Текст книги "Растопить сердце Льва"

Глава 9

Рита

Завтрак получился семейным. Тина приготовила огромную гору оладьев и, вопреки отказам, усадила Льва за стол вместе со всеми: сонным взъерошенным Германом, Ритой и пятилетней Ариной. Старшая дочь Тины – Лера – в выходные раньше десяти вставать не изволила. Никто и не настаивал. Сонный Герман тоже поспал бы еще пару часиков, но узнав, что приехал Лев, не упустил возможность посмотреть этот спектакль.

Рыжий смотрелся за этим столом странно. Молчаливый, с идеальной осанкой, он спокойно взирал через стекла очков на то, как зевает Герман, Арина размахивает оладушком и получает выговор от Тины. На лице вежливая едва заметная улыбка, которая не имеет никакого отношения к настоящей, Рита уже научилась различать.

Сейчас Лев надел маску и готовится с честью принять любой приготовленный ему удар. Нанесла его маленькая девочка со светлыми косичками. Хитро прищурилась и заговорчески прошептала:

– Дядя Лева, а ты сгущенку любишь?

Лев молча пододвинул к ней свою пиалу со сгущенкой. Девочка расцвела. Еще бы, взрослый и сразу все понял, без лишних намеков.

– Дядя Лева, а ты конфеты любишь?

Тут логика сломалась, потому что никаких конфет на столе не было. Рита, беззвучно хихикая в кулачок, наблюдала, как изменяется бесстрастное лицо Льва: приподнимаются брови, глаза становятся чуть больше. А мелкая хулиганка тем временем уже вскочила со стула и полезла в один из ящиков на кухне, достала оттуда конфетку «Белочка» и протянула обалдевшему мужчине.

– Меняю на конфетку. Дядя Лева, а ты вообще говорить умеешь?

Напряжение за столом затрещало по швам, от смеха покатились все. Рита больше не скрывалась за ладошкой, Герман фыркнул в чашку, а Тина просто и звонко рассмеялась.

Девушка подумала, что у господина Залесского легкая боязнь детей. Или он просто их не любит? Удивительно, ведь на семейных посиделках друзей с детьми он бывал очень часто и вел себя спокойно, даже строго. Сама не сразу осознала, что теперь смотрит на Льва и представляет, как он будет общаться со своим ребенком; примеряет на него образ отца и пытается понять, идет ли ему, хорошо ли сидит или это совсем не то, чего ему бы хотелось.

– Спасибо, – хмыкнул мужчина. – Говорить умею, но когда я ем, я глух и нем.

– Вот и мне в садике так говорят, – фыркнула Арина и положила конфетку на протянутую ладонь.

– Хоть кто-то призвал эту егозу к порядку, – одобрительно произнес Герман. – Арина, заметь, это не я сказал. Ешь давай.

Рита переглянулась с братом, тот едва заметно пожал плечами. Вот ей сейчас кажется или Герман Льва, как бы получше выразиться, одобряет?

Убедиться в этом пришлось буквально через полчаса, когда она сменила одежду на давно забытые здесь джинсы и толстовку Германа. Пора было проверить студию, а также собрать вещи.

– Что это?

Лев уже в полной боевой готовности стоял у двери и сжимал в руках ее старый серенький пуховик. Хотел помочь надеть, но внезапно начал хмуриться и прощупывать давно примятый пух.

– Это пуховик, Лев. Знакомься.

– Рита, ты в курсе, что тебе нельзя болеть. Да? – протянул он угрожающе медленно. – А это не пуховик, это… я даже не знаю, как назвать. Там же нет пуха. Сколько ему лет?

– Восемь, – сдал опирающийся на косяк брат.

Рита подавила в себе желание залепить ему подзатыльник.

Пуховик и правда был старый. Проверенный временем и продуваемый всеми ветрами. Его покупали на втором курсе университета вместе с мамой и Германом. С тех пор Рита просто плыла по течению: носила его в химчистку весной, прятала в шкаф и зимой доставала. Старая проверенная схема.

– Хороший пуховик! – вырвала у него из рук и надела сама. – Удобный.

– И он не греет. Завтра едем в магазин. Видимо, и за сапогами тоже, – выразительный взгляд на заплатку на носу.

Да что он себе позволяет? Рита хмурилась, застегивая молнию с третьей попытки. Все-таки влезла сапоги, которые проживали в доме Германа вместе с еще несколькими парами запасной обуви, а ведь они – ровесники пуховика.

– Лев, – прошипела угрожающе, заворачиваясь в шарф.

