Электронная библиотека » Татьяна Проскурякова » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Сердце музыканта"


  • Текст добавлен: 16 октября 2020, 10:37


Автор книги: Татьяна Проскурякова


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Сердце музыканта
Сборник рассказов
Татьяна Проскурякова

© Татьяна Проскурякова, 2016


Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Близость

Без оговорок, без условий

Принять свой жребий до конца,

Не обрывать на полуслове

Самодовольного лжеца!

(Софья Парнок)


Часть первая

Судьбы людей часто переплетаются, наслаиваются, даже смешиваются одна с другой, да так, что порой бывает сложно разобраться, где заканчивается одна и начинается другая и, кажется, отделить эту самую судьбу от влияния другой, не причиняя боли первой, не представляется возможным.

Что это: болезнь, навязчивая идея? А может вечный страх за самое себя, что раздается мучительным стуком в виске и разламывающей болью в голове?

Он бежал, не разбирая дороги, словно за ним гнался Кто– то, и не видел никого вокруг себя. Смерть преследовала его по пятам, он чувствовал ее дыхание у себя за спиной.

Куда вела его дорога жизни, на которой прошлое непоправимо и настолько страшно, что о нем хочется забыть, настоящее потеряно, будущего нет? Он не знал. Одно мог утверждать наверняка: то не жизнь, а скорее призрак жизни, жалкое существование, одинокое, унизительное. Это неравная схватка с самой судьбой, где каждое мгновение могло стать последним. Да, он умер. Сделался призраком. Дымом от выкуренной сигареты.

Его нашли утром на набережной, лежащим без движения. Сознание к нему не возвращалось. Немедленно вызвали скорую помощь. Установили личность: Николай Дмитриевич Кохановский, семнадцати лет. Милиция зарегистрировала случай: попытка самоубийства под воздействием наркотических веществ.

С той поры прошло тринадцать лет.

– Что, Коля, по поводу актрисы не звонили? – спросила Катерина Кохановская своего мужа, ныне известного театрального режиссера, облокачиваясь одной рукой на спинку кресла, в котором он сидел, а другой подавая ему чашку ароматного свежесваренного кофе.

Николай, сидевший возле компьютера и погруженный в свои размышления, видимо, не сразу услышал вопрос и с некоторым усилием в голосе проговорил:

– Завтра будет здесь. Я договорился.

Несмотря на то, что он почти не отрывал взгляда от монитора, супруга прочитала в его глазах скрытое волнение.

– Ты, кажется, очень встревожен? – она нежно дотронулась до него.

– Я? – Николай бросил недоуменный взгляд на жену, пытаясь угадать, чем он мог произвести такое впечатление, но, сейчас же взял себя в руки:

– Да, я волнуюсь! Этот проект чрезвычайно для меня важен.

– Я тоже переживаю! – в голосе Катерины зазвучала тревожная нота, а лицо приняло беспокойное выражение. Мне нечасто приходится общаться с актрисами. Даже не знаю, о чем я с ней буду разговаривать! Вдруг ей что– нибудь не понравится? Вот ты говоришь, надо непременно принимать у нас. А мне кажется, лучше просто забронировать номер в гостинице. И нам спокойней и ей хорошо.

– Необходимо принять у нас, – сказал, как отрезал, Николай. И это решение я принял не по своей прихоти. Пойми, иначе никак нельзя. Капризна, избалована до невозможности! В отеле жить не желает, категорически. Поверь, я сам уже голову сломал. Ты просто мнительная. Успокойся. Ну и чего ты на меня так смотришь, будто я тебе враг? Войди в мое положение. Ты знаешь, сколько я приложил усилий, чтобы достичь всего того, что мы имеем теперь! Я как режиссер сердцем чувствую: мне нужна именно Жанна! Без нее «Кармен» не состоится. А ты сидишь дома, ничем не занимаешься. Для тебя ее приезд станет развлечением.

– Ты сейчас, должно быть, издеваешься надо мной, – словно в пустоту проговорила Катя, и, не получив ответа, скорее из необходимости что– то сказать, чем из любопытства, спросила:

– А она будет исполнять партию Кармен?

