Текст книги "Дочери Луны"

На минуту в голосе Мэг почувствовались нотки раскаяния:

– Конечно же, тебе было плохо. И мне следовало бы об этом знать. – Обняв Миранду за плечи и почувствовав, какое тонкое у нее пальто, Мэг произнесла: – Послушай, мне заплатили за то, что я сидела с малышами. Давай сходим куда-нибудь попить чайку, а затем пойдем ко мне и поспим до утра. Как, идет?

Миранда заплакала.

– О, Мэг…

Мысль о том, что они, свернувшись калачиком, как в детстве, снова будут спать вместе в одной постели, привела ее в неописуемую радость.

На следующее утро Миранда, вместе со своей собирающейся в колледж сестрой, поднялась в девятом часу утра. Пенвиты даже не догадались, что Миранда провела ночь под крышей их дома. Мэг настояла на том, чтобы Миранда одела ее собственное пальто из толстого драпа, оставив в покое свое зеленое мини-пальто. Очень уютно чувствуя себя в теплом пальто с капюшоном, Миранда стояла в здании вокзала в ожидании поезда. Теперь она чувствовала себя в абсолютной форме. Она смотрела теперь на все случившееся глазами человека, который успел приобрести немного опыта. Странное дело, но она отчасти даже радовалась тому, что эти испытания выпали именно на ее голову или на голову артистки, исполнявшей роль Офелии-Трильби. Миранда пробиралась в переполненный вагон, и на лице ее светилась улыбка. Неожиданно кто-то поторопился подняться и уступить ей свое место.

Прошло два года, и Миранда больше не виделась с Мередитом. Это обстоятельство нисколько ее не удивило, так как Брет, отказавшись от денег этого господина, попросил его убраться подобру-поздорову, пригрозив ему сделать в противном случае достоянием гласности некоторые факты его жизни. И все-таки это его молчание задевало самолюбие Миранды. Она старалась не придавать значения беспокоившему ее время от времени чувству какого-то непонятного и очень сильного возбуждения. Несколько раз Мередит снился ей, и от этого Миранду мучило чувство стыда и вины одновременно.

Вместе с популярностью труппы «Третейский судья» все больше возрастала популярность Миранды. Теперь все окружающие, не исключая Олвен, знали, что Миранда является протеже Брета. Приходившие с визитом к Брету гости наведывались также и к Миранде. Брету советовали взять для обучения других стажеров, потому что из него получился замечательный Пигмалион. На это Брет неизменно отвечал, что именно Миранда принесла удачу его театру.

От счастья Миранда просто расцвела. Волосы ее стали живыми сами по себе. В то время было модно носить прямые, длинные и распущенные волосы. Некоторые девушки умудрялись выстригать длинную, в несколько дюймов, челку, через которую они бросали свои соблазнительные взгляды. Обрамлявшие лицо рыжие локоны Миранды напоминали постоянно сбивавшуюся вуаль. Не успевала она загладить рукой свои кудри за уши, как они, выбиваясь прядь за прядью, как шапка от одуванчика, снова обрамляли ее голову. У Миранды был безупречный цвет лица. Ее матовые, скорее зеленые, чем голубые, глаза, всегда имели довольно странное выражение. Несмотря на то, что она рассталась со своей девственностью, она по-прежнему осталась очень наивной. Она продолжала верить в Брета и в свою собственную одаренность так же, как и в возможность добиться общими и отдельными усилиями каждого из них обоих небывалого успеха театра.

День своего совершеннолетия Миранда отмечала вместе с Мэг. Мэг, уже получившая свой диплом, ожидала драгоценный чек от мистера Брэкнела для того, чтобы начать подыскивать домик. Миранда тоже ожидала чек на оставленные ей в наследство деньги. Руководство труппы зарезервировало помещение небольшого театра, расположенного неподалеку от домика мисс Пак на двухнедельный срок. Решено было ставить спектакль «Веер леди Уиндермир». Всем членам труппы, включая Олвен, было понятно, что роль леди Уиндермир будет предложена Миранде в обмен на отошедший ей в наследство денежный чек.

