Текст книги "Свидание во сне"

Дин-дон! Дверцы магазинчика автоматически открылись. Вот и явился их спаситель! Лифань кинул преисполненный надежды взгляд в сторону дверей. Явно смущенный Сывэнь высунул голову наружу и с горькой усмешкой поинтересовался:

– Лифань, у тебя деньги есть?

У Сывэня, оказывается, не осталось карманных денег, как, впрочем, и у Сяоюнь. Лифань не собирался что-либо им покупать, но напустил на себя совершенно безразличный вид, чтобы его спутники, глупо хлопая глазами, поусерднее задабривали, уговаривали и благодарили его.

– Вот твое мороженое.

Лифань собственноручно вручил земляничное мороженое Сяоюнь, чтобы не дать Сывэню вновь поживиться чужими сладостями. Тот не упустил свой шанс: как только стало понятно, что платить будет Лифань, сразу купил себе жвачки и газировки.

Наглый же малый этот Сывэнь. Стыда нет совсем. Но так он хотя бы не будет лезть в чужую чашку.

– Спасибо, хочешь немного? – Сяоюнь содрала упаковку с мороженого и протянула Лифаню и чашечку, и ложечку…

Голова садовая! У нее только что отняли одно мороженое, а она рада распрощаться и со вторым!

Лифань отказался пробовать мороженое, отделавшись объяснением:

– Я не девушка, чтобы есть сладости!

Заметив, что он этим поставил Сяоюнь в тупик, Лифань даже преисполнился некоторого самодовольства.

Что-то они задержались. Пора уже домой. Между ними только возникло некое подобие близости, как пришло время расставаться. Обидно даже!

Что произошло потом, Лифань не разобрал. Вроде бы каждому из них нужно было в разные места: Сяоюнь – в общежитие, Сывэню – домой на ужин, самому Лифаню – в библиотеку… А вот сели ли они снова в фуникулер и пустились ли в обратный путь – он не помнил.

Лифань проснулся и долгое время тупо рассматривал потолок собственной комнаты. К нему не сразу пришла мысль об очевидной нестыковке.

На Сяоюнь была форма старшеклассницы, но она все твердила о каком-то «университете» и «факультете мультипликации». Не вязался образ школьницы со словами студентки…

– Очередной сон… – И Лифань сел, закутанный в ватное одеяло.

Непонятно почему, но в этот раз возвращение к реальности принесло с собой странное чувство пустоты…

Глава 6

Последний сон оказался самым четким из всех сновидений, которые посещали Лифаня последние полгода. Он не знал точно, с какого именно времени Сяоюнь начала ему сниться. Зато мог с определенной уверенностью предположить, что уже два раза подряд видел во сне одного и того же человека.

Теперь оставалось только понять, была ли эта Сяоюнь чистым вымыслом или реальным человеком, которого он откуда-то знал? Лифаню вспомнился материал, на который он наткнулся, листая журналы в библиотеке: герои наших снов всегда принимают знакомый нам облик, выдумать их с нуля мы не можем…

К тому же лицо Сяоюнь как-то особенно глубоко запало в душу Лифаня. И он все никак не мог понять, то ли когда-то видел эту девушку в жизни, то ли был знаком с кем-то по имени Сяоюнь. Во сне он с ней повстречался в школе. Не учились ли они, случайно, вместе в «Нэйху»? Это казалось маловероятным. Друзей у Лифаня в школьные годы не было, и хоть память на имена у него скверная, всех, с кем он учился, он помнил в лицо.

Нельзя исключать, правда, что с Сяоюнь он мог столкнуться на улице, и так она попала к нему в сны.

И хотя сон оказался хорошим, все же было странно, что они именно с Сывэнем отправились в поездку за город.

В форме старшеклассника Сывэнь выглядел вполне себе правдоподобно. Вот только в действительности они с Лифанем ходили в разные школы в старших классах.

Окончив неполную среднюю школу, Сывэнь уехал из Тайбэя. Так что объяснить его присутствие в «Нэйху» было проблематично.

Лифань выдохнул. Долго развлекать себя пустыми рассуждениями он не мог. Пора было встать и проверить, когда прибудет его автобус.

