Текст книги "Симфония по творениям святителя Игнатия (Брянчанинова)"

Знание

Если увидишь, что именующие себя учителями и мнящиеся знать Христа предаются спорам, зависти, злоречию, подозрительности, ненависти и прочим страстям, то знай, что они имеют одно мертвое знание от слуха, а ум и сердце их во мраке и недуге, как не исцеленные и не очищенные деланием заповедей евангельских (см. 1 Тим. 6,4). Против их гремит изречение Господа: не знаю вас (Мф. 25,12; 7, 23)! Это говорит о Себе Истина – Христос – тем, которые думают ведать Его не от дел веры, а от одного лишь слуха. (2)

Зрение грехов

Три усердных к добродетельной жизни инока предположили для себя следующие благочестивые занятия: первый – примирять поссорившихся между собой. К этому занятию приводило его слово Евангелия: блаженны миротворцы (Мф. 5,9). Второй решился всю жизнь проводить в служении больным; его привлекли к такому занятию слова Господа: был болен, и вы посетили Меня (Мф. 25, 36). Третий удалился на безмолвие в пустыню. Примирявший враждующих между собой имел очень скудный успех. Утомившись, он пришел к брату, посвятившему себя служению больным, но и того нашел ослабевшим, не могущим долее продолжать своего служения. Тогда оба согласились повидаться с пустынником. Придя к нему, они поведали ему скорбь свою и умоляли сказать им, что приобрел он в безмолвии? Пустынник, несколько помолчав, взял воды и, налив в чашу, сказал им: «Посмотрите в воду». – Они посмотрели, но не увидели ничего, потому что вода была мутна. По прошествии немногого времени пустынник опять сказал им: «Вода устоялась, теперь посмотрите». – Когда они посмотрели в воду, увидели в ней лица свои как в зеркале. Он сказал им: «Живущий посреди человек не видит своих согрешений, будучи возмущаем развлечением мира; когда же он придет на безмолвие, особенно в пустыню, тогда начинает усматривать живущий в себе грех». Надо сперва усмотреть грех свой, потом омыть его покаянием и стяжать чистоту сердца, без которой невозможно совершить ни одной добродетели чисто, вполне с извещением совести.

Зрение своих согрешений не так легко, как может показаться по наружности, при первом поверхностном взгляде. Чтобы стяжать это зрение, нужно много предварительных сведений. Нужно подробное знание Закона Божия, без чего нельзя знать положительно, какие именно дела, слова, помышления, ощущения принадлежат правде, какие – греху. Грех часто принимает вид правды! Нужно знать подробно свойства человека, чтоб знать, в чем заключаются греховные язвы ума, в чем язвы сердца, в чем язвы тела. Нужно знать – что падение человека? Нужно знать, какие свойства должны быть у потомков нового Адама, чтобы видеть – какие и в чем наши недостатки. Столько-то требуется предварительных сведений, сведений важных, для получения подробного сведения и ясного зрения своих согрешений! К такому зрению приводит истинное безмолвие. Оно доставляет душе устроение, подобное чистым зеркальным водам; в них видит человек и свое состояние, и соразмерно преуспеянию своему состояние ближних. (6)

И

Игра

Не для играний человек на земле, не для играний!.. Немаловажно, что Бог создал человека по образу и подобию Своему! Немаловажно, что Сын Божий искупил падшего человека Своею Кровью!.. Надо дать цену этим щедротам Бога! Надо дать цену всесвятой Крови Богочеловека!.. Нет! Не оценивают их достойно те, которые обращают на веру поверхностное мимоходное внимание, а все внимание души своей истощают на играния суетным, временным, тленным. И те, которые всю жизнь свою посвятили Богу, ничего не сделали, не принесли ничего достойного в сравнении с благодеяниями Божиими! Один, один достоин стать пред Богом – дух, исполненный сокрушения и смирения. Это достоинство человеческое одно признал Сам Бог достоинством. И может стать в таком расположении дух наш, когда он уклонится от всех играний…

Играния да заменятся существенным и тени – истиной. Нет возможности приступить к Богу иначе, как по тернию скорбей. Допущенный к Богу приступил к сокровищнице всех благ, временных и вечных. Бог кого хочет приблизить к Себе, попускает тому скорбь. (6)

