Текст книги "Роман на солнечном острове"

Глава 17

Когда Калеб произнес эти слова, Пайпер взяла его за руку. Он не знал, как к этому отнестись. Был ее жест попыткой утешить или проявлением жалости? Затем он посмотрел на ее лицо и понял, что она искренне за него переживает.

– Почему?

– Помнишь, ты сказала, что иногда спрашиваешь себя, что подумала бы о твоей жизни твоя мать?

– Да, – ответила она. – Я спрашиваю себя, как она реагировала бы на то, как наш отец с нами обращался. Как сложилась бы моя жизнь, если бы она была жива. – Пайпер придвинулась ближе к Калебу. – Ты тоже хотел бы о чем-то спросить своего отца?

Калеб посмотрел на ее длинные, тонкие пальцы, лежащие на его ладони. Он ощущал ее поддержку, и это было для него очень важно.

– Ты знаешь, что после смерти моего отца я старался быть таким, как он. Я испытывал чувство вины из-за того, что у меня целых восемнадцать лет был отец, а Джейда и Тейт его почти не знали. Еще одна причина состоит в том, что в детстве я был сущим наказанием, Пайпер. Я не слушался отца, не помогал ему по хозяйству. Все время заставлял его беспокоиться обо мне.

– В общем, ты был нормальным ребенком.

– Нормальные дети не пытаются расстроить своих отцов. Они совершают глупые поступки не по незнанию, а для того, чтобы досадить родителям. Я все делал назло своему отцу.

– Должно быть, у тебя были на это причины.

– Нет, – возразил он, несмотря на то что от ее слов у него потеплело на сердце. – Возможно, я вел себя так, потому что он был рядом со мной, а мать нет. Возможно, я пытался выяснить, что заставит его уйти.

– Твоя мать ушла?

– Да.

– Значит, у тебя действительно были причины.

– Это были неправильные причины. Отец не заслуживал такого отношения. Он был… – Замолчав, Калеб сделал глубокий вдох. – Он был хорошим человеком. Хорошим отцом. Он делал для нас все.

Решив, что не заслуживает ее сочувствия, Калеб отдернул свою руку.

– Теперь ты стараешься доказать своему отцу, что ты тоже хороший человек.

– Да. – Он с такой силой сжал руку в кулак, что костяшки пальцев побелели. – Либо я пытаюсь попросить у него прощения за то, что был таким ужасным ребенком.

– Он не хотел бы, чтобы ты просил у него прощения. Он гордился бы тобой и тем, что ты делал все эти годы.

– Мне от этого не легче. Пока он был жив, я вел себя ужасно.

– Не думай о том, что ты делал, когда был ребенком. Думай о том, что ты пожертвовал собой и своими интересами, чтобы заботиться о младших сестрах и брате. Ты встал во главе семейного бизнеса и поднял его на новую высоту. Ты сделал более чем достаточно. Ты не должен испытывать чувство вины за то, что тебе наконец захотелось начать жить собственной жизнью.

– Нет, должен.

– Почему ты так строг к себе, Калеб?

Его охватил гнев.

– Почему ты пытаешься все упростить? – возразил он.

– Ты все еще боишься.

– Нет, я не боюсь.

– Почему? – не унималась Пайпер. – Не нужно бояться. Все будет хорошо.

– Я не боюсь, – повторил он.

– Ты можешь лгать мне, но себя тебе обмануть не удастся. Тебе нужно понять, чего ты боишься, и разобраться со своими страхами.

Поднявшись, Калеб начал ходить туда-сюда. Пайпер была права, но он не был готов это признать.

– Это то, чем занимаешься ты? Разбираешься со своими страхами и используешь это как предлог для того, чтобы не строить романтические отношения со мной?

– Нет, – ответила Пайпер, наблюдающая за ним со скамейки. – Я уже поняла, чего я боюсь. Я не могу с тобой встречаться, потому что с тобой я потеряю себя.

Калеб остановился.

