному глазу полушария со сморщенными горошинками розовых сосков. А когда она стала мягкими движениями своих пальцев их поглаживать, Женька не выдержал.

Он просто подтянул бедра Ведьмы к краю кресла, не заморачиваясь, сдвинул в сторону стринги и взял то, что заслужил, вновь и вновь погружаясь во влажный жар.

И только потом, приходя в себя на столь же тяжело дышащей Лизе, он понял, что забыл и про то, что должен был доставить ей удовольствие, и про то, что собирался своевременно «вынуть».

* * *

Лежать в кресле вообще не очень удобно, а если сверху на тебя привалился не самый маленький мужик, то и подавно.

– Ау! Алекс вызывает Юстаса. Приём!

– М-м-м-м, – промычал Змей. – Никогда ещё Штирлиц не был так близок провалу, – пробурчал он себе под нос и под аккомпанемент собственных жалобных стонов принял вертикальное положение.

– Да ладно! Стриптиз был на уровне мировых стандартов, ещё немного, и купюры сами поползли бы из кошелька тебе в трусы.

– Ты мне льстишь! – поднимаясь на ноги, ядовито отозвался Штирлиц в местном исполнении.

– Нет, утешаю, – подавив смешок, ответила Лиза.

– Ведьма, – буркнул он на грани слышимости. – Ладно, идём в душ.

– Только после вас, – лениво протянула хозяйка квартиры.

– Пошли, – Женька протянул руку.

– Желание в счёт будущего выигрыша?

– Радует, что, по крайней мере, ты перестала сомневаться в его неизбежности, – мужчина потянулся за трусами.

– Нет, это я просто продолжаю утешать, – возразила Лиза и добавила: – Жёлтое полотенце – чистое.

Когда дверь в ванную захлопнулась, и оттуда послышался звук льющейся воды, Лиза быстро довела себя до кондиции. Быстро – потому что оставалось совсем немного. А довела – потому что как раз сегодня была середина цикла, а оргазм способствует доставке маленьких хвостатых носителей генетического материала к пункту их назначения. Сперматозоиды, как лососи на нересте, стремятся плыть против течения естественных жидкостей.

Когда в комнату вернулся бодрый Змей, Лиза уже была в состоянии двигаться.

Глава 14

Женька уже подъезжал к консультации, когда получил от Лизы эсэмэску, в которой она сообщала, что задерживается минут на пятнадцать.

«Ну вот, в ней обнаружилась первая типично женская черта», – подумал Змей, пристраиваясь у бордюра. Недалеко, возле основного больничного комплекса, была полноценная стоянка. Но Женька надеялся, что ждать долго всё же не придётся. А чтобы не тратить время даром, он взял в салоне стеклоочиститель с распылителем, тряпку, и пошёл наводить глянец на автомобиль.

Змей возлагал на сегодняшний день большие надежды. На самом деле, он не любил пользоваться пикаперским арсеналом, но Ведьма сама виновата со своими шуточками и «шпильками». Первоначально Женька собирался просто её трахнуть, но теперь для сатисфакции одного Желания после выигрыша ему казалось мало. Теперь он не успокоится, пока она в него не влюбится. Его самолюбие понесло весьма ощутимые потери. И только глоток керосина может спасти умирающего кота.

Картина, в которой Ведьма глядит на него умоляющими глазами, непонятным образом согревала душу холоднокровному Змею. Разумеется, он, так уж и быть, снизойдёт до несчастной. На какое-то время. Не пропадать же такому телу. Оно же не виновато, что в комплекте шёл такой язык?

– Я люблю свою лошадку, причешу ей шёрстку гладко, гребешком приглажу хвостик и верхом поеду в гости, – ну вот, помяни некоторых, они и появятся.

– Это, барышня, не лошадь, это – конь! Правда, Лёхус? – поинтересовался Женька у Lexus’a, продолжая сосредоточенно натирать переднее стекло.

– Опять своего Эрексуса надра… иваешь?

Змей повернулся и увидел стоящего рядом Тимура.

– А мне он представил свой автомобиль как «Лёхуса», – пожаловалась Лизка.

– Он и есть «Лёхус». Эрексус он для посвящённых.

– А ты что здесь делаешь? – поинтересовался Змей, вложив в тон всё своё отношение к столь несвоевременной фразе.

– Катьку жду. О, а вот и наша красавица!

