Электронная библиотека » Талани Кросс » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "До и После. Исход"


  • Текст добавлен: 18 марта 2021, 11:48


Автор книги: Талани Кросс


Жанр: Ужасы и Мистика


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Талани Кросс
До и После. Исход

Примечание:

Хронология не соблюдена.

События мира «ДО» и мира «ПОСЛЕ» могут чередоваться и не всегда идут по порядку даже внутри своих временных рамок.

Глава 1 (ПОСЛЕ) В одиночку

Лиа выпрыгнула из окна, приземлилась не очень удачно – оцарапала руку и ушибла колено. И только вскочив и отряхнувшись, осознала, что только что сделала. Поднялась и, прихрамывая, побежала.

Грунтовая дорога могла вывести ее к небольшому соседнему городку, но бежать туда среди ночи без оружия было бы глупо, даже самоубийственно. А вот стоящий неподалеку амбар вполне мог сойти за укрытие.

На мгновение Лиа почудилось, что позади кто-то злобно, по-ведьмински рассмеялся. Может, увиденное – лишь чары, наведенные злой колдуньей? Ей хотелось бы в это поверить, но она прекрасно понимала, что смеяться в доме некому.

Теперь некому.

Дверь амбара была старой, тяжелой и никак не хотела поддаваться. Порывистый ветер усиливался, деревья гудели. Растревоженная листва шелестела, будто хотела докричаться до всего мира, чтобы предупредить об опасности, хотя предупреждать было уже слишком поздно.

Почему-то вспомнился отрывок из песни Норта:

«Знай, ангел придет, конец неизбежен.

Тебя забирая, пусть будет он нежен».

Девушки были от нее в восторге. И не только от песни, от самого Норта тоже. От такого талантливого, загадочного и мрачного.

Но теперь все осталось в прошлом. Не будет больше ни фанаток, ни песен, ни мягкого, с хриплым надрывом на высоких нотах, голоса, который волнует душу, от которого сбивается дыхание.

Лиа безрезультатно толкала дверь, а саму ее трясло. Ветер трепал уже не деревья – ее одежду – легкую майку и шорты, просачиваясь между бледной кожей и хлопковой тканью. По телу бежали мурашки.

Она в очередной раз навалилась всем телом и все-таки ввалилась в амбар.

«Успокойся, детка, упокойся с миром…» – еще одна строчка из глупой песенки Норта возникла в голове так не вовремя.

Лиа захлопнула за собой тяжелую дверь и сползла вниз, прижавшись к ней спиной. Замерла, сидя на корточках. Ей должно было быть горько и страшно, но она не ощущала ничего кроме злости. Ни горечи, ни боли, ни отчаяния.

От этого было не по себе. Как она может злиться, если и злиться-то уже не на кого?

Лиа попробовала переключиться на мысли, не связанные с Нортом.

Ей придется переночевать в амбаре, а утром, когда солнце озарит светом проклятый дом, нужно будет решать, что делать дальше. Главное – пережить эту жуткую ночь.

В голове всплыла любимая поговорка Норта: «Что будем делать в четверг, если умрем в среду?»

– Я сделаю все, чтобы не умереть в среду… – прошептала Лиа, понятия не имея, какой сегодня день недели.

В амбаре было темно. Она едва различала очертания предметов. Но это не имело значения, ведь стены защищали от незваных гостей и холодного ветра, а стог сена, стоявший неподалеку, давал надежду, что ночью она не замерзнет.

Лиа обхватила коленки и уткнулась в них лбом. От мысли, что ей придется пройти через все в одиночку, становилось дурно.

«Одиночество – холодное, страшное слово, подобное сгущающейся темноте», – к таким сравнениям приучил ее Норт – признанный мастер по части воспевания тьмы, смерти и мрака.

«А что, если ты не просто осталась одна, – вдруг заговорил внутренний голос, – что если, ты осталась совсем-совсем одна? Может, больше никого нет, и никогда не будет? Что ты будешь делать при таком раскладе?»

Она несколько раз стукнулась затылком о дверь, будто это могло выбить ужасные мысли из ее головы.

– Это все из-за него! Из-за него! Все же было нормально!

И опять вмешался внутренний голос:

«Все уже давно далеко не нормально, и ты прекрасно это знаешь. Нормально уже не будет».

