Текст книги "Ангелиана. Свет души"

5

– Скажи, пожалуйста, Добруэль, что за праздник у нас сегодня?! – Король Святослав лежал в своей огромной, роскошной кровати и вопросительно смотрел на своего старого и преданного слугу, который был для него скорее другом, чем просто придворным.

– Праздник!? – Добруэль достал свой большой платок и стал вытирать вспотевшее лицо, – нет у нас сегодня праздника….

– Ну, как это нет! Я же слышу, шум на площади, Добруэль… – Король сел в кровати, – ты что-то от меня скрываешь мой друг?

– Что вы! Ваше Величество! Как можно! – Засуетился придворный, – Вы меня простите старика, это я виноват, что вас разбудили. Но сегодня у нас в городе, гостит труппа Аскера, и вот… я с утра… разрешил им выступать на главной площади.

– На площади? И что, хорошая труппа? – Король выбрался из кровати и подошел к окну.

– Лучшая! Ваше Величество! – Добруэль подбежал к окну и распахнул окно.

В покои вместе с запахами цветущего сада ворвалась чарующая мелодия. Музыканты были действительно хороши.

– Не хотите, ли пройти на балкон, Ваше Величество? – Добруэль наконец-то успокоился, сегодня, у Короля было хорошее настроение, – там лучше видно и слышно.

– Нет Добруэль, не буду никому мешать, – он лукаво улыбнулся, – там, наверное, и без меня полно народу…!

– Да, почти все придворные там…. А на площади все горожане.

– Ну, вот и хорошо, а мы пока посмотрим, что у нас за дела запланированы на сегодня, мой добрый, старый друг.

Святослав оделся с помощью слуги и собрался выходить из комнаты, но в последний момент остановился и вернулся к окну.

За окном звучала изумительная мелодия. Высокий, чистый, наполненный невыразимой тоской, женский голос, исполнял песню о разлуке с очень дорогим человеком – с матерью. От этого голоса, от звучащей в нем тоски и боли, першило в горле, и на глаза наворачивались слезы. На площади многие женщины откровенно плакали, а мужчины старательно прятали глаза, и что бы ни выдать свои эмоции старательно искали что-то по карманам, кто табак, кто трубку, кто просто неизвестно что.

Вот мелодия закончилась и несколько мгновений стояла оглушительная тишина, которая взорвалась аплодисментами.

Король, держась побелевшими пальцами за подоконник, пристально вглядывался в тоненькую фигурку на подмостках.

– Добруэль…, – он повернулся к испуганному придворному, который про себя уже проклинал и этот день и эту труппу, что так разволновали Короля.

– Ты посмотри, эта девушка примерно того же возраста, что и моя пропавшая дочь.

– Мой Король! Прошло столько лет….

– Пятнадцать… сейчас, ей было бы семнадцать лет.

– И вы все еще надеетесь…. – Добруэль с печальной нежностью смотрел на поникшие плечи Короля.

– Да мой друг…. Иногда я думаю, может, они и не погибли тогда, ведь мы нашли только пустую карету….

– Если бы они были живы…., они бы уже вернулись, мой Король.

– Не забирай у меня надежду, старик! – С горечью воскликнул Святослав, – ступай! Я приду позже.

– Да, и пригласи эту девушку во дворец, – садясь в кресло, тихо добавил он, – у неё большое горе, нужно помочь.

– Но с утра она пела и веселые песни…, – хотел возразить Добруэль. Ему жалко было видеть, как терзается этот в принципе не старый еще человек, просто горе согнуло его высокую фигуру, и посеребрило виски. Он много лет провел в поисках пропавшей жены и дочери. И до сих пор не смирился с этой потерей.

Вытирая слезы своим большим носовым платком, Добруэль поспешил навестить музыкантов, пока они не уехали. Король очень не любил, когда его распоряжения не выполняли.

– Меня, во дворец? Зачем? – удивилась Ангелика.

– Его Величество слушали, как вы сегодня пели, и пригласил вас прийти во дворец.

Добруэль вытащил свой большой платок и, вытер пот со лба. День был теплый, и стояла просто летняя жара.

– Я и сам с удовольствием посмотрел ваше представление.

– Аскер! Мне обязательно нужно туда идти? – уцепилась девушка за рукав Аскера.