– Это не обсуждается. Если ты не можешь о себе позаботиться, это сделаю я, – спокойно и ровно, без единой эмоции.

Рите так хотелось его как следует пнуть, но голос за спиной заставил остановиться.

– Наконец-то! Лев, если будут проблемы, зови. В четыре руки мы точно затащим ее в магазин. Господи, наконец-то у моей ненормальной сестренки нормальный мужчина.

– Ты ему еще в любви признайся, – раздраженно поежилась и натянула шапку. – Поехали? – это уже Льву.

К счастью, Рита не заметила, как двое мужчин за ее спиной обменялись многозначительными взглядами. Герман для верности даже подмигнул, на что получил сдержанный кивок от Льва.

– Ты невыносим, я уже говорила? – ворчала Рита, подходя к знакомому внедорожнику.

– Тебе напомнить, что я на это ответил? – невозмутимо.

Пискнула сигнализация. Мужчина открыл дверь, приглашая внутрь.

– Лицо расцарапаю.

– Сначала дотянись.

Снова этот смеющийся взгляд. Почему, когда она его видит хоть секунду, сердце заходится? Когда Лев такой живой, настоящий – это с ума сводит. Одной маленькой искры достаточно: улыбки, взгляда, жеста.

Вот только он будто сознательно закаляет ее: то заставляет вспыхнуть, то окатывает ледяной водой.

Одно мгновение, и снова в глазах лед.

Лев

– Какой ужас!

На Риту было больно смотреть.

Они только что переступили порог студии. Николай хоть и говорил, что они все осмотрели и немного прибрались, но девушка выглядела так, как будто пришла к руинам.

Следующие полчаса она бегала от одной фотозоны к другой и охала над разбитыми лампами, порванными софтбоксами и помятыми фонами.

Льву хотелось схватить ее за плечи и усадить на диван, как-то успокоить. Но он понимал – бесполезно. Сейчас лучше прикинуться мебелью и позволить Рите выплеснуть эмоции. Мужчина расположился на потертом диване рядом с заваленным бумагами столом, чуть поморщился, глядя на этот хаос, и достал записную книжку.

– Кошмар! Они тут все разнесли! – Наконец заряд батарейки закончился, девушка устало рухнула на диван рядом с ним.

– Хорошо, что следующие два дня тут нет съемок. Подождешь, я составлю список, что нужно купить на замену?

– Такой? – Лев улыбнулся и вырвал листок из записной книжки.

Рита удивленно пробежала глазами по записям, сделанным аккуратным, почти каллиграфическим почерком. Крупные ровные буквы с округлыми завитками, как в прописи.

– Когда ты успел?

– Пока одна особа бегала вокруг и причитала, – пожал плечами Лев. – Количество сама проставишь, я в этом ничего не понимаю.

– Ты… спасибо.

Она была такая забавная в этот момент. Смотрела так, как будто он не просто составил список, а как минимум совершил подвиг: убил дракона, спас ее от морского чудовища и принес в качестве трофея золотое руно.

Так и тянуло встряхнуть ее со словами: «Это же просто список!». Но момент был упущен, батарейка снова подзарядилась, и Рита принялась копаться на столе, сшибая бумаги на пол.

– Ну и где эта ручка?

– Держи. – Лев достал свою и протянул девушке. – Лучше скажи мне, что-то пропало? Деньги, документы, оборудование?

– Нет, все на месте. Важные документы у меня наверху, деньги на карте, остальное просто испорчено. – Она увлеченно расставляла цифры в списке.

Прозвучало правдоподобно. Он внимательно вглядывался в каждый жест, каждое движение. Нет, девушка точно и понятия не имеет ни о каком компромате на Джокера. Спросить бы ее напрямую, но нет повода. А рассказывать беременной девушке, что за ней может охотиться целая банда – безумие. Она только себя накрутит.

Возможно, это попытка запугать ее отца, а значит, нужно очень быстро познакомиться с Дутовым и обсудить его отношения с Джокером.

– Рит, я тут подумал. Ты когда собираешься сказать отцу, что он скоро станет дедушкой?

– Не знаю, – пожала плечами. – Он сегодня вечером возвращается из Сочи с важных переговоров. Завтра позвоню.

– Позвонишь? Ты не думаешь, что мы должны официально познакомиться?

Нажимать на нее было ошибкой. Лев понял это, когда девушка подняла на него взгляд и чуть поджала тонкие губы.

– Зачем?

– Не знаю, вроде бы у нормальных людей так принято.