– Дарование Жанны трудно оценить. Представляешь, любезно согласилась приехать, и я определил ее на главную роль. Какая удача! Господи, кому же еще играть обворожительную цыганку, как не ей? Роль Хосе я торжественно предоставил Димке Андрееву. Хотел бы я увидеть лицо Повальского! Завидовать начнет черной завистью!

– Повальский? Не знаю, кто это…

– Чего тебе стоит принять Жанну? Ну, я не знаю, расскажи ей, как мы прошлым летом в Крыму отдыхали. Премьера состоится, уверяю тебя.

– Я за тебя рада. Не буду отвлекать, пойду. Катя с какой– то внутренней горечью поцеловала мужа и вышла из комнаты.

Когда дверь за супругой закрылась, Николай облегченно вздохнул и поставил на компьютерный стол чашку с недопитым кофе.

Будучи глубоко занят своими мыслями, он не сразу услышал, как в доме появился его старинный друг, известный актер Дмитрий Андреев. Только когда звуки шагов подходившего к двери стали отчетливо слышны в сумраке надвигающегося вечера, Николай заставил себя оторваться от монитора. Он растворил дверь своей комнаты перед гостем и пригласил его войти.

Гость, очевидно, находился в состоянии беспредельной радости, он весь расцветал в улыбке, а глаза сияли, как после свидания.

«Еще один дуралей!» – отметил про себя Николай, но вслух сказал совсем другое:

Проходи, Дим, проходи. Очень рад тебя видеть.

Как там наша красавица? – все с тем же нескрываемым блеском в глазах пропел неизвестно отчего счастливый «Хосе» (по сценарию ему не приходилось быть настолько счастливым), погружаясь всем телом в мягкое кресло. Черт возьми, я прямо в нетерпении от ожидания увидеть мою возлюбленную! У меня даже сон пропал, честное слово.

И прибавился аппетит! – справедливо заметил приятель. Прошу тебя, поумерь свой пыл. Я позвал тебя для того, чтобы поговорить о сценарии.

Да ради Бога! – не стал возражать «влюбленный». Я готов и могу с легкостью прорепетировать первую сцену. Ты только Карменситу поскорее привози и тогда, я тебе с уверенностью утверждаю, спектакль обречен на успех.

Эта постановка – дело всей моей жизни. Я столько лет вынашивал эту идею. Смотри, не испорти мне все дело. А то уставишься на женщину немигающими глазами…

А женщинам это нравится…

Помни одно: мы ставим спектакль, а не любовные романы собираемся крутить.

Разве я тебя когда– нибудь подводил? Или дело тут вовсе не во мне? Давай, колись, что происходит? У тебя и голос по телефону был взволнованный.

Я волнуюсь, как обычно, как всегда.

Да ладно! Что, тоже она тебя зацепила? Мне, как другу, можно знать? Ты всегда был любимцем женщин, я и со счета сбился.

Это оттого, что однажды одна из них предала меня.

Несколько минут длилось молчание. Дмитрий не спешил его нарушить – он ждал. Николай, казалось, в этот момент принимал решение и, обдумывая предстоящий разговор, взвешивал каждое слово.

– Я оттого такой любвеобильный, и женился на самой доброй, самой замечательной… ничего не помогает! – наконец выдохнул он.

Приятель кивнул в знак солидарности, давая Николаю возможность продолжать.

– Я знал Жанну прежде, мы встречались. Я и по сей день ее люблю. Думал все пройдет, забуду, но не сумел. Тринадцать лет продолжается это сумасшествие! Я ни о ком другом не могу думать.

– И вы за все это время ни разу не встретились? – изумился Дмитрий такому откровению.

– Нет, – голос Николая звучал отрывисто, взволнованно. Сначала я думал, она решила порвать из– за той истории с наркотиками, ну ты знаешь… Бред какой-то! А я оттого чуть не погубил себя, что настоящая реальность сводила меня с ума. Она сказала, что у нее кто– то был во Франции, и, недолго думая, улетела. Прямо в лицо бросила: «Ты мне противен»…Потом вернулась в Москву, в театральный поступила. Мы больше не встречались. Никакой на свете экстази не смог мне заменить ее. На мгновение боль отступала, одаривая меня иллюзорным покоем, но позднее возвращалась, терзая с удвоенной силой. Не видел будущего, жить не хотелось! Я был влюблен до крайности, до безумия! Как много для меня могли значить ее грациозный поворот головы или прикосновение руки! Я знал ее всю наизусть! Жанна жила во мне все эти годы.