Лиа задрала голову вверх и, втягивая воздух ртом, уставилась в густую толщу тьмы, скрывавшую крышу амбара. Пару лет назад она читала в журнале о какой-то дыхательной гимнастике, помогающей избавиться от стресса, но все, что ей запомнилось, сводилось к глубоким вдохам и выдохам.

– Может, это и не поможет, но хуже-то уж точно не будет, правда? – спросила она себя, сделала вдох и выдохнула, как положено. – Все будет хорошо, все будет хорошо, – словно заклинание, шептала она, – есть и другие люди. Возможно, даже есть места, которых это не коснулось.

«Хоть себе-то не ври», – сказал ехидный внутренний голос, но Лиа прогнала его новым глубокими вдохом.

Время текло, а она все сидела у двери, не в силах подняться. Застывшая, потерянная, не ощущающая ничего. С пустотой внутри, которая вот-вот заполнится злостью до самых краев. Десять минут, двадцать, час или два – она не знала, сколько времени провела, глядя в темноту, не думая ни о чем. Внутренний хронометр дал сбой. А потом что-то щелкнуло, где-то глубоко внутри, на грани сознания. Неуловимое, горькое. Прошелестело и растворилось.

И Лиа поднялась.

Стог сена не подвел. Оказался именно таким, каким она его всегда представляла. Колючим, но мягким, почти идеальным в данных условиях. Лиа упала в него, зарылась, соорудив кокон, и почувствовала, что другого ей и не нужно. Ни кровати, ни подушки, ни одеяла. Она ничего больше не хочет.

Ее ждало неизбежное – страшная пытка, которой подвергаются все, кто потерял свою любовь навсегда. Ей предстояло заснуть в одиночестве. Но самым паршивым было то, что ей, в отличие от Норта, утром предстоит еще и проснуться.

Она тихонько заплакала. От обиды и бессилия, не до конца отдавая себе отчет в том, что же все-таки случилось.

Прошло несколько недель с начала конца. Все изменилось в один момент, но Лиа, казалось, даже к этому почти привыкла. Теперь стало куда хуже. Ее пугала мысль, что в целом мире больше никого не осталось.

Но ей и в голову не могло прийти, что даже сейчас в амбаре она была не одна.

Глава 2 (ПОСЛЕ) Непозволительная роскошь

Они брели по рельсам уже второй день. Это изматывало, но другие варианты были еще хуже. Ночевать приходилось в лесу. Спать – в старых походных палатках. Хотя о каком сне может идти речь, если каждый шорох в темноте превращается в монстра, выжидающего, когда ты потеряешь бдительность? Но этот участок, спасибо тебе, кружок юных натуралистов, был безопасен. Самодельные ловушки-гремелки тут же подадут сигнал, стоит кому-то пересечь периметр.

Джереми мог бы позволить себе поспать, но сон не шел. Не из-за страха – из-за Анны. Глупо сожалеть о несложившихся отношениях, когда кругом царит хаос, но он ничего не мог с собой поделать. С мыслями об Анне сейчас могли соперничать только мысли о еде.

«О, хрустящий жареный бекон… – Он мечтательно прикрыл глаза, – съесть бы хоть кусочек!».

Еда из прежней жизни – вот чего ему по-настоящему не хватало. Почти так же сильно, как не хватало Анны, хотя вслух он бы вряд ли когда-нибудь в этом признался. Джереми мог бы отдать мизинец на ноге и, скорее всего, так бы и сделал, если бы кто-нибудь взамен предложил ему большой кусок дымящейся пиццы, ну или хотя бы большой бутерброд с ветчиной, сыром и соусом. От такой диеты, конечно, можно было заплыть жиром, но Джереми был молод, крепок и здоров, если не брать в расчет душевные раны.

«Вот как так? – терзал он себя вопросом. – Как я дал себя облапошить? Почему пошел на поводу у своей гордости? И почему все произошло перед тем, как начался этот кошмар? Почему именно тогда?»

На душе было до того паршиво, что хотелось курить. Джереми знал, что это совсем не круто, что это вредно и вряд ли поможет, но странное, нелогичное желание становилось все сильнее и навязчивее.

«Какая теперь разница… курить или не курить? Убьет меня что угодно, но уж точно не рак легких».

Он мог бы развить эту мысль, задуматься о том, как жить дальше, как обезопасить свой путь. Задуматься о чем угодно более важном, раз уж все равно не спал, но, по закону подлости, в голову лезла одна ерунда: в основном вопросы, не имевшие сейчас никакого смысла. С другой стороны, он же подросток, а кто вправе винить подростка за глупые мысли?

– Зачем я тогда вообще к тебе пришел, Арчи? – прошептал он в костер и бросил в него обломок ветки.

Они с Арчи родились через много лет после объединения всех стран в республики. Дружили с детства. Росли в общем, смешанном мире, сулившем счастливую жизнь и безоблачное будущее. Но будущее оказалось совсем не таким.

В тот вечер, на дне рождения у Арчи, Джереми слегка выпил. Настроение поднялось, да и музычка заиграла что надо. Он был молод, популярен и красив и думал, что весь мир лежит у его ног. Одна из кокеток давно строила ему глазки, хоть и знала, что он не свободен. Но Джереми понимал, женская солидарность – вещь двухсторонняя. А кокетка была ничего. Отогнав манящие мысли, он отправился искать Арчи.

«А может, это не так уж и страшно? – подумал он, опустошая вторую бутылку пива. – Вечер такой веселый, а пара поцелуев никому еще не вредила. Да и Анне она не расскажет».

Но он не учел одну вещь – смартфоны это и радость, и беда. Клик, клац – и ты уже в сети, уж ему ли было не знать?

– Ой, дурак! – протянул он, спрятав лицо в ладонях.

«Какая теперь разница?» – в ответ пропел внутренний голос.

Да, от сигареты сейчас он бы точно не отказался. Костер уже тлел. Из палатки доносилось мерное сопение. Сон этот не был безмятежным, но плохой сон лучше, чем полное его отсутствие. Джереми взял в руку палку и пошевелил угли. Пламя вспыхнуло и почти тут же погасло.

Больше, чем об отсутствии сигарет, он жалел об отсутствии простейшего плеера. Если бы он только мог вставить наушники в уши и окунуться в волны любимых треков. Это спрятало бы его от собственных мыслей, ведь, если не считать алкоголя, нет лучшего лекарства, чем музыка, уносящая от проблем. Но плеера не было, и в любом случае, отгородиться от внешних звуков – непозволительная роскошь в условиях сломанного мира.

К шорохам теперь постоянно приходилось прислушиваться.

Глава 3 (ДО) Сделка

На столике были разбросаны кисточки, тени, крема и прочие девчачьи средства маскировки. При каждом движении платье Кристины шуршало, а корсет неприятно сдавливал ребра.

Дом наполняли превосходные ароматы праздничных блюд. Музыка звучала на фоне: что-то мелодичное, ненавязчивое, как раз для предстоящего вечера. Вечер сулил стать непростым, даже тягостным, но ей не хотелось думать об этом. Мысли упорно убегали к «нему».

Джереми нравился ей с третьего класса, с тех самых пор как они целый месяц сидели за соседними партами. Он стрелял жеваной бумагой из ручки в спину девчонке-зазнайке, а Кристина тайком бросала на него смущенные взгляды. Иногда они шептались, обсуждали общих знакомых, придумывали одноклассникам забавные прозвища и шутили о всякой ерунде. После уроков, бывало, он вместе с друзьями обстреливал визжащих от возмущения девчонок из рогатки. Не рыцарь, не герой, обычный задира. Как раз то, что надо, ведь девочки из благополучных семей так любят мальчишек-хулиганов.

Время шло, а он так и не обратил на нее внимания, что не могло не печалить. Затем его перевели в другой класс, и они даже перестали здороваться в коридорах. Но интерес Кристины почему-то никуда не пропал. Она держала его в секрете и чем старше становилась, тем сильнее охраняла свою тайну. Никаких томных взглядов, никаких намеков на симпатию. Да и как она могла? Она же мамина красавица, а мамина красавица не влюбляется в мальчиков, это мальчики влюбляются в нее.

Мать научила ее всему, что знала сама, и главным уроком было, то, что замуж по любви выходят только глупые курицы. Кристина хорошо усвоила этот урок и знала, что никакая симпатия не разрушит ее планов на будущую помолвку. Но кое в чем она все-таки себе не откажет. Это будет маленький бонус, приятный подарочек самой себе, прежде чем она окончательно откажется от своего глупого, бесцельного и ни к чему не ведущего увлечения.

Возможно, если б она меньше слушала маму, если б меньше слушала себя, уверенную в том, что она – королева мира, с Джереми все сложилось бы иначе. И его девушкой была бы сейчас она, а не Анна. Наверное, она была бы счастлива. Вышла бы за него замуж, готовила ему и детям блинчики по выходным, а летом они бы выезжали в загородный дом и плескались вместе в надувном бассейне. Без всех этих званых деловых ужинов, надменных разговоров и выяснений, у кого дороже машина, чья фирма престижней. Без всего того, что ожидало ее в недалеком будущем.

Конечно, Джереми был парень смекалистый и перспективный, но о таких перспективах как у Дюка Ди, ставшего ее потенциальным женихом, когда ей еще не было двенадцати лет, Джереми мог только мечтать. Пускай за всеми достоинствами Дюка стоял его отец, но какая разница, если это сулит безбедную жизнь не одному поколению семьи Ди, а у нее есть все шансы войти в круг избранных. Думая об этом, Кристина чуть не спалила прядь волос плойкой. Выдернув орудие пыток из розетки, она свысока оглядела собственное отражение.

«Ничего. Вполне себе ничего».

Но легче от этого не стало. Придется строить из себя восторженную дуру весь вечер, пока родители обмывают будущую «сделку». Сделкой она про себя называла их с Дюком Ди свадьбу, а сегодняшний ужин был чем-то вроде неофициальной помолвки. Конечно, свадьба состоится не сейчас, пройдет еще минимум три года, ведь нужно дать маминой красавице окончить школу, поступить в ВУЗ, а Дюк Ди как раз получит диплом и станет партнером в фирме своего отца. Разве не сказка?

«Сказка… Та еще сказочка», – думала она, проводя помадой. Чмокнув губами, Кристина послала воздушный поцелуй своему отражению и закрыла тюбик.

– Кристина, ты скоро? – спросила из-за двери мать.

– Еще пару минут! – отозвалась она, не отрывая взгляда от своего отражения.

«Только бы речь за ужином не зашла о Нине. – Этой темы она хотела избежать больше всего на свете. – Эту дуру угораздило залететь, кто бы мог подумать?»

– Ну, разве не идиотка? – прошептала своему отражению и продолжила расчесывать волосы.

«Залететь в семнадцать – то еще приключение! – как-то сказала ее мать. – И смотри не распространяйся про вашу дружбу. Нины для тебя больше не существует. Она перечеркнула свою жизнь, не дай ей бросить тень на твою».

– Идиотка, – резюмировала Кристина. Несмотря на то, что «сделка» – дело почти решенное, родители Дюка никогда не позволят ему обручиться с ветреной девицей. – Нельзя, чтобы они считали меня такой, как она, – наставительно сказала она себе и всмотрелась в отражение.

Над левой бровью пролегла морщинка хмурости. Замкнутый круг. Стоит нахмуриться из-за какой-нибудь ерунды, как начинаешь хмуриться из-за того, что хмуришься. Она похлопала ладошкой по лбу, словно это могло что-то исправить.

– Из-за этой дуры еще и морщин себе наживу раньше времени. – Теперь она легонько похлопала себя ладонями по щекам. – Соберись! Соберись! Проблемы дураков должны волновать только самих дураков. В конце концов, всегда можно сказать, что она никогда мне не нравилась, и я дружила с ней из жалости. Да и имеет же леди право позволить себе слабость быть великодушной и иногда снисходить до общения с дураками?

Решив, что выход найден, Кристина улыбнулась своему отражению и опять чмокнула губами, посылая себе воздушный поцелуй.

Этот ужин должен пройти идеально, а завтра… Она мечтательно прикрыла глаза и расплылась в улыбке: «Завтра я действительно позволю себе одну слабость. Всего на один вечер, я это заслужила». И ни Дюк Ди, ни его папочка, ни ее собственная мамочка – никто на свете не сможет этому помешать. Ей не нужно большего, только один единственный вечер. Вечер, который она будет вспоминать в своей будущей сказочной жизни с нелюбимым, но богатым мужем.

Глава 4 (ПОСЛЕ) Консервная банка

– Норт, ты не поможешь мне?

Лиа нависла над банкой с консервами, открыть которую никак не получалось.

– Или открывалка затупилась, или я слабак, – добавила она.

Они прятались в просторном и надежном доме. Поначалу припасов здесь было достаточно, но сейчас – заканчивались последние. А они все никак не могли решиться на вылазку.

– Норт! Да иди же сюда! – У нее совсем не осталось сил, ни физических, ни моральных. Две-три минуты безрезультатных боев с будущим обедом вконец измотали ее, а верхняя часть искореженной металлической банки тянула рваные щупальца, чтобы ухватить и поранить.

– Норт, ну помоги мне!

Лиа бросила короткий взгляд на полку с припасами.

«Последняя банка… Что же мы будем делать?».

Появившийся в кухне Норт с тяжелым вздохом забрал из ее рук банку с открывалкой, сел рядом и склонился над ней. Длинные волосы упали на лицо. Норт выругался сквозь зубы – у него тоже не получалось. Да, силачом его уж точно назвать нельзя. Даже смешно, каким крутым он казался ей раньше. Стоило ему появиться на сцене в свете прожекторов с гитарой в руках, девушки сходили с ума. Но он выбрал не их – ее. Конечно, их отношения не были гладкими. Это был вихрь, водоворот и экстремальные горки, хотя поначалу все напоминало ванильно-розовую помадку, которую затем приправили ревностью, алкоголем и ссорами. Один Бог ведал, почему они до сих пор не разошлись.

Мысль уйти возникала у нее не раз, но улетучивалась, стоило ему выйти на сцену и посвятить ей очередную песню.

Лиа казалось, это волшебство. Она где-то слышала, конечно, что звуки, издаваемые в диапазоне человеческого крика, вызывают наибольший отклик у слушателя. Что крик человек слышит на максимально далеком расстоянии – дальше любых других таких же по громкости звуков. И что приятно это по тем же причинам, по каким люди с упоением читают и смотрят ужасы по ночам. «Я избежал опасности, но ее не избежал кто-то другой». Она даже помнила слово «дофамин». Но ей было плевать на все слова. Когда Норт пел, казалось, что душа его плачет, потому он кричит от невыносимой боли. И единственное, чего ей хотелось в тот момент – обнять его.

– Это последняя? – спросил он, кивнув на банку.

– Да. Нам придется отсюда выйти. Нам нужна еда, мы же…

– Завтра, – перебил он.

– Но, Норт, мы же…

– Завтра, Лини-бикини, завтра. – Он поцеловал ее в лоб и вышел из кухни.

– Завтра никогда не наступит… – пробормотала она ему вслед.

«Завтра» – это слово-ловушка. Это день, которого нет, ведь стоит прийти новому дню, как завтра опять ускользает.

Глава 5 (ДО) Хороший мальчик

Томми был хорошим мальчиком. Он всегда знал, что он хороший. Правда, другим мальчишкам он почему-то не нравился. А вот девочки его даже любили. Томми мог их слушать, мог увлеченно что-то рассказывать, но самое главное, он всегда чувствовал, что надо сказать, чтобы заинтересовать их. Если мальчишки-забияки обижали Томми, то девочки сразу же бросались его защищать. Иногда он мог обидеть и кого-то из девочек, но они сами же его оправдывали и почти сразу прощали. Большинство из них…

Лучше девчонок его понимал только один человек, его лучший друг. Он жил неподалеку и часто заходил в гости. Сам Томми в гости не ходил. Да и зачем? У него дома были игрушки, самые разные: от солдатиков до трансформеров. Даже железная дорога была. А вот у Санни игрушек было мало, а может, и совсем не было, наверняка Томми не знал.

Санни часто заходил в гости после уроков, а уходил до возвращения мамы Томми с работы. Он каждый день дожидался друга за воротами школы и всегда спешил, вне зависимости от того, куда именно тащит его. Сегодня – потащил к пруду, чтобы посмотреть на «глупых уток», пробежаться вдоль берега, а потом, сидя на берегу, запускать в воду камешки.

Томми знал, что маме это не понравится. Она не любила, когда сын задерживался где-то после школы, но еще больше она не любила, когда «эти дрянные соседи совали свой нос не в свое дело и жаловались на ее мальчика».