– По-моему, ты слишком стараешься быть нормальным.

Небрежно свернула листок со списком и сунула в карман серой толстовки явно с плеча брата. Она висела на ней чуть ли не до колен, плечи тоже велики. Но Рита выглядела в ней такой уютной, что приходилось бороться с желанием то ли обнять, то ли раздеть и все равно обнять. Отогнал непривычные мысли. Сейчас не до этого.

Эта девушка задумала укусить Льва, ответ сорвался с губ раньше, чем он успел остановить приступ цинизма:

– Прости, что стараюсь.

Рита задержала на нем долгий, грустный голубой взгляд.

– Я наверх, собирать вещи…

* * *

Через час в машине Рита сидела хмурая и напряженная. Он явно задел и своим разговором про отца и утренней трепкой за слишком холодные вещи. Лев это понимал, но как тут найти подход? Старается как лучше, а получается ерунда.

– Так и будешь дуться? – спросил он, выруливая на один из центральных городских проспектов.

– Я не дуюсь, – зарылась носом в шарф, только подтверждая, что очень даже дуется.

– Макс прислал сообщение, что квартира готова. Ключи у консьержа. Едем сразу туда или заедем пообедать?

– Не хочу есть. А за твоими вещами мы не поедем?

Поежилась, явно от перспективы возвращения в его квартиру.

– В багажнике два чемодана.

Рита

Вот же самоуверенный. Значит, предсказал, что она согласится? Был уверен, что сможет убедить? А выглядел таким растерянным.

Настроение скакало от раздражения до злости. Есть тоже хотелось, но несильно, и желательно земляничного печенья, которое они ели вчера вечером дома у Льва. Глупость, но как же хочется.

– Ты самоуверенный.

– Нет. Просто решил переехать независимо от того, что ты скажешь. Я бы все равно не сдался. В любом случае.

Эти слова повисли в салоне автомобиля теплым облаком, пощекотали кончик носа, который Рита удивленно высунула из шарфа, и теплом скользнули по шее.

– Лев… – немного погодя протянула девушка.

– Что?

– Давай заедем за земляничным печеньем. Очень хочется.

* * *

– Далековато от студии, но я буду подвозить тебя на машине. Не проблема, – кивнул Лев, помогая ей выбраться из автомобиля.

Они припарковались около высокой «свечки» в спальном районе города. Вокруг сплошные хрущевки и вдруг тут это чудо с панорамными окнами, огороженным внутренним двором и расчищенной стоянкой, ключей от которой у них пока не было. Совсем недалеко, Рита это точно знала, парк с горкой. Там часто проводили веселые городские праздники, например Масленицу.

От одного воспоминания о вкусном празднике весны уркнул желудок и со страшной силой захотелось блинов. Одна проблема: готовить Рита никогда не умела, кажется, придется экстренно осваивать курс молодой хозяйки.

– А мы сходим в парк? – вырвалось у нее.

– Как только купим тебе нормальную зимнюю одежду, – эхом ответил этот долбаный манипулятор.

Не удержалась и все-таки хлопнула его ладошкой по плечу.

* * *

Они поднялись на самый верхний этаж. Рита запоздало вспомнила, что Лев говорил что-то про пентхаус. Мягким теплым светом их встретила квадратная лестничная клетка с одной лишь входной дверью, которая по надежности, кажется, не уступала ее старинной на станции. Рядом с ней в стену был вбит какой-то крюк непонятного назначения.

Рита первой переступила порог квартиры и замерла. Стоило открыть дверь, как зазвучала тихая мелодия ремикса на Jingle Bells. Прихожая и коридор засветились разноцветными огоньками. Над дверью напротив входа висел плакат «Добро пожаловать!».

Улыбка появилась на лице и не хотела уходить. С этим сумасшедшим домом Рита и забыла, что до нового года осталось меньше недели. Праздничное настроение стряхнуло с себя пыль и тоже засветилось внутри изо всех сил.

– Что это?

– Это Максим Кравцов. Зарабатывает себе баллы, чтобы стать крестным нашего ребенка…

Глава 10

Рита

Сюрпризы на этом не закончились. Пройдя по короткому коридору, Рита заметила турник над дверью. От него вниз шла золотая нитка, к которой кто-то привязал черный матовый конверт.

– Могу открыть? – просила у стоящего за спиной Льва.

– Конечно. Вряд ли там секретное послание.

Трудно было понять, злится сейчас хищник за спиной или выходка эксцентричного друга его забавляет. Уникальная способность Льва балансировать на грани между злостью, сарказмом и смехом. Только бы не порезаться однажды об эту грань.