Лифаню каждый день приходилось ехать битый час в университет на автобусе. Даже от мыслей о том, какой неблизкий путь ему предстоит, он чувствовал себя абсолютно разбитым. Лифань не выспался, и в голове у него висел настолько плотный туман, что в разговоре с сестрой Лифань вместо «школа» сказал «кола», а вместо «обед» – «обет», тем самым дав брату лишний повод посмеяться над ним.

Огоньки, мерцавшие на табло рядом с остановкой, показывали, что следующего автобуса, который мог довезти его до вуза, оставалось ждать еще минут десять. Чтобы как-то скоротать время, Лифань решил залезть в телефон. Может быть, ему удастся переключить внимание и удержать себя от мыслей о всякой ерунде.

Только Лифань кликнул на иконку соцсети, как раздался отрывистый крик:

– Эй!..

Какая-то дама почтенного возраста бежала к остановке и что-то кричала на ходу. Похоже, она хотела успеть на как раз подкативший к Лифаню автобус. Но водитель ее не увидел. Двери уже закрылись, и автобус собирался уехать. Если бы не крики и активные попытки привлечь к себе внимание, то Лифань даже не взглянул бы на эту дамочку.

Сначала он думал изобразить безразличие и не вмешиваться в ситуацию. Но в голове сразу же всплыли слова: «Ты что, серьезно? А что, если она споткнется и упадет?»

А потому Лифань подошел к автобусу и нажал на кнопку открытия дверей, чтобы водитель увидел, что происходит снаружи. Мужчина за рулем оказался приличным человеком. Он сразу открыл двери и начал извиняться и перед Лифанем, и перед добежавшей до них женщиной.

Затем водитель помог даме забраться в автобус. Так бы эта история и закончилась, но дама была настолько рада, что все махала через окошко Лифаню в знак благодарности. И ему стало неловко. Сразу припомнилось то же недоумение, которое он ощутил во сне, когда Сяоюнь начала его благодарить.

Но все же Лифань всегда относился к старшим с уважением. Он слегка кивнул даме. И губы его невольно расплылись в улыбке.

Но улыбка немедленно исчезла, как только автобус отъехал.

На борту автобуса была рекламная вывеска, от вида которой Лифаня будто бы окатили холодной водой.

На плакате значилось: «VIII Международный фестиваль мультфильмов “Гуаньду”».

* * *

После полудня того же дня Сяоюнь отправилась к тетушке Инмэй с так и не переданными вкусностями от мамы. Сяоюнь оказалась на станции метро «Ганцянь» где-то в семнадцать двадцать пять.

Тетушка Инмэй работала в технопарке «Нэйху». Они договорились пересечься в семнадцать тридцать неподалеку от ее офиса. Сяоюнь предстояло еще добраться от метро до условленного места. Вооружившись сотовым телефоном, она отправилась на встречу, то и дело сверяясь с картой.

Ну как можно быть такой несобранной! Сяоюнь опасалась, что заплутает, опоздает и снова пропустит встречу с тетушкой.

– Ой…

По невнимательности Сяоюнь столкнулась с бежавшим ей навстречу человеком. Девушка потеряла равновесие и, вскрикнув, плюхнулась на землю.

Сейчас как раз подходили к концу рабочий день и уроки, так что вокруг бурлили потоки прохожих. Сяоюнь и столкнувшийся с нею человек некстати оказались на пути у этого огромного множества людей. У Сяоюнь перед глазами замелькали ноги. За исключением того человека, который на нее натолкнулся, никто из мельтешащих вокруг нее офисных работников и студентов даже не подумал остановиться, чтобы убедиться, что с девушкой все в порядке.

Эх вы, тайбэйцы! Прямо как Лифань! Вечно притворяетесь, будто бы вам ни до кого нет дела!

Что тут скажешь… Внутри Сяоюнь продолжал клокотать тихий гнев на всех окружающих. Она стряхнула с себя пыль, встала, повернулась и увидела человека, с которым ей не повезло столкнуться.

Перед Сяоюнь стояла школьница старших классов. Белая сорочка, бежевый джемпер и серая юбка…

Даже эмблема на джемпере – точно такая же, как во сне Сяоюнь.

– Простите, – выдавила девочка.

