Текст книги "Роман на солнечном острове"

Глава 6

Пайпер Эванс оставалась для Калеба загадкой. До встречи с ней он ошибочно полагал, что, поскольку у него есть две сестры, он хорошо знает женщин.

Он часто ходил на свидания, но все его романы были недолгими. Все они продолжались максимум несколько месяцев, но по их окончании обе стороны были довольны.

Никогда прежде он не чувствовал подобной враждебности к себе со стороны женщин. Пожалуй, насчет враждебности он преувеличивал, но Пайпер держалась с ним настороже, словно ожидала, что он сделает ей что-то плохое.

Интересно, какой бы совет дал ему в этой ситуации его отец? Чед Мартин умел находить общий язык со всеми. Он мог уговорить кого угодно на что угодно. Когда Калеб взял на себя управление отцовским бизнесом, он обнаружил, что тоже хорош как переговорщик. Это помогло ему освоиться в мире большого бизнеса в юном возрасте. Он жалел о том, что, пока был жив его отец, он, Калеб, не ценил то общее, что между ними было. Когда он учился в выпускном классе, его отец хотел, чтобы сын стал специалистом в сфере недвижимости. Калеб отказался и назло Чеду начал готовиться к поступлению в университет на курс делового администрирования. Когда ему было уже за двадцать и его жизнь была налажена, он нашел время для учебы и получил высшее образование. Он гордился тем, что ему удавалось одновременно работать, учиться и заботиться о семье.

– Все будет хорошо, – внезапно сказала Пайпер, которая сидела напротив него в крытом салоне парома.

Подняв глаза, он увидел, что она смотрит на него с искренним участием, и нахмурился.

– Да, я в этом уверен.

– Правда? По выражению вашего лица этого не скажешь.

Он поморщился, и она весело рассмеялась.

– Я не думал об этом. Вы застали меня врасплох.

– Мне хотелось бы спросить, о чем вы думаете, но я не знаю, следует ли мне это делать.

– Я тоже не знаю, – согласился он. – Очевидно, я вам не нравлюсь, поэтому сомневаюсь, что вас интересует, что у меня на уме.

Ее лицо посерьезнело.

– Я не знаю, как я к вам отношусь, – ответила Пайпер. – Несмотря на это, мне интересно, о чем вы только что думали.

Похоже, она предлагала ему заключить временное перемирие.

– Я думал о своем отце, – ответил Калеб. – В последнее время я часто о нем думаю. Все дело, наверное, в предстоящей свадьбе Эммы.

– Как давно он умер?

– Более десяти лет назад.

Калеб посмотрел на морские волны за окнами парома.

– Но вам иногда кажется, будто это произошло совсем недавно? – мягко произнесла она.

Нахмурившись, он вспомнил, что ее отец тоже умер.

– Да. Вы чувствуете то же самое?

Пайпер моргнула, затем издала невеселый смешок.

– Нет, по отношению к своему отцу я такого не чувствую. Только по отношению к матери. Иногда я задаюсь вопросом, как она отреагировала бы на то или иное важное событие в моей жизни. – Она прикусила нижнюю губу. – Гадаю, как сложилась бы моя жизнь, если бы мама не умерла, когда мы с Лайамом были детьми.

Пайпер была с ним откровенна и заслуживала того же с его стороны.

– Я тоже задаю себе подобный вопрос. Иногда я думаю о том, сколько всего он пропустил. Но, возможно, это к лучшему. – Калеб тут же покачал головой. – Нет, не к лучшему. Не знаю, почему я это сказал.

– Потому что вы это чувствуете? – предположила Пайпер. – Возможно, это одновременно хорошо и плохо. – Она пожала плечами. – Мы все испытываем сложные эмоции, и нам не всегда нужно отделять одну от другой. Пусть чувства остаются такими сложными, какие они есть.

– Вы говорите о своих чувствах ко мне?

Пайпер пристально посмотрела на Калеба, затем одновременно покачала головой и рассмеялась. Он улыбнулся в ответ. Ею было невозможно не любоваться. Она выглядела очаровательно в сарафане и аккуратных белых кроссовках. Внезапно он, к своему удивлению, понял, что хочет узнать о ней больше. Что ему интересно, почему она не скучает по своему отцу.