Идолопоклонство

Сатана не удовлетворился тем, что он покорил человека и землю под власть свою, что держал его в плену, возбуждая в нем различные страсти и ими опутывая его, что служением греху привел его к служению себе. Мысль, обуявшая ангела на небе, не оставляла его и в поднебесной, куда, как в преддверие ада, он низвергнут с неба: мысль стать равным Богу. Он привел ее в исполнение введением на земле идолопоклонства. Род человеческий, постепенно размножаясь, вместе с тем все более и более переходил от удовлетворения нужд к удовлетворению прихотей и греховных желаний. Несовместимо с такой жизнью истинное богопознание и самопознание! Человек, потонув в земных попечениях и наслаждениях, сделавшись исключительно плотью, потерял само понятие об истинном Боге. Но чувство богопочитания неотъемлемо от сердца человеческого, как врожденное и естественное ему, оно не уничтожено падением, хоть и лишено правильности. Руководствуясь этим бессознательным чувством, люди воздали божеское поклонение изобретателю и родителю греха – падшему ангелу и сонмищу его демонов. Человек обоготворил убивший его грех во всех его видах, обоготворил представителей греха – демонов. Он признал божественными наслаждениями удовлетворение всем страстям. И блудодеянию, и пьянству, и воровству, и убийству воздал он почесть. Каждая страсть изображалась отдельным истуканом, или идолом. Идол был символом демона, совершенно чуждого жизни, совершенно мертвого для духовных ощущений. Перед такими идолами совершалось и общественное, и частное, или домашнее, поклонение, перед идолами закалывали и приносили жертвы из животных, а нередко и из людей. Но наружное служение идолам было, в сущности, служением бесам, как учит нас божественный апостол Павел (см. 1 Кор. 10, 20). Идольские храмы и сами идолы были любимым жилищем демонов. Из этих жилищ своих они издавали гласы и прорицания для обольщения злосчастного человечества.

И сам человек, перестав быть храмом Бога Живого, сделался храмом и обиталищем сатаны (см. Лк. И, 24–26).

Идолопоклонство объяло всех людей и всю землю. Немногие избранные сохранили истинное богопознание и богослужение. Впоследствии Бог избрал и отделил в служение Себе народ израильский, даровав ему письменный закон. Но недуг идолопоклонства так сильно действовал в падшем человечестве, что и избранный народ, часто оставляя поклонение единому истинному Богу, стремился к поклонению кумирам. (5)

Изгнание

И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли (Мф. 19, 29), ради Меня и Евангелия (Мк. 10, 29), приимет сторицею ныне, во время сие, во изгнании, и в век грядущий живот вечный наследит[107]107
  В синодальном переводе: нет никого, кто оставил бы дом… и не получил бы ныне, во время сие, среди гонений, во сто крат… – Прим. ред.


[Закрыть] (Мк. 10, 30; ср. Мф. 19, 29). Изгнанием названа земная жизнь. Она – изгнание, потому что человеки низвергнуты на землю и подчинены страдальческому странствованию на ней за преступление заповеди Божией. Она – место и время изгнания для последователей Христовых, потому что в ней господствует миродержец, в ней преобладает владычество греха, враждебное последователям Христовым, преследующее их непрерывающимся, ожесточенным гонением. Они подвергаются разнообразному мучительству греха и внутри себя, и извне: с исступленной злобой и неимоверным лукавством действуют против них жаждущие погибели их падшие духи, действует против них с увлечением большинство человеков, произвольно поработившихся падшим духам и служащих для них слепым, несчастным орудием, действуют против них собственные страсти и пристрастия.

И в этом-то временном изгнании сторицей приемлют последователи Христовы в сравнении с тем, что они оставили ради Христа и ради Его учения. Они ощутительно приемлют благодать Всесвятого Духа. Перед утешением, доставляемым Божественной благодатью, ничтожны все радости, все наслаждения мира; перед духовным богатством, перед духовной славой ничтожны все богатства мира, вся слава его; удовольствия греховные и плотские в воззрении святых Божиих – отвратительные скверны, исполненные смертной горечи; положение славных и богатых мира подобно гробам повапленным, блистающим снаружи, внутри наполненным тления и зловония, – этих качеств, неразлучных с каждым трупом. Трупом по справедливости должна быть названа душа, пораженная вечной смертью – отчуждением от Христа. (4)

Икона

Молящийся ум должен находиться в состоянии вполне истинном. Мечтание, как бы ни было приманчивым и благовидным, будучи собственным, произвольным сочинением ума, выводит ум из состояния Божественной истины, вводит в состояние самообольщения и обмана, а потому оно и отвергается в молитве.

