Текст книги "Пятизвездочный миллиардер"

9
见利忘义
Преследуй свою цель, забудь о добродетели

В тот день душа Фиби полнилась хорошими предчувствиями. Облик ее соответствовал правилам моды, подсмотренным у шанхайских женщин, – громадные солнечные очки, огромная дамская сумка. Новое отношение к жизни, которое она в себе развивала, наделяло чудесной самоуверенностью.

Фиби уже поняла, что произвела впечатление на мужчину, с которым только что увиделась. Взгляд его обшаривал ее формы в облегающем платье, он даже не пытался скрыть, что хочет ее.

Вот и славно, думала Фиби.

Холодало, и дневной свет был уже не столь ярок, однако все равно необходимо выглядеть гламурно, словно на светском рауте, поскольку именно так подавали себя стильные дамы, то есть идеал, к которому она стремилась, встречая его на улицах Синьтяньди, рекламных щитах и в журналах. И вот нынче, договорившись выпить кофе с мужчиной, с которым познакомилась в интернете, Фиби чувствовала, что наконец-то достигла нужного уровня изысканности. Теперь ее жизнь определенно изменится к лучшему.

* * *

Пару недель она обдумывала новый подход к поиску мужчины, то бишь ключа к успеху в Шанхае. На изучение различных способов достижения этой цели ушло немало времени и денег. Поначалу Фиби проводила вечера в барах, где, как известно, завязываются знакомства. В одном заведении в Хунцяо, излюбленном, по слухам, у иностранцев, она увидела местных женщин, одетых в провокационно открытые обтягивающие платья, что шло вразрез с пресловутой благонравной скромностью китаянок в одежде. До сей поры Фиби думала, что миловидная девушка привлекательна очаровательным целомудрием, но теперь поняла свою ошибку. Это устаревшее мнение надлежало изменить в корне. Черное атласное платье с длинным рукавом и кружевной вставкой на груди, приберегаемое специально для выходов в свет, теперь казалось ей унылым и чрезмерно скромным. Раньше она находила его обольстительным, а сейчас платье заставляло себя чувствовать замужней мусульманкой, закутанной от чужих взглядов.

Фиби наблюдала за девушкой у барной стойки, флиртовавшей с компанией американцев. Парни смеялись, трогали ее за руки, касались обнаженного плеча. Пиво «Будвайзер» они пили прямо из бутылок, которыми громко чокались, отпуская шутки. В отраженном свете неоновых ламп под стеклянной столешницей лица девушки и мужчин были нереально ярки, как в старом кино. Девушка была в туфлях на невероятно высоких каблуках, отчего ноги ее с рельефными икрами казались длинными и мускулистыми, как у африканской воительницы. Она раздала парням свои визитки, их заметно впечатлившие. Вскоре девушка и один из парней, взявшись под ручку, точно давние влюбленные, покинули бар.

Когда компания возле стойки рассосалась, Фиби заметила на полу упавшую визитку. На ней значились имя и род занятий: «Постельные принадлежности». Адреса не было, только название мессенджера для обмена сообщениями и номер мобильного телефона. Возможно, девушка проститутка, подумала Фиби, из тех, кого называют куайцань, «дешевая скороспелка». Однако нынче она подцепила парня, который завтра может стать ее постоянным мужчиной, а чуть позже и мужем. Все проблемы будут решены, и этот ее выход на охоту в баре окажется последним. А все потому, что не побоялась надеть короткую юбку и топ, подчеркивающий ее слишком худое тело.

В «Журнале тайного “Я”» Фиби записала принятые решения:

Надо изменить свой облик, не бояться выглядеть шлюхой.

Следить за фигурой, полнота недопустима.

Пять часов сна вполне достаточно.

Надо постоянно работать над собой, практиковать свой английский.

Она купила книжки по самосовершенствованию, дешевые пиратские перепечатки, продававшиеся на развале у входа в метро на Тяньтун Лу. Одна называлась «Улучши себя», другая, оказавшаяся гораздо полезнее, – «Отчего мужчинам нравятся стервы». Из нее Фиби сделала выписки:

Используй мужчин, как они используют тебя.