Получив чек на следующий после празднования совершеннолетия день, Миранда, выждав необходимые для оформления бумаг четыре дня, отправилась в банк и тут же выписала на имя Брета чек на сотню фунтов.

– Дорогая девочка. Теперь мы сможем купить костюмы для спектакля. На тебе будет настоящее, эпохи короля Эдварда, платье-декольте. Я уже сейчас вижу, как твоя белоснежная шея выглядывает из целого моря кружев.

– Давайте организуем вечеринку в честь премьеры, Брет! Пригласим мистера Брэкнела, Мэг и отправимся в какой-нибудь роскошный ресторан.

Брет улыбнулся в ответ.

– Почему бы и нет?

Начались репетиции нового спектакля. Миранде часто звонила Мэг, которая побывала во всех уголках Кихола, где намеревалась купить себе домик, в котором время от времени могла бы встречаться со своей сестрой. Миранда слегка обескуражила Мэг своим замечанием по поводу выбранной ею для своей жизни крошечной деревушки Кихол. По ее мнению, раскинувшись возле сырой гавани, она представляла собой не что иное, как заброшенную дыру. Мэг не принимала близко к сердцу мнение сестры, а это обстоятельство вызывало понятное раздражение Миранды.

Однажды, в самом разгаре репетиции, в которой участвовали Миранда, Брет и торжественно улыбающаяся Олвен, телефон зазвонил снова. Мэг знала о том, что Миранда собиралась выкупить театральную компанию «Третейский судья», оставив Брета директором. На этот раз волнение за сестру, за ее рискованный шаг стало причиной больших беспокойств Мэг.

– Дорогая, может, хватит пугать меня этими страшными предупреждениями, – чувствуя неправоту сестры, заявила Миранда. – Я не разбрасываюсь деньгами, как ты, очевидно, себе вообразила. А если ты намекаешь на то, что я намерена занять место леди Брэкнел, то…

– Да я и в мыслях такого не держала! – воскликнула испуганная Мэг.

– Давай раз и навсегда поставим точку в этом деле, Мэг. Я же не критикую тебя за твое желание купить дом. А я собираюсь использовать свои деньги, чтобы купить себе счастье. И хватит соваться в мои личные дела!

Нельзя сказать, что эта беседа приобрела форму ссоры: Мэг промолчала в ответ на резкие слова сестры. Но ведь Миранда первая повесила трубку, подумав о том, что Мэг ведет себя подобно человеку, наслаждающемуся зрелищем эротических сцен. Она даже пожалела о том, то не сказала об этом вслух так, чтобы это выражение услышала Мэг во время их бурного телефонного разговора.

А затем в отношениях между сестрами надолго воцарилась пауза. Они не созванивались и не писали друг другу писем. Миранда, не питавшая зла к сестре, решила позвонить Мэг задолго до премьеры спектакля для того, чтобы пригласить ее в Эксетер, где они могли бы вдоволь наговориться. Но, позвонив Мэг, она не застала сестру дома. Тогда она вновь позвонила на следующий день, но хозяин гостиницы опять разочаровал ее.

– Отсутствует два дня подряд? – раздраженно спросила Миранда.

На это он ответил напыщенным тоном:

– Мэг встречается с одним художником. Между ними крепкая дружба.

Такое известие сильно расстроило Миранду. Значит, Мэг встречается с каким-то художником, ни словом не обмолвившись об этом своей сестре. Она попросила оставить Мэг записку о том, чтобы она по возвращении перезвонила Миранде. То же обстоятельство, что мисс Пак не подзывала никого к телефону, окончательно доконало Миранду, и она решила больше не звонить Мэг. Вместо этого она позвонила мистеру Брэкнелу, пригласив его на вечеринку, посвященную премьере нового спектакля. Мистер Брэкнел с радостью принял это предложение.

– Я попробую дозвониться до Маргарет, – пообещал он. – Мы даже можем вместе прийти на этот ужин.

– Это было бы замечательно!

– Почему бы нам не посидеть вчетвером? – расчувствовавшись, предложил мистер Брэкнел. – Ты, Маргарет, мистер Сент-Клэр и я.

– Ну… Этот вариант мне нравится даже больше. Посмотрим, может быть, это у нас получится.