Дмитрий растерянно вздохнул. – Я даже не знаю, что сказать. Столько лет и любить ее. Грустно, конечно. А теперь ты что делать намерен?

– Я не знаю, Дим, в полной растерянности.

– Хочешь ее вернуть, – бери с ходу все в свои руки.

– Да не хочу я ее возвращать – смысла не вижу…

– Это трусость, подумай: ты, который своим появлением приводишь девушек в восторг, будь увереннее – и она твоя. Проверено. Они с виду все такие неприступные. Не мне тебя учить.

– Не знаю, более ни в чем не уверен. Столько лет прошло, а у меня на сердце все то же. Отчего я не сумел победить самого себя?

– Послушай, а может, как говорится, ну ее? Баба с возу… Был ли ты счастлив? Что вас связывает, в конце концов? Романтические бредни юности? Слава Богу, нам давно не по семнадцать лет. А тебе вообще грех жаловаться – женщины вокруг пчелками вьются. Что еще нужно? Ты известный уважаемый человек, жена красавица, в твою жизнь не вмешивается, тещи нет!

– Это все видимость. Иллюзия. Ничего у меня нет, и не было, кроме той встречи.

– Ладно, пойду, пожалуй. Детали обсудим в ходе репетиции. Немного тороплюсь, извини. Не накручивай себя понапрасну. Приятель с пониманием похлопал его по плечу и вышел.

Ночью Николай не мог сомкнуть глаз. Он поминутно вздрагивал, смотрел на часы, на мгновенье забывался, но вскоре снова пробуждался и с трепещущим сердцем вслушивался в себя, думая о предстоящей встрече.

«Что, если я вовсе ей не нужен? Тогда не был нужен, теперь и подавно. Почему я позволил ей уйти?»

Он закрывал глаза, и воображение тотчас рисовало ему нежную девушку с утонченными чертами лица, изящной грацией, глубокими небесного цвета глазами, прежнюю юношескую мечту.

Милая и чуткая Катерина в сравнении с ней становилась чужим человеком, не имеющим представления о его напряженной внутренней жизни. Однако привязанность к супруге была сильной, так сын связан с матерью. Семь лет совместной жизни не прошли даром: Николай научился маскировать подлинные чувства и охотно играл роль вечно занятого мужа, который бесповоротно лгал и жене, и себе самому. Заводил нескончаемые романы на стороне, короткие случайные связи – и в них черпал для себя необходимый ресурс энергии. А Катя – все прощала ему. Умела поддержать, но не знала ничего похожего из того, в чем он нуждался, чего просила на самом деле его израненная душа. Супруга являлась для него необходимой опорой, внутренним стержнем, сильной стороной его натуры. Он привык к ней и к тому, что она всегда находилась рядом, спасая от неприглядной истины и наваждения. Ложь стала средством существования, укрытием от действительной жизни.

Тревожное пробуждение заставило очнуться от беспокойных мыслей. Он знал, что с этого дня снова находится во власти прошлого- оно неминуемо влекло за собой. Николай самозабвенно ждал встречи с актрисой, но вместе с тем и страшился ее приезда.

В шесть утра с трепещущим сердцем он вышел из дома. Водитель уже ждал у подъезда. Николай слышал звук своих шагов в густом полумраке, затем шум колес автомобиля, несущих его навстречу Мечте. За стеклом мелькали тёмные дома. Город еще спал, окутанный утренней прохладой. Поглощенный собственными переживаниями, Николай потерял способность ясно мыслить. Невидимое щемящее чувство с содроганием подступало к горлу, перекрывая дыхание.

Аэропорт встретил его разноцветными огнями. Волнение встрепенулось в сердце раненой птицей. До встречи оставалось немногим больше получаса.

Трудно, почти невозможно представить, что он пережил в течение этих тридцати с лишним минут, ставших вечностью, целой непрожитой жизнью. Воспоминания проносились в голове неудержимым вихрем. Вдруг он вспомнил себя уязвимым нескладным юношей, еще не познавшим женщину, но уже тогда беззаветно любившим Жанну. Вот семнадцатилетний мальчишка стоит у дверей ее квартиры с огромным букетом цветов и не решается нажать на кнопку звонка. Снова тот же молодой человек после первого объяснения с возлюбленной и в момент мучительного расставания.