– Вы впервые в Греции? – спросил он.

– Да.

– Благодаря выходке Лайама вы сможете лучше узнать эту страну.

– Пожалуй, это один из двух плюсов ситуации, в которой мы все из-за него оказались, – усмехнулась она. – Другой плюс состоит в том, что скоро на одного члена в нашей семье станет больше.

Калеб нахмурился. Переживая из-за Эммы и борясь со странными эмоциями, которые вызывала у него Пайпер, он не думал о том, что станет дядей.

– Думаю, да.

– Что значит «думаю»? – произнесла с недоверием Пайпер. – Эмма сказала нам, что ждет ребенка.

– Просто я все еще не могу в это поверить.

Пайпер внимательно посмотрела на него, затем кивнула:

– Ясно. Вы не можете себе представить, как ваша сестра занимается сексом.

Калеб поморщился от отвращения.

– У вас какие-то проблемы с этим?

– Никаких проблем. Секс – это естественная вещь. – К счастью для него, она не стала распространяться на эту тему. – Вы не рады, что ваша сестра ждет ребенка?

– Дело вовсе не в этом. Я заботился о детях прежде и могу делать это снова, если понадобится. Просто… думаю, я просто переживаю за свою сестру.

– Думаю, вам не следует переживать.

– Как я могу не переживать? Отец ребенка сбежал.

– Он вернется.

– Мне бы вашу уверенность.

– Притворяйся, пока не получится. Если я не ошибаюсь, именно так звучит расхожая фраза, – сказала она, немного помедлив.

Их взгляды встретились, и он не нашел в себе сил отвернуться. Ему захотелось поднять руку и погладить ее по щеке. Почувствовать, какова на ощупь ее безупречная кожа. Провести большим пальцем по ее губам.

Он посмотрел на ее розовые губы и обнаружил, что они приоткрылись под его пристальным взглядом. Тогда ему захотелось наклониться к ней, накрыть ее губы своими и целовать до тех пор, пока они оба не забудут о цели этой поездки.

Вот черт!

– Не знаю, сможем ли мы найти двойника жениха за несколько дней до свадьбы, – пробурчал он, переведя взгляд на волны за окном. Как жаль, что они не могут сейчас захлестнуть его и остудить его пыл.

– В этом нет необходимости, – произнесла Пайпер хрипловатым голосом, и Калеб испытал удовольствие при мысли о том, что его близость ее тоже волнует. – Мы его найдем, и я напомню ему о его обязательствах.

Калеб посмотрел на нее:

– Почему ему нужно о них напоминать?

– Как много вы знаете о моей семье, Калеб?

– Только то, что вы мне рассказали. Я знаю, что ваши родители умерли.

Пайпер кивнула:

– Да. Наш отец умер всего пять лет назад. Он нас вырастил. Он был далеко не лучшим отцом, – добавила она после небольшой паузы. – О большинстве вещей мы узнавали из книг и телепередач. Об ответственности в том числе. – Она крепко сжала руки, лежащие на коленях. – Очевидно, у Лайама до сих пор с этим проблемы.

– Как такое возможно? Если ваш отец был плохим родителем, Лайам должен был о вас заботиться. Это и есть ответственность.

Пайпер грустно улыбнулась.

– Мне нравится, что вы так думаете, – мягко произнесла она. – Так нравится, что я почти готова позволить вам думать, будто все братья заботятся о младших сестрах.

Нахмурившись, он вспомнил, какими потерянными казались его сестры и брат после смерти их отца. Как они нуждались в любви и защите.

Они нуждались в нем, и он посвятил себя им, потому что считал это своим долгом. Но Пайпер, очевидно, не так повезло со старшим братом.

– Лайам не присматривал за вами.

– Нет, но это вовсе не означает, что он не способен быть хорошим мужем и отцом.

– Это лишь означает, что он плохой брат, – ответил Калеб. – Но вы, несмотря на это, продолжаете его защищать.

– Я его защищаю по той же самой причине, по которой вы заботились о младших сестрах и брате после смерти вашего отца. По которой вы продолжаете о них заботиться.