Она долго думала о предстоящей вечеринке. Собраться вчетвером. Воистину идеальный вариант, когда им с Бретом можно будет объясниться в любви и даже договориться о помолвке. Самым подходящим для этого мероприятия местом может стать уютный ресторанчик «Маркиз».

Миранда сообщила Брету о настоятельной просьбе мистера Брэкнела провести вечеринку в тесном и узком кругу.

– Мне кажется, мистер Брэкнел станет расспрашивать тебя о наших дальнейших планах, Брет, – улыбнувшись и заправив волосы за уши, сказала Миранда. – Только ты не волнуйся, пожалуйста, – добавила она. – Опять этот старик начнет бубнить о той неизвестности, которая ожидает любого человека, избравшего карьеру артиста. О! И в твоем возрасте! – засмеялась Миранда, копируя мистера Брэкнела. – Я всегда говорила о том, что собираюсь вкладывать свои деньги только в театр, и я не отступлюсь от своего, что бы он ни говорил.

Но Брет был, как никогда, серьезен.

– Я думаю, что наша разница в возрасте пошла нам на пользу, Миранда. Мистер Брэкнел не может считать меня опасным для тебя человеком. Как бы там ни было, но мы уже пять лет работаем вместе, и я ни разу не сделал попытки воспользоваться твоей молодостью! Правда, дорогая?

Догадавшись, о чем идет речь, Миранда встряхнула растрепавшимися волосами.

– По-моему, мистер Брэкнел всегда доверял тебе, Брет. Я помню, как сильно меня удивило его согласие, чтобы я поступила в вашу театральную труппу.

– Да, он все понимает, – спокойно подтвердил Брет. Затем, откашлявшись, он уже более уверенным тоном продолжал: – Что касается твоих денег, то… это тебе решать. Ты сама знаешь о существующих в театре проблемах…

– Я смогу поставить дело на лад, Брет, – улыбнулась Миранда, – давайте расставим все точки над «i» во время этого ужина.

По крайней мере, это будет вполне подходящее время, чтобы разъяснить ситуацию не только мистеру Брэкнелу, но и Мэг. Миранда подозревала, что Мэг не испытает большой радости по поводу того, что ее сестра желает выйти замуж за человека, по возрасту годящегося ей в отцы, и уж меньше всего испытает восторгов, узнав о том, что Миранда собирается вложить свои деньги в постоянно терпящий материальные затруднения театр.

Брет понимающе кивнул головой. В комнату вошла Олвен, и Миранда тут же покинула помещение. Она больше не завидовала ей. Помня о только что состоявшемся разговоре, Миранда ни на минуту не сомневалась в том, что Брет объявит за ужином об их предстоящей помолвке.

На субботу назначили премьеру спектакля, вслед за которым должно было состояться празднество. В большой общей гардеробной комнате не было видно ни мистера Брэкнела, ни Мэг. Миранда, стоя за кулисами, испытывала сильное волнение перед премьерой. До момента, когда развернулось представление, воцарилась длинная пауза, во время которой Миранда, с цветами в руках, предоставила публике удовольствие полюбоваться ее длинной шеей, выглядывавшей из-за заниженного лифа платья эпохи короля Эдварда. Миранда, уверенная в своей неотразимости, продолжала ходить по сцене, ни на минуту не сомневаясь в том, что самому Оскару Уайльду наверняка бы пришлась по вкусу ее игра. Мэг только и видела Миранду что в шекспировских постановках, да и то не в главных ролях. Но пьесы Оскара Уайльда страдали излишней театральностью. Осознавая то, что начальная сцена, которую ей предстоит сыграть одной, смутит их обеих, Миранда, пересилив себя, осталась сидеть за небольшим столиком рядом с авансценой, перебирая цветы.

Ей показалось, что прошла целая вечность, пока на сцене не появился Джек, игравший лорда Дарлингтона. Утомившись от долгого перебирания цветов, Миранда шагнула назад и, заложив руки за спину, стала оценивающе смотреть на вазу. Слава Богу, что наконец объявили его выход и она может броситься к нему навстречу с распростертыми объятиями. В этот момент Миранда уже не помнила о том, что где-то в темноте зала сидят, наблюдая за ее игрой, Мэг и мистер Брэкнел. Она вспомнила о них лишь после того, как ее три раза вызвали на бис, и расплылась в улыбке, которую посылала мистеру Брэкнелу и Мэг.

Однако, когда через некоторое время за кулисами с букетом цветов в руках появился один лишь мистер Брэкнел, Миранда очень сильно расстроилась.

– А Мэг? Она ждет меня на выходе?

– Дорогая детка, ты играла великолепно. Твоя игра произвела на меня очень сильное впечатление. – Расплывшись в улыбке, он начал с несвойственным ему энтузиазмом трясти ее руку. – Очень жаль, что здесь нет Маргарет. Ей бы очень понравился этот спектакль.

Миранда смотрела на мистера Брэкнела через стебли огромных гладиолусов.

– Она, наверное, заболела, – печально предположила Миранда.

– Ничего серьезного, – улыбнулся он, услышав словесное подтверждение существовавшего между девочками феномена телепатии. – Она очень сильно простудилась. И я просто не захотел брать ее с собой.

– Я надеюсь, у нее нет ничего страшного?

– Нет. Ничего серьезного. Подумав о том, что ей придется кашлять, заражая сидящих в зале, она решила воздержаться от поездки. Сперва она думала прождать весь спектакль в фойе, но я все-таки уговорил ее не делать этого.

Так или иначе Миранде пришлось смириться с таким разочарованием. Ей бы очень хотелось, чтобы Мэг пришла на спектакль. Было бы просто замечательно, если бы сестра могла собственными ушами услышать гром аплодисментов, которыми зрители ее наградили.

– Да, тогда у нас вряд ли получится компания из четырех человек, – сказала Миранда упавшим голосом.

Мистер Брэкнел, напротив, казался ничуть не опечаленным таким неожиданным поворотом событий.

– Я уже позвонил и отменил заказ на Мэг. Сегодня я угощаю, Миранда. Поэтому не спорь. Это даже лучше, что нас будет только трое.

– Лучше? Почему?

– Мне кажется, мистер Сент-Клэр собирается что-то сообщить нам, не так ли? А это может в какой-то степени… дать Мэг почувствовать себя покинутой.

Миранда не верила своим ушам. Мистер Брэкнел обо всем знает и даже выражает молчаливое согласие. В душе Миранды как будто бы что-то оборвалось. Затем она снова услышала свое бешено колотившееся сердце. Как ей сейчас недостает сестры! И никогда бы Мэг не почувствовала себя одинокой. Миранда попросту не допустила бы этого.

Сделав глотательное движение, Миранда сказала:

– Я никогда бы не подумала, мистер Брэкнел, что вы такой сентиментальный.

– Ты так похожа на свою мать, Миранда, – сказал он, улыбнувшись в ответ. – О ней мне так часто рассказывала тетя Мэгги. Ты тоже хочешь, как и она, стать пайщиком театральной труппы?

Пораженная таким прямолинейным вопросом, Миранда только и смогла пролепетать:

– Я… да.

– Я думаю, ты не расстанешься с этой мыслью. Это в общем-то недурная идея.

– Мне так странно слышать от вас эти одобрительные слова.

Его голос приобретал важное, характерное только для мистера Брэкнела звучание.

– Я поддерживаю тебя только потому, что это целиком и полностью деловое предприятие, в успех которого ты веришь.

Добравшись на такси до ресторана «Маркиз», они сели за столик, расположенный поодаль от танцевальной площадки и оркестра. Миранда надела платье изумрудно-зеленого цвета, которое прекрасно оттеняло ее зеленые глаза и огненно-рыжие волосы. Глаза ее были настоящего зеленого цвета, не агатовые, а ясные, блестевшие изумрудным отливом. Волосы Миранды были все так же уложены на затылке и никаких украшений, даже часов. Брет тоже выглядел невероятно красивым. Он больше, чем когда-либо, напоминал собою Тайрона Пауэра. В эту минуту она так сильно любила его, что при взгляде на Брета ее глаза наполнялись слезами.

Сидя за столом, мистер Брэкнел расточал налево и направо комплименты по поводу состоявшейся премьеры.

– Пять лет, мистер Сент-Клэр, – напыщенным тоном начал мистер Брэкнел, раскрывая огромное меню. – Пять лет вы обучали мисс Пэтч театральному мастерству, и сегодня вечером я в этом убедился сам.

Принимая комплимент, Брет кивнул головой в знак согласия.

Мистер Брэкнел продолжил свою мысль:

– Я чувствовал, что вам можно доверять. Я знал, что дорогая Маргарет непременно бы сообщила мне, если б что-нибудь было не так…

Миранда испугалась, услышав такое заявление. Неужели он просил Мэг шпионить за ней и докладывать ему результаты своих наблюдений, основанных к тому же еще и на существующей между сестрами телепатической связи? Как бы там ни было, от Мэг он не дождался никаких сообщений. Однако какой же это был старый хитрец!

– Миранда для труппы является очень ценным приобретением, сэр. Здесь она на своем месте… – донеслись до нее слова Брета.

Ни Брету, ни ей не приходилось больше подхалимничать, потому что, как ни странно, мистер Брэкнел полностью принял их сторону.

Мистер Брэкнел обернулся к Миранде:

– Итак, дорогая, не хочешь ли ты, чтобы я составил документ, подтверждающий факт твоего единоличного владения компанией «Третейский судья»?

Он слишком далеко зашел, подумала Миранда и, быстро покачав головой в ответ, выпалила:

– Это попросту невозможно, мистер Брэкнел. – Затем, с улыбкой глядя на Брета, Миранда продолжила: – Мы являемся равными партнерами.

– Да, – удивленно поднял брови довольный ответом мистер Брэкнел. – Исходя из этого, можно сделать вывод, что ты не собираешься вкладывать все свои сбережения в дело театральной компании? – Затем, повернувшись к Брету, Брэкнел сказал: – Как замечательно, что у вас есть хоть какое-то подспорье. На принципах партнерства театр может достигнуть небывалых успехов. Как бы там ни было, в течение этих пяти лет вы это доказали…

– Конечно же, нельзя назвать существенной ту материальную поддержку, которую нам оказывают школьные организации, художественный совет, благотворительные общества… ну и разные другие организации, – отозвался, прокашлявшись, Брет.

– Тогда я что-то не пойму, каким образом Миранда может стать совладельцем театральной компании?

Почти агонизируя, Миранда смотрела на Брета. И почему только он не скажет этому старому хрычу о том, что они собираются пожениться! Судя по тому, как Брет кивал головой, можно было сделать вывод о том, что он согласен со всем, что здесь было сказано.

Не выдержав, Миранда достаточно громким голосом заявила:

– Под словом «партнерство» подразумевается женитьба, мистер Брэкнел. Брет и я решили пожениться, поэтому все мои деньги будут по праву принадлежать и ему.

После этих слов воцарилась пауза. Миранда, как никогда, ясно поняла значение слов «выжидающая пауза». Помолчав, мистер Брэкнел рассеянно заметил:

– Разумеется, мистер Сент-Клэр говорил с тобою на эту тему…

В этот момент Брет так сильно крикнул «Нет!», как будто бы к виску его приставили ствол винтовки.

Миранда с ужасом вспомнила Олвен и их тайный брак в течение всех этих долгих лет…

– Этот вопрос мы обсудим чуть позже. Пришел официант. Что будем заказывать?

Взглянув на Брета, Миранда увидела, как он, схватив меню, стал внимательно его изучать. Нельзя сказать, чтобы сердце Миранды разрывалось в этот момент на части, потому что по мере того, как она все больше злилась на Брета, сердцебиение ее становилось все более интенсивным. Ей ни во что не хотелось больше верить. Ведь это подразумевалось само собой: раз она собиралась отдать свои деньги Брету, то это значило, что они с Бретом должны быть вместе. Может, он просто боится потерять свободу?

Мистер Брэкнел заказал осетрину-паштет с зеленым горошком, добавив при этом:

– Да, и можно порцию салата. Миранда воскликнула:

– И мне то же самое!

В ответ мистер Брэкнел мягко возразил:

– Этот заказ я сделал именно для тебя, Миранда. А себе я закажу бифштекс с кровью и грибы. Что хочет попробовать мистер Сент-Клэр?

Брет, вздрогнув, вскинул смятенные глаза на Брэкнела.

– Закажите мне то же самое, – неуверенно пробормотал он.

Это заявление разозлило Миранду еще больше. Как это Брэкнел посмел заказать ей кушанье, не поинтересовавшись сперва у нее самой, чего она желает? И как посмел Брет сделать тот же заказ, что и эта старая развалина мистер Брэкнел? Когда на стол поставили заказанное блюдо, Миранда намеренно поменяла блюда местами.

– Брет предпочитает рыбу, – объяснила она свой жест Брэкнелу.

– Правда?

Улыбнувшись, мистер Брэкнел накрыл руку девушки своею ладонью. Ей очень хотелось выяснить все именно сейчас, но что-то остановило ее. Она думала, что Брет постарается как-то объясниться. Ведь как-никак она теперь снова выступала в роли леди Уиндермир и чувствовала себя беззащитной.

Бифштекс был ужасный. Не успела она воткнуть в него вилку, как из него ручьем брызнула кровь, и было просто невозможно его проглотить. Стараясь держать себя в руках, Миранда подозвала официанта и попросила принести пакет.

– Это я отдам коту, – улыбаясь, объяснила она. – В Америке кошек постоянно кормят бифштексом с кровью. У мисс Пак живет самый великолепный кот на свете! У него черная шерсть с имбирным отливом. И, кроме того, он всегда улыбается.

Брет готов был провалиться сквозь землю от стыда, но положение спас мистер Брэкнел.

– Давайте тогда положим в пакет и мой бифштекс. На днях я прочитал в газете статью о том, что мясо с кровью очень вредно для сердца.

Миранда разозлилась по двум причинам: первая заключалась в том, что Брет не отказался от предложенной ему взамен бифштекса рыбы, а вторая – в том, что он сразу же покраснел так, как будто бы Миранда была каким-то непокорным ребенком. Она не меньше злилась и на мистера Брэкнела, который так замечательно спас положение. Он отреагировал так, как повела бы себя тетя Мэгги. Как будто бы все вокруг было замечательно и ничего страшного не произошло.

– Вы меня удивили своим великодушием, мистер Брэкнел!

В ответ мистер Брэкнел удивленно поднял свои брови.

– Как это ты догадалась? – задал он неподдающийся никакому объяснению вопрос.

– Догадалась? Догадалась о чем? О чем это вы толкуете?

– Я говорю о том, что я подарил свое сердце вашей тете Мэгги много лет тому назад.

Миранда, открыв от неожиданности рот, спросила:

– Сердце? Тете Мэгги?

И тут она стала смутно припоминать о каком-то адвокате-любовнике, про которого однажды рассказывала ее тетя.

Улыбнувшись, он ответил:

– Прошу прощения за то, что невольно смутил тебя. Наверное, тебе и в голову не приходило, что у меня тоже имеется сердце. Похоже, что оно у меня все-таки есть! Иначе я вряд ли бы почувствовал пять лет назад, что твою судьбу можно спокойно доверить мистеру Сент-Клэру.

Чувствуя, что вот-вот нагрубит, Миранда наблюдала за тем, как Брэкнел, запаковав пакет, положил его к ее стулу.

Мистер Брэкнел вежливо продолжал беседу:

– Я увидел, что он проявляет к тебе искренний интерес. Мистер Сент-Клэр был знаком с твоим отцом, к которому он питал большую симпатию. И, кроме того…

Брет перебил его:

– Мистер Брэкнел…

Мистер Брэкнел посмотрел на сидящего за столом гостя. Теперь уже вполне серьезно он обратился к Брету:

– Девочка имеет право знать правду, Сент-Клэр. Вы так и не разъяснили ей ничего. Сейчас я схожу в туалет, а вы тем временем постарайтесь объясниться друг с другом.

Поднявшись из-за стола, мистер Брэкнел отправился в противоположный конец зала. Несмотря на свой преклонный возраст, он шел довольно быстро и осанисто.

Миранда недоуменно спросила:

– Что происходит, Брет? Я ничего не понимаю.

Не отрывая глаз от стола, Брет приступил к объяснению.

– Миранда, твой отец Терри был замечательным человеком.

– И вовсе он не был таким уж замечательным, как тебе кажется. Эми нам рассказывала о том, как он сводил ее с ума своими выходками.

– Возможно, и такое было. Он никогда не проявлял должного интереса к Эми, разумеется, он просто не знал ее.

– Ну ладно, давай оставим в покое моего отца. Хотелось бы знать, о чем это только что говорил мистер Брэкнел? – нетерпеливым тоном спросила Миранда.

– Он говорил обо мне… о твоем отце… Терри. – Брет не сводил своих глаз с вилки так, как будто бы она заворожила его. – Я очень любил твоего отца, Миранда.

– Итак, ты всегда говорил… – Она замолчала, уставившись на склоненную перед ней густую шевелюру Брета. – Ты любил его? То есть ты хочешь сказать, что по-настоящему любил его?

– Меня призвали в армию до того, как… мы могли… возможно, что если бы не началась война, ты вряд ли бы родилась, Миранда, потому что мы с ним были очень близки.

– Ой… Господи!

Неожиданно из него потоком хлынула бурная речь.

– Я делал все возможное, чтобы держаться от него подальше, убеждая себя в том, что таким образом я поступаю благородно. А узнав о том, что он погиб при этом ужасном взрыве газопровода, я так пожалел, что не приехал к нему сразу после демобилизации. – Всхлипнув, Брет, перевернув вилку, начал водить ею по накрахмаленной скатерти. – Я, конечно же, ничего не знал о тебе и даже о том, что он женился на твоей матери. Как это все ужасно! Смерть унесла с ним в могилу все мои надежды. Я бессилен перед лицом смерти. – Подняв глаза, он смотрел сквозь Миранду так, как будто бы на освободившемся стуле мистера Брэкнела восседало, по меньшей время, само Время. Затем, снова потупив свой взор и крепче зажав между пальцами вилку, он продолжал свою мысль: – Слава Богу, что я встретил Оливера. Я ему все рассказал о наших взаимоотношениях с Терри. И конечно же, он все понял. Он всегда был довольно догадлив.

Едва переводя дыхание, Миранда спросила:

– Оливер? Оливер Фрер, тот единственный артист-мужчина, который постоянно следовал за нами по пятам.

Брет говорил, как всегда, хорошо поставленным голосом, только речь его стала намного торопливей, поскольку в минуту откровения ему хотелось рассказать о многом.

– Затем мы создали собственную театральную труппу в память о Терри Пэтче. Именно такое значение я придавал своему детищу. Оливер, несмотря на то, что никогда не встречался с Терри, следовал за мною повсюду. Мисс Пак, однажды приютив нас, стала оказывать нам свое дружеское содействие. Она знала о наших отношениях абсолютно все. Затем Олвен стала выступать вместе с нами, бросив свои танцевальные номера. Она также знала обо всем. По-видимому, они обо всем договорились, – заключил Брет, с силой воткнув вилку в скатерть, после чего вытащил ее и отложил в сторону. – В противном случае у нас могли возникнуть большие разногласия.

После минутной паузы Миранда упрямо возразила:

– Но я не понимаю этого. На это Брет ответил:

– Терри Пэтча уже не вернуть. Теперь мы с Оливером любим друг друга.

– О Господи! – тяжело вздохнула Миранда. Брет быстро продолжил свою тираду:

– Миранда, ты думаешь, что я остался неверным твоему отцу. Меня мучало то же чувство, именно поэтому твое… пришествие… показалось мне благодеянием, ниспосланным им, прощением.

Путаясь в потоке собственных мыслей, Миранда смогла лишь произнести:

– Ты и Оливер… Вот почему Олвен имеет над тобой власть?

– Да, это так. – Снова украдкой взглянув на нее, он сказал: – Думаю, что постепенно ты все равно бы догадалась обо всем. Остальные члены труппы, хотя я не очень в этом уверен, тоже, очевидно, обо всем догадываются. Поэтому и ты в течение некоторого времени обязательно узнала бы обо всем.