Ум во время молитвы должно иметь и со всей тщательностью сохранять безвидным, отвергая все образы, рисующиеся в воображении, потому что ум в молитве предстоит невидимому Богу, Которого невозможно представить никаким вещественным образом. Образы, если их допустит ум в молитве, делаются непроницаемой завесой, стеной между умом и Богом…

Если б во время молитвы твоей представился тебе чувственно или изобразился сам собой в тебе умственно вид Христа, или Ангела, или какого святого – словом, какой бы то ни было образ, никак не принимай этого явления за истинное, не обрати на него никакого внимания, не вступи с ним в беседу[108]108
  Преподобный Григорий Синаит. О прелести, главы зело полезные. Добротолюбие. Ч. 1.


[Закрыть]. Иначе непременно подвергнешься обману и сильнейшему повреждению душевному, что и случилось со многими. Человек до обновления его Святым Духом неспособен к общению со святыми духами. Он, как находящийся еще в области духов падших, в плену и в рабстве у них, способен видеть только их, и они нередко, заметив в нем высокое мнение о себе и самообольщение, являются ему в виде Ангелов светлых, в виде Самого Христа для погубления души его.

Святые иконы приняты Святой Церковью для возбуждения благочестивых воспоминаний и ощущений, а отнюдь не для возбуждения мечтательности. Стоя перед иконой Спасителя, стой как бы перед Самим Господом Иисусом Христом, вездесущим по Божеству и иконой Своей присутствующим в том месте, где она находится. Стоя перед иконой Божией Матери, стой как бы перед Самой Пресвятой Девой, но ум твой храни безвидным: величайшая разница быть в присутствии Господа и предстоять Господу или воображать Господа. Ощущение присутствия Господня наводит на душу спасительный страх, вводит в нее спасительное чувство благоговения, а воображение Господа и святых Его сообщает уму как бы вещественность, приводит его к ложному гордому мнению о себе, душу приводит в ложное состояние, состояние самообольщения[109]109
  Слово преподобного Симеона о трех образах молитвы.


[Закрыть].

Высокое состояние – ощущение присутствия Божия! Им удерживается ум от беседы с чуждыми помыслами, наветующими молитву; по причине его обильно ощущается ничтожество человека, по причине его является особенная бдительность над собой, хранящая человека от согрешений, даже самомалейших. Ощущение присутствия Божия доставляется внимательной молитвой. Много способствует к приобретению его и благоговейное предстояние перед святыми иконами. (1)

* * *

Очень полезно для упражняющегося молитвою иметь в келье иконы Спасителя и Божией Матери довольно значительного размера. По временам можно обращаться при молитве к иконам, как бы к самим присутствующим тут Господу и Божией Матери. Ощущение присутствия Божия в келье может сделаться обычным. При таком постоянном ощущении мы будем пребывать в келье со страхом Божиим, как бы постоянно под взорами Бога. Точно мы находимся всегда в присутствии Бога, потому что Он вездесущ, – находимся всегда под взорами Бога, потому что Он все и всюду видит. (4)

Все русские поняли, что итальянские картины не могут быть святыми иконами. Между тем итальянская живопись взошла почти во все православные русские храмы со времен преобразования России на европейский лад. Эта живопись соблазняет раскольника, огорчает истинно православного; она – западный струп на православном храме. С кого итальянские живописцы писали изображения святейших жен? Со своих любовниц. Знаменитые Мадонны Рафаэля выражают самое утонченное сладострастие. Известно, что Рафаэль был развратнейший человек, желал выразить идеал, который действовал бы на него наиболее сильно, и нередко кидал кисть, чтобы кинуться в объятия предстоявшей ему натурщицы. Другие живописцы, талант которых был грубее, нежели талант Рафаэля, выражали сладострастие на своих мнимых иконах гораздо ярче; иные выразили уже не одно сладострастие, но и бесстыдство, неблагопристойность. Иконы некоторых святых мужей списаны с женщин, как, например, знаменитое изображение Иоанна Богослова, написанное Доминикенем. Иконы некоторых мучеников итальянские любострастные живописцы написали со своих товарищей разврата после ночи или ночей, проведенных ими беспорядочно,

