Текст книги "Российско-греческие отношения в XX веке. Очерки"

В июле 1939 года был освобождён и выслан из страны, после 40-летнего пребывания в СССР, без свидания с женой и сыном некто Зографос Г. Д.

За период с конца 1938-го по начало 1939 года погибло большое число греческих граждан; об этом можно судить на основании пересланных в Греческую миссию из НКИД национальных паспортов и свидетельств о национальности и смерти греков8484
  АВП РФ. Ф. 84, Оп. 21, П. 2-а, Д. 16.


[Закрыть].

Таким образом, греческая диаспора в СССР, как и все советские люди, испытавшая на себе всю тяжесть складывающейся тоталитарной системы, надеялась на защиту со стороны Греции – своей исторической родины. Греция же, внешне защищая своих соотечественников на дипломатическом уровне, не могла оказать им реальную помощь из-за тяжёлого экономического положения. В конце 1930-х годов ещё не были обустроены греческие беженцы из Малой Азии. И лишь участь некоторых пострадавших граждан была облегчена благодаря усилиям дипломатов, но таких людей было меньше.

Глава 3
Греческая диаспора и советско-греческие отношения в 1928–1932 гг

В процессе изучения материалов Архива внешней политики Российской Федерации, касающихся советско-греческих отношений в период последней администрации либерального правительства Элефтериоса Венизелоса (1928–1932), неожиданно был найден целый пласт документов о греческой диаспоре в СССР, рассказывающих о её жизни и о том влиянии, которое греческая диаспора косвенно оказывала на взаимоотношения двух стран.

За сухими официальными сообщениями дипломатов стоят судьбы более 250 тыс. человек, судьбы трагические и не оставляющие равнодушным историка, так как в конечном счёте в центре внимания историка должен быть прежде всего человек.

О традиционном поселении греков в дореволюционной России, об их экономической, политической и культурной деятельности известно достаточно. Гораздо меньше мы знаем о том, как сложилась судьба греков в Советской России.

В дипломатических документах Народного комиссариата иностранных дел (НКИД) есть отчёт референта по делам Греции Ферендино, в котором отмечается, что Греция – одна из немногих стран, с которой СССР на протяжении четырёх лет (с 1924 г., то есть с момента установления дипломатических отношений, и до 1928 г.) поддерживает устойчивые контакты. Причём в условиях, когда обеспокоенная Англия, считая Грецию своей «вотчиной», пыталась всячески оказать давление на греческое правительство, добиваясь разрыва её отношений с СССР. Всеми доступными средствами она стремилась убедить Грецию, будто положение СССР настолько трудное в международном и экономическом отношениях, что советское правительство пойдёт на любые уступки, лишь бы не потерять рынка и не понести нового политического урона.

Тем не менее отношения между СССР и Грецией продолжали развиваться, доказательством чему явилось подписание в Афинах в 1929 г. торгового соглашения, одинаково выгодного для обеих сторон.

Однако в отчёте советского дипломата указывалось, что взаимоотношения СССР и Греции, базируясь на общеторговых интересах, зависят также и от решения текущих вопросов, связанных с правовым и материальным положением довольно большого числа греческих граждан, проживающих на территории Советского Союза8585
  АВП РФ. Ф. 84. Оп. 10. П. 117. Д. 3. Л. 2.


[Закрыть].

Между Греческой миссией в Москве и НКИД велась обширная переписка, затрагивавшая широкий круг проблем, – это и национализация предприятий греков-предпринимателей, ограничение их частной торговли, и коллективизация в деревне, и закрытие греческих церквей, и реформа греческого языка, и, конечно, правовое положение греческих подданных в СССР, ставших жертвами репрессий8686
  АВП РФ. Там же.


[Закрыть]. Эти вопросы рассматривались и разрешались советскими органами под постоянным наблюдением советского МИДа.

