Текст книги "Убойный городок. Смертельное приветствие"

– Ладно, мама и на том спасибо.

Радж попрощался с мамой и достал из своего стола новый блокнот на пружинах. Он открыл первую чистую страничку и вывел цифру 1. Что скрывается за первой цифрой? Первая версия убийства Илоны Павелевой. С чего начать?

Радж нахмурился, погрыз ручку и снял трубку внутреннего телефона. На самом столе, рядом с телефоном, был приклеена бумажка с номерами всех сотрудников Главного следственного управления Тарасово. Радж нашёл номер серверной. После пары коротких гудков на другом конце ответили:

– Пабло? – уточнил Радж.

– А, да, – осторожно подтвердил собеседник.

– Это Главный следователь Туча. Ты можешь зайти ко мне в кабинет?

– Да, товарищ майор, сейчас буду.

И действительно, стук в дверь раздался буквально через минуту, и на пороге возник Пабло Евгенов.

– Младший специалист по кибер преступлениям, Пабло Евгенов, – представился тощий мальчуган. Ему на вид не дашь больше семнадцати лет. Щуплый, маленький, чёрненький и кудрявенький. Он был больше похож на школьника, чем на сотрудника полиции. Но карие глаза, были серьёзными, внимательными, а движения неторопливы и уверены. Если посмотреть на тощего мальчишку больше пяти минут, то становился заметен и возраст, и характер, и даже мужественность. И не удивительно, судя по личному делу, Евгенов с отличием окончил институт информационных систем и технологий, и уже три года трудился на благо закона. В этом году Евгенов отпраздновал свой двадцать седьмой день рождения.

– Пабло, приятно познакомиться. Радж Александрович Туча – главный следователь Тарасово, – пожал руку Радж новому сотруднику. – Пабло, ты не мог бы дать мне доступ к социальным страницам всех подозреваемых, в том числе и убитой? Я сегодня останусь тут и поработаю допоздна.

– Конечно, Радж Александрович, – легко ответил Пабло. Он подошёл к компьютеру начальника потыкал несколько кнопок и на мониторе замелькали открываемые окна с фотографиями подозреваемых. Они каскадом расположились на рабочем столе, а Пабло жестом пригласил оценить свою работу Раджа.

– Спасибо, Пабло, – ты меня очень выручил. – Если хочешь, то можешь идти домой, я тут, скорее всего, заночую.

– Если можно, Радж Александрович, я бы хотел больше на работе быть, чем дома. Поэтому я в основном ночую здесь. Рядом с серверной есть комната отдыха, там ночью никого не бывает, и потому я там, иногда сплю.

– Как я тебя понимаю, – сказал Радж. – Конечно, Пабло, можешь дальше ночевать на работе. Похоже, и я заимею такую привычку.

Младший сотрудник киберотдела удалился, а Радж занялся детальным изучением профилей подозреваемых. Он просмотрел профиль Вано, нашёл ссылку на закрытый клуб и благодаря Пабло, смог попасть незамеченным на сайт закрытого эротического «Серого клуба». Радж посмотрел откровенные фото, почитал на сайте о женщинах, с которыми Вано был на фотографиях. Это были девушки по вызову, любящие секс с удушением. На сайте присутствовало подробное описание сексуальных пристрастий всех работниц элитного клуба. Радж читал и не верил, что этот человек мог задушить дочь. Смерть девушки была актом вспыхнувшей злобы, мести, но никак не эротики. Потому его первая версия выглядела так:

«Вано Павелев, единственный член семьи, который получил выгоду от смерти дочери. Свидетели утверждают, что этой выгоды бы не стало, если бы девушка осталась жива. Значит, Вано мог убить Илону, стараясь защитить свою жену и младшую дочь. Вано единственный подозреваемый у кого есть навык удушения. Он точно знает насколько нужно придушить человека, чтобы он потерял сознание, и у него достаточно сил, чтобы поднять девушку и сбросить её на перрон».

