Текст книги "Поцелуй со вкусом крови"

Глава 9. Междумирье

«С особым вниманием нужно выбирать магов, которым мы собираемся вверить навыки переноса. Неправильная техника способна сделать из этой полезной способности убийственное оружие, отправляющее людей в небытие».

Тонкости магических искусств. Третье издание

Когда я вернулась в обеденный зал, меня уже ждали. Валанте ужинал, а Рафаэль, стоящий перед столом, как наказанный мальчишка, угрюмо смотрел в пол. Он даже не глянул на меня, когда я вошла. Такой дерзкий в Розе Гаратиса… Здесь, в тени своего хозяина, он был лишь эхом себя.

Я не стала сверлить Рафаэля взглядом, потому что сама испытывала неловкость, когда видела его слабость. Чувство, будто случайно видишь чужую наготу – стыд за другого и желание поскорее отвести глаза.

Валанте предложил поужинать и мне, но я даже думать о еде в такой обстановке не могла. Тогда Валанте позволил нам уйти.

– До скорого, Тиа, – промокнул губы салфеткой он и улыбнулся лишь уголками рта. Затем его взгляд переполз на Рафаэля и стал холоднее прежнего. – А ты, Рафаэль, помни о своем долге. Узнаю, что избегаешь службы – лично сдам тебя кругу рассвета.

Я понятия не имела, о чем речь, и спрашивать не собиралась. Казалось, Рафаэль вырвет глотку любому, кто посмеет сейчас к нему обратиться.

В гробовом молчании мы вернулись к кабинету с порталом. Там для нас уже открыли новый проход, настроенный на Розу Гаратиса. Я остановилась перед сияющим окном и выжидающе посмотрела на Рафаэля. Думала, что он снова протянет руку, чтобы нас не раскидало переносом, но он будто забыл о мерах предосторожности. Либо сделал вид.

– Пойдем, – бросил он сухо.

При этом он даже головы не поднял. Рафаэль ни слова не сказал про повязку на моей руке, хотя очевидно ее заметил. Его взгляд коснулся моих рук, торса и максимум плеч. Но в глаза Рафаэль мне смотреть избегал, и я понимала, почему.

Боится, что я расскажу об увиденном другим слугам. Знает, что слухи очернят его авторитет и что я могу уничтожить его, лишь пошептавшись с парой девиц из замка. Слушаться его не перестанут, но, если проболтаюсь, смотреть станут с пренебрежением и отвращением.

И тогда Рафаэль будет в каждом слуге видеть отражение Валанте.

Способна ли я на такой поступок? Еще какое-то время назад, сидя под столом и начищая сапоги Рафаэля, я бы не медлила с ответом. Уничтожить его гордость и влияние так же, как он растоптал мои, – безупречная месть!

Но сейчас я смотрела на Рафаэля и видела избитого щенка, которого хозяин не топил в реке только из-за боязни получить наказание за учиненную расправу. Уверена, если бы не введенный закон о правах отродий, Валанте бы в жизни не отпустил Рафаэля в Гаратис и не подарил ему серебряный дурман.

Удивительно, что брошь у моего господина вовсе не бронзовая. Ведь именно такую получают самые неудачливые вампиры. Бронза означает, что прав у отродья почти нет. Оно все еще привязано к хозяину, как цепной пес. Единственное преимущество, которое дает бронзовый статус, – обещание не причинять физическую боль и не истязать.

Я шагнула в портал спустя миг после того, как это сделал Рафаэль. Приготовилась ощутить знакомую тошноту вместе с твердостью каменного пола под подошвами туфель… Но меня окутала пустота.

– Рафаэль! – крикнула я и испуганно завертела головой. Пыталась разглядеть хоть что-то, но будто провалилась в сон, наполненный лишь мглой.

В животе мотыльками клубилась паника. Я знала, что порой порталы дают сбой. Кто-то оказывался не в том месте, кто-то застревал между точками назначения в междумирье – пространстве, которое одновременно существует и нет. И что-то мне подсказывало, что я угодила именно туда.

Я столько раз помогала Антинуа тренироваться с переходами, но ни разу не оказывалась в междумирье и теперь не знала, как себя вести. Сколько я здесь проведу? Минуты? Часы? Или дни? Я слышала, что кто-то застревал здесь на целые годы.

