Текст книги "Северный альбом"

…да будет сотворённое

не слуху и зрению, а душе!

Иеромонах Роман¹¹

 
Иду просёлочной дорогой.
Куда ведёт? Ей нет конца…
Смотрю в сияющее небо,
Как в светлый лик Творца.
 
 
Так бесконечна эта тайна
Всех наших северных дорог,
Протоптанных на первый взгляд случайно,
Но приводящих точно к дому, на порог,
 
 
Где кружка молока парного,
Горбушка хлеба на столе
И запахи всего родного…
Шум сосен, елей на дворе…
 
 
О, этих дум дорожных сновиденье,
Всколыхнутое будто невзначай,
И голоса́ из прошлого… В мгновенье!..
И мамин голос: «Батюшки, встречай!»
 

26 декабря 2015 г.,

Лисий Нос

Поморские напевы

За неизведанностью дали —

Вся неизведанность души.

А. Т. Прасолов¹

 
Там, на скале, в Белом море
Твоё имя,
Только одно твоё имя
Из камней и раковин я сложила.
Чайки летают над ним
Суетливо,
Пытаясь прочесть
Твоё сложное имя,
Но им не под силу.
И волны мечут.
И задумчивый вечер
Камни и раковины
Рукой поглаживает,
Аккуратно их перекладывает,
Но и ему не под силу
Отгадать твоё имя,
Из камней и раковин сложенное.
А ведь это очень не просто,
Это даже очень сложно —
Взять и уехать,
И бросить,
И стараться забыть о том,
Что там, на скале,
Твоё имя
Из камней и раковин я сложила,
И уехала от него,
И забыла.
Только Белое море помню.
 

Август 1965 г.,

Гридино

Девушка взяла в ладони море…

П. Д. Коган²

 
Гридино,
Моё славное,
Затерялось ты
За туманами,
За туманами
В скалах брошено,
Не изъезжено,
Не исхожено.
Не забыть тебя
Никогда.
Твои скалы
В моём сердце
Навсегда.
Моё Гридино,
Море Белое!
Моё Гридино,
Ты – судьба.
Я к тебе возвращаюсь
Мысленно.
Круче волны —
И с воем на́ берег!
Скалы – вот они!
Скалы выточены.
На граниты избы поставлены.
 

8 октября 1965 г.,

Гридино

Зацвела на воле

В поле бирюза. Да не смотрят в душу

Милые глаза.

И. А. Бунин³

1

 
Чайки мои, чайки!
Унесите горе.
Горе моё, чайки,
Утопите в море!
 
 
Разбудите ветер,
Разгоните волны,
Приготовьте сети,
Принесите горы.
 
 
Я отдам вам горе,
Сбросьте его в море,
Сбросьте его в сети,
Горы сбросит ветер.
 
 
Море моё, море!
Горе моё, горе!
 

2

 
Море моё, море!
Волны усыпи.
Горе моё, море,
К берегу не пригони.
 
 
Горе сгрызло горы,
Разорвало сети.
Горе всплыло в море —
И опять на свете.
 
 
Горе стало злее,
Стало еще горше.
Не утонет в море —
Горе моря больше.
 
 
Море моё, море!
Горе моё, горе!
 

3

 
Горе моё, горе!
Брось меня, уйди!
Сердце моё, горе,
Не грызи, пусти.
 
 
Полюбила море,
Полюбила остров —
И узнала горе
Остро-остро.
 
 
Море нашептало
Волны обещаний,
Но сомнений полон
Остров ожиданий.
 
 
Море моё, море!
Горе моё, горе!
 

27 декабря 1965 г.,

Гридино

Кольцо души-девицы

Я в море уронил…

В. А. Жуковский⁵

 
Ти́шинка-ло́сенка⁴ на воде,
Тишинка-лосенка не в душе.
          Гуляй-ветер в ней,
          Буря чёрная
          В душе моей.
 
 
Тишинка-лосенка на воде,
Тишинка-лосенка не в душе.
          Обронила утка
          Серое перо,
          Пролетая.
          Потеряла утка
          Серое перо,
          Улетая.
 