В ответ Миранда отчаянно замотала головой, не столько в знак отрицания, сколько для того, чтобы получше переварить полученную информацию. Затем полным мольбы голосом Миранда закричала:

– Но ты же говорил, что любишь меня! Я-то думала, что, как только мне исполнится двадцать один год, мы будем вместе.

– Я действительно люблю тебя. Или нет… Я скорее думаю о тебе как о бесценном подарке, Миранда. О подарке, который сделал мне Терри после стольких лет ожиданий. Я сделал все, что было в моих силах, пробовал защищать и опекать тебя. Поэтому-то… О Господи, для меня было таким потрясением узнать о том, что ты пошла с Мередитом. Он обычный негодяй с противоестественными наклонностями.

– С противоестественными?!

На минуту лицо Брета стало пунцовым, а через некоторое время снова бледным. Медленно положив вилку на скатерть, он произнес:

– Ты можешь меня ненавидеть, и я могу это понять. Но и ты постарайся понять меня, Миранда. Я никогда не давал тебе повода думать, что между нами может возникнуть что-нибудь, кроме дружбы.

Миранда, напрягая свои мозги, попыталась выудить из прошлого какое-нибудь подтверждение выдвинутому ей упреку.

Брет продолжал оправдываться:

– Это была такая духовная связь! – Внимательно посмотрев на Миранду повлажневшими от слез глазами, он сентиментально заметил: – Это было, если хочешь, знамением свыше.

– Да нет, я ничего уже не хочу.

– Значит, и память о твоем отце внушает тебе отвращение. Конечно, тебя можно понять. Для тебя твои родители были кумирами. И одна только мысль о том, что твой отец любил еще кого-то до твоей матери…

– Я плохо знала своего отца. И мне совершенно неинтересно знать обо всем этом. Ведь ты же, ты… – рыдала Миранда. – Я-то думала, что тебе нужны не только мои деньги, но и я. Но и это меня не смущало!

Я же была уверена в том, что ты меня любишь. Ведь ты же сам говорил! Ты говорил, что мы будем вместе…

– Нет! – более твердым голосом заявил Брет. – Нет, Миранда, я никогда этого не говорил. Вспомни хорошенько.

Миранда, пытаясь что-либо вспомнить в свое оправдание, беспомощно повторяла:

– Ну, ты давал мне основание думать… Ты должен был догадываться о моих чувствах…

– Детка, да я просто относился к тебе как твой отец!

– Неправда! – закричала Миранда, с трудом сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Она не должна плакать. Что бы ни случилось, нужно держать себя в руках. Задорным голосом она спросила: – Ну что, значит, можно считать, что между нами все кончено?

– Все только начинается! Если ты желаешь вложить…

– Не надо пороть чепуху, Брет. Я вложила в труппу «Третейский судья» нечто большее, чем деньги, и взамен получила одни лишь разочарования. Может быть, вы надеетесь на то, что я собираюсь растратить все свое наследство?

Брет помолчал в ответ, а она сделала отчаянное глотательное движение.

– Да. Ты меня многому научил. Очень многому. Голос ее прозвучал довольно легко, пожалуй, даже весело. И она была очень благодарна своим актерским способностям, которые помогли ей выдержать это испытание.

– Миранда…

– Сюда возвращается мистер Брэкнел. Давай лучше вернемся в домик мисс Пак. Мне кажется, что этот пакет с бифштексами протекает.

Они одновременно встали. У Брета был довольно беспомощный вид, а в глазах до сих пор блестели слезы.

Подоспевший к столу мистер Брэкнел быстро спросил:

– Все вопросы обсудили? Я заказал такси на одиннадцать часов. Со станции Сент-Дэвид поезд отходит в четверть двенадцатого. Может быть, мне подбросить вас до дома Пак?

Брет обошел молчанием предложение мистера Брэкнела, а Миранда, напротив, ответила:

– Это было бы великолепно!

– Позволь, я помогу тебе, – обратился мистер Брэкнел к Миранде, помогая ей надеть пальто.

Но Миранда проигнорировала такой великодушный жест молчаливого сочувствия.

– Можешь взять пакет с объедками, – сказала она Брету и выскочила из ресторана, не дожидаясь, когда выйдет хотя бы один из ее спутников.