– Ты потеряла себя за то время, которое мы провели вместе?

Ее взгляд был красноречивее слов.

Калеб кивнул:

– Значит, ты понимаешь, что это всего лишь предлог.

– Обе стороны должны быть полностью готовы к отношениям. Ни один из нас к ним не готов.

– Не используй это как предлог для того, чтобы не рисковать, – тихо сказал он.

– Ты все усложняешь.

Зачем ему это делать? Для него и так все было сложнее некуда. Он влюбился в Пайпер и не знал, как ему ее убедить дать ему шанс.

Ночью Пайпер не смогла сомкнуть глаз. К счастью, правильный макияж помог ей скрыть следы бессонницы. Никто не заметит темных кругов у нее под глазами и не будет задавать ей вопросы, которые напомнят ей о том, что она полночи сидела у окна и думала над тем, что сказал ей Калеб.

На свадьбу она надела простое красное платье. Оно не было роскошным и противоречило сине-голубой тематике праздника, но это был первый предмет одежды, который она купила после расставания с Брэдом. Желая сделать что-то назло бывшему бойфренду, она зашла в первый попавшийся магазин и выбрала платье такого цвета, какой Брэд не разрешал ей носить. Это принесло ей большую радость. Сегодня платье придало ей уверенности, которой она не чувствовала. Волосы она выпрямлять не стала, хотя не была уверена в том, что ей нравятся ее буйные кудри.

«Сейчас уже поздно менять прическу», – подумала Пайпер, посмотрев на часы и бросив критический взгляд в зеркало. Она выглядела вполне нарядно. В таком виде можно запросто пойти на свадьбу близкого родственника.

Женщина, которая смотрела на нее из зеркала, не походила на ее привычное отражение. Дело было вовсе не в ярком платье и не в кудрях. В этой женщине чувствовалась сила и страсть.

Заморгав, Пайпер немного отошла от зеркала и не поняла, зачем она это сделала. Неужели попыталась таким образом создать дистанцию между собой и своими мыслями? Конечно нет. Они у нее в голове, и она не может от них убежать. Удивление было пьянящей эмоцией. И противоречащей логике.

Пайпер сказала себе, что для нее оказался непривычен образ, который увидела в зеркале, вот и все. Когда удивление прошло, она подумала, что просто приняла желаемое за действительное. Что захотела быть сильной и увидела силу. Или, может, все дело в словах Калеба, которые вертелись у нее в голове? Словах о том, позволит ли она ему ее контролировать? Может, это они заставили ее разглядеть в себе сильную женщину, которая способна сама о себе позаботиться? Женщину, которая может смело двигаться навстречу будущему, не думая, когда в ее жизни появится следующий мужчина, который попытается ее разрушить? Она обладает этой силой, не так ли. Она может быть хозяйкой собственной жизни и не позволять другим людям внушать ей, будто она не способна быть самостоятельной и независимой.

Сделав глубокий вдох, Пайпер обулась, взяла сумочку, вышла из комнаты и прислонилась спиной к двери. Закрыв глаза, она сказала себе, что скоро все вернется в привычное русло. Что все это больше не будет иметь значения, когда она вернется в Кейптаун и будет жить так, как жила раньше.

Жить одна.

«Я всегда была одна», – сказала она досаждающему ей внутреннему голосу.

Даже когда жила вместе с отцом и братом, каждый был сам за себя. После того как Лайам ушел из дома, ей стало особенно одиноко. Познакомившись с Брэдом, она решила, что нашла свою вторую половинку, но это было обманчивое ощущение. По вине этого манипулятора она чуть не потеряла себя, но вовремя вырвалась на свободу.

И снова оказалась одна.

«Лучше быть одной, чем в плохой компании, так что заткнись!» – приказала она своему внутреннему голосу.

Когда она снова открыла глаза, неожиданно увидела прямо перед собой лицо Калеба. У нее перехватило дыхание, а сердце забилось так часто, что чуть не выскочило из груди.