Николай не помнил, как объявили о посадке самолета, и он вышел вслед за толпой навстречу звенящему гулу. Вдыхая холодный утренний воздух, слышал, как неистово обжигает изнутри пламя собственных чувств.

Он увидел Ее, сразу узнав неповторимую походку, вьющиеся пряди рыжих волос, кокетливо спадающих с плеч. Едва приблизившись к ней, Николай явственно почувствовал разницу между этой изящной молодой женщиной и той девочкой, которую любил все эти годы. Жанна была та же, но другая: расцвела изнутри, сделавшись еще красивее, но не сияли более нежностью ее небесные глаза.

– Здравствуй, Коля, – донесся до него ее прелестный голос, отчего – то теперь сделавшийся высокомерно– надменным.

Он ответил ей что– то бессвязное, не в силах отвести взгляд, будучи глубоко ранен и покорен случившейся метаморфозой. Растерянный и взволнованный он все еще пытался – и не мог – отыскать на равнодушном лице актрисы прежние трогательные черты. Словно роза, окруженная колючими шипами, благоухала она вдали от него, недоступная, далекая, таинственная.

– Мы так и будем стоять, или все же пойдем? Значит ты – театральный режиссер? Признаться, не ожидала. Но я рада, что ты живой. Перед любящим сердцем преданной Кати ни один экстази не устоит! Зачем же было представляться чужим именем? Ты в очередной раз меня обманул?

Последняя фраза ударила по сердцу, болезненно отозвавшись в голове. Неужели она сомневается в его успехе? Или просто смеется над ним? Еще более Николай растерялся, увидев сопровождающих ее телохранителей -четверо мускулистых, загорелых мужчин, похожих на бесстрашных парней из дурного кино, находились поодаль.

– Я подумал, ты не захочешь встретиться с прошлым. Имя, которым я подписался, мой псевдоним.

– Псевдонимы придумывает обычно тот, кто не умеет открыто позиционировать себя, как личность. Насколько я помню, ты всегда стремился надеть на себя маску. А теперь извини, мне нужно отдохнуть после перелета.

– Дом полностью в твоем распоряжении…

– Не стоило беспокоиться. Ты решил, что я поселюсь в твоем доме, стану общаться с твоей женой? Смешно!

– Почему же, а гостиницы? Ведь ты не любишь гостиницы…

– Знаешь, что я тебе скажу, дорогой коллега? Слушай журналистов. Они знают обо мне гораздо больше, чем я сама о себе. Мне пора.

– Репетиция завтра в десять утра, – только и проговорил Николай. Усмехнувшись ему в лицо, Жанна скрылась за поворотом. Четверо мускулистых загорелых парней последовали за ней.

Домой Николай вернулся совершенно разбитый. Верная Катерина встретила его у порога.

– Что с тобой, родной? – супруга, мгновенно угадав его состояние, тотчас обняла за плечи и ласково поцеловала. Актриса капризничает? Не хочу, чтобы ты переживал.

Он впервые с благодарностью и участием ответил на ее поцелуй. Хотелось забыться, успокоиться, – только женщина, находящаяся всегда рядом, могла в этом помочь.

– Жанна отказалась жить у нас. Черт их разберет, этих звезд, строят из себя незнамо кого! Поберегу твои нервы.

– Саша звонила из Будапешта, скоро будет у нас, – сообщила она между поцелуями.

– Сестрица моя очень любит сюрпризы. Вот ее мы встретим, как подобает, правда?

– Я всегда ей рада.

Наутро он отправился в театр, где Дмитрий и Жанна начали первую репетицию. Николай залюбовался танцующей Кармен, добавил пару рекомендаций, немного посидел в зале. Все это время он чувствовал необходимость видеть ее, говорить с ней. Она сделалась отрешенной частью его собственной души. И ее героиня, знавшая себе цену, вдруг тоже показалась ему чужой. Внезапно он поймал себя на мысли, что не знает эту женщину, что теперь находилась перед ним; она мало походила на ранимую возвышенную девушку, любившую стихи и вечерние закаты. В новой Жанне явственно обозначилась какая– то дерзость, умело сочетаемая с жесткой самоуверенностью. Оттого роль роковой красавицы– цыганки так подходила ее нынешнему образу!

