Текст книги "Замуж за дракона, или Пособие по неприятностям"

– А теперь слушайте, – заговорил дракон.

***

– Ее звали Аннет. Юная драконица, встретившая своего дракона в столице на ежегодной ярмарке. Как ни странно, но, несмотря на наши правила, эти двое полюбили друг друга с первой встречи, с первого взгляда.

Это была красивая история любви, полная нежности и ярких чувств.

Их полеты завораживали, мы с сестрой часами наблюдали, как они летают, синхронно паря крылом к крылу.

Ее семья жила далеко от нас. У Аннет было много братьев и сестер. Они часто улетали в ее края.

Но все общество осуждало Тэна за его поведение. Он разрешал своей паре абсолютно все. Она была свободна, как ветер. Но нет, она не крутила им, как марионеткой. Это действительно была любовь – большая, сильная и чистая.

Однажды она улетела к своей семье одна. Тэн не мог полететь с ней… В тот день он отправился вместо меня на собрание фермеров… Хотя там должен был быть я, а не он!

В тот проклятый день я не вернулся домой вообще. Пренебрег обещанием, данным родителям, что отправлюсь на собрание, а сам остался у подруги.

На край Аннет напали черные драконы. Они сожгли дотла все селение. Уничтожили, не пожалев ни женщин, ни детей.

Это была трагедия для всего нашего государства. Траур держался год. Черные, совершившие страшное преступление, понесли наказание. Их клан выдал убийц нашему клану, но смерть убийц облегчения не принесла.

Тэн… Мой брат от горя обернулся зверем. Он кричал долго, до хрипоты, пока не сорвал голос. Боль от потери пары разрывала его изнутри.

Никогда прежде я не видел и не знал, что наша звериная ипостась умеет плакать. Тэн лил горючие, тяжелые слезы.

Я каждый день спрашивал себя, почему я не прилетел в тот день? Ведь будь Тэн рядом с Аннет, он бы спас ее или погиб бы рядом с любимой. Это честнее… А так… Было невыносимо видеть его страдания. У родителей рвалась душа… Они оба заболели от горя, когда их старший сын, наследник и любимец, потерял рассудок и вторую ипостась. Оба сгорели и умерли очень быстро…

Я мечтал повернуть время вспять.

Тэн стал просто зверем, но даже сейчас огонь боли пожирает его изнутри. Свобода от истинной пары причиняет дракону нестерпимую боль и непостижимые нашему разуму муки. Обрести пару и стать одержимым ею – никто из нас этого не желает, но потерять истинную пару слишком больно.

Тэн спрятан от чужих глаз, потому что есть правило – потерявшие разумную ипостась драконы подлежат усыплению. Считается, что они опасны, особенно те, кто потерял свою пару и остался жив.

– Я верю, что мой брат способен вернуться во вторую ипостась. Я летаю вместе с ним, много разговариваю и пытаюсь словом хоть немного облегчить его боль…

Вот такой жестокий конец сказки о прекрасной любви…

Глава 13

***

Ан'Рэнхард Нерваль из клана Огненных драконов

– Это очень печальная история, – после долгого и тягостного молчания первой проговорила моя пара. – Не передать словами, как мне жаль вашего брата и его пару, несс. Это так несправедливо…

– Дядя, но ты же поможешь дяде Тэну, правда? – со слезами на глазах спросила меня Кара тоненьким дрожащим голосом. Она смотрела с такой надеждой и верой, что мое сердце испытало еще большую боль.

– Я сделаю все возможное и невозможное для этого, моя дорогая, – ответил я мягко.

– Нужно было объявить войну черным! – воскликнул гневно Эн'Тай. – Они напали на невинных! Они убили пару нашего дяди!

– Черный клан выдал нам убийц, – повторил я.

А сам снова вспомнил те кровавые дни и долгие пытки черных тварей. Но ни их крики, ни рев звериной ипостаси, ни мольбы о пощаде и их жалкие слова раскаяния, ни тем более их смерть не принесли облегчения. Напротив, душа долго сгорала в огне и до сих пор, спустя десять лет, она тлеет и болит. Внутри все выжжено. Пустота. Но память, как искусный палач, не дает избавления.