Удостоверившись, что с Сяоюнь все в порядке, ученица поспешила запрыгнуть в поезд и укатила. Ее уже и след простыл, а у Сяоюнь перед глазами вдруг начали мелькать чередой эмблемы «Нэйху».

Из ворот школы выходила целая толпа одетых точно в такую же форму ребятишек. Мальчики и девочки разбредались мелкими группками и под беспрестанный щебет и смешки удалялись прочь по своим делам. Некоторые мальчишки, которым не терпелось поскорее вырваться на волю и было лень идти до ворот, перелезали прямо через забор…

До боли знакомая форма, школа и картинка…

Как это все попало к ней в сновидения прошлой ночью?

Глава 7

– Я не понимаю, что ты хочешь сказать.

Сестра сидела на диване и хрустела шариками из батата. Рот у нее был полный, поэтому периодически в слова вплетались невнятные «пш-пш», которые неприятно резали Лифаню по ушам.

Брат достал из пакета в руках сестры пригоршню шариков и тоже набил ими себе рот.

– Я тоже. Забавно наблюдать за тем, как тебя все это беспокоит.

«Забавно»? Лифань в самом деле страшно разволновался. И они еще смеют потешаться над ним? От беспечного вида, с которым на него взирали сестра и брат, Лифань еще сильнее разъярился.

– Слушайте, ну вы же типа люди науки, все должны знать! Что вам еще нужно объяснять?

– Не-не-не, твои сказки никакого отношения к науке не имеют! Ясно одно, что с тобой ничего непонятно, – заметил брат.

Ну почему нельзя сначала дожевать, а потом уже говорить все, что заблагорассудится?

Лифань вроде бы все сделал правильно: выложил всю правду и обратился к брату и сестре за советом. А в ответ – такое!

– Ну, может быть, вы что-то читали о снах. Какие-нибудь теории на этот счет существуют? Помогите мне понять, что со мной происходит.

– Похоже, с тобой случилось так называемое дежавю, – проговорила сестра. – Это значит «уже виденное». Его еще называют ошибкой памяти. Смотри, какая штука: ты увидел рекламу на автобусе, посчитал ее скрытым посланием для себя, и в твоих воспоминаниях случился сбой. Вот и принял новую информацию за данность, а все потому, что раньше уже встречал подобное. Хотя объявление ты видел всего один раз.

Лифань покачал головой.

– Это невозможно. Я уверен, что думал о том баннере до того, как увидел его на автобусе. Есть еще версии?

Ребята притихли, погрузившись в раздумья. Гостиную только оглашали «пш-пш», с которыми сестра и брат продолжали хрустеть шариками.

Объявление, которое Лифань увидел на автобусе, продолжало стоять у него перед глазами. «Международный фестиваль мультфильмов “Гуаньду”»… Да, он все правильно прочитал. Как событие, про которое он узнал во сне, перенеслось в реальную жизнь? Не вещий же это был сон? Или у него в голове что-то сломалось?

Все эти мысли сильно будоражили Лифаня. Так что у него весь день ни на чем не получалось сосредоточиться.

Невероятные сновидения вмешались в повседневную жизнь. От чрезмерного количества совпадений у Лифаня голова шла кругом. И чего еще стоило ожидать? От мысли о том, что эта чертовщина продолжится, у Лифаня мороз пробежал по коже.

Решившись получить экспертный совет, Лифань умерил гордыню и пошел искать помощи у сестры и брата, но ничего от них не добился. Результат нулевой.

Молчание прервала сестра:

– Так… А что тебя волнует в данном случае? То, что ты не можешь дать своему состоянию научное объяснение?

– Или, может быть, сохнешь по той девчушке-мечте?

У брата одни девушки на уме. Одним махом он, как обезьяна, перескочил на диван к Лифаню и уставился на него, ожидая чистосердечного признания и пикантных подробностей.

Ничего путного Лифань не узнал – это еще ладно, переживем. Но сносить дальнейшие шуточки на свой счет он не собирался. Лифань опалил брата недобрым взглядом.

– Если хочешь докопаться до истины, то попробуй провести эксперимент.

Хм… Хоть одно дельное предложение от сестры.

– Но в первую очередь рекомендую тебе все это записывать. Так будет материал, с которым можно работать.

