Текст книги "Боги с Родины… После – вчера. С Нибиру аннунаки. 1-я книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант"

Боги с Родины
С Нибиру анунаки. 1 книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант
Святослав

© Святослав, 2017

ISBN 978-5-4485-1861-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Обращение к читателю

Прошу читателя стиль книги, чётко не определять. Пытался множество раз сделать это, и не нашёл определения. Стараясь подчеркнуть края созвучий в рядах ритмических, без стройной композиции повторов звуковых – внутри строфы, «рифмовкой» называемой, я получил произведение, похожее на белый стих, без уровня поэта, кем не считаю я себя. Это другой стиль, не – поэзия. Я назову его – ритмический, что более подходит для стиля книги (его обозначения). Вполне возможно, из-за знаний слабых в этимологии строений текста – ошибаюсь. Прошу Вас строго не судить. Я не поэт, пишу текст в ритме, от содержания не отделяя, цель достигая, – написания. Тем более, на редактуру, корректуру, средств не имею. Верстаю сам, в конструкторе.

Теорию о зарождении цивилизации, создателях, к нам прилетевших на Нибиру, желаю рассказать, представив эту книгу.

Однажды А. Белый, нам сказал, что творчество руководит сознанием, а не сознание… Так образуется не заданная рифма, а ритм ложащихся в текст мыслей, не отделённых в содержании.

С уважением, автор.

***

Миссия русо-славянских народов состоит в том, чтобы изменить сущность человеческих взаимоотношений, освободить их от эгоизма и грубых материальных страстей, восстановить на новой основе – на любви, доверии и мудрости.

«Воспоминания Кейси 1938г.»

Предисловие

Книга не является очередной теорией появления разумной жизни на Земле и тем более, исторической. Выводы учёных, выдержки из научных трудов и христианских книг, археологические находки-факты, использован лишь, как опора для сюжета фантазии автора. События могли происходить где угодно, в неведомом измерении. Поэтому время не акцентировано. Описывая становление мировоззрения «героев» книги, старался рассказать об этом, максимально открыто. Как ребёнок, получая знания в школе, меняет восприятие естественных процессов, так и Артём, в результате происходящих с ним мистических событий, в большей части, произошедших на самом деле, переплетающихся с фантазией автора, объяснение многих невозможно с материалистической точки зрения, воспринимает их, со своей точки понимания, зачастую кардинально отличающейся от установившейся у большинства развитого населения планеты. Подтолкнуло меня к этому, воспоминание об увиденном (случайно?) телеинтервью с Алексием II в 90-стых годах. На вопрос об инопланетянах, он ответил: – Я могу верить в пришельцев из параллельных миров, но не из космоса.

В каждом из нас много личностей, все сущности этого мира связаны с ними в параллельных мирах. Услышав однажды [1], – в одном мире тебя больше в одной ипостаси, в другом – в другой, но вместе, вы примерно одинаковы, понял, что должности, положение в обществе не меняют человека, лишь обнажают незнакомые стороны.

11
  [1] В фильме Что такое реальность. ВВС.


[Закрыть]

Коснувшись почившего Патриарха (по информации в интернете – убиенного), понимаю, насколько предупреждение Алексию II от св. Феодосия Печерского в Алтаре храма в Астрахани 28 октября 2002 года за 5 лет до Кончины, потрясло Патриарха, что он отвернулся от беса и, приняв покаяние, повернулся к Господу. Вспомнив о нём, говорю о гордыне из-за неграмотности большинства из нас. Я гордился перед собой, что не испугался во сне (?) и показал дьяволу неприятие Его в себе. Он, безразлично посмотрел на меня, вскользь, как на ничего не значащее и удалился. Так было дважды. Я был горд, что нашёл силы не бояться и, остался на стороне, считающейся ближе к Господу. Но позже я задал вопрос, – кто я такой, чтобы осмеливаться выказывать сущности (огромной значимости – без лизоблюдства) миропонимание, не зная истины?! Многие воспринимают Дьявола, как энергетическую силу, противоборствующую Господу. Не буду пытаться оспаривать эти суждения из-за своей неграмотности, лишь попытаюсь этот вопрос слегка затронуть с целью поиска частицы истины. В природе и, у Господа нет лишнего и, на всё Его Воля. Т.е., если бы Дьявол не был нужен Господу, его бы давно не было, как и войн, страданий, боли, лжи, наветов, воров, казнокрадов, лживых правителей, лидеров.

