Текст книги "Якорь"

– Истерики? У меня никогда в жизни не было истерики, Вадим, ты меня пугаешь, скажи, там очень опасно?

– Нет, просто твой разум, возможно, откажется верить твоим же глазам. Пошли, сейчас спуск будет удобным, смотри, здесь даже есть красивые перила, – он говорил тихо, пытаясь успокоить и отвлечь меня от предстоящих потрясений, но я уже ничего не понимала, не хотела и не слушала его, во мне быстро нарастала паника и ужас от предстоящих, по всей видимости, потрясений.

– Я больше с тобой никуда не пойду, передумала или объясни, боюсь…, – повернувшись обратно к двери, из которой мы только что вышли, я хотела открыть её обратно, но наткнулась на абсолютно пустую и гладкую стену. Не веря глазам и разглаживая стену руками, подумала, что схожу сума.

– Вадим, куда делась дверь, мы только что вышли с тобой вот отсюда …, Вадим?!

– Пошли скорей, Оля дай мне руку, ты увидишь всё сама.

– Нет! – мне хотелось кричать.

– Оля, успокойся, возьми себя…

– Нет! Я больше никуда не пойду, ничего не хочу! Скажи мне, пожалуйста, что происходит? – но Вадим, больше не слушая меня, подхватил на руки и стремительно стал, спускаться вниз.

– Отпусти, я не хочу ничего видеть, ничего не хочу знать! – закричала я в ужасе.

– Нет! Пойми, отступать нам больше уже некуда, теперь хочешь ты того или нет, должна будешь увидеть всё своими глазами и только тогда я тебе объясню, иначе …, поверь мне, всё будет хорошо, просто ты будешь немного шокирована. А может и много …, – и он, не раздумывая, толкнул дверь настежь ногой, яркий солнечный свет на миг ослепил мне глаза, так мы из сумерек подъезда вышли, наконец, на улицу. Когда он поставил меня на ноги, я действительно была поражена тем, что увидела.

Это было просто невероятно, но выйдя за дверь, мы оказались в каком-то совершенно непонятном для меня месте. Напротив нас находилась пристань, и там действительно стояли старинные корабли, какие можно было увидеть только на картинках и ещё в кино. Я, как будто находясь во сне или как в тумане, когда потрясённая, опустив руку Вадима не глядя пошла прямо в сторону прекрасного большого корабля. Мне до сих пор не верилось, что всё это происходит наяву, нервы были действительно натянуты до предела.

Можно было не сомневаться, это был не просто корабль, моему взору предстал огромный парусник, пока еще с убранными парусами и двумя мачтами. Глядя на него, я почему-то сейчас вспомнила сувенирную лавку и игрушечный фрегат, который держала позавчера в руках, вспомнила про якорь, который лежал в моей сумочке, и подумала, что этого просто не может быть. Найдя его на ощупь на самом дне сумки, и погладив рукой, я продолжала разглядывать величественный парусник, размышляя о превратностях судьбы, той судьбы, которая привела меня к этому удивительному кораблю.

Продолжая, не верить своим глазам, я, молча от потрясения, раскачивала головой, как, бы отрицая сам факт существования увиденного, казалось это невозможно, но потом, повернувшись к Вадиму, убедилась, что он стоит рядом и что это вовсе не игра моего воображения. Посмотрев ещё раз в сторону парусника, я решила, что у меня ни за что не хватит духу, смелости подняться на этот прекрасный корабль.

– Вадим, ущипни меня, я что умерла? – повернувшись к нему опять, я огляделась вокруг, и поняла, что мы находимся действительно в каком-то очень странном месте, больше напоминающем слишком старинный фильм. Люди, гуляющие на набережной, были одеты, как примерно сто, а может быть даже и двести лет назад. Здесь же невдалеке продавали рыбу, находился какой-то стихийный рынок, были слышны голоса людей, громко предлагающих свой товар.

– Здесь что, снимают кино? – предположила я, окончательно теряясь в догадках.

– Нет, это, – но меня уже несло дальше, и я почти его не слушала.

– Значит, ты пригласил меня на съёмки фильма? Выглядит, всё очень достоверно и правдоподобно, но как такое можно было сотворить, или может быть это…

– Оля, мы с тобой сейчас находимся в параллельном измерении. Да этот мир с первого взгляда очень похож на тот, что был в девятнадцатом веке у нас, но это так и не так. Здесь время течёт намного медленнее, сутки тоже длиннее, здесь всё устроено немного по-другому и на корабле у нас будет с тобой время поговорить об этом. Надо торопиться…

– Ты шутишь, какой ещё параллельный мир, может мы с тобой попали в аварию и находимся в коме?

– Нет, прошу тебя, поверь своим глазам. Всё это вокруг нас – правда.

