Текст книги "Персональный рай"

Глава 2

– Джоди, не хочешь еще чашечку кофе? – спросила Маири Антониу.

– Нет, спасибо, – ответила она, посмотрев на своего отца и мачеху, сидящих на другом конце стола.

Семейный завтрак превратился в самый настоящий допрос. Но Джоди была к этому готова. Она надеялась провести какое-то время наедине с отцом, однако сделать это оказалось не так-то просто. Все же кое-чего она добилась. Джоди не могла поверить, что снова оказалась в фамильном поместье Антониу. Через два дня после приема по случаю новоселья Димоса она завтракала с отцом и мачехой, а горничная распаковывала ее чемоданы.

Ей стоило бы ликовать: сближение с отцом проходило достаточно быстро и легко. Но ее инстинкты твердили, что не стоит всему этому доверять.

Она снова задумалась о том, каково это: жить в любящей семье, которая чтит традиции? Некоторые представители молодого поколения находили эти традиции устаревшими и ограничивающими свободу, но Джоди считала, что поддержание традиций является своего рода привилегией.

– Надеюсь, тебе понравится комната, – сказала Маири.

– Спасибо.

Ей отвели комнату, которую она когда-то занимала. На этом этаже не жили члены семьи. Но это не имело значения. Джоди была готова принять все, что ей предложат, и пройти все испытания. Она сможет добиться одобрения и любви своего единственного родственника.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спросил отец, положив на стол газету.

– Мне нужно купить свадебный подарок для Димоса и Зоуи.

– И возможно, ты подберешь наряд для свадьбы, – добавила Маири, посмотрев на ярко-зеленое платье Джоди. – Церемония будет весьма… консервативной.

Джоди кивнула. Маири пока что вела себя сдержанно и не стала комментировать ее короткую юбку или высоченные каблуки. Одежда, которая в Нью-Йорке выглядела повседневной, была не по вкусу ее мачехе. Что ж, придется пойти на уступки.

– Я понимаю.

– Извини, но нам нужно уехать, – сказала Маири, вставая. Грегори отодвинул ее кресло. – У нас с твоим отцом есть кое-какие дела в городе.

– Пожалуйста, не нужно меня развлекать.

– Будь как дома, – сказал отец, неловко похлопав ее по плечу, и вышел из комнаты следом за Маири.

Дома. Джоди поморщилась. Это роскошное поместье никогда не было ее домом. Она впервые приехала сюда, когда ей было пятнадцать лет и ее исключили из очередной частной школы. Едва переступив порог, Джоди ощутила постоянный присмотр за собой. Но тогда это не имело никакого значения. Ее все равно отослали бы в очередную школу. Теперь же имело значение все. Достаточно одной ошибки с ее стороны, и отец окончательно от нее отречется.

Джоди встала из-за стола и направилась в холл. В поместье царила тишина. Она и забыла, как здесь тихо, несмотря на то что вся большая семья жила под одной крышей. Джоди сложила руки за спиной и направилась к галерее, опоясывающей дом. Она вдыхала чарующий аромат экзотических цветов, слушала журчание фонтана. Напряжение покидало ее. Казалось, этот рай принадлежит только ей одной.

Джоди вспомнила, как часто она бродила по выложенным камнями дорожкам, стараясь уйти как можно дальше от дома. Она любила обнаженной купаться в озере неподалеку, но об этом узнала мачеха, и ее походы на озеро прекратились. А еще она любила лазать по деревьям, забираясь все выше и выше и не обращая внимания на предупреждения Стергиоса.

Джоди вышла на галерею и заметила, что в ее отсутствие сад стал несколько иным. Вероятно, это было связано с нововведениями в высокотехнологичной охранной системе.

Переехав сюда, она думала, что много родственников – это счастье. Единственному ребенку, который с шести лет переходил из одной школы-интерната в другую, большая семья казалась чем-то восхитительным. К сожалению, все закончилось крахом. Нелегко быть лишней в сплоченной семье.

Только после того как ее изгнали, Джоди поняла, что поместье Антониу не просто особняк и сад. Это была семейная крепость. Маири чувствовала себя в безопасности только здесь, окруженная людьми, которых она любила. Семья Антониу не доверяла посторонним. Исключением был только Грегори. И Джоди прекрасно понимала почему. Однажды они доверились одному человеку и заплатили за это слишком высокую цену. Возможно, им так и не удастся оправиться от предательства, которое они пережили много лет назад, когда маленького Стергиоса похитили.

Джоди закрыла глаза, почувствовав, как волна сочувствия накрывает ее с головой. Никто не говорил об этом, и до нее дошли лишь обрывки давней истории. Маири и ее бывший муж вели ожесточенную борьбу за право опеки над Стергиосом. Отец Стергиоса нанял людей, которые похитили его. Тогда мальчику было всего семь лет.

Джоди заморгала, пытаясь остановить слезы. Она представила маленького и беззащитного Стергиоса. Маири нашла сына только через два года. Стергиос все это время жил на улице, в ужасных условиях. Он вернулся домой со шрамами на теле, исхудавший и измученный теми ужасами, которые ему довелось испытать.

С тех пор поместье стало неприступной крепостью. И такой же крепостью стала сама семья. Так что у их осторожности есть свои причины.

Джоди тяжело вздохнула. Краем глаза она заметила какое-то движение.

Из небольшого леска вынырнул Стергиос, галька хрустела под его кроссовками, пока он бежал к дому. Ей тут же захотелось убежать и спрятаться.

Уже поздно, решила она. Он слишком быстро приближается. Джоди старалась не обращать внимания на то, что на нем только темные шорты для бега, а его золотистая кожа сияет на солнце. Ее взгляд переключился на широкие плечи и сильные мускулистые руки Стергиоса. Она ощутила жар внутри и уже не знала, куда смотреть: то ли на его грудь, то ли на дорожку из темных волосков, спускающуюся к рельефному прессу. Стергиос, не сбавляя темпа, поднялся по ступеням, демонстративно не замечая Джоди.

– Я не знала, что ты все еще живешь здесь, – пробормотала она.

Он остановился, но не повернулся к ней.

– Я не живу здесь. – По его спине тек пот, но говорил Стергиос не задыхаясь. Он положил руки на бедра и стал делать растяжку. Джоди, как зачарованная, смотрела на его играющие мышцы и на множество пересекающихся шрамов на спине. – У меня есть собственный дом, но я останавливаюсь у матери, когда бываю в Афинах.

Джоди преградила ему дорогу. Ее раздражало, что он не смотрит на нее. Она глубоко вздохнула и почувствовала мужественный запах его пота.

– Как долго ты собираешься здесь оставаться? – спросила Джоди.

Находиться рядом с ним было невыносимо. Ее груди набухли, соски затвердели.

– Так же долго, как и ты, pethi mou, – ответил он. – Я присматриваю за тобой.

– Что? – Джоди от удивления приоткрыла рот. – Поэтому меня пригласили в поместье? Чтобы тебе было удобнее следить за мной?

– Удачно, что ты сразу согласилась.

Джоди отвела глаза. Она должна была бы догадаться, что эта идея не принадлежит ее отцу. Не стоило считать приглашение признаком сближения. Но это ее не сломит. Главное, она здесь и сделает все возможное, чтобы добиться желаемого.

– Уже готова уложить чемоданы? – спросил Стергиос.

– Почему же? Я получила то, что хотела.

– Ты уверена? Димоса здесь нет.

– Замечательно! – воскликнула Джоди. – Теперь тебе не нужно ходить за ним подобно сторожевой собаке и защищать его от хищных женщин. У тебя освободится масса времени.

– Это не единственная причина, по которой я тогда остановил Димоса.

– Конечно, единственная. Если бы Димос переспал со мной, с девушкой, которая находилась под защитой семьи Антониу, ему пришлось бы взять в жены меня, а не богатую наследницу, которую ты для него подобрал. – Джоди замолчала, не зная, стоит ли продолжать. – Ты вообще знаешь, почему мы спустились с ним в винный погреб? Мы собирались попробовать вино, пока никого не было дома.

– Это не то, что я увидел, когда оторвал вас друг от друга.

Джоди грозно уставилась на него. Когда Стергиос им помешал, Димос крепко держал ее и засовывал язык ей в рот, а она пыталась его оттолкнуть.

– Он никогда меня не интересовал в этом плане. Я не стала бы спать с ним.

Стергиос высокомерно вздернул бровь.

– А как ты объяснишь то, что случилось между нами?

Она почувствовала, как ее лицо заливается краской. Со Стергиосом все было по-другому. Вернувшись в поместье после того, как ее в очередной раз выгнали из школы, Джоди внезапно осознала, насколько сексуален ее сводный брат.

Не имело значения, что он на восемь лет старше и слишком серьезен и опасен для девчонки вроде нее. Но Джоди не хотела, чтобы кому-то стало известно о том, какую власть обрел над ней Стергиос. Ведь у нее тоже была гордость. Он явно ее ненавидел, однако она все равно хотела быть ближе к нему.

Когда в ту ночь Стергиос толкнул Димоса к лестнице, она набросилась на своего сводного брата с обвинениями, которые копились в ней на протяжении нескольких недель. Они наговорили друг другу много всего и, казалось, высказали все, что было на душе.

До сих пор Джоди недоумевала по поводу дальнейших событий. Что стало последней каплей? Кто сделал первый шаг: она или он? Все, что она помнила, – это их губы, внезапно слившиеся в горячем поцелуе. Его прикосновения словно высвободили что-то внутри ее. Казалось, они оба вырвались из своих клеток. Джоди впивалась ногтями в кожу Стерниоса и кусала его, в то время как он беспощадно овладевал ею. Секс был быстрым и необузданным. Джоди больше никогда ничего подобного не испытывала. И даже сейчас ее сердце бешено забилось, когда она вспомнила, как он проникал в нее, прижав к бетонной стене.

– Я искал тебя после той ночи, – признался Стергиос.

– Нет, не искал, – мягко возразила Джоди. – Ты убежал от меня, как будто за тобой гнались демоны. Куда ты отправился?

Он запустил пальцы в волосы и тяжело вздохнул:

– Не имеет значения.

Но для нее это было важно. Тогда она почувствовала себя брошенной и нежеланной. Использованной.

– Ты покинула Грецию к тому моменту, как я вернулся, – сказал Стергиос. – Я поехал в Америку, хотел найти тебя. Я подумал, что ты, должно быть, отправилась к матери. Но когда я прилетел в Нью-Йорк, тебя там уже не было, и твоя мать ничем не могла мне помочь.

Джоди неловко кивнула. Карлу Литтл нельзя было назвать заботливой любящей матерью, которую волновало, где находится ее дочь.

– У мамы были какие-то важные дела, – вздохнула она. – Ей трудно было отвлечься.

– Я продолжил тебя искать. Но никто не знал, где ты.

Ни мать, ни отца она не интересовала. Друзья завидовали ее самостоятельности, но она стеснялась того, что родители совершенно о ней не беспокоятся.

– Я умею о себе позаботиться, – ответила Джоди. – Почему ты хотел меня найти?

– Мне надо было убедиться, что с тобой все в порядке.

Из всех, кто был хоть как-то связан с той ситуацией, только Стергиос пытался выйти с ней на связь. А ведь он сразу дал понять, что она ему не нравится и ничего для него не значит.

Пронзительный взгляд Стергиоса приковывал ее к месту.