Томми опасался, что кто-нибудь может их заметить и нажалуется маме. Но им было весело, поэтому он отбросил все тревожные мысли. Они смеялись и кидались хлебом в проплывающих уток. Прохожие настороженно поглядывали в их сторону, но Томми было плевать. Утро в школе не задалось, зато теперь все налаживалось, а рядом был лучший друг, с которым можно от души веселиться.

– Жаль, что ты не учишься со мной в школе, – сказал Томми, отламывая очередной кусок хлеба.

– Подумаешь, школа! Все веселье начинается после уроков, – возразил ему Санни.

– Но там у меня нет друзей!

– У тебя там есть «мамочки», – скорчил рожу Санни и взмахнул руками, будто говорил о привидениях, оставалось только добавить устрашающее «буу-у».

– Девчонки это другое… – с грустью сказал Томми. Он прицелился в утку, проплывавшую мимо, и кинул в нее кусочком хлеба. Та не обиделась и проглотила угощение.

– Конечно другое, – презрительно сказал Санни, – зато после школы мы можем делать, что захотим! Мы с тобой столько всего можем сделать! Сечешь?

– Наверное, – протянул Томми, посмотрев на часы. – Ну вот, нам уже пора. Пойдем?

– Тебе решать, ты же у нас босс, – с издевкой хмыкнул Санни.

Томми недоверчиво посмотрел на него.

– Сворачивай манатки и бери курс на дом, капитан! – Теперь Санни был серьезен. – Пора пришвартоваться в тихой уютной гавани.

Дом, в котором жил Томми, не был большим, но им с матерью места хватало. Жили они не сказать чтобы бедно, но мать находила способы получать различные пособия даже тогда, когда они им не полагались. Когда Томми только родился, они жили втроем, вместе с бабушкой. Но потом, благодаря природной изворотливости матери, им удалось добиться отдельного жилья для любимой бабули. Та вполне могла о себе позаботиться и съехала, когда Томми начал ходить в первый класс. Теперь бабушка навещала внука по выходным. Это было даже неплохо – так они с мамой намного реже ругались.

Из всего барахла, которым до отказа был заполнен их дом, Томми любил только старое скрипучее кресло. Вечерами он засиживался в нем, читая очередную интересную книгу. Он был очень начитанным мальчиком, и учителя часто хвалили его, хотя он иногда и проказничал.

На часах было двенадцать минут седьмого, когда входная дверь хлопнула.

– Томми, ты дома?

– Да, мам.

Послышались шаркающие шаги.

– Знаешь, кого я видела? – Тон ее хоть и был спокойным, но напряжение в голосе выдавало легкое раздражение.

– Нет. Кого? – Томми вышел навстречу матери.

– Эту дрянную Виви. Мать твоей одноклассницы!

После слов «дрянную Виви» Томми понял, что вечер будет так себе.

– Знаешь, что она мне сказала?

Он молчал.

– Она сказала, что мой сын пугал людей в сквере у пруда. Что ты кидался камнями! – На последнем слове ее голос сорвался на визг. – Я же сто раз говорила, делай что хочешь, главное, чтобы у людей не было повода сплетничать!

– Но мам, мы просто играли. Санни предложил пускать лягушек.

В ее взгляде что-то поменялось. Томми не знал, что именно, но точно понял: сейчас она рассердится, и теперь уже не на дрянную Виви, а на него.

– Какой Санни?

– Мой друг. – Томми потупился. – Он живет неподалеку…

– Иди к себе в комнату.

– Но мам…

– Иди, я сказала, не вынуждай меня повторять!

Когда Томми ушел, она сняла трубку и набрала номер. На другом конце послышался неприятный старушечий голос:

– Да, алло, говорите…

– Мам, это я.

– Что? Если ты насчет праздника, то…

– Я насчет Томми…

– Я уже купила ему подарок на день рожденья! Не надо опять навязывать мне свои идеи! Я лучше знаю, что подарить моему вну…

– Ай, да забудь, мам! Я не про то… – нервно перебила она. – Он вернулся, мам!

– Да кто вернулся-то? Говори уже нормально, или я нажимаю…

– Санни, – процедила она.

На другом конце провода молчали.

– Мам? Ты меня слышишь? Он вернулся! Санни вернулся!

В ответ она услышала только стук брошенной телефонной трубки.

Через полчаса бабушка неожиданно приехала в гости.


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации