Текст книги "Репутация герцога"

– Я охотился. В Канаде удивительное разнообразие живой природы – олени, лоси, медведи, пумы, волки, бобры.

– И как любезно с их стороны сосредоточиться в одном месте для вашего удовольствия.

– Ах, вы шутите, – рассмеялся он.

– И теперь вы возвратились домой.

Он встретился с ней взглядом, его зеленые глаза блеснули.

– И теперь я возвратился домой. С надеждой на счастливый случай для нас обоих.

Что ж, он достаточно определенно высказался.

– Посмотрим. – Сделав знак Кончите, Жозефина поднялась. – Извините, у меня корреспонденция. Я могу ждать вас сегодня в восемь часов вечера?

Он встал вместе с ней.

– Я буду здесь. Если вам до этого времени что-нибудь понадобится, дайте мне знать. Я сообщил свой адрес вашему дворецкому, и я в вашем распоряжении.

– Спасибо, ваша светлость. Увидимся вечером.

Хейрек шагнул вперед.

– С вашего позволения, – сказал он, взяв ее руку. Наклонившись, он коснулся ее губами. – До вечера, ваше высочество. – Он снова поклонился.

– Всего доброго, – ответила Жозефина, глядя, как Кончита выпроваживает его.

Когда служанка вернулась, Жозефина подошла к письменному столу.

– Это интересно, – сказала она, вытаскивая лист бумаги. – Нужно сообщить отцу, что у нас новый посредник.

– Который уже хочет жениться на вас, – добавила Кончита.

– По крайней мере, он вежлив. Не могу представить, чтобы я ударила его.

А может она представить, что поцелует его? Но это к делу не относится. Черт бы побрал, Мельбурна, этого труса. Она явно оказалась ему не по силам, и он сбежал. Оставалось надеяться, что он будет сегодня на балу, тогда она ему покажет, как легко его заменили.

Глава 7

– Уиллитс, разве мы об этом сегодня уже не говорили? – спросил Себастьян во время шумного контрданса.

Они беседовали в стороне от танцующих.

– Меня не убедило, что сокращение рабочей силы полезно для экономики, – ответил виконт.

– Тогда голосуйте против. Лично я считаю, что нужно поощрять семьи отправлять детей в школу. Это в будущем принесет Англии больше пользы. Неграмотное население требует большей помощи от правительства.

– Но…

– Таковы мои аргументы, – отрезал Себастьян. – Соглашайтесь с ними или нет, я больше дискутировать не намерен. – Поклонившись, он отвернулся. – Всего хорошего.

– Это было немного резко. – Под руку с женой к нему подошел Закери. – Ты его рыдать заставишь.

– Я обнаружил, что слишком попустительствую идиотизму, – ответил герцог и медленно вдохнул, старясь сдержать приступ раздражения. Уиллитс, возможно, и заслуживает отповеди, но при случае он может обеспечить нужные голоса.

– Тогда мы тебя развеселим, – улыбнулся Зак. – Скажи ему, Каро. Я не хочу приносить такие вести.

Кэролайн деликатно кашлянула.

– Моя мать прислала письмо. Они с отцом прибывают в Лондон. Не знаю, кто еще будет с ними.

О Господи!

– Хорошие новости, – сказал Себастьян. – Я знаю, ты скучала по ним.

– Посмотри, – весело фыркнул Закери. – Теперь Себ готов зарыдать.

– Ты не думаешь, брат, что это немного жестоко – считать семейство своей жены орудием пытки?

– Я… я ничего такого не думал. Ты знаешь, что я их люблю. – Зак повернулся к жене. – Ты же знаешь, Кэролайн.

Она улыбнулась:

– Он разыгрывает тебя, Закери.

– Очень забавно, правда? Я собираюсь выпить. – С удивленным видом Закери зашагал прочь.

– Знаешь, я его так люблю. – Кэролайн, светясь от счастья, смотрела вслед мужу. – Очень люблю. Он редко оценивает людей объективно. Всегда видит в них только лучшее. Совсем как живописец.