– Нет, я не верю! Это не может быть правдой, наверно мы попали в аварию…, Вадим, ты настоящий, или может это я попала в аварию и этот бред происходит теперь у меня в голове? – я как будто разговаривала сама с собой.

– Оля, прошу тебя успокоиться и довериться мне, поверь, то, что ты видишь сейчас вокруг себя такая же реальная действительность, только немного другая.

– Хорошо, тогда скажи, как мы вернёмся обратно? Или это навсегда? – весь ужас отразился на моём лице и Вадим, пытаясь обнять и успокоить, бросил свою сумку к ногам. Я пятилась от него всё время назад.

– Послушай меня, через три дня откроется портал, и мы непременно вернёмся домой. Но это произойдёт только через три дня, правда дома у нас к этому времени окажется, что прошло все пять.

– Почему ты мне не сказал обо всём этом сразу, зачем такие сложности?

– Во-первых, ты бы не поверила и тогда точно не пошла со мной.

Вадим подошёл ко мне. Внимательно посмотрев на меня, взял крепко за руку, развернулся и вдруг кому-то помахал рукой, после чего мы, молча, пошли к пристани. Моё шоковое состояние быстро забылось, когда я вновь посмотрела на корабль, восхищение, сменилось на чувство неизбежности, которое звало, манило, и должно было непременно настичь меня там, непосредственно на самом корабле, должно было накрыть всей своей искажённой правдой, и ещё чем-то необъяснимым. При этих фатальных мыслях, я не переставала любоваться самим парусником, его источающей неуёмной мощью и красотой.

Остановившись почти напротив корабля, Вадим торопливо заговорил о том, что оказывается, он однажды уже имел такую честь сходить на этом судне в море, поэтому восхищённо, с большим трепетом начал делился своими впечатлениями о прошлой морской прогулке. Слушая его и при этом ничего не понимая из сказанного, я чувствовала себя, словно на грани какого-то безумия, и ждала когда, наконец, всё закончится или же ещё более сильное потрясение волной накроет меня с головой окончательно и бесповоротно.

Мы подошли к трапу, я остановилась, до конца не веря, что это всё происходит со мной наяву, и, никак не решаясь подняться. Пропустив Вадима вперед, просто не могла заставить себя сделать первый шаг и идти вслед за ним дальше тоже не могла, тогда Вадим вернулся за мной, взял за руку и, подбадривая, потащил за собой. Находясь в большом смятении, я шла, стараясь, всё время смотреть себе под ноги, боясь, что взглянув сам корабль, на воду окружающую его, точно никуда не сдвинусь с места. Но вот уже заботливые руки приняли меня на борт, бежать и отступать было больше некуда.

Стоя на палубе, у меня перехватило дыхание, это был такой неописуемый восторг увиденного, что я невольно замерла на месте. Корабль произвёл на меня впечатление чего-то настолько мощного и незыблемого, что я невольно повела плечами, захотев расправить их. Но его энергия почти сразу захлестнула мою собственную, дав понять, насколько я слаба и беспомощна против этой огромной махины. От таких переполняющих эмоций, окружающей атмосферы на корабле и моего неверия, я действительно оказалась очень сильно взволнована, поэтому у меня непроизвольно начали, дрожать руки, стало всю потряхивать как при ознобе.

В это время к нам подошел человек в форме, и так как он очень тепло и по-дружески поприветствовал Вадима, обнял его, я поняла, что это и есть командир корабля. После объятий, они обменялись шутками и крепким мужским рукопожатием. Решив не мешать их встрече, я совсем немного отошла в сторону, и с любопытством запрокинув голову, стала разглядывать высокие мачты. Очень медленно развернувшись вокруг себя, я наткнулась на что-то, и чуть было не упала, но крепкие мужские руки вовремя удержали за плечи. Обернувшись, я увидела, что вплотную, стою к командиру корабля и мысли о том, что я столкнулась именно с ним, вызвали во мне раскаяние и неловкость от своей рассеянности. После моих извинений и небольшого замешательства, Вадим представил нас.

Его звали Алексей. Он был высоким, подтянутым и невероятно притягательным, пока мы пожимали друг другу руки, я нервно, словно боясь упасть в обморок, ухватилась за его пальцы и Алексей, пристально посмотрев на меня, вдруг искренне улыбнулся, сказав, чтоб я не волновалась так сильно, потому, что нахожусь непосредственно под его защитой.

Видимо, для убедительности и чтобы меня окончательно успокоить, он накрыл мою руку сверху своей рукой, и от таких вполне невинных прикосновений моё испуганное сердце заколотилось ещё быстрей, его пронзительный взгляд глубоко проник в меня, от этого по всему телу разошлась волна неуёмного тепла. Заворожённая, я, кажется, перестала дышать и не могла оторвать свой взгляд от его выразительных почти чёрных глаз, продолжая изо всех сил держаться за его длинные пальцы.

