Текст книги "Вселенная Макросов. Начало. Сборник"

Самолет, учитывая рост инопланетянина, прислали самый большой – транспортник. Макрос начинал Сомову нравиться своей аккуратностью, пунктуальностью, независимостью: площадку с куполом за собой убрал, остатки качественно замаскировал, в самолете кресло себе сам создал и спокойно уснул, прикрыв глаза, по крайней мере, так выглядело со стороны. Большой рост Седьмого создавал Сомову психологический дискомфорт, тот даже сидя в кресле рядом с ним, как будто нависал сверху, и от этого его сходство с античными скульптурами казалось ещё более поразительным. Тот был какой-то плотный, даже на взгляд, датчики же самолета замерили его вес: при росте 3,5 метра он весил 420 килограмм. Значит, правильно почувствовал, что плотность тела инопланетянина больше человеческой раза в два.

Где-то, через час, инопланетянин попросил дать ему информацию об истории Земли. Сомов отдал свой планшет. Айтишник отряда тут же сел на хвост и стал в режиме реального времени отслеживать просматриваемую информацию. Результат оказался интересным: Седьмого интересовала не история планеты, а легенды мифы, причем древние, языческие. Все материалы Чудик сразу обрабатывал, создавая сравнительные таблицы, выявляя закономерности. Вывод был такой: макроса интересует информация, которая хранится где-то на Земле, или прибор, который собирает эту информацию, поэтому подсказки он ищет в древних верованиях землян.

Точкой назначения была база, в пограничной полосе тихоокеанского побережья. С виду военный городок, как любой другой, но здания были специальные, с повышенной степенью безопасности, системой мгновенной безвредной нейтрализации любых живых организмов и удаленной правительственной связью, в интерактивном режиме. Периметр городка охранялся по системе «свой – чужой».

По прибытии, Седьмой создал свой собственный купол и удалился туда, сказав, что ему надо отдохнуть. Прошли сутки, вторые, третьи, четвертые, инопланетянин не выходил из купола.

Иля вызвалась войти в купол. При первом посещении жилья макроса, ей удалось собрать небольшой генетический материал, когда тот снял щиток и положил на стол: уходя, она как бы случайно задела его внутреннюю часть чистой салфеткой. Исследования показывали, что есть 30 процентное совпадение с людьми по ДНК, что было невероятно. Иля предположила, что купол пропускает внутрь именно по коду ДНК, поэтому есть шанс, туда попасть.

Центр дал добро на вхождение в купол. Сомов никак не прокомментировал это решение. Эмоциями делу не поможешь, а шанс надо использовать, тем более, что предчувствие подсказывало, что Седьмой отреагирует на приход Или нормально.

Иля взяла свой полевой медицинский комплект, оружие брать не стала, зачем-то подошла к Сомову и спросила можно ли приступить к выполнению задания, хотя была в курсе разрешении сверху. Понял, что боится, но подбадривать не стал: поймёт, что заметил её страх, начнет дергаться, а надо собраться. Кивнул головой и отошёл к монитору, на который передавалась информация с линзы, установленной у неё в глазу.

Иля подошла к куполу, махнула в сторону рукой, как делал Седьмой, сегмент купола отъехал, открыв проход. Войдя в купол, она сразу обратила внимание на повышенную влажность в помещении, поэтому взяла образцы влаги со стен, пола, стола. Подойдя к нише, в которой лежал пришелец, она просканировала прибором его и окружающий воздух. Влажность здесь была ещё выше и по стенам уже наблюдались колонии простейших. Поверхность костюма, крыльев, лица была покрыта мельчайшими капельками жидкости, она тихонько собрала образцы, и встала в нерешительности, что дальше делать. Вид его напоминал лежащую статую: тело вытянуто, руки по швам, крылья, сложенные вдоль тела, прикрывали его туловище, глаза закрыты, ни дыхания, ни движения, непонятно, жив он или нет. Она стояла и смотрела на него. Если задеть, неясно, какая будет реакция его защитного костюма.