Предмет ожидания спустился с крылечка консультации и кивнул другу мужа. Хотя после таких вот фраз у Женьки возникали серьёзные подозрения: дружба ли это? С такими друзьями и врагов не надо.

– А где ваша машина? – поинтересовался он у начальника.

– На стоянке.

– И не лень идти?

– А нам теперь полезно ходить, – сказал Тим и чмокнул жену в носик.

– Даже не надейся, что я теперь буду делать зарядку, – проворчала Катя.

– Никаких зарядок. Мы с моим Бегемотиком будем делать ГИМНАСТИКУ.

– Я не Бегемотик! – взвилась Катя, отталкивая супруга.

– Дорогая, у тебя всё ещё впереди, – Тимур приобнял жену за талию. – Спасибо, Лиз! Жека, пока! – и парочка неспешно поплыла в сторону стоянки.

– А «Эрексус» он потому, что у тебя на него стоит? – подала голос Ведьма.

– В отличие от некоторых любителей электронно-механических предметов индивидуального пользования, – язвительно прокомментировал Женька, – я не склонен к фетишизму.

– Ты-то, может, и не склонен, но, – Лиза влезла на переднее сиденье, – учитывая, как ты его наглаживаешь, бедняжка сейчас кончит.

На этих словах у Змея появилось уже ставшее родным желание придушить Ведьму.

* * *

Пока Женька вёл под лёгкую музыку автомобиль, он ещё раз прокручивал в голове «план Барбаросса». Расчёт был прост, но действенен, как удар ломиком по темечку. Лиза сопротивляется и проявляет агрессию, потому что не доверяет. Нужно сделать так, чтобы она расслабилась.

Опять же, один из главных принципов пикапа: информация решает всё.

Если бронебойное обаяние не справляется.

Поговорим с ней по душам. Пусть расскажет, как её мужики обидели. Пусть даже поплачет – если недолго, то потерпеть можно. Пожалеем. А потом… УТЕШИМ.

Это слово подогрело притухшую было в нём жажду мести.

И очень некстати разбудило воспоминания о предыдущей встрече с Ведьмой. «Может она и стерва», – думал Женька, но ТАКОЙ бури эмоций он уже давно не испытывал. Да что там, он был уверен, что в его возрасте, при его-то жизненном – и сексуальном – опыте, такое уже в принципе невозможно. А поди ж ты! Воистину, жизнь полна сюрпризов.

Особенно, когда их не ждёшь.

* * *

Наполненное звуками музыки молчание не напрягало Лизу. Она глядела на проносящиеся мимо улицы и размышляла о том, что её сегодня ждёт. После прошлой выходки вряд ли что-то хорошее. Уж в чём – в чём, а в воображении Змея она не сомневалась.

Дресс-код сегодняшнего вечера, установленный принимающей стороной, предполагал коктейльное платье, к которому Лизка самовольно добавила болеро. Получилось вполне достойно, отметила она, вспомнив своё отражение. Опять же, минус одно «платье с блёстками», которое было некому показать.

На этой Лизиной мысли машина въехала в знакомый уже подземный гараж.

* * *

Когда они добрались до квартиры, проснувшийся после полноценного вечернего приёма голод поднял голову и принюхался. В квартире ощутимо пахло ЕДОЙ. Причём ВКУСНОЙ.

– Знаешь, Жень, за такие за́пахи я готова тебе отдаться просто так, безо всякого спора, – озвучила мысль Лиза, поводя носом.

– То есть саму еду можно и не предлагать? – поинтересовался иезуит-Змей.

– Предлагать, – поспешно согласилась Лиза, позволяя хозяину снять свой плащ. – Так что, мы сегодня будем заниматься ЭТИМ на кухне?

Хозяин квартиры молча кивнул.

– А как?

– В мозг, – признался тот.

– О-о-о! Мсье тонкий извращенец! – ответила Лиза из ванной, вытирая руки полотенцем. – А знаешь ли ты, что церебральный секс является самым опасным видом секса?

– Ну-ка, ну-ка, – проявил любопытство Змей.

– Сколько не предохраняйся, а мысли всё равно рождаются, – заметила гостья, присаживаясь на стул, подставленный галантным кавалером.

– Веский довод, – согласился тот и занял место напротив. – Платье шикарное. Цвет тебе очень идёт.

– Ага, это зелёное платье очень подходит к цвету вашего лица, – не удержалась Лиза.

– Лизавета Сергеевна, вы совершенно не умеете принимать комплименты.