когда это поведение напечатлелось на изнуренных их лицах. Все движения, все позы, все физиономии на итальянских картинах или вообще на картинах, написанных западными еретиками и изображающих священные предметы, чувственны, страстны, притворны, театральны, ничего в них нет святого, духовного; так и видно, что живописцы были люди вполне плотские, не имевшие ни малейшего понятия о состоянии духовном, никакого сочувствия к нему и потому не имевшие никакой возможности изобразить человека духовного живописью. Не имея понятия о том, какое положение принимают черты лица углубленного в свою молитву святого мужа, какое положение принимают его глаза, его уста, его руки, все тело его, они сочиняют в невежественном воображении своем произвольную невежественную мечту, сообразно этой мечте устанавливают натурщика или натурщицу – и отличная кисть изображает на полотне совершенную нелепость так, как красноречивейший оратор по необходимости должен бы был произнести самую бестолковую речь, если бы заставили его говорить о предмете, вовсе неизвестном ему. Воспитанники русской Академии художеств образовались по образцам западным и наполнили храмы иконами, вполне недостойными имени икон. Если бы эти иконы, перед которыми опускаются долу взоры целомудренные, не стояли в храме, то никто и не подумал бы, что им приписывается достоинство икон. Светский человек, насмотревшийся на все и имеющий обширную опытность, не может себе представить того действия, которое такие изображения имеют на девственную природу.

Некоторый старец, проводивший в пустыне возвышенную монашескую жизнь, должен был по некоторым обстоятельствам приехать в Петербург. Здесь он был приглашен однажды вечером набожной старушкой-дамой для духовной беседы. В это время дочери старушки одевались, чтобы ехать на бал. Одевшись, или, правильнее, обнажившись по требованию современной моды, они пришли к маменьке, чтобы поцеловать ее ручку и сесть в карету. Старец, увидав невиданное им никогда в жизни – девиц, бесстыдно обнажившихся по уставу Запада, по уставу ереси и язычества, – пришел в ужас. Он уверял, что после виденного им соблазна уже не нужно являться самому диаволу для соблазна. Каково же видеть такому девственному оку подобное изображение на иконе, изображение, возбуждающее не молитву, а самые нечистые страсти.

Несвойственность итальянской живописи для икон уже теперь очевидна и признана. Но, к сожалению, современная мода устремилась к другой крайности: к подражанию старинной русской иконописи со всеми ее неправильностями и с присовокуплением разных несообразностей новейшего изобретения. Здесь новый повод к соблазну. Перед такой иконой не соблазняется раскольник, не могущий отличить правильного рисунка от неправильного, – соблазняется перед нею легкомысленное чадо новейшего прогресса. Видя уродливость изображений на иконе, это чадо соблазняется, смеется, кощунствует. Его поверхностное образование и просвещение не дают ему возможности отделить в Церкви установлений святых и Божественных от того разнообразного сору, который в различные времена вносился в Церковь немощью, ограниченностью, греховностью человеческой сообразно духу века. Это чадо новейшего прогресса, чуждое здравого смысла, видя недостаток, внесенный в Церковь человеческой немощью, тотчас колеблется в доверии к самой Церкви, начинает осуждать ее, делается чуждым ее…

В наше время искусство живописи достигло высокой степени усовершенствования. Живописец, желающий писать иконы, достойные Божия храма и назидательные для христиан, имеет для сего наибольшие средства, чем когда-либо, но должен непременно проводить жизнь самую благочестивую, чтобы стяжать опытное познание духовных состояний, должен быть знаком в особенности с благочестивыми иноками, чтобы на лицах их усмотреть то глубокое спокойствие, тот отпечаток небесного тихого радования, ту младенческую простоту, которые являются на этих лицах от тщательной молитвы и от других благочестивых занятий. Пусть он всмотрится в естественность их движений, в отсутствие в них всего сочиненного, всего придуманного. Правильность рисунка необходима для иконы, притом нужно изображать святых свято, такими, какими они были, простыми, спокойными, радостными, смиренными, в таких одеждах, какие они носили, в положениях и движениях самых скромных, исполненных благоговения, основательности, страха Божия. Изображению святого должны быть чужды изысканная поза, движение, изображающее восторженность, положение лица романическое, сентиментальное, с открытым ртом, с закинутой кверху головой или с сильно устремленными кверху глазами. Последнее положение, к которому обыкновенно прибегают для изображения молитвенного состояния, именно и воспрещается иметь при молитве святыми отцами. Также не должно изображать святых жен и дев с опущенными книзу глазами: дева начинает тогда опускать вниз глаза, когда явится в ней ощущение греховное; в невинности своей она глядит прямо. (8)