Наконец-то пришли к чему-то разумному. Да, никаких выводов они из ситуации не извлекли, но пока что Лифаню хватило и такого совета.

Он вспомнил, как родители привезли ему из командировки подарок: блокнот в кожаном переплете. Замечательная тетрадка, такие обычно стоят довольно дорого. Блокнот пролежал у Лифаня нетронутым несколько лет. Он все не мог придумать, как его лучше использовать. И вот подвернулась прекрасная возможность: в блокнот можно будет записывать все эти странные сны и прочие необъяснимые вещи.

К счастью, блокнот был небольшой со специальным отделением под ручку, так что его можно всегда держать при себе.

Каждый вечер перед сном у Лифаня теперь срабатывала напоминалка, чтобы он не забыл положить блокнот у кровати. Так утром он мог сразу записать все, что пережил.

И все же Лифань остался неудовлетворен разговором с сестрой и братом.

Утром следующего дня Лифань встал пораньше, собрался и направился к выходу, хотя до начала занятий оставалось еще много времени. В дверях Лифань обратил внимание, что покрывало, которое закрывало груду всякой всячины у двери, слегка сдвинулось. Из-под ткани выглядывало заднее колесо велосипеда.

Поправить покрывало да так все и оставить? Велосипед простоял позабытый несколько лет. Может, на нем и ездить-то нельзя?

Лифань секунду колебался, но все же решил не трогать велосипед.

Он поехал в университетскую библиотеку. Там направился прямиком в компьютерный зал, сел за компьютер и начал листать каталог. Ему удалось откопать несколько заинтересовавших его книг, связанных со сновидениями. Пометив себе нужные серии и номера, Лифань пошел за ними к стеллажам.

Прошло два часа. Нельзя сказать, что он их провел безрезультатно, но книги ему особо не помогли. Все, что Лифаню удалось обнаружить в них, – это всякие забавные факты. Например, во сне люди иногда обнаруживают у себя на руках больше десяти пальцев, не могут правильно распознать время на часах и так далее. За исключением этого, ничего, хоть сколько-то напоминающего обстоятельства, в которых оказался он, ему так и не попалось на глаза.

Впрочем, если бы не эти странные сны, то Лифань, скорее всего, не проявил бы особого интереса ко всей этой дребедени.

Он отложил книгу. От переизбытка информации у него даже дыхание участилось. После двух часов сосредоточенного чтения глаза слегка болели. Лифань решил прикрыть их на пять минут. Немного отдохнет, и голова будет лучше варить.

Но только он закрыл глаза, как мертвецки тихую библиотеку потряс звук удара, за которым последовали смущенные голоса.

– Давай помогу тебе.

– Спасибо… Простите!

Лифань не без любопытства посмотрел в сторону источника шума. У лифта стоял какой-то парень. Он, похоже, только что столкнулся с дежурным библиотекарем. Вокруг них валялось множество книг.

Библиотекарь сел на корточки и начал собирать книги. Паренек же остался стоять. Изо рта его лились одни «простите» и «спасибо», но он даже не нагнулся, чтобы помочь библиотекарю.

Получив свою стопку книг и снова смущенно поблагодарив сотрудника библиотеки, парень направился к лифту и мягко надавил на кнопку «вниз». Только когда он развернулся, Лифань заметил, что под мышкой у него был костыль.

А, так парню сложно ходить, промелькнула мысль в голове у Лифаня.

Лифт прибыл, и паренек, хромая, прошел внутрь. Лифань уже отвел взгляд. Смотреть было бестактно. Лифань, конечно, силился изображать из себя человека равнодушного и неприступного, но все-таки и у него были некоторые представления о вежливости и эмпатии к людям. Непонятно почему – может быть, ему в жизни не так часто приходилось видеть инвалидов, – но в последний миг он обернулся и снова посмотрел на парня в лифте.

Двери кабинки только-только начали закрываться, да и паренек как раз поднял голову, так что его можно было разглядеть получше. Лифань оглядел незнакомца с головы до ног, и все внутри у него перевернулось.

Парень – процентов на восемьдесят – был похож на Чжэн Сывэня.

