Текст книги "Повелитель Иллюзий"

Глава 6
Я сквозняк?

На следующее утро с Машей никто не разговаривал, хотя ребята косились на нее и постоянно о чем-то переговаривались, и она поняла, что все только и делают, что обсуждают прошедшую ночь. Один Либрант впервые поднял ресницы и взглянул в ее сторону с неподдельным интересом.

Девочка поковыряла завтрак, который сегодня состоял из каких-то черненьких зернышек, которые она сначала приняла за семечки подсолнуха, слепленные в кашу при помощи липкого сиропа, и большого яблока, правда, с единственной косточкой внутри, как у авокадо.

– Все бы на свете отдала за мамин омлет и чашку крепкого сладкого чая, – проворчала Маша. – А, все равно у меня ничего нет…

– Ты что-то вспомнила? – наклонилась к ней Колва.

– Молочное желе из бананасов, – огрызнулась в ответ Маша.

С тяжелым сердцем она поднялась в башню для занятий с Ирвиной Фильевной, ее мучили самые плохие предчувствия.

– Очень рада вас всех видеть, нам предстоит увлекательная беседа, надеюсь, что новенькая расскажет о себе. Маша Некрасова?

– Я Маша Некрасова, и я не притворяшка, – пробормотала Маша.

– Откуда ты пришла, Маша? На каком острове твой дом?

– Мой дом не на острове. На материке Евразия. Страна Россия, город…

Ее ответ утонул в криках «притворяшка». Маша посмотрела на Либранта, который слушал ее со вниманием и молчал, и решила, что будет рассказывать только ему:

– Я – СКВОЗНЯК, я пришла, потому что вам нужна помощь со стороны. Мне нужно разобраться в проблемах вашего мира и понять, что у вас пошло не так. Первая проблема – Лабиринт Иллюзий, это я поняла, правда, я его пока не видела.

– Притворяшка!

Ирвина Фильевна жестом попросила ребят замолчать и улыбнулась Маше:

– Тебе понравился завтрак?

– Не очень, – призналась Маша, – эту липкую кашу я не доела.

– А что ты любишь на завтрак?

– Печенье со сгущенкой, бутерброд с сыром, можно омлет или творог, но только не кашу, не мюсли, никакого зерна… Хотя мама говорит, что это полезно.

– Притворяшка, – сказали ребята неуверенно, многие молчали и слушали Машу.

– Чем ты любишь заниматься в свободное время?

– Гулять с друзьями, читать, бродить по Интернету. Вы не знаете, это такая компьютерная… Как бы вам объяснить, это технологии нашего мира, я в них не очень разбираюсь…

– А почему? – спросил Либрант.

– Я просто ими пользуюсь. Вот вы носите одежду, а сами ее изготовлять не умеете…

– Какая твоя любимая сказка? – Ирвина Фильевна начала терять терпение. – Про принцессу розолистника?

– Я ваши сказки вообще не поняла, – ответила Маша, которая уже давно еле сдерживалась. – Вы тут все поголовно ботаники, я вижу, сплошные цветочки-лепесточки. У вас в мире животные есть хотя бы?

– Все сидим на своих местах и поем песню про светлячков, пока я не вернусь…

Ирвина Фильевна резко встала и вышла из кабинета. Ребята послушно запели вразнобой:

 
Светлые искорки в черной ночи —
Слышишь, летят светлячки, помолчи,
В брошку воткни иль на пояс надень,
Станет светло, как в тропический день…
 

Маша хотела посмотреть, куда отправилась врач, но Колва взяла ее за руку и сказала:

– Наши острова находятся в северном полушарии, где всегда темно. А ближе к Экватору никогда не заходит солнце. Скажи, ты когда-нибудь видела солнце?

– Конечно!

– Гонишь! – возразил незнакомый белобрысый мальчик. – На Экваторе нет жизни, никакой, там кончается Великий Океан и начинаются гнилые болота.

– Правда? – заинтересованно отозвалась Маша. – А у нас солнце встает каждый день, кроме полюсов, где полярная ночь длится несколько месяцев. Солнце очень яркое, на него невозможно смотреть, зато небо при нем становится голубым, как пижама Колвы, и звезд не видно.