Мы бы наверно так и продолжали стоять дальше, но Вадим закашлял, закряхтел как старик, безрезультатно отвлекая наше внимание, а потом, видя бесплодность своих усилий, не выдержал и спросил друга, какие у него планы на сегодняшний день. Слыша его голос где-то очень далеко от себя, я, как будто находясь под гипнозом, продолжала смотреть на Алексея, а он, наконец, отпуская мою руку, добавил:

– Добро пожаловать на борт нашего корабля.

В растерянности я перевела взгляд на свою руку, потом снова на него, и странные ощущения в теле привели меня сначала в трепет, и, почти сразу в разочарование, когда он разжал свои пальцы. Промолчав в ответ, я почему-то закивала ему головой. Не спуская с меня своих глаз, Алексей предложил нам на выбор остаться на палубе и посмотреть всё, что будет происходить дальше или спуститься в каюту и посидеть там. Наконец, оставив нас, наедине, он стал отдавать распоряжения своим подчиненным, трап убрали, а мы с Вадимом стояли теперь по правому борту и наблюдали, как корабль постепенно стал оживать и медленно отчаливать от берега.

Пока наш парусник выходил из бухты, я пыталась запечатлеть в своей памяти всю красоту и восторг, незабываемого для меня зрелища, нарастающего чувства эйфории и предвкушение от предстоящего путешествия. Прошло наверно больше часа, когда берег стал, виден тонкой полоской, а паруса наполненные ветром легко несли нас в открытое всем ветрам море.

Тут Вадим, словно опомнившись, сказал, что забыл меня предупредить о том, что наша поездка скорей всего будет зависеть во многом и от дальнейшей погоды. Что иногда на море могут возникнуть непредвиденные бури и шторма, и тогда всё становится довольно неопределённым. Холодок, пробежавший по моей спине, заставил содрогнуться, но я промолчала.

Шторм в моём понимании был настолько опасен для человека, и я ни за какие блага мира не согласилась бы в этом участвовать по доброй воле. Кадры о разгуле морской стихии из фильмов или сводок новостей, всегда приводили меня в неописуемый ужас от переживаний за тех людей, которые испытали на себе разгул стихии, притом, что я наблюдала за всеми происходящими событиями сидя в спокойной обстановке дома на диване перед экраном телевизора.

Здесь же перспектива оказаться в самой гуще или эпицентре возможно потенциальной бури, застала не просто врасплох, а вызвала настоящий шок. Понятно, что возмущаться по этому поводу было сейчас уже слишком поздно, так как я сама пошла без принуждения на этот риск и эту своеобразную «экскурсию», сама была на всё согласна и не догадалась в самом начале, уточнить эти моменты. Хотя, с другой стороны отлично понимала, что если бы знала заранее о столь длительном путешествии, особенно в то место, которого если ты реалист, вообще не может быть, то точно не согласилась бы на эту слишком сложную в моём понимании авантюру.

Пока я, как зачарованная и подавленная одновременно всеми этими новостями глядела на волны, обдумывая приводящую меня в ужас информацию о возможной непогоде, подошёл Алексей и сообщил, что ещё примерно с час он будет занят, ну а потом присоединится к нашей дружной компании. На борту кроме нас были ещё люди, которые шумно что-то обсуждали, это учёные, пояснил Вадим, он сообщил, что эта поездка связана с тем, чтобы доставить их на место предстоящей стоянки. Ранее, ещё до нашего прихода, на судно загружали их научное оборудование и провизию. Было видно, что все эти люди давно уже освоились, и сейчас просто наслаждались долгожданным отдыхом.

– Вадим, скажи, а учёные тоже из нашего мира?

– Нет. Здесь из нашего мира только я, ты и Алёша. Для всех остальных этот мир является реальным и настоящим. Про наш мир они ничего не знают. И ещё хочу тебя предупредить, мы с тобой не имеем права ни во что вмешиваться. Нам нельзя никого спасать, нельзя менять ход событий. Понятно?

– То есть, если на наших глазах кто-то будет бить ребёнка или женщину, ты будешь стоять и просто смотреть?

– Надеюсь, что мы здесь на корабле не столкнёмся с такой ситуацией. Из женщин здесь на корабле ты одна и тебя обижать точно никто не будет. По крайней мере, я никого убивать не собираюсь. И я имел в виду фатальные события.

– Хорошо, ты и я здесь временно, это понятно, но что здесь делает Алексей? Он что, постоянно тут живёт?

– Если он захочет, то обо всём расскажет тебе сам, это не моя тайна, и я не имею права об этом говорить. Да и я знаю её только в самых общих чертах, без подробностей. Скажем так, он здесь работает.

– Тогда зачем он здесь работает? Ему, что нравится этот параллельный мир? А вдруг он здесь застрянет?