– Милое дитя, чего вы боитесь? Король не кусается, – снова вытирая пот со лба, придворный умоляюще посмотрел на Аскера, – послушайте, я сейчас умру от жары, сегодня прямо летняя жара, у вас не найдется глотка воды? – Жалобно простонал он, оглядывая столпившихся вокруг него людей. Вся группа прибежала и столпилась вокруг Ангелики, как только увидели, что к ней направляется придворный короля.

– Вот спасибо девочка, вы меня просто спасли, – Добруэль вернул кружку, – вы можете прийти с отцом милая.

– Аскер, ты пойдешь со мной?

– Конечно, дитя моё, – старик обнял девушку за плечи, – я с удовольствием провожу тебя во дворец, Король Святослав славится своей добротой, и мне приятно будет с ним встретиться.

– Вот и славненько, Король будет ждать вас, не опаздывайте, – Добруэль расстегнул бархатную жилетку, – А я побежал, столько дел, столько дел.

6

Ангелика растерянно остановилась посреди огромной залы. Просторные стрельчатые окна пропускали столько света, что казалось, стоишь посреди площади, если бы не блестящий паркет и расписанный золотом потолок. В простенках между окнами висели огромные зеркала, вправленные в позолоченные рамы, они создавали чудесный дополнительный обьем, а на маленьких столиках, во множестве расставленных по периметру зала, стояли букеты прекрасных цветов.

На дальней стене, висела огромная картина, от потолка до пола. На ней были изображены мужчина и женщина в роскошных одеждах, но их лица она не могла разглядеть. Ангелика, восторженно разглядывая роскошную обстановку тихонечко продвигалась в сторону картины, пытаясь лучше ее рассмотреть

Всё было настолько роскошно и великолепно, что девушка в своём простеньком платьице чувствовала себя неуютно. А ведь это было самое лучшее её платье. Аскер стоял рядом, сложив руки на груди. Он не был поражен великолепием дворца, ему и раньше приходилось бывать на приёмах у высокопоставленных особ. Он уже хотел предложить Ангелике присесть, но тут открылась дверь, и вошел Король. Горошинка присела в заученном реверансе.

Её тоненькая фигурка, роскошные золотистые волосы и огромные голубые глаза, умолили Короля, и он ласково улыбнулся ей.

– Здравствуй, милое дитя! – он подошел к Ангелике и предложил ей присесть на один из диванчиков.

– Ты сегодня поразила всех, своим удивительным голосом девочка, кто учил тебя столь прекрасному исполнению романсов? Твой отец? Мама? – Король взглянул на Аскера, взглядом предлагая ему присесть рядом. Пожилой человек поблагодарил Короля, но остался стоять неподалеку.

– Спасибо ваше Величество за добрые слова! – Король, его удивительное обаяние и ласковый голос, успокоили девушку, и она забыла про своё скромное платье и дешевые туфли.

– Я рада, что вам понравилось моё пение, а петь меня учила мама, и конечно Аскер, но он не отец мне. Хотя я бы очень хотела иметь такого отца.

Ангелика с благодарностью посмотрела на Аскера, и он с достоинством склонил голову.

– А, что случилось с твоей мамой дитя?

– Её забрали солдаты…, – вздохнула девушка в ответ на вопросительный взгляд Короля.

– Но мы давно уже, ни с кем не воюем девочка…, – удивился Король Святослав.

– Это было давно, я тогда была совсем маленькая, я даже не помню в каком городе, мы тогда жили. Я помню только, что мы выращивали очень красивые розы, и мама потом их продавала. На эти деньги мы жили. А теперь я ищу её.

– Я бы очень хотел помочь тебе, девочка, – Король тяжело вздохнул и, качая головой, поднялся, – но это так нелегко найти кого-то после, военных действий. – Король отошел к окну и печально поникшие плечи показали, насколько тяжело переносил человек свою потерю.

– Ваше Величество, вы тоже кого-то ищите? – участливо спросила Ангелика, поднимая руки к груди, и с жалостью глядя на поникшие плечи Короля.

– Да, наш Король тоже потерял своих дорогих и близких людей, на войне, – поторопился пояснить, обеспокоенный состоянием Короля, подоспевший как всегда вовремя, Добруэль, поглядывая на задумавшегося Короля, он осторожно и деликатно стал выпроваживать гостей из зала.

– Я надеюсь, вы ещё выступите у нас, когда в следующий раз приедете в наш город? – уже почти в дверях приговаривал он.

– Обязательно, будьте, уверены, – заверил Аскер.

– Конечно, мы обязательно ещё раз приедем, – Ангелика вновь посмотрела на печально застывшего у окна Короля, – мне так жалко его, он ведь очень страдает.

Она поднесла к глазам платочек, который висел у неё на шее, и вытерла слезы.

И тут громкий возглас придворного, заставил вздрогнуть всех находящихся в зале. Король даже недовольно посмотрел на своего слугу, который, видимо забывшись, пальцем указывал на грудь девушки.

– Что случилось Добруэль? Что за дикие выкрики… – Король с недоумением смотрел на расстроенного придворного, который не говорил, а только открывал рот, и трясущейся рукой указывал на девушку.

– Там… у неё… медальон…, – наконец-то смог выговорить он.

Испуганная девушка обоими руками прикрыла висящий на груди медальон.

– Это мой медальон! Мне его мама подарила в тот день, когда её увели солдаты… – она растерянно обвела всех взглядом, – она просила никогда его не снимать.

Отступая от приближающегося Короля, она спиной наткнулась на Аскера и замерла.

Аскер успокаивающе обнял её за плечи.

– Успокойся дитя моё, недоразумение уладится, – он повернулся к придворному и с укоризной произнес.

– Что же вы так ребенка пугаете?

– Извините, что я так не учтив, но не могли бы вы, дать нам на минутку ваш медальон? – наконец-то взял себя в руки Добруэль.

– Добруэль, что происходит, – Святослав был недоволен выходкой своего придворного и поэтому был рассержен.

– Мой Король! – взволновано произнес придворный, – помните ли вы тот день, когда узнали что, у вас с Королевой Мирославой будет ребенок? Ну, конечно помните, вы тогда ещё кое-что подарили своей Королеве на память. Ну, вот вы и вспомнили, а теперь посмотрите на этот медальон. Не тот ли это самый.

Горошинка с ужасом смотрела на придворного, неужели её обвиняют в похищении королевских драгоценностей?! Сознание её помутилось, и она без чувств упала на пол.

Аскер решительно заслонил собой упавшую девушку.

– Не знаю, на что намекает этот человек, но я, в обиду её не дам! Я, то знаю, какой это прекрасный и добрый человечек. Да как у вас

язык повернулся сказать такое…

– Да вы не поняли, – заторопился высказаться Добруэль, вытаскивая из кармана носовой платок, и вытирая обильно выступивший пот, – я просто хотел посмотреть, может, я ошибаюсь, и это совсем и не он…

– Поднимите девушку и положите её на кушетку, – прозвучал повелительный голос Короля, – а теперь осторожно приведите её в чувство.

Он сам осторожно опустился возле неё на колени.

– Дитя моё, я вижу, вы уже пришли в себя, скажите нам, пожалуйста, как давно у вас этот медальон, и как звали вашу маму, и как зовут тебя, дитя.

Пришедшая, в себя Ангелика, подняла на Короля огромные полные слез глаза.

– Меня – Ангелика, но так меня зовут люди, а мама всегда звала Ангелианой, – девушка обвела взглядом собравшихся людей, ей почему-то казалось, что они ей не верят. – А медальон мне мама дала, когда пришли солдаты…, я же говорила…, а маму зовут Мирослава.

– Как!? – вскричал побледневший Король, – Нет! Нет! Не говори, я прекрасно все слышал.

Он вскочил с колен и с затаённой надеждой посмотрел на своего старого слугу. Он боялся поверить, его уже столько раз обманывали, подсовывая якобы найденную дочь.

– Мой Король, ведь это можно проверить. Девочка, дайте нам на минутку ваш медальон. Не бойтесь, мы вернем его вам сразу же.

Ангелика осторожно сняла медальон, и протянула его Королю.

– Нет! Не могу…, – Святослав трясущейся рукой передал, украшение Добруэлю, – попробуй ты…

Взяв в руки медальон, придворный осторожно надавил на едва заметную кнопочку и медальон с тихим звоном раскрылся. По залу разнесся вздох удивления, стоящие рядом придворные, которых уже собралось не мало, заглядывали через плечо Добруэля, и старались разглядеть, что же там внутри.

На внутренней стороне медальона, было расположено два портрета. Самого Короля и прекрасной темноволосой женщины.

– Дитя моё! – вскричал потрясённый Король, – неужели провидение вернуло мне дочь!!!

Он снова опустился на колени, и протянул руки к своей дочери.

– Обними же меня, девочка моя. Ангелиана, неужели ты меня совсем не помнишь?

– Нет…, – девушка была так потрясена, что, с недоумением глядя на окружающих, невольно искала помощи у Аскера.

– Аскер, мама никогда не говорила мне, что она Королева….

– Такова жизнь! Я всегда считал тебя не обыкновенной девушкой.

Вот и сбылись все мои ожидания.

Аскеру было грустно, ему очень не хотелось расставаться с девушкой, ставшей ему за эти годы самой настоящей дочерью. Но он очень был рад за неё.

Король обнял дочь за плечи и, прижимая её к груди, заплакал. Но это были слезы радости, и все придворные, поздравляя их с этим радостным событием, тоже плакали.

Святослав подвел Ангелику к стене, на которой висел портрет молодой женщины в прекрасном платье с высоким белоснежным воротником. На шее у неё висел тот самый медальон, который сейчас был в руках у Ангелики.

– Мирослава! Твоя мать и моя жена. Мы найдем её, в каком бы плену она не была! – Король выпрямился во весь рост, сразу став моложе и привлекательней, и сразу стало заметно, поразительное сходство его с дочерью.

А Ангелика с восхищением смотрела на портрет своей матери, и удивлялась.

– У мамы никогда не было таких красивых нарядов. И никогда мама не говорила мне, что она Королева, даже когда в шутку называла меня Принцессой.

– Но ты и есть, Принцесса! Девочка моя! – Король повернулся к придворным и радостно объявил. – В честь чудесного возвращения Принцессы Ангелианы – объявляется бал. Пригласить во дворец самых искусных портных, сапожников, садовников, цирюльников, балетмейстеров, разослать приглашения во все королевства, бал состоится через месяц.

7

Король вытер рот, довольно икнул, похлопал себя по животу и не довольно спросил.

– Ну, что там у тебя?

– Мой Король, смотрели ли вы своих пленников? – изогнулся в поклоне, прятавшийся за колонной, Колдон.

– А что на них смотреть, пленные и есть пленные, пусть работают на благо моего государства, раз попались.

Король так громко рассмеялся своей шутке, что прыснули во все стороны темные тени, притаившиеся по углам, и зазвенели хрустальные бокалы.

Трапезный стол, во главе которого сидел Садон, стоял по центру огромного, мрачного зала, с невидимым в темноте потолком, просторные окна закрывали темные занавеси, а

в огромном камине жарко полыхал огонь, а на вертеле жарилась большая кабанья туша.

– Мой Король, среди речной гальки, затерялась драгоценная жемчужина! – Колдон злобно хихикнул, потирая руки.

– Ты мне загадки не загадывай! Говори толком, что случилось, не видишь, я ем!? А ты мне аппетит портишь.

– Ваше Высочество! Никоим образом, ваш аппетит – наше благосостояние. Просто у нас в плену – Королева Мирослава. Колдон замер в полупоклоне, искоса наблюдая за Королем, и заранее наслаждаясь произведенным эффектом.

– К-кто?!? – Просипел подавившейся вином король.

– Я, я сам только недавно узнал, увидел, – удивившись реакции потрясенного известием Короля, старый интриган споткнулся о ступеньку и чуть не упал, отступая от возмущенного Короля.

Садон с выпученными глазами, бросился на своего слугу. Схватив его за грудки, он поднял его над полом и начал трясти, что есть сил.

– М – м – мой Король, от – пу – с —ти – те меня, – произнес, клацая зубами Колдон.

– Немедленно говори, как это случилось… – просипел Садон, отпуская слугу. – Почему я только сейчас узнаю об этом!

– Так никто не знал, Ваше Величество. – Колдон поправил одежду, и без приглашения уселся на стул. – И пока об этом никто не знает, и может так получиться, что и не узнают….

– Да ты, что! Я хоть и плевать хотел на них, – но это Закон: « члены королевских семей должны быть выпущены за выкуп, сразу по – них обнаружении» – презрительно скривился Король, – Тут даже я бессилен.

– А вы и выпустите – за выкуп! Ведь Король Святослав давно ищет свою жену Мирославу. И правильно, сейчас вы можете требовать от него все что угодно! Даже « Голубую долину».

– Действительно! Как это мне самому не пришло в голову? Да – этот сентиментальный дурачок, сам отдаст мне – то, что я столько лет пытался завоевать.– Решительно присаживаясь к столу и придвигая к себе графин, довольно засмеялся Садон, – Ладно, Колдон, садись за мой стол, это надо отметить, а потом ты мне покажешь нашу красавицу!

– Рад быть вам, полезен, – усмехнулся Колдон, нервно потирая руки. Надо не упустить такой шанс, – думал он, – скоро все они будут во власти его господина, который дал ему столько силы, что он может управлять Королями.

Садон уже был в его подчинении, и бездумно выполнял все его замыслы. Гордон, правда, ещё сопротивлялся, пока была жива его мать, – Колдон, злобно захихикал, – но и её он уже устранил.

Жалко выпускать Мирославу, но она сломленная тяжелой работой, вряд ли окажет достойное сопротивление. А Король Святослав займется своей больной женой и перестанет контролировать свою страну.

А это уже не мало. Его тайная империя ширится и растет. Осталось совсем немножко, и он, наконец – то возьмет власть в свои руки. И тогда ЕМУ, и его господину, будут прислуживать – все эти жалкие людишки, которые возомнили себя вершителями судеб.

Забывшись, предаваясь своим мечтам, Колдон забыл про свой маскарад и, выпрямился во весь свой рост. Его тощая, нескладная фигура в черном балахоне, стала расти и увеличиваться. Вот за его спиной появились призрачные крылья…

– Ну что ты там спрятался, – Король не заметил происшедшей с придворным метаморфозы, – пойдем уже, раз ты не хочешь, есть встретимся с моей козырной картой.

– С удовольствием… – прошипел Колдон, закутываясь в свой плащ. Он подошел к стене и, открыл потайную дверь, пропуская вперед Короля.

– Странно, я никогда не показывал тебе эту дверь, – удивился Король, пробираясь по полутемной лестнице, которая уводила их всё дальше, на самые нижние этажи. – Тут даже чище чем в моих покоях, смотри даже пыли нет, кто же пользуется моими тайнами без моего разрешения, а Колдон?

– Ваше величество! Только вам во благо…, а вот всё знать – это моя прямая обязанность. Ведь я ваш самый покорный слуга.

– Да, да, а теперь тише…

Садон подошел к стене и открыл потайное отверстие. Перед ними открылось печальное зрелище.

В большой, мрачной комнате, на грубых скамьях, сидели женщины разного возраста. Здесь находились и пожилые женщины, и молоденькие девушки. Некоторые работали на станках и ткали ковры, остальные шили грубые солдатские одеяла. Все усердно работали. Узкие окна почти не пропускали света, и на столе горело несколько свечей. Видно в комнате было прохладно, потому что женщины кутались в шали и в готовые уже одеяла.

Садон недовольно поморщился, надо наказать смотрителя, пусть готовые одеяла сразу у них забирает. Он уже хотел отдать приказание слуге, но тут увидел Мирославу.

Это уже не была та гордая и прекрасная Королева, которая не только отказалась принимать его в своём замке, но и приказала не пускать его приближенных на свою землю. Сейчас перед ним была уставшая, измученная тяжелым трудом женщина, с пробивавшейся сединой в густых ещё волосах. Она поправила, выбившийся из-под платка локон, и снова склонилась над шитьём.

Садона захлестнула волна злорадства. Он все – таки сломил эту гордую и сильную женщину. Наконец-то он в полной мере насладится местью. Теперь-то уж она не сможет унизить его и будет на коленях умолять помочь ей выбраться из этого ада.

Он злобно рассмеялся, представив себе такую картину и, самодовольно улыбаясь, пошел обратно.

Мирослава как будто услышала этот зловещий смех, она вздрогнула и плотнее закуталась в шаль. Странное предчувствие охватило женщину, она вдруг поняла, что-то произошло, что в корне изменит её жизнь, но вот какие это будут перемены – она не могла даже представить. Много лет назад она пыталась, хоть как то выбраться из этих мрачных застенков, но толстые стены их темницы были сделаны из тех камней, которые не пропускали никакую магию. Если бы ей за все это время в руки попался бы, хотя бы маленький росточек любого растения, она смогла бы подать весточку своей родне, но их за много лет, ни разу не выпустили из этих стен. Даже на прогулку они ходили во внутренний дворик, с вытоптанной землей до состояния камня за много лет использования её как плац для учения солдат. Первое время она пряталась, и даже изменила имя, сто бы не привлекать к себе внимания, беспокоясь за маленькую дочь, ведь если её найдут, то вряд ли оставят в живых. Ведь после смерти короля Ганриэля, они являются наследниками «Голубой Долины», и поэтому очень важны и очень многие попытаются использовать ее дочь в своих интригах.

Многолетнее заключение приучило её быть осторожной, и зря не попадаться на глаза придворным Короля Садона. Какое-то время ей это удавалось, – но последнее время она заметила повышенное внимание к себе, и её это пугало.