– Ты была девственницей, а я был с тобой… груб. Джоди нахмурилась, заметив, каким напряженным и мрачным было его лицо. Очевидно, Стергиос корил себя за то, что случилось той ночью, а она наслаждалась воспоминаниями о животной страсти, которая вспыхнула между ними. Это было воплощение всех ее тайных сексуальных фантазий.

Почему ему вздумалось заговорить о ее неопытности?

Глаза Джоди удивленно округлились.

– Подожди-ка… Надеюсь, ты не собирался настаивать на свадьбе? – спросила она. Ей были известны принципы мужчин из семьи Антониу. Они женились на девственницах и заводили интрижки с опытными женщинами.

– Я не использовал презерватив той ночью. – Судя по его тону, подобное упущение Стергиос считал непростительным. – Мне нужно было удостовериться, что последствий не будет.

Вот как! Его беспокоило не столько ее состояние, сколько возможность появления внебрачного ребенка. Разочарование было сокрушительным. Джоди с трудом сдерживала раздирающую ее боль.

– Их не было, – прошептала она.

Стергиос кивнул:

– Мне нужно было разыскать тебя и убедиться лично. Ты вряд ли предоставила бы мне эту информацию.

Он всегда ожидал от нее только плохого.

– А почему перестал меня искать? Ведь речь шла о наследнике семьи Антониу. Ты бы весь мир перевернул, если бы знал, что такое возможно.

– Я прекратил поиски через несколько месяцев. – Черты его лица стали более суровыми, в глазах вспыхнула злость. – В Интернете появилась фотография, на которой ты не выглядела беременной.

– Что за фотография?

Стергиос осклабился:

– Ты плавала на яхте в Карибском море вместе с плейбоем королевской крови. – Он буквально выплюнул последние слова.

Джоди мысленно поморщилась. Принц был ошибкой. Она отчаянно хотела почувствовать себя любимой, а вместо этого связалась с плейбоем. К сожалению, она повстречала еще парочку дамских угодников, до того как поумнела.

– Понятно, – спокойно ответила Джоди, в то время как Стергиос скривил губы от отвращения. – И для тебя перестало иметь значение то, что я была девственницей и мне было всего восемнадцать лет.

Он пожал плечами:

– Я был твоим первым мужчиной, но потом ты кинулась в объятия первого попавшегося парня и перестала быть моей проблемой.

Сердце Джоди сжалось от невыносимой боли. Он безжалостно вычеркнул ее из своей жизни и продолжил идти своей дорогой.

С этим страхом Джоди боролась с детства. Она боялась оказаться всеми забытой. Но она не предполагала, что это может произойти так просто. Ей любой ценой необходимо стать той, которую невозможно забыть. Это была практически невыполнимая задача.

Джоди пошла в сад – как можно дальше от дома, от Стергиоса. Бродя по каменным дорожкам, она решила, что ей нужно сделать. Она использует свое наследство, чтобы стать неотделимой частью этой семьи. Сейчас ее никто не любит, но деньги способны все изменить.

Глава 3

Стергиос тем же вечером понял, что явно недооценил Джоди. Он еще раз мысленно прокрутил то, что увидел за ужином, и ему это не понравилось. Джоди не только смогла привлечь внимание отца намеком на дорогой подарок к его дню рождения, но также преуспела в той сфере, в которой раньше у нее были одни проблемы. Теперь она вела себя как идеальная собеседница. Джоди очаровала его самых ворчливых дядюшек и быстро подружилась с молодыми женами и невестами Антониу. Стергиос про себя восхищался ее стараниями. Она медленно, но верно находила себе союзников. А он этого не мог допустить.

Стергиос стоял, прислонившись к мраморной колонне, и наблюдал за тем, как Джоди величаво, словно королевская особа, спускается по лестнице. После ужина она снова нанесла на губы ярко-красную помаду, и он понял, что ему с трудом удается оторвать от них взгляд. К ее достаточно закрытому черному платью трудно было придраться. Фасон был скромный, но материал слишком соблазнительно струился. Белая полоса зигзагом пересекала платье от плеча к бедрам. Оно идеально подходило Джоди.