– Наш отец умер, когда мне было восемнадцать. Эмма была второй по старшинству. Ей было всего одиннадцать. О семье мог позаботиться только я, так что это был не выбор, а осознанная необходимость. Вы, наверное, знаете, что наша мать бросила нас задолго до этого.

– Да, и мне очень жаль.

– Что случилось, то случилось, – ответил Калеб, пожав плечами.

Сейчас он говорил обо всем этом спокойно, но тринадцать лет назад мучился из-за несправедливости произошедшего. Спрашивал себя, почему судьба так жестоко обошлась с его семьей. Ведь его сестры и брат были совсем еще детьми. Иногда это так его беспокоило, что он не мог уснуть по ночам.

– Помню, когда мне было пятнадцать, а Лайаму семнадцать, он переживал особый период и спросил об этом отца.

– О каком периоде вы говорите?

– С его телом происходили изменения.

– В семнадцать лет? – удивился Калеб. – Он поздно созрел?

– Думаю, он созрел раньше, но ему не хватало смелости этим воспользоваться, – улыбнулась она. – У него была подружка. Ее звали то ли Кармен, то ли Камилла. Я не помню. Короче говоря, он спросил отца про презервативы. После этого в комнате воцарилась гробовая тишина. В ситуации не было ничего веселого, но мне стало смешно.

– Какой была реакция вашего отца?

– Он сказал «нет» и ушел.

– Он не ответил на вопрос Лайама?

– Нет. Должно быть, Лайаму стоило больших усилий обратиться к отцу, но он, по крайней мере, попытался. А я сейчас пытаюсь достучаться до своего брата.

– Надеюсь, Лайам начнет тянуться к вам, – произнес Калеб после небольшой паузы.

Пайпер не собиралась говорить ему о том, что ее отец плохо справлялся с родительскими обязанностями. Что она все еще не может достучаться до своего брата. Она просто хотела подбодрить Калеба. Отвлечь его от боли, которую вызвали у него воспоминания о его утрате.

Она не смогла выбросить это из головы, даже когда они прибыли на Санторини. По крайней мере, до того момента, пока она не услышала странное предложение Калеба.

– Простите… Что вы только что мне предложили?

– Сесть на ослика, – спокойно ответил Калеб. – Подниматься до города довольно долго.

– Если поехать верхом на осликах, что-то изменится?

– Мы быстрее доберемся до города и не устанем.

– По-вашему, ради скорости и удобства стоит рисковать жизнью? – спросила Пайпер. – Вы были бы счастливы, если бы я разбилась?

– Вы всегда так драматизируете? – поинтересовался Калеб. Его глаза были скрыты за стеклами солнцезащитных очков, но она не сомневалась, что он смотрит на нее с осуждением.

– Я не драматизирую, – возразила она. – Вы только посмотрите туда.

Пайпер указала ему на огороженную площадку, на которой паслись ослики. Один хлестал себя хвостом, другой бил копытами.

– Вы правы, – вздохнул Калеб. – Они выглядят как настоящие убийцы.

– Почему мы не можем остаться здесь? – спросила она, переведя взгляд на голубую морскую гладь, которая мерцала в лучах полуденного солнца.

Благодаря свежему бризу жара не казалась изнуряющей. Лодки и катера ловко обходили торчащие из воды зазубренные скалы и причаливали к берегу. У сувенирных лотков на пристани толпились туристы.

– Мы не можем остаться здесь, потому что на пристани нам сказали, что ваш брат поднялся в город.

– Эти люди могли нам солгать.

– Я простимулировал их достаточно, чтобы они напрягли память и сказали правду, – сухо ответил Калеб.

– То, что вы дали им денег, вовсе не означает, что они сказали вам правду. Ради денег они могли сказать что угодно. На их месте я сделала бы точно так же.

– Нет, не сделали бы, – возразил он.

Ей было приятно, что он так хорошо о ней думал.

– Не сделала бы, – согласилась Пайпер. – Но я в любом случае не сяду на осла. Даже если вы мне за это заплатите.

Пайпер прошла мимо животных, едва удостоив их взглядом. Когда ей было двенадцать лет, она каталась на ослике во время одной из школьных экскурсий. Это был негативный опыт. Ее ослик чего-то испугался и двигался быстрее, чем должен был. Тогда она уяснила для себя, что животные непредсказуемы, и даже думать не хотела о том, как может себя повести ослик на крутом подъеме.