С Сывэнем их связывала долгая история, но последний раз Лифань его видел, когда они еще учились в средней школе. Куда после этого уехал Сывэнь и что с ним стряслось, Лифаню было неизвестно. Маловероятно, что он поступил в тайбэйский университет.

Лифань быстро собрал вещи в рюкзак и положил книги на полку возврата. Он сначала хотел и сам поехать на лифте, но на то, чтобы вернуть его с первого этажа, ушло бы довольно много времени. Лифань ждать так долго не мог. Он развернулся и кинулся к лестнице.

Когда он оказался в дверях библиотеки, увиденный им парень будто бы куда-то испарился.

Лифань все-таки поддался импульсу и рванул прочь. Зачем? Даже если допустить, что незнакомец и в самом деле Сывэнь, то это не отменяет того, что они, в сущности, были друг другу уже почти чужими. А если так, то чего же он вдруг забеспокоился по поводу Сывэня?

А вдруг вид физиономии Лифаня доставит старому другу только боль?

Лифань помотал головой, прогоняя мысли, и решил поверить, что принял незнакомого человека за бывшего приятеля, просто потому что зачитался.

Глава 8

После дневных пар Сяоюнь села на поезд до Синьчжу. Когда она вернулась в квартирку, которая принадлежала ее маме, было уже поздно. Привычным движением Сяоюнь вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь. Встретила ее кромешная тьма гостиной.

Мама пришла с едой и двумя баночками земляничного мороженого примерно в семь часов. Основным блюдом на ужин у них были горячие свиные ножки с лапшой. Мама купила еще набор закусок с соевым соусом и специями, салат из шинкованных морских водорослей и жаренные с чесноком листья хикамы.

Сяоюнь, раскладывая все эти вкусности по тарелкам и мискам, спросила у мамы:

– А чего это ты решила купить ножки?

– А ты не помнишь? Ты их когда-то очень любила, – отозвалась мама из соседней комнаты. Она переодевалась в домашнюю одежду.

– Правда? – Сяоюнь не могла такого припомнить.

– В средней школе ты только их и ела. И при этом не полнела!

– Понятно.

Сяоюнь разложила на столе палочки и приборы, а мама как раз вышла из спальни. В квартире горели только лампа дневного света на кухне и лампа над обеденным столом – от нее исходил теплый желтоватый свет. Мать и дочь принялись за нехитрый ужин.

Сяоюнь медленно ковырялась палочками у себя в миске. Ей подумалось, что ее мысли такие же спутанные, как и лапша в плошке. У девушки перед глазами все витали сны, которые она пережила за последние два дня. Ей припомнились и школьная форма, и здание школы. Чтобы удостовериться, что она ничего не путает, она в тот же день по возвращении в общежитие полистала зарисовки в скетчбуке. Все было точь-в-точь как у нее в сновидениях.

Но разве в нашем мире бывают вещие сны?

– Мам, а я случайно никогда не ходила в школу «Нэйху»?

– Что? – Мама, похоже, не поняла вопроса.

– В общем… Не помнишь ли ты, бывала ли я когда-либо в школе «Нэйху»? Я чего-то такого не помню…

Такие признания любой другой человек, скорее всего, счел бы за бред. Но если кто-то и мог понять Сяоюнь, то это ее мама.

– Да вроде бы нет. Ты никогда там не была.

– Вот оно как.

Мама отложила столовые приборы. На лице у нее появилась тревога.

– С тобой все в порядке? Голова не болит?

– Нет-нет, все нормально. Я просто так спросила.

После той страшной аварии у Сяоюнь было столько осложнений, что и не перечесть. Ладно еще уродливый рубец на лбу, так теперь и какие-то странные фантазии. Врачи установили, что у Сяоюнь была «диссоциативная амнезия».

После ДТП она еще несколько дней не могла прийти в себя в больнице. Доктора утверждали, что у нее от сильного удара все помутилось в голове. У Сяоюнь из памяти просто выпали некоторые части прошлого.

Сначала оставалась еще надежда, что это со временем пройдет, а память восстановится. Но нет, вплоть до настоящего времени Сяоюнь не помнила некоторых вещей, о которых ей рассказывали посторонние. Даже если бы вы поинтересовались, какие именно, на ее взгляд, фрагменты своей жизни она забыла, то Сяоюнь бы не нашлась что ответить. С ее точки зрения девушки, жизнь все еще была вполне полноценной и увлекательной, будто бы ничего из нее и не выпало.