 
Полетело пёрышко в синеве,
И поплыло пёрышко по воде.
          Перо-пёрышко,
          Перо серенькое.
 
 
Да взялся вдруг ветер!
Да взялись вдруг волны!
          Хоть и лёгкое,
          Хоть и лёгонькое,
          Хоть и невесомое,
          Только тонет перо.
Вот и тишинка, вот и лосенка на воде.
Утонуло пёрышко у меня в душе.
 

2 марта 1966 г.,

Гридино

 
Говорила Ольга Семёновна⁶,
Наша поморка-хозяюшка:
– Чайки вьются над берегом,
Значит, будет погодушка.⁷
Рыбаков рыбачки, встревоженные,
Диким чаячьим криком разбуженные,
К причалам встречать, лодочным,
Побегут по камням, проложенным.
Ночь темна перед бурею,
И ни зги не видать.
Рыбачки, сжавшие губы,
До утра будут ждать.
Говорила Ольга Семёновна:
– Если кто не вернётся назад,
Остаётся рыбачка у берега
Овдовевшею чайкой кричать.
Обезумев от боли, от горя,
Призывает, воет по-бабьи…
Душу вытрясла бы из моря —
Каплю за каплей!
Чайки тоже кого-то вымаливают,
А море – безжалостно!
И напрасно чайки рыдают,
И напрасно в море бросаются.
Так и мечутся тревожные вдовы
Между морем и между берегом,
День и ночь неустанно готовы
Встречать надежду под парусом белым.
Говорила Ольга Семёновна…
А рыбачки на берег бежали:
Там с утра уже чайки отчаянно
Рыдали.
 

Июль 1965 г.,

Гридино

1

 
Мне бы белое —
Да моё!
Мне бы чёрное —
Да моё!
Не кричите вы на меня.
Не судите вы все меня.
Мне бы белое —
Да моё!
Мне бы чёрное —
Да моё!
Горе – пусть,
Но пускай моё!
Счастье – пусть,
Но пускай моё!
В лодку прыгну
И оттолкнусь.
Парус вскину,
Не отзовусь!
Моё Гридино, подожди.
Моё Гридино, помоги!
Ведь не всё ещё позади,
Ведь не всё ещё позади…
Сильным ветром
Встречай меня,
Всклокоченное моё,
Моё белопенное,
Моё море Белое,
Моё море Белое!
 

13 ноября 1965 г.,

Гридино

2

 
Море, не гони на берег волны!
Море, не бросай на берег камни!
Волны шевелят во мне сомнение.
Камни разбивают оправдание.
 
 
Море, унеси меня под парусом!
Море, глубоко упрячь!
Море, ты такое сильное.
Море, ты ведь можешь боль унять.
 
 
Море, защити меня от ветра!
Море, от земного зла укрой!
О, моя душа и вера,
Обезумевший прибой!
 

1965 г.,

Гридино

3

 
А дожди там – осенние,
Всё линялые.
Грусть
По лужам отсчитывают.
И тоску
По лужам выстукивают.
Небо серое в море Белом.
Избы серые в море Белом.
Море серое, с сединой,
Не лазурное, да со мной!
Брёвна серые – по воде,
Чайки с воплями носятся…
И порой
                    В душном городе
От тоски
                    По тебе
Жить вовсе не хочется…
 

13 ноября 1965 г.,

Гридино

Ольге Семёновне Гашковой

 
Он не понял крика чаек,
Диких чаек, растревоженных.
Он не понял силу моря,
Хоть три раза в нём тонул.
Он не слышал вздохов моря.
Он не видел прелесть камня,
Не заметил нежность белых
Маленьких цветов на нём.
А ведь в нём – вся нежность,
А ведь в нём – вся верность:
Это каменный цветок,
Красота и вдохновенность
В моём Севере живет.
 