Преодолев всего четверть расстояния, Пайпер начала жалеть, что была столь категорична. К середине пути она дышала так тяжело, словно пробежала кросс. Ей пришлось остановиться, чтобы отдышаться.

– Жалеете о своем решении?

Повернувшись, Пайпер прислонилась спиной к прохладному камню, закрыла глаза и вздохнула. Когда открыла глаза, Калеб стоял в нескольких шагах от нее и наблюдал за ней.

– Я не думала, что вы поднимаетесь вместе со мной, – пробормотала она.

– Вы думали, что я сяду на ослика и буду ждать вас наверху? – произнес он с сарказмом.

Если бы у нее осталось хоть немного энергии, она тоже отпустила бы в ответ язвительный комментарий.

– Тогда мне пришлось бы страдать молча, – ответила Пайпер и снова закрыла глаза.

– Ваше желание для меня закон.

Ее глаза распахнулись, и она обнаружила, что Калеб снял очки и пристально на нее смотрит. Ей вдруг захотелось прижаться к нему и потереться о него. Она не успела испугаться этой мысли, потому что в следующий момент на его лице что-то промелькнуло.

– Что? – спросила она, небрежным движением перебросив через плечо волосы, чтобы скрыть свое смущение.

– Я хотел задать вам этот же вопрос. О чем вы только что думали?

– Я не… Я…

– Пайпер, – сказал он, когда она оставила все попытки составить связную фразу. – Вы так очаровательны, когда смущаетесь. Вам кто-нибудь говорил об этом раньше?

Ее щеки вспыхнули, но она покачала головой. Мимо них прошел ослик, затем еще два. Калеб подошел ближе к Пайпер, чтобы не мешаться на дорожке. Пайпер встретилась с ним взглядом, хотя знала, что ей не следовало этого делать, когда между ними происходило нечто странное. Когда ей хотелось, чтобы он ее приласкал. Провел рукой по спине, положил ладонь ей на ягодицы, прижал ее к себе и, наконец, накрыл ее губы своими. Она ощутила бы приятную твердость его тела и, возможно, обхватила бы ногой его ноги.

Пайпер приоткрыла рот и сделала глубокий вдох. Ей было трудно дышать, и причина была вовсе не в крутом подъеме. Причина была в ее возмутительных мыслях. Она не просто хотела, чтобы брат ее будущей невестки прикоснулся к ней. Она хотела с ним поцеловаться, почувствовать его в своих объятиях. Проверить, имеет их притяжение друг к другу чисто физический характер или их связывает нечто большее. Притвориться, будто это самое главное в ее жизни.

Конечно, Пайпер понимала, что все это глупости. Здравый смысл всегда был главным ее советчиком. Благодаря ему она не свихнулась за годы, прожитые под одной крышей с отцом-тираном. Девушка довольно быстро поняла, что сопротивляться себе дороже. Что по мере взросления наказания за незначительные проступки становились все более суровыми.

Отец «забывал» вовремя забирать ее из школы, и ей приходилось долго его ждать. Он «забывал» вовремя внести плату за ее обучение, и ей не выдавали табель успеваемости. Он не разрешил ей поступить в университет.

Пайпер стойко выдержала все это, но, обретя желанную свободу, сошлась с мужчиной, который обращался с ней так же, как ее отец.

Недопустимо повторить эту ошибку. Калеб кажется другим, но она не может знать наверняка. Ну и что с того, что он позволяет ей поступать по-своему? Что, если это всего лишь уловка? Она не может рисковать, поэтому должна противостоять чарам этого мужчины.

– Они прошли, – спокойно ответила Пайпер, отведя взгляд. – Я готова идти дальше.

С этими словами она повернулась и продолжила подниматься по дорожке. Она не остановилась, даже когда начало колоть в боку. К тому моменту, когда они преодолели три четверти пути, у нее горели легкие и гудели мышцы ног.

«Хорошо», – подумала Пайпер, решив наказывать себя за свои возмутительные мысли. Она должна себя защитить. Физическую боль намного легче переносить, чем душевную.