– Позвольте спросить, несс… – вернула меня из воспоминаний Женевьева. – Раз клан черных драконов выдал вашему клану тех убийц, значит, они не желали вражды с вами. И получается, что только та часть драконов напала на селение. М-м-м… Простите за сумбурное формулирование мысли. Мой вопрос: вы узнали причину? Почему они напали и убили, не пощадив никого? Убили ведь не мужчин, не воинов… Женщины, дети… Это просто дикость…

– Дети, на сегодня грустных историй достаточно. Идите играть, нечего вам сидеть и киснуть в доме. Оден вчера закончил игровую площадку на заднем дворе. Опробуете ее?

– Ой, я видела-видела утром из окна! Там такие качели красивые и карусель! И горка! А потом забыла спросить…

– Да, – рассмеялся я. Радость племянников – настоящий целительный бальзам. – И детский лабиринт построили, и для тебя, Эн'Тай, небольшая полоса препятствий. Интересно, как быстро ты ее преодолеешь?

– Ха! Еще как быстро! – заявил племянник. – Кара, идешь?

– Кто последний прибежит на площадку, тот подзаборная какашка! – громко смеясь, воскликнула Кара.

– Кара! – возмущенно рыкнул я, но племянники меня уже не слышали.

Дети вскочили со своих мест и, толкаясь, побежали знакомиться с детской площадкой, с которой я сегодня снял купол невидимости.

Когда в кабинете стало тихо, и больше не были слышны смех и топот племянников, я посмотрел на свою пару.

Она глядела на меня тоже прямо и без страха, словно чего-то ждала от меня.

Я усмехнулся и произнес:

– Ты спросила о причине, побудившей черных драконов напасть на селение нашего клана.

Она кивнула, неотрывно глядя мне в глаза. Удивительно, никогда не видел у разумных существ круглого зрачка.

– Тебе известно такое понятие, как триумвират? – спросил я.

– Триумвират? – удивилась Женевьева, а потом нахмурилась. – Знаю. В моем мире есть такое понятие, и оно означает «Союз Трех».

– Верно. Видишь ли… – вздохнул я, подбирая слова, – истинных пар ненавидят еще по одной причине… Мы, мужчины, можем встретить только одну пару… А вы, женщины, за жизнь можете встретить не только одного дракона…

– Ты хочешь сказать, что одна из девушек уничтоженного селения была парой не одного дракона, а двух? – в ужасе прошептала Женевьева.

– Очень давно, когда женщин было меньше, чем мужчин, природа сделала так, что драконица могла выбрать себе сразу двух партнеров. Это сейчас нам подобное кажется дикостью и является неприемлемым, но во времена, когда кланы вступали в стычки за территорию и еду чуть ли не каждый день, мужчины могли погибнуть в бою, оставив пару одну с детьми. Так хотя бы один партнер мог выжить. Самим мужчинам тоже было проще, потому что найти пару было сложно даже тогда. Со временем эволюция взяла свое, и свойство женской половины выбирать двух драконов стало ненужным. Оно исчезло. Но бывают исключения, Женевьева. Таким исключением и была Аннет. Она могла стать парой сразу двух драконов – из огненного клана и из клана черных. Тэн знал, что Аннет встретила еще одного, когда они уже были в отношениях. Она испугалась и говорила, что ни за что не станет парой черного дракона – ни в триумвирате, ни просто так. Тэн встречался с ним и думал, что сумел договориться…

Я глухо рассмеялся.

– Это было ошибкой… Не может дракон отказаться от своей пары, даже нежеланной. Природа и инстинкты берут свое.

– Но зачем они сожгли целое поселение?!

– Потому что черные – это, пожалуй, единственные из нашей расы, ктопредпочитает не строить, а завоевывать готовое, не создавать, а разрушать. Они не прощают врагам неудачи. Они не оставляют после себя ничего. Они жестоки, коварны и безумны. Границы с их государством всегда тщательно охраняются. И ни один из кланов нашего мира не состоит в союзе с черными. Это единственные драконы, которые живут сами по себе.