– Привет, – сказал Калеб мгновение спустя.

Выражение его лица было непроницаемым, но он держал руки в карманах. Эта поза сказала ей, что он чувствует себя не слишком уверенно, и она отчаянно ухватилась за его маленькую слабость.

– Привет, – поздоровалась она небрежным тоном. – Что ты здесь делаешь?

– Эмма попросила меня сопровождать тебя на церемонию.

Она подняла бровь:

– Правда? Или, может, это предлог, который ты придумал?

Калеб улыбнулся одним уголком рта:

– Нет, это не предлог. Эмма не хочет, чтобы ты была одна.

Пайпер постаралась не вспоминать разговор, который она только что вела со своим внутренним голосом. Не врать себе, что ей хорошо в одиночестве. С Калебом она не чувствовала себя одинокой. Он первый человек в ее жизни, которому она была небезразлична.

Сейчас Калеб смотрел на нее точно так же, как тогда, когда он впервые ее увидел с вьющимися волосами.

«Признайся, ты не стала выпрямлять волосы, потому что ему нравятся твои кудри», – сказал ей внутренний голос.

Почему с кудрями она чувствует себя красивой, несмотря на то что отец и бывший бойфренд внушали ей, что ее завитки ужасны?

«Потому что Калеб другой».

Ее сердце забилось еще сильнее. Калеб выглядел просто неотразимо. На нем были желто-коричневые брюки, белая рубашка и синий блейзер. Ей было непривычно видеть его в такой одежде, но она не нашла к чему придраться.

– Эту одежду выбрала для тебя Эмма? – спросила Пайпер.

– Да, – вздохнул Калеб. – Мне жаль, что тебе придется лицезреть меня в таком виде.

Пайпер рассмеялась.

– Не говори так. По-моему, ты отлично выглядишь.

– Спасибо, – улыбнулся он, но его глаза остались серьезными.

– Ну что, пойдем? – предложила она, чтобы ослабить напряжение.

Она была так красива, что у него захватывало дух. Когда они шли на пляж, он поглядывал на нее украдкой. Ее красное платье было скромным и элегантным, но в нем она выглядела очень соблазнительно, оно заставило его надеяться на то, чего она, по ее словам, не хотела. На то, о чем он думал бессонной ночью.

Когда небо над горизонтом начало светлеть, он убедил себя в том, что это ему не нужно, но затем он увидел Пайпер, которая стояла у двери, и его пульс участился. Красное платье подчеркивало изгибы ее фигуры, блестящие кудри падали ей на плечи.

– Вот черт!

Голос Пайпер вернул его к реальности. Когда понял, где они находятся, он повернулся к ней лицом и улыбнулся.

– Давай я понесу тебя на руках.

– Нет, спасибо. Я смогу спуститься сама. Вчера же я это сделала, – ответила она, глядя на уходящую вниз тропинку.

– Вчера на тебе не было туфель на высоком каблуке.

Она прикусила губу, и он увидел белые зубы на фоне красной помады. Ему захотелось наклониться и поцеловать ее, но вместо этого он сделал глубокий вдох.

– Если ты хочешь сделать это сама, я не буду настаивать. Ты можешь держаться за мою руку, чтобы не упасть.

Пайпер встретилась с ним взглядом, и он почувствовал, что между ними происходит что-то важное.

– Можешь меня понести, если хочешь, – сказала она.

Калеб молчал. Это была ловушка. Если он скажет «да», она поймет, как отчаянно он хочет к ней прикоснуться, и использует это против него.

– Ты правда не против? – осторожно спросил он.

Пайпер покачала головой, и тогда он подхватил ее на руки и понес.

Калеб шел медленно. В этот раз напряжение между ним и Пайпер было сильнее, чем несколько дней назад, поэтому он старался смотреть куда угодно, только не на нее.

Только когда они спустились, он позволил себе встретиться с ней взглядом. На ее щеках вспыхнул румянец, красные губы приоткрылись.