Греческая диаспора в Советской России резко отличалась от дореволюционной уже тем, что в ней исчезли богатые, зажиточные семьи, которые когда-то заметно оживляли греческую экономику, ввозя на родину свои капиталы. В 1930-е годы это был в основном бедный люд, который не только не имел капиталов, но даже не мог сделать сколько-нибудь ощутимых пожертвований соотечественникам, пострадавшим от землетрясения. Между тем такие пожертвования были традиционны в XIX веке.

В апреле 1928 г. в Греции произошло сильнейшее землетрясение. Коринф с его 15-тысячным населением был разрушен до основания. Англия, Франция и Италия прислали свои военные суда с помощью, санитарную и продовольственную помощь оказали американцы, сделали свои пожертвования многие отдельные дипломаты, в том числе и советские8787
  Там же. Оп. 8. П. 114. Д. 18. Л. 29.


[Закрыть].

Греческий посланник в Москве Пануриас обратился к заместителю народного комиссара иностранных дел М.М. Литвинову с просьбой о проведении среди греческого населения, проживающего в пределах Советского Союза, сбора пожертвований в пользу пострадавшего населения Греции. В письме к наркому финансов СССР Н. П. Брюханову М. М. Литвинов писал: «Трудно, конечно, заранее установить общую сумму возможных пожертвований. Греков в СССР достаточно много, но все они бедны и много пожертвовать не могут»8888
  Там же. Л. 8 об.


[Закрыть].

Советскими властями был установлен лимит пожертвований в 25 тыс. рублей. Однако за три месяца было собрано и переведено в Грецию лишь 2,5 тысячи8989
  Там же. Оп. 8. П. 113. Д. 3. Л. 22.


[Закрыть].

Национализация собственности в СССР привела к обнищанию греческой диаспоры, следовательно, и к желанию греков покинуть СССР и уехать на родину. Особенно это стало заметно после сильного землетрясения в Крыму, в Ялте, в сентябре 1927 г., когда без крова остались 400 семей понтийцев. В связи с этим в афинской газете «Патрис» от 13 марта 1928 г. появилось заявление Ясовидиса, депутата Салоник, члена Независимой беженской группы, в котором он говорил, что пострадавшие от землетрясения понтийцы «оставлены на произвол судьбы» с риском быть отправленными на Украину на предмет поселения там. «Эти понтийцы, – писал Ясовидис, – подлежат обмену и на основании конвенции об обмене имеют право приехать в Грецию и получить компенсацию». Ясовидис считал, что греческое правительство должно оказать понтийцам такую поддержку. Однако оно не предприняло никаких действий в этом направлении.

12 ноября 1928 г. в той же газете «Патрис» появилась статья, в которой Греческая миссия в Москве обвинялась в бездействии и недостаточной защите интересов греческого национального меньшинства в СССР.

Между тем это не совсем соответствовало действительности; почти каждый день советский МИД получал ноты Греческой миссии о защите греческих граждан, сопровождавшиеся списками лиц, за которых ходатайствовала Миссия.

В 1927 г. греческий посланник Пануриас совершил поездку по Крыму, чтобы ознакомиться с ситуацией на месте. В результате в своей ноте советскому МИДу он заявил, что греческое население недовольно условиями своей жизни и «массами» собирается покинуть Союз. На это НКИД СССР ответил, что не располагает подобными сведениями, но заявляет: если кто-то пожелает покинуть Союз, то «не встретит с советской стороны препятствий»9090
  Там же. П. 112. Д. 1. Л. 5.


[Закрыть].

Весной 1928 г. агент НКИД СССР Боркусевич сообщал из Одессы Уполномоченному НКИД в УССР Берзину о приезде в Одессу секретаря Греческой миссии Куандзакиса, который остановился в гостинице «Бристоль» и созвал здешних греков, чтобы выяснить у них ситуацию по поводу притеснений со стороны советской власти. Явившегося к нему журналиста местной газеты он попросил ничего не писать о нём в прессе, сказав, что он здесь по своим частным делам. За Куандзакисом было установлено наблюдение. Проявляя инициативу, агент запрашивал НКИД, можно ли сообщить о приезде секретаря Греческой миссии в печати, добавляя, что «может быть, это отучит Греческую миссию от её привычек посылать своих агентов на места для взбудораживания греческого населения»9191
  Там же. Л. 7.