– Как же они оказались на вашей территории?

– Предатели, Женевьева, были, есть и будут всегда. Но поверь, все, кто был причастен к той страшной трагедии, мертв. Я и себя считаю виновным в том происшествии… Сдержи я слово, Тэн был бы рядом с Аннет. Я уверен, он смог бы противостоять черным, он смог бы спасти… хоть кого-нибудь…

Я замолчал и закрыл глаза. Внутренний огонь боли вновь вспыхнул в моей душе, наполняя каждую клеточку тела.

А ведь до момента той чудовищной потери я и не предполагал, что боль утраты может быть настолько сильной, что, кажется, ничем на свете ее невозможно унять. Боль не ушла. Я просто научился с ней жить, продолжая верить, что брат ко мне вернется.

Я ощутил теплое прикосновение к руке. Открыл глаза. Мою ладонь сжала маленькая ладошка Женевьевы. Я поднял взгляд на ее лицо и увидел, что орехового цвета глаза блестят от слез.

– Я вижу, Рэн вам больно, и вы вините себя. Расскажите, что вы испытываете… Обычно это помогает и приносит существенное облегчение душе… Ведь чувство вины разрушает… И… И я понимаю ваше отношение ко мне с первой встречи. Сейчас понимаю. Это страх…

По нашей с ней связи я ощутил ее сочувствие, печаль и желание помочь.

Сжал в ответ ее ладонь и сказал очень тихо, словно сам себе не верил, что произношу эти слова вслух:

– Может, я и расскажу когда-нибудь, что чувствую, но не сейчас. Сейчас не могу, Женевьева, слишком больно.

Я отвел взгляд, стыдясь этой откровенности.

– Что ж, позже, так позже, – сказала она.

– А насчет страха и моего отношения к тебе, – решил высказаться я окончательно, – да, ты права. Я верю в судьбу, Женевьева. И верю, что все когда-либо получат по заслугам. Смерть за смерть, боль за боль, слезы за слезы… Именно так гласит извечный закон мирозданья.

– Я тоже верю в судьбу, несс. Но верю и в прекрасное чудо. Поверьте, реальность совсем не такая, как мы предпочитаем видеть. Мы все совершаем ошибки, терпим неудачи, переживаем трагедии и чувствуем боль. Но ведь нет у судьбы ни подсказок, ни правил… Мы гадаем на свое будущее, ищем подсказки, когда наше настоящее прекрасно. Мы просто должны жить сейчас. Ан'Рэнхард, у нас есть подарок небес – жизнь, а подарки назад не возвращают.

***

Женевьева

Не знаю, услышал ли меня дракон, но надеялась на лучшее. После его рассказа я поняла, почему он, да и другие драконы так категорично не желают встречать свои истинные пары.

Остаток дня я проматывала в голове историю брата Рэна и никак не могла взять в толк, зачем черный дракон напал на селение, где находилась его пара?

Ведь из слов несса я прекрасно уяснила, что со смертью пары дракон сходит с ума. Так зачем он добровольно решил лишиться разума?

Эти вопросы образовались уже после разговора с драконом, но задавать их я пока не стала. Ан'Рэнхард открылся мне сегодня с другой стороны, и приятно было видеть и осознавать, что он не такой гад, как я посчитала с первой минуты знакомства. Хотя, такую встречу я точно никогда не забуду.

Обед и ужин прошли в доброй и веселой обстановке.

Потом дети попросили меня рассказать что-то из жизни ветеринара. Понравились им мои короткие истории. Я взяла и рассказала одну, на свою голову. Почему-то вспомнилась именно она.

– У меня было ночное дежурство. Как сейчас помню, пошла, делать кофе, и посмотрела на часы в вестибюле. Было четыре часа утра.

– Кофе сварить не успела, потому что зазвонил телефон. Это такой аппарат для связи с кем угодно, когда угодно и на любом расстоянии, – пояснила я. – В трубке услышала настоящие рыдания.

– Помогите! Наша собака рожает уже третий день и никак разродиться не может!

Я крикнула в трубку:

– Срочно везите!

Привезли к нам роженицу. Золотистый лабрадор ретривер. Пульс у собаки слабый, температура такая низкая, что ректальный градусник даже не измеряет ее. Слизистые побледнели… Мы с моей помощницей сразу поняли, что собака умирает.

А у нее в животе семнадцать щенков. На УЗИ ни один не подавал признаков жизни.

Решение приняли сразу – спасаем мать и срочно делаем кесарево.

Операция длилась почти два часа. Мы влили в нее литры донорской собачьей крови. Извлекли всех щеночков. Зашили собаку. Я уже знала, что она спасена. Пульс был ровным, давление и температура нормализовались. Оставила лабрадора под присмотром анестезиолога.

Это была почти победа.

Почти, потому что моя помощница со всем своим природным упорством спасала семнадцать синюшных бездыханных комочков.

Мы провели с малышами три часа.

Три часа борьбы за жизнь маленьких ретриверов.

И когда все кончилось, мы с помощницей не сдержали слез. Она так и вовсе в голос рыдала. Еще бы не рыдать – мы спасли всех семнадцать щенков!

Полная радости и счастья, я позвонила хозяевам и сказала им приезжать. Новости по телефону сообщать не стала.

Когда те приехали, я с широченной улыбкой обрадовала их, что собака жива и скоро будет здорова. Пробудет у нас несколько дней под присмотром, и они смогут ее забрать.

– А что щенки? Кого-нибудь удалось спасти? – капризно спросила хозяйка.

Даю знак помощнице, и та с улыбкой во все тридцать два зуба вносит хозяевам таз с пищащими и копошащимися малышами.

– Принимайте деток, родители! – рассмеялась девушка и вручила тазик опешившим хозяевам лабрадора.

– Боже! Их тут целая армия! Куда так много? Почему вы не предупредили нас! Надо было парочку оставить самых сильных и крепких, а остальных усыпить!

От этих слов в ступор впала не только моя помощница, но и я сама. Она потом и вовсе готова была разрыдаться. Мы с таким отчаянием боролись за жизни щенков… А хозяева, уже принявшие решение, вдруг заявили нам:

– Вот этого мы заберем, а остальных можете усыпить, выкинуть или отдать кому-нибудь. Нам не нужен такой огромный выводок.

Я никогда не понимала людей, которые заводят животных и потом никак не хотят нести ответственность за их судьбу, за их жизнь и за подобные последствия. Эти люди предлагали нам убить шестнадцать щенков, которых мы совсем недавно вырвали из лап смерти!

– В общем, я сейчас не припомню всех тех слов, которыми наградила этих хозяев, но могу заранее всех успокоить – щенки остались живы и попали в добрые и ответственные руки. Мы оставили карапузов у себя и с помощью волонтеров быстро нашли им настоящие дома и семьи.[1]

– А что с собакой? – прошептала явно потрясенная моим рассказом Кара.

– Эти люди оскорбились и забрали лабрадора в тот же день, сказав, что мы некомпетентны и лучше будет, если их собаку будут выхаживать в другой ветеринарной клинике.

– Женевьева, я поражен, что твои сородичи настолько жестоки. Животные – они же, как дети… – проговорил дракон.

Я развела руками и сказала:

– Не все такие, несс. Есть и добрые люди, которые помогают тем, кто оказался в трудной ситуации, и помогают им обрести свое место в жизни. Это касается не только животных, но и людей.

– Например, как ты? – спросил он.

– Да…

– Мне кажется, что у тебя очень жестокий мир, – сделала свой вывод Эн'Тай. – Хорошо, что ты оказалась здесь.

Поживем-увидим.

В общем, это был странный, но насыщенный день.

[1]Описанная история основана на реальных событиях. (прим. автора)

Глава 14

***

Женевьева

Новым утром меня разбудил Аид. Кот громко и противно вопил, требуя выпустить его. Двери были заперты. Окна на ночь я тоже закрыла.

Пришлось с неохотой пробуждаться от сладкого предрассветного сна и выпускать котофея в окно. Мой друг Хотел выйти именно таким способом, словно я спешно провожала любовника после страстной ночи.