Врать мужчине, дабы получить желаемое, не грешно.

Не прилипай к одному мужчине.

Твоя мать себя блюла, и что в результате?

Гляди не состарься в ожидании.

Фиби опять подолгу торчала в интернете, но теперь действовала обдуманно. Так-то оно лучше, когда вокруг полно мужиков. На своей странице она выложила новые фото в нарядах, тщательно отобранных на толкучке в Ципу Лу, неподалеку от ее жилья. Идти на барахолку не хотелось из-за толпы бедняков, напоминавших об ее собственной отчаянной ситуации, но Фиби себя уговорила: так будет не всегда. На новых снимках она копировала позы девушек, подсмотренные в интернете: поворот в три четверти, плечо чуть приподнято, накрашенные губы слегка надуты, дразнящий взгляд направлен в объектив. Фиби считала, что теперь выглядит гораздо соблазнительнее, чем на старом фото, сделанном в парке Гуанчжоу. Будь она мужчиной, непременно запала бы на такую чувственную девушку. Фиби хотела удалить старую фотографию, но потом, сама не зная почему, оставила, только переместила в конец альбома, где ее вряд ли кто заметит.

Следуя своим новым правилам, она была очень разборчива и общалась только с теми мужчинами, кто соответствовал ее критериям. Прибегнув к коротким предложениям и одиночным словам, скрывавшим, что она не умеет печатать так же быстро, как образованные мужчины, которые ее интересуют, Фиби освоила искусство одновременной беседы с тремя, четырьмя и даже пятью кандидатами. «Неужели?» «Потрясающе». «Круто». «Ха-ха». «Да ладно». «Пока-пока». Одиночных слов вполне хватало для долгого разговора. Мужчины не любят слушать, они предпочитают говорить. Это облегчало задачу.

В беседе с каждым кандидатом Фиби представляла то, на что уже решилась. Что она сделает этому мужчине. Что он сделает с ней. Чем чаще она это воображала, тем менее гадким оно казалось. Страх понемногу исчезал. Она сможет. Надо.

* * *

Едва переступив порог кафе «Кофейное зерно и чайный лист» на Уцзян Лу, Фиби почувствовала, что ее яркий стильный облик привлекает внимание. Подростки и парни, оторвавшись от ноутбуков, провожали ее похотливыми взглядами, тогда как женщины посматривали с завистью. Длинное красное пальто с отворотами из искусственного меха, безусловно, впечатляло. Из-за столика в дальнем конце зала, где ничто не мешало бы разговору, поднялся мужчина. Он был симпатичнее и моложе, чем ожидалось. Похоже, она правильно выбрала цель.

Это было третье свидание по знакомству в интернете. Первый кандидат оказался на двадцать лет старше, чем на фото, второй заметно хромал после недавней автоаварии, потребовавшей дорогостоящего лечения и пробившей брешь в его финансах. В обоих случаях Фиби быстро ушла, сославшись на расстройство желудка. Плевать, если мужчина сочтет тебя сукой. Прежде чем сговориться о свидании с третьим кандидатом, Фиби засыпала его разными вопросами и просьбами о фотографиях, дабы получить представление о его жизни. Он прислал свой снимок на общем плане, что не позволило определить, какого он роста, и толком разглядеть его лицо, скрытое большими солнечными очками. Однако на снимке присутствовали важные детали вроде красивой машины, кожаных туфель английской модели и айфона. Все это имело большое значение. А теперь еще приятный бонус – кандидат недурен собой.

– Здравствуйте, рад встрече, – сказал он и назвался именем, которое показалось вымышленным. Представляясь, парень чуть замешкался, словно не вполне его отрепетировал. Такое Фиби просекала сразу, ее не проведешь.

– Очень приятно. Простите, я не расслышала вашего имени, музыка грохочет…

– Сунь Сян, – повторил он уже увереннее и очаровательно улыбнулся, открыв ровные зубы, свидетельствовавшие о достатке кальция в детстве. Парень был хорошо сложен и ростом не менее пяти футов одиннадцати дюймов.

Фиби села за столик, не снимая темных очков. Так она поступала и на прежних свиданиях, добавляя себе загадочности. Сумку не опустила на пол и не повесила на подлокотник удобного кресла, но положила перед собой на столик, на виду у собеседника. Разумеется, это была подделка, но превосходного качества и стоила кучу денег. Нынче первоклассная фальшивка была дорога и в большом дефиците, поскольку европейцы давили на китайское правительство, требуя запретить производство подделок. Об этом поведал продавец, оправдывая цену в тысячу куай[32]32
  Разговорное название китайского юаня.


[Закрыть]. Сперва Фиби опешила: стоимость сумки была почти в пять раз выше той, точно такой же фирмы, что она купила на рынке в Гуанчжоу. Но потом вспомнила, что в Шанхае все роскошнее и дороже.

– Сунь Сян, вы местный? – спросила Фиби, уловив шанхайский выговор своего собеседника. Она легко подмечала мелкие детали, обмануть ее было непросто.

– Да, здесь я родился и вырос. А вы?

Фиби сняла очки, чувствуя, что посетители кафе все еще ее рассматривают.

– Ответить сложно. Я много поездила, в основном за границей. Но родители мои из провинции Гуандун.

– За границей? Как интересно! – Сунь Сян уставился на ее открытые колени. – Извините, просто я… очень нервничаю.

– Почему? – Фиби беспричинно поправила сумку.

Взгляд парня проследовал за ее рукой и остался на сумке. Наверняка оценивает отменное качество кожаной ручки.

– Потому что я редко хожу на свидания. По правде, это мое первое. В интернете я много общался с девушками, только боялся с кем-нибудь встретиться. Но вы показались мне очень… интересной.

– Вот как?

– Да. И потом, вы такая красивая. Наверное, поэтому я волнуюсь. В жизни вы еще лучше, чем на фото.

Фиби рассмеялась, постаравшись, чтобы смех вышел мелодичным, сродни тихому фортепианному наигрышу, услышав который в холле дорогого отеля наполняешься радостью.

– И ваше чувство стиля безукоризненно, – продолжал он. Потом быстро огляделся и, уставившись на свои руки, тихо добавил: – У вас такое короткое платье.

Фиби слегка подтянула подол к коленям, изображая стыдливость. Мини ничуть не смущало ее, оно было частью плана.

– Вы угостите меня кофе или здешнее меню состоит лишь из ваших комплиментов?

– Ох, простите мою оплошность. Сегодня я сам не свой. И впрямь сильно волнуюсь. Так глупо с моей стороны. Обычно я в себе вполне уверен. Я не вру, честное слово.

Фиби опять рассмеялась.

– Молодые люди в наши дни переживают из-за всякой чепухи.

– Что бы вы хотели?

– Макиато. – Фиби с удовольствием продемонстрировала свой английский, который явно произвел впечатление. – Что закажете вы? Латте?

– Чай. «Лунцзин», если у них есть. Я скучно традиционен, так и не пристрастился к кофе.

Сунь Сян достал из внутреннего кармана пиджака продолговатый бумажник, толстый от кредиток. Фиби сделала вид, будто не заметила, откуда он появился и чем наполнен.

– Пожалуйста, повторите название кофе. Я ужасно бестолковый, даже слов таких не знаю.