 
Ну, а я влюбилась в скалы,
Полюбила бег волнистый
Моря неспокойного,
Моря Белого,
Серебристого.
И оно совсем не белое,
Ведь оно почти из сказки:
«Жил старик со старухою
У самого синего моря,
Ровно тридцать лет и три года…»
Это море плыло в моей ладони,
Качалось рыбачьим ка́рбасом,
Лёгкие раздувало парусом,
Сверкало звёздами солнечными.
Тысячи звёзд, тысячи солнц —
И одно бездонное, фиалковое небо,
И скалы коричневые у ног
Моря сине-седого Белого.
А с вершины скалы, далеко в дали,
Видела я ладьи, а не карбасы.
Плыли, задрав носы,
Под звон гуслей древней Руси
И ловили сетями золотых рыб.
 
 
Золотая рыбка – мечта моя!
Подарил мне её рыбак,
Подарил мне её рыбак,
Но как увезёшь в Ленинград…
Пустила её я в море,
В лазурь Белого моря.
Золотая рыбка моя!
Где-то плывёт она…
Хвостом на прощанье плеснула:
– Спасибо тебе, – прошептала,
– Проси меня, просьбу любую
Выполню, – обещала.
Золотая рыбка – мечта моя!
Где-то плывёт она…
 
 
Поклонилась я с камня ей:
– Не надо мне золота-серебра.
Сделай так, чтоб он не был глухим.
Сделай так, чтоб он не был слепым.
Пусть полюбит он это море
И услышит вздохи его.
Пусть поймает буйный ветер
В этом северном просторе,
В этом синем Белом море.
Пусть познает мудрость камня
И полюбит эти скалы,
Древние лишайники,
Сосны-карлики.
В них запрятана сила,
Богатырская сила,
В них задумчивость Севера.
Дремлют скалы
У берега моря Белого,
Скалы-богатыри.
Пусть увидит нежные, белые
Цветы в трещинах скал,
Ветер их там разбросал.
Пусть увидит горькие слёзы
В белых холодных раку́шках,
Горькие слёзы чаек на берегах.
Беспокойные, верные чайки!
Словно в трауре – чёрные крылья.
И всё-таки они белые,
И всё-таки они белые!
 
 
Или пусть
В этих холодных ракушках
Увидит бесценный жемчуг,
Разбросанный жемчуг на берегах;
Ожерелье морской царевны,
Полюбившей без позволенья
Поморянина-рыбака.
Вышла она на берег,
Скинула жемчуг с шеи
И искать пошла избу рыбака.
А на море – буря,
А на море – ветер!
Тонет карбас ветхий,
Топят карбас ветхий:
Рыбака в отмщенье утопил отец.
Обернулась чайкою бедная царевна.
Верить не хотела, как жесток отец.
Полетела в море.
Умоляла море:
– Отпусти, родимое,
Моего любимого.
Как она кричала,
Как она рыдала,
Как она молила!
Только не вернулся на́ берег любимый.
И давно то было, так что все забыли,
И когда то было… Так давно то было!
Только чайки в море помнят:
Всё ещё кричат печально,
Всё ещё кричат тревожно,
Кричат отчаянно…
 
 
Золотая рыбка – мечта моя!
Пусть поймёт он – в этом верность.
Пусть поймёт он – в этом нежность.
Пусть услышит моря синего,
Моря Белого гул.
Но в ответ рыбка только молчала,
Мне в ответ, золотая, молчала.
А потом хвостом золотым взмахнула,
Уплыла в глубокие воды.
И ждала я ответа напрасно,
И сидела на камне напрасно.
Моя золотая рыбка
Больше уже не вернулась.
Золотая рыбка – мечта моя!
Где-то плывёт она…
 

17 ноября 1965 г.,

Гридино

 
Ветер, ветер, что с тобой?
Отчего ты голубой?
Тучи на́ небе тревожишь,
Гонишь их без дела вдаль.
Потихоньку за трубою
Сам с собой
Танцуешь вальс.
Ветер, ветер, что с тобой?
Отчего ты голубой?
В море волны поднимаешь,
Рыбаков ты зря пугаешь.
Любишь в брызгах водяных,
Ухватив волну за гриву,
Прокатиться по заливу.
Ветер, ветер, что с тобой?
Отчего ты голубой?
Расскажи мне, если знаешь,
Может, где-нибудь видал,
Может, где-нибудь о счастье,
Пролетая, ты слыхал.
В чём оно? И где искать?
Не напрасно чтобы ждать.
Ветер, ветер, что с тобой?
Отчего ты голубой?
 