Когда репетиция закончилась, Николай остановил ее у выхода.

– Жанна, прошу тебя, задержись. Я хочу сказать тебе что– то.

Она подняла на него синие, наполненные мистической тайной, глаза, которые смотрели беспристрастно и отчужденно.

– Я всю ночь думал…

– Что ты хочешь сказать?

– Почему ты согласилась участвовать в этом проекте?

– Мне интересен образ Кармен. Думаю, у меня получится хорошо сыграть.

– Не смею сомневаться. Актриса из тебя получилась великая. Часто я вспоминаю то время, когда мы были вместе.

– Забудь. Наше с тобой время закончилось ровно тогда, когда ты променял меня на экстази.

– Выслушай меня. Все не так… Дня не проходило, чтобы я не думал о тебе. Я совершил ошибку, в чем долго раскаивался.

– Послушай, зачем тревожить прошлое? Мы могли бы сейчас пуститься в долгие, ни к чему не приводящие объяснения, но не нахожу в них смысла. У меня давно другая жизнь и есть любимый человек. Сцена для меня всё. У тебя своя семья. Давай же будем просто работать. Мы партнеры, понимаешь? Я – не твоя маленькая Жаннет, которую ты хочешь видеть во мне. Может быть, я даже слишком изменилась для того, чтобы ты мог любить меня теперь.

– Но я люблю тебя! Люблю больше, чем прежде. Я готов все поменять в жизни ради того, чтобы вернуть прошлое.

– Прошлое вернуть нельзя. Ты не знаешь меня, Коля. Я не та, что прежде. Ничего у нас с тобой не получится.

– Ты так и не смогла меня простить?

– Брось! Кто старое помянет, тому глаз вон, верно? А у нас совместный проект. Вот о чем надо думать. Мне ли тебе о том говорить, режиссер? Жанна ласково подмигнула и вышла.

Николай не стал удерживать, настаивать на разговоре, который казался ей бессмысленным. Внезапно у него опустились руки. Он вдруг почувствовал себя ненужным, потерянным и одиноким. Его святое, трепетное чувство было растоптано, уничтожено, поругано. Невосполнимая утрата сжимала грудь. Он не знал, как с этим справиться, что делать с подступившим к сердцу отчаянием. Невыносимая боль сковала все тело. Рыдания прорывались наружу, и чтобы сдержать их, Николай несколько минут простоял в тишине возле открытого окна.

Спустя три месяца спектакль «Кармен» готовился к премьере. Николай ждал показа с невероятным воодушевлением.

Часть вторая

Александра, сестра– двойняшка Николая, в скором времени приехала в гости. Кем была эта красивая женщина, неполных тридцати лет, абсолютная противоположность своему экзальтированному брату, читателю только предстоит узнать. Она умела следовать выбранной цели, с детства отличаясь самостоятельностью и твердостью духа. Созданная ею компания «Лондонские сюжеты» процветала, принося стабильный доход и чувство собственной значимости. Саша достигла немалого успеха в бизнесе, однако подробности ее личной жизни оставались загадкой для окружающих.

«Женщина свободных нравов, не обремененная семьей» – так говорили о ней друзья и знакомые. Никто не видел на этом лице, излучающем улыбку, и малейших следов волнений или внутренних противоречий, потому нельзя было и предположить, чтобы такая женщина умела страдать.

– Сашка! Наконец долетела! Спустя мгновение, Николай уже сжимал сестру в объятиях.

– Я скучала по тебе, Ники! Мой маленький чувствительный брат, только не плачь, я тебя прошу!

– А ты все та же, не изменилась совсем. Я тоже скучал!

Теплый сестринский поцелуй затрепетал на щеке Николая, немедленно унося его в детство, в то необыкновенно– волшебное время, когда они с Сашей были двумя очаровательными детьми, больше всего нуждающимися в обществе друг друга.