«Привет, друзья!

Это Марина и Макс. Добро пожаловать! Этот пентхаус оставил в наших сердцах много прекрасных воспоминаний. Надеемся, он подарит их и вам. Станет для вас уютным семейным гнездышком до тех пор, пока вы не совьете более подходящее.

Турник специально для Левы. Иначе он отъестся на семейных харчах и Макс его все-таки уделает в тренажерке…»

– Этот мистер Желе? – фыркнул Лев. – Не в этой жизни.

Рита обернулась. Это что сейчас было? Дружеский подстеб от Льва Залесского? Она точно попала в параллельную вселенную. На всех вечеринках и встречах он обычно молчал, снисходительно поглядывая на дурачества Макса и Руслана и не поддерживал взаимные подколы.

– Мистер Желе?

– Макса дразним. Он решил ходить с нами в тренажерку. Говорит, что гедонизм сожрал его пресс. На первой тренировке у него так смешно руки тряслись…

– Да, спрашивать, кто додумался до такого кондитерского прозвища, я не буду.

Рита хихикнула и хотела направиться изучать квартиру дальше, но чуть не выронила конверт, услышав за спиной тихое замечание:

– Не Руслан.

* * *

Первый этаж пентхауса представлял собой одну огромную, изогнутую буквой Г комнату с несколькими несущими колоннами. Под потолком гостеприимное семейство Кравцовых тоже повесило гирлянды. Не мигающие, как в прихожей, а разноцветные шарики с мягким светом.

В комнате была имитация камина с пустой полкой над ним, украшенной искусственными елочным ветками и шарами, как в зарубежных фильмах про Рождество. Напротив него – ворсистый коричневый ковер и такого же цвета диван буквой П из какой-то мягкой ткани.

Два огромных панорамных окна: одно выходит на парк, другое в сторону проспекта – когда стемнеет, вид будет завораживающий. В углу высокая искусственная елка, почему-то не наряженная.

Все сделано в таких теплых, древесно-песочных тонах. Очень уютно и явно с любовью. Семья Кравцовых, определенно, ценит этот пентхаус и старается создать в нем особую атмосферу.

– Здорово. Я еще не был здесь после ремонта. Страшно представить, что раньше здесь были обшарпанные стены, наспех сколоченные деревянные стеллажи и полнейший бардак, – задумчивый бархатистый голос за спиной. – Тебе нравится?

– Очень.

Рита обернулась. Лев стоял в дверях, опираясь плечом на косяк, и так же внимательно, как и она сама только что, рассматривал новое место жительства.

– Смотри, тут еще конверты!

Девушка вошла в зону кухни, которая скрывалась за поворотом. На вытянутом темно-коричневом обеденном столе стояли еще два конверта: черный с золотистыми вензелями и белый с такими же. «Для Риты» и «для Зануды».

– Тут тебе тоже письмо, – хихикнула девушка, открывая свое.

Адресат черного конверта возвел глаза к белому натяжному потолку, но поддержки оттуда не дождался.

«Рита!

Это Марина. Чувствуй себя как дома. Хозяйничай на этой кухне и ни в чем себе не отказывай. Все инструкции в выдвижном ящике у плиты, разберешься.

Здесь бывает прохладно, я включила камин перед уходом, он выключается кнопкой справа от полки. Тебе нельзя простужаться, заботься о себе хорошо.

В нижнем ящике на кухне небольшой теплый подарок от меня.

Еще из полезного: белая дверь – это выход на второй этаж, там зимний сад. Им занимается садовник, он приходит по вторникам и пятницам в пятнадцать ноль-ноль. В то же время приезжает клининговая служба, у нас с ними контракт. Так что не вздумай сама заниматься уборкой!

Наслаждайся своим новым положением.

Если захочешь где-то прибраться, то приберись в башке у этого рыжего. Там совершенно точно полный кавардак.:)

Я ему устроила взбучку за то, что он привел тебя в свой склеп. Но сама знаешь, с него где сядешь, там и слезешь. Не суди его строго. Постепенно он оттает, дай ему время.

И да, он всерьез собирается спать на диване. Не дай ему совершить эту роковую ошибку.:)

Удачи! Если потребуется помощь, звони. Мой номер у тебя есть».

Улыбка не сходила с лица. Столько понимания от людей, которые даже меньше чем просто ее знакомые. Да, они с Кравцовыми встречались на праздниках у Никитиных, Марина была одним из ее заказчиков, но всегда между ними были сухие, деловые отношения.

Сложила письмо обратно в конверт. Лев стоял рядом и чуть хмурил брови, читая свое послание. Если ей писала Марина, то ему, наверное, Максим.

– Что у тебя там?

Подпрыгнувший после прочтения письма градус настроения вдохновлял на всякие разные хулиганства. Девушка приблизилась на шаг и, встав на носочки, заглянула через плечо. Успела выцепить только пару слов, прежде чем Лев сложил листок вдвое и спрятал в задний карман джинсов.

– А у тебя?

Попытался забрать ее письмо, но Рита ловко увернулась и отбежала на пару шагов.

– У меня там ценные указания от Марины, но только для девочек, – показала язык.

– А для любопытных мальчиков там ничего нет?

О да. Этот взгляд. На лице ни одной эмоции, зато глаза говорят сами за себя. Инстинкт охотника вечен, он живет внутри каждого мужчины и если включается, то просто так от него не убежать.

Он сделал два быстрых шага и почти схватил картинно помахавшую конвертом Риту. Но та ловко извернулась и, смеясь, отбежала к камину.

– Рита, – угрожающе.

Прищурил карие глаза и, прыжком перемахнув через диван, оказался напротив. Через секунду она уже упиралась спиной в стену, глядя на него снизу вверх. Конверт прижимала к груди ладошкой.

– Отдай конверт, – снова угрожающе, но совершенно не страшно.

– Меняю на твой, – улыбалась жертва Льва, которая совершенно не собиралась сдаваться.

– Тебе говорили, что ты невозможная женщина? – злился, делая еще полшага вперед.

Пространства между ними почти не осталось. Тепло двух тел перемешалось, запах ее повседневных духов с нотками зеленого чая и его дымно-медовый.

– Только то, что выносимая, – голос сел.

– Хорошо, что напомнила!

– Ты этого не сделаешь. Не вздумай! Не-е-е-ет!

Наклонился, чтобы подхватить ее под бедра, но тут же получил ладонями по плечам. Конверт выпал из рук девушки и залетел куда-то под елку.

– Еще как сделаю, – засмеялся Лев, все-таки подцепив девушку. Но никуда закидывать ценный груз не стал, просто приподнял над полом. Рита ойкнула и вцепилась руками в его плечи, сквозь ткань толстовки чувствуя горячее дыхание. Приятно и странно волнующе.

Мужчина перенес ее и поставил ногами на диван. Теперь он смотрел на нее снизу вверх.

– Псих, – буркнула Рита.

Недовольство было таким наигранным, что его не приняли всерьез.

– Два часа назад ты говорила, что я слишком стараюсь быть нормальным. Определись уже.

– Ты псих, который слишком старается быть нормальным, – пожала плечами девушка.

Дразнить Льва, кажется, теперь ее любимое развлечение. Особенно если каждый раз она будет чувствовать себя так уютно в сильных руках и ощущать вместо обжигающего холода приятное, медленно проникающее под кожу тепло.

– И каким я тебе больше нравлюсь?

Вопрос огорошил. Рита пошатнулась и обязательно бы рухнула на пол, если бы ее не держали очень и очень крепко. Сердце разогналось и устроило крови такой скоростной забег по организму, что она прилила к щекам.

Этот вопрос, этот взгляд – смущало все, как и руки на ее бедрах. Что ответить, если она сама еще не понимает до конца. То, что произошло в тот день на станции, было наваждением, стихийным порывом, вспышкой желания.

Он не стал дожидаться ответа, уткнулся лбом в ее живот и прошептал:

– Если бы хоть какой-то я тебе нравился, это было бы хорошо.

Обняла, запуская пальцы в шелковистые огненно-рыжие волосы. Она услышала в этих словах все: мольбу о помощи, желание все изменить и невозможность справиться самостоятельно. Кажется, прежде чем родить ребенка, ей придется снова научить ходить его отца.

«Ты мне нравишься. Любой. Даже холодный и злой», – подумала Рита, но вслух сказала совсем другое.

– Я подумаю над этим…

Странный разговор прервал громкий рингтон айфона.

– Прости, надо взять трубку.

Лев отпустил ее и быстро вышел в коридор, что позволило девушке наконец вздохнуть полной грудью и унять дрожь на кончиках пальцев.

Он вернулся через минуту, прижимая к уху мобильник. Сосредоточенный, снова с ледяной маской на лице и тихим голосом:

– Мам, ты с ума сошла? Какие Крыска и Лариска до второго января?