– Умею. Просто в вашем исполнении они так и просят досмотреть их на предмет второго смысла. А можно мы уже кушать начнём? – жалобно заканючила она, похлопав для порядка ресничками.

– Только после того, как вы кое-что мне пообещаете, – сурово произнёс садист.

– Всё, что угодно, – покладисто согласилась Лиза, загипнотизированная многоцветием салата.

– Отвечать правду и только правду, – закончил мысль Женька.

– Угу. Я обещаю не врать.

– Говорить правду, – поправил её собеседник.

– Не врать, – поставила точку в разговоре Лиза и улыбнулась. – Могу ли я надеяться на ответную любезность?

– Можете. Надеяться нужно всегда, – улыбнулся в ответ Змей, разливая по бокалам вино.

– Божественно, – заметила Лиза, проглатывая первый кусочек. – О чём вы планируете любить мой мозг?

– О вас, любимой!

– О, как интересно… Ну начинайте. А то потом, в пароксизме довольства, я могу и закуклиться.

– У Стругацких было не совсем так, – возразил Женька.

– Ладно, предварительно загребу все материальные ценности, – не стала спорить Лиза. – Так о чём ты хотел меня спросить? – поинтересовалась она, прицеливаясь к очередному кусочку мяса. – Я вся как на ладони.

– Лиз, а за что ты так мужчин не любишь?

– Я не люблю? – возмутилась Лиза. – Я их люблю. Я их ОЧЕНЬ люблю. Я их просто не уважаю. М-м-м! Панировка эта просто восхитительна!

– Это как? – не понял Женька.

– Ну вот за что вас уважать? – пожала плечами мужелюбительница.

– Мужчины большего добиваются в профессиональной сфере, они чаще занимают руководящие посты, среди бизнесменов большая часть – мужчины.

– Пчёлке муху не понять, – пробормотала Лиза, накладывая ещё ложечку салата.

– В смысле?

– Я не понимаю, зачем стремиться к этим самым должностям? Эта грызня, мышиная возня, подсиживания, вылизывания, подмазывания, – Лиза брезгливо встряхнула пальцами, – бессонница, вечные проблемы… В чём кайф? Власть – это чисто мужская ценность. Лично мне не понятно, почему, если муха предпочитает коровью лепёшку, то отсутствие собственного куска навоза у пчелы должно рассматриваться как признак неуспешности?

– Потому что к куску навоза прилагаются соответствующие деньги? – предложил вариант Змей.

– Счастье – это не когда много, а когда хватает.

– И это мне говорит человек, который работает на полторы ставки и практически не ночует дома, – заметил Змей, отсалютовав бокалом.

– Так ты думаешь, что я ради денег? – фыркнула Лиза. – Просто там я НУЖНА. Не знаю, сможешь ли ты это понять, но если не я – то кто же? У нас действительно проблемы с квалифицированными кадрами. А медицина – это не та сфера, в которой можно учиться на собственных ошибках. Они слишком дорого обходятся. Мимо, в общем. Ни деньги, ни должности, ни власть у меня уважения не вызывают.

– Мужчины сильнее? – предложил собеседник.

– Сила вообще чистейшей воды биологическая характеристика. Это всё равно, что уважать женщину за то, что она способна рожать.

– А что, это не повод? Многие женщины с тобой не согласятся.

– Это их право. Лично я бы некоторых этой способности принудительно лишала, чтобы генофонд не портили и жизни детям не калечили. Но не могу. И, кстати, о силе. Да, мужчины сильнее. Однако женщины выносливее. Так что опять мимо. Сила во мне уважения не вызывает. Страх иногда вызывает. А уважение – нет.

– Мужчины умнее, – продолжил Змей.

– Точнее, среди мужчин больше людей с высоким интеллектом, – поправила Лиза и аккуратно отправила в рот кусок божественной отбивной.

– То есть с этим ты не споришь? – обрадовался Женька. – Или интеллект это тоже не повод для уважения?

– Интеллект я в людях ценю, да. Но понимаешь, в чём вся фишка… – Лиза оторвала взгляд от еды и подняла на собеседника. – Считается, что у самок и самцов в популяциях разные генетические роли. Самки являются носителями постоянства вида. Если описывать женскую часть популяции, то она будет представлять собой кривую нормального распределения, то есть больше всего будет средних проявлений, а крайностей будет по минимуму. А мужчины – это источник разнообразия. Если говорить об интеллекте, то среди мужчин будет одинаковое количество гениев, посредственностей и дебилов. Так что думай сам, насколько это повод для уважения.