За все это время, в их темницу почти не поступало никаких известий о том, что происходит в мире. И усталым, измученным женщинам оставалось только надеяться, что с их близкими ничего не случилось.

– Мира, что с вами? Вы так всех поддерживали всё это время, а сейчас на вас больно смотреть. – К Мирославе подошла пожилая женщина с добрым простоватым лицом.

– Ничего, ничего, это просто минутная слабость, сейчас все пройдет, – Мирослава улыбнулась и снова взяла в руки шитьё.

– Ну, нет, так не пойдет, вы вся горите! – Женщина забрала из рук Миры шитье, – сейчас же ложитесь, вызвать бы лекаря, да после смерти её величества, о нас никто не заботится.

– Верно, верно! – Подхватили остальные женщины, – Совсем нас за людей не считают, кормят кое-как, и работать заставляют от зари до зари.

– А сейчас говорят, Принц взял на себя командование войсками, а он ещё хуже, чем старый Король. Злобный и жестокий и прозвали его – Черный Ворон.

– Да, сейчас по жестокости ему нет равных, – заговорила женщина, сидевшая в углу, она недавно появилась здесь, и ещё никто не знал, как её зовут. – А ведь недавно – это был прекрасный юноша, добрый, ласковый, нежный.

– Не говорите чушь! – Воскликнула Катрина, – разве может ребенок, такой как вы, рассказываете, превратиться в чудовище!?

Женщина печально покачала головой.

– И все – таки это правда. Раньше Принц Гордон жил на половине матери – Королевы Маргариты. Она с ним занималась музыкой, поэзией, учила его танцам, хорошим манерам. Принц Гордон даже писал стихи. Они много разговаривали, смеялись. Маргарита была очень доброй и нежной, может, поэтому так рано умерла.

– А вы, откуда так много знаете о королевской семье?

– Я, – няня и кормилица Принца Гордона, – с достоинством ответила старая женщина.

– Но почему вы здесь?!

– Я, не почтительно грубо высказала Королю Садону всё, что я думаю о смерти Королевы. Я и сейчас считаю, что бедняжку отравили. В гневе Король приказал казнить меня, но заступился Принц Гордон и, меня отправили сюда к вам.

– Значит, не всё человеческое умерло в этом человеке, раз он способен на добрые поступки, – задумчиво произнесла Мирослава.

– Кто знает, с тех пор как отец забрал сына на свою половину и запретил ему видеться с матерью, я почти не видела Принца. Очень редко ему удавалось тайком проникнуть в покои матери, и поговорить с ней. Иногда он даже помогал ей в саду.

Не знаю, как Садон узнал об этом, но он приказал следить за Гордоном и днем и ночью. А сад и цветник приказал вырубить и, на этом месте, сделал плац, на котором маршируют его солдаты.

А Королева после этого слегла, и больше уже не встала. Перед смертью она попросила привести к ней сына….

– Ну и что, что ты замолчала! – Женщины побросали работу и собрались вокруг рассказчицы. – Неужели он не пришел?!

– Да, он пришел, но был такой странный, холодный, замкнутый, как – будто чужой. Он, молча, выслушал прощальные слова матери и, когда она замолчала, положил ей на грудь белую розу…

Королева взяла розу, улыбнулась и, скончалась.

Женщина вытерла слёзы и продолжила.

– После смерти матери, Принц стал тем, кем хотел видеть его отец – холодным, жестоким, расчетливым, теперь его боятся даже больше чем самого Короля. Только не влияние отца сделало его таким. Есть ещё один человек, которого надо опасаться.

– Кто же это? – заинтересовалась Мирослава.

Но старая женщина не успела ответить, дверь отворилась, и вошел надсмотрщик.

– Почему не работаете!? Плетей захотели? – заорал он, вытаскивая из-за сапога плетку. – Ну-ка за работу, а то будете наказаны!

Довольный произведенным эффектом, он повернулся к Мирославе.

– А ты красавица, пойдешь со мной!

– Мира больна… – попробовала заступиться за неё Катрина.

– Не бойся, ничего ей не будет. Её сам Король к себе требует, будет понятливой, станет жить лучше, – хохотнул он.

– Пошли, пошли, быстро. А ну тихо! – остановил он возмущенных женщин. – Работать!

– Не волнуйтесь за меня, я скоро приду, – успокоила подруг Мира. Она набросила на плечи истрепанную шаль и вышла следом за солдатом.