Текст книги "Сборник статей. Выпуск 4"

Кроме того практически везде встречается (хотя бы в единичном количестве) гидроним Талица, образованный от термина обозначавшего временный водоток, существовавший в вешнее половодье, но ставший со временем постоянным.

Набольшее процентное соотношение гидронимов на —ица наблюдается в следующих северных уездах: Кадниковский 12%, Тотемский 12%, Никольский 11%, Великоустюжский 9%, Вельский 9%, Архангельский 8%, Вологодский 7%, Онежский 7%, Притиманье 6%, Каргопольский 5%. На сопредельных территориях: Орловский 14%, Вятский 9%, Слободской 7%, Чухломской 7%, Кирилловский 6%, Кологривский 6%, Котельничский 6%, Солигаличский 6%, Кинешемский 5%.

Таким образом, Посухонье и средняя Вятка сопоставимы с бассейнами Прута и Серета, остальные территории с Центральной Украиной.

С бассейном Десны (4—5%) сопоставимы северные уезды и территории: Грязовецкий, Петрозаводский, входившие в состав Двинского уезда – Печенга и Терский берег. На сопредельных территориях: Белозерский, Буйский, Галичский, Костромской.

С бассейном Северского Донца (2—4%, очаговая древнеславянская колонизация) сопоставимы следующие северные уезды: Вытегорский, Мезенский, Повенецкий, Сольвычегодский, Холмогорский, Шенкурский. На сопредельных территориях: Варнавинский, Ветлужский, Любимский, Макарьевский, Пошехонский, Устюженский, Череповецкий.

Практически отсутствуют гидронимы на —ица (до 2% или менее 3 гидронимов) в следующих северных уездах и территориях: Даниловский, Кемский, Кольский (Имандра, Кола и Мурманский берег, Поной), Лодейнопольский, Мезенский (Верхняя Мезень), Олонецкий, Печорский, Пинежский, Пудожский, Усть-Сысольский, Яренский. На сопредельных территориях: Березовский, Верхотурский, Глазовский, Моложский, Нолинский, Соликамский, Туринский, Уржумский, Чердынский, Яранский.

Рассмотрим теперь соотношение гидронимов на —ица и этнонимов на —яне.

Архангельский уезд (8%) – двиняне. Сюда же можно включить Терский берег и Холмогорский уезд. В Холмогорском уезде гидронимы примыкают к Емце (емчане).

Великоустюжский уезд (9%) – устюжане.

Никольский уезд (11%) – южане. Вилежане и вычегжане скорее всего локальные группы Устюжан или Южан проживавшие в районе Сольвычегодска и Лальска.

Орловский (14%), Вятский, Котельничский уезды – вятчане.

Слободской уезд (7%) – серьяне и гангане. (Следует отметить, что в северной части Коми-Пермяцкого округа, у Гайн, сосредоточена большая часть гидронимов с суффиксом —ица Чердынского уезда, их процентное соотношение достигает более 5%).

Кологривский (7%), Галичский, Чухломской, Солигаличский уезды (в 16 веке составляли одну область) – галичане.

Онежский (7%), Каргопольский, Кирилловский уезды (в 16 веке составляли область Онегу) – онежане.

Кадниковский (12%), Вологодский, Грязовецкий уезды (в 16 веке составляли одну область) – вологжане.

Вельский уезд (9%) – важане (группа – устьяне).

Локальный максимум гидронимов на —ица в Олонецкой губернии имеет соответствие в заонежанах – русских Заонежья (с центром в Кижах).

Не совсем ясна ситуация с Притиманьем, никакого русского этнонима для этой местности не зафиксировано, а по картографическому материалу (В. Корд. Материалы по истории русской картографии. Киев. 1899) она может находиться как в Югре, так и Печере. Возможно, здесь проживала этнографическая группа двинян. Также неясен этноним населения Тотемского уезда. Сами жители Тотьмы – тотьмичи, но со всех сторон уезд граничил с вологжанами, галичанами, важанами, южанами и устюжанами.

Что касается местностей сопоставимых с бассейном Северского Донца на Украине то характерен пример Шенкурского уезда, занимая низовья реки Ваги, он в отличие от верховьев этой реки имеет минимальный процент гидронимов с суффиксом —ица, а население представлено этнонимом – шенкурцы, в отличие от важан в Вельском уезде в верховьях Ваги.

Интерес представляет этноним пенежане или пинегжане. В Пинежском (ранее Кеврольском) уезде гидронимов на —ица практически нет (менее 1%). Поэтому можно предположить, что этноним пенежане относился к группе населения верховьев Пинеги в Сольвычегодском уезде, составлявшем часть устюжан.

В местах расселения лопи, корелы, вогуличей, самояди, пертасов, вишеры и в Перми Великой (Чусовой) гидронимов на —ица практически нет.

Гидронимы на -ица

В целом наблюдается совпадение ареалов распространения этнонимов на -ане или -яне и ареалов гидронимов с суффиксом —ица. Исходя из факта их появления и развития во времена тшинецко-комаровской культуры (15—8 века до н.э.) можно считать установленным наличие праславянского (древнесеверорусского) населения на Севере России в этот же период. Учитывая наличие на русском Севере гидронимов с более древними формантами (например —на) также можно предположить, что его праславянское население не появилось в ту эпоху вследствие внешней колонизации, а являлось местным населением.

Гидронимы Русского севера на -ица

По рукописи статьи 1991 года для журнала Советская Этнография. Редакторская правка А.Г.Виноградов.

Древние тайны Русского Севера

Русский Север – его леса и нивы не топтали орды завоевателей, его свободный и гордый народ в большинстве своем не знал крепостного гнета, и именно здесь сохранились в чистоте и неприкосновенности древнейшие песни, сказки, были на Руси. Именно здесь, по мнению многих исследователей, сохранились такие архаические обряды, ритуалы, традиции, которые древнее не только древнегреческих, но даже и зафиксированных в древнеиндийских «книгах знаний» – Ведах, самом древнем памятнике культуры всех индоевропейских народов. О значительной близости славянской и ведической мифологии писал еще в XIX веке А.Н.Афанасьев, который придавал огромное значение схождениям в мифологических сюжетах и обрядовой практике у восточных славян и древних.

Эти схождения и зримые параллели отмечены в трудах русских историков и лингвистов XIX – начала XX веков; достаточно вспомнить работы А.Х.Востокова, И.И.Срезневского, Вс. Миллера, В.В.Бартольда, Н.М.Гальковского и др. Идея единства истоков народной культуры славян и арьев красной нитью проходит в работе В.А.Городцова «Дако-сарматские религиозные элементы в русском народном творчестве». В последнее время ученые стали ставить вопрос о возможном наличии древней индославянской общности, которую отличало не только значительное языковое сходство, но и исключительная культурно-хозяйственная близость, сложившаяся в условиях очень длительного совместного обитания.

Так как большинство современных историков считает, что на рубеже II – I тысячелетия до новой эры племена арьев уже находились в северо-западной части полуострова Индостан и в Иране, то естественно предположить, что сходные религиозные представления и мифология арьев и славян должны были сложиться значительно раньше.

Мысль многих ученых была направлена на поиск исходных земель арьев, их прародины (под этим названием следует понимать те земли, где разрозненные родоплеменные группы складывались в племена, вырабатывая в ходе веков сходные взаимопонятные диалекты и языки, которые становились одним из основных признаков формирующихся этносов).

«Славянский язык – это индоевропейский язык, в целом сохранивший архаический тип». Отечественный языковед Б.В.Горнунг считал, что предки арьев (индоиранцев) в конце III тысячелетия до новой эры заселяли северо-восток Европы и находились где-то около средней Волги, а другой выдающийся лингвист В.И.Абаев пишет: «Через ряд столетий пронесли арии память о своей прародине и ее великой реке Волге».