– Поэтому все его любят. – Наклонившись, Себастьян поцеловал Кэролайн в щеку. – Если хочешь, я каждый день буду извиняться за попытку препятствовать вашему союзу. Вы отличная пара.

Ее улыбка стала шире.

– Вместо череды долгих извинений я попрошу следующий танец.

– Он твой. – Себастьян подал руку, и Кэролайн сжала ее.

– Эй, послушайте, – проворчал Закери, держа три бокала, когда Себастьян и Кэролайн встали в шеренгу контрданса.

Заиграла музыка, и два ряда танцующих поклонились друг другу. Как только Себастьян ступил шаг, все незамужние леди, схватив отца, брата, едва передвигающегося случайного соседа, присоединились к танцующим, но он к этому привык. И на сей раз, это было в некотором смысле облегчением. Какого бы мнения ни придерживались его родственники, казалось, никто не подумает, что он питает привязанность к какой-то определенной женщине.

Он кружил Кэролайн, потом девушку, стоявшую справа от нее, и коснулся рук следующей леди. От прикосновения его словно молнией пронзило. О Господи!

– О, добрый вечер, Мельбурн, – сказала принцесса Жозефина и снова шагнула назад, в линию танцующих.

Себастьяну потребовалось все его самообладание, чтобы удержаться и не потереть кончики пальцев. Они буквально горели. Что, дьявол побери, она тут делает? Делегация Коста-Хабичуэлы отправилась в Шотландию, на поиски новых ссуд. Во всяком случае, он так думал.

Обернувшись, Себастьян скользнул взглядом по танцующим. Жозефина шагнула к стоявшему напротив мужчине и снова попятилась в линию. Герцог Хейрек.

В следующие десять минут Себастьян держал на лице выражение приятного и радостного удивления. В душе его, однако, не было спокойствия. Одно дело увидеть ее, когда он этого не ожидал, когда думал, что у него есть еще две недели, чтобы разобраться со своим… замешательством… И совсем другое – наткнуться на нее в обществе другого мужчины.

Танцующие поменялись партнерами, и Себастьян и Жозефина снова закружились друг перед другом.

– Я думала, вы слишком заняты, чтобы присутствовать здесь, – сказала она.

– Это обязанности сопровождения отнимали у меня слишком много времени, а не вечеринки, – ответил он.

– А я подумала, что вы меня боитесь.

Не успел он ответить, как фигура танца сменилась. Дьявол! Почему весь его мир колеблется от одного ее присутствия? Он фактически управляет Англией и… не может спокойно говорить с Жозефиной… слишком желает ее. Скверное дело.

Музыка закончилась. Себастьян встряхнулся, зааплодировал вместе со всеми, затем проводил Кэролайн к Закери.

– Себ? – пробормотал Закери, вручая брату стаканчик портвейна.

– Все хорошо, – проворчал Себастьян, отпив большой глоток.

– Я имел в виду, что она…

– Можно вас на минуточку? – раздался сзади мелодичный голос.

Взяв себя в руки, он обернулся.

– Конечно, ваше высочество, – сказал он твердо. – Хейрек.

– Мельбурн, – ответил Хейрек. – Я хотел поблагодарить вас. Когда вы отказались от своего назначения, Принни вызвал меня и поручил это дело мне. Никогда я не был так рад послужить своей стране. – Он улыбнулся Жозефине.

– Да, – подхватила она. – Его светлость восхитительный джентльмен. Завтра вечером он сопровождает меня в театр. Я всегда мечтала увидеть театральный Лондон.

– Возможно, мы сумеем убедить актеров посетить Коста-Хабичуэлу, – добавил Хейрек.

– Мы? – повторил Себастьян. – Так вы эмигрируете, Хейрек?

Улыбка герцога стала шире.

– Как знать.

Себастьяну хотелось ударить герцога, стереть высокомерную усмешку с его приятного лица. Он сжал руку в кулак.

Закери резко вклинился между ними.

– Можно на пару слов, Мельбурн? – Он указал на дверь, потом посмотрел на Хейрека и принцессу: – Извините нас. Это семейное дело.