– Пайпер, – раздался за ее спиной мягкий голос Калеба. Затем его теплая ладонь легла ей на плечо. Его прикосновение было слишком приятным, поэтому она заставила себя отстраниться.

– Что?

– Вы себя не жалеете.

Пайпер остановилась, тяжело дыша.

– Я поднимаюсь в гору.

– Да, но вы не даете себе передохнуть.

– Вы тоже.

– Я в этом не нуждаюсь.

– Ну конечно же. – Она закатила глаза. – Вы же идеальный мужчина.

– Я просто хочу сказать, что вы можете сделать передышку, если она вам нужна.

Пайпер прищурилась.

– Что, если я пойду первым? Если вы будете двигаться в своем темпе, вам будет комфортнее делать остановки?

– Да, – ответила Пайпер назло ему.

Калеб отрывисто кивнул:

– Хорошо. Буду ждать вас наверху.

Обогнав ее, он стал быстро подниматься, и ее взгляд заскользил по его упругим ягодицам и длинным мускулистым ногам. Ее бросило в жар, и физическая нагрузка была здесь ни при чем. Она сама себя наказала. Она была груба с Калебом, в то время как он просто проявил вежливость. Возможно, он злится на нее за то, что из-за нее они пошли пешком.

Ну и пусть себе злится. Так будет лучше. Гнев не позволит ему пойти на поводу у своего влечения к ней. Его гнев даст ей защиту. Он не позволит ей в него влюбиться.

Ее взгляд задержался на его удаляющейся фигуре. Он с такой легкостью преодолевал подъем, словно поднимался в горы каждый день.

Ей будет трудно оставаться равнодушной.

Глава 7

Если так часто оборачиваться, можно растянуть себе мышцы шеи. Ему не следует так часто проверять, все ли в порядке у Пайпер. Ему следует внимательно смотреть себе под ноги, если он не хочет упасть и переломать себе ноги.

Эта женщина его раздражает, но его к ней влечет. Калеб хотел узнать, почему ей так не нравилось, когда он пытался ей указывать. Ему было интересно, о чем девушка думала в тот момент, когда он приблизился к ней и их взгляды встретились. Чем больше времени Калеб с ней проводил, тем сильнее она его заинтриговывала.

Когда он сказал ей, что она себя не жалеет, Пайпер удивилась. Скорее всего, причина ее удивления была в том, что он это заметил. Он хотел предложить ей остановиться раньше, но подумал, что девушка сделает это сама, как было в первый раз. Он вмешался, только когда она начала тяжело дышать.

Было бы заманчиво принять приглашение одного из официантов, которые, стоя наверху, зазывали посетителей в свои кафе и рестораны. Что может быть лучше холодного пива после долгого подъема? Но Калеб не мог себе позволить тратить время впустую. Он приехал сюда искать жениха своей сестры, а не прохлаждаться.

Подойдя к ближайшей к нему официантке, он спросил, говорит ли она по-английски.

– Конечно, – улыбнулась девушка. – Вам нужен столик? На сколько человек?

– Нет, спасибо. Надеюсь, вы сможете кое в чем мне помочь.

Официантка продолжила улыбаться, но выражение ее глаз стало настороженным. Должно быть, она нередко получала сомнительные предложения от туристов.

– Как я могу вам помочь?

– Я ищу одного парня.

Девушка нахмурилась:

– Парня?

– Да. Он примерно такого же роста, как я. У него темно-каштановые волосы и карие глаза.

– Под это описание подходят многие.

– Вы правы.

Он повернулся, чтобы посмотреть, где Пайпер. В ее телефоне есть фотографии Лайама, которые могут оказаться полезными.

Пайпер все еще поднималась. Пришлось пропустить несколько человек, которые двигались быстрее, чем она. Ее щеки были розовыми, дыхание прерывистым. Калеб подумал, что она выглядит очень сексуально.

– Ваша жена очень красивая, – сказала официантка.

– Вы имеете в виду ту женщину? – зачем-то спросил Калеб. Они оба понимали, кого та имеет в виду. – Она мне не жена.

– Простите. Эта леди ваша невеста? Подруга?

– Ни то ни другое.

– Вижу, вы по ней сохнете, – улыбнулась девушка. – Не волнуйтесь, – добавила она со знанием дела, потрепав его по руке. – Если вам суждено быть вместе, так оно и будет.

Возмущенный ее словами, он ничего не ответил. Его влекло к Пайпер, но он всячески с этим боролся. Зачем ему строить отношения с женщиной, которая подвергает сомнению каждое его слово?

– Меня ждете? – спросила Пайпер, подойдя к ним.

– Да. У меня не получилось объяснить, как выглядит Лайам.

Она посмотрела на официантку.

– Он сказал вам, что у парня, которого мы ждем, темно-каштановые волосы и карие глаза?

– Да, – улыбнулась девушка.

Пайпер покачала головой:

– Как вы описали его человеку в билетной кассе?

– Точно так же. Мужчине этого хватило.

– А-а, мужчине. – Достав из кармана мобильный телефон, Пайпер обратилась к официантке: – Видите, он намекает на то, что мужчины лучше умеют описывать людей.

Девушка рассмеялась, затем посмотрела на Калеба и улыбнулась:

– Теперь понятно, почему вы по ней сохнете, сэр. Она классная.

Лицо Калеба приняло такое растерянное выражение, что Пайпер едва удержалась от смеха.

Час спустя она все еще гадала, почему официантка так сказала. Конечно, ей не следовало забивать себе голову такими вещами. Главное то, что ни эта девушка, ни другие официанты не видели Лайама. Так же, как и продавцы близлежащих магазинов.

Они с Калебом устали, проголодались и не знали, куда им идти дальше.

– Мы прекращаем поиски? – спросила Пайпер, прислонившись к ограждению между ресторанами.

Перед ней развернулась живописная картина. Внизу простиралось бескрайнее море, на котором покачивались лодки. Она читала в путеводителе, что Ойя славится своими закатами.

Было несложно представить, как вечером диск солнца опускается за горизонт, окрашивая небо и морскую гладь в яркие тона. Внезапно Пайпер захотелось увидеть это своими глазами, и она вздохнула.

– Мы не можем их прекратить, – ответил Калеб.

– И что мы будем делать дальше? У нас нет никаких зацепок. Мы не можем ходить по городу, показывать людям фото Лайама и спрашивать, видели ли они его.

– Мы можем и будем это делать.

– Калеб, – вздохнула Пайпер. – Это непрактично. Здесь слишком много улиц, магазинов и людей. Наши шансы разыскать его…

– Мы должны попытаться, – перебил ее он. – Мы не можем вернуться к Эмме без новостей.

– Что, если он уже уехал отсюда? – предположила она.

– Куда? До аэропорта он мог добраться только на автобусе. Значит, нам следует пойти на автовокзал. Или спуститься на причал и спросить, не видел ли его кто-нибудь там. Мы не подумали, что он мог пересесть на другой паром. Нам следовало учитывать все возможности.

– Калеб, – сказала Пайпер снова, положив ладонь ему на руку. Его бицепс оказался внушительным и твердым. – У меня такое чувство, что вы теряете контроль над ситуацией.

Его голова резко дернулась назад.

– Что? – спросил он. – Нет, я его не теряю. Я всегда все контролирую.

Почему-то его слова не вызвали у нее отвращения. Напротив, она прониклась к нему сочувствием.

Это ее беспокоило, и она запретила себе искать причину своей странной реакции. Обычно ее раздражали мужчины, которые старались держать все под контролем. Сейчас ей стало жаль мужчину, который потерял контроль над происходящим.

– Ну разумеется, – согласилась она и убрала руку, чтобы ему было комфортнее. – Как вы смотрите на то, чтобы немного отдохнуть? Мы перекусим, выпьем чего-нибудь холодного и обдумаем нашу дальнейшую стратегию.

Калеб сначала возразил, но ей быстро удалось его уговорить. Они дошли до ближайшего ресторана и стали читать меню на доске у входа. При мысли о том, что ланч здесь стоит как завтрак, обед и ужин, вместе взятые, в Кейптауне, она поморщилась.

Она всегда знала цену деньгам. Когда она жила с отцом, он очень редко давал ей деньги, поэтому она не тратила их на всякую ерунду.

Возможно, она влюбилась в Брэда, потому что он был из состоятельной семьи. Деньги никогда не были для него проблемой, и она получала все, что хотела. Но это не принесло ей счастья. Она быстро поняла, что истинная ценность заключается вовсе не в материальных благах, а в свободе и независимости. За каждый дорогой подарок Брэда ей приходилось платить. Она была вынуждена ходить с Брэдом на скучные мероприятия вместо того, чтобы общаться со своими друзьями, посещать концерты и выставки.

Отец ее контролировал, не давая ей денег. Брэд ее контролировал, тратя на нее деньги. Когда она с ним порвала, он забрал у нее все, что ей подарил. Она вынесла из их отношений хороший урок.

Сейчас Пайпер покупала себе то, что хотела, но это вовсе не означало, что она могла потратить на ланч столько денег, сколько обычно тратила на еду на целый день. Особенно учитывая то, что она настояла на том, что сама заплатит за билет на паром.

– Если вам здесь что-то не нравится, мы можем поесть в другом месте.

Голос Калеба нарушил ход ее мыслей.

– Что? – пробормотала она. – Нет, все нормально. Я… я просто думала о том, что бы я сейчас съела, если бы находилась дома.

– И что бы вы съели?

– Сэндвич с курицей.

– Сэндвич с курицей, – повторил Калеб и покачал головой. – Зачем есть это в Греции? Пойдемте, Пайпер.

Он направился к другому ресторану, но заметил, что Пайпер не последовала за ним, и остановился.

– Простите, мне не стоило командовать. Я просто хотел отвести вас в отличный ресторан, где уже бывал. Если вы хотите познакомиться с греческой кухней, предлагаю вам пойти туда.

Ее губы дернулись.

– А если я этого не хочу?

Калеб нахмурился:

– Мы пойдем туда, где готовят сэндвичи с курицей.

– Вместе? – приятно удивилась она. – Вы правда готовы пойти со мной туда?

– Если вы этого хотите. – Он посмотрел на нее с укором: – Вы меня дразните.

– Я действительно вас дразнила. Но после вашего ответа мне захотелось пойти туда, где готовят сэндвичи с курицей, и посмотреть, составите ли вы мне компанию.

– Вам недостаточно того, что я пошел на уступку?

Пайпер наклонила голову набок:

– Достаточно. Ведите меня в ваш хваленый ресторан.

Калеб улыбнулся, и ее бросило в жар.

– Вам там понравится. У этого ресторана отличные отзывы. Я был там вместе с другом, когда впервые приехал в Грецию. Наш ужин походил на королевский пир.

– И он обошелся вам, наверное, в кругленькую сумму.

Пайпер было неприятно говорить о деньгах, но она не хотела оказаться в дурацком положении.

– Да, но он того стоил. – Калеб резко замолчал. – Да, мы много заплатили. Простите.

– За что вы извиняетесь?

– За свою самонадеянность.

Пайпер напряглась:

– Я могу заплатить за дорогую еду.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответил Калеб. – Я просто подумал, что с моей стороны было самонадеянно предположить, что вы мне позволите заплатить за еду. Мы не на свидании, – поспешно объяснил он. – Но мне хотелось бы как-то вас отблагодарить за все, что вы сделали для Эммы. Она мне говорила, что вы были к ней очень добры. Что вы помогали ей готовиться к свадьбе.

– Я не помогала, – ответила Пайпер, качая головой.

– Вы подготовили подарки для гостей.

Она пожала плечами:

– Это просто сувениры. Милые пустяки.

– Они привели Эмму в восторг. – Он выдержал небольшую паузу. – Вы позволите мне заплатить за ваш ланч?

– Но вы и так уже оплатили мой перелет в оба конца и мое проживание в отеле.

– Это касалось всех гостей. Не только вас.

Пайпер пристально посмотрела на него, затем закатила глаза:

– Хорошо, но только один раз.

Он снова улыбнулся, и по ее спине побежала приятная дрожь.

– Вы доставили мне большое удовольствие, Пайпер.

– Похоже, вы на самом деле по мне сохнете, – улыбнулась она.