– Притворяшка, – хихикнул кто-то, но на него зашикали…

Маша рассказывала о солнце, о морях и океанах, потом о школе, о собаке Светки Новоруссовой и не могла остановиться, потому что вдруг поняла, что снова очень скучает по дому и сыта Лесом Лиловых шепотов по самое горло.

– Почему же ты уехала оттуда?

– Это получилось случайно…

– Я не верю, она пересказывает нам свои иллюзии, – рассердился белобрысый мальчик, – и этот безнадежный ей поддакивает. А мы-то почему их слушаем?

– А я ей верю, – сказала Колва, – разве вы не видите, что она отличается от нас? Посмотрите, какая она бледная. А глаза?

– Это просто физический недостаток!

Маша испуганно схватилась за зеркальце – оно отразило ее лицо, никаких явных аномалий. Но потом подняла глаза на окружающие ее лица и поняла, что они имели в виду. Все – и мальчики и девочки – выглядели так, словно пользовались косметикой. Теперь, когда более десятка пар глаз уставились на Машу, они все казались одинаковыми – темные, огромные очи, окруженные пушистыми ресницами. А губы и веки отливали сиреневым. Девочка поняла, почему ей казались такими красивыми и Колва, и Либрант, и Мариванна. Странно, что ни персонал, ни охранник не заметили, что Маша не такая, как все.

– Подумаешь, бледная со светлыми глазами, – не унимался блондин, – таких по одной на десяток, просто ей не повезло с внешностью, так сразу объявлять ее инопланетянкой? Тогда уж внесем в этот списочек и няню Люлю, за то, что она толстая, и Алексавея Борисловича, за то, что он высокий…

– Послушайте, Алексавей Борислович, я не говорила, что она опасна! – с лестницы послышался голос Ирвины Фильевны.

– По-моему, вы сказали именно это!

– Нет, я сказала, что она безнадежна, еще хуже, чем Вель, иллюзия в ней феноменальная, до малейших деталей, ни единой зацепки…

– Эта девчонка у меня уже в почках! – Алексавей Борислович почти вбежал в комнату.

Маша встала ему навстречу, со страхом ожидая своей участи.

– Что ты говорила о солнце и животных?

– Это что, запретная тема? – удивилась девочка.

– Почему же, и солнце и животные существуют, их тщательно изучает Совет ученых и травников, откуда тебя к нам привезли. Их изучают в школах, в научных кружках, они попадаются в сказках, некоторые виды идут в пищу, для тебя это не новость, я полагаю?

Врач обходил вокруг Маши, не глядя, наступал на подушки, ребята поспешно убирались с его пути.

– В моем мире солнце и животные совершенно обычные вещи, но если вам неприятно, я не буду больше о них упоминать, – вежливо сказала Маша.

– Бедная девочка, – голос врача дрогнул, – ты хоть понимаешь, что говоришь? Многие «задумчивые» не помнят реальный мир, но в твоей голове нет даже основ устройства мира, в котором ты живешь!

Он попытался погладить Машу по голове, но та увернулась, и рука врача беспомощно упала.

– Абсолютно антисоциальный элемент, – обратился врач к Ирвине Фильевне, – наши усилия бесполезны. Нам никогда ее не вернуть. Продолжайте занятие. С этой пациенткой я побеседую в моем кабинете.

Провожаемая сочувствующими взглядами, Маша покинула комнату, направляясь следом за врачом. Тот шел, угрюмо сдвинув брови, и девочка не ожидала от него ничего хорошего. «Ну за что он меня так невзлюбил? Что я ему сделала?» – думала она с отчаянием, идя по приютским коридорам. Наконец они остановились у застекленной двери в уютный кабинет – с изящными прозрачными, словно из лилового стекла, креслами, длинным столом и лампой в виде бутона. Его можно было бы принять за гостиную, если бы не стена в голубых мониторах и стеллажи с неряшливо торчащими растрепанными карточками.

– Я должен тебя предупредить, девочка, – сказал врач, – в моем кабинете говорят только правду. Лгать там небезопасно.

– Меня уже проверяли на детекторе лжи, – сообщила Маша, – Кармин 212, тот, что привел меня.