– Конечно, – ответила Жозефина, все еще глядя на Себастьяна.

Когда Закери толкнул его в плечо, Себастьян вздрогнул и вышел из зала. Он шел, слыша за спиной шаги Зака и Кэролайн, пока не добрался до библиотеки. Как только все трое вошли, Зак закрыл дверь.

– Извини, – негромко сказал Закери, – но я хотел избежать сцены.

Округлив глаза, Себастьян уставился на него:

– Сцены? Ты боялся, что я устрою сцену? Да как ты смеешь думать…

– Это я чуть не устроил сцену, – порывисто сказал брат. – Этот кривляка, Хейрек, бледная замена, потому что ты слишком благороден.

Себастьян не был уверен, что в этом есть какая-то логика.

– Мы уедем? Моя карета поблизости.

– Не говори глупостей. С какой стати мне уезжать отсюда из-за недоумка и девицы.

– Но я думал, что ты пытаешься отдалиться от нее. Именно поэтому ты оставил пост.

– Мне не нужны защитники, Закери. Я прекрасно знаю, кто и что я, и что стоит на карте всякий раз, когда я открываю рот или касаюсь пером бумаги. Это моя ответственность. Мой долг. А не твой.

– Прекрасно. Я ошибся, решив, что у тебя выросло новое сердце взамен умершего. Всего доброго, Мельбурн. – С этими словами Зак вышел из библиотеки. Кэролайн с сочувствием посмотрела на Себастьяна и последовала за мужем.

Когда дверь закрылась, Себастьян подошел к высокому окну. Когда он вернется в бальный зал, Уиллитс попытается вовлечь его в свой круг. Дюжина пэров, от которых он, поприветствовав, сбежал, все еще ждали разговора с ним. А поскольку он танцевал с Кэролайн, все одинокие девицы решили, что у них сегодня тоже есть шанс.

Нахмурясь, он прошел к дальней стене, где Аллендейл расположил большую часть своей библиотеки. Одна из книг привлекла его взгляд, и он подвинул табурет, чтобы вытащить том с верхней полки, где стояли книги, которые никто не читал. «История Южной Америки». С даты публикации прошло шесть лет, но он все-таки пролистал книгу.

Только маленькая часть текста была посвящена Берегу Москитов, но Себастьян сел у камина, чтобы прочитать весь раздел. Испанцы захватили большую часть Центральной и Южной Америки, но явно избегали Берега Москитов. Причина, согласно автору, некоему Джону Райс-Эйблу, состояла в том, что эта местность не стоила внимания: миазмы от болот, малярия, непроходимые джунгли, круглый год жестокая жара и влажность.

Описания, более далекого от проспекта Эмбри, невозможно было представить. Здесь Себастьян не нашел никакого упоминания о нежных морских бризах или земле, которую легко расчистить под процветающие в перспективе города.

О Береге Москитов в книге было всего две странички против четырехсот двадцати страниц подробного описания в проспекте.

Себастьян был в недоумении. У него возникло много вопросов. И он знал единственный способ получить дополнительную информацию – найти мистера Джона Райс-Эйбла, который, если повезет, живет где-нибудь неподалеку.

Что-то в Коста-Хабичуэле и ее короле было чересчур хорошим, чтобы быть правдой, однако подозрения Себастьяна были туманными. И теперь они не слишком прояснились, но кусочков было достаточно, чтобы собрать головоломку.

Он не успел еще возвратить книгу на место, как дверь библиотеки открылась.

– Я так и думала, что вы здесь прячетесь, – раздался голос Жозефины.

Себастьян повернулся к ней:

– Вас утомил новый посредник? Но он наверняка еще не попотчевал вас всеми охотничьими рассказами. Или он в ужасе бежал от вас?

– Ха! Герцог Хейрек очень приятный мужчина. Я могу выйти за него.

Себастьяну потребовалась вся сила воли, чтобы не рвануться вперед и не схватить ее.