Кот ловко перепрыгнул на толстые ветви дерева, растущего возле дома. Он быстро скрылся в густой растительности.

А я вдохнула полной грудью упоительный воздух едва-едва зарождающегося рассвета, и кровь в венах тут же загудела, пробуждая организм. Моя дремота унеслась прочь.

Воздух был насыщен буйными и влажными запахами цветов, травы, реки. На востоке стремительно наливалась тихим светом заря, перед исчезновением звезды, будто прощаясь, сияли еще ярче, подмигивая мне и навевая тоску о доме.

Стояло безветрие. Даже листья деревьев не шевелились. Это была тишина перед суетливым и солнечным днем.

Только я хотела закрыть окно и вернуться в постель, чтобы попытаться поймать крохи сна, как вдруг, увидела вдалеке приближающийся силуэт.

Я присматривалась долго и наконец увидела. Это был всадник на коне. Когда они приблизились, я смогла немного рассмотреть наездника – это был Ан'Рэнхард.

Не знаю, что меня сподвигло, но я набросила шелковый пеньюар, босая бросилась к двери и тихонько прокралась вниз. Вышла на улицу и поежилась от утренней прохлады. Ногам тоже не понравилось идти по холодной дороге и влажной траве, еще не сбросившей росу.

Дракон заметил меня не сразу. Он был полностью увлечен своим конем.

Рэн обходился с прекрасным скакуном очень уверенно. По поведению коня я смело могла сказать, что это тот еще упрямец.

А когда всадник дал команду прыгнуть через барьер, они взмыли так высоко и так стремительно, что меня чуть удар не хватил.

Переживала я вовсе не за дракона. Вдруг он коня повредит?

Но стоит отдать Рэну должное, держался в седле он очень хорошо.

Я обеспокоено оглянулась, но не увидела больше никого, кто наблюдал бы за утренним развлечением несса. Ни единой души. Кроме меня.

Хотела было вернуться в дом, как вдруг дракон остановил коня и несколько секунд неподвижно глядел прямо на меня. Затем он тронул шпорами гладкие бока. Жеребец заржал и пустился вскачь в мою сторону.

Когда дракон приблизился и взглянул на меня с высоты, я восхищенно ему улыбнулась.

Его тонко очерченные ноздри вздрогнули, как у породистого коня, на котором он гордо и с достоинством восседал.

– Почему ты пришла сюда так рано? – спросил он чуть надменно. – Ты должна спать.

Моя улыбка померкла. Вроде бы вчера день прошел вполне хорошо, а сейчас к нему вернулись прежние холодность и раздражительность, которые меня немного расстроили.

– Я увидела вас, когда выпускала кота на улицу, – сказала я дракону.

– И поэтому ты вышла? Босиком и раздетая? – Его идеальная бровь поднялась, демонстрируя хозяйское мнение о моих умственных способностях.

– Мне показалось, что будет уместно поприветствовать вас, раз увидела… – проговорила я не очень уверенно, а потом откашлялась и добавила уже нормальным и сильным голосом: – Если честно, это был порыв, которому я сама не могу дать объяснение. Думаю, мне хотелось сделать вам приятно. Очевидно, я ошиблась. Пойду обратно и досмотрю свой сон.

Я развернулась и сделала шаг,и тут дракон сказал мне в спину:

– В тебе есть дерзость, Женевьева. Я предпочитаю покорность.

Обернувшись, я ответила:

– Видимо, вы не привыкли, несс, чтобы женщина говорила то, что думает. Для вас подобное звучит, как вызов?

– Твои слова еще более дерзки, Женевьева. Вчера я дал слабину и поддался твоему дурману, потому что ты моя истинная пара, но впредь я постараюсь контролировать это.

Я в удивлении и недоумении свела брови.

Он что, серьезно?

– То есть, вы считаете, что я на вас влияла вчера? – произнесла я обескураженно. – Вот вам мой совет, несс – слушайте свое сердце, оно точно вам никогда не солжет и поможет сделать правильный выбор и принять верное решение, а не…

– Мне не нужны твои советы. И мне совершенно безразлично, что ты думаешь. Отправляйся в дом, иначе застынешь.

Я разозлилась. Высокомерие дракона было невероятным.

– И не нужно гневаться, – хмыкнул он. – Я чувствую твои эмоции, Женевьева. И да, мое разрешение на посещение завтраков, обедов и ужинов остается в силе. Только не опаздывай.

С этими словами Ан'Рэнхард развернул коня и направил его к конюшням. На меня он даже не оглянулся.

***

Женевьева

Мне потребовалось не меньше минуты, чтобы прийти в себя.

Я развернулась и пошла в дом, но была настолько растеряна, что сначала споткнулась о ступени крыльца, больно ушибив пальцы на правой ноге, отчего поджала ногу, точно цапля, шипя сквозь зубы ругательства. А потом и вовсе прищемила пальцы входной дверью. Не знаю, как я их не оторвала, но было так больно, что слезы брызнули из глаз и вся рука будто онемела.

– Несса Женевьева? Что вы здесь делаете, да еще в таком неподобающем виде? – услышала я голос Милдред, которая, точно чопорная английская домоправительница, выплыла из столовой. – Вы плачете? Что случилось.

– Несс случился, – выдохнула я, прижимая к груди руку и пояснила: – Ушибла пальцы на ноге и прищемила пальцы на руке. У вас найдется лед? И прошу, ничего не говорите о моем внешнем виде.

Стычка с драконом меня очень разозлила. Но одновременно и возбудила интерес и жажду охоты.

Инстинкты женщин таковы, что когда мы видим сильного и успешного мужчину, мы желаем завладеть его вниманием, хотим вызвать его интерес, чтобы потешить свое самолюбие и убедиться в собственной привлекательности. А так же стремимся заполучить его. Сначала как трофей, потом как спутника жизни.

Мне стало интересно узнать свои возможности и силы женских чар. Раз связь между истинными парами особая и влияет на сознание партнеров, то почему бы не воспользоваться этим знанием?

Применив связь, собственную харизму и очарование, смогу ли я завоевать Ан'Рэнхарда? Но не только для того, чтобы проверить, получится или нет. Мне нужно обустраиваться в этом мире, и не абы как, а, желательно, очень хорошо. Но существовать в качестве приживалки и рабыни я не желаю.

Пока Милдред обрабатывала мои ушибы какой-то странной мазью, я думала.

Почему бы не воспользоваться манипуляцией, которую часто используют животные в отношении своих хозяев?

Обида. В меру подленький, но эффективный прием: изобразить обиженную женщину. Цель: вынудить дракона извиниться. Метод очень действенный, особенно если не «прощать» сразу. Выгода, извлекаемая из подобной манипуляции, огромна для умной женщины.

Но сработает ли? И умная ли я женщина?

Не сделаешь – не узнаешь. А сидеть сложа руки и не пытаться приручить дракона – не выход. Хотя одна часть меня понимает его мотивы и отношение ко мне, вторая не желает защищать его, потому что кто-то в этом мире решил, что истинная пара – это зло.

Втертая в ушиб мазь сняла боль. Я удивленно пошевелила пальцами.

– Здесь вытяжка из редких трав. Она успокаивает, лечит мелкие травмы и ушибы, – сказала Милдред. – Возьмите, несса мазь, и смажьте ногу.

– Спасибо, – поблагодарила я и взяла баночку с чудодейственной мазью.

Чуть прихрамывая, отправилась к себе.

***

Я надела вчерашнее платье. И никаких украшений, никакого макияжа. Волосы расчесала и собрала на затылке в тугой узел.

Взгляд, которым меня встретила Милдред у входа в столовую, подтвердил, что я выбрала правильную тактику.

– Несса, но реснички-то хоть можно было подкрасить. К тому же, вы опоздали. Несс будет недоволен. Он только что спрашивал, где вы.

Честно, меня порадовала мысль, что я немного разозлила дракона. Но на слова Милдред я и бровью не повела. Только безразлично сказала:

– Опоздала на две минуты. Дети уже пришли?

– Да.

Кивнув ей, я и открыла дверь.

– Женевьева! – радостно воскликнула Кара, увидев меня. – А дядя сказал, что поведет нас к старшему дяде! Они будут сегодня вместе летать!

Однажды в какой-то статье или книге я читала, как людям, попавшим в напряженную ситуацию, кажется, что все вокруг напряглось, но при этом застыло хрупким льдом, который вот-вот треснет и разлетится острыми иглами.

Нечто подобное я испытала прямо сейчас, поймав на себе взгляд Ан'Рэнхарда. Он сидел во главе стола с запотевшим бокалом холодной воды.

Кара и Эн'Тай за обе щеки уплетали явно что-то вкусное, похожее на фруктовый пудинг.

Дракон глядел на меня не мигающим взглядом, и было что-то такое в его глазах… тяжелое, дикое, звериное…

Он одет в угольно-черные брюки и шелковую рубашку жемчужного оттенка. Темные волнистые волосы аккуратно уложены, а лицо свежевыбрито. Выглядел вполне по-человечески, как успешный мужчина из моего мира – хозяин жизни. Но в то же время чувствуются его экзотичность, сила и звериная натура.

Он заскользил по мне взглядом – с головы до ног. И в его глазах не было ни восхищения, которое я поймала на себе вчера, ни иронии или превосходства, с которыми он глядел на меня утром. Однако что-то в глубине его глаз не давало мне отвести взгляд. Он будто парализовал меня. Я словно приросла к полу и не могла ни моргнуть, ни двинуться.

Внутри все переворачивалось. Я ощущала, как бешено, забилось сердце, как быстро кровь понеслась по венам. Мои чувства не замерли, наоборот, они ожили.

– Я уже начал волноваться, не случилось ли что с тобой, – сказал дракон ледяным тоном.

– Со мной ничего не могло случиться. Иначе бы вы почувствовали это в полной мере, – огрызнулась я, раздражая дракона еще больше.

– Да, ты права. Твои ушибы я уже прочувствовал в полной мере, – сказал он холодно. – Как и твой обжигающий и неуместный гнев, Женевьева.

– Несс, в моем мире со мной никогда не случалось неприятностей. Я не говорю за тот случай, когда меня что-то перенесло в ваш мир. Поверьте, по жизни я очень осторожна.

– С любой женщиной может случиться неприятность, – мягко заметил дракон, глядя на бокал с водой. – И хватит стоять. Садитесь за стол. Что будете пить – чай или кофе? Я налью вам.

Я села за стол и сказала:

– Вам нет нужды меня опекать. Я вполне способна обслужить себя сама.

Дракон обезоруживающе, но холодно улыбнулся.

– Я уверен, что ты на многое способна, Женевьева, – сказал он снисходительно, как обычно говорят с маленькими детьми. – Но дело не в этом, я не могу не проявлять внимания к своей паре. И не хмурься, Женевьева – негодование тебе не к лицу. Улыбайся.

Чуть ли не до хруста я стиснула зубы. То есть, он предпочитает выбирать по настроению, как относиться к своей паре – то издевается и показывает мне место, как собаке, то притворно-ласковым словом желает добиться моей улыбки.

Я не собиралась подчиняться.

– Кофе, пожалуйста. Со сливками и без сахара, – произнесла я небрежно, будто мне все равно, что пить.

Внимательно смотрела, как дракон поднимается, берет чашку и наливает из кофейника темный напиток, потом сливки и ставит передо мной.

– Каша? Суп-пюре? Яйца? Салат? – спросил он.

– Пожалуй, начну с салата, – решила я.

Когда передо мной оказалась и тарелка с салатом, Рэн сказал:

– Ты сегодня выглядишь не столь совершенно, как вчера или сегодня утром.

– Мир полон несовершенств, несс, – ответила я на его замечание и приступила к завтраку, хотя под его взглядом у меня кусок в горло не лез.

Дети вели себя очень тихо. Видимо, сильно хотели к дяде-дракону, которого держат взаперти. А хорошее поведение – залог того, что мероприятие не отменят.