Имущество (имение)

Отречемся от имения нашего, чтобы стяжать способность последовать Господу нашему Иисусу Христу! Отречение от имения совершается на основании правильного понятия о нем. Правильное понятие о вещественном имуществе доставляется Евангелием (см. Лк. 16,1 -31), когда же оно доставится, тогда разум человеческий невольно сознает всю правильность его. Земное имущество не есть наша собственность, как ошибочно думают никогда не думавшие об этом предмете: иначе оно всегда было бы и навсегда пребыло бы нашим. Оно переходит из рук в руки и тем само о себе свидетельствует, что дается лишь на подержание. Богу принадлежит имущество, человек бывает только срочным распорядителем имущества. Верный распорядитель с точностью исполняет волю доверившего ему распоряжение. И мы, управляя врученным на срок вещественным достоянием, потщимся управлять им по воле Божией. Не употребим его в средство удовлетворения нашим прихотям и страстям, в средство нашей вечной погибели: употребим в пользу человечества, так много нуждающегося, столько страдающего, употребим его в средство спасения нашего. Желающие христианского совершенства вполне оставляют земное стяжание (см. Мф. 19,16–30); желающие спастись должны подавать возможную им милостыню (см. Лк. 11, 41) и воздержаться от злоупотребления стяжанием. (1)

* * *

Имение неправедное (см. Лк. 16, И) – так названо Евангелием всякое земное имение как следствие нашего падения – употребим, по совету Евангелия, на приобретение обильных небесных сокровищ, раздавая милостыни. (3)

Имя Господне (имя Иисуса Христа)

Между непостижимыми, чудными свойствами имени Иисуса находится свойство и сила изгонять бесов. Это свойство объявлено Самим Господом. Он сказал, что верующие в Него, именем Его будут изгонять бесов (Мк. 16, 17). (2)

* * *

Имя Господа нашего Иисуса Христа – Божественно, сила и действие этого имени – Божественны, они – всемогущи и спасительны, они – превыше нашего понятия, недоступны для него. С верой, упованием, усердием, соединенными с великим благоговением и страхом, будем совершать великое дело Божие, преподанное Богом: будем упражняться в молитве именем Господа нашего Иисуса Христа. (4)

Искупитель

Не осталось в естестве нашем никакой частицы, не поврежденной, не зараженной грехом: никакое действие наше не может обойтись без примеси зла. Когда вода смешана с вином или уксусом, тогда каждая капля ее содержит в себе подмесь, так и естество наше, будучи заражено злом, содержит примесь зла в каждом проявлении деятельности своей. Все достояние и достоинство наше в Искупителе[110]110
  Преподобный Марк Подвижник. О законедуховном. Гл. 4.


[Закрыть]. Человек оправдывается… только верою в Иисуса Христа (Гал. 2,16). Чтобы усвоиться Искупителю живой верой, требуется всецелое отвержение души своей (см. Лк. 14, 26), то есть не только греховности, но и праведности падшего естества. Стремление к удержанию за собой оскверненной грехом правды падшего естества есть деятельное отвержение Искупителя. (2)

Искусство

Искусства возвысились до высшей степени в изображении страстей и зла, но… они вообще бледны и натянуты, когда они пытаются изобразить что-нибудь доброе, тем более Божественное. Мадонна Рафаэлева, это высочайшее произведение живописи, украшена очаровательным характером стыдливости. Когда является в девице стыдливость? Тогда, когда она начнет ощущать в себе назначение женщины. Стыдливость – завеса греха, а не сияние святыни. Таков характер «Херувимских» Бортнянского, таковы характеры «Есфири и Гофолии» Расина, «Подражания» Фомы Кемпийского.(8)

Искушение

Бог никогда не попускает на истинных рабов своих искушения, превышающего их силы. Верен Бог, – говорит святой апостол Павел, – Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести (1 Кор. 10, 13).

Диавол, будучи созданием и рабом Божиим, озлобляет душу не столько, сколько хочет, но сколько дозволено будет Богом.

Если человекам не неизвестно, какую тяжесть может носить различный вьючный скот, то тем более бесконечная Божия премудрость ведает, какой меры искушение прилично каждой душе.

Скудельник знает, сколько времени должно держать в огне глиняные сосуды, которые, будучи передержаны, расседаются, а будучи недодержаны, негодны к употреблению. Тем более знает Бог, какой силы и степени нужен огонь искушений для словесных сосудов Божиих – христиан, чтобы они сделались способными к наследованию Царства Небесного.

Отрок неспособен к отправлению служений в мире: он неспособен к управлению домом, к возделыванию земли и к прочим житейским занятиям. Так часто и души, будучи уже причастницами Божественной благодати, но не искушенные скорбями, наносимыми от злых духов, не свидетельствованные этими скорбями, пребывают еще в младенчестве и, так сказать, неспособны к Царству Небесному.

Если же остаетесь без наказания, – говорит апостол, – которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны (Евр. 12, 8).

Искушения и скорби ниспосылаются человеку для его пользы, образованная ими душа делается сильной, честной перед Господом своим. Если она претерпит все до конца в уповании на Бога, то невозможно ей лишиться благ, обещанных Святым Духом, и совершенного освобождения от страстей. (1)

Радуйтесь при нашествии искушений! Как здесь, на земле, вы делаетесь причастниками Христовых страданий, так в будущей жизни вы сделаетесь общниками славы Его и торжества (см. 1 Пет. 6, 13). Дом Божий подлежит суду Божию, нуждается в этом суде (см. 1 Пет. 4, 17). Домом Божиим называется и вся Церковь Христова, и каждый христианин. Требует этот дом посещения Божия и очищения, как подвергающийся непрестанному осквернению и повреждению. И при великой помощи от скорбей, смиряющих дух человека, столько наклонный к превозношению, затруднительно, очень затруднительно спасение… При нашествии искушений не предавайтесь печали, безнадежию, унынию, ропоту – этим проявлениям гордости и неверия, напротив, оживляемые и окрыляемые верой, смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время. Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас (1 Пет. 5, 6–7). Страждущие! Знайте, что вы страдаете по воле Божией, будьте убеждены, что без воли Божией, без попущения Божия не прикоснулась бы к вам никакая скорбь. Воззрел милостиво на вас Господь, возблаговолил о вас, признал ваши сердце и жительство благоугодными Себе и потому простер к вам руку помощи в судьбах Своих. Он послал или попустил вам скорби в очищение ваше, в охранение, в средство к достижению совершенства. Страждущие по воле Божией! При нашествии скорбей предавайте себя всецело воле и милости Божией и с особенной тщательностью прилежите исполнению заповедей Божиих (см. 1 Пет. 4, 19). Время скорби есть то блаженное время, в которое Бог зиждет душу возлюбленного избранника Своего из среды человеков.

Установлен Богом тесный и прискорбный путь из земной жизни к небу: заповедано шествие по этому пути под крестом; путем этим под бременем креста Своего прошел Вождь христианского племени, вочеловечившийся Бог. Крест – терпение в Господе всех огорчений и напастей, которые будут попущены Промыслом Божиим. Таков суд Божий. На чем он основан? – На том, что человек на земле – преступник в ссылочном месте. Этому преступнику дан краткий срок земной жизни единственно для того, чтобы он усмотрел свое состояние падения и отвержения, сознал необходимость спасения, стяжал опасение при посредстве Искупителя человеков, Господа нашего Иисуса Христа. Преступник, исповедавший себя преступником, ищущий помилования, должен самой жизнью выразить исповедь в греховности. Исповедь не может быть признана искренней, когда она не засвидетельствована соответствующим поведением. Преступник обязан доказать истину обращения своего к Богу исполнением воли Божией и покорностью этой воле: он обязан принести перед Богом, правосудном и в милости, терпение наказательных попущений Божиих, принести смиренное терпение, как фимиам благовонный, как благоприятную жертву, как достоверное свидетельство веры. (2)