– Я не знал, что у вас такие невысокие притязания, – ответил он ровным тоном. – Полагаю, он разделяет вашу склонность к чепухе.

Она двинулась вперед, горчичного цвета платье шелестело при каждом шаге.

– Что вы имеете в виду?

Он не собирался высказывать вслух то, что подумал.

– Вашу абсурдную манеру превосходства. Вы переигрываете, будто понятия не имеете, как ведут себя королевские особы, – ответил Себастьян.

– Мне следует вас повесить за такие слова, – огрызнулась Жозефина. Щеки у нее запылали.

Он явно попал в цель.

– Попробуйте, – усмехнулся он.

К его удивлению, она сбросила туфли.

– Прежде чем стать принцессой, – в ярости сказала Жозефина, – я была дочерью солдата. – Она шагнула к камину и выхватила украшавшую его рапиру. – Защищайтесь, Мельбурн.

– Вы действительно сумасшедшая?

– Перестаньте оскорблять меня на каждом слове. И поскольку слова, кажется, не оказывают должного эффекта на ваше весьма недостойное поведение, возможно, это сделает оружие. Защищайтесь. Я больше не буду вас предупреждать.

Себастьян долго смотрел на нее, на ее тяжело вздымающуюся грудь, на вскинутый подбородок. Она была просто великолепна.

– Нет.

– Что?

– Вы, вероятно, забыли о своем положении, ваше высочество, но я о своем помню. Я не желаю, чтобы меня застали за поединком в чужой библиотеке. Да еще с девицей, которая на двенадцать лет моложе меня.

Она резко бросила рапиру и села на стул.

– Тогда я сдаюсь, – сказала она, глядя на огонь.

Наверное, он сошел с ума и теперь находится в доме умалишенных и разговаривает сам с собой.

– Простите, что?

– Я знаю, что нравлюсь вам, потому что вы целовали меня. Дважды. Но тогда вы просто ушли, не сказав ни единого слова. И я подумала, что мне надо попытаться спорить с вами, чтобы заставить вас сбросить панцирь надменности. Вы снова ушли. Мой следующий выбор – спровоцировать борьбу. Но даже это вызвало у вас всего лишь секундное раздражение. Так что я сдаюсь.

Себастьян стиснул челюсти, чтобы не разинуть рот.

– Вы хотите сказать, что это… своего рода… попытка соблазна?

– Мой отец прочитал все о вас и вашем семействе и в восторге от вас. Союз между нами был его мечтой. Он даже попросил меня сбросить три года, потому что, по его словам, джентльмены, вступающие в повторный брак, предпочитают молодых. Но, поцеловав меня второй раз, вы стали вообще избегать меня.

Себастьян несколько раз моргнул, пытаясь осмыслить ее слова. Он гордился своим умением предвидеть события. Его братья даже приписывали ему способность читать чужие мысли. Редко ему доводилось удивляться. Но с тех пор как он познакомился с принцессой Жозефиной, он пребывал в этом состоянии почти постоянно, хотя такого изумления, как теперь, никогда не испытывал.

– Значит, вам двадцать пять, – сказал он.

Жозефина вздохнула.

– Да. Простите, что солгала. – Она встала, подняла рапиру и повесила ее на стену. – Я лучше пойду. Хейрек, наверное, меня ищет. – Она надела туфли.

– Ваш отец теперь пристроит вас за Хейрека? – спросил Себастьян, шагнув за ней. Когда она вошла в комнату, перед ним будто засияли огни. Позволить им померкнуть казалось преступным.

– Конечно. Он хочет, чтобы я вышла замуж. Как принцесса, пусть даже новоиспеченная и забывшая о своем положении, я не могу выйти меньше чем за герцога.

Себастьян не привык, чтобы его рассматривали исключительно с точки зрения приемлемости, но сейчас это отходило на второй план.

– Он вам нравится? – спросил он.

Подойдя к двери, она оглянулась:

– Мне нравитесь вы. Всего доброго, ваша светлость.

Черт побери!

– Почему бы вам с Хейреком не занять мою ложу завтра вечером? – предложил он. – У Хейрека нет ложи, а моя – лучшая в театре.