– Что? – спросила она.

– Один танец, – сказал Калеб. Ему хотелось еще раз подержать ее в своих объятиях. Это поможет ему подготовиться к их расставанию. – Позже ты со мной потанцуешь один раз, а я приложу все усилия и буду до конца жизни делать вид, будто между нами ничего не происходило.

– Хорошо, – согласилась она. – Мы по танцуем один раз в конце праздника. А теперь поставь меня на землю. Свадьба скоро начнется.

Глава 18

Когда Калеб увидел Эмму в свадебном платье, на глаза его навернулись слезы.

Небольшая часть пляжа была отгорожена, чтобы гости не могли видеть невесту во время ее последних приготовлений. Они уже собрались и ждали, когда начнется свадебная церемония.

– Не плачь, – сказала Эмма, когда он вытер слезу со своей щеки.

– Я не плачу, – солгал он. – Это все аллергия. Чертов песок!

– У тебя аллергия на песок? – рассмеялась Эмма. – Почему ты не сказал мне об этом до того, как я запланировала свадьбу на пляже?

– Как будто бы тебя это остановило, – ответил он, поцеловав ее в лоб. – Ты очень красивая, Эм. Лайаму повезло.

– Спасибо, – мягко улыбнулась Эмма. – Но это мне повезло, Калеб. Одиннадцать лет моей жизни обо мне заботился папа и еще тринадцать ты. Вы оба были добрыми и сильными и давали мне больше, чем я того заслуживала. – Глядя на его смущенное лицо, она рассмеялась. – Лайам хороший человек. Ему нужно повзрослеть, но он к этому готов. Он прекрасно понимает, что должен измениться, стать более зрелым. – Она пожала плечами. – Кроме того, я его люблю. Что я могу с этим поделать?

«Притвориться, будто любви нет, как делаю я», – подумал он.

– Я хотела сказать, что мне безумно повезло, что у меня есть такой замечательный старший брат, как ты. – Эмма приложила ладонь к его щеке. – Через несколько минут я сделаю шаг в будущее.

Калеб глубоко вдохнул, готовясь сказать ей то, что собирался сказать вчера.

– Когда ты выйдешь замуж, ты, возможно, перестанешь во мне нуждаться.

Эмма нахмурилась:

– Что ты имеешь в виду? Конечно, я буду и дальше в тебе нуждаться. Ты мой брат.

Он прокашлялся.

– Я всегда буду тебя поддерживать.

– Теперь у меня есть Лайам.

– Полагаю, да.

– Он имеет в виду, что в первую очередь ты должна будешь обращаться за помощью к Лайаму, а не к нему, – раздался за его спиной голос Джейды.

Калеб не знал, какую часть их с Эммой разговора она слышала. Ей было поручено стоять снаружи и ждать, когда Тейт сообщит ей, что все гости собрались.

– Возможно, он также хочет сказать, что и нам с Тейтом тоже нужно научиться полагаться на самих себя.

Калеб повернулся лицом к Джейде.

– Я не… – Он осекся. – Ты понимаешь, что в мое отсутствие вы с Тейтом со всем справились?

– Да, – ответила она. – Я поняла, что мы можем решать проблемы без твоего участия.

Калеб кивнул:

– Знайте, что я по-прежнему готов прийти на помощь каждому из вас.

– Я знаю, – грустно улыбнулась Джейда. – Но ты заслуживаешь начать жить собственной жизнью. Ты много для нас делал, а мы этим пользовались. По крайней мере, я.

– Думаю, я тоже, – сказала Эмма.

– Не очень приятное чувство, правда? – спросила ее Джейда.

– Я ни в чем вас не обвиняю, – обратился к ним обеим Калеб. – Мне действительно пора подумать о себе. Я больше не буду контролировать каждый ваш шаг, но продолжу вас поддерживать. – Он перевел взгляд с одной сестры на другую: – Вы это понимаете?