Еще в 20-х годах XX века академик А.И.Соболевский говорил о том, что на громадных просторах европейской России, вплоть до северных областей, господствуют названия, в основе которых лежит какой-то древний индоевропейский язык. Он писал в своей работе: «Исходный пункт моей работы – предположение, что две группы названий (водных источников – С. Ж.) родственны между собой и принадлежат одному языку индоевропейской семьи».

Во II тысячелетии до новой эры в северо-западную Индию и северный Иран со своей восточноевропейской «прародины» приходят племена скотоводов и земледельцев, именующих себя арьями. Часть арьев, и не малая, ушла из Восточной Европы на восток в поисках лучшей доли, но трудно представить себе ситуацию, при которой все население значительной части земель своего исходного расселения покинуло бы их. Скорее всего, такая ситуация просто невозможна, потому что не выявлено исторических причин, которые могли бы вызвать обязательный всеобщий их (арьев – С. Ж.) уход из своей «прародины». Вероятно, часть арийских племен осталась дома, на просторах Восточной Европы, чтобы стать предками некоторых будущих народов этой земли. И нет ничего удивительного в том, что историк П.Н.Третьяков приводит слова академика Н.Я.Марра, который считал, что древняя подоснова славянства не ограничивается, например, Поволжьем, а простирается далеко на север, «в те места, которые до последнего времени считались отнюдь не славянскими и занятыми славянами уже на заре так называемого исторического времени». Древние этнические группы восточноевропейского севера, предшествующие переселению сюда из-за Урала групп финно-угров, Н.Я.Марр называл иногда «северными сарматами» или, что еще интереснее, «руссами».11
  1


[Закрыть]

Из юго-восточной Европы, с причерноморских земель уходили (как считают почти все историки – причина ухода была наступившая засуха) тысячелетия назад племена арьев, чтобы обрести новую родину в Индии и Иране (правильно: Арьяна – «Земля арьев»). Уходили и уносили с собой свои предания, сказки, мифы, верования, обряды, свои песни, своих древних богов. На новой для них земле, среди других народов они свято хранили память о своем прошлом, о своей прародине. Хранили свою и нашу память! Россия не может познать себя без помощи познания корней своего прошлого; а не познав себя, невозможно познать других и учесть свое положение среди других.

В 1903 году в Бомбее была впервые издана книга со странным и интригующим названием «Арктическая родина в Ведах». Автор ее, замечательный ученый Бал Гангадхар Тилак, посвятил всю свою жизнь исследованию культуры родного народа. Тилак долго и тщательно изучал древние предания, легенды и священные гимны, рожденные в глубинах тысячелетий далекими предками индоарьев и иранцев. И вот, суммировав те странные явления, которые были описаны в священных книгах индийцев (Ведах) и иранцев (Авесте), Б. Тилак пришел к выводу, ошеломившему его современников: родина предков индоиранцев (т. е. арьев) находилась на севере Европы, где-то около Полярного круга.

Книга произвела на многих современников писателя впечатление разорвавшейся бомбы. Кто-то считал это добросовестным заблуждением, кто-то – сказкой, а кое-кто и фальсификацией. И уж никак не укладывалось в голове, каким образом север Европы мог быть «благодатным краем», а ведь именно таким описывали его гимны Ригведы, самой древней из Вед.

Но в общем гуле недоверия раздавались и другие голоса, голоса тех, кто поверил Тилаку и также пошел в поиск по предложенному индийским ученым пути. Результаты не замедлили сказаться, и вслед за книгой Тилака вышла в 1910 году еще одна работа – книга русского ученого Е. Елачича «Крайний Север как родина человечества».

Как и в работе Б. Тилака, в книге Е. Елачича приводятся многочисленные выдержки из древних текстов Ригведы и Авесты, объяснить которые могла только «северная» гипотеза их происхождения.

Созданные в глубокой древности общими предками славянских и индоиранских народов гимны Вед, наряду с древнеиранской Авестой, считаются одним из древнейших памятников человеческой мысли.