Жозефина повернулась к нему:

– Почему?

«Потому что вы мне тоже нравитесь!»

– Поскольку сотрудничество между бывшим и нынешним посредником полезнее вражды.

Она посмотрела на него, потом кивнула:

– Я сообщу ему.

– Хорошо. – Себастьян вздохнул. – А теперь удовлетворите мое любопытство, ваше высочество. С чего вы взяли, что споры и конфронтация привлекут меня?

– Потому что все произносят ваше имя, затаив дыхание. Мало кто в жизни спорил с вами или конфликтовал, – ответила она. – Я так считаю.

Жозефина вышла. На этот раз он на нее не набросился, но это скорее из-за рапиры, а не из хваленого самообладания. Эта Жозефина, менее высокомерная, больше походила на принцессу. И она привлекла его даже сильнее. Он по-прежнему тревожился, когда разговаривал с нею, спорил, целовался, но впервые за четыре года он вдруг не ощутил себя… одиноким.

Слава Богу, она увидела, заглянув в библиотеку, что он читал ту книгу. Ее отцу только не хватало, чтобы Мельбурн решил, что ему не нравится побережье Центральной Америки, и отсоветовал людям своего круга приобретать облигации.

Теперь его придется держать ближе, чем она считала комфортным для себя. Куда удобнее иметь рядом Хейрека с его ухаживаниями: он хочет власти, престижа, денег, а она – союзника. С другой стороны, Мельбурн, кажется, хочет… ее.

– Вот вы где, ваше высочество, – сказал появившийся из бального зала герцог Хейрек. – Мы не можем вас потерять, это вызовет международный скандал.

Жозефина улыбнулась, взяв его под руку:

– Мне приятно, что вы заботитесь обо мне.

– Мне, разумеется, еще приятнее.

Ну, с этим она могла согласиться.

– Возможно, вас заинтересует, что герцог Мельбурн предложил нам свою ложу в театре. Он хочет, чтобы вы и все остальные знали, что он по-прежнему поддерживает Коста-Хабичуэлу.

Зеленые глаза скользнули по ней.

– Это единственное, что он желает довести до моего сведения?

– Что вы хотите сказать? – нахмурилась она.

– Ну, ваше высочество, мужчины падают к вашим ногам. Мельбурн, тем не менее, куда более серьезный конкурент, чем… – герцог оглядел бальный зал, куда они вернулись, – чем вот он, например. – Хейрек указал на округлого джентльмена с красными щеками и доброжелательным выражением лица.

Заметив их внимание, джентльмен отделился от кружка приятелей и направился к ним.

– Ваша светлость, – поклонился он, – вы оказали бы мне большую честь, представив своей спутнице.

– О, пожалуйста, Хеннинг, – фыркнул Хейрек. – Но ради чего? Вам не о чем с ней говорить.

– Я…

– Вот вы где, Френсис, – раздался за спиной Жозефины знакомый глубокий голос. Герцог Мельбурн обменялся рукопожатием с пухлым мужчиной. – Вы представлены новой любимице Лондона?

– Нет, Мельбурн…

– Тогда позвольте мне. Ваше высочество, мистер Френсис Хеннинг. Френсис, ее высочество Жозефина, принцесса Коста-Хабичуэла.

Хеннинг поклонился еще ниже, чем Хейреку.

– Для меня это огромная честь, – сказал он, выпрямившись. – Осмелюсь сказать, вы сияете подобно бриллианту.

– Спасибо, мистер Хеннинг.

Взглянув на Мельбурна, Жозефина увидела, что он пристально смотрит на нее. Его поступок ее удивил. Она считала его безнадежно высокомерным и недоступным, а он пришел на выручку человеку гораздо ниже по положению и спас его достоинство, выведя из неловкой ситуации. Реакция ее нового помощника была до крайности грубой и бестактной. Значит, Хейрек подстраивается под ее манеры? Она, конечно, резка с Мельбурном, но это личное.

– Как думаете, Хеннинг, – продолжал Мельбурн, – мне следует пригласить ее высочество на следующий танец?