– Твоя игра за ужином была безупречна, – сказал Стергиос.

Она бросила на него высокомерный взгляд.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ты вела себя осторожно. Это на тебя не похоже.

Джоди остановилась на последней ступеньке лестницы и посмотрела ему в глаза.

– Я знаю, чего от меня ожидают.

– И конечно, ты осознаешь, что тебе достаточно сделать один неверный шаг, чтобы лишиться возможности восстановить отношения с семьей. Что же тебе от нас нужно? Статус? Какое-нибудь одолжение?

– Повторяю, я всего лишь хочу наладить отношения со своим отцом.

Однако Стергиос был уверен, что дело не в этом. Что могло произойти в ее жизни? Почему она так изменилась? И чего добивается от отца?

– Зачем?

Джоди нахмурилась:

– Он мой отец.

– А еще он тот человек, который выгнал тебя из дома.

Уголки ее губ дрогнули, прежде чем она отвела глаза.

– В ту ночь мы все были во власти эмоций, – тихо проговорила Джоди. – Тогда было сказано и сделано многое, о чем позже можно было только пожалеть. Настало время простить старые ошибки и жить дальше.

Стергиос приподнял бровь, услышав явно отрепетированный ответ.

– Думаешь, Грегори жалеет о том, что сделал? Думаешь, он хочет, чтобы ты его простила?

Джоди замолчала, затем посмотрела на отца, оживленно беседующего с гостями.

– Я могу говорить только за себя.

– Тебе не приходило в голову, что события той ночи как-то странно совпали с одной датой? – Стергиос скрестил руки на груди. – Он исключил тебя из своей жизни, когда тебе исполнилось восемнадцать лет.

Джоди бросила на него ледяной взгляд.

– Меня выгнала Маири. Это ее дом, и мой отец вынужден был с ней согласиться.

– В то время Грегори уже не получал алименты на тебя от твоей матери.

Стергиос говорил тихо, однако это не смягчило удар.

Джоди поджала губы:

– Ты считаешь, что отец терпел меня только из-за денег?

Стергиос не сомневался в этом. Получив полную опеку над Джоди, Грегори постоянно отсылал ее в частные школы. Пока дочь была далеко, он забывал о ее существовании. Каждый раз, когда ее исключали из очередной школы и она возвращалась в поместье, Грегори сразу давал ей понять, что это временно.

– Он не избавился от меня, как только у него появилась возможность. И восемнадцать мне исполнилось не в тот день, – напомнила она. – Если бы это было правдой, он выгнал бы меня несколькими месяцами раньше.

Стергиос знал, что причинил ей боль. Джоди не подавала виду, держалась гордо, ее голос был холодным и уверенным, но пухлые губы дрожали. Это не доставило ему никакой радости. Однако он не мог ослабить напор. Она должна уехать. Необходимо нанести победный удар.

– Всем известно, что Грегори хотел стать отцом, чтобы потом жить на алименты.

– Да, я слышала, что говорили на судебном процессе за право опекунства.

Джоди спустилась с последней ступеньки и направилась к гостям.

– Зачем тебе налаживать отношения с человеком, которого интересуют только твои деньги? – бросил ей вслед Стергиос.

На ее лице застыло выражение холодной учтивости.

– Мой отец женился на Маири из-за ее денег. Она согласилась на брак, потому что он неплохой спутник жизни. К тому же он не представляет опасности для ее богатства – в отличие от твоего собственного отца.

Стергиос вскинул голову. В этом доме никто не смел говорить об Элиасе Пагонисе. Особенно – в его присутствии. Стергиос избавился от фамилии отца много лет назад, но все еще не мог оставить позади воспоминания о нем и о том горе, которое тот причинил его семье.

Он пытался собраться с силами, но старая злость и обида раздирали его изнутри.

– Ты собираешься заплатить за любовь Грегори своим наследством и надеешься, что со временем его чувства станут искренними?

– А ты думаешь, что меня можно полюбить только за деньги?

Стергиос услышал, как ее голос дрогнул, и это проявление слабости не оставило его равнодушным.

– Будь осторожна, – немного хрипло произнес он, стараясь справиться с эмоциями. – Очень скоро деньги у тебя закончатся, и тогда ты будешь не нужна Грегори.

– Почему ты даешь мне этот совет, Стергиос? Не могу поверить, что по доброте душевной, ведь у тебя бесчувственное сердце. Если отец потеряет ко мне интерес, это будет тебе на руку.

– Потому что я не верю, что это причина твоего возвращения. Ты не можешь простить Грегори то, что он от тебя избавился.

– Он этого не делал. – Джоди подошла ближе, и он заметил подозрительную влажность в уголках ее голубых глаз. – Ему пришлось выбирать между женой и дочерью.

– И он снова сделает тот же самый выбор. – Стергиос увидел, как на ее лице промелькнула боль. – У тебя есть деньги, но они ничто по сравнению с богатством моей семьи. Мы обладаем влиянием и силой. Тебе не победить.

– Я не пытаюсь отобрать его у твоей матери.

– Ты хочешь стать частью нашей семьи. – В ее планах Стергиос видел угрозу, поэтому был готов на все, лишь бы остановить Джоди. – Ты веришь, что мы ослабим защиту и подпустим тебя ближе?

– Нет, конечно. – Она устало покачала головой. – Я не враг, Стергиос. Мне не хватит сил навредить кому-либо.

– Я не согласен. Мне приходилось лицезреть разрушения, которые ты оставляла после себя.

Джоди поджала губы.

– Не нужно перекладывать всю вину на меня.

– Ты всегда только и умела, что причинять неприятности. Ты уничтожала все, что было важно для меня. Я не могу допустить, чтобы ты оказалась на свадьбе Димоса.

Джоди посмотрела на него, затем гордо вздернула подбородок.

– Мне жаль, что не выходит по-твоему, Стергиос. – Она небрежно махнула ему рукой. – Тебе стоит привыкнуть к этому, пока я здесь.

Эта женщина явно отказывается внимать его предупреждениям. Стергиос взглянул на ее покачивающиеся бедра, когда она направилась к музыкальному салону. Джоди полагает, что он всегда играет по правилам, но, когда дело касается безопасности и благополучия семьи, он готов на все. Слишком рано он научился бороться не на жизнь, а на смерть. Он следовал закону джунглей и всегда выигрывал. Всегда!

Стергиос вошел в музыкальный салон несколькими минутами позже. Ему понадобилось время, чтобы избавиться от мыслей о своем отце и взять эмоции под контроль. Джоди попала точно в цель, причем сделала это без всякого умысла.

Он стоял возле двери и слушал, как одна из богатых наследниц, знакомая их семьи, исполняет на фортепиано любимую сонату его матери. Гости были в восхищении, однако сердце Стергиоса музыка не тронула. Мало что способно проникнуть сквозь его броню. Это удавалось только Джоди Литтл. Он нахмурился, осознав, насколько опасна ситуация.

– Стергиос!

Он повернулся и увидел Зоуи Волакис, маленькую и худенькую, с выразительными чертами лица.

– Скажи, кем вам приходится Джоди?

– Она дочь Грегори от первого брака, – объяснил Стергиос.

Он отказывался воспринимать Джоди как члена семьи. С точки зрения закона она была их родственницей, но ее поступки говорили об обратном. Она способна, не задумываясь, разрушить семью.

– Она совсем на него не похожа, – заметила Зоуи. – И они ведут себя как незнакомцы.

Значит, он не единственный, кто это заметил.

– Они американцы. Из Нью-Йорка.

Зоуи сухо усмехнулась:

– Это все объясняет. Как долго Джоди собирается гостить здесь?

– Она не говорила. Почему ты спрашиваешь?

Зоуи замялась:

– Джоди, кажется, очень близка с Димосом.

Стергиос обвел взглядом музыкальный салон. Раздражение и какое-то опасное темное чувство охватили его, когда он нашел Димоса. Тот стоял с Джоди около окна, вдалеке от других гостей.

– Они выросли вместе в этом доме.

Стергиоса потряс зачарованный взгляд Димоса. Он уже видел его четыре года назад. Маири прислала ему семейную фотографию, когда он был по делам на другом континенте. Это было больше чем увлечение. В тот момент он понял: Димос хочет, чтобы Джоди принадлежала ему. Стергиос сразу же вернулся домой и сделал все, что в его силах, чтобы помешать Димосу и Джоди стать ближе. Он убеждал себя, что поступает так ради того, чтобы породниться с Волакисами, но им также двигал некий первобытный инстинкт, о котором он не хотел думать.

– Есть что-то, о чем мне нужно знать? – спросила Зоуи.

– Нет, конечно. Димос хочет жениться на тебе.

Она кивнула, но было видно, что ответ ее не удовлетворил.

– Между мной и Димосом нет любви, но я серьезно отношусь к браку, – сказала Зоуи. – Я выхожу замуж, потому что это мой долг по отношению к семье.

Стергиос напрягся, услышав предупреждение в сдержанных словах Зоуи.

– Димосу хорошо известно, насколько важен этот союз для обеих наших семей.

– Отлично, но я не настолько самоотверженна, как вы, должно быть, думаете. – Зоуи посмотрела на Димоса, затем гордо приподняла подбородок. – Я смирилась с тем, что наша помолвка затянулась, однако не собираюсь разрешать мужу заглядываться на других женщин.

Она покинула музыкальный салон. Стергиос сжал челюсти. Они близки к цели, но в ближайшие несколько дней все их старания могут пойти коту под хвост. Частично в этом виноват он – надавил на Джоди слишком сильно и ранил ее чувства.

Стергиос направился к своему кузену и Джоди. Они, казалось, находились в каком-то своем мире, разговаривали тихо, склонив друг к другу головы. Димос заметил его приближение, скривился и пошел навстречу.

– Что случилось?

– Держись подальше от Джоди, – предупредил его Стергиос.

Димос покраснел, затем процедил сквозь зубы:

– Почему? Ты можешь ненавидеть ее, сколько хочешь, но…

– Она не собирается спать с тобой.

Стергиос заметил, что Джоди вышла из салона и быстро поднималась по лестнице. Сегодня ему больше не придется беспокоиться о ней.

Его двоюродный брат продолжал захлебываться от злости.

– Что за…

– Она водит тебя за нос, потому что я запретил ей приближаться к тебе. Неужели ты так ничего и не понял?

– Ты не…

Стергиос придвинулся к Димосу и с удовлетворением увидел, как тот шагнул назад.

– Если свадьба не состоится, если ты свяжешься с Джоди, я выгоню тебя из семьи.

Димос опешил, затем в его глазах засверкала злость.

– Ты помолвлен, – продолжал Стергиос, закипая от гнева, – и веди себя соответственно. Найди свою невесту, а про Джоди забудь.

Стергиос повернулся к двоюродному брату спиной, придал своему лицу сдержанное выражение и направился к гостям.

«Еще пара дней», – подумала Джоди, откинувшись на спинку мягкого кожаного кресла. Нужно дождаться свадьбы Димоса. Тогда она сможет наконец доказать Стергиосу, что не планировала мщение. Однако напряжение, сковывающее ее, почему-то не ослабевало. Интуиция подсказывала, что на этом все не закончится. Он найдет способ окончательно изгнать ее из семьи.