Войдя в кабинет, врач указал Маше на одно из кресел, сам сел напротив, за стол, поставив перед собой блюдо с желтыми сливами.

– Хочешь пить?

– Нет, – скривилась Маша, подумав о травяных настоях.

– Просто воды, – предложил врач, – разговор нам предстоит очень серьезный, нужно, чтобы у тебя была ясная голова.

Помедлив, Маша согласилась. Воду тотчас же принесли.

– Угощайся, – пододвинул врач тарелку с фруктами. Сливы оказались очень сочными и сладкими.

– Начнем сначала, – вздохнул Алексавей Борислович, – ты для меня сейчас – чистый листочек. Просто расскажи о себе правду.

– Я только и делаю, что говорю правду, – проворчала Маша. – Меня зовут Маша Некрасова, я – СКВОЗНЯК из другого мира, пришла помочь вам…

Врач внимательно выслушал ее, не перебивая, потом спросил:

– И много миров ты уже спасла?

– Всего один, – Маша вдруг почувствовала болезненные уколы в кончиках пальцев.

– Каждый раз, когда ты говоришь неправду, тебе будет больно, и с новой ложью все больнее и больнее, – сказал мужчина, – прости, это вынужденная мера, я приглашаю в мой кабинет только в самых серьезных случаях.

– Хорошо, я не спасала тот мир, вернее, просто помогла спасти его. В общем, я не супермен, чтобы в одиночку спасать Вселенную. Я нахожу то, чего люди не замечают под своим носом, исправляю это, потом лишь участвую во всем, пока мне не будет позволено вернуться домой.

– А когда ты вернешься домой? Кто должен тебе это позволить?

– Честно говоря, я не знаю, – Маша вдруг задумалась. – В Академии Сквозного пути нам говорили, что это зависит лишь от успеха миссии.

– Чтобы отправиться домой, ты должна изменить мир, в котором находишься? – уточнил врач.

– Да.

– Политику, атмосферу, климат, мировоззрение, что именно?

– Не знаю, все, наверное.

– Так!

Алексавей Борислович поднялся со стула и нервно зашагал по комнате.

– Я сказала что-то не то?

– Девочка, милая, я просто в отчаянии. – Маша вдруг увидела, что врач не желает ей зла, на самом деле он в ужасной тревоге. – Я не знаю, что делать! По инструкции я должен отправить тебя на дикие острова!

– Вы считаете меня опасной? – побледнела Маша.

– Подумай сама – ты желаешь изменить мир, значит, ты способна на все – террор, революцию, рождение новой секты, все, что угодно! При этом исключительно в благих целях – ведь ты искренне считаешь, что спасаешь мир!

– Но я не выбирала ваш мир, он сам выбрал меня! Значит, вы действительно нуждаетесь в моей помощи!

– Это ты нуждаешься в помощи. Знаешь, сколько я повидал подобных тебе? – Алексавей Борислович наклонился над ней, положив руки на подлокотники ее кресла. – В этом кресле частенько сидели девочки и мальчики, которые говорили чистую правду. Из других миров, с других планет, из-под земли, со дна Великого Океана. Истории, подобные твоей, я слышал сотню раз! Пойми, ты все придумала – и СКВОЗНЯКОВ, и другой мир. А свою жизнь забыла.

– Этого не может быть, – убежденно сказала Маша, – подумайте сами. Я не похожа на других, я говорю чистую правду, я абсолютно ничего не знаю о вашем мире: ни о правительстве, ни о Лабиринте Иллюзий, ни даже о Великом Океане. Названия блюд, растений, городов, имена…

– Съешь еще, прошу тебя.

– Нет, спасибо.

– Ну пожалуйста…

– Я слопала уже шесть слив и боюсь за свой желудок.

– А вот сливы ты помнишь. И то, какое воздействие они оказывают на твой организм, тоже. – Алексавей Борислович обошел стол и сел в кресло. Маша остолбенела.

– Это просто совпадение, – непослушными губами ответила она.

– Не обманывай себя, девочка.

– Меня зовут Маша.