Одно лицо – говорила вся родня. Маленький Николай с малых лет чувствовал, что сестра является неотъемлемой частью его самого. Единое сердце на двоих и одна душа. Словно мудрый Господь в этой жизни разделил их на две равные половины, чтобы они никогда не расставались. Миленькая девочка со светлыми волосами и ясной, как день, лучезарной улыбкой была брату не только первым товарищем в играх, лучшим другом, но не уступала ему и в лазании по заборам, стрельбе из лука и даже рукопашной борьбе. Неразлучная пара вместе озорничала и совместно придумывала оправдания своим проделкам, во всем дополняя один другого. Там, где Николай одерживал победу с помощью силы, Саша брала настойчивостью, невероятным упорством и хитростью. Временами даже хотелось назвать ее братом – настолько близкими оказывались их переживания. Ей удивительно легко сходили с рук и синяки, и разбитые коленки, и заляпанный акварельными красками фотоальбом.

В какой – то момент взросления Саша очень похорошела, – настолько, что мальчишки стали ходить за ней табуном, и Николай, вдруг оказавшийся в стороне, всем существом забил тревогу, опасаясь, как бы сестрица не вздумала променять его душевную компанию на кого– нибудь из этих ребят. Ему не хотелось, чтобы она взрослела, и на нее заглядывались другие. Братская безусловная любовь ревностно оберегала ее от всякой близкой дружбы.

Теперь эти двое сидели в гостиной, как прежде необходимые друг другу, пили крепкий кофе, баловались коньяком, много курили. Две пары карих глаз смотрели друг на друга, и каждый находил в них свое отражение.

Катерина в этот день уехала ухаживать за больной тетушкой в деревню, потому просила супруга передать сестре свои извинения за то, что не может встретить ее.

– Я слышала актриса Жанна Ковальская здесь? – спросила Саша, слегка прищуривая глаза и смачно затягиваясь очередной сигаретой.

– Да, это правда, – не без горечи ответил вслух Николай, выдыхая остатки дыма.

– Ну, так что? Где она? Как у вас?

– Сашка, не трави мне душу, прошу. Столько лет прошло. Я виноват перед ней.

– Время все расставляет по своим местам. А виноваты всегда оба. Ты не пробовал с ней объясниться?

– Она знать меня не хочет. Ты– то как, родная?

– Да все в порядке. Живу.

– А у тебя всегда все хорошо. Умница, одним словом. Своего ни за что не упустишь.

– Смотря что своим называть. Но, дорогой мой братик, что– то я опять слышу грусть в твоих словах.

– Ты моя любимая сестра!

– И я люблю тебя очень. Давай все же пригласи Жанну! Давно не виделись, хочется пообщаться. Глядишь, может, вам и поговорить удастся. Заодно отметим мой приезд и вашу успешно завершенную работу.

– Еще рано поздравлять друг друга. Вот состоится премьера… Потерпи до завтра.

– Да ладно тебе, кокетка, прибедняться! Твоя работа достойна самой высокой похвалы.

– Твоя поддержка мне нужнее всего. Ты одна, я знаю, никогда меня не предашь.

– Помни и о наших родителях. Они очень скучают. Мама жаловалась, что ты совсем ее забыл.

– В прошлом году мы были у нее с Катей.

– Вот– вот, а сама Катя как? Береги жену, братик, береги.

– Хватит меня стыдить, Котик. Я сам знаю, что неблагодарной свиньей вырос и любить не умею.

– Ты не умеешь принимать любовь.

Края бокалов попеременно наполнялись коньяком. Две пары карих глаз с особым теплом и нежностью смотрели друг на друга. Он чувствовал – ей что– то не дает покоя. Она прочла в его глазах отчаяние, много лет искавшее выхода.

– Давай звони…

– Если ты настаиваешь. Пальцы точно свело судорогой, пока он набирал Ее номер.

Спустя пару часов, Николай, более чем воодушевленный, находился в обществе красавицы Жанны и своей очаровательной сестры. Куда– то вдруг исчезла его повседневная неловкость, сковывающая мысли, он даже смог почувствовать себя счастливым от того, что рядом находились две самые любимые женщины. Саша смеялась, и пылали в свете уходящего дня ее порывистым огнем сияющие глаза. Казалось, в ней говорила его собственная израненная душа, которую он всегда боялся отпустить на волю. А Сашка не боялась ничего. Она была отчаянной и смелой. Это состояние передалось и ему: Николай расслабился, шутил, не скупясь на комплименты. И хотя он сознавал, что Жанна не отвечает ему той же страстью, от которой заходилось все его существо, сейчас она смотрела заинтересованно. И этого было достаточно.