– Прекрати, – раздалось где-то рядом и одновременно отовсюду. – Я слышу твои мысли, рогатая.

Резко обернувшись, я чуть лоб в лоб не столкнулась с Рафаэлем. И хоть он старался выглядеть привычной колючей льдинкой, теперь я на этот трюк не велась. Видела в глазах и страх, и потаенную злость.

– Ну застрянем мы тут на несколько лет, и что? – наигранно рассмеялся он. – Тебе в момент срежутся годы отработки, а я…

Он запнулся, решив промолчать. Но внезапно я увидела то, о чем он подумал, и внутренне сжалась так же, как и Рафаэль.

«Ты отправляешься на границу Гаратиса. – Валанте в воспоминаниях Рафаэля говорил так спокойно, будто беседовал о погоде. Однако блеск в его глазах и тонкая улыбка внушали странную тревогу. – Драконорожденные вот-вот прорвутся в города. Кто-то должен их сдерживать».

«Снова воевать?» – Голос Рафаэля непривычно дрогнул.

Картинка перед моим внутренним взором вдруг переменилась. А потом еще. Еще. И еще! Целый калейдоскоп кровавых, жестоких картинок, наполненных болью и страхом смерти. Я не видела того, чьими глазами смотрела, но понимала, что это Рафаэль.

Его воспоминания.

Это его окровавленные, израненные руки порой возникали перед взором. Это его клинки вонзались в тела драконорожденных, пробивая и броню, и плотную кожу, покрытую жесткой чешуей. Это он отрубал врагам головы и отшвыривал их, поднимая за рога.

Это он, привязанный к столбу, впервые за долгие-долгие годы видел рассвет. Это в его тело с адской болью вгрызались первые солнечные лучи, пока кто-то не оттащил его в тень.

Это его страх заполнил меня, вытеснив другие чувства. А потом голос Рафаэля в моей голове взмолился:

«Я не хочу на войну. Не отправляйте меня! Есть другие отродья!»

«Не истери, – шикнул Валанте. – Отправляются все мои отродья. Исключений не делаю».

«Даже для нее?»

Острая, как кинжал, улыбка, – последнее, что я увидела прежде, чем меня вышвырнуло из сознания Рафаэля. Я моргнула, прогоняя чужие видения, и нервно уставилась на вампира.

Если он почувствовал, что я копалась в его голове…

Но на лице Рафаэля не отразилось ни тени недовольства. Он молчал и смотрел будто сквозь меня. Так, будто в этом темном пространстве, где нет ничего, кроме нас двоих, видит что-то еще.

Я попятилась, мгновенно догадавшись, что он шарит в моих воспоминаниях так же, как я копалась в его. Накрыла перевязанное тканью запястье ладонью и тут же скривилась, точно от боли.

Какой толк прятать то, что скрывается под обрывком ткани, если Рафаэль может видеть куда больше?

– Хватит! Вылезай из моей головы! – процедила я, наблюдая, как стеклянный взгляд Рафаэля становится более осознанным.

Я буквально видела, как он медленно понимает, что только что произошло.

Междумирье смешало наши сознания, размыв границы тела и разума. Даже сейчас я ощущала, как внутри меня, в моих мыслях проскальзывают клочки чужих. Периодически перед глазами вспыхивали случайные образы из обрывков воспоминаний, но собрать их в понятную картинку, как в первый раз, уже не получалось.

– Так вот что это за убогие видения, – закатил глаза Рафаэль и с отвращением протянул: – Твоя жизнь…

Он хотел обезоружить меня, чтобы я снова почувствовала себя слабее. И это даже не догадка. Это его мысль, которая кометой проскочила в моей голове.

– Хочешь внушить мне, будто я ничтожество, – скрестила руки на груди я и посмотрела на Рафаэля так, будто уже победила в этом споре. – Способен возвыситься надо мной, лишь втоптав в грязь, чтобы удобнее было самому вылезти из нее?

Красные глаза удивленно распахнулись.

– Как ты смеешь так говорить со мной? – Его губы приподнялись, оголяя клыки. Рафаэль хотел обозвать меня, я точно это чувствовала, но что-то заставляло его держать язык за зубами. – Я твой господин!

– Думаешь, только ты в мою голову залез? Я слышу твой страх! – выпалила я, а потом снова вспомнила те обрывки из чужих воспоминаний. Война, кровь и горы трупов вокруг…