Текст книги "Изгнание игвы. Как исправить ошибку магов"

Глава 9. Прием у герцогини

«Интересно будет посмотреть, что за фрукт этот Корда…» – герцогиня в задумчивости стояла возле клетки со своими любимцами, черными почтовыми голубями, в верхней комнате южной башни своего замка у открытого стрельчатого окна. Она видела, как в небольшом скромном экипаже приглашенный гость подъехал к замку. Пора было спускаться.

Герцогиня приняла Энрике Корду в присутствии Фердинанда в той же библиотеке, где накануне проходил их с Фердинандом разговор. Богатое собрание книг, многие из которых были очень ценными старинными экземплярами, должно было подчеркнуть просвещенность хозяйки и ее уважение к ученому гостю.

Корду проводили в библиотеку, и, когда он вошел, ему навстречу поднялась красивая женщина. На ее лице играла приветливая улыбка, и Корда подумал, что в этой женщине с первого взгляда трудно предположить жестокую и волевую правительницу. Однако уже после первых минут разговора он имел возможность почувствовать ее ум и железную волю, хотя, казалось бы, ничего существенного не было сказано. Герцогиня интересовалась его научными планами, расспрашивала о его научных интересах, о его работах, прошлых путешествиях.

Корда быстро убедился, что перед ним незаурядный собеседник. Его удивила эрудиция герцогини, широта и глубина ее познаний, казалось бы, в далекой от нее области – области естественных наук. Но не это было самым примечательным.

Казалось, шел самый обычный светский разговор о вещах вполне обычных, ну, может быть, с некоторым уклоном в науку. Однако в манере говорить, в тоне герцогини, в ее голосе было что-то завораживающее, гипнотизирующее, что-то такое, что Корда определил для себя как «эффект взгляда удава», когда кролик, на которого смотрит удав, сам с радостью и восторгом лезет ему в пасть, чтобы быть съеденным. Так и в случае с герцогиней: ее собеседник, сам того не замечая, рассказывал ей то, что перед этим намеревался сохранить в тайне, и что вовсе не предназначалось чужим ушам. Корда это вполне почувствовал на себе – его словно кто-то тянул за язык рассказать герцогине в доверительном тоне о том, что определенные круги в Бренне обеспокоены политикой и внутренним положением дел в Илирии, и что дело не ограничивается одним лишь беспокойством. Но вовремя спохватился, понял это свойство герцогини, даже, скорее, не понял, а угадал его, и, спохватившись, стал жестче контролировать себя.

При всем при этом Корда получал удовольствие от разговора, словно от партии в шахматы с достойным противником. И хотя партия шла к ничейному результату, та внутренняя борьба, которая скрывалась за осторожными ходами фигур, когда противник на несколько шагов вперед «просчитывал» ходы соперника и знал, что тот также делает хорошо продуманные ходы, доставляла обоим ни с чем не сравнимое удовольствие.

Когда Корда рассказал о готовящейся экспедиции в Северный Архипелаг, о том, сколь необычна и малоисследованна его природа, его флора и фауна, герцогиня стала более детально расспрашивать его об этом, а потом спросила, не может ли она чем-нибудь содействовать этой безусловно очень важной научной экспедиции.

– Спасибо, ваша светлость, все складывается вполне удачно. Я уже присмотрел подходящее судно, теперь подбираю опытного шкипера и лоцмана, да еще мне понадобятся нескольких рабочих.

– Что за судно вы нанимаете? – поинтересовалась герцогиня.

– Это «Миранда» – небольшая бригантина. Конечно, судно довольно скромное, но вполне подойдет для моих планов.

– Что ж, это хорошо. Но, кажется, контракт с капитаном еще не заключен?

– Нет, герцогиня, пока состоялся только предварительный разговор.

– В таком случае, уважаемый Корда, если вы еще не связаны договоренностью, то мы хотели бы сделать вам более интересное предложение, – герцогиня сделала эффектную паузу.

Корда с заинтригованным видом молчал и ждал продолжения.

Герцогиня улыбнулась Корде:

– Сударь, признайтесь, вы, наверное, несколько удивлены нашим пристальным интересом к вашей экспедиции?

– Ну что вы, ваша светлость! Вы вправе интересоваться всем, что происходит в вашей столице. К тому же я льщу себя мыслью, что организуемая мной экспедиция является действительно достаточно важным предприятием, чтобы привлечь ваше высокое внимание.

– Это безусловно так, уважаемый Энрике. Вы позволите мне называть вас просто по имени?

– О, конечно, ваша светлость! Почту за честь.

– Так вот, Энрике. Не скрою от вас, что мы сами имеем большой интерес к тем местам, и сами собирались организовать туда экспедицию. Но вы нас немного опередили, что делает честь вашей Академии в Бренне. Однако, насколько мне известно, она сейчас испытывает некоторое стеснение в средствах. Не правда ли?

– О да, герцогиня, увы, это так. Собственно, выбор «Миранды» обусловлен тем, что скромность этого судна соответствует скромному бюджету нашей экспедиции. Фрахт более подходящего для экспедиции судна Академии был бы просто не по карману.

– Не огорчайтесь, Энрике, – продолжила герцогиня с доброжелательной улыбкой. – Зная вашу ситуацию, и учитывая наши собственные интересы, я подумала: а не объединить ли наши усилия и не организовать ли нам совместную экспедицию. В обмен на ваше научное руководство и на доступ к тем научным данным, что будут получены в результате экспедиции, мы могли бы предоставить, как вы сами только что выразились, более подходящее судно, отличную команду и лучшего лоцмана, которого только можно отыскать в Илирии. Не так ли, Фердинанд?

Фердинанд, до этого стоявший чуть в стороне в почтительном молчании, с готовностью ответил:

– Да, ваша светлость. Шхуна «Октавия» может быть подготовлена в течение ближайших дней. Лоцман Питер Контино знаком с теми местами и имеет феноменальный нюх на всякого рода опасности, которые могут подстерегать корабль в столь опасном плавании по неизвестным фарватерам.

«Ну вот. Теперь все становится понятным, – подумал про себя Корда. – Что ж, это может быть именно то, что мне и нужно. Значит, в этом Архипелаге есть что-то очень важное, нужное вам, сударыня, позарез. И нам предстоит это выяснить». А вслух он произнес:

– Ваша светлость, ваше предложение настолько очевидно выгодно для нас, что мне совершенно не нужно времени на обдумывание, чтобы сказать свое «да».

– Но, Энрике, не спешите с решением. Я еще не все сказала. Дело в том, что нам хотелось бы возложить на эту экспедицию еще одну дополнительную задачу. Она отвлечет вас, ну, максимум на неделю от вашей основной цели. Что вы на это скажете?

– Позвольте вас спросить, герцогиня, а что это за задача?

– О, не беспокойтесь, Энрике. Эта задача вполне достойна. Фердинанд, будьте добры, изложите нашему другу суть дела.

– Уважаемый Корда. Дело в том, что совсем недавно в тех местах в результате шторма затонул один из наших кораблей с ценным грузом. Нам хотелось бы достать этот груз. К счастью, глубины там небольшие, и мы надеемся, что сможем это сделать. В команду потребуется ввести опытных ныряльщиков и взять на борт кое-какое необходимое снаряжение для такого рода работ.

Корда продолжал любопытствовать:

– Позвольте вас спросить, сударь, что это за груз и что это за корабль? Я не припоминаю, чтобы официально объявлялось о том, что какое-то илирийское судно потерпело кораблекрушение.

– Уважаемый Корда, я понимаю ваше желание знать эти детали, хотя они и несущественны. Затонувший корабль – это корвет «Св. Симона». Сами понимаете – это военный корабль, и мы не вправе кричать на весь мир о его крушении. Да и до самого последнего момента мы надеялись, что самое плохое не произошло. Но увы… А вот о характере груза позвольте умолчать. Пусть это будет нашей маленькой тайной. Одно скажу, что он не займет много места на шхуне и не помешает вашей научной работе.

Корда изобразил на лице легкую тень сомнений и колебаний. «Ну что ж. Герцогиня практически открыла все карты. Но сделала это так ловко, что даже в этом случае я вынужден делать тот ход, который ей и нужен. Никуда не денешься. Нужно сделать хорошую мину».

– Итак, ваше решение? – мягко подтолкнула его герцогиня.

После недолгой паузы Корда вздохнул и ответил с любезной улыбкой, стараясь тем самым показать, что он преодолел легкие внутренние колебания:

– Я не вижу причин отказываться, ваша светлость. Более того, я еще раз хочу выразить вам признательность от имени всего научного общества Ольвинии за столь серьезную поддержку наших планов. Неожиданную – и оттого особенно ценную поддержку.

Корда сделал поклон, полный признательности и благодарности, и продолжил:

– Но все-таки, герцогиня, не могли бы вы показать место предлагаемых поисков затонувшего корабля. Просто чтобы оценить, насколько нам придется отклониться в сторону от курса.

Герцогиня изобразила на лице шутливую недовольную гримасу капризницы:

– Энрике, ваше любопытство просто несносно. Я думаю, вам будет достаточно моего слова, что отклонение от курса будет совсем незначительным, и оно задержит вас всего на неделю. Так, Фердинанд?

– Да, ваша светлость!

– И Фердинанд, конечно, приложит все усилия к тому, чтобы это было именно так, и чтобы непредвиденные задержки не сорвали выполнение основной цели экспедиции.

С этими словами герцогиня встала и, придав голосу официальный тон, произнесла:

– А теперь, господа, если мы достигли соглашения, то я назначаю Фердинанда начальником всей экспедиции, а вас, Энрике, – научным руководителем. Сейчас, я думаю, вам нужно согласовать остальной состав экспедиции, детали подготовки – и за дело. А я должна уже покинуть вас: дела. Желаю вам успеха.

Герцогиня улыбнулась Энрике ослепительной улыбкой и подала ему руку. Он почтительно приложился к ней, и герцогиня покинула библиотеку.

«Хм, – хмыкнул про себя Корда. – Надо признать, что в этот раз она, пожалуй, выиграла. Навязала свою игру, и мне пока придется делать то, что хочется ей. Пока… Но партия еще только начинается… Все еще впереди».

Уже через час состав экспедиции был определен и согласован. Не считая команды шхуны, в нее должны были войти:

– Питер Контино, известный всем как Старый Питер, в качестве лоцмана и проводника, хорошо знающего те места;

– помощник Корды по научной работе Фрэнк Сорса, отвечавший за разнообразные приборы и инструменты для научных исследований;

– один или даже два опытных ныряльщика для подводных работ, которых еще предстояло найти (Фердинанд вскользь заметил, что у него есть подходящие кандидатуры);

– врач экспедиции; и

– четверо рабочих, которых тоже любезно взялся подобрать сам Фердинанд.

Обсудив необходимое для экспедиции снаряжение, они расстались.

Корда уходил из замка со смешанными чувствами. С одной стороны, внешне все идет так, как он и планировал. А с другой стороны, в его игру внезапно включились новые и очень сильные игроки – и заняли в ней активную позицию, перехватив у него инициативу.

Похоже, что события будут развиваться не в том направлении, к которому он готовился, и теперь ему нужно хорошенько обдумать складывающуюся расстановку сил и свои действия в новой ситуации.

Глава 10. Шхуна «Октавия» уходит в море. Экспедиция началась

Старый Питер явился к Фердинанду через день после своего возвращения. Этот день он провел с внучками, но радость от того, что они снова вместе, была испорчена мучительными сомнениями – идти к Фердинанду или исчезнуть. Здравый смысл все-таки взял верх. Старик рассудил, что скрываться не имеет смысла, так как люди Фердинанда все равно его рано или поздно выследят, если уже не выследили, – эта служба у Фердинанда работает без осечек, и в Илирии с некоторых пор невозможно чихнуть, чтобы об этом не донесли Фердинанду.

Старый Питер решил рассказать ему все. Вернее, почти все. Дракона он решил не упоминать – вряд ли бы ему кто-нибудь поверил, да еще приняли бы за сумасшедшего.

Он рассказал о шторме, отнесшем галеон далеко на северо-восток, о сильнейшем тумане, о пожаре на корабле и взрыве порохового погреба, о том, как он спасся и добрался домой.

Фердинанд слушал его очень внимательно, часто переспрашивал, перебивал вопросами. Когда Старый Питер закончил, Фердинанд задал еще один вопрос:

– Старик, а в том пожаре на корабле не было ничего странного? – говоря это, Фердинанд цепко впился глазами в Старого Питера. Старик чуть было не вздрогнул («Уж не о драконе ли он?»), но совладал с собой и непонимающе спросил:

– Странного? Не понимаю, что вы имеете в виду, сеньор.

– Ну, мало ли что, – уклончиво ответил Фердинанд, продолжая внимательно смотреть на старика, а тот продолжал непонимающе смотреть на Фердинанда.

Тогда после некоторой паузы Фердинанд уточнил свой вопрос:

– Может, это был поджог, диверсия?

Старик неподдельно удивился:

– Сеньор Фердинанд! Откуда же мне это знать?! Я все время находился на мостике, а пожар занялся где-то в районе грот-мачты, ближе к носу. Да я же вам сказал – был такой туман, что ничего не было видно…

Фердинанд еще раз коротко испытующе взглянул на него, встал, задумчиво прошелся по комнате, опять сел.

– Ты можешь мне показать на карте точное место, где затонул галеон?

– Конечно, сеньор. Я еще не выжил из ума, – ответил старик и, склонившись над картой, развернутой на столе, уверенно ткнул пальцем в то место, которое раньше Фердинанду указал дон Алонсо. Фердинанд откинулся в кресле.

