Текст книги "Кредит доверия. Выбор между семьёй и влюблённостью"

Без любви?

Поезд прибыл в Пермь в шесть утра. Доехав с вокзала, Арина успевала только кинуть вещи и переодеться на работу. Конечно, она бы предпочла поваляться в постели, а, выспавшись, осмыслить все случившееся. Однако, это было не более, чем невыполнимое желание. Всё-таки понедельник, никого не волнует, что у тебя не было выходных, а сосед с боковушки храпел на весь вагон, и ты чувствуешь себя просто разбитой.

Чтобы не затягивать, она решила уже завтра подать заявление об увольнении. Сегодня просто нет сил выдержать разговор с шефом.

Придя с работы, Арина забросила в стирку вещи и стала заново собирать сумку. Положив в неё пару вещей, она понимает, что без списка не обойтись, всё-таки едет не на пару дней.

В комнату, как всегда без стука и не спросив разрешения, заходит мама.

– Сумку разбираешь? – спрашивает она, чтобы как-то начать разговор.

– Нет, мам, не разбираю. Уже опять собираю, – честно отвечает Арина. А что тут скрывать? Если через день-два всё равно придётся всё рассказать.

– Что снова командировка? – удивляется Мария Ивановна.

– Не совсем… Как бы тебе это сказать… В общем, я выхожу замуж.

– Ты? Что? – удивлённо переспрашивает мама.

– Ну да, – рассмеялась в ответ Арина, сбрасывая напряжение. Испытывая смущение, она всегда смеялась. Не могла удержаться, хотя и понимала, что в глазах окружающих это выглядит нелепо – беспричинный смех при обсуждении серьёзных вопросов.

– Объяснись! – требует Мария Ивановна, которую этот смех, похоже разозлил.

– Я познакомилась с приятным парнем, ну там на тренинге, он был из фирмы, которая это обучение организовала. Ну и в общем, он сделал мне предложение. Я, кажется, поеду в Екатеринбург.

– Ты его любишь? – вдруг спрашивает мама, изменившимся голосом.

– Мне с ним интересно, он внушает доверие. Разве этого не достаточно? – Арина смотрит матери в глаза. Они такие же, как у неё – тёмно-карие. В них нет особой красоты, только глубина. Обе, и мать, и дочь самой обычной внешности. Ни шарма, ни сексапильной фигуры, ни заметного стиля в одежде. Внутренняя красота и общительность – это всё, что привлекало внимание мужчин.

– Не знаю, иногда мне кажется, что без любви всё-таки счастья не видать, – вздыхает мать.

– Говорят, что достойного мужчину можно полюбить, даже если выйдешь замуж без любви, – как-то чересчур по взрослому отвечает Арина. Этот ответ встревожил Марию Ивановну. Она встала, прошлась по комнате, чтобы скинуть нервное напряжение.

– Мне страшно слышать от тебя такое, когда ты собралась уехать в незнакомый город к незнакомому мужчине. Ты уверена, что не поторопилась? Мужчин вокруг много. Твой еще появится.

– Мамочка, не волнуйся, – Арина начинает чувствовать, что разговор её напрягает, и всё это может вылиться в ссору. Мама пыталась заглянуть, куда она сама боялась. Поэтому слегка меняет тему:

– Что делать, если я влюбляюсь в красавчиков-пустышек или придурков? Интуиция говорит мне, что со Степаном всё может получиться, поэтому я и приняла его предложение. Я намерена стать счастливой, – и добавляет, чтобы успокоить строгую родительницу, – Хочешь с ним познакомиться?

– Конечно! Что за вопрос? – оживляется мама.

Арина подходит к телефону, набирает номер Стёпы:

– Степан? Привет, это я. Слушай, мои родители тревожатся, что я уезжаю, а они с тобой даже не знакомы. Ты сможешь приехать ко мне? Сложно с работой? Ну хотя бы на денёк? Ура!!! Когда? Я сама завтра подам заявление на работе и буду точно знать, когда смогу уехать. А узнать точно, и тогда ты возьмёшь отгул?