– Конечно, – ответила Джейда. – Я знаю, что вызвало такие внезапные перемены, но не скажу об этом даже Эмме. – Ее глаза озорно заблестели.

– Не о чем говорить, – пробурчал он.

– Правда?

Эмма нахмурилась:

– О чем вы говорите?

– Ни о чем, – весело произнесла Джейда. – Пойдем. Все собрались еще десять минут назад.

– Десять минут назад? Почему ты мне не сказала? Джейда, это моя свадьба и…

Джейда подмигнула Калебу, и он понял, что она нарочно отвлекла Эмму. На душе у него потеплело. Разговор, которого он боялся, прошел намного лучше, чем он ожидал.

– Калеб!

Он моргнул.

– Что?

Эмма схватила его за руку.

– Мой дорогой старший брат, ты можешь погрузиться в свои мысли позже. Я выхожу замуж, и прямо сейчас ты должен отвести меня к моему жениху.

Если бы Пайпер нужно было коротко описать свадьбу ее брата, она назвала бы ее веселой. Эмма и Лайам много смеялись, и их радость передавалась гостям.

На Пайпер происходящее производило противоположный эффект. Глядя на счастливые лица Лайама и Эммы, она острее чувствовала свое одиночество и с горечью думала о том, что у нее никогда не будет такой веселой свадьбы. Судьба жестока по отношению к ней. Неужели отказаться от любви – это единственный для нее способ защитить себя? Неужели она всегда будет тащить на себе груз прошлого? Неужели ее поступками и дальше будут управлять мужчины, которых давно нет в ее жизни?

У нее нет ответов на эти вопросы, и ей не следует оставаться здесь и омрачать всем настроение своей кислой миной. Она видела, как Лайам и Эмма обменялись брачными клятвами и кольцами. Она послушала поздравления, выпила шампанского и попробовала свадебные угощения.

Праздник близится к концу. Лайам и Эмма уже ушли, гости танцуют или гуляют по пляжу. Ей больше нечего здесь делать.

«У тебя осталось одно незаконченное дело», – сказал ей внутренний голос.

Проигнорировав его, она сняла туфли и вернулась на виллу босиком. Она позвонила в аэропорт, узнала, что через три часа будет самолет до Кейптауна, и купила билет. Тогда она быстро побросала свои вещи в сумку, вызвала такси и вышла на улицу.

Пайпер…

Увидев Калеба, она выругалась себе под нос.

– Перестань меня преследовать, – сказала она, проходя мимо него.

– Куда ты направляешься?

– Домой.

– Домой? – повторил он с недоверием. – Я думал, ты улетишь через несколько дней.

– Я потратила все свои сбережения, чтобы купить билет на сегодняшний рейс.

– Почему?

– Потому что я больше не хочу здесь находиться, – ответила Пайпер. – Не хочу быть рядом со всеми вами. Была рада с тобой познакомиться, Калеб, – добавила она, обходя виллу.

Калеб последовал за ней.

Такси еще не приехало, хотя она вызвала его пятнадцать минут назад. Они стояли перед фасадом виллы и молчали. Через пять минут Пайпер раздраженно вздохнула, через десять стиснула зубы. Почему во время этой поездки ей так не везет с транспортом?

Она с подозрением посмотрела на Калеба:

– Ты отпустил таксиста и собираешься сам отвезти меня в аэропорт?

Он часто заморгал и рассмеялся.

– К сожалению, нет.

– К сожалению?

Его лицо посерьезнело.

– Я не повез бы тебя в аэропорт.

– Почему?

Он встретился с ней взглядом.

– Потому что я не хочу, чтобы ты уезжала.

Сейчас был самый подходящий момент, чтобы признаться ей в любви, но, когда он увидел выражение лица Пайпер, эта идея показалась ему глупой.

– Какой в этом смысл?

– Я хочу, чтобы ты осталась и потанцевала со мной.

Какое-то время она пристально на него смотрела, и он, нервничая, переступил с ноги на ногу.

– Есть причина, по которой я захотела уехать, не потанцевав с тобой.

– Какая причина?

– Мне не нужно еще одно напоминание о том, что у нас могло бы быть.

Собравшись с духом, Калеб спросил:

– Почему между нами ничего не может быть?

– Я уже назвала тебе причину.

– Пайпер… Сегодня я наконец выпустил птенцов из гнезда.

– Что ты имеешь в виду?

– Я поговорил со своими сестрами и братом, и они согласились, что им пора стать самостоятельными. – Его нисколько не удивило, что разговор с Тейтом прошел так же гладко, как разговор с сестрами. – Их слова подтвердили ту мысль, которая недавно пришла мне в голову. Я жил все эти годы ради своих сестер и брата, потому что это помогало мне чувствовать себя ближе к отцу. Если они мной гордятся, возможно, он тоже гордился бы мной.

Выражение лица Пайпер смягчилось.

– Разумеется, он тобой гордился бы. Я уверена, что он гордится тобой, где бы он сейчас ни находился.

– Спасибо. – Он провел рукой по своим волосам. – Я хотел загладить свою вину перед ним за свое поведение в подростковом возрасте, поэтому я взял на себя заботу о младших членах семьи и руководство фирмой.

– Я это знаю, – вздохнула Пайпер. – В этом нет ничего плохого, Калеб. Ты так много сделал для своей семьи. Ты замечательный брат. Ты лучший из всех людей, которых я когда-либо знала.

В его сердце затеплилась надежда.

– Хорошо. Давай поговорим начистоту.

– Нет.

– Пайпер, – твердо произнес он, – я попросил Эмму, Джейду и Тейта отпустить меня для того, чтобы в моей жизни появилось место для тебя и того, что между нами происходит.

Ее черты напряглись.

– Я не просила тебя об этом, Калеб. Я же говорила, что проблема не в тебе.

– И я не могу ничего сделать, чтобы заставить тебя передумать?

Она грустно покачала головой:

– Прости.

Калеб сказал себе, что должен ее отпустить и продолжить жить дальше. Она открыла ему глаза на реальное положение дел, помогла ему сделать шаг вперед. Он должен ее поблагодарить и позволить ей уехать.

Но он не мог этого сделать.

– Ты боишься, поэтому убегаешь.

– Да, – ответила она. – Ты знаешь, что я ужасно боюсь своих чувств к тебе. Я боюсь в них раствориться и снова потерять себя.

– Жаль, что ты не понимаешь, что ты очень сильная и не допустила бы этого.

– Однажды я это уже допустила.

– Да, но ты это пережила и стала еще сильнее.

Впереди показалось такси. Оно медленно спускалось по извилистой дороге. Время тоже тянулось медленно. Затаив дыхание, Калеб ожидал ответа Пайпер, но она ничего не сказала.

Машина остановилась перед ними. Шофер вышел из нее, открыл багажник, и Пайпер передала ему свою сумку.

– Когда я приеду домой, я отправлю Лайаму сообщение, – сказала она Калебу, села в машину и уехала.

Глава 19

Пайпер понадобилось месяц, чтобы принять решение. Отчасти она была обязана этим решением своему брату и его жене.

Они постучались в ее дверь через десять дней после своей свадьбы. Когда Пайпер видела их в последний раз, их лица светились от счастья. В этот раз на них читалось обвинение.

– Ты отвергла моего брата.

Это было первое, что сказала ей Эмма. Вздохнув, Пайпер впустила их в квартиру и мысленно подготовилась к серьезному разговору. К счастью, он был не слишком длинным. Сначала Пайпер пришлось выслушать разглагольствования Эммы о том, как много Калеб сделал для своих младших сестер и брата. Затем Эмма сказала, что, раз Калеб позволил себе проникнуться к Пайпер чувствами, значит, все серьезно. Что Калеб заслуживает счастья, и Пайпер следует хотя бы попытаться ему его дать.

– Ты закончила? – спросила Пайпер. – Я могу тебе ответить?

Эмма кивнула.

– Хорошо. Итак, все, что происходит между мной и твоим братом, касается только нас двоих. – Чувствуя, что Эмма хочет возразить, она выставила вперед поднятую ладонь. – Зная Калеба, я могу утверждать, что он не просил тебя сюда прийти.

– Не просил, – подтвердила Эмма.

– Раз так, какого черта вы вмешиваетесь? – Пайпер посмотрела на своего брата: – Почему ты не отговорил свою жену от этого визита?

Лайам развел руками.

– Я чувствую себя меж двух огней.

– Но ты все равно сюда пришел.

– Только для поддержки.

– Для поддержки кого? – сухо спросила Пайпер.

Лайам не придумал ничего умнее, кроме как промолчать.

– Послушай, Эмма, – обратилась Пайпер к своей невестке, – у нас с твоим братом ничего не получилось бы, даже если бы мы приложили усилия.

– Ты хочешь сказать, что два человека, которые испытывают взаимную симпатию и уважают друг друга, не способны построить прочные отношения? – Эмма прищурилась. – Какие еще у тебя есть отговорки?

Пайпер не собиралась делиться с ней своими страхами, поэтому промолчала. Судя по выражению лица Лайама, он знал, в чем было дело. К счастью, он ничего не сказал, и она была ему за это благодарна.

Эмма обняла ее на прощание и сказала, что просто хочет, чтобы они с Калебом были счастливы.

Слова Эммы не выходили у нее из головы так же, как и прощальные слова Калеба. Она чувствовала, что внутренне изменилась. Что, если причина этого была в силе, которой она обладала, по словам их обоих? Что, если женщина, которую она увидела в зеркале в день свадьбы Лайама, существует на самом деле? Возможно, ей просто нужно научиться доверять самой себе и своим суждениям о людях. Собраться с духом и больше не позволять прошлому влиять на ее жизнь. Отца она не выбирала, поэтому ее единственной ошибкой был Брэд. Разве этот мерзавец стоит того, чтобы из-за него она была несчастной всю оставшуюся жизнь?

После раздумий Пайпер пришла к выводу, что она заслужила шанс стать счастливой, и приступила к решительным действиям. Она попросила Эмму и Лайама помочь ей проникнуть в дом Калеба. Оказавшись там, она украсила задний двор цветами, свечами и гирляндами из белых лампочек и включила музыку.

Когда он наконец вошел во двор, в черном костюме безупречного покроя и зеленой рубашке, Пайпер поняла, как сильно по нему соскучилась за прошедший месяц. Возможно, она даже в него влюбилась.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он, подняв бровь.

– Я должна тебе танец, не так ли?

Следующие полминуты были самыми напряженными в ее жизни. Калеб долго на нее смотрел, затем подошел к ней, заключил ее в объятия и медленно закачался в такт музыке. Пайпер захотелось прижаться щекой к его груди и танцевать с ним целую вечность.

– Еще я хотела отомстить тебе за то, что в Греции ты всякий раз неожиданно появлялся, когда я выходила из своего номера, – продолжила она с улыбкой.

Калеб мягко рассмеялся.

– Тебе повезло, что Эмма и Лайам предупредили меня о том, что ко мне кое-кто пришел.

– Они сказали, что я жду тебя внутри?

– Они не сказали, кто мой гость, но я сам догадался.

Пайпер встретилась с ним взглядом.

– Ты не выглядишь расстроенным.

– Ты ожидала, что я расстроюсь?

– Да. Я определенно расстроилась бы, если бы ты оставил меня в Греции и появился месяц спустя.

Калеб наклонил голову набок.

– Полагаю, я научился признавать то, что я не могу контролировать некоторые вещи.

– Ничего себе, – улыбнулась Пайпер. – Это прогресс.

– Я вовсе не пытался тебя уколоть. Разве что совсем легонько, – рассмеялся он, когда Пайпер подняла брови. – После отъезда из Греции многое изменилось. Я изменился.

– Надеюсь, что не очень.

Его взгляд смягчился, и внутри у нее все начало таять.

– И в чем заключаются эти перемены?

– С тех пор как младшие перестали меня беспокоить по малейшему поводу, у меня появилось больше свободного времени.

– Тебя это устраивает?

– Их это устраивает, значит, и меня тоже.

– Конечно, их это устраивает. Ведь они давно стали самостоятельными. А тебе, наверное, непривычно, что они покинули зону твоего контроля.

– Я пытаюсь привыкнуть к новой жизни, – улыбнулся он.

– Я тоже пытаюсь.

– Что это значит?

– Я примирилась с тем, что в прошлом я совершила ошибки. – Она прикусила губу. – Они управляли моей жизнью. Я боялась, что они могут повториться, и запрещала себе рисковать.

– Но теперь все иначе? – предположил он.

– Да, – мягко улыбнулась она.

Пайпер явно пришла для того, чтобы с ним помириться. Другого объяснения он ее визиту не нашел. По правде говоря, они и не ссорились, но такие скучные вещи, как факты, не имели значения, когда его переполняла надежда. В ее огне сгорели все негативные эмоции, которые он испытывал на протяжении последних нескольких недель. Но он боялся доверять этой надежде, поэтому решил соблюдать осторожность.

– Наряжаясь на свадьбу своего брата, я увидела в зеркале другую женщину. С моих глаз словно спала пелена. А может, я просто взглянула на себя твоими глазами. Я не узнала эту женщину и испугалась. Позже я поняла, что со мной произошли перемены, причем в лучшую сторону. Я не видела прежнюю Пайпер – только новую, которая верит в себя и учится доверять себе и другим. Я поняла, что я достаточно сильная и готова двигаться навстречу будущему.

– Это просто замечательно, Пайпер, – сказал Калеб, сжав ее руку. Ему хотелось поцеловать ее губы, которые она сегодня накрасила розовой помадой. Они казались яркими и соблазнительными на фоне ее розового платья, и он с трудом сдерживался.

– Ты помог мне это понять, – робко улыбнулась Пайпер. – Спасибо тебе.

– Нет, – возразил он. – Это полностью твоя заслуга.

Пайпер покачала головой.

– Нет, без тебя этого не случилось бы. Ты заставил меня посмотреть на себя другими глазами. Сначала я не хотела верить тому, что увидела. Разве я могла быть той сильной женщиной, о которой ты говорил? Затем я поняла, что ты был прав. Потому что ты порядочный человек, и я могу тебе доверять. Я очень тебе благодарна и надеюсь, что у меня будет много возможностей для того, чтобы доказать тебе это на деле.

Надежда в его сердце превратилась в радость.

– Что ты имеешь в виду?

– Мои чувства к тебе заставили меня быть честной с самой собой, – ответила она мгновение спустя. – Понять, что для меня важнее, мои страхи или моя любовь к тебе.

– Ты… ты в меня влюблена?

Ее щеки покраснели.

– Возможно. Процентов на семьдесят? Нам предстоит еще поработать над этим, но я думаю, что скоро этот показатель достигнет ста процентов.

– Это самое странное признание в любви, которое я когда-либо слышал.

– Разве тебе не повезло со мной?

Рассмеявшись, он прислонился лбом к ее лбу.

– Ты знаешь, что ты удивительная?

– Догадываюсь.

– А я полностью в этом уверен. Ты не даешь мне расслабиться, Пайпер.

– А ты мне.

– Ты самая сильная из всех, кого я знаю, – прошептал он.

– А ты лучший из всех, кого я знаю, – прошептала в ответ Пайпер. – Я доверяю тебе всем сердцем.

– Я постараюсь делать все для того, чтобы оправдать твое доверие, – ответил он и поцеловал ее.