Версия вторая, вскоре тоже обрела очертания:

«Раиса Павелева – ненавидела падчерицу, и жила на полном её содержании. Жертва поскандалила с подозреваемой за несколько минут до смерти. Свидетели слышали, что Илона пообещала всех выгнать из дома на следующий день. Раиса могла и не знать, что у Илоны уже имеется изменённое завещание. Она убила падчерицу с целью обогащения. К тому же преступление могло быть совершено в порыве ярости. У этой крупной женщины также хватит сил поднять тело убитой.»

Версия третья: «Мария ненавидела сестру и с детства испытывала зависть. Последней каплей стал тот факт, что жертва отбила жениха у сестры и намеривалась с ним обвенчаться. В день трагедии Мария ругалась из-за жениха, к которому якобы питала чувства. Однако позже стало известно о её романе с братом жениха. Так о чём на самом деле была ссора у Марии и Илоны? Может Илона решила отомстить мачехе и отцу, рассказав об истинном отцовстве Вано? Мария в порыве гнева и ненависти накинулась на жертву, придушила её и сбросила вниз. Мария выглядит вполне сильной девушкой, которая сможет поднять тело сестры. Выгода: месть. Также может находиться в сговоре с матерью. Они обе могли спланировать и совершить убийство с целью обогащения.»

Версия четвертая: «Ибрагим Набатов, влюблённый в Марию, вынужден был ей изменять. Жертва шантажировала его и заставляла заниматься сексом. Ибрагима мучила совесть не только перед невестой, но и перед братом, который искренне её любил. Ибрагим узнал о беременности Илоны, и о том, что она планирует отменить свадьбу, в ужасе перед открытием правды решает убить Илону.»

Версия пятая: «Саид Набатов, влюблённый в невесту, узнаёт о её измене и о беременности. Он в порыве ревности и отчаяния душит невесту, и сбрасывает вниз. К тому же он единственный наследник всего состояния убитой и мог спланировать убийство заранее. Ревность или деньги?»

Версия шестая: «Евгеньева призналась, что шантажировала убитую. Возможно, что жертва отказалась платить, и собиралась вызвать полицию. Это заставило Евгеньеву действовать – она придушила жертву и сбросила её вниз. Или была ещё причина? Почему она перестала дружить с Марией? Как она вдруг стала подружкой невесты? Как два непримиримых врага стали дружить? Почему Евгеньева не сообщила нам, что дружила с убитой? Почему она подтвердила версию вражды и даже придумала историю с шантажом? Или не придумала?»

Профиль седьмого подозреваемого был беден. Только одна его мутная фотография за столом. Несколько фоток Тарасово и одна общая фотография с работниками вокзала. Никаких сообщений между убитой и им не было. Были пара сообщений Жене, на которые она не ответила. Видимо парень пытался подкатить, но девушка его проигнорировала.

Радж написал всё это и задумался, потеребил волосы и открыл профиль жертвы в одной из соц. сетей под названием «Фотограм». Это достаточная молодая социальная сеть и популярна у молодых девушек особенно. Но именно там Радж, просматривая фотографии, наткнулся на одну из последних, сделанных месяц назад. На фоне весенних, подтаявших сугробов 4 человека жарили шашлыки. Они держали шампуры и обнимали друг друга, а на лицах цвели беззаботные улыбки. Саид крепко обнимал Илону, которая положила голову на его плечо. Рядом с ними стоял Ибрагим, шутливо забирая шампур у своей подруги, которую он нежно держал за талию. Девушка смотрела в камеру и смеялась… Это была Женя Евгеньева. Какой шантаж? Какие враги? Какая месть? Было ли хоть слово правды у этой девушки?

Радж дописал к шестой версии: «Или Евгеньева встречалась с Ибрагимом, застала подругу за сексом с ним, и в порыве ревности убила её.»

Радж посмотрел на часы, уже был час ночи. Он выключил свет в кабинете и, не раздеваясь, лёг спать на диван.

Радж проснулся от аккуратного стука в дверь, когда на улице было светло, и где-то в здании кипела жизнь, отовсюду был слышен будничный гул. Он посмотрел на часы и воскликнул: «Потные ноги Ельцина! Уже 12 часов дня!» Он отругал тактичного Санчеса за то, что тот дал выспаться шефу до обеда и полетел в душ, который примыкал к его кабинету. Также общие душевые были оборудованы на втором этаже Управления, потому что предполагалось, что работники будут ходить ежедневно на тренировки в специально оборудованном зале. Но пока тренировок никто не проводил и душем пользовались лишь дежурные после ночной смены. У начальства был свой собственный отдельный душ и тренажёрный зал. Радж быстро привёл себя в порядок, вот только бритву он с собой не взял, и потому его лицо украшала колючая щетина.

– Итак, Санчес, я вчера провёл вечер в размышлениях и изысканиях. Итогом стали шесть версий убийства. А также у меня возникло очень много вопросов к Евгеньевой.

Радж показал Санчесу распечатанную фотографию, где были изображены две влюблённых пары и Санчес присвистнул.

– Похоже, они давно были подругами! Как же так получилось, что два заклятых врага вдруг оказались подружками, не разлей вода? Как получилось, что Женя стала подружкой невесты? И как получилось, что Илона спала с братом жениха, который в свою очередь официально встречался с Марией, и получается, что встречался и с Евгенией? Что-то история совсем запутанная и некрасивая.

– И не говори, Санчес. Придётся нам начать выяснять отцовство и дело переквалифицировать, как двойное убийство, раз жертва была беременна. Итак, наш план на сегодня: поговорить с нашим генетиком, взять наборы для сбора ДНК-материалов, посетить похороны и собрать ДНК всех мужчин, мелькающих в этом деле. И нужно официально выписать вызовы на допрос всех фигурантов дела. На этот раз их ложь должна быть зафиксирована и наказана. Я больше никому не буду делать поблажек в этом деле, – грозно закончил Радж.

Через двадцать минут Радж, Александр и Алексей спустились в криминалистические лаборатории.

Радж шёл медленно, немного позади своих помощников. В голове у Раджа вдруг зазвучала песня:

«Let the Old Ways Die

Look`em in the eye

Look`em in the face.

Dress`em up in lace.»

Наверное, его сердце почуяло её раньше, чем увидели глаза. Время для Раджа превратилось, словно в резину. Он смотрел, как девушка с каштановой косой медленно оборачивается. Её белый халатик не скрывал потрясающую фигуру и грудь. Радж поднял глаза на лицо научного сотрудника, а вернее сотрудницы и словно забыл, как дышать. Перед ним была та самая туманная нимфа: из-за тонких очков на Раджа смотрели прекрасные зелёные глаза. Родинка была на месте и губы определённо те же самые, что вчерашним утром. И девушка, взглянув на Раджа, точно его узнала. На лице мелькнуло удивление, испуг и злость. Она сузила глаза и не дружелюбно спросила:

– Что вам всем нужно в моей лаборатории?

– Что за пренебрежение, милочка? – спросил Александр. – Между прочим, к тебе пожаловал твой новый начальник!

– И кто? Ты что ли? – с насмешкой ответила девушка.

– Нет, не я, – сказал Санчес и отошёл, пропуская Раджа вперёд. – Вот знакомься – Радж Александрович Туча, Главный следователь Тарасово и твой начальник.

– Ты шутишь! – Нахмурилась девушка.

– Не шутит, – сказал Радж, и принял строгий вид, парадируя девушку. – А вы позвольте спросить, кто такая и что делаете в МОЕЙ лаборатории?

Девушка с зелёными глазами вспыхнула, щёки заалели, и на лице появилось обиженное выражение. «А вот и поделом тебе. Нечего на людей кидаться», – подумал про себя Радж.

– Я научный сотрудник Главного следственного управления Тарасово Забава Эпикуровна Мавринская, – неохотно представилась девушка.

– Не сказал бы, что очень приятно, – сверкнул глазами Радж. – Но мы зашли взять наборы для сбора ДНК-материала. Доктор Смерть вчера принесла вам ДНК ребёнка убитой. Теперь нам всё же, придётся установить отцовство.

Забава почувствовала себя дурой. Люди работают, а она непонятно что напридумывала, да ещё и поругалась с новым начальником, правда перед этим она пыталась его пьяная соблазнить… но об этом нужно забыть немедленно! Позор-то, какой! Щёки Забавы опять покраснели, но она попыталась взять себя руки и говорить обычным тоном.

– А… Да, конечно. Извините, я… Я просто ещё не отошла от отпуска. И мне привиделось всякое… В общем, вот вам палочки с колбой. Открутите крышку возьмите ватную палочку, соберите слюну претендента, положите ватную палочку в колбочку и закрутите крышку. На колбочке есть ярлык, который вам нужно подписать. Обычно там указывают фамилию, того у кого вы взяли ДНК. В общем, не должны запутаться.

Девушка поставила перед ними три набора. По одному на каждого офицера.

– Благодарю, за подробный инструктаж, – сказал Радж, но не стал ничего уточнять. Он понял, что девушка очень его стесняется и была грубой лишь потому, что не ожидала увидеть его на своей работе. Может она подумала, что утреннее приключение в тумане ей приснилось? Радж решил, что поговорит с Забавой открыто, но после завершения расследования. Забава – красивое имя, оно как раз ей подходит, подумал с удовольствием Радж, садясь в пыльный «УАЗик».

Глава VIII. В день похорон

Через десять минут вся компания подъехала к покосившимся воротам. Над воротами были железные, ржавые буквы с облупившейся краской: «Спасское кладбище». Кладбище представляло собой ужасное, заброшенное место. Забор вокруг кладбища давно сгнил и валялся частями то на старинных могилах, то на защитном рве, который опоясывал кладбище. То здесь, то там росли огромные берёзы, вокруг них пророс молодняк. Некоторые могилы были полностью поглощены деревьями, а некоторые заросли непроходимым кустарником ивы и вербы. Листва всех прошлых лет закрывала половину надгробных памятников и лежала плотным покровом по всему периметру. За рвом, в канаве валялись старые венки, сломанные кресты и покосившие памятники. «Люди даже из кладбища умудряются сделать помойку,» – подумал Радж с отвращением.

– Шеф, нам туда, – неопределённо махнул рукой Санчес. – Здесь старые захоронения. Кладбище сильно разрослось и нам нужно пройти в новый квартал.

Радж кивнул и пошёл следом за Александром. Они шли по наезженной дороге, сначала мимо заброшенных могил, видимо у них не осталось родственников ухаживать за ними. Вскоре стали попадаться прибранные оградки или только заросшие. Чем дальше, тем больше было аккуратных оградок, новых памятников, и чистых могилок. Вскоре они перешагнули прежний защитный ров и оказались в новом квартале. Здесь все могилы были свежими, огромные кучи красной глины, кресты, венки, а также не было и следа каких-либо дорожек. Вероятно, новый квартал открыли не больше года назад. Могилы ещё не осели, гранитные памятники не поставлены, оградок нет. В конце ряда Радж заметил скандальное семейство. И сейчас уже были слышны очередные крики и ссоры.

Когда Радж подошёл к ним, он отметил про себя, что все подозреваемые опять собрались в одном месте, даже Лабзин, скромно жался в уголке. Гроб с Илоной стоял на стульях, рядом находились провожающие девушку в последний путь. Раиса спорила с Саидом из-за дорогих похорон. Радж про себя отметил, что гроб был шикарным и Саид явно не скупился.

– От они, заявились! – воскликнула, раскрасневшаяся Раиса. – Уже и на похоронах не можете оставить нас в покое.

– Мы также пришли почтить память умершей, и мы, пожалуй, единственные здесь, кто не испытывал неприязни к Илоне. Потому наше пребывание здесь вполне уместно. Но мы обязательно поговорим с каждым из вас после поминок.

– В такой день?! – воскликнул Вано.

– Да, – ответил строго Радж. – Позже, каждый из вас поймёт почему. Обстоятельства дела немного изменились, и я опять уличил каждого из вас во лжи. Но об этом я расскажу позже. Давайте начнём церемонию прощания.

И, как по сигналу, к делу приступили плакальщицы, которые завыли на разные лады, да так скорбно и жалостливо, что слёзы появились у всех. Плакальщицы, это особая профессия, которая, похоже, сохранилась только в Тарасово. Плакальщицами были женщины разного возраста, которые профессионально поставленными голосами «плакали» на похоронах. Женщины выражали эмоции близких покойного, которые из-за горя говорить не могли и просто оплакивали умершего. Особенно хорошо они смотрелись, когда кроме них никто не убивался по покойной, как сейчас.

Плакальщицы завыли на все голоса: «На кого-же ты нас покинула?», «На кого же ты нас оставила?», «Кровиночка наша», «Ой, как жить…» и так далее и тому подобное.

Радж смотрел на каждого подозреваемого. Вано искренне плакал и гладил дочь нежно по руке. Раиса скривила лицо, будто у неё под носом воняет, и старалась не смотреть на умершую. Мария надула губы, и не смотрела на гроб и отца, её лицо выражало глубокое презрение ко всему, что здесь происходит. Ибрагим угрюмо смотрел на брата и иногда кидал злые взгляды на гроб, было ощущение, что он до сих пор злится на Илону. На лице Саида была видна глубокая печаль. По щекам текли слезы, и он с огромным трудом сдерживал рыдания, которые так и рвались из его груди. На лице Адабаса Лабзина было скромное сочувствие ко всем присутствующим. Он не шнырял глазами, не теребил одежду, он просто провожал в последний путь случайную знакомую, так сказать отдавал дань уважения. Женя Евгеньева не смотрела ни на кого, она кусала губы и опасливо поглядывала на Раджа. Она сильно нервничала, и особой скорби к покойной не питала, иногда, она украдкой кидала взгляды на Ибрагима и Марию. Раджу в душу закралось нехорошее предчувствие. Но он не имел права строить догадки. Он обязан был найти факты и улики и на основе их восстановить все эпизоды убийства.

После похорон все поехали на поминки. Саид заказал их в самом дорогом и единственном ресторане города – «Каскад», который находился на Главной улице. «Каскад» представлял собой красивое кирпичное здание, с цветной подсветкой. Внутри всё было в светлых тонах. Высокие арочные, панорамные окна открывали вид на самую лучшую часть города. Стены были увиты настоящим живым плющом, а люстры смотрелись, как россыпь крупных магических шаров, испускавших приглушённый, мягкий свет. Пол создан из отполированного, блестящего чёрного гранита с мраморными вставками. В этом огромном зале находились круглые столики с белыми, накрахмаленными скатертями, и стульями в белых чехлах. На столах стояли искусственные букеты из светящихся цветов-светильников. Всё сквозило уютом и шиком.

Именно в этом шикарном месте и состоялись поминки по усопшей. Раиса кривила рот, Мария сидела и равнодушно тыкала ложкой в кутью. Люди старались не смотреть друг на друга. Как и на похоронах, здесь были все свои, кроме плакальщиц, которые сели за отдельный стол, да пара бомжей, которые присоединились к бесплатному поминальному обеду. И как повелось, с поминок никого нельзя выгонять, кто пришёл, того и нужно кормить.

Радж по всем обычаям съел кутью, хотя терпеть не мог изюм, выпил кисель, похожий на сопли, выхлебал очень горячий и жирный борщ, и съел довольно вкусную картошку с котлетой. После насыщения, Радж достал официальные бланки вызова на допрос в Управление. Он обошёл каждого подозреваемого и выдал им бланки.

– Сообщаю каждому из вас, что вы вызваны на официальный допрос в Управление. На бланках написана дата и время начала допроса для каждого индивидуально. Тот, кто решит проигнорировать, будет арестован полицейскими и насильно приведён на допрос, после которого ему придётся провести трое суток в КПЗ за препятствия следствию. Ожидаю, каждого из вас сегодня на допрос. Приятного вам дня, господа! – и Радж театрально кивнул головой, обомлевшим подозреваемым, и ушёл вместе с Александром и Алексеем.

Допросы были назначены на вторую половину дня, начиная с 16—00. Особого горя, кроме отца и жениха никто не испытывал, потому их было решено допросить первыми, а остальных подержать в очереди, в комнате ожидания.

Как и ожидалось на допросы пришли все. Лица были недовольные, злые. Каждый высказывал в адрес полиции самые бредовые обвинения. Но никто из полицейских не реагировал на их оскорбления. Первым вызвали отца жертвы Вано Павелева. Он устало протиснулся в приоткрытую дверь и сел на новенький, кожаный стул. Перед ним был железный стол, на котором лежало уголовное дело по расследованию убийства его дочери. Напротив него сидел Радж и Александр, Алексей находился в комнате ожидания фиксируя поведение подозреваемых. Также в допросной работали три камеры, которые записывали допрос с трёх ракурсов. Это была обычная комната, наполовину в белых обоях, наполовину в стеновых панелях.

– Назовите ваше полное имя, дату рождения и адрес проживания, – начал допрос Радж.

– Зачем? Вы же уже всё знаете, – занервничал Вано.

– Это официальный допрос, который фиксируется и будет использован на суде. Отвечайте.

– Вано Авдеевич Павелев, 12 октября 1965 года рождения, проживаю в Тарасово, на Залесовской мясной базе, ул. Тягунская, 1.

– Вано Авдеевич, в ходе нескольких допросов, мы выяснили, что вы поссорились с жертвой незадолго до смерти. Верно?

– Да.

– Расскажите подробно о причинах ссоры.

– Моя дочь…. Илона всегда была сложным ребёнком. Мы с её матерью жили не очень хорошо, постоянно ссорились, расходились, сходились и не думали об Илоне. Мы с женой открыли бизнес, который также приносил много ссор в нашу семью. Я стал изменять жене, которая тут же настроила дочь против меня этим фактом.

А потом она просто заболела, и её не стало. Перед этим мы с женой крупно поругались, и я ушёл из дома. Она узнала, что у меня на стороне есть ещё одна дочь, и не захотела с этим мириться. Однако болезнь подкосила её, и она умерла. Илона всегда винила меня в её смерти. Она верила, что мама заболела из-за наших ссор. Поэтому она постоянно мне мстила. Делала гадости Раисе.

Илона возненавидела Раису с первой секунды, как увидела. Скандалила, что я не имел права в мамин дом других женщин приводить. Да я бы и не привёл! Но мать Илоны оставила меня нисчем. Я мог только присматривать за собственностью и бизнесом, но не распоряжаться. Я не мог продать дом потому, что он принадлежал Илоне. Заработанные деньги я не мог тратить, как хотел, они тоже шли на счёт дочери. И бизнес я не мог бросить, ведь мы все с этого жили. Если бы бросил фирму, то наследство Илоны разлетелось бы.

А когда Илоне исполнилось 18 лет, и она вступила в права наследования, началась настоящая месть. Она постоянно всех ограничивала, унижала, проверяла чеки. Один день она милая девушка, которая разрешает мачехе купить авто и во второй день, она прилюдно автомобиль возвращает компании. Дочка постоянно напоминала, что мы все живём за её счёт и следила за тем, чтобы мы и дальше так жили. Я много раз хотел создать другой бизнес и уйти. Но всякий раз она просила помощи в управлении и вдруг назначала меня Генеральным директором фирмы с ограниченным сроком действия. Как только срок истёк, она снова принималась за тиранию.

В тот день… В день, когда её не стало, она узнала, что Рая и есть та любовница, из-за которой мы с её матерью ссорились. Она была полна ненависти и злобы. Кричала так, что весь вокзал слышал. Она махала передо мной результатами экспертизы, где говорилось, что Маша моя дочь. Я не мог больше отрицать очевидное, и сознался во всём. Вот тогда она и выгнала нас всех из дома. Но я не причинял ей вреда! Это ведь моя дочь! Она вспыхивала, как спичка и очень быстро остывала. Вечером всё могло измениться. И я пошёл к жене сообщить, о том, что произошло.

– Значит, на момент убийства у вас нет алиби?

– Нет.

– А вы не знаете, кто ей правду о вас раскрыл?

– Понятия не имею. Мне казалось, что кроме нас с женой никто об этом и не знает.

– В завещании Илоны вы получаете приличную сумму денег. Вы знали об её последней воле?

– Я даже не знал, что она вообще составила завещание. Она так молода.

– То есть вы не знали о существовании завещания?

– Не знал.

– А если бы не было завещания, то наследство перешло бы к ближайшему родственнику. Поскольку детей у Илоны не было, вы стали бы единственным наследником.

– Может и так, но мне это было не нужно. Я отец, и я любил Илону. Я никогда не позволил бы никому причинить ей боль, если бы мог.

– Вы знаете, как умерла Илона?

– Упала…

– Не совсем так. Её придушили, чтобы она потеряла сознание, и сбросили вниз. По несчастью, она попала на копьё статуи и умерла.

Вано заплакал. Закрыв лицо ладонью.

– Зачем вы всё это говорите?

– В связи с вновь открывшимися обстоятельствами, я вынужден рассказать подобности убийства, чтобы задать следующий вопрос. Это правда, что вы являетесь членом Серго клуба?

Вано издал странный звук, сдувшегося воздуха, будто ему ударили в живот.

– И какое это имеет отношение к убийству моей дочери?

– Пока не знаю. Однако, некоторые девушки утверждают, что вы любите секс с элементами удушения. Одна из них написала комментарий под вашим фото, на сайте Клуба, что вы занимаетесь сексом, пока ваша партнёрша без сознания от нехватки воздуха. Это так?

– Мои пристрастия не имеют никакого отношения к Илоне! Уж не хотите ли вы сказать, что я… что интересовался дочерью?! Это возмутительно! Нет, я не испытывал к дочери таких чувств. И девушка, которая написала про… секс без сознания, врёт. Да, я люблю необычный секс, но партнёрша определённо должна быть в сознании. А та девушка, наверное, обижается, что я предпочитаю одних и тех же партнёрш, среди которых её нет.

– Вано Авдеевич, вы не могли бы сдать нам анализ ДНК?

– Зачем?

– Сегодня утром дело было переквалифицировано, как двойное убийство…

– Почему?

– Ваша дочь была на четвёртом месяце беременности. У нас нет выбора, и придётся установить степень родства каждого их участников дела с этим ребёнком. Я понимаю, что вы не отец, но это должно быть отражено в результатах анализов.

– О, Боже! – и Вано вдруг зарыдал. Он сквозь слёзы дал согласие на пробу, и открыл рот, позволив взять слюну.

– Простите за доставленные страдания, Вано Авдеевич. Я должен теперь следовать строго процедуре. Вы свободны. Допрос закончен. Пригласите сюда Раису Павелеву, – обратился Радж к Алексею.

Раиса вплыла в допросную, как королевский авиалайнер, попутно морщась, глядя на полицейских. Она положила маленькую сумочку себе на колени. Сумочка была дорогой, стильной, молодёжной, и совсем не вязалась с образом Раисы.

«Наверное, разбомбила комнату падчерицы», – с неприязнью подумал Радж.

– Назовите ваше полное имя, дату рождения и адрес проживания.

– Раиса Муратовна Павелева. Родилась 12 мая 1979 года. Проживаю с мужем по адресу: Залесовская мясная база, улица Тягунская, д.1.

– Расскажите, что произошло в день убийства.

– Ничего нового я вам не скажу. Я поругалась с падчерицей. Мы всегда с ней ругались. Она была злобной и заносчивой стервой, которая нас ни во что не ставила. Я с ней поругалась и всё. Мне не зачем её было убивать.

– Правда?

– Правда!

– А как же шантаж?

– Как… какой шантаж?

– Такой. Илона выяснила, что вы и есть та самая женщина, из-за которой заболела её мама. Она выяснила, что у вас с Вано многолетняя связь, более того именно Вано отец вашего внебрачного ребёнка – Марии.

– Это.. Это не повод…

– Правда? То есть если я сейчас вызову Марию и перескажу ей подробности вашей ссоры, вы не будете против?

– Вы не посмеете! – вскочила Раиса.

– Значит, мотив для убийства у вас всё же был. Вы не хотели, чтобы падчерица рассказала правду Марии. За счастье родной дочери можно и убить не родную.

– Но я этого не делала!

– Есть и другой мотив.

– Какой?

– Месть за унижение. Эта сцена с покупкой авто, – Радж закачал головой. – Очень унизительно…. Там такие обидные комментарии в ваш адрес, от ваших друзей и знакомых. Я бы удалил профиль после такого позора.

– Да, Илона только так и поступала с нами! Почему я должна была её любить? Это не первое унижение! Может быть, я и хотела ей отомстить, но как её смерть мне в этом поможет? Я жаждала её прилюдного унижения, а не убийства. Теперь её все чуть ли не святой считают, хотя в городе не было человека, который бы не пострадал от её характера! А я теперь навсегда останусь просто злобной мачехой!

– А также у вас есть и третий мотив, – безжалостно продолжил Радж.

– Какой? – скептические спросила Раиса. – Вы хотите повесить всё на меня?

– Главный Мотив – деньги!

– Миллион – это не деньги!

– Ну, вы то, тогда об это не знали! Вы могли убить падчерицу ради её огромных денег, которые получил бы ваш муж, как самый близкий родственник. Но вот не задача, девушка успела составить завещание, и вы ничего не получили.

– Разве плохо стремиться к хорошей жизни? Я многим пожертвовала, чтобы не жить в нищете! Не смейте меня обвинять в простом желании не голодать!

– Таким образом, вы остаётесь одним из главных подозреваемых, пока мы не докажем обратного.

– Даже после смерти Илона умудряется мне мстить! Злобная сука!

– Итак, мотив имеется, сразу даже три мотива, я бы сказал. Возможность убить у вас тоже была. И почему я должен не обвинять вас в убийстве?

– Потому что я действительно её не убивала! Я, конечно, не любила падчерицу, но зато я люблю её отца. Ради Вано я терпела это всё так много лет! Так много лет… Я просто привыкла к такой жизни потому, что люблю мужа. Всегда любила. Нам всем доставалось от Илоны и мы даже сплотились, благодаря ей. Стали почти нормальной семьёй с одним общим врагом. Но, не смотря на все скандалы, не смотря на все унижения и на все обиды, я всё равно не причинила бы вреда Его дочери. Вано её отец и он очень сильно её любит.

– Расследование продолжиться. Допрос закончен. Можете идти. Пригласите сюда Марию Павелеву, пожалуйста.

Алексей, молча, кивнул. Через минуту зашла Мария с неизменной надменностью и презрением на лице.

– Назовите ваше полное имя, дату рождения и адрес проживания.

– Мария Ивановна Павелева, 5 декабря 1999 года. Проживаю с родителями на мясной базе, улица Тягунская, 1.

– Вы носите фамилию Павелева, потому что Вано Павелев вас удочерил?

– Да, – недовольно ответила девушка.

– Что можете сообщить о смерти вашей сводной сестры?

– Ничего нового, – ответила Мария. – Я поругалась с Илоной и с её женихом, и ушла плакать в туалет. Я не знаю, что произошло с сестрой.

– Скажите, как давно у вас роман с братом жениха, который вас так расстроил?

– Какое это имеет отношение к делу? – вскинулась Мария.

– Самое прямое. Вы лжёте. Вы поссорились с Илоной не из-за Саида. У вас давным-давно роман с его братом. Вас уже точно больше не расстраивала женитьба бывшего. Так о чём на самом деле была ссора?

Мария засопела и стиснула зубы.

– Мария, вы понимаете, что несёте уголовную ответственность за дачу ложных показаний?

Девушка молчала, и лицо стала кривить ужасная гримаса, и вдруг она зарыдала.

– Мария, ваша сестра рассказала вам правду о вашем отце? Верно?

– Да, – тихо ответила она. – Я не поверила, но она размахивала перед моим носом результатами экспертизы. Я действительно дочь Вано. Моя мать действительно спала с женатым мужчиной.

– И что вы сделали в отместку, Мария?

– Ничего! – воскликнула она. – Я ничего не сделала!

– Сделали, ещё как сделали, – ответил Радж. – Вы рассказали сестре, что Саиду платили, чтобы он встречался с ней. Вот почему она в отчаянии переспала с его братом и намеренно учинила скандал, чтобы отменить свадьбу. Ваша сестра была глубоко уязвлена этим, но не хотела, чтобы все видели это унижение. Вы прекрасно всё это знаете. И почему же вы не сказали правду?