Они говорили обо всем: о дружбе, связующей людей на долгие годы, о любви, неподвластной времени и расстоянию, о ревности, сжигающей сердца, о сексе, отделяющем мгновение от вечности и о жизни, эту вечность преобразующую во мгновение.

– Как же хочется танцевать…

– А как хочется посмотреть на живую Кармен!

– Кармен нет равных в танце, и вы это знаете! – желание раскрыться, выразить себя в движениях внезапно завладела Жанной. Идите оба сюда! Хочу танцевать с вами.

Три силуэта, три жизни, соприкасаясь друг с другом, слились в неудержимом танце. Тела их дышали в едином ритме, двигались в одном направлении, в такт той музыке, что звучала в каждом из них. Казалось, одновременно все трое обрели способность понимать друг друга без слов, общаясь из глубины собственного сердца. Находясь между братом и сестрой, Жанна горячо стала чувствовать исходивший от обоих неиссякаемый источник тепла. Саша поддерживала ее сзади за талию, слегка прикасаясь локонами волос к щеке, а Николай нежно заглядывал в глаза, беспрестанно целуя запястья и кончики пальцев. Многолетняя обида таяла, стирая границы прошлого, само взаимодействие сделалось легким и приятным. Жанна чуть подалась вперед, немного откинув голову, и ее тотчас встретили прикосновения теплых Сашиных пальцев.

Снова пили вино, много шутили, делали комплименты друг другу.

– Еще понемножку, – Саша держала в руке кувшин. Красная жидкость не спеша наполняла бокалы.

– Коля спит, – неожиданно заметила Жанна, и оттого голос ее перешел в шепот.

Саша повернулась в его сторону: на просторном диване, свернувшись калачиком и подложив под руки голову, спокойно спал Николай. Она с любовью посмотрела на брата.

– Пойдем в другую комнату, пусть отдыхает.

Они поднялись на второй этаж, в комнату, приготовленную для Саши.

– По правде сказать, я сегодня первый день, как прилетела. Только что с самолета. Вот, даже вещи еще не успела разобрать.

– А свой дом у тебя где? Знаешь, я долгое время живу в Марселе, на юге Франции. Там познакомилась с мужем. Хочешь, я тебе помогу все разложить?

– У меня особняк в Петербурге, но дома я ощущаю себя только здесь. Спасибо, я привыкла сама справляться со своими делами.

– Соскучилась по брату?

– Я не могу много времени проводить в разлуке с ним. Мы – одно целое.

– Понимаю…

– А ты любишь его? Моего Ники?

– Любила…

– А я люблю его. Мы с детства совершенно неразлучны. Ники всегда был примерным, послушным ребенком. А я-то настоящая хулиганка. Соседи вечно сетовали родителям: дескать, что за девочка такая растет? Везде лезет, никакого слада с ней нет, мальчишек обижает! Помню, соседского пацана заставила выпить литр воды на спор. Кто же думал, что ему станет плохо? Мы тогда в коммуналке жили.

Женщины звонко рассмеялись.

– За брата заступалась. Как – то обидели его во дворе, подрался, кажется, пришел, плачет, сопли на полквартала… Я за него ответила: натурально побила тех мальчишек. Один из них потом даже зауважал меня, дружить предлагал. Представь, мне десять лет и ему четырнадцать. Сказал: «Ты не женщина, ты – терминатор!»

– Он ошибся. Ты – женщина!

– Конечно…

– Сильная, смелая, самодостаточная…

– Может быть… От того мне всегда приходилось быть железной леди. А я вовсе не железная…

– Разве ты не помнишь меня? – Жанна сосредоточенно посмотрела на Сашу. Неведомо почему, но актриса старалась удержать каждый ее взгляд, сознавая, насколько приятно видеть эту откровенную улыбку.

– Конечно, помню. Даже более того. Только вот понять не могла твоего внезапного исчезновения. Я подумала – ты разлюбила моего брата.

– Разлюбила – он меня разлюбил. Я не захотела терпеть все это – наркотики, его бесконечные гулянки. Не понимаю, как вы его вернули к нормальной жизни?! Как он смог остаться адекватным человеком, да еще и достичь успеха? С наркотиками не шутят! Он за дозу мать родную готов был продать! Разрушил и свою жизнь, и мою!