Вдруг по его лицу прошла волна удивления, он открыл глаза и спросил, как она тут оказалась. Ответила, что несколько дней он не выходил из купола, и она решила проверить, всё ли с ним в порядке, стоит тут уже пять минут, не зная, что делать, хорошо, что он проснулся. Извинившись за вторжение, Иля покинула купол.

Пока она шла от купола до домика, где расположился Сомов, датчики закончили анализ капель жидкости на теле Седьмого. Выяснилось, что это была морская вода вперемешку с обычным человеческим потом. Иля опустила голову и понуро вошла к командиру, села на стул. Слезы катились у неё по щекам. «В чём дело? Ведь всё прошло успешно», – подумал Сомов. Иля обречённым голосом сообщила, что она не отчиталась о своём сне накануне.

А вот это был прокол. Сомов сел напротив Или, уставился на неё строгим взглядом и потребовал подробно пересказать сон.

Она мечтала с первого дня прилёта сюда, как заберется в шипящую пузырьками волну, обрушивающуюся на берег, поднырнет под неё и проплывет под водой метров двадцать, затем вынырнет и сделает рывочек, ну хотя бы пару километров туда и обратно. Однако, поскольку они были в пограничной полосе, это удовольствие было запрещено. И вдруг ей снится очень реальный сон, как она вечером отправилась на берег поплавать. Когда она в океане наплавалась от души и вышла на берег, то увидела призрак, нет, он больше походил на какой-то волновой фантом. Присмотревшись, заметила за его спиной крылья и поняла, что это Седьмой. Внутри фантома вились разноцветные световые линии. Он становился то красным, то фиолетовым, то синим, пульсации цвета были похожи на передачу сигналов. Внезапно он повернулся к ней лицом, вернее то, что было вместо него, слегка выпуклой, абсолютно гладкой поверхностью, на которой светился желтым цветом огромный, овальной формы, глаз без зрачка. Ей стало страшно, она превратилась в маленькую рыжую лисичку и убежала в воображаемый лес. Скрывшись в зарослях, она обернулась, и ей показалось, что от Седьмого её отгораживает какой-то полупрозрачный объект, размером и формой похожий на Седьмого, только с полным отсутствием свечения внутри. «Реликт» – только и пронеслось у неё в голове. Земля под ногами пришельца разверзлась, и он полетел куда-то вниз, затем его выбросило потоком в небо, он расправил крылья и полетел. На этом она проснулась.

Да сон был очень серьезным предупреждением, Сомов сухо сказал Иле писать отчет, а сам вышел наружу, подышать воздухом, ему надо было подумать.

Есть в нашей работе один очень неприятный момент, так сказать, личного плана. Каждый раз, когда снятся сны, какими бы они не были, мы должны давать по ним очень подробный отчет, что бы специалисты их проанализировали и, может, извлекли какую-то ценную информацию.

Всё это начались с Или и открытия реликтового излучения, прозванного нами – реликт.

Иля была из семьи потомственных алеутских шаманов. С детства она считалась паршивой овцой в их общине: ни способностей, ни желания, полное равнодушие к наследию предков. Родители отправили её в спортивный интернат, где она добилась неплохих успехов. Затем была спортивная школа, ну и так далее. Но однажды, она сорвалась при подъеме на скалу, чудом не получив серьезных повреждений – хорошо сработали ребята на страховке. Однако, при раскачке троса, она всё же ударилась шлемом о скалу. Удар был достаточно сильный, у неё долго болела голова, затем она проспала несколько суток. После этого случая, она бросила спорт, окончила Медакадемию, защитила диссертацию, оставшись без работы в 90-е, попала в наш отряд.

Будучи уже в отряде, ей однажды приснился сон про мох, который растёт на камне. Он переливался всеми красками, от него тянутся тонкие нити, которые, к чему бы ни прикасались, цеплялись присосками. Когда она задела мох рукой, тот впился присосками в руку и стал проникать внутрь. Испугавшись, она закричала, и тут кто-то прозрачный, холодный перехватил её руку и выжал из неё, как из губки, все нити мха, затем закрыл его стеклянной банкой и растворился. Иля никому не рассказала о сне, и отряд вместе с ней отправился в очередную командировку. Камчатка, мох, и Иля, успевшая в последний момент оттолкнуть руку биолога и закрыть мох стеклянной банкой. Вот тогда все узнали про сон. На месте, около мха обнаружили странное излучение, прозвали «реликт» и изобрели прибор, чтобы обнаруживать его с орбиты, а нам дали команду отчитываться о своих снах. Правда, Чудика это не касалось. Вначале тот писал старательно отчеты о снах, ежедневно сдавал их, а потом меня с ним вызвал Юнатов и спросил Чудика, долго ли будет выдавать свои фантазии за сны. Тот ответил, что сны ему никогда не снились, а может быть он их не помнит, поэтому, чтобы не отличаться от других, он и сочинял, думая, вдруг не просекут.

Сомов ходил взад-вперед по тропинке перед домом, вспоминая подробности Илиного сна. Наконец, решил, что, хотя Иля и нарушила правила, принимать меры он не будет. Она и так уже себя наказала своими переживаниями. Ничего страшного не произошло, положит отчет Или в общую пачку, всё равно о них пока все забыли. Главное, «реликт» дал обнаружить себя, похоже он на нашей стороне, и это уже хорошо.

Все складывается как нельзя лучше: исследования подтвердили, что Седьмой на нашей планете акклиматизировался, биофауна его приняла, влага и пот, обнаруженный Илей в жилище и на его теле, говорили о том, что его организм функционирует так же, как наш. Аппетит, который у него обнаружился после продолжительного сна, доказывал, что и система пищеварения у него аналогична нашей. В столовой он попросил у Сомова планшет и углубился в него почти на час. Отслеживание изучаемой инопланетянином информации показало, что его интересую кварцы, которые, согласно мифам аборигенов Австралии, хранятся в священном озере на севере континента. Если учесть последние научные разработки, добавил айтишник, там может быть записана необходимая для него информация. Значит, подытожил Сомов, цель его миссии на Земле эти камни. Центр, получив информацию, начал продумывать операцию по возможной доставке макроса на север Австралии, а спутники сканировали тамошние озера вдоль и поперек на реликтовое излучение.

Юнатов попросил Сомова напомнить Седьмому, что тот обещал с нами поделиться информацией, ученые готовы к встрече. Но перед этим, с ним хочет пообщаться один из руководителей страны, отвечающий за оборону.

Сомов сообщил всё пришельцу, тот был не удивлен и сказал, что согласен. После сна, тот вел себя немного по-другому, более эмоционально, что ли, лицо приобрело светло-золотистый оттенок, а маски эмоций стали меняться быстрее и от этого мимика стала казаться почти живой. Однако вёл себя тот чуть напряженно, как будто ждал чего-то. Когда по дороге в здание, где намечалась встреча, мимо прошла Иля, он пристально взглянул ей в глаза, это зафиксировала камера, установленная на сетчатке её глаза. Сомов видел работу телепатов в центре и поэтому этот взгляд ему был знаком.

Он довел Седьмого до дверей кабинета. Тот пробыл там около двух часов. На обратном пути сказал Сомову, что у него проблемы с костюмом, ему надо его протестировать, поэтому попросил не беспокоить двое земных суток. На этом они разошлись.

Купол, по-прежнему, надежно закрывал Седьмого от нас, но интересные вещи стали разворачиваться вне купола. Прямо у поселка, на побережье, спутники зафиксировали сильное реликтовое излучение. Сначала оно перемещалось вдоль береговой линии, затем вдруг остановилось и прямо против него появилось, из ниоткуда, другое такое же излучение. Расстояние между ними было не более трех метров. То, что между ними происходил разговор, было понятно по радиопомехам, которые по характеру очень напоминали человеческую речь, но в другом, телепатическом, диапазоне. Разговор был долгий, часов примерно пять. Затем они «разошлись», т.е. исчезли их излучения. Через час, Седьмой вышел из купола, нашёл Сомова и сказал, что всё в порядке, он улетает, прибор, который он отдал – главное достижение его цивилизации, тот сам научит людей собой управлять.

Сомов сказал, что сообщит об этом руководству, но поскольку Юнатов всегда был с ним на связи и всё слышал, то передал приказ не мешать объекту уходить.

Сомов дал Иле разрешение сходить «вроде как покупаться», но в контакт с объектом не вступать. Иля была несказанно обрадовалась, она боялась, что так и не сможет поплавать в океане за время командировки.

Седьмой демонтировал купол и ушёл к берегу океана. Там он некоторое время стоял, наблюдая за восходом солнца.

В этот момент и застала его Иля, выходя из воды. Поднимая халат с гальки, она сняла линзу с глаза, закрепила на указательном пальце, и не оглядываясь, стала удаляться от макроса. Камера передавала картинку крупным планом: Седьмой достал макрон, такой же, какой отдал нам, крутанул его, тот завис перед ним в воздухе, появился легкий клубящийся туман, из которого выплыл длинный объект, похожий на парус, инопланетянин лег в него, сверкнул на солнце закрывающийся плоский купол. Ещё мгновение и парус скользнул по небу и исчез в просторах космоса. Радары и спутники не смогли его засечь, тот ушёл по касательной, очень удачно прикрывшись восходящим солнцем.

В это время на побережье спутники засекли небольшой всплеск «реликта»: тот, первый, остался здесь, и он такой как Седьмой, и он здесь давно, значит, охота продолжается, и мы с ним когда-нибудь встретимся.

Сомов с облегчением вздохнул, закончив отчет о командировке. Выводов он не делал, его задача подробно описать всё, что происходило. Вопросы были, но ответов никто не мог дать, кроме того, кто встретился с Седьмым на побережье. Если сможем войти с ним в контакт, то получим знания, которые могут перевернуть наши представления о нас и нашем мире.

Встал, подошёл к окну, не только у него горел свет, весь отряд трудился над отчетами, все хотели скорее отправиться догуливать отпуск. Круглосуточное наблюдение за объектом, мониторинг всех параметров окружающей среды, неопределенность и непонимание происходящего, незаконченность и недосказанность, вымотали его хуже, чем, если бы ему пришлось делать марш-бросок с полной выкладкой, как тогда в горах. Он опустошенно опустился на кровать. На сегодня пока всё, а теперь спать, спать, завтра домой.

Часть 3. Девятый

Светло-фиолетовое Солнце во всю стену, от него так спокойно, уютно, тихо. Протяни руку через мембрану стены в космос и почувствуешь его свет физически, он такой мягкий, теплый, даже ласковый. Армада кораблей выстроилась клином в направлении светила. Огромные, эллиптической формы, с прозрачной мембранной обшивкой, за которой тысячи небольших комнат – ячеек, как моя. Мы здесь не живём, мы здесь рождаемся и учимся.

У нас нет детства, отрочества, мы всегда появляемся в одном возрасте, по вашим земным меркам – 33 года. В центре кораблей стоят макроны. Они создают отдельные органы, кости, мышцы – всё это живая материя, тестируемая на генетическую чистоту, отсутствие отклонений и дефектов. Затем все части загружаются в особый раствор жизни, в котором и происходит сборка наших тел. Происходит это с помощью нанидов, которые потом живут и текут по нашему телу. Позвоночник – место их воспроизводства, у вас там находится спинной мозг, а у нас фабрика нанидов. Они чем-то похожи на ваш гемоглобин, который отвечает за снабжение организма кислородом. Только они не только обеспечивают весь организм питательными веществами, но и поддерживают правильное функционирование всех его систем. Мы можем существовать без кислорода, нам необязателен фотосинтез, наша кожа и биокостюм, как две мембраны высасывают из окружающего пространства все необходимые элементы, а если их нет, то синтезируют из других веществ окружающего пространства. Мы как вампиры из ваших легенд, только способны утилизировать всей поверхностью тела. Каждому из нас при «рождении» выдается персональный макрон, который помогает приспосабливаться под окружающую среду и создаёт всё, что нам необходимо в данный момент, будь то средства полёта в атмосфере планет или жилища для временного проживания, оружие, да много чего, даже мне трудно представить, на что он способен.

Мы не роботы и не биороботы, потому что «раствор жизни» несёт в себе особое начало: попадая при «рождении» в организм, он отпечатывается на наших внутренних органах, как кружево, особым рисунком, индивидуальным случайным образом, и делает нас непохожими друг на друга. Это как ваша душа и интеллект.

Каждый из нас получает своё имя согласно свободного номера в команде, куда будет зачислен. В команде раньше было по семь макросов, потом стало по девять. Но об этом отдельная история.

Если корабль можно назвать нашей колыбелью, то космос – нашим домом, мы приспособлены жить, спать, летать в космосе и нам не надо кораблей, оружия, каждый из нас и корабль, и оружие в одном лице. Мы общаемся, передаем эмоции, кричим и даже поём телепатически. Кстати, лица, в человеческом понимании, у нас нет. При необходимости, макрон создает голограмму головы, аналогичной расе, с которой мы входим в контакт. То, что вы называете лицом, у нас мембранная эллиптическая полусфера, на ней нет ни рта, ни глаз, ни ушей, ни носа, все эти функции выполняет мембранная кожа.

В нашей цивилизации нет органов управления, каждый макрос участвует одновременно и в принятии решений и в его выполнении. Если возникает серьёзная проблема, начинается, говоря человеческим языком, мозговой штурм: виртуально все энергетические оболочки макросов объединяются в единый супермозг, который мгновенно просчитывает варианты развития событий и принимается решение, определив задачу для каждого макроса. Наша цивилизация не занимается колонизацией планет, ресурсы планет, как таковые нас не интересуют. Планеты – это материал для изучения, генофонд для усовершенствования расы, они – прародительницы и колыбель жизни, драгоценности, которые мы храним и оберегаем от мародеров. Если, планета, у которой есть потенциал для нашего самосовершенствования, заселена разумным видом, то используем оружие – «росу» макросов, чтобы уничтожить их и восстановить её первозданность.

Наша галактика самая старая во вселенной и макросы, применяя «росу», расходуют космическую ткань космоса, но она оказывается не безгранична. Стали появляться разрывы, чёрные дыры, которые поглощали окружающее пространство. Макросы не смогли найти решения по спасению галактики, пришлось отказаться от использования «росы». Решили идти по пути более длительному, но менее затратному – уничтожать цивилизации изнутри: разжигать конфликты, насаждать религиозные культы жертвоприношений.

Вот для этого, после «мозгового штурма», и появились мы – Восьмой и Девятый. Восьмой отвечал за физическую часть: генная инженерия, вооружение, подготовка армий. Девятый – за психологическую обработку, организацию конфликтов, войн, кровавых религиозных культов и их служителей.

Время не имеет значение, имеет значение только результат.

Корабль, создающий команды Восьмых и Девятых, был в самом конце клина армады, наше общение с остальными макросами было ограничено. Вероятно, это связано с кардинальным различием наших задач, и тем, что мы были усовершенствованы: продвинутые мимикрические способности и языковое копирование, позволявшее меньше времени тратить на приспособление к коренному населению планет и их окружающей среде. Кроме того, наши макроны были крупнее и обладали большей мощностью, чем у остальных. Мы проводили больше времени «в снах», изучая население различных планетарных систем, которое макросами было уничтожено. Наша задача заключалась в изучении принципов развития примитивных цивилизаций, их способа мышления, основ языкового общения. Закономерности развития различных цивилизаций, их ошибки, их верования становились теми базовыми знаниями, которые мы должны были потом применить на практике. Откуда брались эти материалы? На каждой планете, где предполагалась зачистка населения, устанавливались маяки, записывающие всё, что там происходит. Накопленная информация, периодически посылалась в главный макрон армады, где хранилась и, в случае необходимости, сообщалась отрядам макросов, для корректировки их заданий. На Земле такие маяки тоже были, но странное дело, что информацию они не передавали. Может виной тому был повышенный метеоритный уровень угрозы в этом районе космоса или другие природные явления, которые досрочно выводили их из строя, например, ваше Солнце, с огромным количеством магнитных бурь в году.

Так или иначе, после прохождения обучения, команды Восьмых – Девятых разлетелась по галактикам, откуда поступили сигналы с маяков о возрождающихся цивилизациях. Программой эксперимента было обусловлено, что эти команды не будут поддерживать друг с другом связь, абсолютно автономны, а отчеты от них будет идти только в главный макрон.

Помню первую планету, на которую спустились. Яркое синее солнце, жёлтая стратосфера планеты, поэтому всё кругом казалось зеленым. Плотность атмосферы небольшая, передвижение преимущественно воздушное. Жизнь была сосредоточена внутри трёх континентов, вся поверхность суши покрыта невысокими деревьями, не больше двух метров, под которыми и проходила жизнь местного населения. Эти деревья собирали на своих широких листьях воду, которую жители сливали в кувшины и использовали на свои нужды. На ветках деревьев росли разнообразные плоды: для пищи – мягкие и сочные как ваши фрукты, или напоминающие по вкусу мясо, для одежды – плоды волокнистые, для обуви – кожистые. У местных жителей было длинное туловище, плавно переходящее в конусообразную голову, с метёлкой волос на макушке, лицо словно нарисовано, настолько тонки его черты и плоский профиль, ноги короткие с большими ступнями, а руки тонкие, длинные, с очень вытянутыми пальцами кисти. Особи женского и мужского пола отличались лицом и тем, что женщины занимались собирательством, а мужчины изготовлением одежды, обуви, утвари. Они носили длинные просторные балахоны с капюшоном.

Население жило небольшими поселениями, не имея никакой централизованной власти, у них не было богов, они никому не подчинялись и поклонялись. Они не селились около своих морей и океанов, мы подумали, что они опасаются воды, потому что не умеют плавать. Когда они впервые увидели нас, на их лицах не было ни удивления, ни страха, ни любопытства. Попробовали их угостить пойманной в океане рыбой, приготовив её, но они даже к ней не прикоснулись. Не было ничего, что могло их расстроить, разозлить, заставить смеяться, улыбаться, они ходили везде с грустным выражением лица. Мы прозвали их людьми-растениями и оказались правы, генетически они были родственниками с деревьями, растущими на планете. Когда житель в селении умирал, то через некоторое время на месте его захоронения вырастало дерево, плоды которого могли быть новым видом, ранее неизвестным на планете. Когда на дереве появлялся очень большой плод, то тот, кто его находил, забирал себе. Внутри плода оказывался младенец, так появлялись на свет жители планеты. Общались жители между собой голосами похожими на трель земных птиц. Иногда в этой трели появлялись квакающие звуки – это значит в поселение пришёл ходун, так они их называли. Ходуны крупнее, и они приходили, чтобы напомнить жителям, что день их воссоединения с планетой близок, когда их вернут навсегда в лоно земли. Никто у ходунов не интересовался новостями, не передавал весточки в другие селения, будто их и не было.

Поскольку ни психологически, ни физически мы не могли их подвигнуть к самоуничтожению, единственным средством оставалось устроить им планетарный потоп, смыть их с суши в океан, что и было сделано с помощью гигантской волны цунами, вызванной сотрясением коры планеты. Из космоса было видно, как она вырывает с корнем деревья и смывает поселения. После потопа, не осталось ни одной живой души, ни на суше, ни в воде. При облёте, обнаружили на одном из полюсов, высокую стеллу, как мы её раньше не заметили, непонятно, возможно она была закопана. Её гигантские размеры, нас удивили, такого высокого уровня развития техники местного населения мы и предположить не могли. Стелла была сделана из золотистого материала, где прожилки металла чередовались с прожилками кристалла. На ней были изображены выпуклым барельефом два летящих макроса, а под ними огромная волна, накрывающая планету. Стечение обстоятельств удивило нас, но наша работа заключалась в другом, и, поэтому отправив отчет в главный макрон и расставив маяки, мы двинулись дальше выполнять миссию.