Насколько близко находится зло от добра и всегда ли правильно мы оцениваем, определяем их источники? Пословицы говорят, – от добра до худа один шаг; учись доброму, худое придёт; хотя есть и другие, – не было счастья, несчастье помогло; без беды, добра не видно, – позволяют сделать вывод, что зло и добро неотделимы, как свет от тьмы.

Нам никто и ничем не обязан, кроме родителей, после рождения. В доме, в школе учат, – честь нужно беречь смолоду, а с улицы [2] поправляют: – тебе не в падлу?

22
  [2] Улица, – коллектив героев, подлецов, других людей, козыряющих словом – Честь, будучи зачастую без чести, блядей и проституток, воров, бакланов, и таких, как вы. На улице можешь гордиться своим положением, потом в тюрьме, на зоне. Можно и не попасть в неё. Но, где бы, кто не находился к старости, все приходят к осмыслению, – что натворил за прожитые годы? И многие, из считающих себя ранее неплохими людьми по жизни, «прозрев», воскликнут: «Как больно и противно за проступки молодости, зрелой жизни!» Настолько зло и добро рядом. Честь легко исполнить, когда всё просто и нет проблем затрагивающих твоего ребёнка, любимого человека, родителей, но если, исполняя Честь, ты обрекаешь на смерть или бесчестие родную тебе сущность, человека…. Как с этим жить впоследствии, когда беда и Честь на одних весах?


[Закрыть]

Самый большой грех родителей, что зачастую они не могут научить детей восприятию уровня греховности поступков, что приводит к позднему «прозрению» тех и других.

В 2012 году появились слухи об ожидаемом прилёте Нибиру [3]. Вначале прилетел Энки, – младший сын властителя Родины – Ана с 50 анунаками, а следующим рейсом челнок доставил 600 анунаков под руководством, старшего сына Ана – Энлиля.

33
  [3] Выдумка автора. На основе информации о шумерах от Захария Ситчина и других источников (см. ссылки с указанием авторов). – На Нибиру когда-то на нашу планету прилетели анунаки, в поисках необходимого им золота для защиты от космической радиации своей планеты – Родина. Название планеты – Родина, выдумка автора.


[Закрыть]

В Библии, книге Чисел [4] (13:34) и книге Бытия [5] (6:1—4) слово «исполины» (нефилимы, – высотою от 4 до 6 метров), встречается не однажды [6], что указывает на вероятность событий.

44
  [4] Книга Чи́сел (совр. произн. Бе-мидба́р – «В пустыне»; лат. Numeri; др.-греч. Ἀριθμοί; тж. «Четвёртая книга Моисея») – четвёртая книга Пятикнижия (Торы), Ветхого Завета и всей Библии. В Мишне и Талмуде называется «Хумаш а-пкудим» (букв. «Пятина исчисленных»). Название книги объясняется тем, что в ней приводится целый ряд подробных данных по исчислению народа, отдельных его колен, священнослужителей, первенцев и т. п. Повествование охватывает события от приготовлений к уходу из Синая до прибытия «на равнины Моава, при Иордане, против Иерихона». Основное содержание этой книги – жизнь народа в пустыне, пред лицом Создателя и «наедине» с Ним. (ВикипидиЯ)[5] Ветхий завет.[6] Исполины. (ВикипидиЯ).


[Закрыть]

Из-за огромной массы, космический челнок [7] при приближении, вызывает на Земле огромные катаклизмы. Вероятно поэтому, с прилётом Нибиру связан очередной миф о конце света.

55
  [7] Автор представив Нибиру не как планету, а космический спутник—челнок, движущийся постоянно по эллипсовидной орбите.


[Закрыть]

Всё, когда-то заканчивается и трансформируется в другое состояние, в зависимости от причин, способствующих окончанию и переходу.

Нас «боги», создали для своих целей. О том, что люди, не все – безмолвные рабы, какими пытались нас сделать создатели (в этой книге описано). Наше тело можно заставить согнуться под действием угроз, пыток, зла и добра, но не Душу. Большинство, можно купить, заставить, применяя бесчестные методы воздействия. Это оболочка книги. Остальное внутри, – между «богами», создавшими делювиальных людей, ассимилировавшихся с питекантропами, неандертальцами – нами и совестью.

Немногие из нас войны хотели, но под гипнозом веры, убеждений, в неё вошли. Другие виноваты, мы считали. Что появлению беды способствовали сами, живя по принципу – не зарекаясь от сумы, тюрьмы, затурканные силой власти, понимая, что изменить не в силах, что-то, – не подумали. Все знали, – много легче в кулуарах, словами называть достойными «героев», чем им в лицо бросить слова – вы подлецы! Дела Ваши – презренные.

У каждого народа есть герои и, антигерои. Понятие о Чести, справедливости и нравственности, лишь одно. Оно есть вместе и одновременно! В истории не всё было красиво, гладко и, если понимать происходящее, то на душе становится не сладко. Кто-то всегда желал того, кто-то оправдывает, почему-то?

Ведь, одному, окно в Европу прорубить – достоинство, и погубить при этом тысячи простого люда, – нет страшного? Жертвы войны Отечественной, мира ради, немало стоят! Одновременно, подавление восстаний в Праге, Будапеште, под лозунгами – «помощь братская народам». В Баку, Тбилиси и в Афганистане, Чечне. В России – в Новочеркасске…, кому-то почести, кому-то смерти.

Кто думает, – народу безразлично, ошибаются. Народ всё видит, и поймёт. Пусть и не сразу.

Не видя подлинного смысла дел, на информацию, умело поданную поведутся. Но время всё расставит по местам и не спасёт аргументация изысканная и, объяснение патриотическое, причины неудачи временной, – обмана.

Нет большей ценности, – наличие в нас стержня, всегда уметь собой остаться. Нет в мире никого, не сделавшего в жизни, ни шага благородного. Все поступали низко, почти всегда, осознанно, хотя бы раз, отодвигая совесть, – случайно в пропасть падая, невольно оступившись. Попав под ощущение обмана, как будто правоты ви'дений ситуации, считая себя правыми или героями, впоследствии, теряли репутацию.

– И пусть твердят нам недруги отчизны, что наш народ не образован, и немыт, познают вскоре, что впустую тризны [8] они справляли Народа. Дух непобедим. Не раз случалось, что других спасая, герои гибли сами, – отдавая жизнь, не задумываясь, понимая, что так бы каждый на их месте поступил, – за жизнь чужую, своей жизнью заплатив, не думая о том, кем и каким тот был, – спасаемый…, зачем и, как он в этой жизни жил.

66
  [8] Тризна – часть погребального обряда древних славян. Состояла из обширного обрядового комплекса жертвоприношений, оплакивания, военных игр, песен, плясок, состязаний и поминального пиршества в честь покойного, как до, так и после сожжения.


[Закрыть]

Память о них нам помогает жить и, понимать, что происходит. Не только зерна, отделять от плевел и, верить, что Господь не бросит.

И, понимая, кто интуитивно, а кто реально, – жизнь игра, в которой в роли пешки, начал не помня и, конца не видя, теряемся, идти – куда, не зная. Бывает, – насмехаясь, жизнь обрывает нить или обманывает дважды, надежду отбирая. Происходящее воспринимаешь, как прошлое и будущее, настоящее в двухмерном измерении, мозг прибавляет третье – время.

Нет времени такого, как сейчас. Есть толькоо настоящее. Со временем играя, люди, заводят в заблуждение себя. Не «остаёмся в прошлом» мы, вперёд «идём», как по спирали, и иногда путь векторный, мы в точку превращаем.

«Сознательный разум подчиняется подсознательному, сверхсознательному и душевному разуму и сообщается с себе подобными. Информация может быть получена из любого подсознательного разума этого плана, либо из впечатлений, оставленных индивидуумами, перешедшими на другой план, подобно тому, как мы видим то, что отражает зеркало».

Эдгар Кейси.

Часть 1

Глава 1. Судьба

– Эти слова пустые для тебя? И не имеют вообще значения! – на друга своего, и компаньона, Никита злился, от недоумения. – А для меня, обозначают многое. Вот вслушайся внимательней! Миры и микрокосмос, макрокосмос, вселенные, с законами необъяснимыми простому смертному. Так поэтичны и возвышенны понятия! Они звучат, как будто – единения гимн человека и природы торжествует, приводит нас к началу мироздания.

Давай-ка выпьем друг с тобой, по чарочке за эти, для людей порядочных, слова, так много значащие для меня.

Стакан к себе Григория пододвинув, чтобы удобней было наливать, он из бутылки до краёв налил в него, торжественно дополнив, утверждением: – стакан наполнил полный, – уважаю.

– Нет! За слова такие, пить не буду! – ответил Гриша. Хоть и уважаю.

– Не понял. Почему? Не хочешь пить со мной? Добавь, – мол это в падлу.

– Хочу. Но, за слова те, пить не буду.

– Послушай! В этом ты не понимаешь!

– Вот именно. Не понимаю в этом. Поэтому, за них и пить не стану. Не идиот, за то пить, что не знаю и ничего не понимаю.

– Не прав ты здесь, мой друг. Не прав!

– Быть может, прав. Всё в мире относительно. Смотря, как посмотреть.

– Тогда давай, за просто так, с тобой мы выпьем!

– Дурак! Ты знаешь, что сказал? – «неграмотности» друга, удивился Гриша.

– А что сказал? За что меня назвал так плохо?

– Ты предложил мне выпить, чтобы трахнулись.

– Ты сам дурак! Глухой, к тому же! Так я не говорил. Не помнишь?

– Нет, говорил!

– Нет, я не говорил!

– Нет, говорил! И не отказывайся больше! Сказал, давай за просто так с тобой мы выпьем? Хорохоришься? Будто не помнишь, что сказал?

– Слова я эти говорил. Но в них о траханье ни слова! – Никита возмутился сильно.

– На зону попадёшь, тогда узнаешь, что те слова обозначают – «за просто так».

– Туда не собираюсь!

– Мы лишь предполагаем, Господь располагает.

– Какой ты умный! Прочитал «Талмуд»? О космосе не хочешь говорить!

– Какой я есть, такой и есть.

– А я выходит, глупый?

– Ты глупости не говори. И пей быстрей, притащатся с работы предки, – поторопил Григорий друга. Плохие с ними шутки.

– Они, что, тащатся?

– Что ты цепляешься к словам моим. Давай скорее пей, пока при памяти.

Я чувствую, – палёным пахнет. Допив, сбежим на улицу.

В стакан Никита вылил остаток из бутылки и, чокнувшись, ребята залпом выпили. И, в это время зазвонил звонок.

– Ну вот! – легки бывают на помине, вздохнул Григорий. – Всё-таки, успели мы допить. И хорошо, что не застукали – нас за распитием ситро, пили, как взрослые мы, залпом.

Он быстро сполоснул стаканы и, побежал дверь открывать.

Это приехали, действительно, родители, Григория блюстители. Отец немного был навеселе и, улыбался добродушно. В руках обеих по бутылке водки, у матери, добавочно, авоська. Рукой, звонила Грише.

Открыв, ребята проскочили мимо, стараясь не задеть в проёме ненароком.

– Куда вы, Гаврики? – спросил отец вослед. – Работать, пришло время?

– Кому работать, кому водку пить, – ответил Гриша. Ведь, каждому своё. Так мир устроен, безнадёжно.

– Стой. Угощение возьми, – отец любезно предложил сынишке, став из кармана доставать печенья пачку.

Мы помним о тебе всегда, сыночек. Возьми подарок наш. Цени, мальчишка.

Он неудачно доставал подарок. Одной рукой вытаскивал печенье, в другую руку взял бутылки водки. Одна из них, вдруг, выскочила из руки. Жена, кулёк отбросив, как вратарь заправский сборной женской, в отчаянном броске, поймав, перед ударом об пол, прижав к груди, заплакала от радости. Не удержав кулёк второстепенный, – неравный значимости водке, невольно уронила на пол, в нём, кабачковой икры банка, лопнула.

Послышался шестиэтажный мат и восклицания, в шёпот и вздохи перешедший, затем вздох облегчения от понимания, что целая бутылка с водкой. Что лопнула, с закуской банка.

Ребята, не дожидавшсь ни печенья, как и полезной оплеухи, дружно исчезли от родителей Григория, оставив их жалеть о банке с икрой, разбитой.

На улице в песочнице, решили отдышаться. Сев рядом с малышами, словно играть собрались с ними, прислушивались, – всё у родителей нормально?

– Я представляю, как им будет трудно, когда пойду я в школу, – задумавшись, их пожалел Григорий, что будут делать без меня, когда учиться в школе стану?

– Ещё до школы целый год, придумаешь, что-либо. Шесть лет – не так и мало, думаю!

– Предки беспомощные, их жалею, они болеют часто. Им водку покупаю, когда с утра не могут приподняться, лежат, кряхтят и, «помирают». Несчастные.

Твои родители не пьют, где-то работают.

А мама, так болеет часто и, на работу не выходит, что на работе недовольны и, говорит…, что может потерять работу эту, как и другие раньше….

Болезнь ту называют, птичьей – перепил. И, тех людей не понимают.

– Мама, немного выпить может, на праздники, отца…, не помню, где-то в командировке, Никита отвечал, со вздохом, толи о том, – не видит своего отца, толи жалея маму друга Гриши.

Немного посидев, поднялись, пошли работать к перекрёстку, где их товарищи трудились с раннего утра. Сейчас их очередь, машин мыть стёкла.

Когда темнеет, оставляют перекрёсток и, поделив полученные деньги, смотрящему оставив долю, расходятся все по дворам, чтобы спокойно покурить после работы, выпить пивка и лимонада, пока родители угомонятся, заснут, как дети. Они родителей жалеют, без повода не беспокоят.

По темноте работать им нельзя. Рассказывали, что крадут ребят, затаскивают в спецмашины, возят затем по городам, где заставляют нищенствовать их на паперти, в местах, народом полных. И, если что не так, ширяют дозу наркоты, чтобы потом всю жизнь оставшуюся, зависимыми были от иглы. Поэтому, на перекрёстке одни они, и не задерживаются.

Сегодня вечер был хорош сам по себе, прошёл недавно дождик небольшой и выручку со стёкол сняли классную. Один «крутой» им бросил целый стольник. За вечер каждому досталось по пятьсот рублей. На радостях купили банок пива – восемь, на брата по полбанки. Достаточно! Не жалко.

В квартире у Никиты свет погас чуть раньше, чем обычно. Немного было непривычно ложиться рано спать, но, делать нечего, ведь нужно маму уважать.

– Квартиру мать из-за меня не замыкает, – друзьям он объяснил, прощаясь, – вдруг что-то украдут воришки.

– Что красть? – спросил Ашот, смеясь с друзьями. – Мух, тараканов, крошки?

– К примеру, холодильник, телевизор и, мало что ещё, – ответил недовольно им Никита, и сразу же отправился домой, не ввязываясь в обсуждение вопроса.

Увидев худощавую старушку, между четвёртым-третьим этажём, сидевшую на краешке ступени, остановился.

Взгляд к полу обращён, казалось, – сидя спит она, или …. И, самым страшным для Никиты было, что не дышала. Это пугало. Никита слышал лишь о смерти, покойников не видел раньше.

Не зная, как тут быть и, делать что: бояться – вроде бы большой, держать браваду – ведь никто не видит. Остановившись рядом с ней, позвал тихонько:

– Спишь или померла? Бабуся!

Не шевелилась бабушка, не слышала, как будто вообще, слова. Он повторять вопрос боялся. Ещё немного подождав и, не дождавшись, что голову она поднимет, решился – до плеча дотронуться.

– Зачем старушку трогаешь, мальчишка? – услышал, сзади, чей-то голос тихий, казалось добрый, но с укором.

Никита, испугавшись, отскочил назад и, обернувшись, никого не видел.

– Наверно, померещилось, – подумал он, внимательно смотря по сторонам, боясь и, удивлённо, с долей интереса, осматривался изподлобья.

– Мерещилось, мерещилось, – услышал вновь тот голос, откуда непонятно.

– Какая чертовщина! Напасть! – в сердцах он возмутился. – Наверно, пить пиво нужно меньше, чтобы не слышать слов из ниоткуда.

Сегодня вечером впервые выпил он полбанки пива.

В ответ услышал тот же голос, повторивший:

– Какая чертовщина. Напасть…

– Кто ты? И где ты, говорящий? – спросил Никита, испугавшись.

– Кто ты…, и где ты говорящий – услышал он свои слова.

Никита выругался крепче: – Пошёл …. подальше! Не до тебя!

Ему ведь было не до шуток от жути пробирающей… Услышал, – голос, его пославший, повторяющийся.

– Что, испугался? – другой услышал голос.

– Да, с ним Никита согласился. Немного испугался, – ответил на вопрос.

– Не бойся, эхо говорило, – старушка успокоила.

– А здесь откуда оно взялось? Проснулась и заговорила?

– Ночная тишина – попутчик. Она меня и разбулила.

– А почему ты здесь одна?

– Тебе мешаю я?

– Нисколько. Спала здесь?

– Я устала, верно.

– Домой к себе ты не идёшь? Не хочешь? Наверно, поругалась?

– Да. Поругалась. Точно.

– Плохо.

– Что может быть хорошего?

– И будешь делать, что теперь?

– Не знаю. Немного отдохну, затем, куда глядят глаза, пойду. У каждого своя судьба, никто не знает до конца свой путь-дорогу.

– Так может, к нам пойдём, бабуля? Там отдохнёшь. – спросил Никита, прекрасно понимая, что предложение, хоть от души, – неправильное, вряд ли выполнит предложенное.

Кряхтя, старушка поднялась и, заглянув в глаза, погладила Никитку по спине. От этого контакта дрожь в теле Никиты пробежала, чуть не сгорел он от стыда, растёкся к кончикам ногтей ног, рук, стыд, словно кровь и пиво.

– Хороший мальчик ты Никита. Таким и оставайся навсегда. Плохим всегда успеешь стать, – сказала бабушка и, вниз пошла, неловко, по ступеням.

Шум шарканья был слышен долго. Чем уходила дальше, стыд угнетал Никиту больше и, заставлял переживать в душе за предложение, хотя и доброе, но ведь нечестное. Он не решился бы в квартиру привести, ночной порой, прекрасно понимая, что из душевного порыва, хорошего, не получилось ничего. Могли бы маму разбудить, и поругалась с ним она, за эту вольность, обиделась, что разбудил, беспечно.

Стыдясь себя, Никита поднимаясь медленно, при каждом шорохе сиюсекундно оборачивался, то ли надеясь, что на месте шороха, появится та бабушка, то ли боялся встречи с ней. С тяжёлым чувством восприятия и понимания вранья бессовестного, будто бы обгаженный, к двери квартиры подошёл он медленно.

– Как я туда войду? – подумал он. Дома ни знали лжи. Мама ни разу не врала, когда им даже было плохо, отец, …. всегда в командировке.

А сын у них, для отношений честных в обществе, негодным, лживым оказался.

Он кинулся бегом вниз, – попытаться увидеть бабушку, чтобы ей рассказать, какой он нехороший, перед собой, частично оправдаться, что врать не будет больше, будет он хорошим.

Сидели во дворе, одни соседские мальчишки, о чём-то спорившие тихо. Гриша увидев его, крикнул:

– Пришёл? И сделал правильно! Замкнулась мама?

Ещё не всё потеряно, на пиво третьим будешь. У нас ещё полбанки. Случилось, что? Ты не подходишь… Не хочешь? Потом, не пожалеешь?

Никита, оставаясь у подъезда, не подходя к друзьям, спросил негромко:

– Старушку видели? Недавно выходила, наверно, из подъезда.

– Какая-то, как будто проходила, – Ашот ответив, продолжал смеяться, над ранее услышанным рассказом.

Никита повернувшись, возвратился, немного постояв в подъезде, стал подниматься медленно наверх, идя домой, в квартиру, горюя безутешно.

– Содеянное не всегда исправить можно, – Никита с грустью думал, поднимаясь, – так и останется на мне грех лжи и, перед бабушкой и перед мамой. Она не знает, что лгуна растила!

Не подменяй с улыбкой сладкой, лестью – правду, водой – вино, подумал он, и над собою усмехнувшись, решил, – не думал я, что так легко, можно себя немного успокоить, когда желаешь этого!? Каждый достоин своего…, бесчестья. От этого, невесело.