[Закрыть].

Какие же притеснения испытывали греки? К одним из наиболее важных для них относятся притеснения религиозные. Известно, что советская государственная политика по уничтожению церквей, гонения на священников коснулась и греков. Так, греческий премьер Э. Венизелос был буквально потряс ён известием о том, что в Ленинграде национализировали греческую посольскую церковь9292
  Там же. П. 113. Д. 4. Л. 122.


[Закрыть]. При содействии Греческой миссии и советского МИДа было приостановлено закрытие греческой церкви в Москве и отменена высылка её священников за пределы СССР, но в 1930 г. эту церковь обложили налогом в десятикратном размере, что было равносильно её закрытию9393
  Там же. Оп. 11. П. 118. Д. 4. Л. 17.


[Закрыть]. В Симферополе городские власти сначала запретили звонить в колокол по праздникам, а затем отказались возобновить договор на аренду церкви. Греческую миссию очень заботил вопрос о греческих церквах в Севастополе, Керчи, Одессе. Советские власти намеревались их уничтожить. В Керчи собирались снести греческую церковь, которая стояла там более ста лет и представляла собой историческую ценность, чтобы вместо неё построить Дом Советов. В марте 1932 г. советник Греческой миссии просил НКИД ходатайствовать о сохранении этой церкви9494
  Там же. Оп. 12. П. 119. Д. 3. Л. 88.


[Закрыть]. Греческие священники, согласно решению советских властей, обязаны были состоять в советском гражданстве. Пануриас просил, по крайней мере, не применять эту меру по отношению к «безобидным» греческим попам в Крыму. Священникам греческих церквей запрещалось выдавать греческим гражданам справки о крещении и бракосочетании, хотя эти справки были необходимы Греческой миссии для внесения изменений в списки своих граждан.

В июне 1932 г. советским дипломатам в Афинах было послано сообщение из Москвы. В нём говорилось: «… греки в последнее время ставят ряд церковных вопросов. Мы пошли им навстречу в разрешении дел с церквями в Севастополе, Керчи, но поскольку сейчас их обращения принимают массовый характер, то мы решили в отношении церквей в Ленинграде и Москве дать отрицательный ответ»9595
  Там же. Л. 29.


[Закрыть].

Греческая миссия направляла в НКИД многочисленные ноты с просьбами, касающимися частноправовых интересов греческих граждан. Причём больше всего Миссия протестовала против деятельности органов ГПУ в провинции, где, по её мнению, было много необоснованных преследований и арестов греков. Часть просьб удовлетворялась. В качестве примера можно привести дело инженера Вуцинаса, которого обвиняли в экономической контрреволюции и шпионаже. НКИД обещал поддержать Вуцинаса, дело тянулось год, с февраля 1928-го по май 1929 года.9696
  Там же. Оп. 9. П. 115. Д. 3. Л. 8.


[Закрыть]. Но всё же просьба Вуцинаса о помиловании и замене ему тюремного заключения высылкой в Грецию была удовлетворена.

Таких просьб со стороны Греческой миссии было достаточно много, и к концу 1929 г. НКИД занял твердую позицию невмешательства в дела судебного характера.

К этому времени усилился выезд из СССР греков, занятых в частном секторе. По сведениям греческого дипломата Анисаса, около 8 тыс. семейств, то есть приблизительно 40 тыс. человек постепенно собрались в южных городах – Новороссийске, Мариуполе, Одессе – и отдельными партиями уезжали в Грецию.

Но и здесь встретились трудности: местные власти не разрешали греческим семьям погрузку в этих портах на греческие пароходы, которые находились под фрахтом СССР. Власти требовали, чтобы греки уезжали только из Одессы, в этом случае они бы пользовались пароходами советского торгового флота, который получал бы плату за билеты в свою пользу. Это требование привело к большому скоплению в Одессе греков, которые, не имея крова, должны были ждать очереди на выезд9797
  Там же. Д. 3. Л. 22.


[Закрыть]. После вмешательства НКИДа решено было пропускать греков ещё и через Батум9898
  Там же. Д. 3. Л. 22.


[Закрыть].

Для Греции приезд новых беженцев из СССР представлял ощутимую угрозу. Как видно из документов, греческое правительство, обременённое устройством беженцев после малоазиатской катастрофы, было не в состоянии принять новый поток их из СССР.

С января 1930 г. в греческом парламенте всё настойчивее раздавались голоса в защиту греков, проживающих в СССР. По поводу их тяжёлого положения выступил представитель Салоник сенатор Триандафиллидис. Однако министр иностранных дел Греции Михалакопулос заявил, что правительство ничем не может помочь этим грекам, большая часть которых, несомненно, желала бы переселиться на родину. На запрос же Триандафиллидиса советскому полпреду, чем объяснить тяжёлое положение греков в СССР и чем можно было бы его облегчить, последний ответил: «…возможно, что греки, находящиеся в СССР и занимавшиеся ранее торговлей, табаководством, виноделием и другими промыслами на основах индивидуального хозяйства, плохо приспособляются к условиям социалистического строительства в СССР…»9999
  Там же. Оп. 10. П. 117. Д. 1. Л. 60.


[Закрыть]. Именно поэтому эмиграция греков из Советского Союза хотя и в небольших размерах, но продолжалась.

В феврале 1930 г. в Сенате с резких антисоветских позиций выступил представитель аграрной партии Константинидис. Он заявил, что советский режим обрекает «на физическую и моральную гибель «национальный капитал» Греции, состоящий из 100 тыс. её граждан, проживающих в СССР»100100
  Там же. Л. 139.


[Закрыть]. В этом же месяце советский посол в Афинах получил резкую ноту греческого МИДа, в которой заявлялось, что в этих условиях греческому правительству трудно поддерживать дружественные отношения с СССР. Страсти накалялись. И тогда министр иностранных дел Михалакопулос указал на то, что реэмигранты (то есть вернувшиеся советские греки) могут занести в страну заразу большевизма101101
  Там же. Л. 138.


[Закрыть].

К концу 1930 г. число жалоб в Греческую миссию уменьшилось, на основании чего дипломат Анисас делал вывод, что положение греческих подданных нормализовалось. Всё настойчивее Миссия рекомендовала своим согражданам, занимающимся земледелием, вступать в колхозы, где они могли бы жить и работать «во всяком случае, не хуже других»102102
  Там же. Л. 158.


[Закрыть]. Однако причина уменьшения числа писем могла быть иной. Местные власти южных окраин Союза препятствовали регулярному письменному сообщению греков с Московской миссией. На это указывал и сам Анисас. ОГПУ арестовывало людей, которые пытались пересылать в Москву заявления и просьбы греков-колонистов. К таким лицам предъявлялись обвинения, будто они нелегально выполняют функции греческих консулов. На содержание же официального консульства у греческого правительства не было средств103103
  Там же.


[Закрыть].

Свои действия в отношении греков диаспоры советские органы объясняли тем, что иностранные граждане в СССР, в том числе и греческие, подчиняются законам, действующим в Советском Союзе, и ни о каком исключении для греческих граждан не может быть, и речи104104
  Там же. Д. 2. Л. 3.


[Закрыть]. В процессе коллективизации НКИД никаких уступок грекам не сделал и совершенно не вмешивался в дела по раскулачиванию, несмотря на усиленные просьбы Греческой миссии. Об этом писал в 1931 г. советскому послу в Греции В. П. Потёмкину референт по делам Греции Ферендино105105
  Там же. 1931. Oп. 1 1 . П. 117. Д. 4. Л. 27.


[Закрыть].

Представляет интерес письмо В. П. Потёмкина своему руководству в Москве. В нём он подчёркивает, что вопрос о греческих подданных в СССР – одно из чувствительнейших и даже болезненных мест для греческого правительства, и это необходимо учитывать106106
  Там же. Д. 1. Л. 138–139.


[Закрыть]. В том же году первый секретарь Миссии Гафас настаивал перед НКИДом на скорейшей высылке в Грецию более 100 человек, задержанных органами ГПУ в административном порядке за различные правонарушения. Коллегия НКИД изучила этот вопрос и приняла решение о пересмотре дел и применении высылки. ОГПУ против высылки не возражало. Однако решение вопроса затягивалось, как объяснил советский дипломат, из-за «разбросанности задержанных греков по разным местам Советского Союза»107107
  Там же. Д. 4. Л. 27.


[Закрыть].

Как же складывались греко-советские отношения в этот период?

На фоне экономического кризиса, растущей безработицы, усиливавшегося недовольства масс правительство Э. Венизелоса не могло не учитывать важность экономических связей с Советским Союзом, снабжающим страну дешёвыми товарами массового потребления (хлебом, углём, лесом и т.д.), закупающим греческий табак и дающим работу греческому торговому флоту. Что касается собственно торговых отношений между СССР и Грецией, то советский экспорт, включавший предметы первой необходимости, представлял для Греции больший интерес, нежели греческий импорт для СССР. В условиях индустриализации страны коринка, оливки, табак и т.п. были непозволительной роскошью для Советского Союза. Дефицит торгового баланса между СССР и Грецией покрывался фрахтовкой греческих судов.

4 марта 1931 г. Э. Венизелос выступил в Сенате с большой речью по вопросу о политическом режиме Греции. Доказывая, что стране не годятся ни диктатура, ни монархия, ни советский строй, он заявил следующее: «Мы находимся в добрых и дружественных отношениях с СССР. Мы стараемся всячески развивать наше экономическое сотрудничество с Советами. Непозволительно было бы с моей стороны задевать СССР с этой трибуны. Я утверждаю лишь, что советский строй для нас не подходит»108108
  Там же. П. 118. Д. 1. Л. 56.


[Закрыть]. Коснувшись далее деятельности Греческой компартии, Венизелос отметил, что ею руководит Коминтерн, который не следует отождествлять с советским правительством.

В Афинах выступление Венизелоса было расценено как подчёркнутое стремление продемонстрировать дружественную позицию в отношении СССР и выдержать полную корректность в чрезвычайно деликатном вопросе взаимоотношений советского правительства с Коминтерном.

О позиции греческого премьера по вопросу греческой диаспоры в СССР в данный период можно судить на основании одного весьма характерного эпизода. 7 марта 1931 г. на заседании большой комиссии по иностранным делам с участием министров и лидеров парламентских партий глава Республиканского союза Папанастасиу предложил обсудить тему о греческих гражданах, находящихся в СССР, и о порядке возвращения их в Грецию. Вопрос этот был поднят греками-переселенцами и на этом заседании приобрёл явную антисоветскую направленность.

Венизелос резко заявил, что данная проблема не подлежит обсуждению комиссией, после чего немедленно покинул заседание109109
  Там же.


[Закрыть], устранив тем самым лишний повод для возобновления жалоб греков на тяжесть советского режима. Не исключено, что греческое правительство опасалось проникновения в страну новых коммунистических идей, которые могли привезти с собой реэмигранты. Тем более что процесс адаптации греков к новому строю шёл по-разному. С появлением греков-коммунистов произошёл раскол диаспоры.

Однако в мае 1931 г. торговые отношения между двумя странами ухудшились, уменьшился вывоз советского хлеба на греческий рынок, замедлился темп фрахтования греческих судов и, главное, снизились закупки СССР в Греции. Газета «Эстия» даже ставила перед правительством вопрос о смысле поддерживания с Советами дальнейших дипломатических отношений.

И всё же отношения Греции с СССР, несмотря на различие политических систем и экономические проблемы, продолжали оставаться вполне удовлетворительными. По всей видимости, этому способствовали, во-первых, сближение Греции с Турцией, а во-вторых, попытка Греции освободиться от излишней опеки Франции и сблизиться с Италией. Всё это вполне соответствовало интересам СССР110110
  Там же. П. 217. Д. 4. Л. 4.


[Закрыть].

Именно поэтому советскому послу в Греции В. П. Потёмкину была послана инструкция советского МИДа о том, что «теперь можно более спокойно относиться к сравнительно второразрядным обстоятельствам, которые осложняют наши отношения», – имелось в виду положение греческих граждан в СССР.

О том, что греческие подданные в СССР были разменной картой во взаимоотношениях двух государств, свидетельствует секретное письмо советского полпреда Устинова (январь 1929 г.) Литвинову, в котором говорится, что если Греция возьмёт курс на разрыв отношений, то в качестве нажима на неё можно начать высылку греков из СССР111111
  Там же. П. 9. П. 115. Д. 5. Л. 124.


[Закрыть].

В январе 1932 г. действительно возросло число высылаемых греков. Это были люди, как правило, обвиняемые в уголовных преступлениях, которым наказание заменялось высылкой. Греческие судебные органы просили пересылать им материалы судебных дел высылаемых граждан. Греческий посланник в Москве Гафас заявлял советскому МИДу, что греческое правительство не заинтересовано в приёме этой категории лиц и настаивало, чтобы они после освобождения оставались в СССР. Особенно это касалось обвиняемых за спекуляцию валютой. Греческое законодательство предусматривало строжайшую борьбу с валютчиками и поэтому правительство страны предлагало, чтобы граждане, совершившие подобные преступления, получали суровые наказания в СССР, и не возражало против ссылки их на длительные сроки в отдалённые местности112112
  Там же. Oп. 12. П. 119. Д. 3. Л. 1–4.


[Закрыть].

Однако встречались и исключения. Так, Греческая миссия ходатайствовала о высылке в Грецию гражданина Леви, арестованного в Одессе за спекуляцию валютой, за Георгия Мутисиди, старика 70 лет, высланного из Севастополя. Просьбы были удовлетворены113113
  Там же. Л. 12, 81.


[Закрыть].

К августу 1932 г. Миссия получила большое количество заявлений греческих граждан по вопросам их подданства. Эти заявления показывают, что местные органы в массовом порядке лишали греков греческого гражданства. Как выяснил НКИД, это были в основном беженцы из Малой Азии, которые не могли представить властям документы из Греции о том, что они являются греками по национальности. Сама Миссия выдавала национальные паспорта лишь некоторым из этих людей, по делам которых могла разыскать документы. Референт НКИДа Шапиро в беседе с Гафасом утверждал, что со стороны советских органов не было намерения лишить всех греков права на греческое подданство, а существовала лишь необходимость документально подтвердить гражданство отдельных лиц114114
  Там же. Л. 60.


[Закрыть].

Однако в Крыму, в частности в Симферополе, возник ряд недоразумений. Дети греков вписывались в паспорт матери. Достигнув совершеннолетия, они получали паспорта в Греческой миссии. В Симферополе же ряд граждан, достигших совершеннолетия, не были признаны греческими подданными и им выдали советские свидетельства115115
  Там же. Д. 3. JI. 37.


[Закрыть].

Таким образом, не исключена возможность, что власти на местах могли распоряжаться судьбами этих людей по своему усмотрению.

В этой связи нельзя не вспомнить реформу греческого языка, которая проводилась в 1925–1926 гг. Суть её заключалась в замене кафаревусы на димотику116116
  Этот сюжет подробно освещён в статье российского учёного А. А. Улуняна «Полемика по проблемам языка советских греков в межвоенный период в СССР» // Acadimi Bulgare des Sciences Institut d’Etudes Balkaniques. Etudes Balkaniaues. 1991. № 2. .