Джоди поерзала на сиденье, пытаясь расслабиться. В вертолете Стергиоса было шумно, но на ней были специальные наушники с микрофоном. Роскошная белая отделка кабины казалась Джоди скорее вычурной, чем комфортной. Это было еще одно напоминание о том, что у семьи Антониу гораздо больше денег и влияния, чем у нее.

Джоди посмотрела на Стергиоса. Он сидел в кресле рядом с ней и что-то читал в своем планшете. В черном дизайнерском костюме с черным шелковым галстуком он выглядел так, будто собрался на похороны, а не на свадьбу. Стергиос был задумчив с тех пор, как они покинули поместье. Джоди делала все возможное, чтобы не обращать на него никакого внимания.

Она принялась постукивать острым мыском туфельки по полу.

– Я все еще не понимаю, почему должна ехать на свадьбу с тобой.

Стергиос не оторвался от планшета.

– Все дело в логистике.

Она поморщилась:

– У тебя много родственников. Неужели никто не мог захватить меня с собой?

– Никто.

– И это никак не связано с тем, что ты собираешься держать меня в поле зрения, пока Димос не женится?

Стергиос провел пальцами по экрану.

– Это верно, pethi mou, – пробормотал он, погруженный в свои мысли.

Последние несколько дней он следовал за ней тенью.

Джоди отвернулась от него и уставилась в иллюминатор. Погода заметно портилась. Наконец вертолет пошел на снижение. Она удивилась, увидев холмы, поросшие деревьями. Познакомившись с Зоуи и ее семьей, Джоди ожидала, что их остров будет похож на парк развлечений с обустроенными пляжами и площадками для гольфа. Этот же остров выглядел необитаемым.

Когда вертолет приземлился на специальной площадке, Джоди заметила вдалеке дом. Белый фасад, современная постройка с плоской крышей. Не похоже на поместье, но, должно быть, это не главный дом.

В сшитом по фигуре ярко-оранжевом платье и в туфлях на высоких каблуках она с трудом выбралась из вертолета, отказавшись от помощи Стергиоса.

– Где же твой чемодан? – спросила Джоди, когда он взял ее багаж.

– Все, что мне нужно, находится здесь, – ответил он, показав на кейс.

Джоди шла за ним по дорожке, засыпанной галькой. Из-за своих красивых, но в подобной ситуации неудобных туфель она отставала. Вертолет улетел.

– Как же здесь тихо, – заметила она. – Не думаю, что это надолго.

Не было слышно ни музыки, ни разговоров. Что же это за праздник? Свадьба должна быть яркой и шумной, даже если это брак по расчету.

– Зоуи рассказывала о предстоящей церемонии, и я ожидала, что украшений будет больше, – сказала Джоди, пытаясь идти быстрее. – Конечно, я не рассчитывала, что она украсит цветами вертолетную площадку, но все же…

Стергиос ничего не ответил. Он молча ждал, когда она его догонит. Джоди остановилась возле него и принялась осматриваться. Странно, что никто их не встречает.

– А где все?

Губы Стергиоса сжались в суровую линию.

– На острове семьи Волакис, я полагаю.

Джоди в замешательстве нахмурилась.

– Подожди-ка. Разве мы не у них?

– Это мой дом, – ответил он спокойно.

Она снова осмотрелась. Остров выглядел нетронутым цивилизацией. Вдали от суетного мира. Он идеально подходил Стергиосу.

– Зачем мы остановились здесь? Почему ты не приказал пилоту подождать нас?

– Он вернется за нами через три дня.

– Что? – Каблук Джоди провалился в грунт. Она схватила Стергиоса за рукав. – Что происходит?

Его взгляд был холодным и суровым.

– Ты не оставила мне выбора, – резко произнес он. – Ты отказалась держаться подальше от Димоса.

Ошеломленная, Джоди приоткрыла рот:

– О чем ты говоришь?

– Ты не появишься на свадьбе, – объявил Стергиос. – Ты останешься здесь, со мной, до тех пор, пока я не решу тебя отпустить.