Текст книги "Мать"

Повсюду слышались крики, стоны, где-то надрывно плакал ребёнок.

Кровь?

Попытавшись вдохнуть носом, девушка ощутила, как запузырилась кровь на корне языка. Нона почувствовала горький привкус. Снова судорожно вдохнув, она закашлялась, отхаркивая кровь из разбитого носа прямо на спинку переднего сидения.

Снова ощущение полёта?

Разве может лететь то, что уже разбилось?

Автобус круто занесло. Послышался визгливый стон покрышек. Нона, не успев зацепиться за что-нибудь руками, резко ударилась об окно виском. Внезапная короткая боль сменилась всепоглощающей тишиной. Девушка упала в забытьё.

* * *

Кап. Кап. Кап.

Нона с трудом открыла глаза – ресницы были словно чем-то склеены.

Кап.

Наконец сфокусировавшись, девушка хотела уже повернуть голову и осмотреться, но ощутила тянущее болезненное ощущение в затёкшей шее. Внезапно она поняла, что лежит вверх ногами. Точнее, висит – автобус перевернулся на девяносто градусов. Теперь правый ряд сидений был сверху, а левый – снизу. У девушки закружилась голова.

«Сколько я здесь уже лежу?» – мимолётно пронеслось у неё в голове.

Сморщившись, Нона всё-таки немного повернула голову вправо.

Кап.

Девушка замерла: прямо на неё смотрели стеклянные, пустые водянистые глаза. Светловолосая девушка, сидящая позади Ноны, теперь висела так же, как и сама Нона. Однако шея светловолосой была неестественно синей.

Нона бросила взгляд на сидение девушки: белый газовый шарфик, обмотанный вокруг шеи, зацепился за что-то наверху. Пока девушка свисала с сидения, её удушил её же собственный шарф.

Нона крепко зажмурилась и вновь открыла глаза. Но труп девушки, висящей рядом, никуда не делся. Она ощутила надвигающуюся истерику. Дыхание снова сбилось, Нона вдыхала полный гари воздух, но забывала о выдохе.

Она с наворачивающимися слезами резко отвернулась от светловолосой. Её спина отозвалась ноющей болью – всё время, что девушка здесь лежала, подлокотник остро врезался ей в позвоночник.

Вместе со спиной заныла заломленная щиколотка. Никогда не отличаясь спортивным телосложением, девушка чуть-чуть приподняла своё тело и с удивлением заметила, что её нога зацепилась за второй подлокотник. «Если бы я не зацепилась, – подумала Нона, – во время аварии меня бы мотало по всему автобусу. Неизвестно, чем бы это кончилось…»

Мысленно поблагодарив за это судьбу, Нона тяжело откинулась обратно.

Кап. Кап. Кап.

С леденеющим сердцем Нона ощутила, как её нога начала неумолимо выскальзывать из застрявшей кроссовки.

Кап.

Снова ощущение полёта?

Кажется, люди совсем не приспособлены летать.

После каждого полёта они р а з б и в а ю т с я.

Хруст собственной кости оглушил Нону. Ей снова не хватило воздуха, чтобы закричать. Она продолжала открывать рот в немом крике, заглатывая душный воздух в переполненные лёгкие, а глаза полезли из орбит из-за невыносимой боли.

Тяжело, шумно выдохнув, девушка ощутила сильное головокружение. Свист в ушах не давал ни на чём сосредоточиться. Блики света плясали в глазах Ноны, сводя с ума. Когда ощущения вернулись, она смогла лишь тихо всхлипнуть от нестерпимой, жгучей боли в левой руке.

Нона упала перпендикулярно двум сидениям. Одно из них больно ударило по бёдрам, а второе сломало пополам не вовремя выдвинутую руку.

Неуклюже перевернувшись, скуля, закусывая до крови губу, девушка прижала сломанную руку к груди и внезапно осознала ещё одну вещь: автобус наклонён. Падая, Нона заметила краем глаза, что между разбитым окном и асфальтом был зазор.

Теперь, лёжа на спине, она ясно видела наклон. «Нужно спустить ноги и… выползти наружу», – периодически всхлипывая, решила Нона.

Кап.