Так какие же многие факты, сохраненные в мифах, преданиях, молитвах и гимнах, свидетельствуют о том, что создавались они на крайнем севере Европы? В частности, это описания тех природных явлений, которые, конечно же, не могли возникнуть в Индии. Только в приполярных широтах во время полярной ночи видно, как звезды описывают около стоящей неподвижно Полярной звезды свои суточные круги, создавая иллюзию круга неба над кругом земли, скрепленных как колеса неподвижной осью.

В гимнах Ригведы и Авесты говорится о том, что на родине арьев полгода длится день и полгода ночь, а «год человеческий – это один день и одна ночь богов».

Естественно, жизнь вдали от Северного полюса не могла породить представления о долгой полярной ночи и о дне, длящемся полгода. Как не могли люди, живущие вдали от севера, воспеть зарю такими словами:

 
По правде, это было много дней,
В течение коих до восхода солнца
Ты, о заря, была видна нам!
Многие зори не просветлились до конца,
О, дай, Варуна, нам зори до света прожить.
 

Здесь певец древнего арийского гимна обращается к могущественному владыке небесного океана, хранителю космического закона и правды на земле богу Варуне с просьбой помочь пережить длинную многодневную зарю и дожить до дня.

Интересно, что и в Ведах и в Авесте сохранились воспоминания о полярной ночи, которая длится 100 дней в году. Так, в индийском богослужении есть обряд подкрепления бога-воина и громовержца Индры ритуальным хмельным напитком «сомой» во время его борьбы за освобождение солнца от плена, который длится сто суток. В древнеиранской Авесте, где также рассказывается о борьбе бога-воина Тшитриса за солнце, жрецы подкрепляют его питьем сто ночей. Надо сказать, что предание о борьбе за освобождение солнца от долгого плена, идея которой могла быть внушена лишь полярной ночью, часто встречается во всей мифологии Вед.

В древних индийских преданиях, на которые обратили свое внимание Тилак и Елачич, есть очень интересные описания полярного сияния, которое представлялось людям то блеском битвы богов света с демонами тьмы, а то и явлением самого верховного божества на земле.

Вот его сюжет: Однажды великий мудрец и подвижник Нарада (стоит заметить, что высочайшая вершина полярного Урала звалась до 1920-х гг. так же – Нарада) отправился на берег Молочного моря и оттуда на северо-запад, где находился большой остров, названный Шветадвипа – «Белый, светлый остров». Достигнув этого острова, где обитали «светлые, сияющие подобно месяцу, люди», он воздел руки к небу и стал призывать в молитве верховного бога, восхваляя его тайными именами. И тогда на призывы Нарады, «зримый во вселенском образе», явился Бог, который был «как бы подобно месяцу духовно чистый, и, вместе с тем, как бы вполне от месяца отличный. И как бы огнецветный, и как бы мысленно мелькнувшее звезды сиянье; как бы радуга, и как хрусталя искристость, как бы иссиня-черный мазок, и как бы золота груды. То цвета ветки коралла, то как бы белый отблеск, здесь златоцветный, там подобный бериллу; как бы синева сапфира, местами – подобный смарагду, местами – подобный жемчужной нити. Так многоразные цвета и образы принимал Вечный Святой стоголовый, тысячеголовый, тысяченогий, тысячеокий, тысячечревный, тысячерукий, а местами – незримый».22
  2


[Закрыть]

Сравним это древнее описание с тем, что пишет о полярном сиянии в конце XIX века С. В. Максимов: «Я был прикован глазами к чудному, невиданному зрелищу, открывшемуся теперь из темного облака. Оно мгновенно разорвалось и мгновенно же засияло ослепительными цветами, целым морем цветов, которые переливались из одного в другой, и как будто искры сыпались бесконечно сверху, искры снизу, с боков… Вот обольет всю окольность лазоревым, зеленым, фиолетовым, всеми цветами красивой радуги, вот заиграют топазы, яхонты, изумруды».33
  3


[Закрыть]

Не правда ли, удивительно похожи эти описания, разделенные многими тысячелетиями? Вероятно, именно как непостижимое, чудесное явление верховного божества поклонившимся ему людям, жителям приполярных областей Европы, где только и можно на побережье Белого и Баренцева морей увидеть такое яркое и многокрасочное зрелище, так как ближе к полюсу северное сияние более однообразно, а южнее – вообще явление крайне редкое.

С.В.Максимов отмечает, что на побережьях Белого и Баренцева морей «сполохи» сопровождаются пронзительным звуком. Такое явление характерно именно для этих широт и не встречается больше нигде. Это указание неоднократно встречается в описаниях путешественников и исследователей арктических областей.

Но не только на непрерывную ночь, но и на непрерывный день имеются указания в Ведах. Вблизи полюса наблюдается, как солнце, поднявшись на определенную высоту над горизонтом, останавливается, стоит на месте и затем идет назад. В Ведах говорится: «Свою колесницу бог Солнца остановил посредине неба». Этот образ невозможно объяснить иначе, кроме как тем, что движение солнца наблюдалось в северных широтах.

Н.Р.Гусева в ряде своих работ подчеркивает, что: «Со времен пребывания арьев в Заполярье лунный календарь играл решающую роль в исчислении месяцев… В полярных областях луна в дни полнолуния проходит через „точку севера“ 13 раз в год, а значит, и весь год делится на 13 лунных месяцев… В Ригведе и других памятниках древней литературы луне посвящено столько гимнов и столько предписаний с ней связано, что до сих пор в сознании жителей этой страны (Индии – С. Ж.) культ луны занимает первенствующее место по сравнению с культом солнца – даже многотысячелетнее занятие земледелием не смогло поколебать это соотношение…».44
  4


[Закрыть]

Среди удивительных феноменов земли арьев, описанных в Ведах и Авесте, есть один, исключительно важный, который уже почти столетие привлекает к себе самое пристальное внимание исследователей – это священные горы прародины арьев: Меру в индийских преданиях, Хара – в иранских.

Вот что поведали о них древние предания:

На севере, где находится «чистый, прекрасный, кроткий, желанный мир», в той части земли, которая «всех других прекрасней, чище», обитают великие боги: Кубера, бог богатства, семь мудрецов сыновей бога-творца Брахмы, воплотившихся в семь звезд Большой Медведицы, и, наконец, сам владыка Вселенной Рудра-Хара, «носящий светлые косы», «камышеволосый, русобородый, лотосоголубоокий всех существ Предок»55
  5


[Закрыть]. Для того чтобы достичь мира богов и предков, надо преодолеть великие и бескрайние горы, которые протянулись с запада на восток. Вокруг их золотых вершин свершает свой годовой путь солнце, над ними в темноте сверкают семь звезд Большой Медведицы и расположенная неподвижно в центре мирозданья звезда Дхрува.

С этих гор устремляются вниз все великие земные реки, только одни из них текут на юг, к теплому морю, а другие – на север, к белопенному океану. На вершинах этих гор шумят леса, поют дивные птицы, живут чудесные звери. Но не дано простым смертным всходить на них, лишь самые мудрые и смелые преступали этот предел и уходили навеки в блаженную страну предков, берега которой омывали воды Молочного океана.

Горы, отделяющие север и белопенное море от всех остальных земель, названы в гимнах Веды хребтами Меру, а величайшая из них – Мандарой. В Авесте это горы Хара с их главной вершиной горой Хукарья. И так же, как над горами Меру, над Высокой Харой сверкают семь звезд Большой Медведицы и Полярная звезда, поставленная в центре мирозданья. Отсюда, с золотых вершин Высокой Хары, берут начало все земные реки и величайшая из них – чистая река Ардви, ниспадающая с шумом в белопенное море Ворукаша, «имеющее широкие заливы, широко изрезанное». Над горами Высокой Хары вечно кружит «быстроконное» солнце, полгода длится здесь день, а полгода – ночь. И только самые смелые и сильные духом могут пройти эти горы и попасть в счастливую страну блаженных, омываемую водами белопенного моря-океана.