Положив трубку, Арина поворачивается к матери:

– Ну вот, завтра после работы позвоню ему, он приедет, познакомитесь. А потом мы вместе уедем.

– Ну и хорошо, посмотрим на твоего Стёпу, – Мария Ивановна делано ворчит, хотя в душе ликует. Теперь не просто дочка уезжает неизвестно куда, а мужчина приезжает за ней. Это поступок, который говорит о его серьёзном отношении. На душе немного полегчало. Да и на свою проницательность Аринина мама тоже надеялась. Уж она-то, в отличие от своей легкомысленной дочери, сможет отличить порядочного мужчину от пустомели, который пудрит девушкам мозги.

На следующий день Арина уладила все дела на работе. Теперь осталось только познакомить Степана с родителями и можно ехать в новую жизнь.

Новый дом

– Ну вот, проходи, – Стёпа открывает массивные двери, и перед взором Арины появляется широкая светлая прихожая. Арина переступает через порог своего нового дома.

– Это квартира твоя или съёмная? – спрашивает девушка, преодолевая неловкость. По большому счёту, она сильно рисковала, уехав из дома, потому что не знала о Стёпе и его материальном положении почти ничего. Она просто доверилась интуиции, которая шептала ей «С этим парнем не пропадёшь, доверься ему».

– Да, купил год назад. Не скажу, что это было легко. На первое время нам ведь хватит однушки? – задаёт риторический вопрос Стёпа и, бросив сумки, притягивает Арину к себе.

– Конечно. Это здорово, что своя, – радостно откликается Арина, прижимаясь к будущему мужу. Она довольна своей интуицией «Умница, девочка! Так намного спокойней, чем мотаться по съёму!»

Арина, чмокнув Стёпу в нос, выскальзывает из объятий и весело командует:

– Ну, показывай своё жилище!

– Наше, – поправляет её Степан и тянет в комнату.

Просторная гостиная освещается солнцем сразу из двух окон. Всё просто. Здесь явно не хватает женской руки. Вместо уютных штор – отдающие казёнщиной жалюзи. На стенах ни картин, ни фотографий. Хотя сам стиль интерьера, выбор обоев и расцветки мебели ей нравится. Арина чувствует, что сможет тут жить, не стремясь к глобальным переделкам. Так, добавить немного уюта и станет очень здорово.

Осмотрев комнату, Арина первым делом устремилась на балкон. Ей очень хотелось, чтобы оттуда открывался великолепный вид. Выйдя на свежий воздух, Арина ахает от восторга. За домом небольшой сосновый парк. Мечта. Оазис среди суеты большего города.

– Стёпа, Стёпа, это что белки? – кричит Арина, схватив мужа за плечо. Пальцем она указывает на ближайшую сосну, с которой, как ей показалось, только что махнула вглубь парка белка.

– Да-да, сходим вечером, покормим их семечками, – весело смеётся мужчина, очарованный восторженной непосредственностью девушки, и добавляет, – жаль тебя оставлять, но мне пора на работу, Ариш.

– Да? – разочарованно вздыхает девушка. Возвращается в комнату. Она не ожидала, что в незнакомом месте ей сразу придётся обустраиваться самой.

– Располагайся, ты теперь здесь хозяйка, – Степан вкладывает в руку Арины связку ключей, – если что, звони, мой номер у тебя есть. Купи себе местную симку. Я вернусь около семи. Рассчитываю на вкусный ужин, – попытался голосом соблазнителя промурлыкать Степан, поцеловав Арину в губы.

«Соблазнитель из тебя никакой, лучше так не делай», – отмечает Арина, но ничего не говорит, боясь обидеть, – «Боже, какая я дура! Что же я натворила? Как я буду с ним спать, если меня к нему совсем не тянет?»

Её сексуальный опыт исчислялся единицами, вернее, всего одним. Это было еще в институте. Арину покорил представительный красавец с телом Аполлона, учившийся в параллельном потоке. Правда, когда между романтическими прогулками и сексуальными утехами Арина устала слушать его всё чаще повторяющиеся плоские шутки, она быстро потеряла интерес и поскорее прекратила отношения.