12 сентября 1966 г.,

Гридино

…древность ли живёт здесь и властвует над

всяким приезжим или века, которые здесь

как бы и не текли…

Ю. П. Казаков⁸

 
Уплывали, уплывали
Скалы вдаль.
И качалась, и качалась
Лодка на волнах.
Словно взмах платка со скал,
Полетела мне вослед печаль.
В море Белом
               Вдали от земли
Слышала я, как плакал родник.
Капали,
               Капали,
                              Капали
Слёзы его
               На голый камень.
Не грусти, мой родник,
Мой чистый!
Не роняй на камни слёзы.
Мой родник,
Родничок мой чистый!
Я вернусь, я вернусь,
               Быть может…
 
 
В море Белом
Вдали, вдали
Слышала я, как шептали мхи,
Просили остаться меня,
Просили вернуться меня.
Бархатный мох,
Мой добрый!
Слишком добрый ты,
Слишком добрый.
Мягким со мною ты был.
Спасибо тебе, спасибо.
Сохрани, сохрани
Ты мой след.
Может, я и вернусь когда,
И пойду по следам по тем.
Бархатный мох,
Мой добрый!
Слишком добрый ты,
Слишком добрый.
Может, ты сохранишь для меня
И родник мой,
Прозрачную жилку,
Прохладную струйку огня.
Мой родник,
Родничок мой чистый!
Уношу я с собою
Твой вкус,
Запах твоей прохлады,
Твой цвет, твою песню
                       И радость.
Бьётся, как сердце в руках,
Прозрачная жилка твоя,
Мой родник,
Родничок мой чистый…
 
 
Уплывали, уплывали
Скалы вдаль.
И качалась, и качалась
Лодка на волнах.
И кричало, и стонало
Эхо за спиной,
Зва́ло,
           Звало,
                      Не дозва́лось:
– О-ой, ой!
Возвращайся, возвращайся
Ты ко мне.
Снова будем мы
Встречаться на скале.
По утрам
В ответ на «Здравствуй!»
Отзовусь,
Из-за леса, за проливом,
Отзовусь.
– Здравствуй, здравствуй! —
И на миг замру,
А потом вдруг снова полечу.
Не прощайся, не прощайся
Ты со мной, —
И кричало, и стонало
Эхо за спиной.
Зва́ло,
          Звало,
                     Не дозвалось:
– О-ой, ой!..
Уплывали, уплывали
Скалы вдаль.
И качалась, и качалась
                      Лодка на волнах.
Чайки долго провожали меня,
А потом назад вернулись они.
 
 
Уплывали, уплывали
Скалы вдаль.
И качалась, и качалась
Лодка на волнах.
Остров мой – холодные скалы,
Всё дальше
                     И дальше вы,
                                           Дальше.
Всё меньше
                      И меньше вы,
                                            Меньше.
Остров мой —
                      Холодные скалы,
Моя рана,
Вечно больная рана,
Тоскующее сердце,
Моё сердце.
Остров плывёт по морю,
Гребёт мой остров,
                      Гребёт…
И забыть бы его хотелось,
Да не забыть его.
И плывёт мой остров,
                      Плывёт,
В море Белом гребёт,
                      Гребёт.
Всё догнать он хочет меня,
Но догнать не может никак.
Остров мой —
                      Холодные скалы,
Моя рана,
Вечно больная рана,
Тоскующее сердце,
Непокорное сердце моё.
 

Июль 1965 г.,

Апрель 1966 г.,

Гридино

И где бы мира грань ни стояла…

Гораций⁹

 
Неделями одна живу.
Кому сказать, ведь не поверят…
По морю синему плыву,
Забыв куда… И где мой берег?
 
 
Когда связующая нить
Прервалась с миром настоящим?
И либурнийские ладьи
Куда несут в потоке восходящем?
 
 
Меня не покидай, о друг,
Но нереиды пусть оставят.
И берег северный мой вдруг
Мои стихи чуть-чуть прославят.
 
 
В туманах и снегах лежит
Он, сердцу столь родной.
И обсуждению не подлежит
Ни мой язык, ни край земной.
 
 
И хоть в душе живёт другой —
Ни берег, ни земля —
Не поднимайте волчий вой:
И это обсуждать нельзя!..
 

25 февраля 2010 г.,

Лисий Нос

 
Белым светом, белым светом
                      Полнится земля.
Белым снегом, белым снегом
                      Да по самые края,
Да по всем лесам и взгорьям,
                      Да по всем полям,
По дворам и по подворьям
По посадам и по взморьям,
                      Да по всем веся́м.
 
 
Белым светом, белым светом
                      Полнится земля.
Белым снегом, белым снегом
                      Да по самые края.
Белый снег души не чает,
                      Встрече с Русью рад.
Богородица венчает
                      Всякий русский град.
 
 
Белым светом, белым светом
                      Полнится земля.
Белым снегом, белым снегом
                      Да по самые края.
Белый снег – покров небесный,
                      Святость источает он.
Льётся, льётся повсеместный
                      Колокольный звон.
 

15 октября 1992 г.,

Лисий Нос

 
Цветок Небесной Троицы
                      Голубоглаз.
 
 
Цветок Небесной Троицы
                      Глядит на нас.
 
 
Цветок Небесной Троицы —
                      Чудесный день.
 
 
Цветок Небесной Троицы —
                      Божественная сень.
 
 
Цветок Небесной Троицы —
                      Пой, воспевай!
 
 
Цветок Небесной Троицы
                      Вовек не забывай!
 

16 июня 2019 г.,

Лисий Нос

 
Я тебе согрею чаю,
Правда-правда, приезжай…
Напою и укачаю,
Правда-правда, обещай!..
 
 
Приезжай весной с капелью,
Летом – с тучкой дождевой,
Иль с осенней канителью,
С зимней лёгкою метелью…
Уж себя ты приневоль!
 
 
Не забыл ко мне дорогу?
Ветер тропку протоптал,
Ко знакомому порогу
Сосен с берега пригнал.
 
 
И стоят они всечасно
Настороже, надо мной.
Всё-то кажется им ясно:
Нам и встретиться опасно,
И расстаться, милый мой!
 
 
Вот и льщу себя надеждой,
Право слово – не беда…
Все в серебряных одеждах
За оконцем холода…
 
 
Стынет сердце. Ночь глухая.
Темень зимняя вокруг.
Лёгкой поступью ступая,
Жизнь смыкает тяжкий круг.
 
 
Я тебе согрею чаю,
Правда-правда, приезжай…
Напою и укачаю,
Правда-правда, обещай!..
 

4 января 1994 г.,

Лисий Нос

 
В синее море колечко моё упало.
К рыбе на ужин, видно, попало.
 
 
Я по берегу моря хожу и хожу,
Колечко своё всё ищу и ищу.
 
 
Никак не дождусь я высокой волны.
Мои думы о счастье пропавшем полны.
 
 
Всё я кличу колечко: «Вернись ты ко мне!»
Но лишь белая чайка плывёт по волне.
 
 
И качает её море синее ночью и днём.
Нет судьбы – ни тебе и ни мне – быть вдвоём.
 
 
Безутешные слёзы в синее море текут.
Солонеет вода. Что поделаешь тут!
 
 
В синее море колечко моё упало.
К рыбе на ужин, видно, попало.
 

14 декабря 2014 г.,

Лисий Нос

 
О том, как пусто стало,
Когда тебя я потеряла,
Об этом помолчу:
Слова тут не помогут
И объяснить не смогут,
Всё то, что я сказать хочу…
 
 
…Но вот, когда я лягу спать,
Тебя увижу я опять:
Вот ты проходишь мимо,
Так явственно, так зримо,
Будто забыв меня на час…
 
 
И боль меня пронзает,
Но сон не исчезает.
И ты мне, улыбаясь, говоришь:
– Забудь, живи и не терзайся!
И в руки мне протягиваешь зайца…
К чему он мне?
Но ты молчишь.
 
 
Какой короткий, странный сон!
Мне зайца только не хватало!
И заяц вроде не простой,
А тихий-тихий почтальон…
 
 
С письмом оттуда…
Для меня?
Какая всё-таки и я зануда!
Хочу понять сон,
Объяснить,
Тяну божественную нить…
 
 
От ужаса я просыпаюсь вдруг.
И никого – ни зайца, ни письма, мой друг.
Однако же – какое чудо!
Вдруг получить письмо оттуда…
Прочесть, ответить,
С зайцем передать…
 
 
Холодный дом.
Моя беда…
Но пусть мне заяц снится иногда.
 

14—15 февраля 2019 г.,

Лисий Нос

…и, как птичка-невеличка,

В басенку, как в башенку, пошла.

М. А. Светлов¹⁰

1

 
Мне снился сон.
Какой-то странный сон…
Бывают сны, что, часто повторяясь,
Ничем не удивляют нас, но он
Ко мне лишь раз один пришёл
И в памяти моей остался…
Бежал олень по утренней росе
И был подобен так тебе,
Что мне казалось, – рядом с ним,
С тобой, оленем голубым,
Бегу и я…
Всё было тихо вдалеке.
И мошки спали на плече
Прохладных травок и цветов,
Нас ждали звёзды средь лугов…
Но это был лишь сон… Обман!
Какой-то странный сон.
Проснулась. Комната пуста.
И только слышен звон.
Серебряные колокольчики
Звонили где-то – там…
И сразу сон окончился. И начался обман.
И ты, звездой увенчанный,
Ко мне не подойдёшь.
Я знаю, как невесело
Ты без меня живёшь.
 

Сентябрь 1972 г.,

Лисий Нос

2

 
Вослед не побегу, но буду вас искать.
И просыпаться, вздрагивая ночью,
Как будто всё потеряно сейчас,
А не вчера, не год назад.
Какою горькой болью
Во мне не раз ваш голос прозвучит
И смех, орлиный смех безумца,
Так словно лишь мгновенье позади
Баюкало вас море на трезубце…
…Как было хорошо! Как верилось легко!
И в первый раз сомнения утихли.
И ложь, и лицемерие казались далеко.
Так было. Вы мне были близки
Словами, жестами и верою своей.
И я бежала с вами, волны обгоняя,
Играла пеною… О, море! Поскорей
Смой отпечатки наших пяток узких!
Я вслух мечтала беды укротить,
Хотела только вашей жрицей быть…
Как страшен был обман! Как сон прекрасен был!
Ваш пароход, как туфелька из древней сказки, плыл.
И вместе с юностью моей, и вместе с вами
Теперь недосягаем он за призрачными берегами.
 

6 ноября 1970 г.,

Лисий Нос

3

 
И может быть, в других краях,
В обличии ином,
Как сон мой, день мой – преходящ,
Живёшь под звёздным дном.
И может быть, не облаков,
Иных предметов тень
Тебе знакома, и пока
Ты не заметил день.
И может быть, ни я, ни ты —
Никто не скажет – нет! —
Когда трепещущий конец,
Как блик начала вдалеке,
Придёт в наш дом.
Но только – нет. Теперь уж – нет!
Теперь – ни я, теперь – ни ты…
Здесь только улицы пусты.
И, может, утром, отдохнув,
Полуночи глаза
Сказать смогли бы – это ты,
Который в тех краях.
И было б чудо таково:
Я слышу —дышишь ты,
И вижу звёздное чело
Из сумрачной мечты.
И этот бой сопереженья —
Последний бой сопротивленья,
Но мост любви не перейти.
Вздохнешь и скажешь: «Бог мой, ты!»
И на колени… И прости…
Но утро тихо. Не шуми.
Здесь только улицы пусты.
 

1972 г.,

Лисий Нос

 
Белые птицы
На ветвях сидят.
Белые птицы
В окна глядят.
 
 
Белые птицы
Зерна не клюют.
Ночью не спят
И водицы не пьют.
 
 
Белые птицы
Со мною всегда:
Ангелы Божьи
Или судьба?
 
 
Белые птицы
Стучатся в окно.
В душу ныряют
На самое дно…
 
 
Белые птицы —
Совесть моя?
Белые птицы —
Неужто родня?
 
 
Белые птицы
Куда-то зовут.
Белые птицы,
Да где ж меня ждут?
 

4—8 декабря 2000 г.,

Лисий Нос

 
Ты постой, постой,
Ты постой —
На мосточке,
Над быстрой рекой,
Над рекой, над водой,
Над своею судьбой…
 
 
Ты постой, постой,
Ты постой —
Над прозрачной водою
Речной.
Ой, не омрачись ты, река!
Ой, не возмутися, речная вода!
Ой, не взбаламуться, песок речной!
Ой, не изломися, мосток, подо мной!
 
 
Ты постой, постой,
Ты постой —
Стройным деревцем
Над прозрачной водою
Речной.
Стройным деревцем —
Ветви-рученьки,
Не знавать бы им
Горя-крученьки!
Листья тонкие,
Ветви ломкие,
Да летят уже
Ветры звонкие…
 
 
Ой, не омрачись ты, река!
Ой, не возмутися, речная вода!
Ой, не взбаламуться, песок речной!
Ой, не изломися, мосток, подо мной!
 

30—31 августа 2014 г.,

Лисий Нос

 
А в ту сто́рону не ходят поезда.
Исключений нет. Не будет никогда.
 
 
Но летит душа непрошено туда.
Самовольно, смело, как всегда.
 
 
Бьётся, бьётся о порог – и хочет в райский дом.
Да не зря земных дорог ей слышен гром.
 
 
Возвращается она, немного погостив,
Напевая древний песенный мотив.
 
 
Там остаться ей до времени нельзя;
Жить по-старому она принуждена.
 
 
Ни гвоздями, ни клещами не схватить, —
Божьей воли никому не отменить.
 
 
Снова бьётся о земные острия,
Да не вытравить из жилок бытия.
 
 
А когда придёт пора ей улетать,
Жалко будет пыль земную с перьев отряхать.
 
 
Со слезами, с болью всё же отлетит.
Ангел Божий своим сердцем путь ей осветит.
 

28 сентября 2015 г.,

Лисий Нос

Там стынет Скандинавия, как тень…

А. А. Ахматова¹¹

1

 
Я снова думаю о вас.
Какой вы редкий гость!
Средь этой снежной тишины —
Воспоминаний горсть.
 
 
Здесь сосны древние давно
У самых берегов.
И камни дремлют здесь давно
У самых берегов.
 
 
И вы не знаете. О, нет!
В какой полночный час
Они торопятся ко мне
И вспоминают вас.
 
 
Сидим кружком. Они и я.
Во внучки им гожусь.
Как скандинавская родня,
Мне – Северная Русь.
 
 
И не похожи ни на что
Те песни, что поём.
На них из верности пальто,
Прошитое дождём.
 
 
И не понять вам. Вот судьба!
Как горек этот хлеб!
Так много песен, но одна —
Есть у меня навек.
 

1967 г.,

Лисий Нос

2

 
В той стороне, где ты живёшь
И где теперь дожди,
Всё так же бродит между звёзд
Пока́янно «прости»?
 
 
Всё так же волосы – в туман,
Рукою не догнать,
Миров серебряный кафтан
Луна устала ткать?
 
 
Всё так же ли не спишь ночей
И слышишь голоса,
Они зовут – скорей, скорей
Всю жизнь прожечь дотла?
 
 
Всё так же ли совсем один,
Беду из кружки пьёшь?
Не замечающий седин,
Скажи, куда бредёшь?
 
 
Всё так же ли мне места нет
Среди твоих певцов?
Морщинками стал лёгкий след
Тех зыбких башмачков.
 

1967 г.,

Лисий Нос

3

 
Это всё моё здесь…
Вся она —
С болью, горечью и бедностью.
Древняя моя страна
С хво́ей, травами и верностью,
С ве́трами и мужеством мужей,
С нежностью полуденной и гордостью,
С силой самых нежных матерей
И с любовью первою и звёздами,
С теми, кто на каторгу и в ссылку —
На ногах любимых кандалы целует…
 
 
Это всё моё здесь
И вовеки
На земле родной пребудет!
 

1967 г.,

Лисий Нос