– Нет, не застрянет. Не спрашивай меня о нём больше, я всё равно ничего тебе не могу открыть. Скажу только, что Алексей очень хороший друг, хороший капитан и прекрасный сын. Его родители гордятся им.

– Да! Как тебе только хватило ума меня сюда затащить? Ты не боишься, что мы никогда не выберемся отсюда?

– Ты расстроена?

– И, да… и нет…, не знаю.

– Ничего нового, противоречива, как все женщины.

– А ты слишком самоуверен и делаешь, что хочешь, как и все мужчины.

– Да, мне это больше по душе, чем полная женская непредсказуемость.

– Ты же сказал я другая, – Вадим от этих слов расплылся в широкой улыбке, и в его глазах появились лукавые искорки.

– Ты и правда другая тем, что понравилась мне с первого взгляда, за считанные секунды. Со мной такое впервые.

– Что, я тебе нравлюсь? Ты наверно разыгрываешь меня?

– Нет, – он стал вдруг таким серьёзным и, подойдя вплотную, взял меня за подбородок и приподнял его. Наши глаза встретились, но в это самое время резкий порыв ветра сорвал с меня платок и он подхваченный воздухом, понёсся по палубе. Вадим, побежавший за ним, сумел поймать почти на самом краю, а я, развернувшись обратно к морю, вдруг поняла, что мне больше нравится Алексей.

Море стало, синим, синим, здесь по-особому чувствовалась сила ветра и яркость солнца. Если солнце сильно припекало, то ветер холодными порывами пробирал насквозь, хорошо, что я догадалась купить этот платок. Вдали виднелись белые как айсберг другие корабли, совсем маленькие лодочки, они как будто замерли на этой большой водной глади. Но наш парусник-красавец бежал по волнам, не зная усталости, а Вадим, накинув мне на плечи платок, встал рядом.

Между нами вновь повисло молчание, мы оба смотрели на море и наслаждались настоящей свободой и первозданной красотой. Вадим облокотился, и мне стало видно его лицо, серьёзное и задумчивое оно почему-то добавляло ему возраст. Но когда ветер окончательно взъерошил его волосы, и он чему-то про себя улыбнулся, то моментально стал похож на подростка, вспомнившего смешную историю или мечтающего о чем-то важном. Незаметно для нас, рядом появился Алексей и стал показывать, в каком направлении мы двигаемся, берег уже исчез, было только синее море, голубое небо и яркое солнце. Два друга увлеклись беседой о рыбалке, и я, оставив их, пошла на нос корабля.

Вид отсюда был ещё более впечатляющим и захватывающим, и пока я пыталась осмыслить нахлынувшие на меня переживания, чувства парения и свободы, как вдруг в какой-то момент поняла, что собеседники оказывается, не отстали, а тихонько шли вслед за мной и теперь находятся практически за моей спиной. Шум ветра заглушал их голоса, и я раздосадованная их внезапным вторжением в личное пространство, для себя решила, что обязательно найду время и ещё раз с большим желанием приду сюда вновь, чтобы в полной мере насладиться этим моментом единения с морем, ветром, чтобы помечтать, наконец, в полном одиночестве.

Сейчас мужчины, встав справа и слева от меня, практически заполнили все мои мысли, мои чувства своим присутствием и разговорами. Посмотрев в телефон, я с удивлением про себя заметила, как быстро и незаметно пролетело время. И капитан, дотронувшись до телефона, стал слишком серьёзным.

– Оля, прошу вас, не доставайте больше из сумочки эту безделушку. Телефон всё равно здесь не работает, а время, которое он показывает, не правильно. Он бесполезен здесь и лучше, его отключить и убрать, подальше, здесь сейчас немножко другое время.

– А как мне тогда вообще ориентироваться во времени? – он улыбнулся.

– По солнцу…

– Вы шутите?

Тогда Алексей достал из кармана старинные часы, прикреплённые цепочкой и, открыв их, сказал, что давно пора обедать. Словно прочитав мои мысли, он пригласил нас в каюту, где уже был накрыт стол.

После сытного обеда, нам устроили небольшую познавательную экскурсию по судну, а потом мне показали небольшую каюту, где я буду отдыхать, и проводить две предстоящие ночи.

Оставшись одна в каюте, я вновь посмотрела время по телефону, на них было около двенадцати часов дня, а здесь, в этом мире было около трёх, разница вроде небольшая, но если сутки в этом мире, как сказал Вадим, состоят из двадцати шести часов, то постепенно время, значительно отличается. До сих пор до конца не веря в происходящее со мной, я раздумывала, чем здесь можно будет заняться в эти три долгих дня? Но, не придумав ничего лучше, решила немного полежать, так как от напряжения и раннего подъема на меня вдруг навалилась такая усталость, что как только я склонила голову на подушку, сон завладел мною целиком.