И теперь, теперь, если честно, вдруг испугалась, что начнёт избегать близости с этим бородатым мужчиной, чьё тело не вызывало в ней никакого прилива страсти. А как избегать? Она уже заехала жить в его квартиру.

Мозг Арины молниеносно находит выход: «Прямо сейчас прыгну в пропасть! Второй раз всё уже пройдёт, словно так и должно быть. Эх! Была-не была!»

Арина, как можно более страстно, отвечает на поцелуй Степана и начинает расстегивать его рубашку. Новоиспечённый «муж», тут же забыв, что собирался ехать на работу, охотно откликается. Его рука довольно быстро оказывается у Арины на груди, а вторая ищет, как стянуть с неё брючки. Всё происходит быстро и довольно приятно.

Через 15 минут они сидели, закутавшись в плед, и вспоминали дни тренинга. У Стёпы, словно прорвало плотину. Вместо спокойного молчания, которым он одаривал её всю дорогу, полился поток откровений. Он рассказывал, чем Арина ему приглянулась, и почему он решился сделать ей предложение. Слышать всё это было, безусловно, приятно. Арина чувствовала, как исчезает неловкость, которая сопровождала их всю дорогу с момента его неожиданного признания.

Через пару часов, когда Степан заставил себя выскрестись из постели, и умчался на работу, Арина уже не чувствовала, что находится в доме малознакомого мужчины. Теперь это был её Стёпа.

Приняв душ, Арина начинает устраиваться. Идёт по квартире, заглядывая в шкафы, открывая дверцы.

– Постельное мы положим на полочку повыше, – приговаривает девушка, направляясь за табуреткой, – Стёпину одежду тоже переместим на верхний этаж, он высокий – легко достанет.

Быстро освободив пару полок на уровне груди для своих вещей, Арина начинает разбирать сумки. Привезла она с собой немного, брала только самую любимую и самую удобную одежду.

В полупустой шкаф весит на плечики красный пиджак, черное трикотажное платье, брюки.

Любимую бежевую кофту определяет на полочку к водолазкам, толстовкам и футболкам.

Прямо под этой полкой – ящики-шуфлятки, в верхний Арина складывает трусики и колготки. Впрочем, полупустая пасть ящика явно доказывает, что белья слишком мало. Девушка не стала брать всё, что позволяла себе носить дома. Н-да, все эти растянутые и застиранные представители исподнего, заполонившие ящик за время сексуального воздержания, таможенный контроль не прошли. Поэтому во время сбора сумки, не оказались в числе счастливчиков, взятых на ПМЖ в Ё-бург, а были безжалостно отправлены в мусоропровод. Сейчас она замужняя женщина и нижнее бельё у неё тоже должно быть красивым. «Ух! Придётся в скором времени выбраться по магазинам», – возбуждённо предвкушает Арина.

Сумка опустела, и девушка направляется изучать содержимое холодильника и шкафчиков кухни. Чтобы приготовить ужин, надо знать, какими запасами продуктов богат хозяин этого жилища.

Самым простым после ревизии оказалось сварить щи. Арина начистила морковь, картошку, нашинковала капусту… Сунув руку в пакетик с луком, она обнаруживает, что кроме шелухи там ничего нет.

Баночка сметаны на поверку тоже оказывается пустой.

Очень странная у мужчин привычка – ставить обратно в холодильник пустые емкости от еды. Её папа, тоже бывало, проделывал такие штуки. Мама со смехом или возмущением (в зависимости от настроения) частенько выуживала из холодильника тарелку, из которой папа съел пару последних котлет, или банку, где было невозможно наскрести даже ложку майонеза. «Что трудно помыть? Или хотя в раковину поставить? Зачем обратно в холодильник!!!!???» – возмущались женщины (она, Арина и Мила). А папа просто пожимал плечами. Наверное, он даже не помнил, что именно ставил в холодильник – откуда взял, туда и вернул.

«Ладно, пусть это станет поводом познакомиться с местным супермакетом», – решает Арина и, безжалостно отправив пластиковый стаканчик в мусорное ведро под раковиной, идёт одеваться.

Магазин, занимавший 1-й этаж соседнего дома, оказался довольно приличным. Правда, ей долго пришлось выбирать сметану среди баночек неизвестных марок местного производства. Боясь промахнуться, Арина взяла такую же, что стояла в Стёпином холодильнике. «Ну вот, Стёпа, спасибо, что оставил баночку на полке. Помог принять жизненно-важное решение!» – ехидно подумала она, ощутив, что её раздражение, вызванное этим мелким случаем, испаряется.

Покончив с приготовлением супа, Арина устраивается перед телевизором с шоколадкой и чашкой чая. Остаток дня в объятиях фабрики грёз пролетает незаметно. Ближе к семи вечера Арина нарезает хлеб, накрывает на стол и всё чаще поглядывает на часы и в окно.

Если честно, пока она чувствует себя довольно странно, вроде бы есть свобода – на работу не надо, делай, что хочешь. Но как ей распорядиться? Чем себя занять, она просто не знает. Поэтому ждёт «мужа» с работы. Ждать – это ведь тоже дело? Разве нет?

Арина с момента похода в магазин никак не может решить, как ей быть с деньгами. У неё есть, конечно, свой небольшой запас – получила расчёт. Но потратить его весь, она опасается. Все-таки, о Стёпе она пока знает слишком мало.

Поэтому сегодня она ограничилась тратами на симку, сметану, лук и шоколадку. А остальные деньги ей пока тратить боязно. Ведь «муж» денег ей сегодня не оставил. Это Арине не очень понравилось, но она решила подождать, может это просто по забывчивости?

Пешеходная романтика

Арина пялится в окно, не зная, чем заняться. Из задумчивости её выводит звонок домашнего телефона.

– Я через полчасика приеду, – говорит Стёпа, – ты как, хочешь вечером куда-нибудь сходить? Показать тебе город?

– Да, конечно, – танцует от радости Арина. Это отличное предложение, иначе первый вечер в этом городе мог бы показаться ей слишком обычным.

Попробовав суп, Стёпа причмокнул от удовольствия:

– Вкусно. А где ты сметану взяла, я помню, что вчера вроде закончилась.

– Ну в магазине, где ж еще? – ответила Арина, радуясь, что невинным разговором можно выйти на щекотливую денежную тему.

– Блин, прости. Я тебе денег забыл оставить, – хлопнул он себя по лбу, – давай так: вот здесь на полке, – указывает он на полочку, где лежит единственная книга с рецептами, – будут лежать деньги, которые можно тратить на текущие расходы. Ну там на продукты и прочие мелочи. Не скажу, что свободных денег много, но должно хватить. Треть зарплаты я откладываю. Хочу когда-нибудь открыть свой бизнес, да и расширение не помешает. Это мне одному хватало такой квартиры, а с семьёй надо бы и побольше.

– Ладно. А можно мне что-нибудь в квартиру купить? Ну там шторки, картину или на кухню что-то? – спрашивает Арина, преодолевая смущение. Может и рано такие вопросы поднимать, думает она, но если сейчас не спросит, то может и никогда не решится.

– Да, да, конечно. Правда я предпочёл, чтобы мы это делали вместе. Ну мы же пока не знаем вкусов друг друга. А тебе самой, кстати что-то надо? Из одежды?

– Да есть кое что, что я забыла взять из дома, – уклончиво отвечает Арина. На самом деле она сознательно не взяла теплые колготки, которые уже были порядком потёрты и она стеснялась их вида, не взяла старые джинсы и дурацкую осеннюю шапку, которую носила только потому что ничего другого не было. Да и бельё, нижнее бельё! Только как всё это рассказать за ужином пока что малознакомому мужчине?

– Давай тогда мы с тобой завтра съездим на базар, купим тебе всё, что нужно?

– Отлично, – обрадовалась Арина тому, как легко разрешаются проблемы, над которыми она ломала голову весь день, – а сейчас? Ты обещал, что мы куда-то сходим…

– Да. Если честно, не придумал ничего лучшего, как прогуляться по скверам.

– А что, я люблю зелень, – Арина радостно вскакивает из-за стола и убегает собираться.

Солнце медленно клонилось к закату, превращаясь в огненный шар. Безветренно, отличная погода для прогулки. В парке они выбирают самые дальние дорожки, но и здесь не находят уединения. Прямо на траве сидят группки студентов. Кто-то с гитарами, кто-то с пивом.

Арина уговаривает Стёпу купить блинчики с начинкой и устроить спонтанный пикник на траве. Она чувствует себя словно ей снова 17 лет. Впереди – невероятная загадочная жизнь, полная чудес и открытий.

Они болтают, смеются, фотографируются.

Оставив машину, бродят по вечернему городу, освещенному фонарями и рекламными стендами. Возвращаются домой затемно уставшие, довольные.

Назавтра решают пойти в китайский ресторан. В выходные – съездить в березовую рощу за город.

***

Первые пару месяцев оказались для Арины настоящей сказкой.

Из всех фотографий за 25 лет жизни, раньше было всего пара фотографий, на которых Арина себе нравилась, да и то, потому что они были получше остальных. А здесь… она смотрела на экран ноутбука и видела в каждом кадре «Я красивая!»

Степан называет её «Красавица моя», Арина смущается, но чувствует, что начинает верить в это.

Никогда прежде она не чувствовала себя такой красивой и любимой. Помните, в фильме «В моей смерти прошу винить Клаву К.» Клава сказала главному герою: «Ты дарил мне себя, а ОН ПОДАРИЛ МНЕ МЕНЯ». Именно так и было. Стёпа подарил Арине её саму.

Она стала больше любить себя, больше верить в себя. У неё стали проявляться способности, которые раньше просто где-то дремали глубоко-глубоко. Тогда она еще не научилась упорству, но уже начинала чувствовать, что она – нечто большее и нечто более прекрасное, чем о себе думает. Что она не просто речная галька, не просто песчинка. Что в ней есть много граней, которые стоит полировать, чтобы превратиться в настоящий бриллиант.

Это время стало не только песней их любви, это были полгода возрождения её любви к себе. Как часто Арина говорила: «Ну вот, и это я делаю впервые!» и смеялась от удовольствия.

Родные обижались, когда она говорила, что этот период стоит всех прожитых ранее лет. Но факт остается фактом, никогда прежде, после того, как она пошла в школу, Арина не чувствовала себя такой любимой и такой защищенной. Никогда прежде она не испытывала такое огромное количество положительных эмоций и так мало разочарований.

Она перестала бояться делать что-то впервые. Исчез страх ошибиться. А какое ни с чем не сравнимое ощущение свободы! Никуда не надо спешить. Никому ты ничего не должен. Есть жизнь и есть ты. И ты наслаждаешься.

Арина видела, как наступала осень. Они со Степой лежали на холме в березовой рощице, и при малейшем ветерке березы засыпали их золотом листьев. Осеннее солнце ласково щекотало лучами их лица. Пронзительная синева неба, вальс желтых листьев под шум ветра.

Воспроизведение прошлого

Прошло пара месяцев. Арина жила, как в сказке. Ей не надо вставать ранним утром и ехать на работу. Ей не приходится думать о деньгах. Никто не говорит ей неприятных вещей и практически не вмешивается в её дела.

День её прост и понятен: она высыпается, неторопливо переделывает нехитрые домашние дела и готовит ужин, ходит в магазин, ждёт мужа с работы. По вечерам они иногда выбираются погулять в одном из ближайших парков.

Однако, начали случаться моменты, которые её напрягали.

Вчера они пошли в магазин вместе, чтобы закупить побольше круп и овощей на пару недель вперёд. Арине очень захотелось молока с пряниками, а Стёпа говорит:

– Мы же решили не есть мучного вечером. Не будем покупать.

– Ну, Стёпа, ну пожалуйста, мои любимые шоколадные с орехами. Их нечасто продают, давай возьмём, – упрашивает Арина.

– Не стоит, – обрубает разговор Стёпа.

Как ни пыталась Арина уговорить мужа, он несгибаем. Они едва не ссорятся. Ей обидно и потому, что не получила желаемого, и потому, что ощущает себя заложницей своего положения. Она так упрашивала, что чувствует себя униженной этим отказом. Взять сама и положить пряники в корзинку к остальным покупкам Арина не решилась.

По пути домой Стёпа читает лекцию о том, что она сама же пожалела бы о покупке и о своей слабости сразу, как только съела бы эти пряники. Разумом Арина понимает, что он прав. Но чувствует себя весьма паршиво.

«Что я маленький ребёнок, чтобы „папочка“ решал, что мне кушать, а что нет?» – злится она и на мужа, и на себя. Хотя вроде злиться-то и не на что. Они и в правду договорились вчера, что перестанут каждый день покупать что-нибудь к чаю. Потому что оба сходного типа конституции. От сладкого и мучного они быстро начинают полнеть. Вроде бы, надо сказать ему «спасибо» за то, что удержал от минутной слабости.

Однако скверное настроение сопровождает Арину весь вечер. Она вспоминает своё унижение – как она упрашивала, а он не уступал. Свою слабость – не смогла устоять и придерживаться принятого решения. Вместо благодарности она испытывает обиду на Стёпу. Потому что… Да-да, ей неприятно ощущать себя в зависимом положении: он решает что и когда покупать. Даже в таких мелочах, как продукты.

При этом Арина понимает, что если она будет обижаться на него и не общаться, то ни к чему хорошему это не приведёт. Она проглатывает и «засовывает подальше» свои эмоции по поводу этого случая. И общается с мужем, как ни в чём не бывало.

Правда, с того дня у Арины появился свой маленький секрет. Поскольку днём её покупки муж не мог контролировать, каждый раз по пути из магазина, Арина заруливает в кондитерскую и покупает себе пирожное. Она съедает его прямо на улице.

Во время этого «ритуала» Арина испытывает целую гамму чувств. Во-первых, так она заявляет себе: «Я свободна, я сама решаю, что мне есть». Она испытывает смесь удовольствия (твой контроль не может здесь меня достать) и жгучей вины от того, что делала это втайне от мужа.

Она чувствует себя неловко, что ест прямо на улице. Однако не может удержаться.

Потому что это – лишь воспроизведение прошлого.

В детстве её записали в музыкальную школу. Через год начались проблемы. Ей не хватало трудолюбия и упорства. Девочка занималась только тем, что ей нравилось.

Ей нравился основной предмет, но она терпеть не могла сольфеджио, поэтому часто прогуливала. Если ей не нравилось произведение, которое выбрал преподаватель, или она не выполнила домашку, то идти на занятия не хотелось. Иногда она пропускала, иногда шла, не подготовившись. В любом случае музыкалка вызывала у неё не самые приятные чувства.

Чтобы сгладить предстоящие неприятные эмоции от признания себя неготовой к уроку и от чувства вины перед родителями, Арина заедала это слоёными трубочками и заварными с белковым кремом. Это стало её ритуалом. Она шла к музыкальной школе, зная, что по пути завернёт в кондитерскую. Так продолжалось 2 года, пока не получалось уговорить маму бросить музыкальную школу. Став старше еще на год Арина просто перестала ходить на занятия и твёрдо сказала маме об этом.

Каждый день Арина ест пирожное, не понимая, что это всего лишь детский протест против контроля мужа. Что поступая так, она лишь закрепляет неравноправные отношения, ставит себя по отношению к Стёпе, в позицию ребёнка. За которого принимают решения, а он не в силах сопротивляться, хитрит и обманывает.

А Стёпа не обращает никакого внимания на то, что жена перестала уговаривать его купить сладости. Иногда они покупают овсяное печенье или вафли, которые любит Стёпа, примерно раз в неделю. Ему даже в голову не приходит, что Арина-то ест пирожное каждый день.

Их решение не покупать должно было помогать Арине вырабатывать волю, а вместо этого оно вынуждало её хитрить.

Арина попалась в сети «сладкой зависимости». Каждый раз, потерпев неудачу – недовольство мужем, неудачное собеседование по работе, она компенсировала тем, что в тайне, наедине сама с собой, поедала пирожное. Для неё это стало, как бутылка для алкаша. Но даже не это страшно. С детства Арина наработала неправильный шаблон отношений и неосознанно перетащила его во взрослую замужнюю жизнь.