– Я умышленно не называю тебя твоим иллюзорным именем, потому что верю, что ты в конце концов вспомнишь настоящее. – Мужчина устало потер глаза. – Ладненько, милая, я думаю, мы все-таки сдвинулись с мертвой точки. Групповую терапию не отменяю, но после нее ты должна будешь завтра прийти ко мне в кабинет. И не допусти Великий Океан, если ты по-прежнему будешь упорствовать в своих иллюзиях… Тебе задание: до конца дня ты должна найти хотя бы несколько воспоминаний, которые тебя смущают – то есть не вписываются в твою иллюзорную реальность. Думай о любимых вещах: еде, книгах, музыке. В противном случае завтра прямо из моего кабинета ты отправишься на дикие острова! Ступай.

Глава 7
Заговор «задумчивых»

Маша молча вышла из кабинета, добралась до спальни и рухнула на кровать ничком. Ее никто не беспокоил, даже пришедшая прибираться нянечка Люля не поинтересовалась, почему это пациентка, вместо того чтобы вместе со всеми гулять в саду или сидеть в игровой комнате, лежит на кровати в полном одиночестве.

«Я пропала, – сказала себе Маша, снова и снова переживая разговор с Алексавеем Борисловичем. – Может, я действительно только придумала, что я СКВОЗНЯК?»

Она обняла подушку, которая шуршала так, словно была набита луковой шелухой. Бог их знает, чем они тут набивают подушки.

«Если я все придумала, с какой стати меня удивляет подушка, почему мне кажется, что внутри должны быть куриные перья, пух или холофайбер какой-нибудь? Нет, от этого и впрямь можно сойти с ума».

Она долго перебирала варианты, как ей поступить. Идти через Лес Лиловых шепотов было страшно, но ничуть не страшнее диких островов, где метеориты сыплются на голову, словно град. Расспросить ребят про жизнь в этом мире, выдать их воспоминания за собственные? Но они все «задумчивые», в их рассказах невозможно отличить правду от вымысла. Маша не заметила, как уснула, казалось, она все думает, перебирает, и вдруг проснулась от того, что кто-то осторожно тряс ее за плечо. Вокруг было темно, только слабый свет из коридора да сияние звездного неба освещали лицо Либранта, стоящего перед ее кроватью на одном колене.

– Что случилось? – спросила Маша. Вместо ответа он прижал палец к губам, встал и направился к выходу. В проеме двери вновь обернулся и поманил за собой.

Девочка почувствовала, что у нее повлажнели ладони, она сразу представила себе, что после сна у нее растрепаны волосы, и на лице отпечаток от подушки, и испуганные глаза с набрякшими веками, не самый лучший вид для первого свидания. Ну конечно, свидания, а зачем бы еще Либранту вызывать ее из спальни? Он явно хочет поговорить наедине!

Маша встала с кровати, поправила пижаму, пригладила волосы, а парнишка все энергичнее махал рукой, оглядываясь в глубь коридора. Когда она вышла к нему, Либрант взял ее за руку и буквально потащил куда-то в сторону кухни. Они почти бегом миновали открытые темные спальни, игровую комнату. Дверь в столовую была приоткрыта. Либрант подтолкнул Машу внутрь, потом, быстро оглядевшись, закрыл за собой дверь.

– Спасибо Океану, вы пришли! – весело сказала Колва и включила свет. В столовой собрались все «задумчивые». Либрант быстро прошел вдоль стены в дальний угол и сел там на корточки. «Свидания не будет», – поняла Маша и одновременно обиделась на Либранта и рассердилась на себя за несбыточные мечты.

– Что происходит? – буркнула она.

– Ты была в кабинете у Алексавея Борисловича, значит, у тебя проблемы, – сказал кто-то.

– Ну да, завтра я отправляюсь на дикие острова, – проворчала Маша, – дали бы выспаться перед дорогой.

– Ты злишься, потому что голодная, – улыбнулась заботливая Колва, – возьми, мы собрали для тебя за ужином.

Она подвинула к Маше листок бумаги, на котором были заботливо уложены незнакомые фрукты и булочки оранжевого цвета.

– Спасибо, – ответила Маша, она действительно проголодалась, но есть, когда на тебя смотрят, было неловко, поэтому она просто положила пару булочек себе в карман и взяла в руки синее яблоко.

– Не голодная, – констатировал белобрысый парнишка. – Может, обиделась, что за ней послали этого недотепу?

– Вы собрались здесь, чтобы меня накормить или что? – не выдержала Маша.

– Мы тебе верим, – сказала Колва. – Мы поможем тебе сбежать.

Ребята заулыбались своими сиреневыми губами и закивали, покачиваясь, как неваляшки.

– Почему вы мне помогаете? – невольно спросила Маша.

– Я думаю, ты сможешь найти средство от воздействия Лабиринта Иллюзий, – сообщила Колва. – Я в этом приюте уже три года, некоторые и того больше, так что ты – наша последняя надежда, если ты действительно СКВОЗНЯК, а не безнадежная «задумчивая».

– Я тоже надеюсь, – мрачно пошутила Маша. – Ну и как мне выбраться?

– Через мусоропровод! Ровно в двенадцать няня Люля телепортирует пищевые отходы в Скопление удобрений. Оттуда тебе будет проще выбраться, чем из приюта.

– Я все поняла: вы меня разыгрываете, – сказала Маша, ненатурально рассмеявшись, – хотите, чтобы я извалялась в мусоре…

– Что я говорил? Она такая же чокнутая, как и мы, – проворчал белобрысый, и вдруг Либрант сорвался с места и схватил его за грудки.

– Ребята, тише, перестаньте! – вскочила Колва. – Вы перебудите весь приют!

– Рулан, извинись, – потребовал Либрант.

– Ладно, все, я верю, – поспешно сказала Маша. – Где помойное ведро, в которое я должна залезть?

Ребята прыснули. Либрант отпустил Рулана, пристально глядя тому в глаза, Рулан ответил таким же взглядом.

– Тебе нужно залезть в пластиковый мешок, он как раз твоего роста, и лечь в кучу таких же мешков в камере очистки, она позади кухни, – объяснила Колва. – Далее тебе придется полагаться только на себя. Будь осторожна в Скоплении удобрений, там практически нет блокираторов магии, поэтому на тебя могут напасть растения или насекомые.

– Чего нет? – переспросила Маша.

– Ох, блокираторы магии, они есть всюду в городах, спасают от природной магии растений и насекомых, держат их в узде, так сказать, – объяснили ей.

– И здесь тоже?

– Ну конечно, всюду, где живут люди, кроме диких островов.

– Так вот почему моя магия не работает! – догадалась Маша.

– Нам пора, няня Люля придет с минуты на минуту, а тебе еще нужно спрятаться, чтобы она тебя не увидела. Скорее лезь вот сюда, это мусоропровод, – Колва указала на узкую дорожку вдоль стены, на ней еще стояло несколько грязных тарелок. – Мешок не забудь.

Ребята подсадили Машу на дорожку, и та пошла по направлению к темному отверстию в стене. Перед тем как забраться внутрь, она оглянулась на ребят. Они молча стояли и смотрели на нее.

– Удачи! – тихо сказала Колва.

Вдруг Либрант вскочил на мусоропровод и порывисто обнял Машу. Та с изумлением увидела в его глазах слезы.

– Передай моему отцу привет, – сказал он, – скажи, что мне очень жаль, я не должен был настаивать на моем участии в эксперименте, я сам во всем виноват.

Вдруг он закатил глаза и рухнул навзничь, – к счастью, ребята успели подхватить его.

– Он что-то вспомнил! – пораженно сказал Рулан. – Если б еще объяснил, кто его папа…

– А ты чего ждешь, торопись! – замахала руками Колва на Машу, и та послушно полезла в трубу.

Мусоропровод оказался, к счастью, коротким. Маша совсем немного проползла и, попав рукой в пустоту, рухнула на груду скользких мешков. Запах был соответствующий. Досадуя на темноту, Маша развернула пакет, что дала ей Колва и, торопясь, залезла в него головой, расправила по плечам, опустила на ноги. Она еле успела гусеницей вползти под мешок с настоящим мусором, как загорелся свет и на нее сверху упал еще один мешок.

– Общий вес – семьдесят кило! Многовато! – удивленно сказала няня Люля. Девочка испугалась, что она сейчас полезет проверять содержимое мешков, но тут внезапно по ее рукам и ногам пробежала щекотка, точь-в-точь как тогда, когда она телепортировалась с Кармином 212. Правда, в тот раз все прошло очень быстро, а сейчас Маше пришлось лежать и терпеть не прекращающуюся щекотку. Сначала зачесались ноги и руки, потом стало не хватать воздуха, пришлось слегка надорвать пакет в области рта и носа, правда, Маша тут же пожалела об этом, потому что запах гнилых фруктов был очень сильным. Чтобы не стошнило, приходилось дышать ртом. Вдруг, когда девочке уже казалось, что больше она не выдержит, щекотка кончилась, откуда-то пробился яркий свет.

Поспешно сбросив с себя скользкий мешок, Маша встала и огляделась. Девочку окружала огромная светящаяся паутина, сквозь ее ячейки виднелось звездное небо. Горы мусора собирали гигантские пауки; к счастью, их не заинтересовала девочка в розовой пижаме. Маша сначала замерла, увидев их, потом присмотрелась повнимательнее и поняла, что это не насекомые, а механизмы. Вздохнув с облегчением, насколько это было возможно на куче гниющих объедков, девочка выбралась на более-менее ровное место и постаралась сосредоточиться на своей одежде, оставленной в приюте. Щелкнула пальцами…

– Урра! Я СКВОЗНЯК, магия со мной! – обрадовалась девочка, увидев, что на ней вместо порядком надоевшей пижамы снова ее старые шорты и футболка. Следующий щелчок вернул в карманы зеркало и булочки, а также вызвал из дома шапочку колокольца – для куртки было слишком жарко. Маша привязала ее к кулону с горным хрусталем. Пора было выбираться из Скопления удобрений.

Глава 8
Ночной город на Острове Светляков

Выйти оказалось просто – Маша пролезла в одну из светящихся ячеек сети. Ночной ветерок, теплый и легкий, шелестел в листве, слегка разгонял сладковатый запах кучи отбросов, в которой копошились металлические пауки. Вокруг было темно, и девочке пришлось обойти купол гигантской паутины вокруг, пока она не увидела слабо освещенное зеленое шоссе. Покрытие его оказалось упругим, словно беговая дорожка в спортзале, по обочинам стояли уже знакомые фонари в виде тюльпанов, над ними серебристым воздушным кружевом роилась мошкара. Маша прошла совсем немного, когда вдруг из-за темнеющих кустов выглянули высокие стены домов, и девочка очутилась в маленьком переулке. Теплый абрикосовый свет из окна падал на детскую песочницу и маленький парничок, сюда слабо доносился шум с улицы. Девочка прошла через дворик и выглянула наружу.

– Кажется, я уже видела такой пейзажик, – прошептала она, во все глаза глядя на город, – в «Пятом элементе».

На самом деле подобного города не могло быть на Земле ни в одном фантастическом фильме. Больше всего он был похож на клумбу в саду великана. Каждый дом – не похожий на другие гигантский цветок. Небольшие коттеджи-орхидеи, с упругими листьями вместо ступенек у парадного входа, небоскребы-люпины и гладиолусы, многоквартирные дома-колокольчики и анютины глазки, цветочные арки, добавьте к этому дороги в несколько этажей, похожие на лианы и усики, и все это двигалось, дышало, цвело, благоухало, искрилось электрическим светом и неоновой иллюминацией.

Люди издали тоже напоминали насекомых. При всей пестроте и при всем разнообразии фасонов одежды Маша заметила, что все платья, юбки, брюки, какими бы широкими они ни были, сужались книзу и плотно обхватывали ноги. В ее старых шортах она будет выделяться в толпе не меньше, чем если бы надела кринолин и напудренный парик. К тому же каждый человек носил множество блестящих и светящихся украшений. Нечего и мечтать выйти на улицу, поняла Маша, она моментально привлечет к себе внимание и вызовет подозрение.

Девочка вернулась во дворик и присела на край песочницы. Как было бы здорово, если бы она и в самом деле оказалась «задумчивой», жила в этом домике, в детстве играла бы в песочнице, а сейчас просто пошла бы домой, поужинала, легла бы спать и не заморачивалась никакими проблемами. А на самом деле она всего лишь маленькая бродяжка.

Маша опустила руку в песочницу и задумчиво просеивала шелковистый сухой песок между пальцами, пока у самой стенки не наткнулась на забытую маленькую куклу, которая была в несколько слоев обернута чем-то вроде блестящего серпантина. Видимо, маленькая хозяйка пыталась ее таким образом украсить. Размотав серпантин, Маша обнаружила, что он довольно легко рвется и ему можно придать любую форму. Тогда она оторвала от парничка две полоски целлофана, обернула ими и серпантином ноги, затянув широкие штанины, и скрепила все это безобразие с помощью заклейки – прозрачного бинта, который закрывал ее уже зажившую царапину. Остатки серпантина вплела в волосы, в свете, падающем из окон, посмотрелась в зеркало и нашла, что получилось неплохо.

«Главное, держаться слабо освещенных мест», – напомнила себе Маша, глубоко вздохнула и вышла на улицу.

Когда она присмотрелась к домам, выяснилось, что они наполовину состоят из настоящих растений, но достроены более привычными материалами, к тому же цветочными оказались далеко не все дома, некоторые были похожи на приют – длинные здания с высокими стрельчатыми окнами и колоннами, украшенными растительным орнаментом. Маша медленно шла по улице, без цели, просто глядя на ночную жизнь незнакомого города, и никого, казалось, не волновал тот факт, что девочка идет одна, несмотря на то что больше детей видно не было, впрочем, это легко объяснимо – наверняка они уже спали.

Чтобы немного отдохнуть, Маша подошла к киоску с газетами и глянцевыми журналами и принялась изучать заголовки. Дамское чтиво с зазывными слоганами вроде «Любовные свойства розолистника – почувствуй себя принцессой» она отмела сразу, но и прочая пресса только запутала ее: «Великий Океан наступает, есть жертвы», «Диаманты размножаются делением», «Черные рыцари Союза Объединенных островов». Вот, кажется, то, что нужно – «Повелитель иллюзий – миф или реальность?».

– Можно мне газету посмотреть? – вежливо попросила Маша у продавца.

– Это не книгохранилище, – ответил тот. – Покупай и смотри, сколько влезет.

– Но должна же я знать, что покупаю! – нашлась Маша. – Я посмотрю и решу, стоит ли мне тратить деньги.

– Сначала покажи свои деньги, а я посмотрю и решу, стоит ли мне давать тебе газету, – издевательски ответил продавец.

Машу оттеснила в сторону парочка влюбленных, которым зачем-то посреди ночи срочно понадобилась газета. Девочка во все глаза рассматривала элегантную даму, что светилась и переливалась с головы до ног. Внезапно она поняла, что огромная светящаяся в темноте брошь на груди красавицы – просто здоровенный жук. Он шевелился, чуть потрескивал и скреб жесткими лапками обнаженную кожу. Маше стало противно, она отошла в сторонку, прикрыв рот рукой, и оказалась у открытого кафе. Прислонившись к ажурной стене со змеящимся по ней жасмином, Маша обратила внимание на огромный плоский монитор. Изображение было сине-белым, но отчетливым, голос диктора был хорошо слышен.

– Число жертв Лабиринта Иллюзий растет, врачи вынуждены пересматривать истории болезни, чтобы выселять внушающих даже малейшие опасения пациентов на дикие острова и принимать на их место новых. Союз ученых и травников провел исследование, подтверждающее, что «Приютов мечтателей» недостаточно уже на сегодняшний день, тогда как, по данным статистики, ежедневно к Лабиринту Иллюзий подключается до двухсот школьников. Родители в шоке.

Крупным планом лицо женщины:

– Два года разыскиваю сына, Шмелева Никсу, объездила все «Приюты мечтателей». Его не могли выслать на дикие острова, поймите, я знаю, о чем он мечтает, – он всегда увлекался биологией, максимум, в чем воплотились бы его мечты, – стать муравьем…

Кто-то похлопал Машу по плечу. Та обернулась, на всякий случай улыбаясь, и сказала:

– Извините, я просто жду папу, он сейчас выйдет…

– Да пожалуйста, – улыбнулся ей в ответ долговязый подросток в полосатой, словно колорадский жук, куртке. – Я заметил, что тебе скучно, решил подойти, поговорить. Тебя как зовут?

– Мариванна, – на всякий случай соврала Маша.

– А я Игварь, – новый знакомый неожиданно закашлялся, – слушай, у меня аллергия на запах ночного белоцветика, о нет, мне не хватает воздуха…

Он снова закашлялся, согнувшись пополам, кашель был действительно скверный.

– Идите сюда, – испугалась Маша, отводя его за кафе, – здесь вроде не пахнет. Ну как, вам лучше?

– Вроде да, – Игварь дышал со всхлипом, закатывая глаза. – Океан Великий, наше знакомство чуть не стоило мне жизни. Слушай, тебя папа не потеряет?

– Да, наверное, – Маша опустила глаза.

– Я не задержу, просто хотел похвастаться, – парень улыбнулся доверчиво, словно малыш, – хожу, балдею от одной штуки, недавно только в производстве, смотри!

Из кармана он достал сложенные очки с темно-розовыми стеклами и привязанной к ним болтающейся купальной шапочкой.

– Что это? – удивилась Маша.

– Глянь! – парень разложил очки на ладони, и шапочка начала раздуваться. Через несколько секунд она превратилась в металлически поблескивающий черный шлем.

– У тебя есть мечта? – спросил Игварь, любуясь шлемом.

– У всех есть мечта, – осторожно ответила Маша.

– Эта штука исполняет все мечты.

– Погоди! – ее осенила внезапная догадка. – Это не…

– Это улучшенная модель Лабиринта Иллюзий. Он добавляет воспоминания и умения и при этом не удаляет прежние, как старая бракованная модель, о которой ты столько слышала. Просто надеваешь шлем, подключаешь – и оп-ля – ты можешь быть кем угодно. Смотри, я сдал с помощью него свой экзамен по боевой технике «падающий лист».

Игварь высоко подпрыгнул и сделал сальто назад.

– Видишь? – Он горделиво пригладил волосы. – Высший пилотаж. Теперь я не боюсь ходить ночью по улице даже с такой дорогой игрушкой.

– Зачем ты мне об этом говоришь? – с подозрением спросила Маша.

– Твой папа не слишком задержался? – подмигнул Игварь.

– Он, наверное, меня ищет, я пойду.

– Он тебя не ищет, – Игварь перестал улыбаться и положил руку девочке на плечо, – я наблюдал за тобой, как только ты появилась на улице. Ты сбежала из дома, детка?

– Нет, – прошептала Маша, от страха у нее свело локти и колени, она подумала, что если попытается удрать, то упадет, не сделав ни шага на непослушных ногах.

– Я решил, что тебе нужна помощь, – он снова улыбнулся, чуть заискивающе, и сразу из бандита превратился в «хорошего парня», – ты подключишься и будешь мечтать о том, чтобы стать великим борцом или хотя бы чемпионом мира по бегу, и мы расстанемся.

– Что ты хочешь взамен?

– Знаешь, мне просто стало тебя жаль. Маленькая девочка одна на ночных улицах города Острова Светляков. В общем, мне нет нужды тратить на тебя заряд. Хочешь, оставайся, как есть, только предупреждаю – я следил за тобой не один. На другой стороне дороги компания плохих мальчиков, меня-то они не тронут, в крайнем случае отобьюсь, ты видела, что я могу? А вот у тебя проблемы. Очень большие проблемы. Выгляни, ты сама увидишь.

– Я не боюсь, – ответила Маша, вспомнив о магии, – я же могу…

Она щелкнула пальцами, пытаясь приманить мамин газовый баллончик, но магия опять покинула ее.

– Черт, в городах же блокираторы магии! – вспомнила она.

– Слушай, – Игварь выглянул на улицу, – похоже, к ним прибились еще парни, знаешь, я пойду, пожалуй…

– Стой! – голос у Маши сорвался, она действительно испугалась. – Одну минутку, пожалуйста. Скажи, как эта штука работает?

Игварь ухмыльнулся уголком рта, провел пальцами по розовым стеклам очков, и они засияли оранжевым светом.

– Просто надень его.

Когда Маша взяла Лабиринт Иллюзий в руки, стекла сменили цвет на пронзительно розовый.

– Всем оставаться на своих местах! – вдруг раздался резкий голос.

– Скорее надевай! – крикнул Игварь, но фигура в черном и красном скрутила ему руки…