О великих северных горах писали и древнегреческие авторы, которые считали, что эти горы, названные ими Рипейскими, протянулись с запада на восток по всему северу Европы и были северной границей Великой Скифии. Так они изображались на одной из первых карт земли – карте VI в. до н. э. Гекатея Милетского. О далеких Северных горах, протянувшихся с запада на восток, писал «отец истории» Геродот66
  6


[Закрыть]. Сомневаясь в невероятной, фантастической величине Рипейских гор, и Аристотель тем не менее верил в их существование, был убежден, что к северу земля поднимается, так как солнце там ниже, чем на юге, и с этих гор стекают все самые большие реки Европы, кроме Истры-Дуная. Такое убеждение подкреплялось вполне логичным выводом о том, что реки всегда текут с гор вниз и никогда не текут вверх в горы. За Рипейскими горами, на севере Европы, помещали древнегреческие и древнеримские географы Великий Северный, или Скифский, океан.

Вопрос о том, где же находятся эти горы, долгое время никак не разрешался. Было высказано предположение, что создатели Авесты и Ригведы воспели в своих гимнах хребты Урала. Да, действительно, Уральские горы находятся на севере по отношению к Индии и Ирану.

Да, богат Урал золотом и самоцветами, далеко к замерзающему северному морю протянулся он. Но только и Авеста и Ригведа и античные историки постоянно повторяли, что священные Хара и Меру, – Рипейские горы протянулись с запада на восток, а Урал ориентирован строго с юга на север. Все – и Авеста, и Веды, и Геродот, и Аристотель утверждали, что Великие северные горы делят землю на север и юг, а Урал – граница запада и востока. И, наконец, не берут начало с Урала ни Дон, ни Днепр, ни Волга, не являются отроги Урала той границей, где разделяются земные воды на текущие и белопенное северное море и впадающие в южное море. Так что Урал, видимо, не разрешил древнюю загадку. Однако здесь на все так просто. Дело в том, что привычный для нас сегодня единый Уральский хребет стал называться так, как многие считают, только с середины XVIII в. (от башкирского названия южного Урала – Уралтау).

Северная же часть Уральских гор издавна называлась Камнем или Земным поясом. В отличие от Южного Урала, протянувшегося с севера на юг в меридиональном направлении, приполярный Урал, где отдельные вершины поднимаются более чем на 1800 м над уровнем моря, а общая ширина горной полосы достигает 150 км (на 65° северной широты), имеет северо-восточное широтное направление. От так называемых «трех камней» отходит Тиманский кряж, который лежит на одной широте и – что крайне важно здесь отметить – объединяется с Северными Увалами, возвышенностью, протянувшейся с запада на восток. Именно здесь, на Северных Увалах, находится главный водораздел бассейнов северных и южных морей.

Выдающийся советский ученый Ю.А.Мещеряков называл Северные Увалы «аномалией Русской равнины» и, говоря о том, что более высокие возвышенности (Среднерусская, Приволжская) уступают им роль главного водораздельного рубежа, делал следующий вывод: «Среднерусская и Приволжская возвышенности возникли лишь в новейшее (неоген-четвертичное) время, когда Северные Увалы уже существовали и были водоразделом бассейнов северных и южных морей». И даже более того, во времена каменноугольного периода, когда на месте Урала плескалось древнее море, Северные Увалы уже были горами».77
  7


[Закрыть]

Северные Увалы – главный водораздел рек севера и юга, бассейнов Белого и Каспийского морей – находятся там, где на карте Птолемея (II век н. э.) помещены Гиперборейские (или Рипейские) горы, с которых на этой карте берет начало Волга, названная древним авестийским именем Ра или Рха. Но по древнеиранской традиции исток этой священной реки находится на горах Высокой Хары, на «золотой вершине Хукарья». И здесь стоит привести сообщение арабского ученого Ал-Идриси (XII в.) о горах Кукайа, которые он в своей «Географии» помещает на крайнем северо-востоке Европы и которые аналогичны Рипейским горам античных географов, а также горе Хукарья Авесты. Ал-Идриси, рассказывая о горах Кукайа, с которых берет начало река Русийа, отмечает, что в «упомянутую реку Русийа впадает шесть больших рек, истоки которых находятся в горах Кукайа, а это большие горы, простирающиеся от моря Мраков до края обитаемой земли… это очень большие горы, никто не в состоянии подняться на них из-за сильного холода и постоянного обилия снега на их вершинах».

Обратимся к словарю Брокгауза и Ефрона (т. VII, 1892 г.). Здесь говорится о том, что на северо-восточной окраине Вологодской губернии горные хребты нигде не достигают до линии вечного снега, но благодаря их северному положению, нередко снег не сходит с них круглый год. На северных склонах мощность снега к концу марта достигает 3,5 – 4 метров. И если священные горы Хара и Меру и Северные Увалы (в комплексе с приполярным Уралом) одно и то же, то найти шесть рек, о которых писал Ал-Идриси, несложно. В Волгу (Русийу) действительно впадают берущие начало на Увалах крупные реки: Кама, Вятка, Унжа, Кострома, Шексна. И если считать (как считали древние) истоком Волги Каму, то начинается собственно Волга-Рга (Рха) Птолемея и Авесты действительно с Северных Увалов. С них же берет начало и величайшая из рек Русского Севера – могучая и полноводная Северная Двина, впадающая в Белое море и имеющая около тысячи притоков.

В Авесте есть гимн, воспевающий священную реку арьев Ардвисуру, впадающую в белопенное море. Ниже приводится фрагмент этого гимна:

 
Молись великой, славной,
Величиною равной
Всем водам, взятым вместе,
Текущим по земле.
Молись текущей мощно
От высоты Хукарья
До моря Ворукаша.
Из края в край волнуется
Все море Ворукаша,
И волны в середине
Вздымаются, когда
Свои вливает воды,
В него впадая, Ардви
Всей тысячей протоков
И тысячей озер.
(Авеста. Избранные гимны.)
 

Какая же река воспевается в Авесте под именем Ардви-Сура Анахита? Некоторые видят в ней Амударью, но эта река всегда мутна, а об Ардви-Суре говорится, что она прозрачна, чиста («анахита») и целебна. Значит, Амударья не подходит. Другие считают, что это Волга. Для этого есть много оснований – широта, изобилие вод, обширнейшая дельта, а также факт нахождения истоков на высоких горах. Но, хотя все это относится и к Северной Двине, никто не обратил внимания на два фактора, «играющие» в пользу именно этой реки.

Во-первых, ее верхняя часть образуется из двух рек – Юга и Сухоны, откуда происходит и ее название «Двина», что означает «двойная». Так же переводится и название «Ардви». Так почему же оно должно относиться к Волге? У Волги много притоков, но слияние двух потоков в один на коротком расстоянии не создают Волги. Так что название «Ардви-Сура», «двойная сливающаяся (стекающая, текущая)», скорее всего совпадает с Северной Двиной.

Во-вторых же, в яште 5 в Авесте говорится о некоем странном явлении: наряду с описаниями морозов, снега или града, вспаивающих воды Ардви-Суры, упоминается «одна протока Ардви, течет на семь каршваров, стекая равномерно и летом и зимой». У Волги нет протоки, которая не замерзала бы зимой, а вот у Северной Двины она есть – это река Емца, один из крупных притоков Двины, не замерзающий зимой, так как с его дна круглый год бьют источники, называемые здесь кипунами.

Если принимать во внимание изложенные доводы, то совпадение Ардви-Суры с Северной Двиной явится еще одним подтверждением арктической теории, определяющей Приполярье как древнейшую исходную территорию изначального формирования племен индоевропейцев и в их числе предков арьев и славян.

Ко всему этому можно добавить, что, находясь на 60 градусе северной широты, Северные Увалы не только являются главным водоразделом Русской равнины и границы севера и юга, но здесь уже можно наблюдать год, разграниченный на светлую и темную половину, можно видеть высоко, почти в зените Полярную звезду и Большую Медведицу, а спустившись к морю, и полярное сияние.

Здесь издавна добывали золото вплоть до XIX – начала XX в. по реке Вишере, в верховьях Печоры. В Вологодской губернии золото отмечено в верховьях Шугоры и Илыча. В 1910 г. в верховьях Илыча были открыты залежи свинцовой руды. Словарь Брокгауза и Ефрона сообщает, что берега и русла рек Меры, Волги (у Костромы), Унжи и их притоков изобилуют пиритом (золотой обманкой) настолько, что его хватает для промышленных разработок, и крестьяне в конце XIX в. собирали вымываемые реками куски породы и отвозили их на местные заводы. Стекающая также с Северных Увалов на юг река Вурлам и ее притоки проносят свои воды в поймах, содержащих золотой песок. В районе приполярного Урала, Тиманского кряжа и Северных Увалов огромное количество полезных ископаемых, многие из которых были хорошо известны и использовались еще в глубокой древности. Реки, «текущие в золотых руслах», и горы, «богатые драгоценными камнями», – не миф, а реальность.

Таким образом, таинственные священные горы арийских мифов, скифских преданий и рассказов античных писателей обрели вполне реальные очертания, так как практически все, что говорилось о Харе и Меру, Рипейских горах, можно соотнести с Северными Увалами и приполярным Уралом.

Среди всего, что было сказано о священных горах арьев (Рипейских горах скифов) и что мы пока не связали с Северными Увалами, осталась одна важная деталь – высота гор. Действительно, Хара, Меру и Рипейские горы описываются как очень высокие, высота же Северных Увалов (в отличие от Тимана и северного Урала) не превышает сейчас 500 метров над уровнем моря. Но здесь следует учесть такие моменты: описывая вершины Хары и Меру, древние певцы постоянно отмечали, что они покрыты лесом, изобилуют зверем и птицей, т. е. никак не могут быть очень высокими. Не стоит забывать и то обстоятельство, что низкое северное небо, специфическое положение солнца, а также то, что отсюда реки текли как на юг, так и на север (реки текут сверху вниз, а не наоборот), – все это свидетельствовало для древних наблюдателей об одном: земля к северу поднимается и здесь находятся самые высокие горы на земле.

Надо учитывать также, что высота горных массивов – это не нечто абсолютно стабильное, за тысячелетия возвышенности растут и опускаются. Стоит вспомнить, что целый континент – Антарктида – опустился под тяжестью льда на 900 метров. Скандинавский ледник был не меньше и с не меньшей силой давил на Европу, но здесь его давление уравновешивалось подъемом сопредельных частей платформы. При таких условиях какова могла быть высота Северных Увалов, у западной оконечности которых ледник остановился?

Скандинавский ледовый щит окончательно растаял к VIII тыс. до н. э., и начался медленный подъем Скандинавии и опускание Русского Севера, которые продолжаются и сейчас. Но процесс этот идет скачкообразно, и у нас нет оснований сомневаться в том, что Северные Увалы в X – IX тыс. до н э. были выше, чем в наши дни. И, наконец, в древних мифах говорится о том, что за горами Хара и Меру, на берегу Молочного моря находится счастливая страна, обладающая теплым климатом, свободная от холодных ветров и рождающая обильные плоды. В рощах и лесах именно этой страны, где солнце восходит и заходит раз в году, обитает счастливый народ. Именно в этой стране помещают Авеста, Ригведа и Махабхарата землю своих предков, место обитания богов и героев.