* * *

Наружные искушения доставляют познание Бога явлением Промысла Его о нас, доставляют веру в Промысел Божий, внушают сердцу страх Божий и благоговение к Богу, как к видящему и видимому, склоняют человека к жительству по заповедям Божиим, к уклонению от греха, которым прогневляется Бог. Искушения душевные доставляют более глубокие познания. И подвергаются этим искушениям, деятельному учению и вразумлению ими наиболее и почти единственно те служители Божии, которые всецело посвятили себя служению Богу и занимаются в безмолвии умной молитвой, раскрывающей перед человеком его душу. Отправляющиеся в море сердечное на кораблях, то есть под руководством Слова Божия и Церковного Предания, отнюдь не при посредстве произвольного умствования и подвига, имеющие дела на больших водах, в помышлениях и ощущениях сердечных, они видели дела Господни и чудеса Его в пучине сердечной. В премудрых и всеблагих видах Бог попускает человеку внутреннюю борьбу: Он рек, – и поднялся бурный ветр, и поднимались волны его: восходят до небес и нисходят до бездн. От ужасного волнения чувствований, произведенного помыслами бесовскими – этим духом бурным, – душа подвижников истаевала в бедствиях: они трепетали и качались… и вся мудрость их пропала по причине мрака, произведенного бурей, по причине нашествия многих тяжких размышлений, по причине ужасного смущения, по причине недоумений, неразрешимых человеческим разумом. Но воззвали ко Господу в скорби своей, и Он извел их от нужды их. И повелел буре, и настала тишина, и успокоились волны, поднятые ею. После внутренней борьбы обыкновенно даруется духовное утешение: и возвеселились они, что утихли они, и Он привел их в пристань, желаемую Им. Обученные внутренними бранями стяжавают познание всесвятой воли Божией, мало-помалу научаются пребывать в ней. Познание воли Божией и покорность ей служат для души пристанищем: душа обретает в этом пристанище спокойствие и извещение в своем спасении. Тайно наученные Господом познанию добра и зла, из опытного ощущения в себе греховного действия и действия благодатного, которым уничтожается действие греховное, исповеданы будут Господу милости Его в молитвах своих, исполненных благодарения и славословия, исповеданы будут… чудеса Его – сынам человеческим, братии своей, в душеполезных беседах. Они превозносят Его в собрании народа, и в сонме старцев да хвалят Его (Пс. 106, 23–33)! (4)

* * *

Господь кого любит, кого приемлет, того бьет и наказывает, а потом избавляет от скорби. Без искушения приблизиться к Богу невозможно. Неискушенная добродетель, сказали святые отцы, не добродетель! Если видите кого-нибудь, величаемого от людей православных добродетельным, а он живет без всяких искушений, преуспевает в мирском отношении, знайте: его добродетель, его Православие не приняты Богом. В них зрит Бог нечистоту, ненавистную Ему! На нечистоту человеческую Он взирает снисходительно, врачует ее различными средствами; в ком увидит нечистоту бесовскую, от того отвращается. (6)

Исповедание

Ученики Господа – не те только, которые от имени Его именуются христианами, не те только, которые приняли на себя обеты служения Ему: ученики – те, которые действительно исповедуют Его Господом своим, исповедуют полновластным Владыкой над собой и вечным Царем, последуя его учению как учению Господа, исполняя Его заповеди как заповеди Господа. Исповедание должно быть совершаемо умом, сердцем, словом, делом, всей жизнью. Стыд, робость, колебание нетерпимы при исповедании. Исповедание требует решительного самоотвержения. Оно должно быть торжественное. Оно должно быть исполнено как бы на открытом позорище, перед всем человечеством, перед Ангелами святыми и перед ангелами падшими, перед взорами земли и неба. Мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков (1 Кор. 4, 9), говорит о себе и о прочих святых апостолах святой апостол Павел. Апостолы не устыдились и не устрашились исповедать казненного поносной казнью Богочеловека, осужденного судом церковным и гражданским, не устыдились и не устрашились исповедать перед судом церковным и гражданским, перед сильными и мудрыми земли, перед тиранами и мучителями, перед лицом пыток и казней, перед лицом насильственной смерти. Такое же исповедание Господа принесли Господу святые мученики, напоившие все пространство земли кровью своею, огласившие всю землю святым свидетельством истинного богопознания и богопочитания. Исповедали Господа невидимым мученичеством и постоянным самоотвержением в течение всей жизни преподобные иноки: они служили союзом земли с небом, Ангелов с человеками, принадлежа небу во время пребывания своего на земле, вступив во время пребывания своего на земле в общение с Ангелами и в лики их. Исповедали Господа презрением и попранием начал мира те угодники Божии, которые подвизались среди мира, к которым с такой справедливостью можно отнести слова Евангелия: они в мире, и они не от мира (Ин. 17, И, 16). Исповедание Господа, сопровождаемое решительным и полным отречением от мира и от себя, было знамением всех святых.