Более того, Сяоюнь вполне могла пересказать все важное, что с ней произошло с начальной школы до сегодняшнего дня, в том числе как они праздновали каждый ее день рождения, с кем она сидела за одной партой в том или ином классе и так далее. Вот только бывало так, что люди сомневались в некоторых деталях, о которых она упоминала. Нередко в ответ на ее рассказы звучало что-то вроде «Нет, дело было не так» или «А я не так это помню».

При этом далеко не все из того, что Сяоюнь втолковывали другие люди, соответствовало ее воспоминаниям.

Но не могла же вся ее память целиком стать одной сплошной иллюзией? Сяоюнь и сама начала подозревать, что с ее воспоминаниями творится что-то неладное.

Единственное хорошее, что было во всей этой ситуации, – то, что утрата воспоминаний не особо расстраивала Сяоюнь. Ведь она и сама не знала, что пропало из ее памяти.

Правда, это не мешало окружающим глубоко сожалеть по поводу того, что с «бедняжкой» случилась злополучная травма головы. И особенно сокрушалась по поводу этого мама.

– Я наелась. – Мама отодвинулась от стола. К гарнирам они даже не притронулись. – Приберешься, когда поешь? А то мне надо снова уходить.

– А ты куда?

Сяоюнь бесстрастно проследила за тем, как мама поднялась и отправилась в спальню переодеваться.

– Заочные занятия. А потом еще надо заскочить в офис.

– …

Вроде бы она переехала в другой город, но мама все равно вела с ней прежние разговоры. Мать и дочь стали проводить гораздо меньше времени вместе, и Сяоюнь с трудом верилось, что для мамы работа по-прежнему была главной составляющей жизни.

Сяоюнь придержала дверь. Мама уже подхватила портфель и ключи от машины.

– Печенье тетушке Инмэй передала?

– Да, все уже у нее.

Сяоюнь не удержалась от мысли, что мама вечно больше всего беспокоилась за посторонних людей.

– Прости, мне не стоит корить тебя за то, что ты забываешь что-то сделать. Я же и сама постоянно забываю, что ты у нас после травмы.

И с этими словами мама вышла за дверь, оставив обомлевшую дочь наедине с собственными мыслями.

Если говорить откровенно, то Сяоюнь в своем состоянии ничего особенного не видела. И в этом они с мамой не сходились. Сяоюнь желала другого. Вот бы мама не тревожилась из-за того, что она что-то не сделала – и плевать, попала она в аварию или нет. А еще сильнее хотелось, чтобы вместо пустых извинений мама просто спросила у нее напрямую, чего она хочет. И хоть раз провела время с ней.

Сяоюнь специально ради этого ужина вернулась из Тайбэя в Синьчжу, а в итоге осталась одна-одинешенька.

В одиночестве Сяоюнь уничтожила и ножки, и закуски, а наевшись, прибралась на столе. Только тут она заметила, что мама не съела и половину лапши.

Откуда у нее берутся силы, если она так мало ест? Сяоюнь уже совсем есть не хотелось, поэтому она вылила суп и выбросила остатки еды в мусорное ведро.

На улице заметно похолодало, словно кто-то врубил на полную мощь вентилятор. Сяоюнь прикрыла окна, включила отопление и, немного согревшись, отправилась принимать ванну.

Помывшись и просушив волосы феном, она вернулась в гостиную. Оказалось, что уже девять часов вечера.

Медленно поедая свою порцию земляничного мороженого, Сяоюнь одним глазом смотрела какое-то развлекательное телешоу. Ей показалось, что она так просидела очень долго, но когда взглянула на часы, то увидела, что прошло всего полтора часа. Было уже пол-одиннадцатого, а спать Сяоюнь не хотелось. Но одной дома в выходной день делать особо нечего. Да и если бы было – еще неизвестно, захотела бы она этим чем-то заниматься.

Сяоюнь прошла в кабинет и начала просматривать книги в поисках чего-нибудь интересного. Они с мамой вместе здесь когда-то работали. Специально купили два деревянных стола пошире и сдвинули их, чтобы сидеть друг напротив друга. У углового окна они поставили удобный диванчик, где можно было передохнуть или почитать. Вся остальная комната была заставлена книжными полками и шкафчиками.

Они с мамой договаривались, что будут здесь проводить побольше времени, делать совместные проекты и читать книги. И что в итоге получилось?

В конечном счете кабинет превратился в личный читальный зал Сяоюнь. Мамин стол стоял пустым. Сюда заходила почитать или поделать домашние задания только Сяоюнь. Перед вступительными экзаменами она практически каждый день просиживала здесь. Но даже тогда мама не заглядывала в комнату. Мама и дома-то проводила все меньше времени. А если даже и брала отпуск, то отсыпалась у себя в спальне.

После того как Сяоюнь перебралась в общежитие, в кабинете стало как-то неуютно. Сюда явно никто не заходил вплоть до сегодняшнего дня.

– Нашла!

Сяоюнь вытащила толстенную книгу с верхней полки. Это был альбом эскизов Косака Масао – ее самого любимого мультипликатора. Чтобы добраться до альбома, девушке пришлось встать на стол и еще приподняться на цыпочки. Только тогда книга нехотя согласилась покинуть свое место.

Снимая альбом с полки, Сяоюнь заметила зеленую коробку, которую прежде никогда не видела. На коробке была пометка: «Архив».

Сяоюнь пододвинула стол, встала на него и осторожно стащила тяжелую коробку. Крышку покрывал тонкий слой пыли. Похоже, коробка долго пролежала на одном месте.

Сяоюнь приподняла крышку, и первое, что ей бросилось в глаза, была старая фотокарточка папы.

Затем она увидела грамоты, безделушки, фотографии с дедушкой и бабушкой с папиной стороны, диплом… Все эти вещи так или иначе были связаны с ее отцом.

Сяоюнь поспешила слезть со стола и понесла коробку к дивану, чтобы хорошенько рассмотреть ее содержимое. Папы уже давно не стало, но Сяоюнь почему-то особенно ясно помнила, как они вместе проводили время, когда она была маленькой.

Папины часы, ручки, обручальные кольца родителей…

Может быть, потерянный браслет с белой птичкой она найдет здесь? Подарок от папы. И после аварии Сяоюнь все никак не могла найти браслет. А искала она долго.

Сяоюнь вытащила из коробки все вещи, но того, что ей больше всего хотелось там найти, она не обнаружила.

Наверно, браслет в самом деле потерялся после аварии.

Украшения не было. Пришлось заново сложить все в коробку. Перед тем как поставить ее обратно, Сяоюнь еще раз оглядела все вещицы – словно маленькая девочка, у которой глаза разбегаются в кондитерской лавке. Только наглядевшись вдоволь, она нехотя закрыла коробку.

Больше всего Сяоюнь жалела, что у нее не получилось узнать о папе хоть чуточку больше. Она могла только воображать себе, каким тот мог быть при жизни. Но фантазии оставались фантазиями. Пустые мечты никак не могли заполнить огромную, зияющую прямо в центре их семьи дыру.

Что было бы, если бы папа все еще был с ними? Остались бы они в Малайзии?

Точно, Малайзия! Сяоюнь вдруг вспомнила, что бывала на изумрудно-зеленых полях, где выращивали чай. Нагорье Камерона[3]3
  Реальный район Малайзии, известный чайными плантациями. Также примечателен как место, где более трети населения – этнические китайцы. Нагорье названо в честь британца Уильяма Камерона, который исследовал его в XIX веке.


[Закрыть], вот как называлось это место.

Там было – что необычно для тропической страны – прохладно и приятно. Каждые каникулы Сяоюнь уговаривала папу свозить ее туда. На нагорье вел длинный-предлинный серпантин, с самой верхней точки которого открывались незабываемые виды на округу. Сяоюнь ощутила, как свежий ветерок обнимает ее за плечи. И перед глазами развернулись бесконечные террасы душистого чая, бескрайний небосклон и безграничные горы…

– Сяоюнь…

Сяоюнь услышала, как кто-то издалека зовет ее.

– Лифань? – Она развернулась, но все, что увидела вокруг, – одни сочно-зеленые чайные заросли.