Девушка, наконец обратив внимание на капание, повернула голову на звук и сразу же с силой прижала здоровую руку к задрожавшим губам: с дальнего сидения безжизненно свисала бледная детская рука. Детская рука с уже слегка подсохшими кровавыми потёками.

Кап.

Кровь медленно капала на обивку кресла внизу.

Нона впервые за всю аварию ощутила кроме вкуса засохшей крови горький привкус слёз на губах. Она зажмурилась. Сильно. До боли стиснув веки, пытаясь вынырнуть из этого кошмарного сна. Но запах гари и крови никуда не пропал.

Вдруг девушка услышала хруст стекла снаружи. Резко распахнув глаза, Нона повернула голову в сторону доносящихся шагов. В надежде найти помощь, она стала медленно, но упорно вылезать из разбитого автобуса, стискивая до скрипа зубы, чтобы не закричать.

Выбравшись, Нона попыталась сделать повязку для руки, с трудом отрывая кусок ткани от хлопковой юбки. Растрепавшиеся чёрные волосы лезли девушке в глаза и, убрав их за уши, она выпрямилась и замерла, бессильно уронив здоровую руку с судорожно сжатым клочком ткани.

Впереди на долгие километры виднеющейся дороги простиралась огромная пробка. Точнее, везде стояли разбитые машины, повсюду было битое стекло, куски искорёженного металла и кровь.

Присмотревшись, в тёмных грудах на дороге Нона разглядела тела. Бездыханные. Лежащие с застывшим ужасом в глазах.

Везде, куда простирался взгляд, виднелись чёрные столбы дыма. То и дело где-то взрывались новые машины. Однако глаза Ноны скользили с одного искажённого лица на другое. Её ресницы беспрестанно дрожали, а крупные горячие слёзы катились по щекам, оставляя дорожки на грязном лице. Дрожащие губы беззвучно открывались и закрывались, не в силах произнести ни звука.

Снова раздался хруст стекла. Не отдавая себе отчёта, Нона прижалась спиной к автобусу и стала внимательно смотреть за тем, кто вышел из-за кабины. Светловолосый мужчина, одетый во всё чёрное.

Сердце Ноны пропустило удар – на миг она ощутила радость от того, что здесь есть кто-то живой. Но интуиция девушки надрывно звенела внутренним колокольчиком. Что-то подсказывало Ноне, что выходить нельзя.

Мужчина медленно подошёл к одной из целых машин.

Взмах рукой.

Дверь автомобиля оторвалась с громким железным лязгом и отлетела в сторону. Какая-то чудовищная неведомая девушке сила разодрала дверной проход машины, корёжа металл, словно бумагу. Мужчина протянул бледные длинные руки к водителю и с лёгкостью вытащил его на землю. Нона широко распахнула глаза, поняв, что водитель ещё жив. С кровоточащей раной на лбу он не мог стоять ровно и постоянно валился с ног. Но мужчина держал ладонями его шею под головой так сильно, что водитель буквально висел у него в руках. С глухим криком водитель сильно дёрнулся. Волна судорог прошла по всему его телу: оно затряслось словно от мощнейших ударов тока. Он обмяк в руках светловолосого.

Мужчина отнял руки от шеи водителя, и тот грузно рухнул на асфальт. Нона от увиденного могла только редко, прерывисто дышать, с широко раскрытыми глазами взирая на ещё один труп с перекошенным от страданий лицом. Когда девушка всё-таки нашла в себе силы взглянуть на убийцу, то заметила за спиной мужчины ещё одного живого человека. Другой, более рослый и мощный, водитель с рассечённым лбом, с настолько сильно раскрытыми глазами, что белки видела даже Нона, держал в руке биту и бежал к убийце. Светловолосый успел лишь слегка повернуть голову к бегущему разъярённому мужчине. Водитель с огромным размахом ударил убийцу по голове.

Светловолосый упал.

Нет, рухнул.

Точнее, сломался.

Мужчина упал на дымящийся от раскалённого солнца асфальт. Раздался такой звук, словно разбилось яйцо. Светлые, словно седые волосы убийцы стали медленно окрашиваться в ярко-красный, словно неестественный цвет. Вытекающая ручейком на асфальт кровь поначалу шипела, сразу же засыхая на распалённой дороге.

Пару секунд стояла мёртвая тишина, разбавляемая лишь тихим шипением крови.

Мужчина с битой сплюнул под ноги светловолосого.

Нона, которая снова забыла дышать, которая смотрела до этого только лишь на расплывающуюся по асфальту лужу крови, заметила краем глаза тень за человеком с битой.

Что такое миг?

Секунда?

Минута?

Или целая жизнь?

Сколько стоит такой единственный миг, за который только что дышащий, живой, тёплый человек стал ледяным телом, которое с громким стуком падает на пол?

Женщина средних лет с короткими светлыми волосами неслышной тенью проскользнула за мужчиной.

И вот тот лежал на асфальте рядом с двумя ещё не остывшими трупами.

Нона прерывисто вдохнула.

Громко.

Оглушительно громко.

Так, что у девушки заложило уши.

С силой прижав руку ко рту, девушка стала неслышно идти в противоположную сторону. Едва различая дорогу от неуправляемого потока горьких слёз, она укрылась за задней частью автобуса.

Вдох.

Выдох.

На уровне инстинкта стараясь прийти в себя, Нона просто пыталась дышать. Такая простая вещь – воздух. Однако чертовски необходимая. Когда головокружение немного отступило, а прилившая к ушам кровь перестала бить набатом, девушка снова сбилась с дыхания.

Хруст.

Хруст.

Кто-то неумолимо приближался к девушке, наступая на битое стекло. Казалось, будто бы этот человек не заботился о том, заметят его или нет. Он просто шёл.

Зная, что от него не убежать.

Когда до Ноны оставалось пара шагов, где-то надрывно, не щадя горло, закричала молодая женщина.

Женщина, приближающаяся к девушке, остановилась. Пару секунд она стояла, видимо, выбирая: дойти до Ноны или же пойти к кричащей женщине. Что-то для себя решив, она развернулась и быстро пошла в сторону крика.

Нона всё ещё пыталась дышать. Когда она полностью перестала слышать шаги, то позволила себе всхлипнуть. Прижав мелко дрожащую руку ко рту, иногда до боли прикусывая пальцы, пытаясь выдернуть себя из этого кошмара, Нона сотрясалась рыданиями. Но девушка не проронила ни слезинки. Её широко раскрытые глаза были затуманены – перед ними всё ещё стояла сцена убийства.

Наконец спина Ноны перестала мелко вздрагивать. Вырываясь из паутины воспоминаний, девушка поняла, что нужно как можно скорее уходить с открытого шоссе. «Светлые волосы… Тёмная одежда… Видишь что-то из этого – беги. Поняла меня, дура? Беги…» – пытаясь привести саму себя в чувство, Нона залепила себе пощёчину здоровой рукой. Ощутив неприятное покалывание в щеке, она сморщилась и встала. Затёкшие колени громко хрустнули, заставив девушку сморщиться ещё сильнее.

Опираясь рукой о раскалённый автобус, девушка стала осматриваться. Всюду раздавались взрывы и шипение разбитых автомобилей. Однако шоссе пролегало в черте леса. Недолго думая, Нона бросилась в его сторону. Расцарапывая колючими ветками ноги, всё ещё придерживая сломанную руку, девушка углубилась в чащу, ориентировочно беря курс на Молайн.

* * *

Спустя пару часов, эмоционально истощённая, находящаяся на грани рассудка, Нона упала, жёстко ударившись спиной о покрытый мхом ствол дерева. Не в силах больше еле слышно всхлипывать, девушка в голос закричала. От обиды, от непонимания, от непроходящей боли, от чисто животного страха. Всё произошедшее накануне не укладывалось у неё в голове: такое ощущение, что её организм сам по себе отторгал все воспоминания, боясь того, что девушка может сойти с ума. Воспринимая всё произошедшее как страшный сон, Нона просто бродила всё это время по чаще леса, давно сбившись с курса. Это и было досаднее всего – всё своё детство девушка провела здесь, выходя в походы с отцом. Но теперь, полностью потерявшись, ей оставалось только прижимать к груди руку и тихо скулить, ожидая неизвестно чего. Поэтому, когда ей в лицо направили фонарь, она среагировала не сразу. Лишь когда до плеча дотронулось дуло автомата, Нона вздрогнула и, ослеплённая ярким светом, сощурилась на подошедших людей.

– Имя, – сухо произнёс грубый мужской голос.

– Я… я… Но… А кто вы? – радость при виде живых людей постепенно сменялась подозрением, которое, в свою очередь, превратилось в страх в воспалённом сознании девушки. Прежде чем выдавать себя, она должна хотя бы знать, с кем разговаривала.

– Заткнись, гражданская. Твоё имя и быстро! – девушку ткнули автоматом с другой стороны и уже гораздо более ощутимо.

– Ну же, ну же, – снова заговорил первый человек. – Зачем так грубо? Человек напуган и, как я вижу, ранен. Нужно быть немного полегче, – Нона не могла понять, с издёвкой говорил мужчина или нет.

Второй шумно сплюнул на землю в ответ на слова напарника.

Более-менее адекватный мужчина присел на корточки перед девушкой и убрал наконец слепящий фонарь от лица.

В сумерках леса Нона не смогла хорошенько разглядеть лицо. Единственное, что она поняла, – это то, что перед ней был небритый солдат средних лет.

– Итак, девушка, ваше имя? – на лице мужчины блуждала успокаивающая улыбка, но глаза его твёрдо смотрели в глаза Ноны, и один бог знал, о чём думал этот человек на самом деле.

– Нона… Нона Эванс, – сначала слегка запнувшись, девушка всё же нашла в себе силы поднять голову и более-менее твёрдо взглянуть солдату в глаза. В лице того что-то неуловимо поменялось. Казалось, произнесённая девушкой фамилия вызвала у солдата лёгкое замешательство.

К разговору снова подключился второй солдат. Тот резко сел на корточки на уровне лица Ноны и схватил девушку за ворот рубашки.

– Эванс? Ещё скажи, что Виктория Эванс – твоя мать, – прошипел тот в лицо девушки, – а Эвансов в Молайне не так уж и много. Не думаю, что ты из той семьи престарелых калек. Поэтому, девчонка, давай без глупостей, – мужчина вплотную приблизил своё лицо к лицу перепуганной девушки. – Назови своё имя!

От крика и странного поведения солдата Нона дёрнулась и вырвалась. Поправив свободной рукой одежду, та с вызовом посмотрела в глаза второму солдату и чётко произнесла:

– Моё имя – Нона Эванс. Моя мать – Виктория Эванс. Почему вас так беспокоит моя мать? Что вас так удивило в том, что я – дочь простого фармацевта? И что тут, чёрт возьми, происходит? Почему посреди леса ходят вооружённые солдаты? Что произошло на… на шоссе? – на миг перед глазами девушки снова пронеслись сцены на шоссе. Махнув головой, Нона зажмурилась и вдруг задумалась: откуда в ней столько смелости? Мысли девушки поплыли по совершенно другому течению, и она вдруг подумала, что её охрипший от долгого молчания голос был довольно впечатляющим. Снова махнув головой, Нона открыла глаза и уставилась на двух солдат.

Обменявшись довольно странными взглядами, оба мужчины повернули головы на девушку. Снова переглянувшись, первый, адекватный солдат, откашлялся и с видным усердием произнёс:

– Пройдёмте, пожалуйста, с нами, мисс, – мужчина протянул руку, чтоб взять Нону за локоть, но девушка, с ещё большим подозрением глядя на солдата, дёрнулась от него в сторону. Мужчина примирительно вскинул ладони и отодвинулся. С усердием встав, разминая затёкшие ноги, девушка осталась стоять на месте.

– Я не сделаю ни шага, пока вы не покажете свои удостоверения и не скажете, что здесь происходит! – прошлый успех немного подбодрил Нону, и та уже не боялась говорить, глядя прямо в глаза солдатам.

Первый медленно вытащил из нагрудного кармана маленькую карточку военнослужащего. Второй же, шумно вдохнув носом воздух, снова сплюнул. Сверля глазами девушку, он резко вытащил из кармана удостоверение. Нона, изучив документы, снова посмотрела на солдат и медленно кивнула головой. Первый солдат вновь потянулся к руке девушки, чтобы сопроводить, но Нона снова дёрнулась, пробормотав что-то о том, что может идти и сама.

На повторный вопрос о том, что происходит, ей сухо ответили, что скажут обо всём на месте.

Спустя около получаса ходьбы Нона в сопровождении военных вышла с западной стороны в город.

Вдох.

Выдох.

Когда ты поймёшь, что воздух всё-таки важен?

Судорожно вдохнув, она прижала руку ко рту, заглушив вырывающийся крик.

Снова кровь.

Снова мёртвые тела.

Перевёрнутые машины.

Стонущие и кричащие от боли живые люди.

Царапающий горло запах гари.

Пройдя пару шагов на негнущихся ногах, Нона, пошатнувшись, обернулась на солдат. Те стояли, опустив головы, и изредка переглядывались. В сумеречном свете девушка, переводящая полные слёз глаза с одного солдата на другого, заметила кое-что, что заставило её отшатнуться от мужчин.

Они абсолютно невредимы. Ни следа крови. Ни следа борьбы.

Нона вновь обернулась на кричащих сзади людей. Прислонившись к стене пекарни, лежал без сознания смутно знакомый парень того же возраста, что и Нона. Его грудь не двигалась. Что-то внутри девушки знало, что он мёртв. Но паника и безрассудная надежда заставили её броситься к нему. Повернув голову парня, Нона вытерла ладонью потёки крови и узнала в нём юношу из параллели.

Девушка прижала дрожащие пальцы к шее.

Нона резко раскрыла глаза. Приложив перепачканную чужой кровью ладонь ко рту, девушка шарахнулась от парня и упала на всё ещё тёплый асфальт. Резкой болью отозвалась сломанная рука. Придя в себя, девушка резко развернулась и с яростью, напополам смешанной со страхом, взглянула на солдат.

– Что… Что здесь, вашу мать, произошло?! – смешанные внутри эмоции и чувства сводили Нону с ума. Десятки вопросов роились у неё в голове.

– На нас… – короткая заминка, – напали, мисс. Прошу вас пройти с нами, нам нужно проводить вас к Вик… к вашей семье, – солдат сделал шаг в сторону девушки.

– Но почему вы-то невредимы?! Что вы делали в то время, когда эти люди умирали, когда на них «нападали»? Почему вы сейчас им не помогаете? Почему вы, чёрт возьми, были в лесу?! – Нона сделала шаг от солдата. Здоровая рука её была крепко сжата в кулак, а из широко раскрытых, полных ярости глаз катились крупные горячие слёзы, смешивая на её щеках свою кровь, грязь и кровь мёртвого парня.

– Вы – гражданская, и военный не обязан отчитываться о своих действиях перед вами! – в разговор вмешался второй солдат.

Резко развернув голову в его сторону, Нона, не веря своим ушам, тряхнула головой, попятилась и побежала вдоль улицы к центру города.

Весь город был в разрухе.

Отовсюду слышались крики, стоны и плач. Нона не могла зажать уши руками и ей начинало казаться, что все эти люди кричали в её голове. Остановившись на перекрёстке, девушка увидела, что каждая улица была полна мёртвых и искалеченных людей и разбитых машин. Вдруг у Ноны резко закружилась голова и последнее, что она увидела перед тем, как упасть, – это направленный на неё взгляд умирающего человека.

* * *

Наше время.

С глубоким вдохом Нона проснулась. Резко сев на кресле, девушка уткнулась лицом во влажные и холодные ладони. Воспоминания об уже таком далёком Становлении, так давно не посещавшие Нону, волнами прокатывались по спине болезненными мурашками, заставляя её постоянно содрогаться от озноба. Когда те солдаты всё же привели её к матери, её семья ещё была полной. И оставалась такой целый год. Тяжелейший год, полный перестройки. Полный сходивших с ума людей. Полный голодных, мучительных смертей.

А потом она исчезла.

Испарилась.

Сбежала вместе с сектантами?

Вряд ли.

Нона хорошо знала свою мать: она не поддалась бы на такую глупую идеологию. Сбегать из поселений и жить отдельно, как прежде?

Если бы вы это сказали Виктории Эванс, она рассмеялась бы вам в лицо.

Хоть мать Ноны и не всегда жила со своей дочерью и мужем – её часто вызывали в другие поселения из-за знаний в травологии, – но Нона чётко видела, с каким трудом её мать сохраняла их место в селении. Как боялась выходить с группами к лесу во время вылазок. Она бы ни за что не ушла именно так.

Но единственная ниточка, связывающая Нону с исчезновением матери, – это то, что её в последнее время часто видели с бывшими участниками давно расформированной секты.

Нона не могла её простить. Хотя умом понимала, что, возможно, что-то случилось, что, возможно, была серьёзная причина для её исчезновения. Но сердцем она два года не могла простить свою мать за то, что та оставила их с отцом одних.

А оставшийся год она не могла простить своей матери смерть отца.

Смерть Джонатана Эванса, которая наступила из-за его жены.

Смерть человека, который два года неустанно рыскал в поисках в каждом селении, в каждом лесном посёлке, в каждом Богом забытом углу практически по всему СОВ.

Нона не могла простить своей матери преждевременную седину отца. Его раны. Его потухшие со временем глаза. Девушка не могла простить матери чёрную, прожжённую болью дыру в груди. Не могла простить въевшуюся в память картину тела отца, убитого койтом.

Нона в ярости сжала кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладонь.

Я найду тебя.

Даже если это будет стоить мне жизни.

Слышишь меня?

Я.

Тебя.

Найду.

Глава 4

– Хэй.

Голос шёл словно из-под воды.

– Хэй, проснись.

Разлепив глаза, Нона сразу же их закрыла. Яркий свет оставил жёлтые всполохи, не уходящие даже с закрытыми веками.

– Хэй, если ты не откроешь глаза, я приму меры.

Голос подозрительно приблизился. Девушка с опаской приоткрыла один глаз, затем второй. И тут же оба широко распахнула. Очень близко, буквально в паре сантиметров над лицом девушки нависло лицо Марка. Ухмыляющееся лицо. Очень нагло ухмыляющееся лицо. От неожиданности девушка пискнула и резко поднялась.

Одновременно раздалось три звука: слегка истеричный смех Вив, короткий вскрик Марка и громкий стук двух столкнувшихся лбов. Нона, упавшая обратно на подушку, досадно потёрла тут же покрасневший лоб и принялась извиняться перед парнем, который лишь махнул головой, вставая с подлокотника.

– Иногда мне стыдно за то, что ты моя подруга, знаешь же? – с очень ощутимым сарказмом нагло заявила Вивиен, глядя с дивана на девушку.

Нона с возмущением приподнялась на локтях.

– Ты всегда обламываешь всю романтику. Это твоё хобби? – не дав даже раскрыть рта Ноне, продолжила девушка. – В любом случае, ты знаешь, где находится ванная.

Вив с наслаждением смотрела, как смущается её подруга. Она продолжила подгонять её едкими замечаниями и получила подушкой по лицу. Нона захлопнула дверь, а за стойкой прыснул Марк.

– К слову, откуда здесь вода, Вив? Я пытался понять, но думаю, будет проще спросить.

– О-о-о, это довольно сложная система. Это же полуподвал, да? Провести сюда воду было сложно ещё до Становления. Мой отец по первому образованию слесарь-сантехник, и вдобавок ко всему он жуткий любитель халявы. Когда мы с сестрой облюбовали это место, он решил его нам обустроить. Поэтому вода здесь есть и берётся она из запасов того самого завода. За четыре года она не только не кончилась, но и не испортилась – уж не знаю, что за ядерную смесь в неё добавили. Сам механизм перекачки воды не известен даже мне.

Марк с понимающим видом кивнул.

Спустя минут двадцать, когда все консервы были съедены, а группа готова к обсуждению, ребята стали повторять план. Совершенно точно было одно: за рулём будет Марк. На свободной территории представители ОФЛ по идее должны их пропустить. «И снова шоссе. Если один койт может выбить меня из колеи, что будет со мной посреди шоссе, наполненного этими тварями?» – пронеслось в голове Ноны.

Окончательные сборы проходили в тяжёлом молчании. В голове девушки тяжело ворочались камни мыслей. Ей постоянно казалось, что она вовлекает своих друзей в слишком опасную авантюру. На кону стояла не только жизнь девушки, но и жизни близких ей людей. От тяжести на душе действия Ноны стали замедленными, а из рук постоянно что-то валилось.

– Я понимаю, что тебя что-то тревожит, но давай мы возьмём себя в руки и благополучно покинем это место, – горячее дыхание обожгло ухо Ноны. Девушка вскрикнула и рефлекторно дёрнулась.

Снова раздался громкий заливистый смех Вивиен. Марк, потирая переносицу, тоже смеялся, а Нона что-то бурчала про испуг, впрочем, еле сдерживая улыбку.

Спустя полчаса все были собраны. Словно в прострации, Вив и Марк задвигали вход в убежище. Каждый был занят своими мыслями. Своей ролью. Так же ребята дошли до мотоцикла и так же тихо доехали до начала моста. Даже отсюда они могли увидеть редкие силуэты вдали.

Нона приложила руку к груди, ощутив внезапную тяжесть.

Многие машины были разобраны для попыток создания лесного поселения неподалёку. Везде были разбросаны обломки, каждый из которых представляет для водителя, тем более слепого, опасность.

– Иди на разгон, – глухо сказала Нона впереди сидящему Марку.

– Ты готова?

– Лучше не задавай лишних вопросов. Положись на меня, – Нона пыталась обернуть всё в шутку, но серьёзность ситуации пресекала все её попытки.

– Тогда погнали.

Марк вывел мотоцикл на прямую линию, пытаясь запомнить самые ближние препятствия. Нона аккуратно завязала парню глаза платком. Вивиен поудобнее устроилась в коляске и взяла пистолет в руку.

– Раз, – выдохнул Марк.

– Два, – прошептала Нона.

– Три! – истерично и с нотой азарта крикнула Вивиен.

Взревел мотор, мотоцикл помчался, оставляя следы шин и клубы выхлопа.

Первые сто метров. Чисто.

Вторые сто метров. Чисто.

Когда вдали Нона смогла разглядеть трёхэтажное здание, сердце её бешено заколотилось. Спасательный пункт находился одновременно так близко и так далеко. Казалось, вот она – безопасность. Но впереди оставались ещё сотни метров.

На лице девушки начала расползаться счастливая улыбка. Внезапно из-за одной из опрокинутых машин вышел койт, остановившись прямо посреди дороги.

– Впереди койт, – прошептала Нона, – что будем делать? Его не объехать.

– Вив, стреляй! – уже крикнула девушка.

Вивиен, сощурив глаза, прицелилась.

Выстрел.

Выстрел.

Даже если первый раз девушка могла промахнуться, то во второй раз она видела, как пуля летела прямо в койта. Тот лишь дёрнул плечом… и оказался невредим.

– Чёрт, он словно непробиваем, – прошептала Нона. В следующую секунду её лицо приняло выражение полнейшего ужаса и неверия, – неужели…

Девушка переглянулась с подругой. В их взглядах читалась одна и та же мысль. Истинный.

Счёт пошёл на доли секунд. Меньше ста метров до койта. Вив перезарядила обойму. Марк прибавил газу.

Ещё секунда. Все трое приготовились к удару.

Но не к такому сокрушительному.

Нона опять ощутила до тошноты знакомое ощущение невесомости.

Звук снова схлопнулся и после секундной, однако неимоверно долгой тишины раздался оглушительный взрыв.

Перекатившись, Нона вскочила, помогла потерянному в пространстве из-за повязки Марку и, удостоверившись, что Вивиен тоже встала на ноги, побежала. На момент обернувшись, девушка увидела, как дымится разломанный мотоцикл, остановленный рукой койта. В голову Ноны ясно впечаталась картина, где тонкие длинные и практически белые пальцы койта оказались вдавлены в металл транспорта.

Не говоря ни слова, все трое побежали в сторону пункта настолько быстро, насколько могли. Сзади них, словно в замедленной съёмке, собиралась толпа койтов. Они выходили из-за машин, неотрывно глядя на бегущих впереди людей. На жертв. Некоторые из них были чрезвычайно тощими и настолько бледными, что, казалось, их кожа просвечивала на солнце.

Изредка оборачиваясь, Нона подгоняла выбивающихся из сил друзей. Уже не ощущая ног, ребята бежали в сторону безопасности. Оставалась буквально сотня метров до конца моста.

Но кое-что все они забыли. Койты могут собираться не только сзади. Из-за передних обломков стали выходить новые. И среди них было много нормальных. Сильных. Запыхавшись, Вивиен перезарядила обойму и прицелилась в ближнего.

Выстрел.

Труп.

Нона перекинула в руки болтавшийся на спине автомат и, перезарядив его, тоже прицелилась.

Очередь.

Ещё один койт ранен.

Выстрел Вивиен.

Ещё один койт убит.

– Главное, не смотрите в глаза! – как можно громче крикнула Вивиен, стараясь не сбиться с дыхания.

Уже виднелось одноэтажное здание. Уже во весь рот улыбаясь, ребята подбегали к концу моста. Остаётся буквально пара шагов.

Однако истинный просто так не отказывается от своей жертвы.

Перемещаясь размытыми рывками, койт буквально в пару секунд преодолел расстояние и внезапно появился прямо перед бежавшим впереди Марком. Шарахнувшись, парень ошарашенно взглянул на внезапное препятствие.

Нет, не так.

Испуганно шарахнувшись, Марк допустил огромную ошибку.

На долю секунды встретившись глазами с существом, парень полностью потерял над собой контроль. Руки койта уже потянулись к его шее, чтобы нажать на сонную артерию, выпить всю жизнь, высосать душу. Существо не обращало внимания на сначала испуганный, потом злобный крик девушек.

Нона вскинула автомат одновременно с Вивиен. Когда на койта обрушился шквал пуль, он слегка дёрнулся, словно раздражённо повернул голову и вскинул руку.

– Упрись всем телом! – заорала Нона.

На девушек обрушился удар. Нона воочию видела, как однажды такой удар истинного не оставил от людей ничего кроме измятых, искалеченных тел. Однако этот удар их только пошатнул. Девушкам сильно повезло, что этот истинный изголодался и ослаб.

Приняв удар, девушки снова подняли оружие. Истинный, не дойдя до жертвы, оставил в покое Марка, который тут же рухнул без сознания, и направился к медленно пятившимся Ноне и Вив. Отводя взгляд, они всё чаще и чаще промахивались. На миг Нона обернулась.

Она совершенно забыла о толпе койтов, которая маленькими рывками неумолимо приближалась к ним. Встав спиной к спине к подруге, Нона начала расстреливать существ. Патроны кончались, а истинный не останавливался.

Девушки лихорадочно перебирали варианты спасения, ничего не находя. Даже пробившаяся защита истинного, позволившая Вивиен всадить пару пуль в койта, не останавливала непреклонно подступающего монстра.

Резко прозвучал одиночный громкий выстрел. Истинный пошатнулся и развернулся. Ещё один выстрел. Койт снова сильно дёрнулся. Вивиен тщетно щурилась, пытаясь понять, кто стреляет. Нона, расстреляв близко подошедших койтов, обернулась. Тоже прищурившись, девушка разглядела стрелявшего и тут же широко распахнула глаза.

Снайпер.

Снайпер на крыше пункта.

А из самого здания выбежало трое солдат. Радостно ухмыльнувшись, Вивиен решила оставить истинного на солдат и повернулась к оставшимся койтам, которые и не думали останавливаться. Девушка решила потратить последние патроны на этих тварей. Но это тоже было ошибкой.

Истинному требовалась даже просто капля энергии, чтобы регенерировать. Поэтому он снова повернулся и ускоренно, бросая все силы, стал подходить к девушкам, периодически падая из-за выстрелов.

Трое солдат уже практически подбежали. Один из них остался рядом с лежащим Марком, а остальные стали изо всех сил кричать девушкам. И если Вив, обернувшись, не смогла сфокусироваться на уже слишком близко стоявшем койте, то Нона посмотрела прямо ему в глаза.

Голубые.

Нет, льдистые.

С внезапно сузившимися вертикальными зрачками.

В груди койта, на уровне сердца, показалось лезвие ножа.

Койт качнулся и рухнул. Девушка перевела взгляд на солдата. Тот стоял на колене и часто дышал.

Нона опустила автомат.

Вивиен выронила пистолет.

Солдат встал с колена, отряхнулся и направился к девушкам.

Теперь всё в порядке. Теперь они в безопасности.

* * *

Флуоресцентная лампа била в глаза. От постоянно мигающего света разболелась голова. Нона сидела на подозрительно сильно качавшемся стуле, прикрыв лицо руками. Звук скрипящей по бумаге ручки неимоверно раздражал, но всё это казалось Ноне пустяком. Ей даже нравилось. Нравилось, что все эти раздражающие вещи отвлекали её от тяжёлых мыслей.