О Господи, она едва пришла в себя после их недавнего разговора. Френсис широко улыбнулся. Видимо, потому, что герцог Мельбурн разговаривал с ним как с закадычным другом.

– Совершенно определенно, ваша светлость, – весело фыркнул он.

Трое мужчин выжидательно смотрели на нее. Чтобы избежать танца, только и надо было сказать, что она уже обещала его Хейреку. Мельбурн уйдет, и у нее будет время до завтрашнего вечера, чтобы подготовиться к следующей встрече. Однако если танец отвлечет его внимание от выяснения подробностей о Коста-Хабичуэле, ей следует согласиться. Это не трудное решение. Он прекрасно танцует.

Жозефина подала ему руку.

– Если вы думаете, что можете справиться с этим, – сказала она.

Взяв ее пальцы в ладонь, он поднял бровь.

– Если вы удержитесь от желания нанести мне увечье, я не вижу никаких трудностей.

Жозефина хотела было возразить, но от его прикосновения вздрогнула.

– Я не даю обещаний, – ответила она.

Выведя ее в центр зала, Мельбурн улыбнулся. У нее сердце в груди перевернулось. Удивительно, что простое движение мускулов может столь изменить человека.

– Вы должны делать это чаще.

– Представлять вам нетитулованных джентльменов?

– Улыбаться.

– Ах, так… Я постараюсь помнить об этом между пощечинами и попытками продырявить меня.

– Вы знаете, что я этого не хотела.

Серые глаза оценивающе смотрели на нее.

– Что вы сделали бы, если бы я взял другую рапиру?

Казалось, от его присутствия вокруг разливается жар.

– Вы никогда не укололи бы меня, – тихо ответила она.

Заиграла музыка. Вальс. Контрданс не дал бы возможности обсуждать что-то… личное. Чувственные губы Себастьяна снова изогнулись, будто он точно знал, о чем она думает.

Его рука скользнула вокруг ее талии, притянув ближе. Они закружились в такт музыке. Господи! Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее снова, хотелось почувствовать его губы, испытать желание, которое – она знала – и он испытывает к ней.

И, тем не менее, он молчал.

– Таким способом вы хотите удержаться от спора со мной? – наконец заметила она. – Вообще со мной не разговаривать?

– Что вы хотите услышать? – тихо проговорил он. – Что я мечтаю поиметь вас с того момента, как увидел?

У Жозефины сбилось дыхание.

– А вы мечтаете? – Ее обдало жаром.

– Да. И держу пари, вы думаете о том же. – Себастьян медленно притянул ее чуть ближе.

– Тогда почему Хейрек занял ваше место?

Жозефина вдруг осознала, что отцу не надо было вовлекать Мельбурна в такое сомнительное дело, как Коста-Хабичуэла. Хейрек куда более подходящий. Теперь у нее два герцога. И один из них видит ее куда яснее, чем она хочет, она дрожит от его прикосновений и тает от поцелуев.

– Хейрек теперь занимается Коста-Хабичуэлой, потому что я не хочу блуждать по дороге вслепую, – ответил он.

Она насторожилась:

– По какой дороге?

– По вашей.

– Не понимаю, о чем вы гово…

– Если меня видят в вашем обществе, то только потому, что я так решил, а не по чьей-то просьбе или приказу. – Себастьян не спускал с нее потемневших серых глаз.

– Едва ли попытка устроить брак между герцогом и принцессой является чем-то неправомерным.

Оба замолчали.

– Вы сами являетесь большой проблемой, – наконец прошептал он.

– О да, я такая. – Она улыбнулась, стараясь сдержать дрожь, охватившую ее при этих словах. – Так что мы будем делать дальше?

– Завтра вечером пойдем в театр.

– Да, но когда вы меня поцелуете в следующий раз?

Она заметила, что в его глазах что-то мелькнуло. Удивление? Желание? Но это исчезло так стремительно, что она не могла разобрать.

– Завтра вечером, в театре, – ответил он.

О Господи!