– Я здесь…

На этот раз Сяоюнь была уверена – голос точно принадлежал Лифаню. Но сколько она ни поворачивалась кругом, его нигде не было видно.

– …Горе ты луковое, куда идешь? Стой на месте!

Взгляд Лифаня носился по полям, но одно становилось очевидно: людей здесь не было. И все же он смущался их громких криков. Привлекать к себе внимание посторонних ему не хотелось.

Лифань стоял в самой гуще чайных полей. Во все стороны от него отходили чайные кустики высотой по пояс. Между кустиками пролегали гладкие грунтовые дорожки. Лифань решился последовать по одной из них, но сразу заметил, что тропинки неровные; они вели по полям, закручиваясь самым необычным образом: какие-то дорожки казались бесконечно длинными, какие-то шли зигзагами, после утыкаясь в другие дорожки. В общем, ни по одной из этих тропинок он до Сяоюнь не смог бы добраться.

Сяоюнь тоже пошла куда глаза глядят. Надо было попробовать отыскать Лифаня, даже если бы она в итоге потерялась.

Сяоюнь направлялась в ту сторону, куда ее вела дорожка, и старалась не соваться туда, где проход отсутствовал. Но чем дальше она шла, тем больше казалось, что она топчется на одном месте…

Лифань навернул несколько кругов, прежде чем до него дошло, что чайные поля складываются в один гигантский лабиринт.

Чем дольше он шел, тем более далекой казалась Сяоюнь. Раздраженный, он крикнул снова:

– Эй, ну куда ты ушла?…

– Что?

А куда ей идти, скажите на милость? Сяоюнь замерла на месте.

Сзади снова послышался крик Лифаня:

– Не двигайся, я тебя найду…

Сяоюнь прислушалась, пытаясь понять, откуда доносятся слова, и окинула взглядом чайные кусты позади себя. Наконец она увидела, как Лифань борется с зарослями.

Докричавшись до Сяоюнь, парень понесся напролом через кусты, но слишком уж понадеялся на себя и не обратил внимания на одну примечательную особенность лабиринта, в который их занесло: чайные кустики, словно пробужденные забредшей в них живностью, все это время быстро подрастали. И теперь их ветки опутывали Лифаня с головы до ног, так что он в конце концов и пошевелиться не мог.

– Эй, оставьте его! – крикнула Сяоюнь во весь голос.

Ей хотелось помочь Лифаню, но она не знала, как до него добраться. Сяоюнь почувствовала раздражение и беспомощность.

Но кустики словно по команде бросили Лифаня на грунтовую дорожку и сжались до прежних размеров.

У Лифаня после встряски в голове заметно прояснилось, и он наконец понял устройство лабиринта. И он, и Сяоюнь, стараясь не упускать друг друга из виду, пошли по дорожкам, изредка переходя с шага на бег. В какой-то момент они оказались рядом, но между ними встали чайные кусты. Так что пришлось снова расстаться и искать обходной путь.

Наконец они оба решились идти в гору, где вроде бы была ровная площадка. Лифань предположил, что все тропинки лабиринта должны сходиться там.

И смекалка Лифаня не подвела. Через какое-то время – пусть и не без усилий – они выбрались на вершину над чайными полями.

Сяоюнь и Лифань согнулись пополам, переводя дух, и с минуту ничего не говорили. Между делом Сяоюнь вспомнилось, как потешно Лифань выглядел, пока в тревоге метался по лабиринту, разыскивая ее.

– Чего смеешься?

– Да ничего. – Сяоюнь прикрыла рот рукой. Щеки у девушки слегка порозовели.

К счастью, Лифань больше ее не допрашивал по поводу улыбки, а то у Сяоюнь от смущения началась бы икота.

Лифань выпрямился и перевел взгляд с девушки на открывшийся перед ними гористый пейзаж. Какая красота!

Судя по всему, они оказались на самой верхней точке плантаций. Все пространство вокруг них заполняла обильная, сияющая растительность. Для Лифаня, выросшего в большом городе, всякое отсутствие в окрестностях небоскребов и автомобилей уже было в диковинку. Он бы никогда не подумал, что окажется на чайных полях. Чем-то они напоминали ему картинку, которая по умолчанию стояла на рабочем столе Windows XP.