По реакции Фердинанда Старый Питер понял, что тот уже откуда-то знал это место и ответом старика проверил свои сведения, а заодно и самого старика, – не врет ли он. Питер с облегчением перевел дух, а Фердинанд сменил тон на более жесткий:

– Старик. Ты прекрасно знаешь, что находится на этом галеоне. Так вот. Я снаряжаю шхуну, и ты проведешь ее на то место, где он затонул. Мы во что бы то ни стало должны достать сокровища! Там ведь неглубоко, не так ли?

– Последний раз лот показывал что-то около ста футов, перед тем как… – старик запнулся, – …перед всей этой заварухой.

– Ну, для твоей Елены это сущий пустяк. Она нам поможет достать сокровища! – лицо Фердинанда оскалилось улыбкой.

Старик весь напрягся:

– Фердинанд, умоляю! Не трогай Елену. При чем здесь она? Ты достанешь сокровища и без нее. У тебя ведь есть еще люди. Не трогай ее!

– Ну уж нет, старик. Именно она! Да, и еще. У меня родилась отличная идея! – Фердинанд издевательски усмехался. – Джулия ведь стала отличным лекарем, а нам в экспедиции может потребоваться врач. Так что она тоже пойдет с нами. И ты поговоришь со своими девчонками и сделаешь так, чтобы они добровольно – слышишь, добровольно! – согласились участвовать в этой экспедиции. А еще лучше сделать так, чтобы они сами попросили тебя взять их в экспедицию. Подумай. Иначе… Ну, ты меня знаешь, – Фердинанд криво ухмыльнулся.

Когда Старый Питер пришел домой после разговора с Фердинандом, он увидел, что с Еленой что-то не так. Вернее, он заметил это еще днем, но не придал этому значения – тогда он был слишком занят собственными проблемами. Сейчас проблем не убавилось, но теперь он все же обратил внимание на то, что его внучка какая-то не такая. Обычным ее состоянием была легкая веселость и активная деятельность. Она пользовалась любым поводом посмеяться и ни минуты не могла усидеть на месте. Сейчас же она была задумчивой и печальной.

Старый Питер вопросительно посмотрел на Джулию, которая в ответ только вздохнула.

От Джулии не укрылось то, что Елена за день до возвращения деда проплакала всю ночь и заснула только под утро. Осторожные попытки узнать, в чем дело, ни к чему не привели. Елена молчала и лишь печально вздыхала. Даже радость от возвращения любимого деда не вернула ее обычную веселость и энергию. Это было так на нее непохоже, особенно на фоне того счастливого состояния, в котором она пребывала последние месяцы.

Джулия, как сестра и самый близкий Елене человек, была, конечно, в курсе отношений Елены и Эдвина, и первой мыслью, когда она обдумывала возможные причины того, что творилось с сестрой, было предположение, что между ними случилась ссора. Или разрыв?

Когда они остались одни, Джулия подсела к сестре и доверительным шепотом спросила напрямую:

– Он что, обманул тебя?

– Не упоминай больше при мне его имени! – сжав зубы, ответила Елена.

Джулия подумала, что не называла ничьего имени. Но именно это и показало ей, что она попала в точку.

На следующий день все прояснилось. В городе, оказывается, еще со вчерашнего дня бурно обсуждалась потрясающая новость: через десять дней назначена помолвка герцогини Илирийской Эльзы и принца Ольвинского Эдвина.

«Бедная Элли, – вздыхала про себя Джулия. – Нет, но Эдвин-то каков! Вот оно – вероломство мужчин!»

Старый Питер долго искал повод начать серьезный разговор с внучками. Наконец он просто позвал их за стол, плеснул себе для храбрости в кружку на два пальца рома, а девушкам – легкого молодого вина. Те переглянулись между собой – дед, видимо, собирается говорить о чем-то серьезном.

– Мои девочки, я помню свое обещание, что мое последнее плавание будет последним. Я действительно хочу развязаться с Фердинандом – и здоровье уже не то, да и не нравятся мне его дела. Но обстоятельства снова оказались сильнее меня: герцогиня собирает научную экспедицию под какого-то важного ученого из Бренна. Экспедиция на север – в Архипелаг. Мне предложили быть лоцманом и провести шхуну в тех местах. Я не могу отказаться. Даже несмотря на то, что начальником будет Фердинанд.

– Надолго? – коротко спросила Елена.

– Месяца два, не меньше.

– Состав экспедиции уже сформирован?

– Насколько я знаю, еще нет.

– Кто занимается этим?

– Ну, этот ученый из Бренна. Энрике Корда. Так, кажется, его зовут. Ну и конечно, Фердинанд.

– Черт с ним, с Фердинандом. Я хочу поговорить с этим Кордой. Пусть возьмет меня. Наверняка им в экспедиции потребуются ныряльщики для каких-нибудь подводных работ.

– Нет, Елена. Экспедиция обещает быть довольно сложной и даже опасной. Тебе там не место, – Питер возражал, понимая, что его возражения только еще больше раззадорят Елену. Тон, с каким она говорила, показал ему, что принятое ею решение было окончательным и ничто не заставит ее изменить его.

– Дед. Я уже взрослая девочка. И вполне могу сама решить, место мне там или нет. Я хочу. Мне нужно. Чем сложнее и опаснее – тем лучше. И подальше от этой чертовой Ларны.

– Так. Интересное дело. А мне, значит, оставаться здесь одной? – неожиданно в разговор вступила Джулия. – Вы что же, бросите меня здесь? Ни за что! Я с вами.

– Ты-то что там будешь делать? – удивленно спросила Елена.

– Милая моя сестренка. А тебе не кажется, что я там могу оказаться более полезной, чем ты? Дед, в экспедиции врач уже есть?

Старый Питер растерянно смотрел на своих внучек, с ужасом наблюдая, как два глупых мотылька сами летят в сети, расставленные пауком-Фердинандом. И он ничего, ничего не мог поделать. Так скверно у него на душе не было никогда.

Через три дня все сборы были закончены. Экспедиция была полностью укомплектована и готова отправиться в путь.

Команда шхуны «Октавия» состояла из бывалых моряков, если не сказать более – из законченных головорезов, подобранных Фердинандом из числа самых верных ему людей, не раз проверенных в деле.

Состав собственно экспедиции представлял собой довольно разношерстную компанию.

Фердинанд – начальник экспедиции. Ему подчинялись все. Здесь он был полновластный хозяин.

Научный руководитель экспедиции – Энрике Корда.

Его помощником был его давний близкий друг и коллега по научной работе – Фрэнк Сорса.

Старый Питер – лоцман и проводник экспедиции.

Ныряльщики Елена и Антонио – лучшие ныряльщики Ларны.

Джулия – корабельный лекарь и врач экспедиции.

Пятеро подсобных рабочих экспедиции, они же – носильщики и охранники, специально отобранные Фердинандом. Это были здоровяки пиратской наружности, и заправлял ими не кто иной, как Мясник Краузе со страшным шрамом через все лицо.

Таким образом, в составе экспедиции, исключая команду шхуны, было двенадцать человек. В полном составе экспедиция собралась лишь перед самым отплытием – ранним утром назначенного дня. Многие из них впервые увидели друг друга – увидели тех, с кем им предстояло провести довольно много времени вместе. Они со скрытым любопытством оценивающе разглядывали друг друга.

После краткого знакомства и представления друг другу всех провели по отведенным им трем пассажирским каютам, предусмотренным на шхуне для гостей. Девушки, Елена и Джулия, заняли одну, Корда с Фрэнком – другую, а Старый Питер с Антонио – третью. Пятерых рабочих экспедиции разместили в матросском кубрике. У Фердинанда же на шхуне была собственная каюта – лучшая каюта на «Октавии».

И вот со свежим утренним бризом «Октавия» отошла от причальной стенки, миновала маяк у входа в бухту Ларны и, выйдя в открытое море, взяла курс на северо-запад.

Утро было прекрасным – синее небо без единого облачка, яркое солнце, только что поднявшееся из-за горизонта, свежий утренний бриз.

Фердинанд с капитаном шхуны, отдававшим короткие команды, стояли на мостике и наблюдали за суетой матросов, ставивших паруса под зверские крики и свистки боцмана.

Старый Питер стоял рядом со штурвальным и зорко следил за фарватером.

Корда с Фрэнком, Елена, Джулия и Антонио оставили свои каюты и стояли на корме, молча провожая взглядом Ларну, такую красивую, такую нестерпимо белую в лучах утреннего солнца, и уходящую все дальше и дальше.

Этих пятерых (плюс, конечно же, Старого Питера) инстинктивно притягивало друг к другу, и они с первых же минут старались держаться вместе, чувствуя, что всех их бросило во враждебное окружение, и что только держась вместе, они хоть как-то смогут противостоять тем будущим испытаниям, о которых они не знали ничего, но от которых не ждали ничего хорошего.

Утро было великолепным, но на душе у них было тревожно. Что-то ждало их впереди?

…Паруса, поймавшие ветер, несли шхуну все дальше и дальше в открытое море.