– Мужчина – это глава семьи, – не сдавался Змей. – Он несёт на себе ответственность за её материальное обеспечение и безопасность.

– Когда это было? Очнись, Женя, XXI век на дворе.

Змей вопросительно поднял бровь.

– Хорошо это или плохо, – Лиза даже столовые приборы отложила, настолько вошла в раж. – Но технический прогресс практически уничтожил семью в том виде, в каком она существовала бо́льшую часть человеческой истории. Раньше мужчина обеспечивал финансовую сторону жизни, а женщина занималась домом и детьми. Kinder, Küche, Kirche. Сейчас в большинстве случаев бремя обеспечения финансами ложится на обоих супругов. Однако делить женскую часть обязанностей мужчины почему-то нужным не считают. Я уже молчу про почти стопроцентную алкоголизацию наших, с позволения, мужчин. Про лень. Про кобелизм. Про рукоприкладство – кстати о силе. Про то, насколько эти личности стараются любыми способами свалить с себя ответственность. Про мужской шовинизм.

– Это ты по своему опыту судишь?

– Ну что ты, у меня столько мужчин не было, – хмыкнула Лиза.

– Так, может, в этом всё и дело? В недостатке опыта общения с мужчинами, – предположил Змей. – А если судить по чужим рассказам, то мужик, конечно, страшный зверь получается.

– Ну что ты! Мне же не всегда было тридцать пять. Не поверишь, но я была и юной, наивной дурочкой. Так что с некоторыми экземплярами этого страшного зверя пожила. Бок о бок.

– И какими они были?

– Один из разряда «помечтать – полдела сделать». Как всё замечательно начиналось! «Дорогая, я подарю тебе звезду!» Ну и дальше как в мультике. Второй был… Второй был нормальным мужиком. Путным. Только не смог смириться с моей работой. Ночными сменами, вылетами санитарной авиации, отсутствием выходных. Я его могу понять. Третий постоянно пытался доказать, что он круче. Наверное, надеялся уважение так заслужить, – Лиза пожала плечами. – Но в конечном итоге нашёл себе ту, рядом с которой ему не нужно было ничего доказывать. Потому что он по-любому круче той блондинки, на которой женился.

Как бы ни хотелось Лизе, а удержать горечь в голосе она не смогла.

– А твой папа? Разве твой отец не заслуживает уважения?

– Отец? Мой отец, Женя, тихий алкоголик. Знаешь, из тех, кто уходит в недельный запой, и любит весь мир, а потом пару месяцев испытывает за это вину. А потом опять уходит в запой. Нет, Жень, я его не уважаю.

– Но вообще в твоей жизни были мужчины, которых ты уважаешь?

– Конечно, были. И есть. Но эти исключения лишь подтверждают правило.

– А что тогда тебе нужно от меня? Почему ты пошла на эти отношения? – к голосе собеседника слышалась сталь.

– Отношения? Хм. Женя, ты очень красив, остроумен, здоров. Умеешь удивить. Ты изумителен в сексе. Какой бы пунктик у тебя не стоял на женском оргазме, но такого секса, как в прошлый раз, в моей жизни не было НИКОГДА. Женщина в моём возрасте может себе позволить небольшие слабости.

– Да ну. Ты – мифическое существо. Женщин, которые хотят заняться сексом просто так, удовольствия ради, безо всяких заморочек, на свете не существует, – Змей сложил руки на груди.

– Могу тебе сказать как медик, что долгое воздержание негативно сказывается как на организме мужчины, так и на организме женщины. Признаюсь, у меня довольно давно никого не было. Как я уже говорила, работа не позволяет мне поддерживать длительные отношения. А одноразовые связи… В общем, я иду на такое крайне редко. Можешь записать это в комплименты. Поэтому отчего бы не ухватиться за такую возможность пусть и не полноценных, но «отношений»? – Она показала пальцами кавычки. – А то что я не пылаю к тебе вечной любовью… Так прости, и ты тоже от страсти не корчишься. Так что мы квиты.

– Ну не скажи, – потянул Змей. – Я уже забыл, когда женщина так занимала мои мысли. И настолько затрагивала мои чувства.

– Честно?

– Абсолютно.

– Тогда и я признаюсь. Ты даже не представляешь, как сильно я жду каждой нашей встречи.

И с сожалением Лиза была вынуждена признать, что в этих словах правды несколько больше, чем ей бы того хотелось.