Парень отошел к стойке, а у Фиби начало складываться представление о нем, ускользавшее во время онлайн-чатов с ним. В Сети он казался более уверенным и дерзким, отпускал остроты и прямо высказывался по самым разным вопросам вроде возмутительных шанхайских цен на недвижимость, политических событий и цензуры в интернете. Складывался образ бизнесмена, смелость которого держится на его умении зарабатывать деньги, возможно, он старше, чем говорит о себе, и, наверное, женат, но не прочь сблизиться с ней, а потом и воспользоваться. Это не пугало. Он прекрасно вписывался в ее собственные планы. Не сообразит, что с ним встречаются только ради его денег, либо поймет это слишком поздно, когда, проснувшись поутру, не обнаружит своего бумажника. Еще вариант: распалить его до крайности и потребовать, чтобы сперва дал денег. Мужчина готов на что угодно, когда достигнет определенной точки сексуального возбуждения. Она может найти номер его жены в мобильнике и пригрозить: мол, номер его телефона известен, и супруга непременного узнает о гнусных шалостях своего благоверного. Однако воспитанный и робкий парень, о свидании с кем когда-то мечталось, оказался полной противоположностью воротиле высокого полета, за которым велась охота. В хороших джинсах, отличных кожаных туфлях, украшенных бахромой, и очках без оправы он выглядел нервным студентом, хотя ему, наверное, за тридцать. Честно говоря, от такого не потеряешь голову, забыв обо всем на свете, он наглядный пример шийон нань, середнячка, – не богач и не бедняк, не писаный красавец и не урод. Мужчина, который ценен своим практицизмом, способный удовлетворить твои запросы в разумных пределах, надежный. Фиби не ожидала встретить такого, знакомясь по интернету.

Застенчиво улыбаясь, парень поглядывал на нее от стойки, но сразу отводил глаза, наткнувшись на ответную улыбку. Видимо, его пугает ее уровень изысканности, подумала Фиби. Может, не стоило одеваться так вызывающе гламурно? Она даже слегка раскаялась в своих меркантильных целях, пожалев их объект, но уже почувствовала свою власть над мужчиной, которому нравилась. Это идеальный вариант. Нельзя упускать такой шанс. Может, потом он станет ее парнем, кто знает?

Сунь Сян принес маленькую чашку кофе и чайничек с чаем.

– Ой, извините, сейчас я освобожу место, – сказала Фиби, но лишь сдвинула сумку к краю стола.

– Очень стильная вещь, – заметил Сунь Сян.

– Что? Ах, эта… – Фиби изобразила равнодушие, словно роскошные аксессуары ей не в диковину, но внутренне возликовала, ибо хитрость ее удалась и потраченная тысяча юаней уже с лихвой себя окупила.

– «Луи Виттон» очень популярен в Китае, хоть это невероятно дорого. Видимо, у вас отличная работа.

– Могла быть и лучше, но пока я довольна, на оплату счетов хватает. В Шанхае все очень дорого. – Фиби отпила кофе. – Скажите, что вы думаете о новых фискальных мерах, которыми правительство пытается остудить перегретый рынок недвижимости? Я планирую покупку нового жилья, но цены на квартиры сейчас просто сумасшедшие. – Фиби прилежно изучила скучные разделы газеты, запомнив выражения «фискальные меры» и «перегретый рынок недвижимости».

– Вы так хорошо разбираетесь в предмете, только не говорите, что вы из клана богатых биржевиков!

Парень был явно ошеломлен ее шикарными манерами, он не выдерживал ее взгляда и отводил глаза, всеми силами стараясь не выказать робость. Взгляд его то и дело съезжал на ее ноги или на глубокое декольте, столь неуместное в ноябрьскую прохладу. Однако чаще всего его взгляд возвращался к сумке, гордо возлежавшей на столе, словно редкостный артефакт только что из музея. Фиби стало жаль беднягу, которого так легко напугать и заморочить, и она уж хотела немного сбавить обороты, но подумала: нет, так и должна себя вести современная женщина из Шанхая, сильные женщины всегда доминируют над мужчинами. Перед тобой всего лишь Целесообразный Мужчина, предназначенный для покорства женщинам вроде тебя. Дорогуша, если время от времени мужчину не использовать, он, сто к одному, воспользуется тобой.

– Да нет, я, конечно, не финансовый воротила, – сказала Фиби. – Мои родители настолько великодушны, что позволяют жить с ними, но я бы хотела большей самостоятельности.

– На вашем месте я бы не стал спешить с покупкой квартиры, – посоветовал Целесообразный Мужчина. – Вы ведь очень молоды, а через несколько лет цены на недвижимость упадут ниже некуда. Почему? А вот прикиньте: мне тридцать четыре года, после смерти родителей я унаследую их квартиру. Моей жене… нет, я пока не женат, но когда-нибудь женюсь, и моей жене тоже достанется в наследство родительская квартира. Стало быть, после нашей кончины сын наш получит две квартиры, и у его возможной жены их тоже будет две. Если политика «Одна семья – один ребенок» продолжится, через некоторое время у всех будет по четыре квартиры, а зачем их столько-то? И вы купите жилье за бесценок.

Логика его впечатляла, Фиби сама точно не додумалась бы до такого. И впрямь мужчина, ценный своим практицизмом!

– Очень интересно, что еще посоветуете?

Они говорили на самые разные темы, Целесообразный Мужчина умел поддержать беседу. Свидание проходило успешно, кандидат был явно очарован Фиби. (Когда мужчина много говорит, это знак, что он ослабил бдительность и он твой!) И тем не менее она старалась сохранять недоступный вид и, откинувшись в кресле, посылала ему холодные взгляды, подтверждавшие ее главенство и желанность.

– Извините, я вас, наверное, заговорил, – чуть погодя сказал он.

– Нисколько, с чего вы взяли?

– Не знаю. Но вы выглядите чуть обеспокоенной. Может, вам надо в дамскую комнату?

– Не надо. Но я бы еще чего-нибудь выпила. Пожалуй, чаю. Сейчас возьму, теперь моя очередь.

– И речи быть не может. Мужчина не должен позволять красивой девушке за что-либо платить. – Он полез во внутренний карман, и Фиби, не удержавшись, проводила взглядом его руку, нырнувшую к бумажнику.

– Нет уж, Большой брат, не забывай, что мы живем в современном мире.

(Мелочи, которых мужчина никак не ожидает, очень скоро окупятся сторицей.) Чувствуя, как в груди зарождаются колокольчики смеха, Фиби расстегнула сумку и достала сияющий красной кожей и увенчанный золотистой пряжкой кошелек, который не мог остаться незамеченным. Потом прошла к стойке и, сделав заказ, спокойно ждала. Выдерживая холодность, она не оборачивалась – пусть не думает, что заинтересовал ее и ей не терпится к нему вернуться. Надо оставаться недоступной, как учили книжки по самосовершенствованию. Пока что все их наставления очень и очень пригодились. Стоя на высоких каблуках, Фиби вытянулась в струнку и свела лопатки. Она знала, что кажется ему неотразимой. Теплый воздух из обогревателя ласково овевал ее открытые плечи и шею, тесное платье облегало ягодицы. Подавшись вперед за подносом, Фиби почувствовала, как ткань туго облепила бедра.

На обратном пути стайка школьников перекрыла ей дорогу, и на секунду она потеряла из виду свой столик. Фиби высматривала контуры Целесообразного Мужчины, но не находила. Наконец в углу рядом с газетным стеллажом она разглядела нужный ей столик. Журнал, который она листала, лежал на коричневом сиденье, но противоположное кресло пустовало. Фиби все-таки надеялась, что перепутала столики и сейчас услышит знакомый голос, окликающий ее с другого конца зала: «Заблудились? Я здесь!» или «Юная леди, я пересел, тут местечко получше». И хоть бессмысленная надежда еще теплилась, она уже поняла, что произошло.

Сумка исчезла. Фиби огляделась, зная, что не увидит своего собеседника. Она ошиблась. Он отнюдь не целесообразный.

Фиби села за столик. Делая вид, будто прихлебывает обжигающе горячий чай, она прятала лицо от посетителей кафе. Наверняка они сейчас кидают на нее глумливые взгляды и думают: «Во дура-то! Мужик ее бросил, да еще и обокрал».

Фиби Чэнь Айпин, не дай этому городу тебя сокрушить.

Фиби подняла голову, готовая заорать, бросая вызов всему свету. Однако никто на нее не смотрел. Рядом сидели мать с дочкой, девочка играла на портативном видеогаджете. Какие-то парни смеялись, показывая друг другу фотографии в мобильных телефонах. Белокожий юноша с волосами, заплетенными в короткие дредлоки, читал китайскую газету. Бизнесмен громко разговаривал сам с собой и при этом энергично жестикулировал обеими руками, словно чем-то швыряясь через весь зал. Лишь разглядев проводок, свисавший из его уха, Фиби поняла, что это не псих, а человек, который говорит по телефону.

Она вышла на улицу, вспоминая, что было в сумке. Деньги в потайном кармашке, дорогущая косметика, мобильник с телефонами друзей, которыми обзавелась в Китае, и тех, к кому могла бы обратиться за помощью. Все это сгинуло в подступавшей шанхайской зиме.

Фиби плотнее запахнула пальто, ощутив, какое оно дешевое и тонкое. А чего она хотела? Низкопробная подделка, под стать ей самой. Прежде она не замечала убогости своей одежки, ибо согревалась верой, что жизнь ее вот-вот изменится. Похоже, этому не бывать никогда. От холода съежившись, Фиби бесцельно брела по улицам. Под ногами громко шуршала палая листва платанов, взвихряясь при всяком порыве ветра.

Остановившись у зеркальной витрины, Фиби посмотрела на свое отражение. Продрогшая и невероятно печальная. Волосы растрепаны, слезы на глазах. Но это из-за злобного ветра, она вовсе не плачет. Нет, не плачет. Заморосил дождь, в воздухе повисла серая мглистая дымка, свозь которую проглядывали размытые, точно завуалированные, контуры домов. Мгновенно отсыревшие волосы противно липли к лицу.

Прячась от дождя, Фиби шагнула ближе к витрине под необычной деревянной маркизой в виде крыши деревенской хижины в глубинке Юго-Восточной Азии. Такие избушки на краю леса помнились с детства. У входной двери была скромная, но очень стильная табличка: «АПСАРА[33]33
  В индуистской мифологии полубогиня, дух облаков и воды, изображавшийся в виде прекрасной женщины в богатых одеждах и драгоценностях.


[Закрыть], тайский спа-салон». Внутри виднелись стены, облицованные панелями темного дерева, и пол, выстланный дорогим черным мрамором. Рядом со стойкой администратора разместился бамбуковый шкафчик с флаконами, которые выглядели произведениями искусства. Подобные заведения не для таких, как она, подумала Фиби, однако, сама того не ожидая, открыла дверь и прошла в холл. Сжимая в руке кошелек, последнюю свою ценность, она мысленно прикинула, сколько денег у нее осталось. Не много – только-только, чтобы внести свою месячную долю за жилье и купить еды себе и Яньянь, не чего-то особенного, просто лапши быстрого приготовления, да еще, может, мяса на шпажках или сяолунбао[34]34
  Шанхайские пельмени на пару с бульоном внутри, разновидность пирожков.


[Закрыть] с лотков на Ципу Лу. И все же хотелось хотя бы раз в жизни насладиться тем, что могут позволить себе другие. Всего один раз почувствовать себя благополучной, богатой и счастливой. И больше никогда ничего не возжелать, но смириться с вечной бедностью. Что ж поделаешь, одним суждено быть нищими, другим – богатыми. Так было всегда, и только безмозглая дура надеется изменить свою судьбу.

Фиби присела на кушетку, но тотчас вскочила, испугавшись, что промокшее пальто оставит след на красивой шелковой обивке. Вокруг ни души, здесь царил полумрак. Повсюду стеклянные плошки с незажженными свечами, едва различимый шорох кондиционера. Откуда-то доносилась как будто знакомая музыка, играли струнные и флейты. Тихий шум льющейся воды. Звуки из детства. Фиби открыла кошелек и пересчитала купюры. Что сказала бы Яньянь о ее готовности спустить на баловство все деньги, которые можно потратить на еду и теплые зимние вещи? В окна их комнатушки задувал ледяной ветер, подступали холода. Проснувшись утром, обе с трудом разгибали затекшие руки-ноги; все собирались подкопить на маленький обогреватель или хотя бы толстые одеяла, чтобы не мерзнуть ночами, но у них никогда не было лишних денег. Ничего, скоро будут, говорила Фиби, совсем скоро.

Всего разок. Хотя бы на один час почувствовать себя богатой.

Но она застегнула кошелек, сунула его в карман пальто и, понурившись, постояла еще минуту-другую, собираясь с силами выйти на холод.