[Закрыть]. Провозглашая борьбу с неграмотностью, реформаторы в первую очередь преследовали идеологические цели, заявляя, что кафаревуса является «оружием буржуазии против пролетариата». Объективно эта реформа была направлена на отрыв советских греков от родины. Греки жаловались на проведённую в школах реформу греческого правописания, однако НКИД считал, что реформа греческого языка для советских греков – это дело внутренней культуры СССР и греки не могут вмешиваться в этот вопрос117117
  АВП РФ. Ф. 84. 1928. Oп. 8. П. 112. Д. 1. Л. 3.


[Закрыть].

В ноябре 1932 г. в беседе с советским полпредом Э. Венизелос подчеркнул, что его политика в отношении Советского Союза остаётся неизменной. Отношение к России со стороны Греции вообще всегда было дружественное. Греки никогда не забудут дружбы России, и это обстоятельство останется решающим в их взаимоотношениях. Он также отметил, что необходимо развивать и укреплять экономические связи, и обратил внимание на снижение советских закупок в Греции118118
  Там же. 1932. Оп. 12. П. 119. Д. 1. Л. 369.


[Закрыть]. Полпред пытался объяснить это общим снижением греческой внешней торговли (почти на 50%), мировым экономическим кризисом, а также валютной политикой греческого правительства и указал, что СССР остался главным фрахтовщиком греческого флота. Когда же полпред попытался выяснить позицию Э. Венизелоса по поводу политического и культурного сближения СССР и Греции, приведя в качестве примера подписание франко-советского пакта, бывший греческий премьер поспешно ответил, что «не считает целесообразным подобное соглашение между огромным Советским Союзом и маленькой Грецией. Он понимает, почему СССР подписал такой пакт со своими соседями, а также с Францией, но не видит смысла в подписании такого рода документа с Грецией, ибо Греция не думает нападать на СССР и никаких агрессивных намерений не имеет»119119
  Там же. Л. 368.


[Закрыть].

Из ответов Э. Венизелоса явствует, что в его планы не входило добиваться какого-либо политического сближения с СССР. Правда, в своём обращении в НКИД полпред объяснил некоторую сдержанность греческого политика внутрипартийной ситуацией; в это время Венизелос не был у власти и боялся создать впечатление своего вмешательства в дела нового правительства. Одним словом, на данном этапе политика Греции в отношении СССР не шла дальше чисто экономических связей.

В тот же день полпред встретился с премьер-министром Цалдарисом, который говорил о дружественном расположении Греции примерно в тех же выражениях, что и Э. Венизелос, добавив лишь, что в России находится очень много греческих граждан – до 200 тыс. человек, по уточнению полпреда120120
  Там же. Л. 363.


[Закрыть]. Но и Цалдариса главным образом интересовали торговые отношения с СССР, так как в это время в Греции обострился финансовый кризис, и правительство изыскивало способы закупки дешёвого хлеба для страны. Однако, как считал В.П. Потемкин, была и другая веская причина поиска Грецией сближения с СССР, а именно тяготение её к антифранцузскому лагерю121121
  Там же. 1931. Oп. 11. П. 118. Д. 1. Л. 267.


[Закрыть].

Подведём некоторые итоги.

Греческая диаспора в СССР резко отличалась от диаспоры дореволюционной России. Исчезла её наиболее богатая, зажиточная часть. Теперь диаспору составляли люди, занятые в сельском хозяйстве, мелком предпринимательстве, а также рабочие.

Греки СССР, как и другие иностранные граждане и все советские люди, испытали на себе всю тяжесть складывающейся тоталитарной системы. Закрытие церквей, покушение на частноправовые интересы граждан, раскулачивание и коллективизация коснулись всего населения Советского Союза.

Участь некоторых пострадавших греков была облегчена благодаря усилиям дипломатов обеих сторон. Но таких людей было немного.

Внешне защищаемые дипломатическими органами, греки диаспоры в действительности оказались инструментом в руках правительств, с помощью которого можно было воздействовать на межгосударственные отношения. И трагизм ситуации заключался в том, что судьба этих людей полностью зависела от воли правительств. Будучи высланными из СССР, они могли быть не принятыми на своей исторической родине.