– Я была рядом с ним, возила по клиникам. Уколы, капельницы. Не говори о нем плохо. У брата чуткое сердце и ранимая душа.

– Выходит, я не смогла, а у тебя получилось? Как это возможно?

– Я его сестра. Не будь ревнивой.

– Я уехала… Но все это время хотела увидеть его глаза, наполненные слезами раскаяния.

К горлу подкатывали рыдания, она ощущала острую необходимость говорить с Сашей о наболевшем.

– Я сказала ему, что меня ждет во Франции перспективный жених и он, жалкий наркоман, мне не нужен.

– Ники так страдал! Рвал на себе волосы, всюду искал тебя. Зачем?! Зачем причинять боль человеку, которого любишь? Или ты не любила? Это он любил – безответно и самозабвенно.

– Думаешь, я не переживала? Все не просто, к сожалению…

– Ты жалела?

– Я обманула его, никто меня тогда не ждал. Позже действительно вышла замуж. И тут совсем растерялась…

– Я и теперь вижу тебя потерянной, – Сашина рука участливо сжала ее пальцы.

– Я подумала, что тебя больше не увижу, – слезы, доселе сдерживаемые, закапали по щекам неудержимой рекой. В тот же момент невидимая преграда между той слабостью, которой она позволила проявиться, и Сашиной теплой поддержкой незаметно рассеялась. Жанна прижалась к ее груди, точно беззащитный ребенок, охваченная непонятным волнением. Она чувствовала себя уязвимой перед этой красивой женщиной, знавшей всю правду, перед новым ощущением, приближающим ее к познанию прежде неведомого счастья. Желание стать самой собой, сбросить многолетнюю маску актрисы вырывалось из сердца, готового выпрыгнуть из груди. По телу пронеслась дрожь – непреодолимая волна нежности запульсировала так стремительно, что Жанна не успела оценить ситуацию. Сашино тело молниеносно откликнулось на ее состояние, ласковые ладони встретили ее нежным прикосновением, в прерывистом дыхании почувствовалось страстное напряжение. У Жанны не было сил остановиться – желание переполняло все ее существо. Ее губы сами раскрылись навстречу нетерпеливым губам Саши. Она и не знала, что сидя вчера в уютном кафе, – хотела именно этого. Не могла предположить, что целуя на съемочной площадке очередного мужчину – на самом деле желала этого. И даже несколько минут назад в разговоре о Николае мечтала о том мгновении, когда безудержные поцелуи Саши скажут ей, как она может быть любима, как сильно сама может желать близости с женщиной.

Несколько часов, подаривших им нежданное упоение, они провели вдвоем в спальне.

– Я любила тебя, но ты была девушкой моего брата…

– А я не понимала, что истинное наслаждение сможешь дать мне ты…

– Ты глупая маленькая девочка…

– Я люблю тебя, слышишь? Я хочу быть с тобой! Полетишь со мной в Марсель? Хочу взять билет на рейс тотчас после премьеры.

– Я не брошу брата сейчас…

– Пусть Ники едет с нами…

– Ты с ума сошла?

– Мне все равно, где быть, лишь бы рядом с тобой. Хочешь, я никуда не поеду? Останемся в России? Где пожелаешь…

– Нет. Не требую жертв.

– Я вру, всю жизнь вру. Ники обманывала, саму себя. Актерство– это сплошной обман, игра чувств. Ни один мужчина не дал мне того, что дала ты!

Жанна уехала поздней ночью на такси. Саша осталась лежать в постели. Одна. Слушала тиканье настенных часов. Ей была необходима эта пауза, чтобы осмыслить случившееся. У самого сердца зашевелилось давно забытое прошлое, разбудив болезненные, тревожащие душу воспоминания. Картины юности стали стремительно проноситься в голове, быстро сменяя одна другую. Саша вспомнила себя молодой девушкой, безответно влюбленной в подружку брата. Нет, она не решилась встревать в их и без того непростые отношения. Более всего на свете она любила Николая, своего кармического двойника, который даже не догадывался о том, насколько сильны ее чувства в Жанне. Сестра сделалась тенью своего брата. Даже во многом опередив его по карьерной лестнице, силе характера и твердости духа, Саша сердцем осталась подле Николая, так и не выйдя замуж и не создав собственной семьи.


Страницы книги >> 1 2 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации